Кае де Клиари
Маранта
Глава 31. Истинный хозяин
Этот город принадлежал им, не людям. Они всегда знали, что город принадлежит им, но пока в нём правили люди, они не могли высунуться из своих глубоких, обширных лабиринтов. Правда у людей можно было раздобыть пищу, в их домах жилось привольно и сытно, но те же люди постоянно убивали их, настоящих "хозяев" города, ставили на них капканы, раскидывали яд, заводили безжалостных когтистых хищников, как нарочно, созданных для убийства тех, кому на самом деле принадлежали эти дома и улицы.
Но теперь всё изменилось. Монстры почти очистили город от людей и его подлинные "хозяева" вышли на поверхность. Какие битвы разыгрывались тогда в домах и на улицах! Монстры были безжалостны и невообразимо смертоносны. Люди дрались с ними с отчаянием обречённых, и часто им удавалось выходить победителями из этих схваток, но на место одного убитого монстра немедленно являлись трое новых и люди гибли, несмотря на всю свою силу и храбрость. Зато сколько теперь было пищи для "хозяев"!
Монстры больше рвали свои жертвы, чем пожирали их, и потому кругом было разбросано в изобилии мясо, кости и потроха тех, кто по ошибке считал, что владеет городом. Туши самих монстров, погибших в битвах с людьми, тоже валялись кругом в больших количествах, и "хозяев" это вполне устраивало. Монстры были также съедобны и вкусны, как и люди. Кроме того монстры, в отличие от людей, совсем не интересовались ими, "хозяевами".
Теперь "хозяева" могли безнаказанно шнырять между ног, лап и копыт монстров и даже забираться на них сверху, но те не обращали на них никакого внимания. Чудовищам вообще ничего не было интересно, кроме людей. Даже запасы продуктов, особенно горы великолепного сыра, для монстров, будто вовсе не существовали. Это было весьма любезно со стороны безмозглых тварей, и теперь "хозяева" вовсю пировали в погребах, магазинах и на кухнях, ведь когтистые сторожа, ненавистные прислужники людей, давно исчезли из города.
Был обычный весенний день, один из тех очаровательных дней в преддверии лета, когда солнце ласкает лучами нежную молодую листву, но до жары ещё далеко и легионы мух не докучают тому, кто хочет прогуляться по городским улицам.
Толстый и ленивый "хозяин" наполовину разрушенного дома высунул из окна свой розовый нос и понюхал воздух. Пахло отгоревшим пожаром, трупами трёхнедельной давности, мускусным запахом огромного, похожего на ящера, монстра, который залёг в саду, уничтожив своими когтями все клумбы с маргаритками, которые зачем-то устраивали люди. Но этот, нажравшийся человечиной, длинноногий крокодил, был совершенно не интересен. "Хозяин" уже бегал под самым его носом и по хвосту, забирался даже на спину, но реакция чудовища выражалась лишь в ленивом взгляде в сторону высшего существа, пытавшегося привлечь его внимание. Убедившись, что "хозяин" не относится к людям, монстр закрывал плёнкой свои жёлтые глаза с щелевидными зрачками и отворачивался.
Нет, "хозяина" интересовали совсем другие вещи. Он сам точно не знал, что именно привлекло его внимание, но чувствовал, как сквозь вонь погибшего города пробивается нечто такое… Вобщем это надо было разведать, и он спрыгнул с подоконника в палисадник с засохшими цветами и сломанным заборчиком.
Улица была пуста, и делать на ней, в общем-то, было нечего. Но "хозяин" не удержался от того, чтобы пройтись там, где недавно мог прошмыгнуть лишь глубокой ночью. Теперь она выглядела совсем не так, как при людях, эта улица. Повсюду были кучи мусора, валялись какие-то кости, (не разобрать монстровые или человеческие), многие камни были выбиты, и в оставшихся от них лунках уже проклёвывалась трава. Но здесь и в самом деле не было ничего интересного, а потому жирный "хозяин" скоро свернул в переулок.
