John Hall
Терма
Глава 4
– Интересно, – сказал я, заинтересованно наблюдая за костюмом.
– А то! – гордо заявил Нэк.
– Плотненько, но без перегиба. Прямо самое оно! – сказала Краска. – М-м-м… Скажу больше, никогда раньше я не находила такой одежды, чтобы она та-а-ак хорошо сидела! – она радостно подпрыгнула и даже щёлкнула голыми пяточками.
– Это не всё, – сказал Нэк.
– А что ещё?.
– А вон там посмотри под стол, – Нэк указал пальцем в сторону стола.
– О! Круто! Ботинки! – Краска быстро, на носочках подошла к столу и достала из-под него самые маленькие, быстро надела и посмотрела на исследователя. – А они затянутся по такому же принципу? – спросила она, не обнаружив ни шнурков, ни молнии, ни другого затягивающего устройства.
– Агась, – Нэк кивнул, и, действительно, спустя несколько секунд они сами по себе утянулись.
– О! Кайфы! – Краска искренне радовалась. – Они так крепко сели. Приятно. И голеностоп держат прекрасно!
– Специальная разработка на все самые экстремальные случаи, которые только могут возникнуть в жизни. Но это прототипы, причём такие, самые продвинутые. Если дойдёт до продажи, мы будем упрощать. Такими будут пользоваться только члены ИС. Из личных соображений, – он закатил глаза, после чего посмотрел на меня. – Пойдём примерим… – сказал он, и не без скрежета зубов я пошёл следом, чтобы надеть на себя, возможно, термокостюм своей мечты.
Так и случилось. И мне пришлось признать качество разработки Нэка. Даже несмотря на то, что всё моё нутро при этом сворачивалось в спираль, от чего я чувствовал вполне физическую боль. К тому же, как бы я ни старался бороться со своим негодованием, у меня этого не получалось. Я одновременно получал истинное наслаждение, впервые в своей жизни надев спецодежду для исследований нашего мира, так ещё и самую крайнюю разработку, ещё и высочайшего качества, но от изобретателя, который успел оставить в моей памяти самый нелицеприятный след.
– И что, как тебе? – спросил он, когда костюм и ботинки затянулись на мне.
– Ну, так… Нормально, – сказал я, стараясь не показывать того, что получаю истинное наслаждение от одежды.
– Ни фига себе! – Краска вклинилась, вставив свой комментарий. – Вот это ты громадина!
– В смысле? – спросил я, не понимая причины, по которой она отвесила мне комплимент.
– Да ты ж всегда в образе бомжа шаришься. В каких-то тряпках и балахонах. А тут у-ля-ля! Дядя! – игриво сказала она, практически выбив краску из моих щёк.
– Кстати, это не всё, что может костюм, – теперь уже Нэк перебил наш незатейливый разговор. – Поверните рукой так, будто бы заводите модуль, – он чуть вытянул руку и повернул по часовой стрелке. Тут же вокруг его запястья начали плавать цифры и буквы.
– Ого! Круть-то какая… – Краска тут же повторила, и вокруг её руки тоже запорхали показания. – Это же мои жизненные параметры! – сказала она.
– Да, конечно, большинство данных – всего лишь примерные числа, но что касается тепла, тут самые точные показатели. Причём, – он коснулся схемы тела, и та увеличилась, после чего стала перемещаться вслед за пальцем и делать акценты на разных частях тела, – мы можем посмотреть конкретные параметры с разных участков. Это должно здорово помочь в ситуациях разгерметизации исследовательского модуля. Теперь смотрите сюда, – он остановил палец в районе ног, затем коснулся и подержал палец на ботинках, после чего возник небольшой интерфейс. – Тут мы можем локально повысить температуру отдельных узлов. Самое удивительное, что этот костюм подзаряжается от электрических импульсов организма, носителей и от эффекта динамо-машины. То есть двигайся, и костюм будет работать. Я потратил на эту разработку почти двадцать лет! – Нэк горделиво поднял голову, а я был вынужден признать, правда, про себя, не вслух, что он сотворил действительно крутую штуку.
После примерки нас с Краской проводили в отсек предварительной подготовки и инструктажа. Нам рассказывали о безопасности, которую необходимо сохранять, о важности операции и о том, насколько наша экспедиция важна для третьей части человечества и для всего мира в принципе.
Потом нам выдали кипу бумаг – это было соглашение между сторонами. То есть между Краской в моём сопровождении и исследовательским центром. Не горя желанием светить личной информацией, нам всё таки пришлось принять правила игры принимающей стороны.
