Жасмин Гиллори
Предложение
В 19:30? Тайская кухня? На Сансет есть забавное местечко, ты его знаешь? На территории ночного рынка.
Она и правда его знала. Карлос переоделся в джинсы и любимую футболку, убил немного времени, отвечая на бессмысленные сообщения в баскетбольном чате, и вышел из квартиры.
Он внес свое имя в лист ожидания, встал у двери и притворился, что поглощен мобильником. Николь вошла в дверь в 19:33, но он, конечно, не проверял, это случайно вышло. Она стояла в дверях и оглядывала ресторан с настороженным выражением лица, ее солнцезащитные очки вновь были заткнуты в темные вьющиеся волосы.
– Эй! – Он помахал ей рукой.
Лицо девушки расплылось в улыбке, когда она увидела его. Она была одета в джинсы и черную рубашку, которая смотрелась на ней намного лучше, чем это вообще позволительно.
– Привет. Спасибо тебе за то, что снова спас меня. Если бы ты не предложил поужинать, я бы съела полдюжины кексов, возненавидела себя за это, а потом умяла еще полдюжины перед сном.
Он рассмеялся.
– Да, тайская еда – идея, конечно, получше. А откуда взялись все эти кексы?
Она прислонилась к стене рядом с ним.
– Заставила себя выйти из дома и отправиться в магазин Кортни. Я торчала там до закрытия, и она отдала мне остатки.
– Хорошо иметь своего человека в магазине кексов.
Пристально оглядев Ник, он увидел пятнышко белой глазури, выделяющееся на ее коричневой щеке, и едва поборол желание стереть его.
– И не говори. Обычно она раздает остатки еды сотрудникам других близлежащих магазинов в знак доброй воли и солидарности, но, думаю, сегодня она решила, что я нуждаюсь в них больше. Я, естественно, спорить не стала.
Дожидаясь, пока освободится столик, они болтали о пустяках, потому что вокруг было слишком много народу, чтобы говорить о чем-то важном. Прошло намного больше времени, чем он рассчитывал, прежде чем менеджер наконец назвал его имя.
Шагая за Ник к столику, Карлос восхищался ее фигурой в облегающих джинсах. Он был почти уверен, что в данный момент эта женщина ненавидит всех мужчин, но посмотреть-то можно, не так ли?
Они взяли себе по пиву, прежде чем открыть меню.
– Тебе придется помешать мне заказать все подряд, я умираю с голоду, – предупредил он.
Ник заглянула в меню и улыбнулась.
– К счастью, я получила твое сообщение прежде, чем нырнула в коробку с кексами. И рада, что ты выбрал именно это место. Я не была здесь очень долго – Фишер не любил острую еду, так что…
Он посмотрел на нее, приподняв брови:
– Фишер не любил острую еду, и ты все равно ходила с ним на свидания? Как такое возможно?
Она вздохнула:
– Хороший вопрос.
Официантка принесла пиво, и Ник сделала глоток.
– Но больше это не повторится, – сказала она. – Больше никаких актеров. Ты думаешь, что вы просто встречаетесь время от времени, а потом – бац – они делают тебе предложение перед толпой народа.
Карлос покачал головой:
– Так он настоящий актер или начинающий неудачник?
Она рассмеялась:
– Популярный вопрос в Лос-Анджелесе, верно? Настоящий, но ужасный. И дело не в моей обиде на него – я была такого же мнения, когда мы встречались.
Уф-ф. Эта женщина не стесняется в выражениях.
– Как вы вообще с ним познакомились? – Он покачал головой. – Ты не обязана отвечать на этот вопрос. Наверное, тебе уже надоело об этом думать. Мы можем поговорить о работе, о том, как ты провела отпуск, о бейсболе или о чем угодно.
Она в ужасе вытаращила глаза.
– Боже милостивый, только не о бейсболе, о чем угодно – только не о бейсболе! – Оба рассмеялись. – Что касается запретной темы – честно говоря, хотела бы я выкинуть все это из головы. За последние два дня я, наверное, думала о Фишере больше, чем за все пять месяцев, что мы встречались, и это самое странное. Но ты, вероятно, не хочешь больше слышать о катастрофах в моей личной жизни – эта тема наверняка надоела тебе еще в субботу.
