Ирина Ивановна Габова
Дом боли
Я так боюсь проснуться. Страх накатывает такой волной, и я понимаю, что это все не сон. Сука… это не сон. Она подо мной. Живая.
– Женька. – Хриплю я и от осознания всего этого, мое тело сносит с кровати. – Какого хрена? Ты как тут оказалась?
Вопросы горой сыплются на меня.
Она со стоном приподнимается на кровати. В комнате темно и только ее темный силуэт четко очерчен светом из окна. Она начинает хныкать и медленно ползти к краю кровати.
– Зачем ты ушел? Иди сюда. – Твою мать, она пьяная в хлам.
– Жень, не надо, прошу, давай ты пойдешь в свою комнату. – В моем голосе слышна мольба. Что я несу? Зачем я это говорю? Ведь все во мне, разум, инстинкты, каждая моя клеточка хочет продолжения. Все во мне орет, чтобы она осталась и продолжила.
И только маленькая кроха здравого разума твердит, что все это не правильно и если я продолжу, то развалю остатки того, что и так успел разрушить. Ведь она завтра проснется и поймет, что я лишь ошибка. А я не хотел становиться ее ошибкой. Я просто хотел быть рядом. Все это обрушивается на меня как ледяной душ.
А она, встав на пол у моей кровати, начинает стаскивать с себя платье. Я застонал от бессилия, меня окатила волна возбуждения. Вся жидкость в моем организме устремилась в область паха. Я закрыл глаза, чтобы они не видели ее стройное тело. Мне хотелось, чтобы этот долгий и ужасный день кончился, чтобы его вообще не было. Сделав шаг назад, я уперся спиной в стену. Ноги отказывались меня держать. Ситуация в край выходила из под моего контроля.
Блять… Блять… Блять… Мне хотелось орать.
Я вздрогнул, когда почувствовал ее прохладные руки на своей коже под футболкой.
– Женечка, солнышко, маленькая моя. Не надо. Я очень тебя прошу. Давай ты пойдешь в свою комнату. Я еле сдерживаюсь. – Ее влажные губы на моей шее. Воздух просто выбило из моей грудной клетки.
Из последних сил я попытался отодвинуть ее от себя, привести в чувство.
– Ты слышишь меня? Жень. Ты утром проклянешь и меня и себя.
Но она не слышала, ее руки обхватили мою руку, она взяла мой указательный палец в свой мягкий рот и начала медленно посасывать и облизывать со стоном.
Мозг перестал работать. Тормоза сорвало. Голос разума забыт.
Все что я делал, было как в тумане. Ее гибкое тело в моих руках. Пара шагов и мы снова в кровати. Ее губы. Ее запах, который обволакивал. Ее стоны, которые топили мой разум. Ее ноги на моих бедрах. Ее шелковистая кожа. Нижнее белье, которое мешало. Такая маленькая, но такая прекрасная грудь. Ее вкус. Мой мир разлетелся на тысячу атомов, и в центре этого хаоса была только она. Такая невыносимо нужная, такая невыносимо сладкая, такая невыносимо родная, но такая невыносимо не моя.
Она тихо постанывала, царапая мою спину своими маленькими ноготками. Я не мог насытиться ее губами. Так глубоко в ней. Не мог перестать сжимать ее грудь. Брюки рвала больная эрекция. Казалось, что еще немного, и я умру от этой боли.
Ее пальцы быстро стянули с меня футболку. Расстегнули ширинку. Я не помню, как оказался голым. С трудом я пытался стянуть с нее трусики.
– Егооор. Быстрее, я так больше не могу. – Ее стон в моем ухе.
Я провел рукой по ее мягкому плоскому животику и спустился ниже. Твою мать… она такая влажная. Очень нежно начал двигать пальцами по ее складкам. Ее ногти впились в мое предплечье, она захныкала. Бедра подались мне навстречу.
– Я не пальцы… твои хочу… а тебя… – слова обрывками и я сдаюсь.
Чуть приподнимаю ее бедра. Блять… Какая она узкая, горячая. Ее стон и мой. Мой разум на грани. Нечем дышать. Если она начнет двигаться прямо сейчас, то я все закончу, не успев начать. Она такая живая, но нереальная. Неужели это происходит наяву?
– Дай мне минуту, прошу. – Сквозь туман ощущений слышу свой хриплый голос.
