Ирина Михайловна Кореневская
Качели времени. Следствие вели

Полная версия

Тами
Глава третья. Я не люблю свою сестру

Я не люблю свою сестру. Да, знаю, это плохо. Тем более она мой близнец, мы вообще должны быть не разлей вода. Ну так говорят и так я читала. Но от нашего сходства еще хуже. Это же очень странное и не самое приятное ощущение, когда ты смотришь на человека, который ничем от тебя не отличается и понимаешь, что это не ты, не твое отражение. Странное и даже страшное ощущение, словно этот другой человек вдруг пришел в твою жизнь из иного мира и хочет забрать все, что у тебя есть. Забрать саму твою жизнь. Не зря некоторые народы считали близнецов чем-то потусторонним, мистическим. Где-то их боготворили, но где-то убивали. Бррр! Варварский обычай. Спасибо хотя бы за то, что у нас на планете не так.

Да еще вдобавок нас все всегда путали. Все, кроме родителей – вот они всегда знают, где я, а где Мара. Ах да, у нас еще и одно имя на двоих. Нашу бабушку зовут Тамара, а нас Тами и Мара – разделили ее имя на двоих. И это нам тоже не нравится! Каждая из нас отдельный человек, цельная личность, а не половинка чего-то там. Кстати да, сестра меня тоже не любит. Нам за это даже не стыдно.

Хотя иногда я думаю, как бы было хорошо, если бы сестра была меньше похожа на меня… Я вижу, как тепло общаются отец и его сестра, ее муж со своим братом. Да, у нас есть двоюродный брат Майкл и он классный. В детстве мы с Марой даже соперничали за то, кто будет с ним возиться – парень на пару лет нас младше. Но все же это не родной брат, а мне бы хотелось родного!

А еще у нас же и день рождения один на двоих! Это так неприятно, когда приходится делить праздник с кем-то еще. Так что поводов не любить сестру у меня достаточно. Впрочем то, что она испытывает ко мне ответные чувства, несколько примиряет с действительностью. Симпатии и антипатии должны быть взаимными.

В детстве мы вообще на дух друг друга не переносили и уже в колыбели начали драться. Тогда нас рассадили по разным кроваткам, а после и по разным комнатам. Спасибо родителям большое: когда они увидели, что их крошки явно друг с другом не ладят, наверняка удивились, но разбираться в таком странном явлении не спешили. А какой смысл это делать, если мы еще даже говорить толком не умели? Вместо бесполезных бесед и чтения нравоучений они постарались минимизировать наше общение и за это мы обе им крайне благодарны.

Когда мы были совсем еще малышками, нас поселили в общей детской. Там были две колыбельки и между ними глухая ширма, чтобы мы друг друга не видели. А вот когда уже стали ползать, выползать и добираться до сестры, чтобы хорошенько ее поколотить, нам выдали по отдельной опочивальне.

Родители всегда шли нам навстречу: покупали разную одежду, хотя им и хотелось нарядить нас в одинаковое. Дарили разные подарки, даже комнаты разрешили оформить так, как нам хочется, тоже совершенно непохоже. А когда пришло время идти в школу – отдали нас даже не в разные классы. Ведь там мы бы все равно пересекались на переменках, да еще и наверняка нам бы пришлось участвовать в самодеятельности – две одинаковые девочки всегда пользуются успехом в школьных театрах. Вместо всего этого мы пошли в разные школы. Так что виделись, по сути, только дома, да и то, лишь во время принятия пищи, а потом разбегались по разным комнатам.

Ну а родители старались делить свои время и любовь между нами. И надо сказать, им это удалось. Я неплохой телепат, в отличие от Мары. Она не стала развивать свой дар, чтобы мы не были похожи и в этом. А вот я хорошо читаю чужие мысли и потому знаю, что родители любят нас одинаково. Кстати, в этом вопросе у меня нет обиды на сестру. Я не думаю, что если бы ее не было, папа с мамой любили бы меня в два раза больше. Просто родители всегда любят своих детей так сильно, как это только возможно, вне зависимости от количества этих самых детей.

С годами наша неприязнь друг к другу как-то успокоилась. Нет, она никуда не делась. Но стала чем-то привычным, частью нас самих. Благодаря родительским усилиям мы даже стали друг друга переваривать и уже спокойно сидели в одной комнате. Правда, не слишком долго. Однако в итоге я решила, что нам все равно надо разделиться. И потому еще до того, как поступила в университет, решила – жить и работать буду на другой планете.