На самом деле он ушел как раз тогда, когда они добрались до самого интересного. И, честно говоря, умирал от желания узнать подробности.
– Если тебе станет легче от разговора об этом, я с удовольствием выслушаю, – заверил ее он. Прозвучало ли это достаточно великодушно? – Я целыми днями общаюсь с подростками, и катастрофы из жизни взрослого человека внесут немного разнообразия.
Николь откинула волосы с лица и улыбнулась.
– Хорошо, но потом тебе придется рассказать мне что-нибудь о работе, чтобы я не чувствовала себя глупо. Раз ты общаешься с подростками, у тебя наверняка припасено несколько увлекательных историй. – Она взглянула на меню. – Но сначала сделаем заказ. Ты сказал, что умираешь с голоду.
Официантка остановилась у их столика, и они сделали заказ – чересчур обширный для двоих.
– О чем мы говорили? – переспросила Ник, когда официантка отошла. – Ах да, как я встретила Фишера. – Она вздохнула. – В прошлом году я писала статью об Анне Гардинер для журнала Vogue. Тем летом ее карьера как раз пошла в гору. Прямо перед тем, как она получила роль, за которую была номинирована на «Оскар», появилась на обложках таблоидов и всего остального, она участвовала в ужасном и недолговечном телешоу. Фишер был ее партнером.
Он поднял руку, чтобы остановить ее.
– Прости, ты что, правда встречалась с Анной Гардинер? Большинство знаменитостей мне до лампочки, в Лос-Анджелесе их пруд пруди, но Анна Гардинер? Какая она? Только не говори мне, что стерва – мне понравился ее фильм.
Карлос был рад, что его друзей не было поблизости и они не слышали, как он расспрашивает о кинозвезде – они бы смеялись над ним до скончания века.
– Она действительно великолепна! Собственно, именно по этой причине я и познакомилась с Фишером. Мы с Анной очень хорошо поладили, и в итоге она пригласила меня на свой день рождения, а там я встретила Фишера. Когда он пригласил меня на свидание, я была уверена, что он просто хотел, чтобы я написала о нем статью. На самом деле я до сих пор так считаю.
Она покачала головой и рассмеялась.
– Самое смешное, что всякий раз, когда я ходила с ним на актерские вечеринки, знакомые очень удивлялись, видя нас вместе. Несколько раз, когда он был достаточно далеко, они даже говорили мне: «Ты здесь с этим парнем?» А я не могла понять, это оскорбление в мой или его адрес.
Официантка поставила на стол перед ними пряные сладкие крылышки, и оба схватили по одному.
– Но тем не менее встречаться с Фишером было не так уж и плохо – конечно, до позавчерашнего дня. У меня выдались несколько месяцев напряженной работы, а Фишер был веселым парнем, с которым я общалась, когда у меня было время. Я даже почувствовала себя виноватой из-за того, что отвергла его предложение: я ведь совершенно не хотела ранить его чувства! До тех пор, пока… Ну, видимо, я не так хорошо разбираюсь в людях, как думала.
Карлос пристально посмотрел на нее. Он-то довольно хорошо разбирался в людях, и Ник выглядела крайне расстроенной всей этой ситуацией.
– Ты что-нибудь еще слышала о нем? После гадостей, которые он написал тебе в субботу?
Она посмотрела на него снизу вверх:
– Как ты узнал, что это были гадости?
Карлос указал на ее лицо:
– То же самое обеспокоенное выражение, что и сейчас, было у тебя в субботу вечером, когда ты сказала своим подругам о его сообщениях. Я подумал, что в них содержалось что-то, что тебя расстроило, и, поскольку ты только что отвергла его перед тысячами людей, предположил, что это было что-то довольно неприятное. – Ник начала протестовать, и он поднял руку: – Я вовсе не виню тебя за то, что ты отвергла его на глазах у тысяч людей. Меня даже впечатлило, что ты была честна вместо того, чтобы притворяться милой на публике. А увидев это выражение на твоем лице, я решил, что он хочет причинить тебе боль, забрасывая хамскими сообщениями.