Ее руки притягивают мою голову. Ее пальцы в моих волосах. Ее рот врывается в мой. Ее язык переплетается с моим. На миг мне показалось, что меня нет. Все, что я считал материальным, исчезло. Осталась только она. В самом эпицентре моих чувств, моих желаний, моего мира.
Я сам не понял когда начал двигаться. Все, что было до этого, не имело значения. Любой секс с другими, не вписывался в рамки того, что со мной происходило. Каждое движение рук, бедер, языка, каждое соприкосновение с ее телом сжимало меня до точки невозврата. Что-то огромное накрывало меня с головой, готовое снести все мое мироздание.
Влажные шлепки, стоны, звуки поцелуев, руки, губы, ее запах… Все мои инстинкты, рецепторы, чувства обострились. Движения стали жестче, быстрее. Как мне тебя мало. Как мало этого всего. Мне мало только секса. Я хочу тебя всю. Чтобы ты всегда была рядом. Чтобы ты не могла без меня дышать. И когда я это понял, меня смыло. Стерло разум. Вот она точка невозврата. Мира без нее не стало…
Она тихо уснула на моем плече. А я лежал с дырой в груди, в которой плескался страх и боль. Впервые за долгие годы, я понял, что плачу. Слезы катились по щекам. Секс не принес успокоения, скорее он просто разнес мой мир вдребезги.
Сука… Я не хочу быть пьяной ошибкой на одну ночь. Просто не хочу.
Очень осторожно я встал с кровати, натянул на себя одежду, завернул ее в плед и понес в ее комнату. Уложив на кровать, нашел в чистом белье футболку и трусики. Одел ее, как безвольную куклу. Укрыл одеялом.
Потом я долго стоял и смотрел как она спит. Начало светать. Словно в бреду я зашел в свою комнату, сгреб ее одежду в один ком и лег в обнимку с ним. С ее запахом. С мыслями о ней и том, что между нами произошло. Сон накрыл мой уставший разум. Снов не было, только спасительная тьма и тишина.
Женька
С первым пробуждением пришла боль. Голова была готова развалиться на части. Каждая клеточка тела стонала. Меня словно бегемотом прожевало. И было ощущение, что я выпила весь песок пустыни Сахары, в который регулярно гадили кошки.
Хотелось пить, но оторвать голову от подушки было не реально. С трудом я открыла глаза и солнечный луч ударил по моему мозгу кувалдой. Я застонала.
– Я хочу сдохнуть. – Мой голос звучал, как у 90 летней старухи.
Я лежала и пыталась осознать все события прошедшей ночи. Яркие картинки мелькали калейдоскопом в моем воспаленном сознании.
Очень много алкоголя.
В таких объемах я напилась впервые в жизни. Мне этого хотелось, мне это было нужно.
Вся прошлая неделя была одним сплошным скандалом. Все звёзды сошлись в одной точке: учеба, Миша, Серёга, Ленка… Серёга находил любой предлог для ссоры – моя работа, общение не с теми людьми, рассеянность, да я даже дышала не правильно. На днях началась ссора из-за телефона в руках за столом. Знаю, что это не прилично, но в этом доме все едят уткнувшись в телефон.
Лена На фоне всех скандалов начала злиться на меня. Мне высказали, что я нарочно провоцирую ссоры, чтобы привлечь внимание. А я наоборот стараюсь быть тише воды, ниже травы. Дома стараюсь вообще не появляться, а если дома то из своей комнаты не выходить.
Миша тоже не отставал от домашних. Я его понимаю, ему нужно внимание, любовь… То чего я ему дать не могу, как бы не старалась. Учеба и работа, дома стандартная бытовая рутина – урока, посуда, стирка, подработка. Все это выматывает и выделять ему время больше чем 2 раза в неделю я просто не могу ни морально, ни физически. Эти отношения угнетают, не принося никакой радости. Что делать с ними дальше, я не знаю.
По учебе завалы после новогодних праздников. Кучи докладов, презентаций, проектных работ. Подработка грозит меня снести лавиной в пучину бессонных ночей. Хоть тут спасет Егор, взял с меня часть моих работ. Казалось, что только он рад моему присутствию. За последнее время мы сдружились, что меня очень радует. И то что он знает, какие я испытываю чувства к Серёге, только облегчает общение с ним. Он поддерживает и с ним легко.
