Инна Дворцова
Строптивая жена Властелина Пограничья
Глава 9
– Рауль, отец очень плох, – отвлекаю я от разговора с императором мужа. – Простите Ваше Величество, но Раулю нужно попрощаться с отцом.
– Поэтому ты мне твердил, чтобы я не спускал глаз с Эйвис, – странно говорит муж.
– И поэтому тоже. Иди, попрощайся с отцом, – отпускает Рауля император. – Я сейчас тоже сделаю переход к себе.
Я не хочу присутствовать при прощании отца и сына. Зайду позже. Старый герцог ещё немного продержится. Я отдаю распоряжения для подготовки к похоронам. Если такие сложности на границе, то тянуть с этим не стоит.
Я целительница и знаю, сколько ещё протянет герцог. Я злюсь на него из-за организации моего брака с Раулем. Властители Пограничий плохие мужья. Они живут только интересами империи. Жёны у них в лучшем случае на четвёртом месте после императора, империи, наследников, земель Пограничья… Только потом жена. Рауль с молоком матери впитал те же принципы, что и мой отец.
Поэтому я не хотела выходить замуж. Теперь нужно идти прощаться с человеком, который активно способствовал моему неудачному браку.
Входит Рауль:
– Отец совсем слаб, Эйвис.
– Я знаю, смогу продержать его только до утра.
– Плохая примета смерть сразу после свадьбы.
Я пожимаю плечами. Что мне за дело до глупых примет? По мне что так, что этак – всё равно счастья не видать.
– Пойду попрощаюсь с ним. Рауль, я распорядилась насчёт похорон. Раз на границе неспокойно, нужно поспешить.
Он удивлённо смотрит на меня.
– Ты права. Спасибо!
Иду к герцогу. К ногам словно гири привязаны. Так не хочу ничего говорить. Все слова – сплошная фальшь. Сказать, что я его прощаю – неправда. А не прощённым тяжело уходить за грань.
Захожу в комнату. Воздух тяжёлый. Подхожу к окну и открываю. Ему теперь ничего не может повредить.
– Спасибо, дочка, – хрипит старый герцог.
Я присаживаюсь рядом и беру его руку в свои. Не вижу смысла вливать энергию. Вылечить не смогу, а энергия мне может понадобиться.
– Я знаю, что ты злишься на меня из-за этого брака, – ему тяжело даются слова. Он замолчал. Отдыхает. Я не хочу переубеждать его.
– Рауль будет тебе хорошим мужем. Я знаю.
– Да, откуда вам знать, каким мужем будет ваш сын? – вырывается раздражённо у меня.
– Я его воспитал.
– Да, господи, почему все считают, что для хорошего брака нужны только две составляющие. Хорошая женщина и хороший мужчина, и всё, брак автоматически становится счастливым?
– Много ты понимаешь в браке, – криво усмехается герцог.
– Немного, но достаточно, чтобы понимать, что для брака ещё нужен цемент в виде любви.
– Идеалистка, – ласково говорит он. – Такие, как ты, почти всегда остаются одинокими. Так что мы с твоим отцом спасли тебя от участи старой девы.
– Спорное утверждение, – упрямлюсь я.
– Жизнь покажет, – говорит старик, улыбаясь. – А теперь иди. Я устал. Хочу уйти в одиночестве.
– Вот, а всю жизнь бежали от него, – усмехаюсь я.
– Я воин и никогда ни от кого не бегал. Даже от одиночества. Я выполнял свой долг перед империей, – гордо говорит старик.
– Как вы тут? – заглядывает в комнату Рауль. – Отец, всё хорошо?
Отмечаю про себя «отец». Важно, что с отцом. А как я себя чувствую после поддержки отца, ему всё равно. О каком счастье может идти речь?
– Что случилось, Рауль? – забеспокоился старый герцог.
– Твой уход и начало моего правления пришлись на сложные времена. В Сумеречном королевстве революция, бунты, неразбериха, в общем. Император волнуется за целостность наших границ.
Старый герцог преобразился на глазах. Подтянулся.
– Надо усилить гарнизоны на границах. Эвакуировать жителей приграничных деревень.
– Уже сделал.
Старый герцог облегчённо вздохнул.
– Не знаю как у вас с агентурой в граничащих государствах. Мой отец имеет разведданные из каждой страны, где затронуты интересы Южного Пограничья, – вставляю я в разговор.