Там было намного интересней! В двух шагах от поворота, прямо поперёк прохода, лежал дохлый монстр, как две капли воды похожий на того, что дремал в саду за домом, где жил "хозяин". Только этот был вдвое больше, весь покрыт острыми шипами и наростами. Он почти превратился в скелет, но не от времени, а от того, что такие же жирные и обнаглевшие "хозяева", основательно очистили его остов от мяса.
Да, здесь была великая битва! Тела людей в доспехах и без них были разбросаны повсюду, словно кегли в которые метко угодила бита. Они ещё сжимали в руках своё оружие эти мёртвые победители, отдавшие двадцать жизней за одну. Но всё же они свалили этого гиганта, и он упал здесь, истыканный арбалетными болтами и копьями, с огромной раной в боку от выстрела картечью в упор. (Надо же, у кого-то нашёлся, запрещённый для гражданских, самопал!)
Но "хозяин" эту картину уже видел и даже угощался хрящами поверженного колосса, равно как и его победителей. Через грудную клетку монстра он прошёл насквозь и проследовал далее, куда его вёл чуткий, покрытый подвижными волосками нос.
Слева потянуло божественным запахом! Там находилась, разгромленная нынче, сыроварня, на ароматы которой вечно жаловались глупые люди, жившие по соседству. Для "хозяев" не было запаха лучше, чем этот густой, жирный дух, от которого душа в животе начинает петь от счастья! Но теперь от шикарных голов сыра, хранившихся на складе и от заготовок в больших бронзовых чанах, осталось лишь одно приятное воспоминание. Нынче между "хозяевами" шла борьба за саму землю, пропитанную благодатным сырным запахом. Туда не следовало соваться – набить брюхо врядли получится, а вот хвост запросто могут откусить.
Ещё раз, втянув ноздрями, напоённый ароматом сыра, воздух, "хозяин" проследовал дальше. Этот переулок не имел поворотов, зато выходил прямо на главную городскую площадь, где на, перестроенной недавно, виселице, качались несколько высохших, всеми забытых тел, которыми не интересовались даже вороны.
Но целью "хозяина" была не виселица и даже не центральная площадь. Здесь, между прочим, любили ошиваться самые неприятные из монстров. Они были похожи на людей, но не на живых, а на тех, кто умер, этак с месяц назад или чуть побольше. Но самое неприятное в них было то, что они при этом были совершенно живыми, состоящими из плоти и крови, способными чувствовать боль и обладающими зачатками разума. Ну, совсем, как люди. Кстати они оказались самыми плохими бойцами из всех монстров, несмотря на длинные, острые когти и мощные мышцы, словно свитые из проволоки. На поверку они были не чуть не лучше людей, а, пожалуй, даже намного глупее, и потому люди убивали их сотнями. Но у них нашлось одно большое преимущество – они никогда не заканчивались, ибо были самыми многочисленными.
Несмотря на то, что, как и прочие монстры, эти человекоподобные клоуны совершенно не интересовались "хозяевами", находиться с ними рядом было неприятно, и наш путешественник быстро свернул с площади в проход между домами, где вообще никого не было. Да, там не было никого, но всё же было, что-то такое, что странным образом влекло "хозяина" словно магнитом. Не останавливаясь, он миновал несколько богатых домов, находящихся в разной степени разрушения. При этом, до невероятия, чуткий нос сообщал ему на каждом шагу потрясающие вещи! Например, в развалинах этого и того домов остались живые люди, а в подвале дома похожего на плоский сундук, осталось ещё так много еды, что "хозяину" хватило бы на год, если бы он смог до неё добраться. Но даже еда так не влекла его сейчас, как это непонятное нечто, которое маячило впереди.
Поняв, что на площади тоже делать нечего, "хозяин" свернул в узкий проход между двух домов, в который могли протиснуться только такие, как он, ну и те… когтистые, которых сейчас не было. Очень скоро он очутился во внутреннем дворике, почти целой богатой усадьбы. Когда монстры пришли в город, здесь не было людей, и потому усадьба практически не пострадала. (Погнутая чугунная ограда и несколько разбитых осколками дорожного покрытия окон, не в счёт.) Здесь было тихо и спокойно.