Как-то ночью я лежала и думала, каково было бы влюбиться в такого как он. Иметь нормальные подростковые отношения… Почему нельзя стереть чувства к человеку? Как в телефоне почистить фото, переписку, скинуть КЕШ и двигаться без груза чувств и болячек!
Мне так не хватает наших разговоров с Серёгой по душам, обсуждения фильмов и книг, игры в приставку, совместной готовки, не хватает его всего.
Я очень эгоистичный человек. Меня баловали всегда. Наши родители, Серегины, сам Серёга. Я получала столько заботы, тепла, внимания, любви, что это не могло повлиять на отношение к миру. Я знаю, что нужно меньше трясти красной тряпкой перед быком. Приходить раньше, ночевать дома, быть хорошей девочкой.
Но после того, как я узнала, что у них скоро будет ребенок, я поняла самое главное – мир не верится вокруг меня. Все скоро изменится. Я и сейчас со всем справляюсь сама, но совсем скоро всю свою заботу и любовь Он будет дарить малышу. Мне надо научиться жить без него, Серёге тоже. Но он не хочет этого осознавать. Возможно тут сыграла большую роль новость четыре года назад, что меня могут забрать в детский дом и он осознал, что только он может мне помочь, примерив на себя роль отца. Только мне от этого не легче. Тотальный контроль во всем.
Лена и Егор не знают насколько все сложно. Он каждую ночь приходит и проверяет сделала ли я домашнее задание, наводит порядок в моих вещах, пока я сплю. Несколько раз я притворялась спящей и чувствовала, как он садится рядом, укрывает одеялом и гладит мои волосы, как в детстве. Ведёт себя так, как будто ему страшно. И это так пугает и давит, душит. И мне хочется сбежать….
В этом доме никто знает, что на фоне стресса я перестаю нормально есть и спать. И у меня начинаются кровотечения из носа. Появляется сильная слабость и подавленность. Я стараюсь не приходить домой, отсыпаясь у Ленки, потому что она живёт одна и в ее квартире тихо.
Как не быть эгоистичной? Как поступать, чтобы Он не злился? Как себя вести, чтобы на меня не злилась Лена? Как вести себя с Мишей! Усталость наваливалась как снежный ком.
Мой день рождения отмечали дома, тихо, по семейному. Гости – крестная, мама Егора, Светка и нас четверо. Торт, небольшое застолье. Утром поздравили Лена с Серегой. Подарили духи, которые мне так нравились и золотую подвеску в форме четырехлистного клевера. Это было так мило. Наконец я могла их просто обнять, без криков, претензий и лишних слов. Светка подарила кигуруми в виде плюшевого медведя. Крестная и тетя Наташа деньги. Они точно лишними в моем кошельке не станут.
Было ощущение, что Егор меня игнорировал. Все утро провел а комнате, а потом помогал Серёге во дворе с шашлыками. И я решила, что надо наведаться в его комнату.
Он помог застегнуть цепочку, поздравил, подарил наушники. И все таки, как хорошо что у меня появился друг.
Тихий вечер с родными и близкими. Торт. И ни одного скандала… Прекрасная декорация к вечеру когда все началось разваливаться!
Было решено поиграть в карты. Я поднялась в комнату, карты лежали на столе. Но ведь кое-кто навёл порядок в моем личном пространстве. Найти их сама я не смогла, пришлось звать Серёгу.
– Зачем ты это делаешь? Зачем наводишь порядок? Это мои вещи, я сама могу убрать Я не маленькая!
Он стоит в дверях, облокотившись плечом к косяку. У меня заныло в груди. Как перестать любить этого человека? Как перестать хотеть того, кто никогда тебе не будет принадлежать?
– Тебя не бывает дома. Я скучаю. А когда навожу порядок в твоих вещах, это как с тобой поговорить. Успокаивает. Знаю, что это не правильно, но мне трудно привыкнуть что ты уже большая, что я тебе не нужен. – у него такой печальный голос, что в животе разливается боль.
Я начинаю плакать.
– Как это не нужен? Как ты можешь быть не нужным? Ты самый нужный для меня человек на планете! – мое эмоциональное состояние далёко от нормального, я реву по любому поводу.
Он подходит и очень нежно обнимает меня. Мне этого мало, хочется, вжаться в него, влезть к нему под кожу, я заводу руки ему за спину и сжимаю его рубашку в кулаки. Он обнимает крепче. Я слышу его тихий голос, дыхание на своих волосах
–– Ты же знаешь, как я тебя люблю? – Серегин голос.
