Жасмин Гиллори
Предложение
Глава пятая
Ник затворила за Карлосом дверь и закрыла глаза.
Может быть, если постоять несколько минуток, прислонившись лбом к двери, это волшебным образом избавит от урагана мыслей, кружащих в ее голове.
Прошла пара минут. Не сработало. Поэтому она плюхнулась обратно на диван и укрылась с головой пледом.
Почему он не предложил остаться на ночь? Какая разница, где там Фишер? Она бы сказала: «Нет, у тебя много работы, я не хочу доставлять тебе еще больше неудобств». И тогда он снова предложил бы, а она сказала бы: «Ты уверен?», и он ответил бы: «Конечно», и она сказала бы: «Тебе вовсе не обязательно, но…», и он настаивал бы: «А я хочу!», и они вновь оказались бы на диване. Это стало бы гораздо лучшим завершением сегодняшнего вечера, чем лежать на диване одной, чувствуя себя идиоткой.
Хуже того: он даже не попытался поцеловать ее! Она предоставила ему кучу возможностей, практически тыкала ему в лицо своими сиськами, а он все улыбался и говорил о своей двоюродной сестре, пациентах и бла-бла-бла. Конечно, она спрашивала его об этом, а не: «Как тебе нравятся мои буфера в этой рубашке, Карлос? Я вырастила их специально для тебя». Но должен же он был понять, что именно она имела в виду.
Ох, она ведь даже не пригласила его наверх под каким-нибудь предлогом «взглянуть на гравюры». Потому что он на самом деле был нужен ей для – буэ-э – защиты. Заходя в квартиру, Ник была признательна Карлосу за поддержку. Она действительно чувствовала себя спокойнее рядом с ним. Даже когда он раздавал ей указания – а такое всегда ее бесило, – ей все равно было приятно.
Как унизительно. Она, Николь Патерсон, которая гордилась тем, что была самодостаточной, уверенной в себе, Независимой Женщиной и так далее, и так далее, сдалась при малейшем признаке опасности и призвала мужчину прийти и спасти ее. Притом чуть не бросилась ему на шею. А он ясно дал понять, что не хочет ее.
Так. Ситуация уже выходит из-под контроля. Да, она умирала от желания пробежаться пальцами по его густым темным волосам, и ее рука слишком долго задерживалась на его бицепсе, и каждый раз, когда он изгибал эти манящие губы в улыбке, ей хотелось притянуть его к себе. Но – она не забыла? – идея сблизиться с Карлосом обречена на провал. Она не хочет отношений ни с кем и не нуждается в близости! Мужчины были ее главной проблемой. Ник убеждалась в этом снова и снова. К тому же Карлос был врачом, а она завязала с врачами. Врачи вечно считают себя лучше всех остальных.
Она никогда не забудет тот раз, когда ее цифровой диктофон вышел из строя во время важного интервью и от отчаяния она разразилась слезами перед Джастином. На что он сказал: «Да брось, Николь. Это ведь просто интервью с актером, ничего особенного. Не то что у меня на работе – из-за твоей промашки никто не умрет». Она до сих пор злилась на себя за то, что встречалась с ним после этого еще целый год.
Не надо было просить Карлоса о помощи. Несмотря на то что он представлялся милым, и да, в минуту слабости она захотела оказаться с ним в одной постели, но он явно считал ее беспомощной женщиной, которая нуждается в его защите. Он, конечно, шутил, но не была ли в этой шутке доля истины?
Давать мужчинам видеть ее уязвимые места – извечная ее ошибка. Должны же быть на свете другие способы защитить себя от жутких бывших, чем просить первого попавшегося мужика о помощи.
* * *
– Уроки самообороны? – не поверила своим ушам Дана. – Ты хочешь, чтобы мы вместе пошли на уроки самообороны?
Два дня спустя они втроем сидели в баре – отчасти потому, что Ник не выходила из квартиры с вечера понедельника, отчасти для того, чтобы она могла поделиться с подругами своей замечательной идеей.
– Да, это отличная мысль! – убеждала она. – Предполагается, что они помогают женщинам выйти из роли жертвы.
Кортни и Дана уставились на нее так, словно у нее выросла вторая голова.
