Ирина Ребони
Мидас
Глава седьмая
Воспользовавшись тем, что в субботу выходить на работу нужно было лишь к семнадцати часам, я решила навестить Макса. На этот раз обошлась без цветов и деликатесов, лишь прихватила немного фруктов и детектив Рекса Статута, да и позвонила заранее, предупредив, когда его навещу.
Он встретил меня при полном параде – уже без повязки на голове, тщательно выбритым и в стильном спортивном костюме темно-серого цвета. На прикроватной тумбочке стояла вазочка с герберами. Заметив мой взгляд, Макс пояснил:
– Это мама вчера приходила.
Я пожала плечами и вручила ему свои дары, а он чмокнул меня в щеку, сказав, что безумно рад меня видеть. Ответив что-то подобающее случаю, я сразу перешла к делу. Нам нужно было составить какой-то план или хотя бы выдвинуть новую версию, которую мне следует разрабатывать, так как просто слоняться по ресторану в надежде, что какие-нибудь новости свалятся мне на голову, я уже была не в силах. В отличие от меня, у Макса было достаточно времени для размышлений, и он кое-что надумал.
Он пришел к окончательному выводу, что разговоры в ресторане были подслушаны с помощью подключения к мобильнику одного из разговаривающих. Понятно, что никто не слушает сразу всех членов клуба, да еще круглые сутки, подключаются только в определенный момент и к конкретному телефону. Как выбрать этот «определенный момент»? Хорошо бы заметить подходящую компанию и понаблюдать за ее поведением. Ресторан очень удобное место и для встреч, и для подобных наблюдений. Следовательно, шантажист либо является постоянным посетителем ресторана, либо работником клуба. Подозрительных посетителей мы проверили, вроде бы они ни при чем, остаются работники клуба. И еще. Заранее неизвестно, к какому именно номеру нужно подключиться, значит, преступник знает их все! Кто располагает подобной информацией? Само собой, управляющий и служба безопасности. Следовательно, либо это Валерий Николаевич Игнатьев, либо шантажиста следует искать среди подчиненных Арсения. Макс закончил свою речь, весьма довольный собой.
– Номера всех телефонов есть еще у Гали, – заметила я. – Она как бы выполняет функции службы информации.
– Ты мне об этом не говорила! – возмутился он. – Расскажи поподробнее. Где хранится эта информация?
Я уже вторую неделю работала в клубе, но на втором этаже ни разу не была. Иногда кто-то из постояльцев отеля заказывал что-то в номер, но как-то так получалось, что заказы туда приносили либо кто-то из барменов, либо Света. Но можно было предположить, что у Гали имеется там какое-то помещение с компьютером. Теперь предстояло выяснить всех, кто имел доступ к ее компьютеру. Слава богу, появилось конкретное задание, а то я уже устала от неопределенности.
Особое внимание привлекал управляющий. Макс уже пообщался с Арсением и узнал, как Игнатьев попал в клуб. Раньше он занимал ту же должность в крупном казино, а когда игорный бизнес оказался вне закона, устроился на работу в фирму Григорьева, моего несостоявшегося кавалера, тот и порекомендовал его в управляющие, когда прежний скоропостижно скончался. Это была очень интересная информация. Как познакомились эти двое? Возможно, Григорьев был заядлым игроком? Вдруг до сих пор где-то играет? А на это нужны деньги. За беседой время летело незаметно. В половине первого в палату заглянула медсестра и сказала, что пора идти на процедуры. Макс обнял меня на прощание, я подставила ему щеку, но он поцеловал меня в губы – нежно и коротко. Поцелуй задел меня сильнее, чем мне хотелось бы, и я слегка оттолкнула его, проворчав, что если бы мы находились не в больнице…
– Знаю, ты бы мне врезала по первое число, – весело отозвался он, – но я умный, умело воспользовался ситуацией, о чем ничуть не жалею.