– Угу. – шмыгаю носом. – Я тоже.
– Как я соскучился по тебе. По нашим нормальным разговорам, играм в приставку. Тебя совсем не бывает дома, а если ты дома, мы ругаемся.
– Я тоже скучаю, очень.
– Давай не будем больше ругаться.
Я тоже этого так хочу. Хочу приходить домой и видеть только твою улыбку, а не обиду, ссоры и злость.
Я чувствую, как он гладит меня по волосам, совсем как в детстве, когда я плакала, когда папа и мама оставляли меня у Орловых и уезжали с Леной в больницу. Чувствую те, же ласковые поцелуи в макушку, которые приносили покой и ощущение своей нужности, значимости.
И вдруг меня оглушает пустота, он выпускает меня из из своих объятий, забирая у меня свое и мое тепло. Проводит по мокрым щекам большими пальцами рук, снова, как в детстве. Ностальгия бушует во мне как море.
– Прости меня, я постараюсь себя контролировать. Ты столько лет была рядом со мной, каждый день, постоянно, что я потерялся. Потерялся от того, что ты выросла и больше так во мне не нуждаешься, как раньше. Это сбивает с толку. Я просто к этому не готов. Мне очень сложно перестроиться. – Его голос был хриплым от эмоций.
– Я знаю, я все понимаю. – Тихо шепчу я, стараясь не выдать своих эмоций.
– Просто разреши мне и дальше быть рядом с тобой, и тебе помогать. Мне нужно понимать, что мы с тобой по-прежнему одна семья.
– Хорошо. Я тоже буду стараться.
– Иди, умойся. – Хохочет Серега и его улыбка такая теплая . – Ты как поревешь, тебя разносит как китайца. – Весь макияж поплыл.
– Очень смешно. – бурчу я, шагая в ванную.
– Карты я нашел, жду внизу. – Крик летит мне в спину
– Угу.
Смотрю в зеркало. Гремлины… мать их. Я из семейства гремлинов. Опухшее лицо, красные пятна. Мне нельзя реветь, у меня аллергия на слезы. Кое-как привожу себя в порядок и спускаюсь вниз.
Серёга раскладывает карты на четверых, Светка наливает всем чай. Но четверного человека нет. Я вопросительно обвожу взглядом кухню и слышу голос Светки: – Он в туалете.
– А, ясно. – Сажусь за стол.
Светка продолжает вещать ранее начатую историю Серёге, о поисках кигуруми-плюшевый-твою-мать-медведь-где-тебя-купитть. О том что, мелкой вонючке, то есть мне, нужен был именно плюшевый, с мелким ворсом, коричневенький, мерзотненький такой… Светка смотрит на меня с шутливым гневом. Серёга ржёт.
– Но ты угодила! Он прекрасен! Он божественен! Я буду самым охрененным медведем в этом кигуруми!
Я встаю со стула, принимаю позу оратора и продолжаю нахваливать свою подругу и ее подарок.
– И да, духи и цепочка с подвеской тоже очешуительны. – я поворачиваюсь к Серёге, отвешивая поклон.
Надо мной ржут. Я люблю когда близкие мне люди смеются, это означает что мой мир стоит крепко и все в нем не плохо.
Егора до сих пор нет и я говорю, что иду за ним наверх.
Когда начинает рушиться твой мир, об этом никто не говорит. Что вот здесь и сейчас, произойдет хрень, которая запустит целую цепочку событий, к которой ты не готова. Никто! Нихрена! Тебе не скажет!
Я стучу в комнату Егора, зову, толкая дверь. Он стоит в самом центре, какой-то потерянный, измученный.
– Егор, ты там? – тихо отворилась дверь.
Свет выхватывает его фигуру из темноты. А он так странно на меня смотрит.
– Ты чего тут во тьме? Все в порядке? – меня напрягает, что он молчит и просто смотрит.
Тихо подхожу к нему, остановившись в полушаге от него, вглядываюсь. Почему он сейчас такой странный, тихий. Как будто он сейчас пытается переварить информацию, слишком сложную для его восприятия.
Я только хотела спросить, что с ним случилось, как он взрывает не мозг своим поступком. Его руки тянутся к моему лицу. Его рот впивается в мой. Меня прихлапывает шоком.