– «Выйти из роли жертвы»? С каких это пор ты используешь такие слова? – спросила Кортни.
А в этом вопросе был смысл.
– Простите, я просмотрела слишком много видео про самооборону. Но разве это не звучит забавно – пойти и поколотить что-нибудь? И это будет отличная физическая активность.
Дана заинтересовалась. Бедняжке приходилось постоянно заниматься спортом. Годом ранее она получила роль лучшей подруги главной героини в ситкоме, а значит, ей нельзя было выходить за пределы размера XS – а лучше бы и еще похудеть.
– Звучит забавно, да. Но это не один из тех тренингов, где каждый должен поделиться какой-то травмой, а затем вы его бьете, чтобы победить свой страх или что-то в этом роде? – засомневалась она.
– Есть куча разных видов занятий, – уверила ее Ник. – Там учат обороняться и…
– Ага, это понятно из названия, – нетерпеливо перебила ее Дана.
– Заткнись, ты же понимаешь, о чем я. Это поможет нам чувствовать себя увереннее, когда мы идем по улице ночью или имеем дело с жуткими парнями.
– Я езжу на машине и имею дело с жуткими парнями уже более двадцати лет. Чем еще удивишь? – Дана осушила свой бокал.
– Хм, а это, случайно, не поможет некоторым из нас справиться с бывшими, которые посылают угрожающие сообщения? – уточнила Кортни.
Ник надеялась, что они не свяжут эти два факта воедино. Хотя надежда была нелепая. К сожалению, ее подруги – проницательные женщины.
– Ты мне этого не говорила. – Дана села прямо. – Что, черт возьми, он тебе послал? – Она вытащила свой телефон. – Так, я пишу своим друзьям по роллер-дерби – какой у него адрес?
Ник выхватила у нее телефон:
– Не надо писать друзьям по роллер-дерби. Все не совсем так.
Дана стукнула Кортни по плечу:
– Почему ты не говорила мне об этом? Значит, он так напугал ее, что она хочет пойти на урок самообороны?
Кортни забрала телефон у Ник и вернула его Дане:
– А почему ты на меня-то кричишь? – Она указала на Ник. – Это она должна была тебе рассказать.
Дана выдавила лайм в свой джин с тоником, прежде чем сделать глоток.
– О, не волнуйтесь, я зла на вас обеих. Вы ведь встречались в понедельник. Ты сказала мне, что она заблокировала Фишера, но не сказала, что его сообщения довели ее до уроков самообороны. Я отправляюсь в дом этого человека с вилами.
Даже когда они сводили ее с ума, Ник очень сильно любила своих подруг.
– Не надо идти к нему домой с вилами. – Она сделала глоток и поправилась: – По крайней мере – пока. Подожди несколько дней – он еще в Вегасе.
Дана открыла календарь в телефоне и сделала пометку.
– Послушайте, дело не в Фишере, – продолжила Ник. Подруги посмотрели на нее с недоверием. – Ладно, ладно, дело не только в Фишере. Просто… когда я вернулась домой в понедельник, после его сообщений и всех этих гадостей от незнакомых парней, на меня напал приступ паранойи. Я даже…
Она не хотела говорить им об этом, но часть ее всегда знала, что в конце концов правда выйдет наружу.
– В понедельник вечером я поужинала с Карлосом, и… Я так разнервничалась из-за всего этого, что попросила его зайти и проверить мою квартиру. Теперь чувствую себя страшно глупой.
Дана обняла ее одной рукой.
– О, милая. Тебе нечего стыдиться. Это тем придуркам, которые заставили тебя так волноваться, должно быть стыдно. Я рада, что Карлос тебя выручил.
Ник наклонилась к подруге и кивнула.
– Слава богу, он все время отпускал шуточки. Если бы он был внимательным, заботливым и беспокоился обо мне, меня бы вырвало.
– Хорошо. – Кортни поставила бокал на стол. – Я тоже очень рада, что он оказался рядом, и того сильнее рада, что он вел себя правильно, но меня по-настоящему порадует сообщение о том, что вы переспали.
Ник покачала головой:
– Нет, девчонки, честно, ничего такого не было.
