Катерина Полянская
Я тебя найду

Глава 2

Ну я и осталась. Забралась в кресло с ногами, устроилась поудобнее и принялась ждать, сама точно не зная чего.

Работа категорически не хотела восприниматься работой. Обязанностью. Впервые за долгое время мне стало интересно. Небезразлично. Захотелось вмешаться. Спасти эту девочку, которая уже едва дышит, но все еще смотрит на мир живыми синими глазами. И я спасу. Обязательно.

И это притом, что я вообще-то черная ведьма. Дожили.

Повозилась в кресле, чуть изменила положение.

Дворецкий занес ключ от смежной двери. Потом заглянула герцогиня и заметно обрадовалась новости, что мы с ее дочерью уже нашли общий язык. Да я сама испытывала ничем не объяснимое воодушевление: поладить удалось удивительно легко, а в душе поселилось чувство, что я здесь действительно нужна. Непривычное. Неловкое какое-то.

Ай, лучше постараться об этом не думать!

Потянулись мгновения ожидания, сливаясь в мучительное «долго». Меня никто не заставлял быть при Энни круглые сутки. Ничто не мешало уйти к себе и оставить открытой смежную дверь… или, в моем случае, натыкать маячков по комнате. Я планировала чуть позже этим заняться. И вообще много всякого планировала. Но пока сидела и ждала… чего-то.

В мыслях обозвала себя мнительной курицей и в третий раз сменила положение.

И тут началось!

Энни дернулась и чуть слышно застонала. Я подобралась и сосредоточилась на том, чтобы смотреть вокруг особым ведьминым взглядом. Воздух пошел рябью, и это уже показалось подозрительным. Я аж привстала. Но некоторое время спустя вынужденно признала, что имею дело не с порчей и даже не с каким-нибудь древним семейным проклятием. И не соседи пакостят.

Здесь другое. Не совсем привычная магия.

Из Энни будто кто-то невидимый тянул жизненные силы. Не постоянно. С большими перерывами. И она даже не сопротивлялась. Добровольно отдавала. Делилась, сама не осознавая того.

А я не смогла обнаружить даже канала… Позорище, а не ведьма.

Стояла над бедной девочкой и растерянно хлопала глазами, когда начало происходить кое-что еще. Рябь сменилась черными жгутами, и они жадно потянулись к ослабленной девушке. Энни судорожно закашлялась, но не открыла глаза.

Ну и змеюшник у них тут!

Кто-то дожидается, когда жертва будет наиболее открыта, и подло сосет из нее жизнь.

Или… наполняет болезнью?!

Глазам своим не поверила, когда ведьмино зрение показало черные пятна на бледной коже. Энни кашляла, и их становилось меньше, но сама она справиться не могла. Что ж, теперь я знаю больше всех остальных, кто пытался ей помочь. Или не пытался. Есть два вида воздействия. Одно из них не вредит, но забирает прорву сил и делает ее уязвимой. А кто-то другой этим пользуется, буквально убивая девушку.

Способ противодействия уже сложился в голове, но он требовал подготовки. Прямо сейчас же я не нашла ничего лучше, чем прошептать короткое заклинание и руками оторвать от Энни невидимые обычному глазу жгуты.

Шипение, с которым они таяли, могла слышать только я.

Энни тихонько всхлипнула.

Я… стиснула зубы, чтобы не заорать. Пожри их тварг! С каких пор я стала эдакой добродетельницей?!

Обожженные ладони теперь лечить замучаешься.

Но больше прочего беспокоило, что, похоже, где-то в округе обретается ведьма… Достаточно темная, чтобы не гнушаться такими вот делишками.

– Брина… – прошелестела подопечная. – Ты не знаешь, Тьен не писал?

– Я не знаю, кто такой Тьен.

– Брат.

Ах да. Сандра упоминала что-то такое.

– Насколько мне известно, нет, – вновь не стала обманывать. – Я сама попытаюсь связаться с ним, когда обвыкнусь и разберусь, что тут у вас к чему.

Не хватало мне еще одной заботы, как загулявшего наследника искать! Дернул же тварг за язык!

Энни тихонько вздохнула.