– Эйвис права. Посмотри отчёты агентов в моём кабинете. Свят тебе покажет, где они лежат. Расскажет о каждом. Подтверди, что платить будешь так же. Доверяй Святу, он верный и надёжный.
Отец откинулся на подушки и закрыл глаза. Я присмотрелась.
– Спит, – говорю Раулю шёпотом, – до рассвета не доживёт.
– Я догадывался, что после передачи власти он уйдёт.
Рауль сглатывает комок. Видно, что ему трудно сейчас.
– Эйвис, ты смотрела, что с ним? Может, есть надежда?
Мне даже в голову не пришло озаботиться здоровьем герцога. Стар, хотя какая старость в пятьдесят лет.
– Нет, я не проводила диагностику. Когда мне было это делать? Только приехала и сразу свадьба, затем церемония.
Рауль зло смотрит на меня:
– Неужели так трудно помочь моему отцу, – чеканит он.
– Не нужно перекладывать с больной головы на здоровую. Когда я приехала, как ты со мной поступил? Напомнить?
Рауль, набычившись, смотрит на меня, сжимая кулаки.
Если не врать самой себе, то я могла бы вытащить его отца и с того света. Только цена непомерна, и сил уйдёт много. Я не хочу даже говорить обо всех своих умениях. Просто рядовая целительница. Кое-что ведаю по травам.
– Я. Был. Неправ. Помоги отцу, – чеканит слова муж. Просьба, которая равносильна приказу.
Даже здесь он не может склонить голову и попросить.
Начинаю сканировать герцога. Всё – теперь это не мой свёкор, к которому я не испытываю тёплых чувств. Это больной.
Закрыла глаза. Дотронулась до руки. Начинаю с головы. Внутренние органы светятся разным цветом. Здоровые яркие, а на больных тёмные пятна.
Ну-ка, ну-ка, что это такое? Ничего себе. По горлу, желудку, в печени и почках проходят тёмные нити. Пригнулась, включила внутреннее зрение.
– Господи, боже мой!
– Что там? Что ты видишь? – шепчет мне Рауль в ухо.
– Герцог отравлен.
Глава 10
Мы в шоке смотрим друг на друга.
– Император тоже не увидел, что отца отравили. Пока никому не нужно знать об этом.
– Попытаюсь его вытащить. Я не слишком опытна в целительском деле. Отучилась, но мало практиковалась. Боюсь, что силы не хватит, – я уже включилась в работу как целитель, и внешние факторы не оказывают на меня давления. Удивительно просто.
Рауль кивает. Он сам в самом начале пути и понимает, каково мне сейчас.
– Мне нужен таз с водой и неболтливый помощник. Воду придётся менять часто.
– Я всё сделаю. Тебе самой что нужно?
– Просто чтобы не мешали.
Рауль выходит из комнаты. Я спешу к себе, чтобы переодеться. Беру новую белую рубаху. По-хорошему нужно помыться. Лечить нужно с чистыми помыслами, чистым телом и бельём.
Зову служанку.
– Бегом корыто и ведро воды. Подготовь полотенце и ковш, поливать меня будешь.
– Подождать надо будет, пока вода подогреется.
– Нет времени ждать. Тащи холодную.
Притаскивают ведро воды и корыто. Я становлюсь в корыто, и меня поливают водой. Холодно. Но времени ждать нет. Я тру тело мочалкой. Снова вода, и я закончила омовение. Быстро растираюсь полотенцем, надеваю чистую рубаху и сверху халат.
Бегу в комнату герцога. Надо успеть. Вытаскивать его придётся долго. Отрава проникла глубоко в его тело.
Меня уже ждёт помощник.
– Будешь помогать. Как только дам знак, меняй воду. А лучше подставляй новый таз с чистой водой. Готов?
Паренёк кивает.
– Ты разговаривать можешь?
Мотает отрицательно головой.
– Немой?
Он кивает.
Первый раз занимаюсь лечением самостоятельно, и сразу такой серьёзный случай. Боязно очень. Что ж, приступаем.
Герцог смотрит на меня недоумённо.
– Мне нужно провести очистку вашего организма. Прошу вас не задавать вопросы во время лечения. Меня это будет сбивать.
– Зачем это нужно. Я уже пожил на свете, – герцог проявляет благородство. Это понятно. Но я вижу его неуёмную жажду жизни. И маленькие семена надежды, которые я посеяла своими словами.