Я знаю Егора с детства, они часто приезжали к Орловым в гости. В нем всегда было столько показушности, что я старалась с ним не общаться. При виде меня он всегда делал такое лицо… Как будто я маленькая, плешивая собачонка. Такое липкое ощущение всегда было от общения с ним.
Когда он поселился в этом доме, то смотрел на меня примерно тем же взглядом. Я знала, что ему не особо нравлюсь, а когда вылила на него ушат дерьма, думала, что отношение ко мне вообще упало ниже плинтуса. Конечно, за последние пару месяцев мы сдружились, и он перестал смотреть на меня, как на злобное существо.
Но то, что происходило выбило меня из колеи. Наглухо. Я даже не поняла сколько времени прошло, я только поняла, что отвечаю на поцелуй не осознавая, что вообще происходит.
Какого хрена? Моя кукуха пела балладу о бреде и сиреневых гладиолусах.
С трудом я сфокусировала свое сознание на происходящем и оттолкнула Егора. Меня накрыло злостью. Ведь все было так хорошо, мне так был нужен друг. Зачем!?
– Зачем? Зачем ты это делаешь? – я ору ему это в лицо и ломанулась вниз, хлопнув дверью.
На лестнице я запаниковала. Если сейчас меня увидит в таком состоянии Серёга, он будет спрашивать. А там и до нового скандала не долго. Я поднимаю голову на верх, вжимаю шею в плечи в надежде, что Егор за мной не побежит.
Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь… Тишина, он остался в комнате. Фух. Меня накрывает волной облегчения. Перевожу дух, иду вниз. Колени дрожат.
Навстречу обеспокоенный Серёга.
– Все в порядке? Я слышал шум и ты кричала.
– А, там темно у него, упала. – Вру я. – он лег, у него голова разболелась. Просил извиниться.
Мне страшно, что он все таки решится спуститься вниз. Сердце ходит ходуном. Я отодвигаю событие на задворки памяти, чтобы потом найти логичное объяснение его поступку.
– Нигде не поранилась? Все хорошо?
– Да все норм, я ж неувязок. – я начинаю фальшиво хихикать.
– Неет. – Светка хихикает. – Не болит у него ничего!
Мне становится страшно, может она видела? Резко поворачиваю к ней голову.
– Это он меня испугался. Я к нему решила подкатить, напугала мальчика, вот он и сбежал. Такой милашка.
Я издаю булькающий звук от облегчения. Серёга смеётся, Ленка продолжает хихикать.
– Может ну эти карты ? Дайте просто чаю попьем. – понимаю , что настроения играть никакого.
Чай выпит. Мы со Светой двигаем в мою комнату, навести марафет перед клубом. Серёга упрашивает не идти. Но Светка встала своим 4м размером, как крепость, отстаивая мое право на отдых в движении.
– Да я с парнем буду, и обещаю вернуть ее живой и здоровой.
Наверху я оглядываюсь на комнату Егора. Дверь закрыта, под ней нет полоски света. Значит решил привести мысли в порядок. Или спит. Хотя… Я думаю, что ему есть над чем подумать.
Как теперь с ним общаться? Как себя вести! Вымораживает, что вообще ничего не делала для того чтобы эта вся хрень произошла. Я не липла к нему, не флиртовала. Игнорировала. Конечно за последние пару месяцев мы сблизились, но я не давала вообще никаких поводов. Тем более он знает, что я люблю Серёгу.
Ещё одной проблемой в этом доме стало больше. Ещё одним поводом больше, чтобы свалить отсюда.
Только не сегодня! Нафиг все мысли! Хотелось напиться в хлам! Сегодня мой день! Гулять!
Женька
Мы оказались в клубе около 11. У Светы здесь парень работает барменом. Я была тут пару раз, так что обстановка было привычной. Валера порадовал. В клубе акция, именинникам бутылка шампанского в подарок. С нее и начали. Все шло так хорошо, что забылся поцелуй с Егором и все казалось не таким хреновым. Пока я не увидела Мишу у барной стойки напротив.
Он вылизывал какую-то блондинку, да так так, что мне стало противно! Вот тебе и подарок на день рождения! Просто комбо за сегодняшний вечер! Страйк!
Громкая музыка, движение людей. Невнятные выкрики. Снующие официанты. А я смотрю и не могу перестать…
Светка, повернула голову направлении моего взгляда и ее челюсть упала. Она медленно поднялась и двинулась к ним, но я вовремя перехватила ее за локоть.