Кортни поджала губы:
– А почему? Он горячий, ты ему явно нравишься, он прекрасный кандидат для реабилитации после разрыва, и – боже милостивый! – он тебе очень нужен.
Она попала в точку только с первым пунктом.
– Нет, я же уже говорила: мне лучше на какое-то время отказаться от мужчин. Последние десять лет у меня все отношения оканчивались катастрофой. Джастин, Фишер… А помните, в прошлом году я встречалась с графическим дизайнером, который на четвертом свидании сказал мне, что у него свободный брак? С меня хватит.
Кортни кивнула, как будто слышала это уже в миллионный раз. Честно говоря, так, вероятно, и было.
– Да-да, все это мы знаем, но еще мы видели, как ты смотрела на Карлоса в субботу. Может быть, тебе стоит на некоторое время отказаться от мужчин после того, как ты восстановишься с помощью одного из них?
Они что, не слушают ее или просто считают, что им виднее?
– Во-первых, я сказала вам, что заводить сейчас отношения – плохая идея. Мужчины вечно думают, что могут предъявлять ко мне какие-то требования, и меня от этого уже тошнит. Во-вторых, Карлос явно мной не интересуется – он не сделал ни малейшего движения навстречу в понедельник вечером. И, в-третьих, если бы я действительно хотела встречаться с кем-то прямо сейчас, Карлос явно не тот человек.
Дана положила свою руку на руку Ник.
– Ты должна забыть о своей ненависти к докторам. Этот парень не похож на Джастина. Не все врачи такие, как Джастин.
Ник вздохнула и сделала глоток.
– Знаю. То есть понимаю это головой. И я уже давно не думаю о Джастине. Это правда. Но потребовались годы после нашего расставания, чтобы забыть то чувство неполноценности, которое он внушал мне по поводу моей «бесполезной» работы. Я только-только снова начала чувствовать значимость своего дела, своей карьеры и не хочу, чтобы кто-нибудь опять попытался это испортить.
Дана кивнула.
– Мы знаем, милая. Но ты совсем не тот человек, каким была, когда встречалась с Джастином. Что бы ты сделала две недели назад, если бы Фишер вдруг «включил Джастина» и сказал, чтобы ты не бралась за новый отличный проект?
– Посмеялась бы над ним, – мгновенно отреагировала Ник.
– Вот именно! – подхватила Кортни. – Вспомним еще один из величайших хитов Джастина: что бы ты сделала, если бы тот чувак Мортон, с которым ты встречалась, прочитал один из твоих текстов и сказал тебе бросить писать?
Ник не смогла удержаться от смеха. Ее подруги помнили все. Ну, почти все.
– Моррис, а не Мортон. Ну да, я бы вышвырнула его из своей квартиры. Я понимаю, о чем вы говорите. Сейчас я уверена в себе как никогда. Но все же.
– Но все же что? – Дана обняла ее одной рукой. – Верь в себя, Ник. Как мы.
Ник заставила себя сдержать слезы:
– Ох, ты можешь не говорить. Только из-за этой вашей веры в меня я и разорвала отношения с Джастином.
Она потянулась и заключила обеих подруг в объятия. Только, как бы сильно она их ни любила, насчет Карлоса они ошибались. Все, что они говорили о парнях, с которыми она недавно встречалась, доказывало одно: ей было так легко игнорировать мнение этих типов только потому, что они были ей почти безразличны. А Карлос, напротив, ей по-настоящему нравился. Встречаться с кем-то, кого ты считаешь умным и интересным, намного сложнее. Намного рискованнее.
– Возвращаясь к теме: мы говорили о том, как в понедельник вечером я попросила мужчину, которого едва знала, пойти со мной в квартиру, потому что чувствовала себя беспомощной. А если я что-то и ненавижу, так это чувство беспомощности.
– Ты еще ненавидишь свежие персики, – возразила Дана.
– Да, этот пушок на зубах!
– И кроссовки с пятью пальцами, – подхватила игру Кортни.
Ник вздрогнула:
– Они же делают ноги похожими на конечности хоббита!
– Пончики с начинкой, – сказала Дана.