С ним невозможно серьезно разговаривать на темы, не касающиеся работы. Уже идя по коридору, я продолжала думать о нем. Ему скоро тридцать три, пора бы стать взрослее, а он ведет себя, как подросток. Но ведь и я не лучше! – вдруг дошло до меня.
На обратном пути, уже подходя к дому, я наконец-то заметила, что золотая осень закончилась – ярких листочков совсем не осталось, а те, что еще держались за ветки, казались иссохшими трупиками, что навевало тоску и безысходность. Наступала моя самая нелюбимая пора, поздняя осень – дождь, ветер, голые деревья и нахохлившиеся прохожие. Как тут не впасть в депрессию?
– Нет, ни за что! – вслух сказала я, войдя в свою квартиру, и решила позвонить Машке, чтобы позаимствовать у нее оптимизма.
Мы уже давно с ней не созванивались, только обменивались дежурными смс-ками. Я предупредила ее, как и маму, что в ближайшее время буду звонить сама, так как у меня напряженная работа. На мой звонок Машка откликнулась сразу:
– Привет, Нинок! Покончила со своей секретной работой?
– Нет еще, но появилось немного свободного времени.
– Потрать его на то, о чем я тебе говорила, – строго сказала подруга.
– Ты опять о том же?
– Конечно. Молодая женщина не должна так долго быть одна. Влюбись, наконец!
Машка стала такой занудой, как вышла замуж! Прямо, как шарманка или заезженная пластинка, все разговоры об одном – всех переженить!
– Ни за что! – решительно заявила я. – Хватит с меня!
– Но ведь столько лет прошло…, – простонала она.
– Не лет, а всего три месяца, – вырвалось у меня.
Что тут началось! Машка устроила мне допрос с пристрастием, и я, хоть и без некоторых подробностей, все ей рассказала об Антоне. И мне стало легче. А Машка была вне себя от изумления и ужаса.
– Ты все еще его любишь? – почти прошептала она.
И я вдруг поняла, что не знаю ответа. Мои чувства к нему были очень сильными, сильнее не бывает, но они были неоднозначными, особенно, когда узнала, что параллельно со мной он встречался с Мариной. А вообще, мою жизнь в тот период можно охарактеризовать как яркую вспышку внутри черного кольца. Теперь вспышка угасла, но кольцо осталось и все еще сжимает меня.
– Мне трудно забыть его, – наконец, выдавила я.
И тут Машка не подкачала:
– А ты его не забывай, просто отодвинь в сторону все, что с ним связано, и живи дальше.
Совет был гениально прост и, главное, выполним.
– Машка! – вскричала я. – Ты гений! И я тебя люблю.
После разговора с подругой мне действительно полегчало. Я поняла, что до сих пор пыталась именно забыть Антона. Но разве ТАКОЕ и ТАКОГО забудешь?! На самом деле не надо ничего забывать, Антон – часть моей жизни, явно не самая удачная, но очень яркая, так что пусть он остается в моей памяти как воспоминание, но не пытается вмешиваться в мою сегодняшнюю жизнь. Все не так уж плохо, – сказала я себе и каждой клеточкой вдруг ощутила приятное волнение, будто вступая в новую жизнь.
Новая жизнь мне нравилась. Я сварила кофе и закурила, затем взглянула в окно. Моросил дождь, но погода и серые краски перестали оказывать на меня мистическое влияние, и я полностью сосредоточилась на анализе событий, связанных с шантажом, так как Макс постоянно подчеркивал, что именно поиск шантажиста – наша единственная задача. Мне вдруг пришло в голову, что мы упускаем уникальную возможность подобраться поближе к преступнику, ведь сегодня в том или ином качестве он непременно примет участие в банкете, так как там соберутся практически все члены клуба и весь персонал. Грех не воспользоваться столь благоприятным случаем. Но как? И ответ пришел сам собой: нужно спровоцировать шантажиста! Подкинуть ему наживку и посмотреть, как он на нее отреагирует. Я схватила телефон и позвонила Максу.