– Я не обещаю, что вытащу вас сразу. Я никогда не лечила самостоятельно после обучения. Обещаю, что приложу все усилия.
– Спасибо, дочка.
После этих слов у меня аж потеплело на душе. Если я его вытащу, он, возможно, сможет заменить мне отца.
Обращаюсь к пареньку:
– Никого не пускай в комнату.
Начинаю лечение. Закрываю глаза. Цепляю чёрную ленту и начинаю наматывать её на руку. Бросаю сгусток в таз и смываю с рук остатки чёрной энергии. Начинаю сначала. Паренёк в это время меняет воду. Уносит, приносит новую. Работа закипела. Сколько раз сменилась вода, я и не помню.
Уже смутно вижу герцога. Нужно скорее сбросить болезнь и вымыть руки. Делаю всё на силе воли, и отключаюсь.
Открываю глаза. Я на кровати в своей спальне. Я вся мокрая. Во рту сухо. Голова полыхает. Мне то жарко, то холодно.
Что ж я за целительница такая неудалая. Даже не посмотрела, что там с моим пациентом. Жив ли?
Еле отдираю голову с подушки и с ужасом осознаю, что не могу встать. Сил нет – ни физических, ни магических.
Разочарование. Пожалуй, именно это чувство я испытываю сейчас. Я разочарована в себе. Не смогла. Вообще, ничего не смогла.
Ни как жена, ни как целитель.
Вот и за что Раулю меня любить?
Он прав во всём. Надо было настоять на встрече с его отцом. Засунуть гордость в одно место. Даже сейчас такой вариант развития событий меня ужасает.
Закрыла глаза. Кадры прежней жизни мелькают, как в калейдоскопе.
– Эйвис! Осторожнее с жизненной энергией. Ты сейчас отдала слишком много, – злится на меня наставница матушка Агнета. – Что за девчонка такая. Определённо надо поговорить с её отцом. Так она когда-нибудь либо без дара останется, либо жизнь свою отдаст.
– Я запрещаю тебе лечить энергиями. Только травы и заговоры, – опять матушка Агнета рассердилась на меня.
– Отлично у тебя получается с травами.
– Заговор сама придумала? Умница, Эйвис.
– Прошу же не лечить энергиями. Эйвис, я запрещаю тебе, – как сквозь пелену доносится до меня голос Агнеты.
Я сегодня нарушила запрет матушки Агнеты. Лечила руками и опять не смогла остановиться.
Как тяжело. Воспоминания нагнали страху. Вдруг, и правда, лишусь дара. Что тогда мне делать?
Воину не нужна простая жена. А я без дара, пусть и крохотного, ничего не стою.
Если бы я с самого начала вышла замуж за простого человека без обязанностей перед империей, всё было бы намного проще.
Я плачý за свою трусость. Я тихонько заплакала. Как мне теперь восстанавливаться. Под присмотром матушки Агнеты я восполняла силы очень долго. Как быть здесь?
Надо же было потерять силы в самый неподходящий момент, когда на границах тревожно. Я всё же дочь Властелина Пограничья и понимаю, как важно спокойствие.
Сумеречное королевство – опасные противники. Я должна собраться.
Да, мне нужно в ускоренном порядке восстановить силы. Так, Эйвис, вспоминай, что нужно для восстановления магических сил – обильное питьё, лучше отвары специальных трав, еда, третий способ мне не подходит, а четвёртый – определённая стихия, которой обладает маг. Я природный маг. Идеально для прогулки.
У меня есть все шансы.
Дверь тихонько отворилась, и горничная прошмыгнула в комнату. Я открываю рот, чтобы её позвать, и осознаю, что не могу говорить. Я даже не могу сглотнуть.
Она замечает, что мои глаза открыты. Подходит:
– Вы вся горите. Лекарь нужен. А он уехал с герцогом.
Куда уехал Рауль, бросив меня и умирающего отца? В этом весь мой муж. Даже злиться на него не осталось сил.
Глава 11
Рауль Ренделл
Слушаю доклад Свята об обстановке на границе с Сумеречным королевством.
– Мой герцог, нужно ехать, – он хмуро смотрел на меня. – Вся пятёрка, патрулирующая отрезок границы возле речки Быстрянки, высушена кровососами. На пост совершено нападение. Скорее всего, показательное. Никто не высушен. Здание поста разрушено.
Странное нападение. Очень странное. Кровососы не воспользовались ситуацией и оставили дружинников живыми?