– Она вытекает! – воскликнула Ник. – Особенно те, у которых внутри что-то красное – как будто кровь сочится.
– Когда у людей клавиатура на телефоне издает звуки, – продолжила Дана.
– А разве не все это ненавидят? – нахмурилась Ник.
– Пляжи, – предложила в свою очередь Кортни.
– Так много песка, – объяснила Ник. – Он проникает повсюду. Я имею в виду вообще везде. Я не знаю, почему люди их любят.
– Комбинезоны.
– Морковный пирог.
– Картофельное пюре.
– Людей, которые не используют оксфордскую запятую[2]!
– Не забудь шардоне!
– Хорошо, хорошо, хорошо, притормозите, – остановила их Ник: если подруг не унять, это может продолжаться вечно. – Вы правы, ладно. Я ненавижу многие вещи. Но чувство беспомощности – сильнее всего. Довольны?
Удивительно, как две женщины, столь разные как внешне, так и по характеру, могли настолько одинаково улыбаться.
– Да, – ответили они одновременно.
– Ну теперь-то вы понимаете, что должны пойти со мной на курсы самообороны? – сказала Ник.
– О. – Дана посмотрела на Кортни, а затем они обе перевели взгляд на Ник. – Мы с самого начала собирались пойти с тобой. Просто сперва хотели над тобой посмеяться. Когда первое занятие?
Ник ухмыльнулась:
– Завтра.
* * *
Поздно вечером в среду Карлос присел на краешек дивана со своим ужином. Он ничего не слышал от Ник с утра вторника – он написал ей, чтобы узнать, как у нее дела, и она ответила, что ей намного лучше, и снова поблагодарила его. Карлос предположил, что она хочет вежливо от него отделаться и ему не следует снова писать ей, но теперь передумал. Во-первых, на стадионе «Доджерс» он видел, как Ник способна отделаться от нежелательного парня – безо всяких церемоний. Может быть, стоит написать ей еще разок.
Эти тайские объедки тебя доконали? Надеюсь, ты съела их вчера. Со временем они становятся острее.
Через несколько секунд после того, как он нажал «отправить», его телефон зазвонил. Боже мой, неужели это было так просто?
Он посмотрел на экран. Анджела. Нет, не так просто.
– Привет, – сказала она. – Я только что разговаривала по телефону с Джесси.
Их двоюродной сестре сегодня поставили диагноз «преэклампсия», и Карлос весь день отвечал на звонки мамы и тети по этому поводу. А перед самым уходом из больницы поговорил и с самой Джесси.
– Я тоже с ней разговаривал, – сообщил он Анджеле. – Не сходи с ума. Еще рано судить, но это хороший знак, что врачи отправили ее домой и назначили постельный режим вместо госпитализации.
Часть его желала, чтобы врачи поместили ее в больницу, чтобы она и ребенок были в безопасности и каждый день находились под наблюдением на случай каких-либо проблем. Одна из неприятных сторон профессии врача – сильно переживать за любимых людей, когда с ними что-то не так. Врачи слишком много знают о наихудших сценариях развития событий.
– Ты говоришь мне не сходить с ума? Судя по тому, что рассказала Джесси, ты ее напугал! Она сказала, что врачи успокоили ее и после приема она чувствовала себя почти безмятежно, а после разговора с тобой опять впала в панику.
Его телефон издал сигнал сообщения.
О, ничего себе, правда? Спасибо за информацию. Было бы неплохо предупредить меня об этом в понедельник вечером, а не после того, как я съела их на обед во вторник и у меня язык полыхал огнем целых 12 часов. Теперь я знаю, почему ты позволил мне забрать их.
Карлос старался не рассмеяться. Не хотел объяснять Анджеле, что это его так развеселило.
– Мне жаль, что я напугал Джесси, но ей нужно знать, в каком случае следует вернуться в больницу. Если давление слишком поднимется, это может быть опасно.
Он написал в ответ:
Не понимаю, о чем ты говоришь. Я просто вел себя как джентльмен.
– Она все это знает – для этого у нее есть лечащий врач! А теперь и все мы тоже это знаем. У нас ведь есть «Гугл».