– Успокойся. Не надо. Я не хочу скандалов. Правда! Только не ты, прошу.
– Но… Жень… Это же твой…
– Уже не мой. – Я грустно улыбнулась. Вот и повод нашелся прервать эти отношения, которые тянули обоих.
– Я… Сейчас, он же. – Светкины щеки стали такими же как ее волосы, гнев горел во взгляде.
– Просто сядь. – Я налила нам по бокалу игристого. И стала отстраненно наблюдать за своим теперь уже бывшим парнем.
В какой то момент он поднял взгляд и увидел меня. В глазах был шок. Я подняла бокал, словно салютуя в его честь и отвернулась. Меня начало подташнивать от его вида.
Пара минут и его рука на моем плече.
– Я просто не так поняла? Или что? – Спокойно сняла руку со своего плеча.
Он ожидал скандала, истерик, но не такого безразличного вопроса и такой спокойной реакции. Это было видно по глазам.
– Ты… Я… Просто.
Музыка орала заглушая его слова. И я поняла что не хочу. Не хочу разборок, скандалов… я так устала, смертельно устала.
– Зачем? – Я даже не знаю к чему этот вопрос задала.
Зачем он с ней? Зачем он подошёл? Зачем пытается мне что-то объяснить? Зачем ждать от меня положительной реакции? Нахрена?
Он стоит и молчит.
– Иди, она ждёт. – Я отворачиваюсь.
Он орет в спину: – И это все? Правда все?
– Все! А ты ждал другого? – я слегка оборачиваюсь и даю взглядом понять, что разговор окончен.
– Но я тебя люблю. – В голосе отчаяние.
– Да, и ее ты тоже, видимо, любишь? – киваю в сторону блондинки.
– Да я ее вижу в первый раз.
– Оооо, и такая близость? Наверное любовь с первого взгляда.
Светка начинает хрюкать от нашей перепалки. Он зло смотрит на меня и пытается продолжить диалог.
– Жень, пойдем выйдем, поговорим нормально.
– А мы не нормально разговариваем? Я не ору, не устраиваю истерик.
– Я не об этом. – Миша начинает злиться.
Смотрю на него и понимаю, какая же я тупая дура. Как я могла решить, что он на него похож? Зачем вообще завела эти дурные отношения? Для чего?
– А если бы я? Я с кем нибудь тут? Сосалась в углу? Чтобы ты сделал? Потащил говорить? Простил? – я начинаю ржать. Где-то в груди грохочет гнев и обида на саму себя, что не прервала эти отношения раньше.
Я знаю, почему так получилось. Когда человек не чувствует тепла, внимания, любви. Как бы он не любил, он ищет это на стороне. Мише мало секса, ему нужна девушка, которая будет его любить. Но это не я. Я не умею. Умею любить только Его и больше никого.
Гнев разрывает грудную клетку от обиды за него, за того, который сейчас пытается все исправить. А мне насрать. Гнев на себя, что не стану слушать. Гнев на себя, что не дам больше шанса ему и нашим отношениям.
Я топлю этот гнев глотком шампанского. Встаю, подхожу к нему, обнимаю за плечи. И говорю тихо, но так чтобы он услышал в этом шуме: – Иди. Она ждёт. Но я больше не жду! Ничего! От тебя! Не жду!
Толкаю его и пробираюсь сквозь толпу. Слышу крик Миши и Светки. Наверное оба бегут за мной. Мне надо умыться. Совсем рядом слезы, ещё немного и я снова стану гремлином. Гремлины, мать их!
Холодная вода отрезвляет. Возвращает рассудок на место. Тушь стекает по щекам, вода плачет за меня, рисуя черные дорожки по лицу. Вижу свою печальную улыбку в зеркале.
За спиной выплывет Светка с обеспокоенным лицом. Достает из сумочки влажные салфетки, поворачивает меня к себе и начинает оттирать черноту.
– Ты как? – голос полон тревоги.
Я мотаю головой, пожимаю плечами.
– Ты же сама все знаешь.
Она обнимает меня. И тихо шепчет: – Все будет хорошо.
И мне так хочется верить в эти слова.
– Но ты красотка! Это было лучшее расставание, которое я видела. Ты просто мой кумир! – Светка отстраняется от меня и начинает смеяться.
