Ильяс Сибгатулин
Алчущая пасть, или Кто там, вдали?
III
Биолог Моро оказалась весьма любопытной собеседницей. Когда у кого-нибудь из членов команды находилась свободная минутка, она тут же возникала рядом и начинала расспросы. У капитана она узнала все о строении корабля, навигации и сложностях облета астероидов на малых мощностях. У инженера Кэтти Бо Арн она узнала, сможет ли та помочь с настройкой и программированием оборудования в ее лаборатории. У медика-психолога Ва Эйса осведомилась, как команда переносит такую длительную и достоверную имитацию реального полета. В, конце концов, напросилась к Эдингу и Скайеру, в компанию во время выхода в космос. Они тактично отказали ей, сославшись на трудности с ремонтом той самой антенны (в этот раз починка прошла успешно, без негативных последствий). Зато разрешили понаблюдать за тем, как они готовятся к полету.
На логичный вопрос членов "Хобокена-3" "а почему, собственно, все эти вопросы она не задала на инструктаже?", низенькая и кареглазая Моро, совсем не смутившись, ответила.
– Меня к вам выдернули из обыденной жизни всего три месяца назад. За этот короткий срок я в ускоренном темпе прошла всевозможные физические, психологические и прочие тесты. А затем меня сразу отправили в штаб Юнити, сославшись на сжатые сроки. Вот так.
– Ничего себе, – покачала головой Кэтти.
– Да, теперь получаю знания сразу в процессе, – улыбнулась биолог.
Она быстро обставила свою лабораторию по изучению биологической жизни на Терре и с готовностью отвечала на вопросы обретенных напарников.
– Как ты считаешь, Моро, на этой планете есть разумная жизнь? – спросил ее однажды Эдинг. Они вдвоем, да еще Скайер и Кэтти Бо Арн, сидели за столом и ели. Это было на седьмой день полета, работа была сделана, и оставалось свободное время на размышления и расспросы.
– Трудно сказать сразу, – жуя начала биолог, – понимаешь, Эд, за всю историю космических наблюдений за Террой мы смогли отправить туда лишь три террахода, один из которых уже вышел из строя, а второй просто не приспособлен собирать данные о биологических формах жизни.
– Как обычно, – усмехнулась Кэтти.
– Да, бывает. А вот третий аппарат смог нам дать лишь несколько фото и видеоматериалов. На Терре точно есть жизнь, причем в широком разнообразии: от огромных мохнатых существ с длинными костяными наростами до мелких летающих созданий.
Эдинг со Скайер приподняли брови.
– Впечатляет, – ответила на их мимику Кэтти.
К ним подошел Ва Эйс.
– О чем разговор?
– О разнообразии жизни на нашем возможном новом доме.
– А! Я читал отчеты Юнити. Там великое множество различных растений всевозможных форм и размеров, – добавил психолог, пристраиваясь рядом с инженером и открывая свою порцию еды.
– Ты прав, Эйс. Наш терраход во время исследования смог откопать небольшой фрагмент древней окаменелости растения и даже кости еще более древнего существа необычайных размеров. Видимо эта планета преподнесет нам много сюрпризов.
– Но, – вновь вступил Ва Эйс, – меня больше волнует психологическая составляющая. Как ты считаешь, как все эти животные уживаются друг с другом? Как выращивают потомство? Как размножаются, в конце концов?
– Ага, то есть тебя банально волнует секс? – улыбнувшись переспросила Моро.
– Тсс, – шутливо шепнула Кэтти, – это слово у нас на корабле под запретом!
– Тихо, Кэтт, она же не прошла полноценный инструктаж, – подтрунил биолога Эдинг.
– Кстати, да, – согласилась, ничуть не обидевшись, Моро, – вы лучше расскажите, как у вас получается сдерживаться, находясь в такой изоляции длительное время вместе, да еще и в замкнутом виртуальном пространстве?
– Мы просто слишком долго друг друга знаем! – отшутилась Кэтти.
– А на самом деле, – вставил Ва Эйс, – работая в таком плотном графике, трудно думать еще и о соитии.
– А как этот вопрос будет решаться во время реального полета? – не унималась биолог.
– Все просто, – послышался от капитанского кресла голос Джилз, – я вас всех просто загружу такой работой, что вы спины свои разогнуть не сможете, не то что о сексе думать.
Все засмеялись.
– Я сейчас приду! – еще раз громко сказала капитан.
– Что касается секса, то тут надо спрашивать у Скайера, – шепотом прыснул Эдинг, – он давно уже глаз положил на нашу Джилз.