Карлос закатил глаза, глядя на свою миску с чечевичным супом. Ощущение такое, будто Анджела его и не слушает вовсе:
– Я знаю об этом не из «Гугла» – я сам врач!
Вся семья помнила об этом, когда нуждалась в нем, но игнорировала всякий раз, когда им этого хотелось.
– Я знаю, что ты врач, но перестань еще больше ее нервировать! Ей нужна твоя поддержка, а не скачок давления после беседы с тобой.
Конечно, Джесси всегда могла рассчитывать на его поддержку. Она была его младшей кузиной – Карлос был старше на год. Она дразнила его, играла с ним, смеялась над ним, подбадривала его и гордилась им всю его жизнь. На одной из фотографий в рамке, которые стояли у него дома, были запечатлены трехлетний он и двухлетняя Джесси, оба с сомнением смотрели на малышку Анджелу.
О-о-о-о-о-о-о, так вот оно какое, джентльменское поведение? Позволить женщине страдать, делая вид, что принес себя в жертву? Теперь я понимаю, что имели в виду все те мужики, которые говорили мне, что они джентльмены.
Ему пришлось отключить звук телефона, чтобы посмеяться.
– Послушай, – продолжила Анджела. – Знаю, тебе сейчас непросто, приближается пятилетняя годовщина папы, но…
Карлос перестал смеяться.
– Дело не в этом, – возразил он, не желая вспоминать о том, что приближалась годовщина смерти его отца. – Я просто пытаюсь позаботиться о своей семье – вот и все.
С тех пор как умер отец, Карлос считал себя главой семьи. Он никогда не сказал бы этого вслух своей матери или тете, тиа Еве, но предполагал, что они думают так же. Отца Джесси никогда не было рядом, поэтому его папа следил за исправностью их автомобиля, работал во дворе и ремонтировал дом.
Когда его отец умер, Карлос взял все это на себя. Однако за этим стояло нечто большее, чем просто физическая работа: он думал о семье как о зоне своей ответственности. Он не хотел, чтобы с Джесси что-нибудь случилось.
– Слушай, не хочу ссориться из-за этого, – сказал он Анджеле. – Я просто пытаюсь заботиться о Джесси так, как умею. Завтра мне придется работать допоздна, но в пятницу я собираюсь заглянуть к ней.
Никому не говори, что я рассказал тебе о джентльменском кодексе. Члены клуба джентльменов убьют меня.
– О, здорово, у меня есть идея: прежде чем ты зайдешь навестить Джесси, почему бы тебе не сходить к врачу? Ей бы это понравилось, и мне бы тоже.
Карлос вздохнул. О нет: опять.
– Переходим к следующему вопросу, Анджела.
Она рассмеялась:
– Хорошо, но хотя бы подумай о моих словах. Кстати, ты видел запись предложения, которую показывают повсюду? Жутко, верно? Бедная Ник. Интересно, как она держится.
Мой рот на замке. Я имею в виду до тех пор, пока мое грандиозное разоблачение вашего клуба не будет опубликовано.
– Держится очень даже неплохо, – ляпнул он не подумав.
О черт.
– Да неужели? И откуда тебе это известно, могу я спросить?
Так: говорить, что он переписывался с Ник на протяжении всего разговора с Анджелой, точно не стоило. Всякий раз, когда он хотя бы намекал, что ему нравится общение с какой-то женщиной, сестра уверялась, что они будут жить долго и счастливо. И хотя он пока не знал, что у них с Ник впереди, к подобному дело точно не шло.
– Мы ужинали в понедельник вечером. Она написала мне по электронной почте, чтобы поблагодарить за субботу – кстати, просила передать и тебе спасибо, – и мы перехватили тайской еды.
– Хм-м-м. Странно, что ты не упомянул об этом раньше. Как же так могло получиться?
Лучше бы они продолжили говорить о Джесси.
– На этой неделе был настоящий завал, Энджи. Я был слишком занят своими врачебными обязанностями и нашими семейными проблемами, и это вылетело у меня из головы.
– Ну, она мне понравилась, и тебе, похоже, тоже, так что…
Главное, не используй мое настоящее имя в своем разоблачении. Назови меня каким-нибудь хипстерским имечком – например, Карвер, Флетчер или Уинстон.