Хозяин определил, что в доме залегло несколько, ни на что не похожих, монстров, (люди, кстати, тоже были, однако только мелкие – детёныши, а значит не опасные), но это его не волновало – нечто, за чем он шел, маячило, где-то впереди. Попетляв вокруг розовых кустов и попрыгав по клумбам, усеянным весенними цветами, он вскочил на садовую скамейку и как можно выше поднял свой бесценный нос. Это было где-то совсем рядом, скорее всего там, на самой верхушке небольшого мраморного фонтана, сделанного в виде распустившегося цветка. Как и всё здесь, это сооружение было совершенно целым, но не работало, так-как ухаживать за ним было больше некому.
"Хозяин" в два прыжка оказался рядом с каменной чашей, в которой ещё было немного воды, и вспрыгнул на бортик. Вот оно! Что именно он ещё не понял, но это было совсем рядом, только лапку протяни! Даже не обязательно карабкаться на самую верхушку…
Он снова встал на задние лапки и вытянулся вверх, пытаясь определить, направление, откуда исходит странное влечение. И вдруг… он понял всё! Древний ледяной ужас пронзил мозг "хозяина". Как он мог быть так беспечен? Почему не смог предвидеть, что влечёт его не что иное, как… Судьба!!!
Она приближалась со стремительной скоростью, со стороны затылка и не было никакой возможности увернуться или шмыгнуть в сторону, забиться в спасительную щель, спрятаться на недосягаемой глубине…
Камень, выпущенный из самодельной рогатки, тихо свистнул в воздухе и ударил зазевавшуюся крысу точно между ушей. Крыса коротко пискнула и забилась возле чаши фонтана в предсмертных судорогах. Из куста жасмина осторожно выглянуло нечто, что со стороны не сразу можно было бы опознать, как человека. И, тем не менее, это был человек. Чумазый до черноты, тощий, как палочник, едва прикрытый несусветными лохмотьями, мальчишка, лет двенадцати, вылез на тропинку и прислушался, почти так же, как это только что делала крыса. Вроде всё было тихо! Монстры в доме не замечали его присутствия. Он знал, что они не могут его почуять, (вонь мускусной железы, добытой из утробы, убитого отцом, ящера, глушила его собственный запах), но осторожность никогда не бывает излишней! До сих пор ему везло, и он оставался цел, тогда, как родители и старшие братья погибли в неравной битве с чудовищами. А теперь вот повезло ещё больше! Сегодня у них с младшей сестрёнкой на ужин будет превосходная откормленная крыса!
Это ли не удача? Парень ещё раз воровато оглянулся, подцепил свой трофей за голый, вздрагивающий хвост и исчез в кустах, где среди зарослей было крохотное окошко, не видимое снаружи, которое вело в, наглухо закрытый, угольный подвал.
Глава 32. Молоко некстати
Тот, кто ходил по оврагам с грузом на плечах, знает, какое это, ни с чем несравнимое, удовольствие! Казалось бы, что может быть проще – нацепил на себя через голову пять винтовок и вперёд, да не тут-то было! Вообще-то Зиг первоначально навесил на себя все десять, но Золас поднял его на смех и заставил половину оставить. И вот теперь Зиг очень жалел, что не оставил больше. Проклятые ружья натёрли плечи до крови и передавили ему все вены и артерии от чего у парня постоянно плавали перед глазами цветные пятна. Сам атаман и его спутница несли всего по три ствола, (не считая оленебой Золаса), что первоначально весьма удивило неопытного подростка, ведь он знал, что они люди сильные и выносливые. А ведь были ещё и патроны!.. Тяжёлая жёсткая сумка, расцарапавшая и напрочь отбившая бедро. Опять же, когда они уходили из переполненного монстрами подземного дворца, Зиг удивился, а почему бы им не взять патронов побольше? На это атаман ответил, что дай бог им донести хотя бы те, которые он приготовил. Тогда Зиг тайком до отказа набил свою сумку боеприпасами и ещё распихал несколько пачек по карманам. И вот теперь он чувствовал себя ишаком, во всех смыслах этого слова, но бросить свою ношу не решался, ведь всё это делалось для общего дела! В конце концов, когда во время очередного подъёма он чуть было, не слетел обратно от того, что весь этот арсенал перевесил и потянул вниз, старшие сжалились над несчастным и теперь они действовали по другому – все трофеи перед подъёмом и спуском складывались в один "сноп", который потом вместе поднимали или опускали на верёвках по мере надобности.