Как же всё не вовремя. Мне нужно быть в замке, чтобы проконтролировать процесс лечения. Эйвис увлекающаяся натура, как бы не натворила чего. А тут эти вампиры на границе беспредельничают.
– Это провокация, мой герцог, – не смолкает правая рука отца Свят. – Необходимо ваше присутствие, чтобы успокоить дружину.
– Я понял, Свят, не нужно повторять дважды, – даже ему не могу сказать, как же всё не вовремя. – Давно совершены нападения?
– Одновременно. В ночь свадьбы. Пока гонец доставил донесение. Пока…
Нападения на мои земли в день свадьбы! Это предостережение или оскорбление? Как же мало информации. Но почему только сейчас мне докладывают об этом?
– Я понимаю, что система оповещения при нападениях не настроена?
Свят растерялся. Как-то сник, мнётся.
– Что вы мнётесь, как девка на выданье. Докладывайте. Быстро. Чётко. По существу.
– Система оповещения при нападении периодически проходит усовершенствование. Ваш отец занимался этим десять лет назад. У нас никогда не было вооружённых столкновений на границе с вампирами.
Да у нас тогда ни с кем не было вооружённых столкновений. Но мы-то обязаны охранять границу империи, а значит, жить как воины даже в мирное время.
– Понятно, – я говорю резко, чтобы до Свята дошло, – вы просрали всю систему оповещения. Никто не знал, как действовать, поэтому дружинники погибли. Учений тоже не было лет десять?
Советник предпочёл отмолчаться. У меня нет никаких данных о дружине. Сколько воинов, какой опыт боевых действий, есть ли среди них боевые маги? Сколько новичков и проходят ли они обучение? И все эти данные должны быть у моего помощника, который сейчас считает трещины на потолке.
– Свят, сколько в войске боевых магов? Как они распределены в войсках. Есть ли у них боевой опыт? У вас есть эти данные?
– Я не знаю, – отворачивает лицо от меня. – Это вопросы не ко мне. Ваш отец занимался военным делом, теперь вы, – дерзит Свят.
– А вы чем занимаетесь, стесняюсь спросить? – во мне закипает злость. – Вы мой личный помощник, Свят, и должны владеть всей информацией, включая сплетни.
Свят с возмущённым выражением лица открывает рот, чтобы возразить, но я его прерываю.
– Поскольку у вас вся отчётность, – я поднимаю руку, прерывая его возражения, – мне так отец сказал, подготовьте мне подробный доклад по Северному Пограничью к моему возвращению. По войскам отдельно, по проводимой политике отдельно. Пока только эти два направления. И отдайте распоряжение, чтобы управляющий замком подготовил полный отчёт по своей части. Приеду, строго спрошу с вас двоих.
Интуиция просто вопит, что доверять Святу нельзя. Он какой-то мутный. Хотя отец ему доверял и рекомендовал как верного человека.
Верность ценится очень высоко, но у меня создаётся впечатление, что Свят давно знал о нападении. А рассказал только сейчас. Почему? Насколько я знаю отца, он не позволил бы… Чего не позволил? Напасть вампирам? Или не убивать его людей? Догадки – это не доказательства. Может быть, он скрывает что-то другое, а я его подозреваю? В любом случае за Святом нужен глаз да глаз.
Северное Пограничье слишком мирно жило последние двадцать лет, и это отложило отпечаток даже на подготовку воинов, точнее, полное отсутствие подготовки.
– Свят как проходит эвакуация приграничных населённых пунктов?
Свят смотрит на меня, как на душевнобольного.
– Никакой эвакуации не проводится, – говорит он с видом оскорблённой добродетели, поруганной невинности.
– Что за на… – с трудом беру себя в руки, чтобы не засветить ему между глаз. – Почему не выполняются мои распоряжения?
– Я не слышал никаких указаний от вас, – упрямится Свят.
Он либо тупой, либо специально это делает. Аж руки чешутся дать ему в глаз. Как же он раздражает. Ничего не вижу, ничего не знаю, никому ничего не скажу.
– Ты либо прочищаешь себе уши, либо готовься отдать своё место человеку с хорошим слухом. – Взяв себя в руки, говорю спокойно, но внутри всё кипит. – К моему приезду чтобы все жители были эвакуированы. Как ты это сделаешь, меня не касается. Всё ясно?