Скоро принесли ужин, и какое-то время ушло на уговоры и на то, чтобы соорудить опору из подушек и помочь Энни устроиться, а потом накормить ее. Реагировать невозмутимо, когда к нам заглядывали проверить. В основном меня. Даже не сглазить никого и не высказать всего, что думаю, про местного доктора и умение разбираться в людях всех остальных. Нельзя. Сейчас мне просто не поверят. А с подлецом я прекрасно разберусь сама.

– Скажи, ты в кого-нибудь влюблена? – Наконец удалось подловить момент, когда рядом никто не крутился.

– Я болею, вообще-то.

Без особого энтузиазма Энни ковырялась в приготовленных на пару овощах, даже на вид совершенно пресных.

– А раньше?

– Н-нет.

Скрыть от меня что-то она не пыталась, у нее бы не хватило на подобные подвиги сил, но… кому тогда она добровольно, хоть и неосознанно, отдавала энергию? Не понимаю. Не поместье, а лабиринт с ловушками, честное слово!

Закончив с ужином, я решила начать делать хотя бы что-то.

– Вечером и ночью становится хуже, да? – уточнила осторожно, помогая подопечной устроиться под одеялом.

– Угу.

– Слушай, я хочу тебе помочь, – зашептала, склонившись к ней. – Может, вместо чтения мы сегодня попробуем кое-что другое?

Если бы у Энни оставалось чуть больше сил, этот взгляд стал бы недоверчивым.

– Я бы хотела читать…

– Хорошо. Но когда все уснут, я приготовлю тебе чай, а потом зажгу аромалампу, хорошо? – И почувствовав, как она напряглась, добавила: – Хуже, чем есть, трудно сделать, правда же? Доверься мне и позволь попытаться помочь. И не говори пока маме.

Не хочу представлять, как это звучит со стороны.

Однако же Энни оказалась достойна той помощи, которую я ей предлагала.

– Но тогда ты будешь читать не те скучные книги про долг, честь и обязанности примерной леди, – слабо потребовала она, – а про любовь. Хотя бы с поцелуями.

Ты ж моя прелесть! Эта девочка мне все больше нравилась.

– По рукам! – И я правда пожала ее тонкую ладошку.

Дождавшись, когда дом затихнет, я спустилась на кухню. Вроде как поднос принесла, но карман приятно оттягивали мешочки с травами. Слуги еще не спали, прибирались после долгого дня, пили чай и обсуждали какие-то местные сплетни. При моем появлении затихли, а потом заговорили о ком-то из города. Мол, опять любовника завела, а муж-то и не догадывается! Ну-ну. Будем считать, я глупая и не сообразила, о чем на самом деле тут велись разговоры минуту назад.

От сочувственных взглядов спина чесалась пуще, чем от колючего платья.

Пришлось проявить немного изворотливости, чтобы отказаться от предложенного чая и заварить свой, и соврать, будто я без чашки этого сбора не засыпаю и вообще нужна леди Энни прямо сейчас. Только так меня отпустили, но все равно было заметно, что домочадцы с нижнего уровня жаждут узнать подробности жизни новенькой.

С чашкой вернулась к подопечной, остудила отвар и, приподняв ее голову, влила немного в рот.

– Ну и гадость… – скривилась болезная.

– Вкусными бывают только те лекарства, которые не работают, – отрезала я. Нет, я могла бы добавить немного сахара, но предпочитала все естественное. Чего и Энни желала. – Допивай. Ты же хочешь взрослую историю про любовь?

Она сделала три больших глотка и на последнем закашлялась, немного забрызгав одеяло.

Надеюсь, вдовствующая герцогиня не выкинет меня отсюда, обвинив в дурном влиянии на ее дочь. Во всяком случае, хотелось бы, чтобы это произошло не раньше, чем удастся разобраться с местными странностями.

– Доставай свою книгу, – потребовала Энни, отдышавшись.

– Э-э. Я думала, у тебя есть подходящие…

– Были, но в прошлом году мама их нашла и забрала. Я даже не успела дочитать до самого интересного первую, – призналась Энни и даже на бледную улыбку сподобилась. – Обещала вернуть, когда стану старше, но, по-моему, их утащили Сандра с Ритой.