Но вот проклятые овраги остались позади, и путешественники смогли, наконец, устроить настоящий привал на знакомой полянке возле небольшого озера.
Маранта сразу отправилась туда купаться, Зиг, как ни устал, но взял на себя заботу о костре, а несгибаемый Золас отправился с оленебоем наперевес, добывать ужин. Не прошло и получаса, как в чаще прозвучал знакомый выстрел, а потом почему-то ещё два. Зиг разогнул спину и встретился с встревоженным взглядом Маранты, которая только что вернулась, завёрнутая в кусок длинной атласной ткани, прихваченной из их недавнего убежища.
– Многовато пальбы. – сказала она, натягивая одежду на глазах у онемевшего Зига.
Парень проглотил ком, невесть как, попавший в горло, но тут же заставил себя не думать о стройной гибкой фигуре, крутых бёдрах и полновесных чашах грудей с манящими сосками, промелькнувших перед ним. Это далось ему не без труда, но сделав над собой усилие, он всё же смог сосредоточиться на том, что сказала подруга атамана. И в самом деле, если Золас нашёл оленей, за которыми отправился в чащу, то зачем тратить столько патронов? Зиг знал, что атаман стреляет без промаха, а для их ужина с лихвой хватило бы одного оленя, и убивать нескольких не было никакого смысла. Так в чём же дело?
Пока он так размышлял, в лесу хлопнул ещё один выстрел и вдруг барабанной дробью застучали знакомые револьверы! Зиг вскочил и принялся откапывать свой дробовик из-под вороха вещей.
– Оставайся здесь! – скомандовала Маранта, которая была полностью одета и уже летела к опушке с обнажённым клинком в руке.
Что-то, (но не страх), заставило Зига послушаться и он, освободив, наконец, своё оружие, постарался занять удобную позицию, среди зарослей акации. Довольно долго, (или это ему так показалось), ничего не происходило. Потом послышались шаги множества ног, треск сучьев и людские голоса, среди которых выделялся знакомый, смеющийся голос атамана. Похоже, Золас пребывал в хорошем настроении, а значит, опасности не было. Зиг, выпрямившись во весь рост, вышел на середину поляны и положил ружьё на плечо.
Он чуть было не юркнул обратно в акацию, когда на свободное пространство вышло нечто большое, рыжее и рогатое. В следующую секунду Зиг узнал большого рыжего быка, любимца своего друга, Ваньки, флегматичного добряка, очень похожего на хозяина. Вслед за быком на поляну вступили две коровы, за одной из которых мыкался телёнок. Но вот, наконец, показались люди.
Зиг чуть было не задохнулся от радости и удивления, когда увидел Ваньку, одетого по-дорожному и даже обутого в какие-то кожаные тапочки с ремнями крест-накрест, доходящими до колен. За спиной друга, скромно опустив глаза, шла, закутанная в плащ Ивонна.
– Принимай гостей, Зигель! – прокричал со смехом атаман, который вместе с Марантой замыкал шествие. – Хорошо, что я успел вовремя, а то был бы у монстров сегодня роскошный обед!
– Я хочу ещё раз поблагодарить вас, атаман! – сказал Ванька обернувшись. – От моего имени и от имени моей жены…
(Жены?)
Сердце Зига странно подпрыгнуло, потом упало и скрылось где-то в районе желудка.
– Хватит! – Махнул рукой Золас. – Лучше садитесь к костру и рассказывайте всё как есть.
Когда Ванька закончил свой рассказ, солнце уже спряталось за горизонт и над поляной нависли сумерки. Путешественники вместо мяса поужинали молоком с лепешками, от которых все пришли в восторг, ведь оленина им давно надоела.