Он сразу загорелся моей идеей, но времени оставалось в обрез, а нужно было успеть обзавестись единомышленниками. На кого из членов клуба можно положиться? На этот вопрос мог ответить только Арсений. Макс пообещал связаться с ним, а потом воскликнул:
– Как же некстати я выбыл из строя! Нам просто необходимо собраться втроем и все обсудить!
– Я не успею к тебе заехать, – с сожалением сказала я. – У меня слишком мало времени, к пяти я должна быть в ресторане.
– Сейчас что-нибудь придумаем, – отозвался Макс. – Жди звонка.
Буквально через пять минут он перезвонил и сказал, чтобы к четырем я была в нашем офисе, и они с Арсением к этому времени подъедут туда.
– Тебе нужно лечиться! – вскричала я. – Черт с ним, с шантажистом, думай о своем здоровье.
– В четыре, в нашей конторе, – ответил Макс и отключился.
По дороге я зашла в магазин и накупила всяких плюшек, решив напоить Макса с Арсением чаем. С каким же удовольствием я вошла в наш офис и занялась обычными секретарскими делами! Включила чайник, смахнула пыль, потом собрала на стол. Когда они приехали, чай уже закипал. Макс был в своем спортивном костюме, лишь сверху набросил куртку. Арсений же выглядел настоящим джентльменом, готовым отправиться хоть на банкет, хоть в оперу. Мы разместились на угловом диване в приемной, и я налила всем чаю, не забыв и о себе.
– Макс сказал, что это тебе пришла в голову идея устроить ловушку нашему мерзавцу, – начал разговор Арсений. – Надеюсь, это сработает.
– Даже если сработает, то вопрос в том, как это определить, – с сожалением сказала я. – Мы же не сможем наблюдать за всеми подряд, глаз не хватит.
– А за всеми и не надо, – сказал Макс, – ни к чему распыляться. Ты присмотри за барменами, вряд ли Света причастна, а Арсений пусть глаз не спускает с управляющего.
На том и порешили. Теперь нужно было обсудить, какую наживку подбросить шантажисту. В ресторане соберется слишком много богатых людей, и всяких контактов будет в избытке, у него просто глаза разбегутся – на кого поставить? Нам нужно, чтобы он поставил на того, кого МЫ выберем. Арсений решил подключить к делу своего отца и его старинного приятеля банкира Федора Ивановича Игнатенко. Конечно, кризис хорошо тряхнул Игнатенко (а кого он не тряхнул?), но сейчас он не только на плаву, но и ворочает большими делами. Итак, двое солидных людей во время банкета решают уединиться в одной из малых гостиных, чтобы обсудить какие-то дела. Именно для этого такие люди и появляются на подобных мероприятиях. Шантажист должен заинтересоваться их встречей. Теперь нужно, чтобы он о ней узнал. Как? Со стороны должно выглядеть так, будто они не хотят привлекать к себе внимание. Я предложила, чтобы они сделали какой-нибудь заказ на двоих в малую гостиную – так бармены и официанты узнают об их конфиденциальной встрече.
Мы долго и горячо обсуждали всякие нюансы, Макс просто фонтанировал идеями, когда я вдруг заметила, как он бледен, и сердце сжалось от жалости, даже захотелось погладить его по голове. Если бы рядом не было Арсения, наверное, я не сдержалась бы, а так лишь сказала, что ему пора лечь.
– Вечером отлежусь, – буркнул он, – пока вы будете преступника выслеживать. И не лезь в самое пекло.
– Хорошо, – послушно отозвалась я. – Буду бегать вокруг пекла и хлопать в ладоши. Отдыхай и ни о чем не беспокойся.
– Звони, если что, – добавил он.
Я кивнула, но мы оба знали, что сделать это будет непросто, так как вокруг слишком много ушей.