Мы смогли вырваться из центра только после решения всех бюрократических вопросов.
– Отведите нас на отдых, изверги! – в какой-то момент злобно прошипела Краска, которая зверски устала. – Хочу есть и спать! Уровень тепла… – она сделала жест, будто бы заводила исследовательскую капсулу. – Вот! – она посмотрела на появившиеся показатели. – Минимально допустимый. Вы понимаете, уже минимальный! А мы тут все ещё страдаем всяким.
Нас всё-таки отпустили спустя примерно час, отвели в столовую исследовательского центра, после чего Нэк проводил до комнаты отдыха, где нам предстояло провести ещё одну ночь.
– Смотрите, завтра выдвигаемся, – сказал он, слегка нервничая.
– Хорошо, – мы с Краской иногда говорили в унисон.
– Пообещайте без выкрутасов, геройства и прочего, – сказал он с траурным видом.
– Ага, – Краска довольно кивнула. – Я же не хочу в первую же вылазку порвать такой чудо-костюм, – она хихикнула.
– Где будет наша капсула? – спросил я, вспомнив о нашем небольшом шаттле, который верой и правдой прослужил мне много лет.
– Да, кстати говоря, об этом, – Нэк стал ещё мрачнее. – Ваш трактор не пропустила проверка безопасности. Нам вообще удивительно, как этот кусок металлолома до сих пор оставался на ходу. Так ещё и позволял перемещаться по внешнему миру.
– Стоп! – перебил я, громко хрустнув костяшками. – Что. Вы. Сделали. С. Моей. Капсулой? – по факту она принадлежала только мне, а куплена была на деньги, заработанные за всю жизнь в ИЛ и на дальнейших подработках. Задавая вопрос, я почувствовал, как в голове запульсировали жилки.
– Ничего, – поспешно ответил Нэк. – Она на станции, в специальном отсеке сохранения. Но в дорогу мы отправимся на нашей технике.
– Только попробуйте тронуть мою букашку пальцем. Лично потрогаю всех вас пальцем во всех неудобных местах. Всё ясно?! – я случайно сорвался на крик.
Краска ойкнула и подлетела ко мне, чтобы выступить гарантом того, что я не ударю Нэка по лицу.
– Воу-воу-воу! – она вновь остановила меня за секунду до знакомства моего кулака и его зубов.
– Не-не-не! Всё нормально, никуда не денется ваша капсула! – вскрикнул он, отпрыгивая назад и поднимая руки вверх.
– Смотри мне, – я погрозил пальцем. Правда, сделать этот жест было достаточно сложно, потому что Краска старательно не пускала меня вперёд и ловко ловила мою руку.
– Да угомонись ты уже, иначе я тебе так съезжу по скулам, что ты долго потом ныть будешь, старикашка! – сказала она в сердцах и тут же одёрнула себя, поняв, что это прозвучало слишком грубо. Я лишь посмотрел на неё, улыбнулся и зашёл в небольшую комнату, где нам надо было провести крайнюю ночь.
Сон был крепким, как забытый перед компьютером чай. Проснувшись, я обнаружил, насколько комфортно чувствует себя моё тело, погружённое в костюм. Не холодно, не жарко, не давит, не тянет. Словно вторая кожа, будто нечто куда лучше, чем самая обычная кожа.
Впервые за последние месяцы я выспался и чувствовал себя великолепно. Почему-то мне казалось, что всё благодаря чёртову великолепному термокостюму. Перед тем, как вырубиться, я немного полазил по меню, посмотрел, что там и как там. Нашёл несколько интересных функций, над которыми висела полупрозрачная эмблема закрытого замочка. Нашёл вкладку со всеми показателями тела. Самое интересное, но у меня не было ни малейшей возможности подтвердить свое предположение, но мне показалось, что все данные основаны на пробах крови.
Я проснулся сам, а через пять-десять минут раздался предупредительный стук в дверь, после чего, выждав десять секунд вежливости, в выделенную нам комнату вошел Джин.
– У вас пять минут, чтобы устроить себе утренний туалет и выйти. Пойдем в отделение выпуска с ИЛ, – он был хмур, устал и выглядел крайне помято.
Вступать в диалог с ним не было ни смысла, ни желания, потому я молча кивнул. Краска, которая от внезапности стука подскочила на месте, ещё лежала на своей кровати, прикрыв глаза предплечьем.
– Как ты? – спросил я, горя желанием поделиться своей радостью от состояния полного восстановления.
– На самом деле, знаешь, мне так офигенно, что лежу, а мне в это не верится! – сказал мой напарник в лице невероятно красивой молодой девушки. – А что?