– Эдинг, – младший механик посмотрел на напарника глазами, полными ярости и разочарования.
А тот хихикнув развел руками, "мол, а что тут такого?"
– Да ну тебя, – Скайер встал и пошел в свою каюту.
Мимо как раз шла капитан. Она успела завершить дела и, оторвавшись от пульта управления, подошла к столу. Все встали.
– Маршрут настроен, можно отдыхать дальше, – сообщила Джилз и тоже уселась за стол для ужина, – куда Скайер пошел?
– Не приемлет эдинговых шуточек, – констатировала Кэтти Бо Арн, достав свой инженерный бластер и начав чистить его.
– Правильно, – согласилась капитан, – твои шуточки, Эд, это словно тот метеоритный дождь – никто его не ждет, а получать приходиться.
Все, кроме механика, прыснули со смеху.
Эдинг насупился.
– Кстати, капитан, у меня возник вопрос, – отсмеявшись сказала Моро, – как это – умирать от виртуального метеоритного дождя в космосе?
– Мучительно больно. Но ты лучше спроси об этом у нашего медперсонала, – капитан кивнула в сторону Ва Эйса.
– Хм, да, – отозвался тот, – на самом деле такая внезапная смерть в симуляции, к сожалению, приводит к реальной смерти нашего сознания. Но всего на 0,0003 секунды. В жизни это сравнимо с временной отключкой во время сильной пьянки.
– Последствия просыпания, кстати, похожи, – добавила Кэтти.
– Да, головокружение, головная боль, тошнота – все на месте, – заключил психолог, – не так поэтично звучит, как героическая смерть от метеорита, зато в разы безопаснее.
– Да уж, смерть в алчущей пасти зверя – более эффектна! – улыбнулась Кэтти.
– О чем это ты? – переспросила озадаченная Моро.
– Как, ты не слышала об алчущей пасти Космоса?! – встрепенулся Эдинг, – Сейчас расскажу!
– Ну-у-у понеслась, – выдохнули остальные.
– Космос, – начал старший механик, – он ведь бескрайний и наполнен множеством удивительных тайн, порой жутких и пугающих. Представь себе микроба, глядящего в черную разинутую пасть древнего зверя. Если этот микроб попадет внутрь, он не исчезнет, а будет продолжать существовать, но уже станет частью чего-то более огромного и, скорей всего, темного… злого. Таков и космос…
– Откуда такие рассуждения?
– Он из народа Тлиху, – шепнула Кэтти, – они там, на побережье Западного океана, вроде в такое верят.
– Ясно… Постой, Эдинг, – добавила Моро, – а как микроб смотрит на монстра? У микроба нет глаз.
– Эээ.
Сидящие еле сдержали смех.
– Но это лишь аналогия размеров, – выкрутился Эдинг.
– Я поняла. Но почему ты сравниваешь это пространство с неминуемым злом? Думаешь, что Космос таков?
– Изначально Космос тьма, ведь он убивает. Но ты права, Моро, этого зверя можно приручить…
– Тогда я предпочту думать, что Космос – это кокон, и каждый в нем может переродиться в уникальную бабочку-альсвейру, – весьма серьезно ответила биолог, – это к вопросу об отношении к смерти.
– Ну нет! – запротестовал Эдинг, – Альсвейр? Нет! Космос – зверь, скалящий пасть, и мы, если будем его бояться, то угодим в его черное нутро!
– Да, и в этом вся философия Эдинга, – решил вмешаться Ва Эйс, видя, как распаляется механик, и как не собирается уступать биолог, – как насчет настольных игр? Моро, играешь?..
****
Скайер еще слышал разговор экипажа, когда шел к своей каюте в жилом корпусе "Хобокена-3". Смех Кэтти и Эйса доносился, даже когда дверь задвинулась.
"Ну и жук, этот Эдинг! Вот зачем он вспомнил про мое увлечение Джилз?!… Надеюсь, она не услышала его слов", – рассуждая про себя, младший механик подошел к иллюминатору. Сейчас там виднелось яркое солнце, своим светом поглощающее мигание ближайших планет.
Скайер сел за стоящий рядом с иллюминатором стол и стал писать в обычный блокнот.
"Седьмой день полета.
Команда межпланетного корабля "Хобокен-3" провела ряд технических и организационных мероприятий и теперь отдыхает в общем пункте управления. Новый член экипажа – биолог Моро – отлично освоилась на корабле и уже со всеми наладила доверительный контакт. Она многое рассказала о Терре, даже больше, чем та дозированная информация, которую нам предоставляли на инструктаже.