Я выхожу из туалета. Боюсь что он тут ждёт. Но Миша ушел. Он не просто ушел из клуба, свалил из моей жизни. Печаль накрыла так тихо. Хотелось нажраться. Да так, что бы потом выблевать весь этот день к чертям собачьим.
Пара коктейлей. Четыре стопки текилы, два стакана пива, наверное была водка. Это уже смертельная доза. Светка пыталась меня остановить, но потом махнула рукой. Чуть-чуть себя я осознала на улице. Светка держала меня за голову, пока меня рвало в сугроб. Я блевала и хихикала. Хихикала и блевала.
Хотелось умыться снегом. Но мне не дали.
Подруга орала о том, что этот сугроб окрашен жёлтым… И чужая моча на моем лице не сама достойная косметика.
Потом снова провалы и черные дыры в памяти. Тошнота. Пара остановок, Светкины руки держат мою голову вновь. И вот я у ворот дома. Она хлопает по моим щекам.
– Мелкая, эээй, соберись. Слышишь. Дома Серёга, он тебя ждёт. Увидит твоё состояние и тебя запрут дома. Ты слышишь?
Это отрезвляет. Я вытираю слюну, скопившуюся в уголке рта. Иду во двор. Тыкаю в сугроб, показывая Светке.
– Он тоже Жёлтый?
Она ржёт и мотает головой.
– Степанова, именно за это я тебя и люблю. Ты в любом состоянии заставишь ржать. – она берет полную ладонь снега и начинает вытирать мне лицо.
Я матерюсь от холода, но прихожу в себя. Пара влажных салфеток и ловкие руки Светки приводят мой фейс в норму.
– Главное пройти мимо питбуля без палева. Ты это понимаешь?
– Я понимаю. Все понимаю.
Мы идём к входной двери. Светка открывает ее и я заставляю свой мозг протрезветь, хотя бы не надолго.
– А вот и мы. – Рыжая косится на меня, рассматривая критичность моего внешнего вида.
Серёга сонный стоит в дверях гостиной. Вглядываясь в меня, как и Светка.
– Ты чего не спишь? – выдаю ему сразу настолько трезвым голосом, что сама охреневаю. Снимаю обувь и иду на кухню за водой.
– Уснешь тут? – Бурчит Серёга наюдая за моим действиями. – Ты чего не раздеваешься, Свет?
– А, нее, я домой. Привезла тебе её в целости и сохранности. Надо в кроватку, баиньки, дома.
Я двигаюсь из кухни, обнимаю Светку. Шепчу ей на ухо: «Спасибо, дружище!». Она сжимает меня в объятиях и просит Серёгу вызвать такси.
Пока происходят все эти манипуляции, я раздеваюсь, привожу себя в порядок перед зеркалом, оценивая насколько я трезва. Светка уезжает. Я махаю ей рукой на прощание и двигаюсь наверх.
– Алкоголем от тебя разит, за версту.
Серёга скрещивает руки на груди и хмурится.
– Ага. Был алкоголь, пили. Но как видишь, живая и стою на ногах. Не ругайся. Это мой праздник. Мне можно. – Не успев подняться наверх, подхожу к нему, обнимаю его и иду наверх. На спине чувство взгляд, но не оборачиваюсь.
Захожу в стою комнату и оседаю на пол. Машу Вать! Во мне столько алкоголя, как я вообще там держалась. Оскар в студию. Степанова, ты просто алкаш-виртуоз!
Тепло морит. Меня начинает снова развозить. Иду в ванную, чищу зубы, умываюсь. На душ нет сил.
Кровать. Мягкая, родная кровать. Но уснуть не могу. Долбанные вертолеты. Надо сесть и подумать, о чем-то кроме вертолетов. Перед глазами стоят Миша и блондинка, как он ее вылизывал. Тру руками лицо.
– Вот ведь, собака сутулая. – Бормочу я. – А я что? Хуже? Я тоже могу.
И совершаю в эту ночь поступок, который запустит цепную реакцию событий дальше, наматывая ошмётки моей нормальной жизни в мясорубку. Я иду в комнату Егора…
И вот оно, гребанное утро. Добро пожаловать в Зомбилэнд! Добро пожаловать в ад, который ты вчера наворотила! Какой же испанский стыд. Хочется начать новую жизнь, с новыми людьми, в новом городе. И ничего меня не спасет!