– Да вот, та же самая фигня, – сказал я и встал с постели. – Такое чувство, будто бы заново родился. Ничего нигде не болит. Легкость и свежесть. Прекрасное чувство, короче.
– Какой жизнерадостный стариканчик, – хихикнула Краска и бодро вскочила на ноги. – Ну чё, идём, чё ли?
Мы вышли из нашего временного крайне маленького пристанища – с уютным душем с горячей водой и ощущением безопасности. Снаружи нас, как и сказал, ждал Джин. Выглядел он крайне плохо, изрядно дергался и был совершенно несговорчив. Сложилось такое впечатление, что его заставили бегать под давлением термогена в поисках всякой мелочи или открывать схлопнувшиеся и примерзшие шлюзы. Последнее было вполне вероятным, так как щёки Джина смотрелись изрядно обветренными и несколько обмороженными.
– Что случилось? – поинтересовалась Краска, но тут же получила достаточно грубый ответ, который можно было сравнить с ударом битой по животу. После этого моя напарница молчала очень долго и сильно дулась, даже когда нам навстречу вышла Виктория и слегка поклонилась. Даже когда она передала нам полный протокол нашей экспедиции с целями и задачами. Даже когда нас вместе с Нэком запустили в новенькую исследовательскую капсулу кислотно-зеленого цвета. Даже когда Краска сама запустила технику, и та не взревела, как это бывало с моим старым мусоровозом, а мягко зашуршала… Хотя с запуском двигателя и моей напарницей…
Наверное, поэтому Краска и не проронила ни единого звука во время запуска новой капсулы. Ведь обычно, запуская мой мусоросборник, который ревел подобно раненому пробудившемуся зверю, Краска подхватывала звук и весело кричала, получая от этого истинное удовольствие, а тут было тихое мурлыканье.
Так мы отправились на поиски утерянного и заново найденного завода по производству фильтров. Кстати, за день до этого, ещё до разговора с Нэком о том, что нам придётся сменить транспортное средство, нас попросили взять координаты. Краска быстро сгоняла до нашего скарабея и вернулась с флешкой. Уже тогда эта ситуация напрягла, и я заподозрил что-то связанное с заменой и отправкой в экспедицию на внутреннем транспорте, предназначенном для сотрудников ИЛ, но решил не думать об этом. А сейчас, когда и моей спутнице, и мне не хватало замечательного громкого скрежета двигателя, я вновь вернулся к минувшим суткам.
Несколько часов пришлось привыкать к управлению исследовательской капсулой новейшего поколения и последней сборки: оно было слишком мягким и чересчур чувствительным. Коробка передач была автоматической, из-за этого, по привычке, я промахивался мимо педали, а в попытках найти сцепление рукой умудрялся схватить воздух в том месте, где, по моим ощущениям, должна была быть ручка переключения скоростей. Краска перестала пытаться помогать мне. Это случилось через несколько минут после нашего отбытия. Она сидела на кресле, сложив ноги по-турецки, и просто смотрела вперёд. Мне было совершенно непонятно, что у неё на уме и почему она вновь ведёт себя как маленькая девочка.
– Может, сменишь меня? – спросил я, когда окончательно выбился из сил и начал терять точность в своих движениях и фокусировку на внешнем мире и показателях на экране. Краска молча посмотрела на меня и так же, не проронив ни слова, взяла всё управление на себя. Нэк в этот момент находился на борту, но в исследовательской лаборатории.
– Что случилось? – спросил я, подойдя к ней чуть ближе. – Что с настроением?
– Ничего, – холодно ответила Краска, – думаю…
– О чём? Что тебя настолько сильно тревожит? – я почувствовал что-то неладное.
– Кажется, мы не сможем вернуться, – сказала она. – Этот чувачок, который из надсмотрщиков, вёл себя совершенно не так, как при первой встрече. Мне так кажется, это был не он… Или нет, это был он, но…
– О чём ты? – спросил я.
– Такое ощущение, что человека заменили, – сказала она шепотом и посмотрела на меня, – или что там должно произойти что-то такое, не самое хорошее, и что нам лучше не возвращаться.
– Устроим Нэку веселую поездку? – спросил я хмуро и тут же представил привязанного за ногу недруга, которого тащит за собой капсулу, и происходит это по льду и снегу замерзшего мира.
– Не, не похоже, что он что-то знает. Кажется, в тех разборках, которые происходят в вашем тараканнике, он как какая-то третья или даже четвёртая сторона. Причём все хотят свергнуть Викторию.