Сначала я думала про Эдем: там живет брат мужа папиной сестры и мы нередко гостили на чудесной зеленой планете. Это удивительное место, где человек живет в единении с природой, там очень красиво и спокойно. А еще местные мастерски управляются со своей энергией и новый телепат никого бы не удивил.

Однако для меня там слишком много природы и мало техники. Да, на Нибиру тоже стараются не вредить окружающей среде, но все же мы – наиболее развитая планета. Поэтому и технический прогресс у нас давно уже обогнал все остальные населенные небесные тела. Так что я привыкла к тому, что многие проблемы решают умные приборы.

Еще я могла отправиться на Землю в четвертый век до нашей эры. Там живут наши далекие предки. С техникой у них полный порядок, да и среди местных тоже много людей с особыми способностями. Но там придется скрываться ото всего остального мира, который раса наших предков уже давно обогнала по развитию.

А мне это не нравится. Я бы хотела объездить всю планету, на которой буду жить. Интересно же! Вот Мара со своими гастролями уже исколесила всю Нибиру. А хоть мы и непохожи, но исследовательский дух живет и во мне тоже. Но с этим сходством я готова смириться. Впрочем, я сестре благодарна, как и она мне, ведь ни одна из нас не стала пользоваться взаимной нелюбовью, чтобы досаждать другой. А было бы легко испортить жизнь, стараясь копировать другую и наблюдать, как она бесится. Но нет, мы изо всех сил стремимся быть непохожими друг на друга. Мара даже волосы покрасила, чтобы у нас оставалось как можно меньше похожего. Да, может быть, это уже клиника – но нам так спокойнее.

Однако я отвлеклась. Итак, четвертый век до нашей эры мне не подходил. Зато подошел двадцать первый на той же планете. За две с половиной тысячи лет Земля сильно шагнула вперед. Да, люди с особыми способностями на планете по-прежнему редкость, но их хотя бы не сжигают на костре, как несколько столетий назад. Напротив: приглашают во всяческие шоу, обращают на них пристальное внимание. Однако я не собираюсь становиться местной знаменитостью, так что сохраню свой дар в секрете.

С экологией там не очень и Земля сейчас находится в плачевном состоянии. Это, конечно, очень плохо. Но есть движение, которое хочет спасти природу и я решила к нему примкнуть. Ведь планета тоже живая, надо бороться за то, чтобы ей не делали больно, а лечили. И если я смогу принести пользу – значит, не зря там окажусь.

Зато с техникой все получше, чем на Эдеме. В последние три века земляне сильно преуспели в этом вопросе – может, потому и сильно загадили свою планету, баланса ради? Впрочем, это уже философия. В любом случае, у них случился заметный рывок вперед и сейчас они находятся уже на неплохом уровне, так что хотя бы бытовые вопросы отданы на откуп технике, а люди получили больше свободного времени.

Но дело, конечно же, не только в технике и защите планеты. На Нибиру, Эдеме, даже в четвертом веке до нашей эры на Земле дети с удовольствием ходят в школу. А вот в двадцать первом веке с этим наблюдаются большие проблемы. И дело не всегда в том, что дети обленились. Мои друзья из этого времени часто говорили, что их не слишком увлекает какой-то предмет, он им непонятен, а потому и учить его нет никакого желания. Я считаю, что это ответственность учителя: любовью к тому, что ты преподаешь, надо заразить, она не возьмется ниоткуда. В особенности любовь к точным наукам – это вам не литература. Чтобы что-то полюбить, надо это, как минимум, понимать.

Поэтому я решила, что нибирийское педагогическое образование поможет мне заразить земных детей любовью к физике, химии, геометрии. Ведь у нас не только сами предметы преподавали, а еще и психологию, искусство педагогики и прочее. Хотя все профессора всегда говорили, что главный секрет прост: нужно относиться к детям с уважением, общаться с ними на равных, а не смотреть свысока. Что с того, что мы старше? Нам просто повезло родиться раньше. Ну или не повезло – это как посмотреть.

Наконец, еще одна причина, по которой я отправляюсь именно на Землю, да еще и в холодную Сибирь. Это родной город моего папы, там живут наши бабушка и дедушка. Вот если на Эдеме и в четвертом веке до нашей эры мы бываем эпизодически, то у родителей отца гостим очень часто. Настолько часто, что городок я успела изучить весь.