– Значит, в нашем полку прибыло. – задумчиво сказал Золас.
– Да, атаман. – отвечал Ванька. – Поначалу наши всё задирали городских, но Зюзя и Обух навели шороху, да и вожак ихний в долгу не остался. А вожак у них, о-го-го! Здоровенный такой, усатый…
– Зигмунд? – Спросил атаман, полуобернувшись к Маранте.
– Он. – ответила та. – Значит, уцелел кое-кто из Гвардии.
– Ага! – Подтвердил Ванька. – Городские его при мне Зигмундом называли! Так вот, он показал кое-кому из наших, ну тех, которые евойных задирал, почём фунт лиха. Это надо было видеть!
– Знаю! – подтвердил Золас. – Зигмунд служил со мной и был одним из лучших мечников.
– Он и меня кое-чему научил. – заметила Маранта. – Я рада, что он жив. Последний рыцарь среди наших.
– Точно! А сам-то ты куда намылился?
Ванька смутился, словно его уличили в чём-то постыдном, но потом вскинул белобрысую голову и выпалил:
– Не сердись, атаман! Я… мы решили искать лучшей доли на востоке!
– У варваров?
– Так ведь я один из них! Тамошний…
Зиг был в курсе, что его друг пришёл со своими коровами с востока, но думал, что имелось в виду восточное пограничье. То, что Ванька, по происхождению, "страшный восточный варвар", из тех, которыми в королевстве пугали детей, было для него совершенной новостью.
– Я там родился и жил до тех пор, пока мою деревню не разорили злые соседи. – поведал "страшный варвар". – У меня там родня живёт на юго-востоке, туда и иду.
– Через овраги?
– Нет, вдоль границы долины оврагов есть тропа, которая не видна глазу непосвящённого. Я её помню, хоть и прошёл по ней несколько лет назад.
– Интересно. А почему не пойдёшь прямо на восток?
– Нет, там злобные полудикие племена, которые совсем одурели от крови и не делают различия между своими и чужими. Там мне… нам делать нечего. Южнее есть места пригодные для жизни, туда и пойдём.
– Добро! Не в моих правилах мешать тем, кто нашёл свою дорогу! Живите и будьте счастливы, а на память возьмите вот это, может пригодится.
С этими словами Золас вложил в руку Ваньки мешочек размером с детский кулак, в котором что-то звякнуло.
– Атаман! Да ведь на это можно… ещё двух коров купить, или даже трёх!
Восторгу Ваньки не было предела.
– Ладно, не суетись, покупай, что хочешь, живи, как знаешь, а если счастья не найдёшь и задумаешь вернуться, приходи назад, возьму с радостью. Разбойник из тебя, так себе, но парень ты хороший, а мне хорошие парни всегда нужны!
На этом вечерний разговор закончился и все отправились спать. У костра остались двое. Они долго молчали, пока Зиг не заговорил первым:
– Значит уходишь.
– Ага.
– А вдруг там, что не так?
– Не, я уже всё решил. Там есть земли, до которых хрен доберёшься – между скал и лесной чащобой расположены. Туда пойдём, буду там свой хутор делать.
– А как же родственники?
– А чо родственники? Когда я без родителей остался, взяли они меня что ли? Это я так атаману сказал, чтоб он не думал, будто я в пустое место иду. Не, теперь мне никто, кроме Ивонны, не нужен, теперь я сам!
Зиг помолчал, потом вдруг сорвался с места и через секунду вернулся с дробовиком.
– Ты что, зачем? – принялся отнекиваться Ванька, пока он распихивал по его карманам патроны.
– Бери и помалкивай! – внушительным тоном ответил Зиг. – Как с ним обращаться, я тебе показывал. Будешь стрелять с упором в плечо – прижимай приклад получше, а то по челюсти звезданёт. Если от пояса палить придётся, тоже держи покрепче, чтобы большой палец не выбило. Сегодня вас атаман спас, а завтра атамана рядом не будет, сам спасаться будешь, если что. Всё! Удачи. Встретимся когда-нибудь. Береги Ивонну!