Краска говорила тихо, обдумывая каждое слово. За время совместной работы я приучил себя прислушиваться к её словам. Она обладала нечеловеческой прозорливостью, смешанной с проницательностью и наблюдательностью; правда, этот талант срабатывал редко, но когда срабатывал – следовало заткнуться, поверить и быть осторожным.
– Я тебя услышал, – кивнул я. – Так, а почему ты мне всё это время не помогала? – внезапно и даже несколько резко для себя, но больше со смехом в голосе, спросил я.
– Да, чёт не нравится мне вот эта херомагиня… – сказала она, раскинув руки в жесте «вот это всё». – Где скрип, вой, скрежет? И я туда-сюда не мотаюсь, чтобы проверить масло, топливо, показания редукторов и счётчиков. Мне делать нечего, да и ты справлялся отлично. Посмотри, сколько времени прошло!
Я посмотрел на часы, воспользовавшись своим костюмом, и ахнул. По сути мы преодолели половину пути, а я этого не заметил. Да и тело не затекло, не истощилось. Только руки и глаза побаливали от усталости.
– И да, мы почти на месте, – Краска ткнула пальцем в сторону безупречно работающего навигатора.
И тут я удивился второй раз, ещё сильнее первого.
– Видимо, мы успеем вернуться до того, как на станции что-то успеет начаться и мы встрянем, – проговорил я, не успев закончить.
– Нет… – коротко перебила Краска. – Что-то мне подсказывает, что мы вернёмся не так скоро, предчувствие у меня такое, не самое хорошее, – сказала она, а за спиной открылись створки двери, и в рубку управления зашёл Нэк.
– Шепчемся? – спросил он достаточно бодро.
– Нет, прибываем на место, – ответил я и увидел изумленное лицо бывшего друга.
– Получается, мы были не так далеко. То есть экспедиция не настолько жёсткая и не настолько глобальная, насколько ожидалось, – хмыкнул Нэк. – Так-так, получается, вы неплохо нас развели.
– Это не было разводом, – фыркнула Краска, – это была разность начальных параметров.
– В каком смысле? – он потупился, а я усмехнулся, сразу поняв направление мыслей моей напарницы.
– Ну ты глянь, какая шикарная ца-ца принесла нас сюда! – она развела руками. – А вспомни о нашем скарабейчике… Ты ж его видел, да?
– О чем ты? – Нэк потупился еще больше.
– О нашей капсуле, которую все вы, – на лице у нее отобразилась брезгливость и что-то похожее на рвотный позыв, – забраковали. – она печально выдохнула. – Да, конечно, может, девочка уже на последнем издыхании, но поверь, она готова проехать столько, сколько тебе не преодолеть за всю оставшуюся тебе жизнь!
– Зато мы сможем быстро закончить это дело и вернуться на ИЛ. Костюмы останутся у вас. По поводу оплаты – не переживайте, хватит, чтобы отремонтировать вашего мамонта. Так мы сможем избавиться друг друга от компании… Друг друга… – несколько косноязычно высказался Нэк, после чего повисла небольшая пауза. – Кстати, возьми, – только сейчас я заметил небольшой свёрток в его руках. Он протянул его мне. Взяв его, я почувствовал приятную тяжесть, которую ни с чем не спутать.
– Спасибо, – сказал я впервые за последнее время посмотрев на него как на человека, а не как на продукт жизнедеятельности.
– Да ну, что у ж там, – отмахнулся Нэк и, развернувшись, направился в сторону небольшой лаборатории, – Кстати, как только достигнем места… Короче, предлагаю хорошо отдохнуть, прежде чем вылезать. Тем более, мы не на пару часов выдвинемся.
– Больше четырех часов находиться вне экспедиционного модуля или ИЛ невозможно. Даже с самой крутой экипировкой. Теплота заканчивается так быстро, как диск закатывается за линию вдалеке, – скептически сказала Краска.
– Ну, посмотрим, – сказал Нэк с хитрым выражением лица и скрылся за створками автоматических дверей.
– И что это было? – Краска просмотрела на то место, где несколько секунд назад стоял он.
– Не знаю, что это было, – сказал я, – но я знаю о том, что есть здесь, – напарница посмотрела в том же направлении, куда смотрел я.
– И что у тебя там? – спросила она, стараясь делать вид, что очень занята управлением модуля.
– Сама посмотри, – я положил сверток на свободный островок на панели, после чего занял своё место и полностью забрал управление.
Краска, немного посмотрев на нечто, сначала скептически взяла это в руки: оно было завернуто в белоснежную бумагу. Такого она никогда раньше не видела, и это интриговало. Сразу было видно, что спрятанный внутри предмет не самый обычный. Ещё и увесистость неизвестной вещи добавляла интриги.