Я фыркнула, скрывая смешок. Похоже, до несчастья Энни была замечательно живой девочкой.

– А в библиотеке из интересного только морские приключения, которые читал брат еще до университета, и его учебники по магии. Но мне это все уже надоело.

Болтовня отняла у нее последние силы и, откинувшись на подушки, Энни шумно задышала.

– Тогда сделаем так. – Я снова опустилась прямо на ковер у кровати. – Сегодня я расскажу тебе об одном боевом маге и немного столичных сплетен, а завтра выберусь в город и куплю какой-нибудь роман. Договорились?

– Брина, ты – лучшая! Точно лучше старой Фейны, которая заунывно читала надо мной воззвания к светлым силам.

Я представила и мысленно усмехнулась.

– Ну, это само собой.

Уже приготовилась рассказать ей, как Мэтью спас похищенных девочек из лап ведьмы, пропуская, конечно же, самые страшные подробности и скрыв тот факт, что одной из жертв являлась я сама, но тут Энни дернулась и болезненно застонала.

Темные потоки оживились и задвигались, сворачиваясь в жгуты и устремляясь к ней.

Тварг! Я вскочила на ноги, метнулась к столику у кровати и зажгла заранее приготовленную аромалампу.

По-хорошему, здесь надо все чистить, весь дом, и защиту ставить, потому что если она и была когда-то, то сегодня от нее уже не осталось ни линии. И ламп нужно хотя бы три. Но как это провернуть, чтобы никто не заметил?

Так что делаю что могу. Хоть бы еще герцогиня не проснулась!

Комнату постепенно заполнял травянистый аромат с едва уловимой ноткой дымка. Запах полыни, от которого чесалось в носу и хотелось чихать, мешался с запахами перечной мяты, фиалки и вербены. И запахи становились не такими погаными, но проветривать все равно придется. Тварг… нужно больше ламп.

Идея усилить запах магией пришла не сразу. А когда пришла, я решила использовать любые возможности и влила в лампу немного силы. Конечно, это не то же самое, что еще парочка полноценных ламп, но за неимением лучшего… По комнате поплыл серый дымок, в котором с шипением гасли серебристые искры.

Надо вычислить среди соседей ведьму. И действовать по обстоятельствам.

С губ Энни слетел жалобный всхлип.

Тьму я прогнала, завтра поколдую над защитой, но происходило и что-то еще. Задумчиво закусив губу, я прошла к окну и распахнула створки. Теперь бы еще не застудить подопечную… Повернулась, скользнула взглядом по бледной мордашке в серых тенях и решила проверить еще одну идею.

Кто-то или что-то забирает у Энни силы, но в ней только жизнь и ни капли дара. А что будет, если я немного поделюсь своей магией? Может, хоть получится отследить, куда уходит энергия? Не то чтобы я раньше делала нечто подобное, но зато много другого делала… Я присела рядом с болезной, прижала ладони к месту, где находится солнечное сплетение, сосредоточилась. Глухо зашипела от пронесшейся по телу боли. Что поделать, черные ведьмы не любят делиться.

Терпеть не могут.

Всего на миг потеряла бдительность, но этого хватило. Сила вышла толчком, прошла через Энни, отзываясь в ней крупной дрожью, и канула неизвестно куда. Резерв опустошили, словно вино из бокала выплеснули. И куда что девалось, я так и не поняла.

В глазах потемнело.

Кровать под нами с Энни сперва просела вниз, а потом ухнула куда-то в сторону. Я зажмурилась от дурноты и рухнула на болезную, во всех подробностях ощущая, как она себя все это время чувствовала.

Отвратительно. Погано. Вот ни тварга не понимаю в лечении и нечего было лезть!

Святые демоны, как же мне плохо… и кружится все!..

Зато Энни задышала свободнее, несмотря на то что я практически лежала на ней.

Ох… Надо бы как-то встать.

– Ты – магиня? – почти нормальным голосом спросила подопечная. – А почему тогда после университета тебе не дали престижную и важную работу, как нашему Тьену? Ты что, не доучилась?