С этими словами Зиг исчез в темноте, а у костра остался только Ванька, с открытым ртом и ружьём в руках. Когда Зиг проснулся, как обычно от ощущения предутреннего холода и сырости, на поляне не было ни Ваньки, ни Ивонны, ни их маленького стада. Только возле костра стояла большая крынка, прикрытая лопухом, внутри которой оказалось молоко. Зиг сам не понял, почему ему вдруг стало так одиноко и тоскливо. Он, тайком от всех, смахнул пару непрошеных слёз и от молока отказался.
Глава 33. Как это было
– Мы держались на пределе. Кроме того, что все были ранены, нас уже два дня, как не кормили, не давали даже воды. В конце концов, старик Ричард… Помнишь старика Ричарда?
– Ещё бы! – сказал Золас сквозь зубы и сжал свою чашку так, что она треснула.
– Так вот, старик Ричард, рана которого была самой серьёзной, преставился, и нас осталось пятеро. В тот день к нам не сунулось вообще ни одно рыло и когда послышались удары в ворота, мы сначала подумали, что это продолжение бунта или кто-то решил дать отпор банде, захватившей власть. Так продолжалось не меньше часа, а потом всё стихло. То есть не стихло, а сменилось на вопли и рёв во дворе. Тогда мы поняли, что враг прорвался во дворец и сейчас режет стражу. Вдруг прибегает к нам этот подонок, Мохель, и начинает орать: "Император в опасности! Гвардейцы, спасайте императора!" И ведь это был тот самый Мохель, который командовал бандой головорезов, ворвавшихся тогда в нашу казарму. Они там многих вырезали спящими. Правда этот просто стоял в стороне и трясся, но когда с большинством наших покончили, осмелел, раскомандовался, лично пинал ногами трупы и глумился над пленными. В общем, лишь только он открыл дверь, я взял эту дрянь за шиворот, встряхнул и выспросил, что там за дребедень делается во дворце? Так мы и узнали про монстров. Тогда, похватав кто, что мог, мы рванули к королевским покоям…
– А Мохель?
– А, этот… Ну, он упал и умер.
– Понятно, не иначе, как о твой сапог запнулся. Дальше, что было?
– Так вот, мы побежали к королевским покоям, но дорогу нам преградили десятка два уродов, похожих на бродячих покойников. Это было ещё что! Когда мы положили этих тварей, выяснилось, что все коридоры заполнены, какими-то сороконожками, размером с собаку, а ещё чудищами, смахивающими на богомолов с человеческими рожами и косами вместо рук. Вобщем пришлось отступить, тем более, что двое наших – Питер и Ханна, получили ещё по несколько опасных дырок в шкуре и едва держались на ногах. Прорваться через двор было невозможно – он весь был заполнен ящероподобными тварями, среди которых выделялся огромный, как дом бесхвостый гад с ногами-тумбами и похожей на булаву, шишковатой головой, размером с бочку. Он-то, наверное, и выбил ворота. Я уже думал, что нам хана, но вдруг вспомнил про одну дверь за портьерой, не видимую со стороны. Она предназначалась для слуг, когда нужно было, чтобы они появлялись и исчезали, как бы ниоткуда, и вела в их помещения. Эту дверь не заметили ни люди, ни монстры, и на наше счастье она оказалась не заперта. Правда в помещениях для слуг уже хозяйничали какие-то полукрысы-полуобезьяны с иглами вместо шерсти, но их было немного и после того, как мы пришибли штук семь, остальные сбежали. Здесь наши ряды пополнились – в шкафах и под кроватями нашлось несколько прачек и поварих. Там же обнаружились два стражника и конюх, которые накануне навещали подружек, а когда начался штурм, решили не присоединяться к остальным и благоразумно подождать, чем всё это кончится. Хотел, было, я их прибить, но они слёзно умоляли дать им ещё один шанс и я согласился. Кстати, может быть с перепуга, но потом эти парни сражались как надо, и у меня с ними не было хлопот. Проблемы возникли с другим – женщины вцепились в меня мёртвой хваткой и стали просить спасти их детей, матерей, мужей, сестёр и так далее.