Она кивнула:
– Да, так оно и было. И… Я понимаю, что месть помогает отвести душу, но ему пора бы остановиться.
Карлос выронил кусок курицы и выпрямился:
– Он все еще пишет тебе?
Николь пожала плечами.
– Не знаю. Последнее сообщение, которое я получила перед тем, как заблокировать его, гласило: «Берегись». Думаю, он просто пытается вывести меня из себя. Фишер не из тех людей, кто будет наносить физический ущерб тому, кто его отверг. – Она покачала головой. – Но никогда нельзя быть уверенной до конца. Любой может вдруг съехать с катушек и начать мстить. Я не сказала Кортни и Дане об этом сообщении: они бы перепугались, переехали ко мне, спалили его дом и заявили на него в полицию – вероятно, именно в таком порядке. К сожалению, если его целью было заставить меня понервничать, то он своего добился.
Карлос прекрасно понимал чувства Кортни и Даны. Он бы сделал то же самое, если бы кто-нибудь написал что-то подобное Анджеле.
Он потянулся через стол и коснулся руки Ник.
– Мне жаль, что это случилось с тобой. Ты… ты живешь одна? – Он покачал головой. – Ох, это прозвучало жутковато. Я имел в виду, с тобой ничего не может случиться? Не боишься, что он заявится к тебе, когда поймет, что ты ему не отвечаешь?
Ник покачала было головой и затем остановилась:
– Сперва я не думала об этом. Я действительно живу одна – наверное, мне не стоило тебе этого говорить, мы ведь почти не знакомы, но у тебя классная сестра, поэтому ты не можешь быть слишком ужасным, – так вот, вчера я вообще не волновалась. Но сегодня, после сообщений Фишера, а также всех этих твитов и электронных писем от незнакомых людей, которые писали вещи еще и похуже, чем он… когда я вернулась в свою квартиру, ну… Это еще одна причина, по которой я была рада уйти из дома и отправиться поужинать куда-нибудь. Приятно выбраться оттуда и побыть в компании.
Он хотел спросить, что было в сообщениях от незнакомцев, которые писали что-то похуже, чем эсэмэски Фишера, но не был уверен, хочет ли она говорить об этом. И не был уверен, готов ли услышать ответ.
Еще два блюда с едой приземлились на их стол. Карлос положил салат из папайи и свиную грудинку на обе тарелки.
– Я рад, что смог помочь, хоть это и отстойно, что он заставил тебя так нервничать.
Ник откусила кусочек грудинки и улыбнулась:
– Безумно вкусно, но чертовски остро.
Она сжала его руку, и он улыбнулся ей. Они долго смотрели друг на друга через стол, их руки все еще были сцеплены. Наконец Ник отвела взгляд и отпустила его руку:
– Хорошо, пожалуйста, давай поговорим о чем-то, что не касается меня. Я заслуживаю твоей лучшей истории о юных пациентах.
Карлос ухмыльнулся:
– Хороших историй у меня много, но любимая – про паренька, которого мы прозвали Сантой, потому что он и его девушка пытались спрятаться в дымоходе.
Ник потерла руки в предвкушении:
– Выкладывай от начала до конца.
Глава четвертая
Когда официантка принесла счет, Ник протянула ей свою кредитную карточку:
– Плачу я. Я все еще злюсь на тебя за то, что ты взял на себя напитки в субботу. Я ведь хотела отблагодарить тебя.
Карлос поджал губы и задумался:
– Ладно, но ты заберешь все, что мы не доели. Идет?
Он сказал это так, как будто это было наказание. Учитывая то, насколько острыми были некоторые из блюд… это вполне могло за него сойти.
– Договорились. Я могу съесть их завтра на обед, в перерыве между кексами.
Когда они шли к своим машинам, Карлос толкнул ее локтем.
– Да? – откликнулась она в ответ на его взгляд.