– Никакая я не магиня. Даже не полмагини, – с трудом шевельнула языком. – Просто научилась от тетки некоторым ведьминским штучкам. Она у меня была в этом смысле талантливая.

– А-а, – протянула любопытная мелочь почти с разочарованием.

Ну да, куда мне до них, благородных. Забывать об этом не следует, а то я что-то расслабилась.

Так. Подняться, закрыть окно – и спать.

Завтра посмотрим, получилось у меня или нет. Ладно, что-то получилось, уже сейчас чувствуется. Но что именно получилось, разберемся утром.

Провал у меня получился, вот что.

Это я поняла еще до того, как разлепила глаза. Нос был заложен и неприятно сопел, тело ощущалось тяжелым от разлившейся по нему слабости, еле-еле хватило сил пошевелиться. Если вчера кто и простудился, так это я. Резерв восстановился не больше чем на чайную ложку. Ну и вымотало меня вчера!

Надеюсь, Энни там жива вообще…

Пока пыталась собраться, встать и проверить, провидение подкинуло мне ответ голосом герцогини:

– Дорогая, тебе нельзя вставать!..

– Брось, мама, я хорошо себя чувствую. – Даже отсюда было слышно, что сил у моей подопечной существенно прибавилось. – Навалялась на две жизни вперед, а если бы сейчас не вымылась, сошла бы с ума от отвращения к себе!

Энни определенно была жива.

Выдохнув, я попыталась зарыться лицом в подушку, но начала задыхаться, пришлось изменить положение.

– Девочка моя!.. – тем временем всхлипнула герцогиня и, судя по звукам, обняла дочку.

– Это все Брина, – радостно сообщила Энни. – Она необыкновенная!

И вероятно, сегодня же пойдет искать новую работу. Тварг. Чтобы я еще раз взялась кого-нибудь лечить…

Последствия, однако, оказались не совсем такими, как я себе напредставляла. Правильнее сказать, совсем не такими. Герцогиня заметила лампу, которую у меня вчера не хватило сил унести. А Энни, хоть и старалась ничего лишнего не говорить и свести свои восторги к тому, что я ей просто понравилась, все же вынуждена была признать, что лампу мы зажигали. Как раз тогда, когда у нее начинался очередной приступ. Мое состояние тоже говорило о многом.

В общем, пришлось повторить сказочку про родственницу-ведьму. Может, она бы и вызвала сомнения, но герцогиня так радовалась улучшившемуся состоянию дочери, что способность мыслить критически ее временно покинула.

И… мне оставили эту комнату. Не уволили. Больше того, предложили забыть про испытательный срок и обживаться.

Компаньонка теперь была не так необходима Энни, но она хотела, чтобы я осталась, ее матери тоже так было пока спокойнее, и, очевидно, они могли себе позволить содержать еще одного человека в доме. Во всяком случае, жалованье мне назначили щедрое. Больше даже в окрестностях столицы не платили.

Настороженность, давно вошедшая в привычку, нашептывала, чтобы я не спешила радоваться, но что-то внутри подсказывало, что я здесь надолго.

Любопытство привело меня в библиотеку. Нет, я бы с радостью спустилась на кухню и сварганила себе зелье от простуды, но не хотелось, чтобы слуги начали сплетничать. Достаточно чудесного выздоровления Энни прямо в день моего появления. Сомневаюсь, что мне это просто так спустят, добрые дела обычно бывают наказуемы злыми языками. Так что придется терпеть. А пока Энни прилегла – все же она еще не совсем восстановилась, – я отправилась исследовать территорию.

Полутемная комната с уходящими под потолок стеллажами, тяжелыми портьерами, настоящими свечами и магическими светильниками в виде оплывших свечей, с большим столом и глубоким кожаным креслом притягивала точно магнитом. Читать я любила. И даже просто находиться среди книг. Витало рядом с ними какое-то особенное спокойствие.

Я порассматривала тома по истории и углубилась дальше. Точные науки, разведение лошадей, титулы и наследование, королевские указы… Энни права, все нужное, но отчаянно скучное.

До морских приключений я так и не дошла, застыла у полок, отданных книгам по магии. Ими заставили два огромных стеллажа. Повезло этому их Тьену родиться в семье, где все это есть.