В отличии, кстати, от Мары. Ведь она, когда нас отправляли к бабушке с дедушкой, в основном сидела дома, скучно ей на Земле, видите ли. Я же гуляла по улицам, знакомилась с людьми, обзавелась множеством друзей. Так что куда же мне отправляться, как не в Сибирь, где мне все родное? Да и Землю можно всю потом объехать и изучить. Это очень интересно!

Правда, родители, в особенности папа, встревожились, когда я объявила им о своих планах на жизнь. Наверное, всем родителям свойственно волноваться за своих детей. Да еще и Земля – не такое спокойное место, как Нибиру. Но я думаю, что эта планета уже прошла пик своей опасности, так что переживать не о чем.

Поэтому я успокоила своих и отбыла на Землю. Сестра папы сделала мне документы – она у нас управляет временем и обладает очень большими возможностями. Я первое время жила у бабушки и дедушки, которые с радостью приютили меня у себя – у них большой и красивый загородный дом. Но потом, когда устроилась на работу, переехала в город. Дело в том, что бабуля и дедуля живут за его пределами. Поэтому мне, чтобы добираться до работы, пришлось бы ездить от них на автомобиле. Водить я умею и права мне бы сестра папы, тетя Саша, сделала. Но я не хочу загрязнять планету.

Поэтому мне вручили ключи от квартиры в городе. Когда-то в ней жили мой отец со своими родителями, потом папина сестра, затем и сам папа – правда, недолго. Периодически в ней оставались бабушка или дедушка, если задерживались в городе или Майкл, который мог приехать из Москвы. Но на семейном совете решили, что мне квартира нужнее и потому я могу смело там располагаться. Но на выходных обязательно навещать стариков, что я и делаю с удовольствием. Вот и сегодня, утром пятницы, еще даже не открыв глаза, я решила, что сразу после работы к ним поеду. Запланировав такое важное дело, я села, попыталась сунуть ноги в тапочки и поняла: что-то тут не так.

Глава четвертая. Мы поменялись?!

Тапочек не было. Однако это не единственная странность. Вместо них под ногами явственно ощущался какой-то ковер! Я же не люблю эти пылесборники и гнезда клещей, поэтому у меня в комнате просто голый пол, а тапочки помогают не примерзнуть ступнями к этому самому полу.

От удивления я открыла глаза. А в следующий момент даже не просто открыла, а вытаращила их в меру собственных сил и возможностей! Было чему удивляться. Комната у меня достаточно спартанская, тут есть только кровать, письменный стол со стулом, тумбочка и шкаф. Ничего не висит на стенах, не валяется на полу и на мебели, у меня просто-таки армейский порядок!

Словом, ничего общего с тем, что я видела сейчас. Во-первых, матрас на кровати оказался непривычно мягким, а сама кровать двуспальной. Я же аскет, мне достаточно односпального жесткого матраса. А еще тяжелые шторы на окнах, уже упомянутый ковер, два стола, компьютерное кресло и мощный компьютер, синтезатор, кресло, шкаф и вешалки на его дверце. Ну а по стенам развешаны какие-то плакаты, на столе беспорядок, на стуле и кресле свалена одежда… Бардак чистой воды. Как я сюда попала?

Я стала лихорадочно вспоминать вчерашний день. Может, мы с подружками напились и я сейчас у кого-то из них дома? Неплохая версия, правда, я не пью, да и чувствую себя бодро. А говорят, что после бурных возлияний утром иногда с кровати встать не можешь. Однако это явно не про меня! Да и к тому же я прекрасно помню вчерашний вечер. Я его провела дома, в компании книжки и чашки ромашкового чая, никаких вечеринок у меня точно не было и засыпала я в своей постели!

Тут дверь в комнату тихонько приоткрылась и на кровать запрыгнул рыжий кот.

– Феникс! – удивленно воскликнула я, а кот принюхался и зашипел.

Мое удивление и поведение рыжего безобразника очень даже объяснимо: мы друг друга на дух не переносим. Ведь это кот моей сестры! Однако он остался на Нибиру, Мара никому бы его не отдала. Даже когда она уезжает на гастроли, всегда берет негодяя с собой. Ее он обожает, а мне вечно гадит в тапки и царапает мои вещи и меня. Ничего удивительного в том, что я тоже его недолюбливаю.