Он жалел, что проговорился об их с Ник субботней встрече. Нужно было пресечь интерес Анджелы в зародыше. Даже если бы у них с Ник что-то и завязалось, это были бы не те отношения, к которым его подталкивала сестра.
– Да она мне почти и не понравилась. Я ужинал с ней только потому, что мне было ее жаль. Ей пришлось нелегко: на нее же обрушилась волна агрессии после того, как видео разошлось.
Может быть, когда-нибудь у него появятся серьезные отношения, но сейчас со смерти отца прошло еще слишком мало времени. Карлос не мог поставить другую женщину выше своих матери и сестры, не говоря уже о Джесси и тиа Еве.
Ему нужно было иметь возможность примчаться домой к Энджи, если она вывихнет лодыжку, или ходить с мамой по мебельным магазинам в выходные, или менять шины на машине тиа Евы. Все то, что делал его отец. Если бы он с кем-то встречался, то не смог бы располагать собой.
– М-м-м-м-м-м, – протянула Энджи. – Конечно, все дело в том, что тебе было ее жаль. Как будто я в это поверю.
Карлос покачал головой:
– До свидания, Анджела. Поговорим позже.
Как насчет Аттикуса? Из тебя вышел бы неплохой Аттикус.
Он положил ноги на кофейный столик и смеялся, смеялся и смеялся.
Глава шестая
– Не могу поверить, что ты втянула нас в это, – сказала Кортни, когда они вышли из машины. – Ты же знаешь, я избегаю любых ситуаций, в которых надо надевать спортивный костюм.
Не отвечая, Ник застегнула молнию на толстовке.
– Да брось, – ответила подруге Дана. – Мне нравится твой наряд. Я уже несколько месяцев пытаюсь объяснить, насколько тебе было бы удобнее на работе в легинсах или штанах для йоги.
Кортни покачала головой, и они направились к спортзалу. Ник сама была не в восторге от этих занятий, потому что они назывались «Бей как девчонка», но это был единственный курс в Ист-Сайде, который начинался в ближайшие несколько недель. А ей почему-то казалось, что приступить к занятиям необходимо именно сейчас. Не то чтобы она действительно думала, что Фишер – или один из тех мерзких парней, которые посылали ей сообщения, – на самом деле что-нибудь с ней сделает. Скорее, осознавала, что понятия не имеет, как вести себя в опасной ситуации.
Ей не терпелось похвастать Карлосу, что она посещает занятия. Она была почти уверена, что он это одобрит. Конечно, если когда-нибудь снова его увидит. Они переписывались несколько часов вчера вечером и сегодня тоже, но это ничего не значило.
– Меня не волнует, насколько удобны легинсы, благодарю покорно, мне нравится работать в платьях, – проворчала Кортни. – Я годами облачалась в уродливые костюмы огромных размеров ради различных американских фирм. Какое облегчение носить свободные платья с нелепыми узорами. Кроме того, мой магазин кексов назван в мою честь и одеваться как кекс – важный хештег для бренда.
– Что ты сказала? Хештег? – Дана собрала волосы в конский хвост: – В последнее время ты явно слишком много занимаешься SMM-продвижением магазина. Возможно, нам придется серьезно с тобой побеседовать.
Кортни вытащила телефон из кармана легинсов:
– Ты шутишь? У меня только что набралось двадцать пять тысяч подписчиков в «Инстаграме»! Я все делаю правильно. – Она улыбнулась, глядя на фотографию кекса, прежде чем засунуть телефон обратно в карман. – Да, я знаю, что одержима, тебе нет нужды это доказывать.
Ник вытащила собственный мобильник. Кто знает, возможно, ее ждало новое сообщение.
Клянусь, сегодня пациентка сказала мне, что ее наняли няней к ребенку по имени Кафтан.
Она едва сдержала улыбку.
Спортзал был большим безымянным зданием, только над дверью виднелась золоченая вывеска «Тренажерный зал Натали».
– Где ты откопала это место? – прошептала Дана Ник. – Я никогда не видела сверкающих золотых вывесок в спортзале.
– Цыц, – шикнула на нее Кортни. – Если в здании ничего не сверкает, я ни за что не почувствую себя там как дома.