Подавив глупую зависть, я прошлась пальчиками по корешкам. Отстраненно отметила, что прибираются тут неважно, на полке тонкий слой пыли. Но теперь это не мое дело, я больше не домоправительница. Вытащила одну книгу, полистала. Невольно улыбнулась заметкам, сделанным на полях неровным почерком. Они гласили, что преподаватель – простофиля, а в выделенном абзаце – ошибка.

Не уверена, что смогла бы это подтвердить или опровергнуть. Дар магов отличается от ведьминского. Принято считать, что маги сильнее. Зато мы хитрее. Это мое личное наблюдение. Пусть они защищают империю от врагов и мир в целом от прорывов, потусторонних тварей и прочих напастей, расследуют магические преступления и делят власть. Да сколько угодно. Мы же используем силу по зову сердца. Лечим, по-особенному защищаем, варим зелья, договариваемся с природой… ну и пакостим, куда без этого.

Нас не вносят в Реестр, не принуждают работать на благо империи, поскольку ведьму в принципе трудно принудить что-то сделать, но к нам и не относятся серьезно. Не заставляют учиться и на большую часть пакостей смотрят сквозь пальцы. Потому долгое время той ведьме многое и сходило с рук… Ну завела она себе двенадцать приемных дочерей, ведьмы все со странностями. Прошли годы, пока ловцы что-то заподозрили.

Пф-ф-ф. Стоп, хватит.

Обещала же себе выкинуть прошлое из головы и больше никогда не вспоминать.

Нос опять заложило. Ничего я не реву, это все простуда треклятая! Чтобы я еще раз по доброй воле взялась кого-нибудь спасать…

Пальцы дрогнули, и платок, вытащенный из кармана, улетел под стеллаж. Один белоснежный край ехидно торчать остался. Я ругнулась тваргом и наклонилась за ним… И тут дверь беззвучно открылась и закрылась.

Все бы ничего, я не собиралась скрываться, но послышался звон монет, и любопытство заставило меня замереть.

– Так много?! – ахнул женский голос. – А если герцогиня заметит?

– Эта курица способна заметить разве что вывалившийся из прически локон. – А вот голос дворецкого я сразу узнала. И подкралась поближе, чтобы наверняка не пропустить ничего важного. – Бери, не бойся. Завтра скажу ей, что фермеры опять подняли цены.

Женщина в чепце сунула монеты куда-то в декольте. Похоже, у нее потайной карман за пазухой.

– И скажи брату, что леди Энни пошла на поправку, – продолжил радовать меня дворецкий. – Не понимаю, почему его до сих пор не вызвали.

– Потому что эта новенькая, как ее… ведьма, – прошипела его собеседница, обвиняюще качнув своим чепцом. – А что, девушки на кухне шепчутся, я слышала. Говорят, она зелье какое-то сварила, и малышке Энни сразу стало лучше.

Тварг.

Меньше всего хотелось наводить здесь порядок, но, похоже, провидение уже все решило. Я и прошлую должность домоправительницы получила, поймав предшественницу на воровстве…

– Дуры, – отмахнулся Теор. – Сама посуди, какая ведьма пойдет в прислужницы? Ведьма одну склянку с приворотом продаст – и у нее уже наше месячное жалованье. Немножко поколдует – и первый маг города уже в ее постели. А то и лорд. Делать такой нечего, как больную с ложечки кормить.

Пальцы огнем горели от желания доказать, что я именно ведьма и есть, самая настоящая ведьма, но усилием воли сдержалась. Гордыня еще никого до добра не доводила. А отомстить можно куда более тонко.

– Ну… может, и так, – нехотя согласилась особа в чепце. – Для ведьмы эта девица какая-то уж больно неказистая и тихая.

Еще несколько наполненных шушуканьем мгновений. Тихо открылась и закрылась дверь.

Я выпрямилась и с тонкой улыбкой следом за ними покинула библиотеку.

Неказистая тихоня, значит? Ну-ну.

– Брина, вот ты где! – На лестнице меня перехватила Энни.

Еще довольно бледненькая, но уже брызжущая энергией. И глаза нетерпеливо блестели. Я вчера хорошо поработала. Пугало лишь, что я сама толком не понимала, что именно сделала.