– Я знаю, что ты очень переживаешь из-за этой истории с Фишером. Хочешь, я провожу тебя до дома, просто чтобы убедиться, что всё в порядке? Я имею в виду, я уверен, что всё в порядке, просто подумал, что я…
– Да, – прервала она его поток красноречия. – Это было бы здорово.
Всю дорогу домой Ник удивлялась, почему так быстро согласилась. Обычно она ненавидела, когда мужчины пеклись о ее безопасности, будто она какой-то нежный цветочек, который не в состоянии себя защитить.
Карлос повел себя иначе, и она ценила это. После того как сегодня ее охватила паника, было неплохо обеспечить себе подкрепление, чтобы без приключений попасть в собственную квартиру. А потом – не хочется судить поверхностно, но то, как футболка Карлоса облегает его бицепсы… Она была почти уверена, что Карлос легко справится с Фишером.
Погодите-ка. Неужели она действительно собирается заставить какого-то чувака, которого едва знает, осмотреть ее квартиру только потому, что получила несколько неприятных текстовых сообщений? Это нелепо. Она взрослая женщина, много лет живет самостоятельно и вполне в состоянии о себе позаботиться. Надо написать ему прямо сейчас и сказать, что с ней все в порядке и она не нуждается в его помощи.
Да, так и надо сделать. Она полезла в карман за телефоном. Когда вернется домой, напишет подругам, как глупо себя вела.
Ну, если с ней к тому времени все будет в порядке.
Она услышала голос Кортни у себя в голове:
Что ты теряешь? Тебя действительно волнует, как ты выглядишь в глазах мужчины, которого едва знаешь? Тебе не все равно?
Ей не все равно, черт возьми.
Но ее подруги прибьют ее, если она отошлет Карлоса и с ней что-нибудь случится.
Ладно, хорошо. Ник убрала телефон обратно в карман.
Она припарковалась на стоянке за своим многоквартирным домом и встретила Карлоса на крыльце.
– Спасибо, что зайдешь со мной внутрь. Чувствую себя идиоткой, – призналась она, отпирая дверь.
– Не беспокойся об этом, – заверил он ее. – Я вообще очень впечатляющий чувак – люди все время чувствуют себя идиотами рядом со мной. Я привык.
Несмотря на растущее беспокойство, она рассмеялась, поднимаясь по лестнице в квартиру на втором этаже.
– У него есть ключ? – тихо спросил Карлос.
Ник вздохнула и остановилась.
– Я ему его не давала, но все время оставляла ключи где попало, а ведь копию легко сделать. И был один раз, когда я забыла свои ключи у него на целые выходные и мне пришлось взять запасной комплект у Даны. В то время я ничего такого не заподозрила, но… Наверное, я веду себя как параноик.
Карлос положил руку ей на плечо, и Ник расслабилась.
– Ты готова войти внутрь? Или тебе нужна минутка?
Она отстранилась. Не следовало ей этого делать, но сейчас у нее нет выбора:
– Нет-нет, я в порядке. Давай войдем.
Карлос взял у нее ключ и повернул его в замке. Она могла бы сделать это сама, ну да ладно. Он медленно толкнул дверь. Почему она выключила весь свет перед тем, как выйти из дома? Все эта энергосберегающая чушь.
Теперь она чувствовала себя одной из тех женщин в фильмах ужасов, которых убивают в первые пятнадцать минут.
Погодите, нет. У тех женщин никогда не хватало здравого смысла позвать кого-нибудь пойти с ними, когда у них появлялось плохое предчувствие.
Карлос широко распахнул дверь и шагнул вперед:
– Если демон доберется до меня первым, передай моей маме, что я ее любил.
Очевидно, они смотрели одни и те же фильмы.
Ник следовала за ним по пятам, когда он вошел в гостиную и включил свет. Все выглядело так же, как два часа назад, когда она уходила: ноутбук на столе у большого эркерного окна, пульт на полу у журнального столика, футболка и – упс – лифчик на диване, где она бросила его, получив сообщение от Карлоса. Она увидела искорки в его глазах, когда он повернулся в ту сторону, но он не позволил улыбке расцвести на губах.