– Что ты смотришь? – спросил я с улыбкой. – Открывай и изучай!
Она аккуратно разогнула уголки и достала из хрупкого бумажного контейнера несколько плоских предметов, состоящих из листов бумаги. Устройство каждого было следующим: все листики были скреплены вместе и содержались в плотных тубах из плотного картона.
– И что это такое? – она подняла глаза на меня и с недоумением посмотрела.
– Это книги, – сказал я, наслаждаясь каждым звуком этой фразы.
– Да ладно! – глаза Краски округлились, и теперь она завороженно смотрела на них. – А вот эта, «Маленький принц», она хорошая? – книга Антуана де Сент-Экзюпери лежала сверху и выглядела хорошо сохранившейся. Даже обложка практически не потеряла своих красок, и это было удивительным и смотрелось, в этом промозглом мире завораживающе.
– Можешь почитать немного, а я пока что довезу нас до отметки, – я улыбнулся и ткнул пальцем в панель навигатора.
– А вот это реально круто! – радостно воскликнула Краска и откинулась в своём кресле с первой в жизни книгой, попавшей в её руки. Я изредка поглядывал на неё. По выражению лица было видно, что та искренне наслаждается книгой, которую читает. Так мы двигались еще час; потом, когда достигли точки на карте в навигационной системе, примерно полчаса я потратил на то, чтобы ювелирным образом припарковаться около дыры, ведущей под ледник в мир прошлого, аккуратно застывшего десятилетия назад.
К нам уже присоединился Нэк, который сначала попытался руководить, но был в грубой форме послан. Теперь же он просто сидел и стеклянными от усталости глазами буравил стену. Тишину нарушал лишь я, изредка тихо ругаясь на слишком чувствительное управление модулем.
– Слушай, а как так получилось, что между миром прошлого и ледяной коркой есть просвет? Как так получилось, что снег не накрыл землю? Я имею в виду, плотно не накрыл, – спросила Краска Нэка. Раньше она уже задавала мне этот вопрос. Долго обдумывая ответ, я понял, что сам не до конца понимаю того, как это произошло. Я предположил, что снег накрыл вообще всё, а потом со временем вымерз и исчез сам по себе. Конечно, моё предположение было откровенной глупостью, но ничего другого я не смог придумать и в итоге всё равно сказал, что не знаю ответа на заданный ею вопрос. Нэк так же, как и я, сначала долгое время мялся, пытался что-то сообразить, но у него это получалось плохо, и последующие вопросы моей напарницы вбивали гвозди в гроб его знаний и исследовательского авторитета.
– Так когда выдвинемся? – спросил я, не выдержав их спора, вспоминая о своём, примерно таком же и в таком же русле.
– Что у вас с теплом? – спросил Нэк, с радостью меняя тему разговора.
– У меня больше половины, – радостно сказала Краска.
– У меня тоже больше половины, – буркнул он, однако выглядел достаточно помятым.
– А вот у меня, – я внимательно посмотрел на показатели, – критический минимум.
– Немудрено! – весело сказала Краска. – Единственный, кто реально работал, так это ты.
– В таком случае, отдых, восстановление и через… м-м-м… шесть часов… да, через шесть часов выполним спуск. Пару часов придётся потратить на подготовку. Когда всё будет готово, мы спустимся или начнём спуск – тут уж как повезёт, – сказал я, вспоминая о том, как в прошлый раз мы сначала провалились в неглубокую дыру, на которую сейчас смотрели, а потом проделали тоннель, который уходил глубоко вперёд. – Каждые двести метров будем стропиться к потолку, – продолжил командовать я, – таким образом, мы быстро и аккуратно спустимся вниз. В принципе, это самое сложное. Я имею в виду спуск вниз, – сказал я, и Краска, кивнув, поддержала меня.
– Жду не дождусь, когда окажусь там, – возбужденно проговорил Нэк, который выбирался из ИЛ крайне редко и по самому безопасному маршруту от одной лабы к другой по дороге, закрытой для пиратов завесой здравого смысла. Причиной, по которой бандиты не совались на исследовательский тракт, был факт того, что дорогу отстраивали совместными усилиями все исследовательские центры, и там было столько уровней безопасности, что хоть на одном, но погоришь. Плюс ко всему этому во время постройки служба безопасности, которая и по сей день занималась ежедневной поддержкой всех узлов, чётко дала понять всем жаждущим лёгкой наживы, что бесчинствовать не получится.