– Не рановато тебе еще вставать? – Я сдвинула брови, придирчиво осматривая ее.

– Ай, ты прямо как мама! Я хорошо себя чувствую. – Она схватила меня за запястье и уверенно потащила куда-то вперед по коридору. Пришлось стиснуть зубы и сдерживать силу, чтобы не шарахнуть ее случайно. – Идем быстрее, ужин уже подают.

Э-э.

– Ты хочешь, чтобы я сидела с вами за столом? – Это казалось странным и неправильным.

– Почему нет? Ты же не горничная. – Энни говорила уверенно и совершенно естественно, неслась вперед, даже не глядя на меня. – Мама приказала накрывать и на тебя тоже.

Неловкость склизкой змеей скрутилась в животе.

Лезть в чужие дела не хотелось, но, кажется, я уже погрязла в них по самую макушку. Вмешательство не обещало мне выгоды, наоборот, ставило под удар сплетен и подозрений, и все же разумно промолчать почему-то не получилось:

– Энни, постой.

– Ну что еще?!

Бестолочь ты, Брина. И чувство самосохранения куда-то подевалось.

– Служанка в чепце. Она кто? Такая высокая, тощая, и платье носит вроде моего.

– Старшая горничная. – Дочка герцогини с недоумением посмотрела на меня. – А у тебя другого платья нет? Моя компаньонка не обязана так уныло одеваться. И…

– Мне нужно столкнуться с ней в столовой, – перебила я, пока она не сделала мне прическу и не завязала ленточку на шее. В своих мечтах, естественно. – Желательно сейчас. Как это устроить?

– Да легко. – Энни, так и не отпустившая мою руку, вновь устремилась вперед. – Идем!

Коридор закончился. И лестница.

– Айра! – прокричала моя подопечная, когда мы уже входили в столовую. – Айра же!

Я в растерянности приподняла брови и аккуратно высвободила руку.

Герцогиня Ноарис, которая уже сидела за столом, на крики дочери никак не отреагировала, будто и не слышала их. Или же подобное поведение младшей леди было в этом доме в порядке вещей.

– Звали, леди Энни?

Точно, она. Та самая тетка.

– Куда подевался мой браслет, подарок брата на шестнадцатилетие? – совершенно другим тоном, не так, как говорила со мной вопросила Энни. – Не хочу без него. Принеси немедленно!

Мне как раз хватило времени проскользнуть мимо Айры к предназначенному для меня месту.

Порчу никто не заметил.

Руки затряслись от накатившей слабости. Все же мне пока не следовало тревожить силу.

– Будет сделано, – изобразила услужливость старшая горничная, но в глубине темных глаз мелькнуло раздражение.

Мы с Энни шагнули к своим местам.

И тут воровка охнула, чуть не взвыла и принялась остервенело чесаться, шипя сквозь стиснутые зубы и разрывая на себе платье.

– Что это с ней? – удивилась Энни.

Разорвала. Краденые монеты со звоном посыпались на пол.

Сдерживая ухмылку, я уселась на стул, спиной к действу, и с интересом обозрела выставленные на столе блюда. Не так давно опустошенный досуха резерв восстанавливался и требовал много еды и сна.

– Как интересно… – беззлобно отметила герцогиня.

Пойманная с поличным служанка покраснела. Потом стремительно побледнела. И наконец у нее задергался глаз.

– Я… я… Это все ведьма проклятущая! – И в меня невежливо ткнули пальцем.

При желании я могла бы сделать так, чтобы он у нее обуглился или хотя бы задымился, раз уж палец ей не нужен настолько, что эта Айра им в меня тычет. Но не при хозяйке же! Не то чтобы эта работа мне уж очень дорога, но искать новую попросту лень. Тем более у них тут хаос, требующий активного ведьминского участия.

– Она засунула тебе монеты под платье? – очаровательно невинным тоном поинтересовалась герцогиня и приподняла идеальной формы бровь.

Ну… теперь очевидно, в кого Энни пошла характером.

Айра почесала щеку. И плечо. Но это уже не порча, просто нервы у кого-то ни к тваргу.

– Н-нет.