Свят с ненавистью смотрит на меня. И опять молчит.
– Я повторяю: всё ясно? – «нажимаю» я на него.
– Да, – шипит он.
– Не слышу, – «додавливаю» его я.
– Всё ясно, Властелин, – Свят склоняет голову. Направляется к двери.
Я удовлетворён. Слишком много на себя берёт. Как отец мог допустить такое? Хотя откуда я знаю. Дома не был эти самые пресловутые десять лет. Да нет, больше, если считать учёбу в школе.
– Свят! – он поворачивается ко мне и склоняет голову в поклоне. – Распорядись, чтобы отряд, который будет сопровождать меня на границу, был готов через час. Если будет чего-то недоставать в походе, спрошу с тебя. Имей это в виду.
Отправляюсь в комнату к отцу, провожаемый сверлящим взглядом Свята. Немой паренёк не пускает меня. Я заглядываю в щёлку. Эйвис сидит спиной ко мне и делает какие-то пассы руками, словно накручивает на руку нити. Отец лежит с закрытыми глазами. На лице появился едва заметный румянец, или мне это кажется из-за игры света. В любом случае я не увидел той мертвенной желтизны, которой он отличался до этого времени.
Я заметно успокоился. У отца и Эйвис, похоже, всё идёт отлично.
Нахожу экономку и отдаю распоряжение, чтобы подготовку к похоронам отменили до моего возвращения. После лечения Эйвис забудет отменить приказ. Ей будет не до этого. Хоть бы вытянула отца. Мне без него будет сложно разобраться с проблемами Пограничья.
Сейчас каждый будет валить свою вину на отца. А как иначе? Он же не сможет ответить, так сейчас считают все. Пока не сможет. Я верю, что Эйвис вытащит его. Нужно самому начать разбираться в нападениях. Может быть, это и не вампиры, а инсценировка, чтобы стравить нас. Сколько раз такое наблюдал на войне.
Выезжаем ровно через час. Минута в минуту. Свят даже лекаря прислал. Боится, шельма.
Жаль, не смог попрощаться с отцом и Эйвис. Эта девушка, навязанная мне в жены, начинает мне нравиться. А может, это просто благодарность за помощь отцу?
Глава 12
Рауля долго нет. Как обстоят дела с отцом-герцогом мне не рассказывают. Переживаю, вдруг я сделала только хуже. Хотя куда хуже-то? Я не могу даже спросить. Сознание туманится. Тело то в жар, то в холод бросает.
– Хозяйка, выпейте, – служанка протягивает мне чашку дымящегося молока. Я отрицательно качаю головой.
– Пейте, это мой секретный рецепт лечения от больного горла. Да вы не бойтесь, ничего страшного нет. Тёплое молоко, мёд, немного маслица. Приятно.
Я принимаю чашку из её рук. Слёзы выступают на глазах от благодарности этой доброй женщине. Пью. Сладко и приятно. Горло немного успокаивается. Не дерёт так сильно.
В следующий раз она приносит мне отвар из трав. Потом ещё какое-то своё снадобье. Я понемногу иду на поправку.
– Спасибо, – шепчу я. Для меня это достижение.
Она улыбается. Гладит меня по плечу. Нахлынули воспоминания. Глаза наполнились слезами. Стараюсь не моргать, чтобы они не хлынули на лицо. Подняла голову повыше.
Меня в последний раз так мама ласкала. Когда это было? Мама ушла из жизни, когда мне исполнилось девять лет. Как же не хватало мне материнской ласки.
– Можно мне выйти на воздух? Хочу посидеть на солнышке, – спрашиваю я.
– Вы ещё так слабы. Снег идёт. Морозно. Застудиться можно, – беспокоится горничная. Как же её зовут? Не помню.
– Как вас зовут?
– Мег.
– Помогите мне одеться, Мег.
Я встаю. Перед глазами всё плывёт, и я падаю на кровать.
– Ну вот куда вы пойдёте? Даже стоять не можете.
– Вы мне поможете, – я ей улыбаюсь.
Мег зовёт ещё служанку. Вдвоём они кое-как надевают на меня зимнюю одежду.
Я стою. Меня шатает.
– Иди-ка, найди кого покрепче, – отдаёт распоряжение Мег.
Девушка выбегает за дверь. А я, опираясь на горничную, пытаюсь идти.
– Я не удержу вас, хозяйка, – Мег тяжело.