Я вбежала в клуб в последнюю минуту и, наскоро приведя себя в порядок, подключилась к сервировке столов. Их было восемь, на двенадцать человек каждый. Они стояли в два ряда под углом к проходу, оставляя посередине достаточно места для музыкантов и танцующих. Практически все члены клуба собирались прийти со своими половинками. Возле окна разместилась ударная установка и несколько стульев, отмечая место, отведенное для оркестра.
Зал выглядел очень торжественно – белые скатерти, сияние столовых приборов, скромная красота небольших букетов и – никаких воздушных шариков и гирлянд. Хотя клуб был совсем молодым, у него выработался собственный стиль – классический и респектабельный. Никаких массовиков-затейников не приглашали, лишь небольшой джазовый коллектив с известной солисткой, но, как я поняла, им отводилась роль фона. Праздничным мероприятием собирался руководить Валерий Николаевич. Я подумала, что при таком раскладе ему будет затруднительно еще и о шантаже думать.
К шести часам столы были накрыты, напитки расставлены, и мы впятером, используя столики на колесах, стали расставлять закуски. Их количество и разнообразие, не говоря уже о роскошном оформлении, были за гранью возможного. Галя, сверяясь со списком, раскладывала именные карточки. На ней было красивое черное платье чуть ниже колена, нечто среднее между деловым и вечерним, и туфли на высоких каблуках. Мне никак не удавалось избавиться от зависти к женщинам, носящим такую обувь. В кроссовках и брюках, суетясь возле столов, я чувствовала себя Золушкой. Мой принц, где ты? Ау!
Выяснилось, что для подготовки к празднику наняли кухонных помощников и двух дополнительных уборщиц, чтобы следили за чистотой помещений и туалетов. Итак, появились еще лишние уши, впрочем, вряд ли их обладатели представляют для нас интерес, так как их наняли через специальное агентство без чьих-либо конкретных рекомендаций. Без пятнадцати семь все было готово. Игнатьев, придирчиво осмотрев столы, удовлетворенно кивнул, пробормотал нечто вроде благодарности и удалился в кабинет. Мы со Светой сразу прошли в холл, чтобы перекурить. Галя уже разместилась там за столиком со своими списками и именными карточками, чтобы информировать гостей о том, за какой стол им садиться. Представляю, сколько потребовалось усилий, чтобы осуществить такую рассадку, учитывая всевозможные политические и личные моменты. Наверное, Игнатьев голову сломал, как бы никого не обидеть.
Заметив, что к двери приближается управляющий, мы сразу затушили свои сигареты и поднялись. Однако избежать с ним столкновения не удалось. Он смерил нас возмущенным взглядом, брезгливо помахал перед собой рукой, будто разгоняя дым, и занял свой пост гостеприимного хозяина возле Гали. Они обменялись с ней приязненными улыбками, и я заподозрила, что между ними что-то есть. Это многое меняло. А вдруг они сообщники? Однако одной улыбки мало для того, чтобы делать столь серьезные выводы.
В зале было пустынно и торжественно, лишь за барной стойкой обосновались Игорь с Димой. Володя, видимо, уже занял свой пост в малом баре, располагавшемся в бильярдной. Мне такой расклад очень не нравился. Я не смогу за ним наблюдать, а ведь именно он из всех барменов кажется наиболее подозрительным. Слишком уж у него дорогостоящие привычки – посещение дорогих ресторанов, занятия престижными видами спорта и роскошная любовница. По мнению Светы, он больше нигде не работает. Тогда откуда деньги на красивую жизнь? Конечно, здесь платят щедрые чаевые, мне ли это не знать, но он работает не каждый день. В общем, по моим понятиям, у него дебит с кредитом не сходился. Да и моральными принципами, судя по всему, он не отягощен. В общем, самый перспективный кандидат в шантажисты оказался вне поля моего зрения. Досадно. Конечно, насчет него кое-что не сходилось. Арсений проверил график работы барменов, в один из интересующих нас дней Володя работал, но в другой – нет.
