Иван Перепелятник
Раньше: интервью
– Вау! Александра, и что это всё значит? Простите, но ваши формулировки крайне неопределённы и туманны. И что же вы считаете для человечества будет актуально «завтра»? И какова временная шкала этого «завтра»? Когда это?
– Первым делом посмотрим, чего мы достигли сегодня как вид. На планете живет порядка 12 миллиардов человек. Мы живём на 6 континентах, которые глубоко нами освоены. Демографический паттерн принципиально стал иным после научной революции в области медицины. Продолжительность жизни человека до 3 раз превышает аналогичные показатели начала прошлого века. Это всё изменило – мы больше не рожаем детей «просто так». Если бы мы продолжили придерживаться прежнего жизненного уклада, нам не удалось бы сбалансировать экосистемы на планете. Но сейчас эти вопросы решены. У нас есть действующая база и колония на Луне и Марсе, общей численностью 10 тысяч человек. И это начало новой эры для человечества. Мы начинаем делать первые шаги как вид в новом для себя представлении – как исследователи и покорители новых миров.
– Александра, если бы вы выступали на старой доброй площадки TED, предположу, что аудитория разразилась бы аплодисментами в этот момент, – улыбался Томас, – Но какой же по-вашему мнению будет следующий шаг?
– Это очевидно, Томас – мы должны найти способ выйти за пределы солнечной системы, рано или поздно. А это задача комплексная. Помимо колоссальных инженерных вызовов, над которыми мы продолжаем работу, например, такими основополагающими, как текущие ограничения скорости, не позволяющие выйти нам за пределы нашей звёздной системы, или жизнеобеспечение астронавтов, рассчитанное на исключительно продолжительные путешествия, на сотни или даже, возможно, тысячи лет. Помимо ответов на эти вопросы мы должны понять, каким образом мы будем заселять те новые миры, куда придёт человечество.
– И какая же ваша версия ответа на этот, можно сказать, хрестоматийный вопрос, Александра?
– Мы считаем, что одна из возможностей путешествий на бесконечно большие расстояния с целью развития популяции в новых звёздных системах имеет гибридную основу.
Томас на секунду забывшись, неподвижно замер, только его веки продолжали рефлекторно выполнять положенную им эволюцией функцию. Опомнившись, он продолжил:
– Ух ты! В чём суть такой гибридной системы? Расскажите нам, пожалуйста.
– Исходим из того, что в недалёком будущем человечество будет представлять из себя не только вид биологический, но и полностью цифровой, что позволит нам снять множество ограничений, которые сейчас пока мы не можем преодолеть.
– Александра, если я правильно понимаю, вы работаете над тем, чтобы оцифрованное сознание человека разместить, например, в робота, в какое-то механическое устройство? Так получается?
– Примерно так, Томас.
– Признаюсь честно, я и не мог предположить, готовясь к нашей встрече, что интервью будет иметь такой поворот.
– Я рада, что разговор получается интересным, Томас.
– Ещё бы! Теперь, я думаю, становится понятной связь между вашей разработкой программного комплекса «Интервью» и большим проектом, о котором вы рассказали – это шаг в реализации программы.
– Вы совершенно правы, Томас. Формирование цифровой модели личности человека на основе информации о его жизни и больших данных – возможность достоверно оценить степень готовности модуля «Интервью» для следующего этапа реализации головной задачи.
– Я подразумеваю, что ваши эксперименты проходят успешно. Цифровые модели правдоподобны, достоверны – они работают?
– И да, и нет, Томас. Всё, конечно, не так быстро, как нам бы хотелось. И если всё было бы так просто, вряд ли бы это вызвало интерес общественности и ваше любопытство. На текущий момент мы обеспечиваем стабильное функционирование только одной модели – моего давно погибшего брата.
– Вот как!? Вашего брата? – выказав удивление, отметил Томас.
– Цифровая модель моего брата – его звали Игорь – стабильна. Здесь нюанс заключается в том, что я долго расследовала причины его гибели и собрала большую базу данных обо всём, что хоть каким-то образом соотносится с его жизнью. Кроме того, очевидно, что я хорошо его знала. Мы с ним были очень близки. Когда мы поняли, что цифровые модели личностей, которые мы пытались воссоздать, не работают, их стабильность была неустойчивой, а достоверность низкой, я решила, что мы должны попробовать запустить модель на основе архива данных моего брата. Наши тесты подтвердили, что это был правильный шаг. Это сработало.
– Александра, честно говоря, всё это выглядит несколько странно и даже пугающе. Ваш брат, который давно погиб, теперь ожил, так сказать, в своём новом цифровом воплощении. Как вы с ним общаетесь? Я так понимаю, что с цифровой копией можно разговаривать на любые темы?
– В нашей семье эта трагедия случилась очень давно, Томас. Сегодня я отношусь к этому совсем иначе. Прошло около 25 лет с его смерти. Работа с цифровой моделью Игоря для меня – это потрясающая возможность для проекта. Мы постоянно дорабатываем его индивид, в том числе основываясь и на моих воспоминаниях о том, как он вёл себя, как разговаривал, о чём мечтал, что для него было важно. Всё, что определяло Игоря как человека, сейчас принципиально важно учесть в его цифровой модели, которая, в конечном итоге, как мы рассчитываем, перерастёт в нечто большее.
– И что же это «нечто большее» может быть, Александра?
– Мы работаем над тем, чтобы разжечь огонь новой жизни. Я бы так сказала,
– У меня просто нет слов, друзья! – Томас откинулся на спинку кресла, – Я, как интервьюер с некоторым стажем, конечно, не должен был бы так говорить. У меня всегда должны находиться нужные и правильные, точные формулировки. Но это не тот случай. Я действительно поражён!
Томас продолжал:
– Вы хотите сказать, что вы с Игорем можете общаться на любые темы? И он отзывается, отвечает вам так, как будто бы … как мы общаемся с вами сейчас.
– Всё выглядит именно так, если я, например, подключаюсь к его программе удалённо.
– Это удивительно! Но вот какой вопрос меня также беспокоит в этой связи, Александра. Не нарушаете ли вы моральные и этические нормы, воссоздавая цифровую копию человека? Он же не давал вам своего разрешения на такие действия с его цифровым наследием, всей информацией и данными, которые сохранились о его жизни.
– Это ещё одна из причин, по которой мы с коллегами приняли решение о развитии программного комплекса Интервью именно на основе цифровой модели брата. Я имею все необходимые гражданские права, юридическое основание для тех действий с его цифровым наследием, вы совершенно точный используете термин, которые в рамках проекта мы осуществляем. С точки же зрения общих морально-этических норм я не вижу никакого конфликта. Я рада возможности общаться с воссозданной моделью Игоря, и верю, что его предназначение раскрывается именно в этом проекте.