Вошёл воин из дружины Рауля. Широкоплечий, высокий, крепкий. Как пушинку подхватывает меня на руки.
– Что здесь происходит? – словно раскат грома, слышу я рёв Рауля.
Парень едва не роняет меня на пол от страха. Я цепляюсь за него из страха упасть.
– Мой герцог. Сегодня хозяйке стало немного лучше, и она попросилась выйти на воздух. Я не смогла её довести. Поэтому попросила помощи.
– Свободен, – отпускает Рауль парня. Он с облегчением покидает комнату.
– Рассказывай, – это мне.
Я показываю рукой на горло и мотаю головой.
– Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? Не успел я уехать, как мою жену на руках носят мои же дружинники, – Рауль злится и не скрывает этого.
Я не могу уже стоять. Мег не выдерживает моего веса, и мы вместе падаем.
Выбираясь из-под меня, Мег рассказывает:
– В тот самый день, как вы уехали, мой герцог, хозяйка заболела. Жар, говорить не могла. Лихорадка трясла её три дня. Лекаря не было. Я стала выхаживать её домашними средствами.
– Спасибо, Мег, – шепчу я с пола. – Помоги мне встать.
Рауль подхватывает меня на руки. Оглядывается, куда можно меня пристроить.
– Отнесите хозяйку на двор, мой герцог. Ей нужно подышать свежим воздухом.
Лучше бы меня отнёс тот парень. Он не демонстрировал своего неудовольствия.
– Как твой отец? – с трудом произношу я. Страшно услышать, что его уже нет в живых.
– Идёт на поправку. Ты действительно не можешь идти?
Я вспыхиваю. Горло ещё сильно болит, чтобы доказывать, что я не пытаюсь привлечь его внимание.
Пытаюсь вырваться. Слабо получается. Силы ещё не вернулись ко мне.
– Положи меня на кровать.
Обидно, что он мне не верит. Глаза опять наливаются слезами. Что-то я плаксивая сегодня. Опускаю глаза в пол, чтобы не раздражать мужа.
– Ты же хотела погулять? – удивлённо спрашивает он.
Я мотаю головой. Рауль относит меня на кровать. Отпускает Мег.
– Спасибо тебе за отца. Он мне рассказал, что ты долго с ним работала.
Я отворачиваюсь. Что за характер? Сначала оскорбит беспочвенными подозрениями. Потом благодарит. Уже не хочется от него ничего. Оставил бы меня в покое.
– Не злись. Я, как увидел, что тебя держит на руках мужчина, ничего уже не соображал от злости.
Я поворачиваюсь. Он меня удивил.
– Да, я приревновал, – с раздражением говорит он.
Я провожу ладошкой по его заросшему щетиной лицу. Не буду скрывать, что после холодного отношения его ревность – бальзам для измученной души. Стараюсь не улыбнуться, чтобы не разозлить его.
Рауль накрывает мою ладошку свой большой рукой. Трётся о неё. Берёт мои руки в свои. Целует каждый пальчик, волнующе покалывая щетиной. Тепло от его нежности разливается в душе, а тело начинает полыхать. Я ещё не поправилась. Жар не спал и ещё тепло одета.
Рауль смотрит мне в глаза. Я провожу язычком по пересохшим губам. Его глаза темнеют. Приближается к моему лицу.
– Рауль, я могу заразить, – кладу пальчик на его губы, не позволяя поцеловать.
– Плевать, – хрипло говорит он, сминая мои губы поцелуем. Я забываю, как дышать. В голове туман. Сердце забилось сильнее. Определённо я больна и теперь заражу и Рауля.
Пытаюсь отстраниться от него.
– Ты куда? Не ускользай, – просит он. Поцелуй становится требовательным, собственническим.
Я определённо слышу просительные нотки в голосе. Мой несгибаемый муж просит меня не прерывать поцелуй.
Запускаю руку в его волосы, чтобы проверить, правильно ли я поняла его. Он урчит, как большой голодный зверь, утоляющий голод. С трудом прервав затянувшийся поцелуй, Рауль закрыл глаза, тяжело дыша.
– Не сейчас, птичка, – с удовольствием произнёс он. – Сегодня ночью продолжим.
Рауль нежно целует меня. Моё дыхание не приходит в норму. Щёки горят. Боюсь признаться даже самой себе, что я жду этой ночи.
– Совсем забыл, зачем зашёл, – веселится муж. – Я же привёз тебе подарок.