– В этой комнате есть где спрятаться? – спросил он ее вполголоса.
Ник покачала головой. Она двинулась вперед по коридору, который вел в спальню, но Карлос положил руку ей на плечо, останавливая.
– Позволь мне пойти первым.
Он не стал дожидаться ответа. Ник мысленно метала кинжалы ему в спину, топая за ним по коридору. То, что она приняла его предложение убедиться, что Фишера нет поблизости, вовсе не означает, что он имеет право командовать в ее собственной квартире. Это была ужасная идея.
Когда она вошла в спальню, Карлос уже распахнул дверцы шкафа и перебирал пальцами висящие там пальто. Он обернулся, только убедившись, что среди одежды никто не прячется.
– Все эти пальто… твои? – поинтересовался он. – Ты ведь осознаешь, что живешь в Лос-Анджелесе, да?
– Отстань. Иногда здесь бывает холодно. К тому же я езжу в Нью-Йорк по крайней мере раз или два в год.
Он покачал головой с улыбкой в глазах:
– М-м-м, да, для этого, конечно, нужно штук двадцать пальто, не меньше.
Она попыталась сдержать улыбку, но не смогла.
Карлос подошел к дальней стороне ее кровати, затем вышел в коридор и распахнул шкаф в прихожей. Она предположила, что Фишер мог бы спрятаться там, если бы скрывал от нее свои акробатические таланты. Карлос взглянул на полки, заполненные постельными принадлежностями, полотенцами и упаковками газированной воды, и закрыл дверь, не сказав ни слова. Потом вошел в ванную, и Ник услышала, как занавеска для душа скользнула по рейлингу.
– В ванной тоже все чисто. Проверить что-нибудь еще?
Она прошла по коридору на кухню, одновременно испытывая такое облегчение, что готова была упасть в обморок, и чувствуя себя такой дурой, что хотелось спрятаться среди пальто в шкафу.
– Конечно, если очень постараться, то можно забраться в холодильник или под диван, но я почему-то сомневаюсь в этом. Думаю, все чисто. – Она открыла холодильник и достала бутылку вина. – Прости, что втянула тебя в эту охоту за призраками. Не знаю, что на меня нашло. Вина?
Взглянув на него, Ник увидела, как Карлос заглядывает под диван в гостиной. Она улыбнулась и налила два бокала.
– Вот. – Она протянула ему бокал и села на диван. – Спасибо. Обычно я не… – Ник покачала головой. – Короче, спасибо. Надеюсь, ты не слишком брутальный для розового вина.
Карлос сел рядом с ней и взял бокал.
– Ничего подобного. – Он сделал глоток и взглянул на нее. – Тебе следует сменить замки.
Это уже перебор, не хватало еще, чтобы он ей указывал, что делать.
– Я прекрасно знаю, что мне следует сменить замки, я не идиотка, – отрезала она.
Он поставил бокал на стол.
– Эй, прости. Конечно, ты не идиотка. Я это и не имел в виду. – Он посмотрел на нее, затем отвел взгляд. – Просто привык заботиться обо всех женщинах в своей семье, поэтому иногда перегибаю палку. Я не хотел указывать тебе, что делать.
Ник взяла бокал и протянула ему.
– Всё в порядке, правда. Я не хотела огрызаться. – Она закрыла глаза. – Обычно мне не свойственны приступы паранойи, и неприятно, что я так повела себя. Вот и сорвалась на тебе.
Он улыбнулся ей и похлопал по бедру. Ник возненавидела себя за желание, чтобы его рука задержалась там подольше.
– Тебе нечего стыдиться. Каждой женщине нужен большой сильный мужчина, который пришел бы и защитил ее, – это не твоя вина. Просто ты от природы слаба и беспомощна, исключительно в силу того, что ты – слабый пол и все такое. Тебе необходим был такой человек вроде меня, чтобы выполнить тяжелую работу по заглядыванию под твою кровать. Ты ведь не способна на такие вещи, я понимаю.
Ник шлепнула его по руке.