Почти у всех в городе были родственники, и они не желали без них уходить. Что мне было делать? Как старший по званию, я принял решение помочь этим людям, если это только возможно, тем более, что мы совершенно не знали, где искать спасения в наполненном монстрами городе. Но для начала надо было посетить королевский арсенал.
– Я был там, – перебил его Золас, – ничего хорошего.
– Ты был в старом хранилище, – возразил усатый Зигмунд. – Самое интересное давно перенесли в другое место, и это место было недалеко от помещений прислуги. Путь туда прошёл почти без приключений, так попались по дороге два монстра, которых мы быстро закололи. Зато я вооружил свою команду, так вооружил! Беда была только в том, что большинство этого отряда составляли женщины, которые в оружии понимали не более, чем мужики в кружевных тряпках, но я нагрузил их патронами и сказал, чтобы просто держались за нашими спинами, и в случае нужды готовы были передать нам заряженные ружья. Когда мы выбрались из дворца, мне показалось, что город сплошь кишит монстрами. На наше счастье окна помещений прислуги выходили, как раз на глухую стену улицы, где в это время не было людей. Ещё нам повезло, что у монстров была манера накидываться на свои жертвы всем скопом. В этот момент они не видели и не слышали ничего вокруг, и за их спинами можно было прошмыгнуть. Так мы и делали, пока не попали на улицу, где жили семьи нескольких служанок. Вот тут-то началось! Увидев чудовищ, которые крушили их дома, женщины, не слушая меня, бросились в атаку. При этом в лучшем случае, они использовали, вверенные им стволы, в качестве дубинок. Удержать их не было никакой возможности, и в следующее мгновение двух молодок разорвали в клочья. Я крикнул остальным, чтобы держались вместе и тогда мы дали несколько дружных залпов, которые свалили сначала одного здоровенного ящера, потом другого, а потом разогнали толпу чудищ поменьше. На краткое время эта улица была наша и тогда мы ринулись искать выживших. Их нашлось с полтора десятка, но всё это в основном были женщины и дети. Лишь два подростка могли, кое-как пригодиться в бою и я тут же произвёл их в солдаты. Чтобы прикрыть наше продвижение с тыла, я приказал поджечь дома, и мы двинулись дальше. Нечего было думать освободить город с такими силами. На наших руках было уже несколько раненых, которых пришлось нести, но, чтобы пробиться к воротам, надо было пройти ещё несколько улиц. И мы прошли их.
На одной такой улице сложил голову бедняга Клаус. Я видел, как он развалил надвое крупную тварь своим мечом, но в тот же момент шипастая, гибкая, как змея сволочь, выскочила невесть откуда и вонзила длиннющие клыки ему в шею! Я разрядил в эту мразь свою бомбарду, и тварь укатилась в огонь.
– Значит, из вас осталось четверо? – спросила Маранта.
– Нет, Питер умер по дороге от ран, здесь только я и Ханна. Она там в лагере. Лекари, говорят, что поправится, но встанет ещё не скоро.
– А ещё кто с вами был?
– Диана, но она повернула назад, когда убедилась, что беженцы в безопасности и вернулась в город.
– Динка жива? Я рада!
– Это кто? – спросил Золас, нахмурив лоб.
– Ты её не знаешь, ей нет ещё и двадцати, она совсем недавно в Гвардии. В рубке ещё слабовата, но отличная лучница.
– Интересно!
– Губы не раскатывай! Зигмунд, продолжай, пожалуйста. Как вы вышли из города?
– Вышли мы довольно просто – монстры сломали ворота, и съели стражу, а своё охранение не выставили, так что стоило нам дойти до выхода, как мы оказались на свободе. Никто не собирался нас преследовать, никто за нами не гнался, но по дороге эти твари встречались ещё раз наверно двадцать. Когда мы прошли через несколько разорённых деревень и ферм, то перебили немало мелкой дряни и вытащили из подвалов немало народу. Потом к нам присоединились те, кто смог уйти в леса. Это было весьма кстати, так-как у них нашлись лошади и прочая скотина, а также немного еды. Вот собственно и всё. Через пару дней мы уже стучались в здешние ворота.