Обычно в ресторане присутствовали преимущественно мужчины, сегодня же они пришли со спутницами, и на фоне их смокингов и элегантных костюмов блистали роскошные платья и драгоценности. Впрочем, в нарядах не было излишней экстравагантности, все в соответствии с имиджем и дресс-кодом респектабельного клуба.
Арсений предупредил, что придет на банкет без жены, так как та требует повышенного внимания, а ему надо будет совсем другим заниматься, да она и не слишком жалует благочинные обеды. А вот мать Арсения решила сопроводить мужа. Это была весьма хорошо сохранившаяся дама в роскошном платье, подчеркивающем ее все еще стройную фигуру.
Свободных мест у стойки уже не осталось, видимо, и малый бар в бильярдной был полон, так как гости стали рассаживаться за столы. Управляющий достал телефон и позвонил, вскоре после чего из коридора, где находились малые гостиные, появились музыканты. Их было четверо плюс солистка – пышная девица, затянутая в блестящее короткое платье, с множеством браслетов на запястьях и огромными серьгами. Она скромно уселась в уголок, пока ее товарищи настраивали и пробовали на вкус свои инструменты – контрабас, саксофон, пианолу и ударные. Затем зазвучала непритязательная фоновая музыка, и Дима сразу же выключил свою аппаратуру.
Кропотов решил отложить свое возвращение в Америку и появился на банкете с дочерью, не слишком яркой, но приятной молоденькой девушкой. Он прямо от двери уверенно прошел к своему столу – самому дальнему от входа. Надо сказать, столы были расставлены таким образом, что ни один из них нельзя было назвать предпочтительным и, как я поняла, привилегированных столов тоже не было, так как члены правления сидели не кучно, а вразбивку. Похоже, Игнатьев настоящий профессионал и даже виртуоз в своем деле. Время от времени я бросала взгляд на барменов. Они уже подали на столы охлажденное шампанское и занялись своими делами. Дима отнес на кухню использованные бокалы, а Игорь, приведя в идеальный порядок барную стойку, наблюдал за происходящим в зале.
– Наверное, надо помочь Володе, – предложила я, – отнести грязные бокалы и принести чистые.
– Сам справится, – пробурчала Света.
Используя соединительные коридорчики, Володя вполне мог пройти из бильярдной в кухню, минуя ресторанный зал. Таким образом, все его перемещения оставались за кадром, что, естественно, меня не радовало.
Тем временем, обведя зал всевидящим оком, Игнатьев разместился за ближайшим к входу столом и дал знак музыкантам, после чего они, сделав еще несколько аккордов, затихли. Управляющийся поднялся и хорошо поставленным голосом без помощи микрофона объявил цель сегодняшнего собрания, программу вечера, коротко представил музыкантов, после чего предоставил слово Кропотову, который должен был произнести первый тост.
– А здорово у него получается! – прошептала Света, имея в виду Игнатьева. – Прежний управляющий не умел так красиво говорить. А Валерий Николаевич впервые проводит такое масштабное мероприятие, но по нему не скажешь, что волнуется.
Кропотов начал свою речь с отчета. Он сообщил, что в течение года из фонда клуба было выдано шесть льготных кредитов членам клуба, и некоторые из них уже встали на ноги и начали расплачиваться. (Фамилии счастливчиков и конкретные суммы он не назвал). Свободные средства были удачно вложены и приносят доходы, – продолжил он. Клуб, несмотря на отсутствие рекламы, пользуется все большей популярностью, и появляются новые желающие вступить в него. Недавно прежнее ограничение на количество членов было снято и теперь помимо пятидесяти членов есть трое кандидатов. Кропотов их представил собравшимся, в том числе и постояльца мини-отеля Куприянова. В общем, его речь напоминала оду Победителю – клубу и себе. Однако он упомянул и о неприятностях, кратко рассказав о том, что и так все знали, а именно: что в клуб проникли грабители, ничего украсть им не удалось, но в результате ссоры один был убит. Служба безопасности уже приняла меры по усилению охраны клуба – с сегодняшнего дня около черного хода круглосуточно будет дежурить охранник. Справедливости ради заметил, что глава службы безопасности уже давно предлагал эту меру, но правление посчитало ее слишком затратной, но их не стоит строго судить, так как они берегут каждую копейку из членских взносов. Теперь беспокоиться не о чем, так как клуб был и остается самым надежным местом для деловых встреч и отдыха.