Ник проигнорировала перепалку и подошла к блондинке в розовой майке, сидевшей за стойкой регистрации.
– Привет, я записывала нас троих через сайт на занятия. – Она упорно избегала произносить название вслух.
– «Бей как девчонка»? Превосходно! – Невероятно худая и энергичная женщина с конским хвостом просияла. – Как вас зовут?
– Николь Патерсон, Дана Картер, Кортни Парк, – ответила Ник, указывая на себя и на каждую из подруг по очереди.
– Приятно познакомиться со всеми вами! – радостно щебетала женщина. – У нас гибкая система оплаты, так что просто дайте мне знать, как вам будет удобно. Обычно есть возможность платить за одно занятие разово, но в данном случае мы просим внести плату за шесть недель вперед, чтобы рассчитывать на вас в течение всего курса.
Ник протянула свою кредитную карточку. Она никогда раньше не слышала о гибкой системе оплаты в тренажерных залах Лос-Анджелеса, особенно таких милых, как этот. Это было бы полезно раньше, но теперь, к счастью, она могла позволить себе заплатить полную цену.
– Отлично! – Женщина встала. – Оплата прошла, вы зарегистрированы, раздевалки вон там, и занятие будет проходить в студии А, начало через десять минут!
– Отлично! – ответила Ник и тут же устыдилась того, что переняла восторженную манеру речи этой женщины. Точно так же она, приезжая на юг, в первые же пять минут начинала растягивать слова и говорить «йоу».
Раздевалка им была не нужна, поэтому они направились прямиком в студию А. Это был большой ярко освещенный зал для занятий спортом, с сияющими деревянными полами, зеркалами, покрывающими целую стену, и фонтаном в углу. Металлическая табличка с золотыми буквами предписывала отключить телефоны и положить все личные вещи в шкафчики у двери.
– Мы что, в детском саду? – Дана указала на вывеску. – Куда ты нас притащила, Ник?
Кортни быстро сбросила куртку и засунула ее вместе с сумочкой в шкафчик.
– Я повинуюсь любому сверкающему знаку, ты же знаешь, – сказала она Дане. – Откройся новому! Ты слишком привыкла к своему усиленному соулфиту, или кроссметоду, или чем ты там еще, черт возьми, занимаешься, когда тренируешься.
Дана подняла брови, глядя на Ник.
– Парочка блестящих табличек – и эта женщина уже согласна на всё. Я никогда не видела, чтобы она так быстро меняла свое мнение.
Слава богу, подруги были с ней. Ник многое с удовольствием делала в одиночку – ходила в кино, ужинала, ездила за границу, – но у нее никогда не хватило бы смелости прийти на подобное занятие без поддержки.
Она достала телефон, чтобы выключить его и заодно отправить сообщение.
Ты вот выдумываешь свои истории, а я, клянусь, только что слышала, как кто-то в спортзале назвал другого солнышком.
Ровно в семь светловолосая женщина из-за стойки регистрации выскочила в центр зала.
– Всем добро пожаловать! – Шепотки стихли, и все повернулись к ней. – Я Натали, и я очень рада видеть ваши прекрасные личики здесь сегодня!
О боже. Эта мадам только что произнесла «ваши прекрасные личики». Во что Ник их втянула? Она увидела, как Кортни и Дана переглянулись.
– Итак, как вы знаете, наша программа – это шестинедельный курс, призванный научить женщин драться. – Она улыбнулась полукругу женщин, собравшихся вокруг нее, и все они улыбнулись в ответ. С разной степенью искренности. – Некоторые из вас, вероятно, записались на этот урок, представляя себе занятия по самообороне для женщин по фильмам. Ну знаете, где человек, завернутый в поролон, и все по очереди колотят его и сбивают с ног, и весело смеются, верно?
Все кивнули, на этот раз более решительно. Это было именно то, чего хотела Ник. Научиться бить мужчин и покинуть занятие уверенной в себе.
– Так вот, этим мы здесь заниматься не будем. – Голос Натали изменился. Он все еще ассоциировался с чем-то глянцево-розовым, но отчего-то теперь в нем зазвучала сталь. – Нам не нужна эта фальшивая бредятина, когда вы сбиваете с ног обмотанного человека, который не оказывает сопротивления и заранее предупреждает вас о нападении. Какая, черт возьми, вам от этого польза?