– Ну ты и засранец. – Она так смеялась, что бокал с вином пришлось поставить. – А я ведь на несколько секунд поверила, что ты говоришь серьезно! И была очень близка к тому, чтобы плеснуть тебе в лицо вином и вышвырнуть из квартиры.
* * *
Карлос рассмеялся и откинулся на подушки дивана. Он немного беспокоился, что она разозлится на него, но надеялся таким образом немного снять напряжение. Одна из вещей, которая ему уже успела понравиться в Ник, заключалась в том, насколько она независима – следовало догадаться, что ее разозлит, если начать указывать ей, что делать. Анджела завелась всего несколько недель назад из-за того, что он отвез ее машину на техобслуживание, и сказала, что вполне способна сделать это сама. Он объяснил, что понимал это и просто чувствовал, что это его работа – помочь ей. Но она все равно бесилась.
Ник махнула в сторону его бокала с вином:
– Пей, пей, обещаю, что не опрокину на тебя бокал.
Карлос сделал еще один глоток. Обычно он высмеивал Анджелу за то, что та предпочитает розовое вино. Никогда она не должна узнать, что он пил розовое с Ник и ему понравилось.
– Серьезно, не заморачивайся из-за этого, – произнес он. – Совершенно нормально волноваться из-за подобных вещей. За время работы в отделении скорой помощи, в ординатуре, я повидал всякого, что случается с женщинами. Хорошо, что ты попросила меня подняться, пусть в итоге его здесь не было и теперь ты чувствуешь себя глупо. Многие женщины игнорируют нехорошие предчувствия, чтобы их не посчитали истеричными, и я видел последствия. Уж лучше чувствовать себя глупо.
Николь отпила еще вина и откинулась на спинку. Устраиваясь на диване, она села прямо посередине, так что у Карлоса не было выбора, кроме как пристроиться рядом. Они были так близко, что почти касались друг друга.
– По дороге домой я хотела позвонить тебе и сказать, что мне не нужно сопровождение. Меня остановило только то, что подруги наехали бы на меня и велели не быть дурой. – Она сделала паузу: – А теперь вспоминаю, что давала людям в подобных ситуациях похожие рекомендации. Всегда легче одаривать окружающих советами, чем самой им следовать.
Можно ли ее обнять? Он очень хотел этого, но она только что пережила драматичный разрыв, так что могла дать ему пощечину и выгнать из дома. Хотя Ник так уютно устроилась на диване рядом с ним, мило потягивая вино, – ситуация, похоже, вполне подходящая, чтобы сделать шаг навстречу, верно?
– Кстати, о советах, – продолжила она, – ты говорил, что проводишь много времени, давая рекомендации подросткам, и мне интересно узнать о твоей работе. Что это значит – быть заместителем директора подростковой клиники?
Ладно, похоже, она просто хочет поболтать. Несмотря на то, что они сидят, прижавшись друг к другу, на диване, с приглушенным светом, держа бокалы с вином. Супер.
– Отличный вопрос, и я все еще пытаюсь найти на него ответ. На этой должности я всего около шести месяцев, и пока мне нравится. По сути, всю медпомощь детям в возрасте от двенадцати до девятнадцати лет медицинский центр оказывает через нашу клинику. Цель состоит в том, чтобы признать, что подростки находятся на особом положении, как умственно, так и физически, и удовлетворить их потребности как можно лучше.
– Было бы здорово, если бы, когда я была маленькой, в нашей клинике было отделение для подростков, – заметила Ник. – Помню, как меня в этом возрасте раздражала необходимость ходить к педиатру вместе со всеми этими младенцами.
Она сделала еще глоток вина и сняла с его плеча ворсинку. Карлос чувствовал себя убаюканным ее близостью, теплым ночным воздухом, ее присутствием.
А также, вероятно, вином.
Николь встала, чтобы достать еще одну бутылку из холодильника и принести в гостиную:
– Ты сказал, ты там всего полгода, а где работал до этого?