Речь явно затягивалась, но все слушали ее не только с терпением, но и интересом. Наконец, Кропотов поднял бокал, и мужчины стали разливать шампанское. Поскольку нас было всего пятеро, а столов восемь, было решено, что с разливанием напитков гости справятся сами. «За дальнейшее процветание клуба «Мидас» и рост его рядов!» Раздались восторженные реплики, звон бокалов, и праздник начался.
– Теперь начинается наша работа, – сказала Света, поднимаясь. – Моя левая сторона, твоя – правая. Возьми сервировочный столик и пройдись вдоль своих столов, собери пустые бутылки, спроси, кому еще шампанского принести. Если кто-то хочет заменить тарелку или столовые приборы, то сразу сделай это. Запасные комплекты лежат на нижней полке сервировочного столика.
Света, как всегда, объясняла кратко, но толково. Следуя ее советам, я прихватила свой столик на колесах и пошла по проходу, благо он был широким, и мы со Светой друг другу не мешали. Как раз в моем ведении находились все мои знакомцы – Арсений, Туктаров, Григорьев и управляющий. По правую руку от Арсения сидела жена или спутница Краснова, по левую руку – пустой стул, предназначенный для жены Арсения, а рядом с пустым стулом расположился Туктаров с очаровательной блондинкой лет тридцати в светло-голубом платье. Именно она попросила принести еще шампанского и, если можно, то красного. За следующим столом тоже захотели еще шампанского. Стараясь ничего не забыть, я вернулась к бару и передала пожелания клиентов Игорю. Я работали в паре с ним, а Света с Димой.
Тем временем Игнатьев предоставил слово для тоста следующему выступающему. Пробки весело выскакивали из бутылок, многоголосый гомон усиливался, а мы курсировали по проходу, не только выполняя, но и предугадывая пожелания клиентов. Когда с обязательными тостами было покончено, Игнатьев дал знак музыкантам, и они показали свое мастерство. Музыка была вроде бы незатейливой, но завораживала, а когда в дело вступила солистка, то многие оторвались от напитков и закусок и, подняв над головой руки, зааплодировали. Голос у нее оказался глубоким и звучным и, хотя она пела негромко, чувствовалась сдерживаемая мощь. Вскоре проход стал заполняться танцующими, так что у нас появилась возможность передохнуть.
Я осмотрела столы, за которыми осталось меньше половины присутствующих. Если бы я была шантажисткой, кто бы меня заинтересовал? Пожалуй, Григорьев с соседом. Насколько я помнила, это Темнов, далеко не самый богатый член клуба. Они сидели, чуть не соприкасаясь головами, как влюбленная парочка, и переговаривались. Я бросила взгляд на барменов, Димы на месте не было. Может, на кухню заглянул, чтобы подкрепиться, а может, отлучился в служебный туалет, расположенный неподалеку от черного хода.