Хм-м-м-м-м. Это становится интересным.
– Если бы мы занимались этим, вы бы ушли отсюда через шесть занятий, по-прежнему совершенно неспособные противостоять тому, что заставило вас записаться на этот курс. Нам такого не надо. На моих занятиях мы будем сталкиваться с вашими страхами лицом к лицу. И я собираюсь научить вас бить как девчонка. Знаете почему?
Внезапно из невидимых динамиков зазвучала песня Бейонсе «Правят миром (девушки)», и все в зале сначала подпрыгнули, потом засмеялись, а затем стали подпевать.
– Это правда. Мы правим миром, девочки. Никогда и никому не позволяйте сделать так, чтобы вы об этом забыли. – Натали улыбнулась им. Ник вдруг обратила внимание на размер ее бицепсов. Она определенно недооценила эту светловолосую женщину с восторженными интонациями – это точно.
– Знаю, знаю, вы все оглядываетесь в поисках боксерских груш и перчаток. Это будет на следующей неделе. Сегодня мы начнем с разминки и правильной стойки. – Она улыбнулась им так лучезарно, словно обняла всех. Как ей это удавалось?
– Итак, класс! – Натали выскочила в переднюю часть комнаты и повернулась к ним лицом. – Сейчас мы изучим правильную стойку. Надо привести в порядок ваши руки, плечи, спину и ноги. – Она продемонстрировала удар, ее конский хвост раскачивался. – Вот как вы все сможете после занятия на следующей неделе. А пока давайте поговорим о том, как вы стоите. Это самая важная часть.
Ник повторила позу Натали и сразу почувствовала себя сильнее. Она держала пари, что если бы Карлос увидел ее сейчас, то сразу бы перестал считать ее слабачкой.
Ну, ладно, как бить, она все еще не знает, но очень скоро научится – вот что важно.
– На следующей неделе мы будем использовать боксерские груши, девчонки! – воскликнула Кортни, когда они втроем вышли из спортзала час спустя. С них капал пот, а на лицах сияли широкие улыбки. – Не могу дождаться.
Ник посмотрела на Дану.
– А ты что думаешь, Ди? Эта особа стала новообращенной, как только увидела блестящие таблички, но ты была настроена более скептически. Будешь еще ходить с нами?
Дана запрыгнула на переднее сиденье машины Ник.
– Безусловно. Если подумать, я всегда хотела знать, как двинуть кого-нибудь в челюсть.
– Вот и я тоже, – призналась Ник.
* * *
Карлос проснулся в пятницу утром и отправился на пробежку. К черту яблоки, одна пробежка в день – вот что действительно отгоняет доктора.
Он так устал оттого, что Анджела постоянно приставала к нему по поводу похода к врачу, а в последнее время к ней присоединилась и Джесси. Они начали обсуждать эту тему больше года назад, когда он допустил ошибку, проговорившись, что не был у врача уже много лет. Они просто панически боялись, что с ним что-то случится, как это произошло с отцом, притом что его здоровье было в полном порядке – он не переставая твердил им об этом. Карлос прекрасно знал анамнез своей семьи и все, что касалось наследственности – у него не было необходимости в дополнительной консультации. Кроме того, ему было известно обо всем, что необходимо делать для своего здоровья, и он не нуждался в том, чтобы ему повторяли о необходимости сократить потребление углеводов, регулярно заниматься спортом и бла-бла-бла.
Как обычно, в пятницу днем отменилось много приемов, и никаких чрезвычайных ситуаций, к счастью, не произошло, поэтому Карлос ушел с работы пораньше. Он поехал в Лос-Фелис, где находился книжный магазин «Скайлайт Букс», который ему нравился. Карлос пообещал Джесси, что купит ей несколько книг, чтобы было чем заняться, пока она вынуждена соблюдать постельный режим. Он был почти уверен, что кузина переживает из-за преэклампсии сильнее, чем показывает ему. Книги помогли бы ей расслабиться, что бы она ни читала.