Она наклонила бутылку вина к его бокалу и вопросительно подняла брови. Карлос кивнул. Пытается ли она задержать его? Неужели вся эта история с «я боюсь своего бывшего» – просто чушь собачья, чтобы заставить его подняться к ней в квартиру? И что ему за дело, если это и так? Он усмехнулся про себя. Что ему за дело, если горячая девушка выдумала историю о том, что боится своего бывшего парня, чтобы затащить его к себе в квартиру? Огромное дело, черт возьми!
– Трудился в больнице Святой Елизаветы на Вест-Сайде. Мне очень нравилось, но эта работа отличается от того, чем я там занимался. Здесь весело. Кроме того, было здорово вернуться в Ист-Сайд, поближе к семье.
Стоп. Он не так давно знает Ник, но у него сложилось мнение о ней как о честной и прямой девушке, почти до безобразия. Вряд ли она бы стала выдумывать историю, чтобы заманить его к себе в квартиру. Она просто спросила бы, не хочет ли он подняться наверх.
Плюс к тому, если бы она притворялась, то, когда они вошли, прикинулась бы гораздо более испуганной. Она же, напротив, не цеплялась за него, не плакала – ничего подобного. Просто выглядела напряженной и сердитой. И потом, она не намекала ему на то, чтобы зайти к ней, – он сам это предложил.
– Я так много общаюсь с людьми из Лос-Анджелеса, которые приехали откуда-то еще. Всегда интересно познакомиться с настоящим местным жителем, – продолжала расспрашивать она. – У тебя большая семья?
Он положил руку на диван – не на ее колено, но совсем рядом.
– И да, и нет. У меня много родственников, но Энджи – моя единственная родная сестра. Мы выросли рядом с сестрой моей мамы, тиа Евой, и ее дочерью, моей кузиной Джессикой, которая мне почти как сестра. В баре я упоминал ее, когда рассказывал о том, откуда узнал идею насчет «неужели это ты?» – Он улыбнулся. – Это еще одна причина, по которой сейчас самое подходящее время вернуться в Ист-Сайд. Джесси беременна первенцем, и вся моя семья на седьмом небе от счастья.
Ник заправила волосы за уши и посмотрела на него снизу вверх. Ему нравилось, как она сосредотачивала на нем внимание, когда он говорил, – как будто ей действительно было интересно все, что он хотел сказать.
А еще ему нравилось, как ее рубашка постепенно сползала с плеча, и лишь усилием воли он заставил себя отвести взгляд от ее декольте.
– Ты тоже на седьмом небе из-за ребенка?
Полочка еще немного соскользнула с плеча. Карлосу очень хотелось протянуть руку и сдернуть ее совсем. Ему потребовалась минута, чтобы сообразить, о чем его спросили. Верно, верно, ребенок Джесси.
– О да, определенно. Конечно, проработав педиатром много лет, я уже давно привык к детям, но все равно не могу дождаться, когда Джесси родит. Не то чтобы я был готов завести своего собственного, но кузина так счастлива. Да и быть дядей – здорово. Сплошное веселье и никакой ответственности. – Он рассмеялся. – Плюс мама не будет требовать внуков с меня, потому что у нее будет ребенок Джесси и она сможет возиться с ним.
Ник искоса посмотрела на него:
– Или же она начнет давить на тебя еще больше, потому что ей так понравится нянчиться с ребенком, что она захочет еще.
Карлос поднес палец к ее губам:
– Ш-ш-ш-ш, не говори так. Мама знает, что пройдет много времени, прежде чем это произойдет. У меня сейчас слишком много других забот. Я просто рад, что вернулся в Ист-Сайд. Так я буду ближе, когда родится малыш, а еще для того, чтобы поздней ночью убивать пауков – реальных и воображаемых – в квартире Анджелы.
Ник сделала последний глоток вина и улыбнулась ему.
– Ей повезло, что у нее есть ты. Мне тоже повезло, что ты был рядом сегодня вечером. – Она села прямо и опустила ноги на пол. – Тебе завтра рано на работу? Уже поздно.
Это определенно прозвучало как сигнал, что ему пора уходить. Черт возьми. Карлос бросил взгляд на часы, но не обратил внимания, сколько времени они показывали.