Несколько человек вышли в холл, чтобы перекурить. Встав в кружок, они посмеивались, видимо, травили анекдоты. Нет, эта компания вряд ли заинтересует шантажиста. Галя все еще сидела за своим столом, поджидая опоздавших. Отсутствовали, по крайней мере, человек пять. Арсений, миновав холл, прошел дальше, видимо, пообщаться с охраной, которая сегодня была усилена. Где же Игнатьев? Мне не удалось его обнаружить ни среди танцующих, ни среди оставшихся за столами. А Кропотов? Кропотов танцевал с дочерью. Очень мило. Тут я заметила, как к бару подошел старший Орлов и что-то сказал Диме. Тот уже вернулся, зато его напарник исчез. Света что-то бубнила у меня под ухом, я отвечала междометиями, кивала головой, а сама старалась ничего и никого не упустить из виду.
Вскоре Орлов-старший в компании с Игнатенко скрылся в коридоре, ведущем к малым гостиным, а затем и Орлов-младший проследовал в том же направлении. Игнатьева видно не было. Скорее всего, он в своем кабинете. Но с кем? Самое главное упустила! Тем временем Игорь вернулся на свое рабочее место, а Дима понес заказ Орлову. Я проводила его тревожным взглядом.
Арсений считал, что не следует зацикливаться на том, что разговоры подслушивают обязательно через мобильник, тем более что у многих стоит защита от «прослушки», так что не стоит исключать, что прибегнут к дедовским методам – элементарному «жучку». В общем, нельзя исключать ничего и никого. В это время Григорьев, бросив мне мимолетную улыбку, подошел к бару и что-то сказал Игорю, тот кивнул, а мой несостоявшийся кавалер, прихватив Темнова, проследовал в сторону бильярдной или малой гостиной. Как некстати! Ведь их могут подслушать! Надо что-то делать! Я резко поднялась и сказала Свете, что позвоню Максу, пока у нас затишье.
– Только недолго, – недовольно произнесла она, – скоро будем горячее подавать.
Я прошла через холл и остановилась у раздевалки, потом достала телефон. На самом деле я собиралась позвонить Арсению.
– Арсений, тебе удобно говорить?
– Нет. Но я тебя слушаю.
– Похоже, Григорьев с Темновым удалились во вторую гостиную. Думаю, их могут подслушать.
– Да, спасибо, – официальным тоном произнес он. – Я что-нибудь придумаю.
Когда я вернулась, Света уже убирала грязную посуду и пустые бутылки, я занялась тем же. На одном из «моих» столов скатерть залили красным вином, так что пришлось ее заменить. Тем временем музыканты объявили перерыв, и все стали возвращаться за столы. Я увидела, как вернулся на свое место Орлов-старший, Григорьева с Темновым пока не было. Господи, только бы они не обсуждали ничего секретного! У меня не было никакой уверенности в том, что нам удастся сегодня поймать шантажиста. Слишком уж суетно кругом. Бармены то и дело выпадают из поля зрения, за управляющим тоже не уследила, хотя он вроде бы в ведении Арсения. А что, если он прав, и преступник использует элементарный «жучок»? Ведь это беспроигрышный вариант. Поставить «жучки» в обеих гостиных и просто ждать, когда вечер закончится и можно будет их убрать. Наверняка деловые люди уединяются для того, чтобы обсудить что-то такое, что не предназначено для посторонних ушей. Нужно немедленно проверить обе гостиные! Тут появился управляющий и велел подавать горячее. Он был один, и я так и не узнала, с кем он уединялся в своем кабинете. Однако медлить было нельзя. Света уже поднялась, чтобы выполнять указания управляющего, а я немного задержалась, послав сообщение Арсению: «Нужно немедленно проверить обе гостиные на наличие «жучков»!»
Сбросив эту заботу на плечи главы службы безопасности, я с чистой совестью продолжила работу в должности официантки. Видимо, в бильярдной клиентов не осталось, так как Володя пришел нам помочь.
– Ты что, совсем спятил? – прошипела Света. – Нализался, как свинья.
– Подумаешь, пятьдесят грамм коньячка, – ухмыльнулся он. – Я, что – не человек?
– Да он, похоже, не пятьдесят, а сто пятьдесят принял, – нервно шепнула мне Света. – Никогда такого не было! Его же уволят.
