Иван Бездомный
Мечтатель
Дерг, дерг.
Поворот ключа и стук открывшейся двери.
– Быстрее! – малолетки драпанули к лестнице и услышали как за спиной, в каюте, взвизгнул от нетерпения почувствовавший врагов овчар. Толкаясь плечами метнулись в проход, и оказавшись уровнем выше, понеслись на запах.
Шум и волнение на корабле усиливались. Суетился экипаж. Динамики гавкали отрывистыми командами, гудели дизеля в машинном отделении, включились кондиционеры, заструился холодный воздух по коридорам и липкий страх по спинам потенциальных нарушителей Государственной Границы и Уголовного Кодекса.
Коридоры наполнились гвалтом пассажиров, шумом катящихся по полу чемоданов (вы когда-нибудь видели чемоданы на колесиках???), предотпускными волнениями и ожиданиями чуда.
Беглецы ворвались в музыкальный салон с приглушенным светом, рядами столов и сценой.
– Давай за барабаны. Они большие, вдруг, не засекут?
– У них собаня. Она и в темноте видит.
– Тс-ссс. Шаги совсем рядом, уже за дверью. Может, пронесет.
– Возможно. Понадобятся новые трусы. Заходят. Не дыши…
***
Поиски нарушителей госграницы и контрабанды продолжались.
Бьется сердце пытаясь вырваться из груди.
Страшно.
Путешественники решившие открыть мир, сжались в комок за барабанной установкой и тихо потели.
Бдящие защитники рубежей, грубо топча чужие мечты и нервы кирзачами, нежданно, как ангелы смерти, добрались до убежища.
Грохот шагов и решительные команды загромыхали опасностью, казалось, над головой, и двери резко, со скрипом распахнулись.
– Где тут свет? – загавкали хриплые голоса у порога.
– А я знаю?
– Шо-то Абдул нервничает, отпустим кобелька, оторвемся? – второму, кажется, хотелось повеселиться.
– Тарас, ты за «оторвемся» к Рыжей обращайся: она по приходит по выходным и шустреньким уделяет внимание. Две банки сгущенки, и она твоя королева на полчаса. А тута – рэ-сто-ран, понимаешь? Еда значит. со-си-со-ны, са-ло-о… А не грязь с нечищеной бульбой, которой нас два раза на день пичкают. А где еда – там коты водятся. Спусти Абдулу и будет всему кораблю праздник, пока коты не закончатся. Лучше глянь, может на столах есть шо свинтить? Иль пузырек?
– Та не-е, я те ховорю – дергается Абдул, надо все проверить. Включай светилку, – настаивал напарник.
– Сам включай. Я лучше пошукаю. Может шо и найду для настроения.
Шаги приближались, били лакированный пол и надежды на новую жизнь жесткими каблуками.
Страж границы остановился в паре метров от беглецов, оглянулся, определил застеленные скатертями столы с приборами и на ощупь начал там рыскать.
Отроки затаили тревожное дыхание.
Повизгивал от нетерпения собакин.
– Опаньки! – раздалось в углу, и через мгновение помещение залил ровный теплый свет. – Искать, Абдул!
Рвущийся с повадка кобель волоком дотащил хозяина до барабанов, и тут же, одним хватом, попытался оторвать коки Лешке.
– Эй, вы чего? Уберите невоспитанного пса! Гражданин Карацупа, что за зверюга у вас малокультурная: вместо «Здрасьте вам» – сразу за фаберже! – возмутился Леха вырастая из пола.
Рос он, надо заметить, весьма осторожно, вдруг пальнут с перепугу? Серега поднялся рядом и притворился тенью.
– Это у нас шо? – обомлели погранцы с трудом сдерживая овчара клацающего зубами в опасной близости от Лешкиных ценностей. – Бехлецы? Предатели? В Японию? Вы знаете, шо вам светит за незаконное пересечение границы? Пятнадцать годков как с куста, долгогрёбы!
– Где вы предателей увидели? Покажите нам – мы первые доложим куда надо, скажи, Серега! – обратился Лешка к ошалевшей от новых перспектив тени. – Я думал вы – служащие Пограничных войск, а вы, видимо, доктор, по глазам диагноз определяете? Или немножко не в себе? Температура есть? Когда последний раз обследовались? Справку предъявите, пожалуйста! – чубатый требовательно выставил ладонь, но успел отдернуть перед тем, как там опасно клацнула собачья челюсть.
Служаки оторопели, кажется, происходящее выходило за рамки устава и наставлений сержанта.
Леха прищурился всматриваясь в глубины солдатской души:
– Повернитесь в профиль, пожалуйста, и посмотрите налево. Та-а-аа-к, – протянул он с видом профессора. – Давно вам враги мерещатся? Мания преследования на почве хронического недоедания? Ставили в известность командование? Видишь, Серега, – обратился он ко второму предателю, – мы, как порядочные, на экскурсии, а некоторые подозрительно поверхностно относятся к своим служебным обязанностям. Какие вы, товарищ незнаюкто, говорите глупости за заграницу! Мы только минуточку как заблудились, выбраться очень хотим, да не знаем в какую сторону, а вы, травмами угрожаете! Запугали будущих комсомольцев, а возможно, и членов партии! Это вы нас сюда и загнали. Вы нам расскажете за Японию? Она где? Как бы, между прочим, мы матросами хотим стать, и в политический актив вступить. Вы члены парт-актива, или, хотя бы, комсомольской ячейки?
– Члены? Я, млять, вот спущу ща Абдулу, он те покажет экскурсию и твои члены раздельно от тебя, матрос, мать ё! Он вас в хамно уделает! – пришел в себя первый.