– А откуда ты узнал, что меня здесь нужно искать? – спросил Золас.
– Дружище! – ответил Зигмунд. – Я всегда знал, где тебя нужно искать, и не я один. В Гвардии старого состава все считали тебя невиновным и знали, где найти, в случае чего. Кстати отец тогда очень сожалел о случившемся и собирался сам во всём разобраться, но ты успел сбежать.
(Отец?!) Маранта подозрительно взглянула на Золаса, но вдруг вспомнила, что Лоргин часто сам называл её "дочкой". Ах, вот значит, как старые гвардейцы относились к своему королю!
В палатке атамана воцарилась тишина. Все задумались, в том числе и Зиг, который по своему обыкновению прятался в тёмном углу, но теперь он помещался не на ящике с патронами, а за ним, ведь на это совещание были допущены только самые, самые!
– Значит, там могут оставаться ещё люди? – спросил, наконец, Золас, а Зигмунд при этом почему-то облегчённо вздохнул.
– Обязательно остались. Наверно немного, ведь монстры прочёсывали город не хуже карательного отряда, но где-нибудь в погребах при наличии продовольствия и воды кто-то, да выжил!
– Надо их найти.
– Ты спятил, атаман? – подал голос один из "особо приближённых" разбойников по прозвищу Сыч. – Какой нам прок городских выручать? Да если мы туда сунемся, нас сожрут с потрохами!
– Он прав, Зол! – присоединился к говорящему Зигмунд. – Я и сам подумывал о спасательной экспедиции, но при этом мы можем больше потерять людей, чем найти.
– Я уже обо всём подумал! – Золас для убедительности хлопнул ладонью по крышке стола. – Найдём мы кого или нет, это вопрос удачи, но попытаться стоит.
– Но, атаман!..
– Молчи, Сыч! Я возьму только добровольцев, неволить никого не буду. А теперь соображай: перед нами город, наполненный смертоносными, но безмозглыми тварями. Жители этого города по большей части съедены, королевской власти нет, вообще никакой власти нет! Зато добра там столько, что всё с собой не унесёшь! В одном только дворце полно всякого дорогого барахла. Если зевать не будешь, наберёшь столько, что на три жизни хватит! А спасёшь кого по дороге, так и на душе легче будет! Сам знаешь, в нашем деле без добрых дел нельзя, а то сожрёт тебя туга-печаль, с потрохами сожрёт!
Разбойник на минуту задумался.
– Это дело! – изрёк он, наконец. – Я с тобой. Поговорю с ребятами. С таким раскладом пойдут многие!
– Я точно знаю, кто пойдёт со мной наверняка! – сказал Золас и хитро поглядел в сторону, где прятался Зиг.
Тот аж рот раскрыл от удивления. Ведь он действовал совершенно бесшумно, сделал разрез в таком месте, что и в упор не увидишь, пришёл заранее и сидел, выставив из-за ящика только один глаз…
Вдруг он едва не выпрыгнул из своего убежища, когда ему на плечо опустилась чья-то рука! Сердце бухнуло, скакнуло от горла до паха и замерло, словно боялось выдать хозяина своим стуком. Зиг не вскочил, не развернулся, чтобы посмотреть назад, не стал отбиваться. Он узнал эту руку! А рука, между тем, скользнула вниз, мягко обхватила его запястье и потянула прочь. Он бесшумно последовал за этой маленькой ручкой и, едва очутился на воздухе, как заключил её обладательницу в объятия! Галанта! Как же он по ней соскучился! Что бы там ни было, в какую ещё передрягу его втянет атаман, неизвестно, но сегодня этого не будет. Сегодня будет другое!
Девушка, фигура которой в лунном свете казалась отлитой из серебра, приложила палец к губам и поманила парня за собой в сторону такой знакомой палатки!