Получается, я в комнате сестры? Дело в том, что я никогда к ней не заходила, поэтому и не знаю, как у Мары все устроено. Пожалуй, можно по этому маленькому нюансу понять, насколько мы друг от друга далеки. Она, кстати, тоже никогда не заглядывает ко мне в комнату, а если ей что-то нужно от меня – сообщает, когда семья собирается за столом, как и я.

В любом случае надо срочно отсюда убираться, пока сестра не пришла и не надавала мне по шее. Я вскочила, но когда мне на лицо упала синяя прядь волос, медленно опустилась обратно на кровать. Как я уже говорила, Мара красит шевелюру, но я, в отличие от нее, никогда не меняла цвет волос. А вот сестра уже успела опробовать все цвета радуги и в данный момент ее шевелюра местами как раз оттенка неба!

На негнущихся ногах я подошла к зеркалу и вскрикнула, увидев в нем свое отражение. Точнее, не мое, а сестры! Синие волосы вперемешку со светлыми, да и тело не мое. Мара активно тренируется с самого детства, каждый день занимается спортом, поэтому у нее подтянутая фигура, мускулы в умеренной степени, пресс. Я тем же похвастаться не могу, хотя и ношу небольшой размер, но до сестры мне далеко. А тут я увидела очень даже поджарое тело. Да еще и облачено оно в короткую маечку и шорты. Я предпочитаю ночные сорочки!

И косметика. Я знаю, что ее обязательно нужно снимать перед сном и всегда, насколько бы не устала, это делаю. А сейчас тени, тушь и яркая помада буквально размазаны по всему лицу. Я понеслась в ванную, смывать всю эту «красоту». Уже стоя под душем, я подумала: а вдруг это родители так пошутили? Может, им надоело наше взаимное неприятие и они решили нас местами поменять? А что, при помощи папиной сестры наверное и не такое возможно!

Я убавила температуру воды и прохладный душ меня немного вразумил. Зря я так про родителей подумала. Они желают нам только добра, даже если у нас с ними о нем разные представления. И никогда не стали бы над нами так издеваться. Так что это или кто-то чужой подобное учудил. Или это вообще какая-то ошибка Вселенной. А что, с представителями нашего рода еще и не такое случается!

Наверное, Мара сейчас тоже находится в полном недоумении. Ей еще и сложнее, чем мне: я хотя бы дома, а она на Земле, в месте, куда никогда не стремилась. Надо ей позвонить, но я даже номер ее арновуда не знаю! Хотя что это я? Скорее всего, я дозвонюсь до сестры по своему номеру. То, что поменяло нас телами, вряд ли сделало то же самое с нашими арновудами.

Когда я вышла из комнаты, Феникс, все так же сидевший на кровати, снова выгнул спину и недовольно на меня заворчал. Удивительно, как животное узнало меня в теле своей хозяйки? Впрочем, кошки много чего чувствуют. Но сейчас мне было не до этой чувствительной волосатой морды.

Я взяла арновуд Мары и набрала свой номер. Однако вызов не прошел! Тогда я назвала свое имя и род – но снова потерпела неудачу. Стало тревожно. Пожалуй, надо попросить маму, чтобы она перенесла меня в двадцать первый век на Землю. У нее есть такой дар и поначалу мама могла только сама путешествовать по временам. Но потренировавшись с папиной сестрой⁸, научилась переносить и других людей с собой или даже отдельно от себя. Это очень удобно, ведь мы все можем перемещаться на Землю или на Эдем, не беспокоя при этом Хроносов.

Приведя себя в порядок, я скатилась по лестнице на первый этаж и прибежала на кухню. Родители уже были тут. Мама готовила завтрак, а папа занимался горячими напитками.

– Доброе утро, солнышко. – улыбнулась мне мать и поставила передо мной овсянку.

Я вообще каши терпеть не могу и с удовольствием бы съела яичницу с беконозаменителем. Но овсянку любит Мара, она еще и на максимально правильном питании помешана. Кроме кофе – вот его сестра пьет литрами, что не совсем правильно. Хорошо хоть не черный, а с молочной пенкой – именно такой напиток поставил сейчас передо мной отец и внимательно на меня посмотрел.

– Малыш, у тебя все в порядке? – поинтересовался он. – Ты словно не в своей тарелке.