– И пусть увольняют, – пробурчал он, обнаружив отличный слух. – Надоело всё до чертиков!
Однако некогда было и дальше отношения выяснять, так как пора было подавать горячее. Наконец, мы с этим справились и опустились на стулья, продолжая наблюдать за залом. Володя вернулся в бильярдную, так как музыканты удалились в том направлении, и он опасался за целостность своих запасов. Однако отдохнуть нам не удалось, вездесущий Игнатьев подошел к нам и попросил отнести музыкантам всяких закусок и безалкогольных напитков, сказав, что те разместились в красной гостиной. С полными подносами мы отправились туда. Именно в красной гостиной был обнаружен труп неизвестного мужчины и, хотя ковер в ней сменили, какой-то недобрый дух, казалось, все еще витал в этой комнате. Музыканты чрезвычайно обрадовались нашему появлению и набросились на добычу, будто несколько дней не ели.
– Почему коньячку не принесли? – спросил ударник.
– Таково распоряжение управляющего, – ответила Света, – но вы не расстраивайтесь, после окончания работы все наверстаете.
Дальше начался легкий треп и флирт. Я не осуждала Свету. При такой работе трудно парня найти. Она с утра до ночи занята, а тут клиенты слишком солидные, чтобы заводить шашни с официанткой (история с Григорьевым не в счет), да и, большей частью, не молодые.
Выйдя из красной гостиной, я направилась в бильярдную, где Володя в гордом одиночестве потягивал коньяк за своей стойкой, пьянея прямо на глазах.
– Но ведь тебя могут уволить! – воскликнула я.
– Вот и хорошо, – заплетающимся языком произнес он. – Надоело в этом гадюшнике работать. Тут такие дела творятся!
Я, конечно, сразу заинтересовалась, но он уже опомнился, и мои дальнейшие расспросы успехом не увенчались. Досадуя на свою болтливость, Володя довольно грубо сказал, чтобы я не лезла не в свое дело, после чего мне пришлось удалиться. Когда я вернулась в зал, барменов на месте не оказалось. Устроившись на своем месте, я продолжила наблюдение за происходящим. Через несколько минут появился Игорь с подносом, уставленным чистыми бокалами, вслед за ним и Дима подошел. Гости тем временем уплетали горячее, время от времени отвлекаясь на тосты, впрочем, общих тостов не было, только междусобойчики. Затем некоторые потянулись в холл, чтобы перекурить. Казалось, праздник потерял четкие формы, и началась полная анархия. Кропотов, разговаривая с соседями по столу, недовольно озирался по сторонам. Игнатьева на своем месте не было, и я забеспокоилась, он опять выпал из поля зрения, а Арсений преспокойно общался с Туктаровым, пересев на свободный стул. Вскоре появилась сияющая от радости Света и сообщила, что один из музыкантов назначил ей свидание.
Тем временем Кропотов поднялся со своего места, видимо, решив дать взбучку управляющему за плохую организацию праздника, но его отвлек один из членов правления, и они отошли к окну, о чем-то оживленно беседуя. Я старалась ничего из виду не упускать, и мои глаза совместно с мозгом действовали в режиме записи, чтобы потом можно было к этой записи обратиться и все проанализировать. Света все еще что-то щебетала о музыкантах, когда к нам подошла Галя и поинтересовалась, не знаем ли мы, где Валерий Николаевич, а то он на звонки не отвечает.
– Наверное, в своем кабинете, – предположила Света.
В это время Арсению кто-то позвонил, и он, извинившись перед Туктаровым, пошел в сторону двери, ведущей к черному ходу. Галя отправилась в кабинет к управляющему. Я машинально фиксировала действия каждого, кто попадался мне на глаза. Арсений и Галя почти одновременно открыли обе двери и так же синхронно отпрянули назад. Из дверей валил едкий дым.