Егор.
Утро застало меня в обед. В доме было тихо. Видимо вчерашний день всем дался очень тяжело. Я встал, оделся и быстро вышел из своей комнаты. Не стал мытья, есть, просто оделся и сбежал.
Мне было страшно. Страшно, что она выйдет и скажет слова, которые меня прикончат. Я как крыса, с тонущего… бегу, не оглядываясь.
Сел в машину, завел. Упёрся лбом в руль. У меня все так просто, каждый раз. Если сложность и ее надо решить, я бегу. Сраный страус, голову в песок.
Но я не знаю, что мне делать. Я не знаю как ей смотреть в глаза, что говорить, что бы она не сказала гребанных слов об ошибке.
Это! Не! Побег!
Мне нужно время. Его слишком мало прошло. Мне надо уложить весь этот хаос, бардак в своей голове и решить. Решить к чему я готов, а к чему нет. Решить, как начну разговор, что будет если всё-таки – ошибка!
Машина прогрелась, я медленно выворачиваю на дорогу и набираю скорость. Куда еду? Пока просто по городу. Дорога отрезвляет мир. Успокаивает. Ощущение руля в руках, педалей под ногами, укладывает эмоции на полки.
Час бесцельной езды по городу и я у родительского дома. Молюсь, что бы они были там и чтобы не было очередного скандала. Дома пахнет мамой, дорогим парфюмом, кожей и кофе. Такие рафинированное запахи, могут быть только тут.
Мама выходит из кухни. Сонная и счастливая от того, что приехал.
– Ого. – Смеется она. – Ты чего это? Соскучился? Вчера же виделись.
Вчера. А такое ощущение что пролетели годы. Удивительно, как за одни сутки может произойти столько всего.
– Ну, ты же сказала, что я не приезжаю и не звоню. Вот сразу и решил исправиться.
Она нежно обнимает меня и целует в щеку
– Пойдем, я кофе сварила. – берет меня за запястье и тянет за собой.
Она у меня яркая высокая блондинка. Они с Леной чем-то похожи. Вся эфемерная и неторопливая. Многие говорят, что я на нее похож не только внешностью. Ее мягкость и чувствительность, судя по всему, передалась мне.
Тихие разговоры ни о чем. Вкусный свежесваренный кофе. И я впервые чувствую то, чего никогда не ощущал в этом доме – уют. И от этого становится так грустно, но тепло на душе. Ощущение обволакивает, я зажмуриваюсь делая глоток крепкого напитка. Открываю глаза и вижу, что она на меня смотрит и улыбается.
Ее рука тянется к мои волосам, ерошит их, проводит пальцами по скулам и вздыхает.
– Что?
– Ты стал другим. – шепчет она.
– Каким другим? – удивляюсь я.
– Не знаю, – пожатие плечами, лёгкая улыбка, – просто другими. Но думаю, ты знаешь о чём я.
В этом вся она. Мама всегда говорит загадками, на которые другие люди знают ответ. И это не может во мне не вызвать улыбку. Я встаю и обнимаю ее за плечи.
– Ты у меня такой хороший вырос. – Шепчет она прижимаясь щекой к моему животу. – Ты надолго? Отец на работе, я бы хотела, чтобы вы увиделись.
Я киваю головой сам себе. Я тоже хочу с ним увидеться.
– Думаю, я с ночёвкой. – опускаю голову и улыбаюсь матери.
Она счастливо улыбается в ответ.
– Тогда закажем пиццу?
Я радостно киваю.
Остаток дня прошел тихо. С работы пришел отец. И даже с ним все спокойно. Впервые за долгое время совместный ужин, много смеха. Словно мы нормальная семья. И это так успокаивает.
Вечером лёжа в своей кровати я понимаю, что не хочу возвращаться туда. Ведь теперь там все пугает.
Отодвигаю мысли на задний план. Меня тихо накрывает сном. Темным и таким успокаивающим.
Уже под утро начали сниться сны. Обрывчатые. Тягучие. Тяжёлые. Живые.
В них была Женька. Она смеялась и плакала, пела и кричала. Но все это было не для меня. Я словно был зрителем кино. Я смотрел, а она не знала, что я смотрю. Жадно. С тоской. Я звал ее, а она жила этой жизнью без меня.
И сны то не кошмарные. Не пугающие. Но я проснулся в поту. А в углах глаз слезы.