– Как интересно.

Захватывающе, я бы даже сказала.

И почему вокруг приятных людей всегда крутятся стаи каких-то стервятников, только и мечтающие их обобрать?

– Это все Теор придумал! – сдала истинного «компаньона» старшая горничная. – Вы же все равно денег на хозяйство не считаете!

– Ой, дурында… – донеслось из холла.

Права голоса ворюгам не давали, но с определением я была в целом согласна. Хоть бы попыталась наврать, будто таскает с собой собственные накопления. Я бы, конечно, придумала, как вытащить из поганки правду, но так… это было слишком легко. Непуганые они тут. Обнаглели вконец.

Немая сцена продлилась несколько мгновений. Казалось, только я могла шевелиться, чем и пользовалась, наполнив тарелку Энни до краев, а потом и свою. Мы обе еще не совсем пришли в себя, так что нам обеим надо есть. И спать. А не дрессировать всякий сброд.

– Ну так я принесу браслетик, да? – заискивающе предложила Айра и попятилась.

Я подавила желание закатить глаза. Вроде бы в обществе истинной аристократии такое не очень принято.

Герцогиня грациозно выскользнула из-за стола.

– За мной, – повелела она ледяным тоном с неожиданными властными нотками. Притом получилось так убедительно, что у меня волна холодных мурашек прокатилась по спине. – Оба.

Вторым имелся в виду проштрафившийся дворецкий.

Я проводила их взглядом, однако меня на разбирательство никто не позвал. Вот и ладно.

– Как ты узнала? – с любопытством сверкнула глазами Энни, как только они скрылись из виду.

– Смотрела книги в библиотеке, а они как раз пришли туда делить награбленное, – дернула плечом я.

Замечание относительно того, что хозяевам следовало бы лучше контролировать домашние дела, проглотила.

– А-а… – И тут она заметила гору еды в своей тарелке. Бледная мордашка забавно вытянулась. – Предполагаешь, что я все это съем?!

– Мы обе все еще восстанавливаемся. – Я выразительно указала и на свою тарелку тоже. – Так что ты это точно съешь.

Чувствовалось, что Энни хочется пререкаться, но и есть ей тоже хотелось, да. И она это поняла, едва отправила в рот первый маленький кусочек нежнейшей телятины. За ним последовали овощи под пряным соусом. И моя подопечная окончательно сосредоточилась на еде.

– Почему меня не покидает иррациональное чувство, что, пока ты здесь, моя девочка в полной безопасности? – пронесся над нашими головами голос герцогини, которая уж очень быстро вернулась.

Необыкновенная она все-таки женщина. С виду эдакая фея с вечно мечтательным взором, а уже второй раз заставляет меня вздрогнуть. За один едва начавшийся ужин. Меня, которую, казалось, после лет, проведенных у ведьмы, не заденет уже ничто.

– Понятия не имею… ваша светлость. – Чудом откопала в памяти соответствующее обращение. – Я не могу отвечать за эмоции окружающих.

Покачивая юбками и держа спину так прямо, как если бы на нее в этот самый момент было обращено три десятка посторонних взглядов, герцогиня Ноарис обошла стол и заняла свое место.

Отмахнулась от служанки, которая должна была прислуживать за столом, и та мгновенно исчезла.

Мне же достался проницательный взгляд:

– Так ты все же ведьма?

Угу. Черная.

И вроде бы закон не запрещает мне в этом признаться, я ничего дурного не сделала, но я не привыкла откровенничать.

– Вы уже спрашивали утром, – напомнила спокойно. – С тех пор ничего не изменилось. Я могу заварить травы и немного поделиться жизненными силами, знаю пару бытовых мелких трюков, но на этом все.

Большего я себе обычно не позволяю. Разве что в крайнем случае.

Не моя вина, что здесь он и был. А с подворовывающими слугами я просто не сдержалась.

– Насылать порчу ты не умеешь? – прозвучало как обычное любопытство.

– Сумею даже наслать проклятие, если раздобыть где-нибудь ведьмин гримуар с подробно описанной последовательностью действий. – Я решила, что совсем уж прибедняться не стоит. После своего выступления здесь, за никчемную уже точно не сойду. – Но никогда подобного не делала.