– Мне уже почти пора спать. – Он положил руку ей на плечо. – С тобой все будет в порядке?
Взгляд Ник метнулся к двери, но она все равно кивнула:
– Конечно. Все будет хорошо, не беспокойся.
Карлос уже почти встал с дивана, но теперь опустился обратно.
– Знаешь, вот от таких слов я и начинаю беспокоиться за тебя. Ты хочешь, чтобы я… – Он собирался сказать: «Ты хочешь, чтобы я остался?», но это прозвучало бы так, будто он ждет приглашения в постель. И хотя Карлос с удовольствием его получил бы, ему вовсе не хотелось выставлять себя козлом. – Ты хочешь, чтобы я остался, пока не приедет кто-то из твоих подруг?
– Одна мысль об этом нелепа, но… может быть. Кортни вставать ни свет ни заря, так что ей я звонить не хочу. Зато могу позвонить Дане. Не думаю, что у нее завтра съемки. О боже, это напомнило мне… «Инстаграм»! – Она вытащила телефон из кармана.
Карлос понятия не имел, что, черт возьми, это значит.
– «Инстаграм»? – переспросил он.
– Фишер выкладывает в «Инстаграм» все, что только ни происходит у него в жизни – для «рекламы», поклонников и всего такого. Если он постил что-нибудь за последние несколько часов, по крайней мере, я буду знать, что он задумал.
Она набирала что-то в строке поиска на телефоне, не прекращая говорить:
– Я заблокировала его повсюду, поэтому он не может связаться со мной, но если я выйду из системы, то смогу увидеть… О боже, Карлос. Посмотри на это! Он в Вегасе!
Она повернула экран так, чтобы он мог посмотреть видео, на котором Фишер ужасно танцует в каком-то клубе. Карлос рассмеялся.
– Ничего себе. – Он придвинулся ближе к ней, чтобы они оба могли смотреть. Боже, от нее так хорошо пахло! Он хотел бы как можно дольше оставаться на диване так близко к ней. – Этот парень настоящий? Включи-ка еще раз.
Она прокрутила ролик еще четыре или пять раз, и с каждым просмотром они смеялись все громче.
– Это почти так же прикольно, как фото кольца на среднем пальце, – заметила она, все еще смеясь.
Карлос поднял брови, глядя на нее:
– Какое еще фото кольца на среднем пальце?
– Ой. Прости. Я же тебе не показывала. Вы с Анджелой ушли до того, как мы стали смотреть его сообщения. Взгляни на фотку, которую он мне прислал.
Она пролистала снимки в телефоне и открыла изображение размытого среднего пальца с обручальным кольцом на нем. Карлос отпрянул:
– О боже мой! Он и правда отправил тебе это?
Пока она искала фотографию, он прочел фрагменты нескольких сообщений, которые Фишер отправил ей после предложения на стадионе. Гребаный ублюдок.
– Знаю. Знаю. – Она все еще смотрела на фотографию, а не на него. – Тебе не нужно ничего говорить. Я плохо разбираюсь в мужчинах – теперь мы все в курсе, – но все-таки невероятно, правда?
Карлос встал. Хорошо, что Фишер уехал из города, но теперь у него больше нет повода оставаться здесь.
– Это так невероятно, что я, пожалуй, отправлюсь домой, чтобы переварить эту информацию. А также для того, чтобы завтра быть на ногах, бодрым и готовым к приему пациентов в восемь тридцать утра.
Ник проводила его до двери.
– Прости, что задержала тебя допоздна, и еще раз спасибо.
Она потянулась, чтобы обнять его, и он крепко прижал ее к себе. Было так приятно ощущать тепло ее тела. Он хотел бы, чтобы это никогда не кончалось, и буквально заставил себя отпустить ее.
– Рад, что смог быть полезным. Спокойной ночи. Если захочешь подпереть дверь стулом после того, как я уйду, не стесняйся. Никто не узнает.
Она засмеялась и поцеловала его в щеку:
– Наверное, так и сделаю, спасибо.