Папа не телепат, но меня он чувствует. Однако раньше родители сразу бы заметили, что я Тами, а не Мара. Если честно, я думала, что они поймут это и сейчас, ведь кот понял! Но нет, в их мыслях не было и намека на озарение, мама и папа воспринимали меня как мою сестру, только, как выразился отец, не в своей тарелке. Ну еще бы не в своей! Моя «тарелка», то есть, тело, на другой планете и в другом времени. Вот только как им об этом сказать?

Стоп. Я слышу их мысли? Тогда одно из двух: либо Мара втихую развила свои способности. Либо мой дар перекочевал со мной в ее тело. Первое маловероятно, так как тетя Саша, которая и обучает всех телепатов в нашем роду, как раз недавно сетовала, что сестра, имея хорошие задатки, не хочет их развивать. Значит, второе вернее и это удивительно. Наш общий предок, прошлый Хронос и великолепный телепат Даниил утверждал, что дары передаются в пределах рода, вместе с энергией. Но сейчас в чужое тело перекочевала моя душа, а не сила. Либо дары связаны и с душой, либо вместе с ней и сознанием в тело Мары перекочевала и энергия. Жаль, Дана уже нет – он бы живо во всем этом разобрался. Да и просто жаль, что он ушел⁹. Нам всем его не хватает.

Однако долго предаваться скорби по любимому предку мне не дали. Папа, а теперь и мама, удивленно смотрели на меня. Надо было им все сразу выложить как есть. Но почему-то мой язык произнес совсем другое.

– Мне нужно на Землю. Мам, подбросишь?

– Но когда? – растерялась мама. – У тебя оба дня забиты, сегодня и завтра. Через час тренировка, в три репетиция, вечером концерт… Мара, ты что, записываешь?!

Я действительно, пока мама перечисляла, взяла ручку и салфетку, на которой фиксировала информацию. Это, кстати, еще одно отличие. Сестра никогда ничего не записывает, умудряется все запоминать. Даже удивительно, как она в том бардаке, который царит у нее в голове (я там бывала и знаю) умудряется хранить нужные сведения и ничего не забывать. А на ежедневники она презрительно фыркает и сообщает, что вот их она точно где-то забудет или потеряет.

У меня все иначе, разумеется. На память пока жаловаться не приходится, но мне комфортнее, когда все записано: начиная от списка покупок на сегодня и заканчивая распорядком дня. Можно сразу все окинуть взором и выделить для себя важные моменты. А уж теперь, когда я нахожусь в чужом теле, тем более надо все фиксировать, чтобы ничего не забыть и не упустить.

– Ну да. – кивнула я. – Решила взять с папы пример. Вдруг мне это пригодится.

Да, папа у нас тоже всегда с блокнотом – я у него эту привычку и переняла. В головах родителей почти одновременно пронеслась мысль, что я, точнее, Мара даже проигнорировала тот факт, что записывать все любит Тами и не побоялась быть на нее похожей. Но вслух они этого не произнесли и хорошо. Мне было бы неприятно, если бы они стали подзуживать, однако это просто не в характере моих родителей. Папа как-то сказал о том, что такие подзуживания со стороны близких людей могут загубить самые добрые начинания. Поэтому, как бы ни просилось на язык ехидное словечко – самое лучшее, что ты можешь сделать в подобной ситуации, это спрятать жало.

Так что родительница просто приняла информацию к сведению и кивнула. А потом подробно рассказала мне, что запланировано у сестры на ближайшие двое суток. Я все записала, позавтракала и отправилась переодеваться. Кстати говоря, и овсянку, и кофе я употребила с удовольствием. Точнее, мысленно я бы не отказалась от другой еды и напитков. Но вот тело отреагировало на них с благодарностью. Ну, в конце концов, это не мой организм, он привык к такой пище.

Удивительно, как хорошо мама знает расписание Мары! Наверное, сестра ей все рассказывает и есть в этом, на мой взгляд, какая-то инфантильность. Да, хорошо поговорить с родными обо всем на свете. Это здорово, когда есть такая возможность и не надо ничего скрывать. Но все же, мы уже не школьницы, нам по двадцать два годика осенью стукнуло! А сестра до сих пор сообщает маме свое расписание. Как-то странно. Впрочем, это странности Мары, а не мои собственные, вот пусть она сама с ними и разбирается. Мне пока надо разобраться, как жить в ее теле.