Отношение хозяйки к услышанному так и осталось загадкой.

– Почему же ты не училась? В империи есть прекрасные школы для ведьмочек.

– Мои родные умерли, когда я была маленькой. Большую часть жизни меня заботило выживание, а не магия.

О, она даже сделала грустное лицо.

Но мне-то известно, что личные вопросы здесь задавались, чтобы решить, безопасно ли держать меня в доме, а не почему-то еще!

Вот и герцогиня протяжно вздохнула и оставила неприятную тему.

– Нам нужны новый дворецкий и старшая горничная. Брина… – Здесь я ждала, что мне предложат место последней, все же у меня есть некоторый опыт, но герцогиня опять удивила: – Ты не могла бы подготовить объявление, а потом поприсутствовать на собеседованиях? Как мы недавно убедились, я плохо разбираюсь в людях.

Я ошарашенно кивнула. Понять бы еще, кто я здесь?

Оставшееся время разговор вился вокруг погоды, скуки в этой глуши и… запропавшего куда-то Тьена. Два известия из дома остались без ответа. Герцогиня нервничала, но пока еще не настолько, чтобы связаться с его командиром. Впрочем, была близка к тому. Ее сын уезжал из дома одним из богатейших наследников империи, но сейчас-то он взрослый и, как только вернется, примет титул и прочие привилегии. Унижать сильного боевого мага излишней заботой леди Ноарис не хотела. Правда, сдержанно мечтала отвесить подзатыльник при встрече, ну да что я понимаю в отношениях матерей и сыновей?

Себа́стьен Керрингтон с отличием окончил университет и в числе сильнейших выпускников должен был пять лет прослужить у границ империи, защищая их от врагов по ту и эту сторону Завесы. Тут я чуть не скривилась: у этих магов все та-ак пафосно… Собственно, прошло уже шесть лет. И если до недавнего времени наследник громкого титула хотя бы слал письма, то два месяца назад как сквозь землю провалился. А в имении как раз Энни заболела, и вообще герцогству давно уже требовалась рука хозяина, а не его матери.

Я, кажется, только сейчас осознала, что этой семье принадлежит не только древний замок, но и обширные земли в округе.

Ла-адно. Как только наберусь сил, наколдую им поисковых заклинаний.

И пусть потом не жалуются…

Несмотря на то что устроили меня с комфортом, своей ванной в этой комнате не было и, чтобы помыться, приходилось пользоваться той, что располагалась в конце коридора. Завернувшись в халат и сунув ноги в мягкие тапки, я как раз вернулась в свои временные владения… и чуть не выругалась порчей.

Верните меня в мою прежнюю жизнь! Хочу снова стать незаметной и никому не интересной!

У стены стояла Энни и с крайне заинтересованным видом всматривалась в снимки и вырезки из газет, которые я уже успела закрепить в специальной магической рамке.

Мэтью Трэванс.

Я почувствовала себя голой. Будто весь мир узнал мою тайну. И гаденький внутренний голосок шептал, что это только начало…

Выдохнула. Сжала кулаки так, что ногти болезненно впились в ладони. Неприятные ощущения отрезвили, помогли вернуть самообладание. Следовало понимать, что наличие смежной двери подразумевает полное отсутствие права на частную жизнь.

– Он кто? – Энни чувствовала себя совершенно свободно.

– Маг.

Я стерла большую каплю с носа и поправила полотенце на мокрых волосах. Потом все же стянула его и высушила их потоком теплого воздуха. Энни не то не заметила, не то бытовые магические штучки ее не очень-то интересовали.

– Тебе он кто? – уточнила вопрос она, не сводя взгляда с мужественного лица на фото.

– Когда-то он спас мне жизнь.

Полотенце тоже просушила.

– Он тебе нравится, да? – Кое-кто был слишком настроен на романтику.

– Очень нравится, – отпираться не хотелось.

– И что? – Синие, с темно-серой окаемкой глаза живо заблестели.

– Ничего.

Осмотрев композицию еще раз, Энни смерила взглядом еще и меня, и, судя по обозначившейся между бровями морщинке, что-то ей во всем этом не понравилось.