Илья Никулин
Письмо для Евы
Релаксхламин – сильнодействующее успокоительное, направленное на людей с тяжёлой моральной подавленностью, или для людей, у которых проявляются симптомы Импульсивно-кампульсивного расстройства, в лице которых постоянные навязчивые мысли, потеря внимания, утрата усидчивости.”
“Ну допустим”
“Принимать строго по одной капсуле после еды три раза в день, запивая обильным количеством тёплой воды. Эффект настигает в течении двух минут, и действует на протяжении нескольких часов.”
“Окей, благо, я завтра с утра никуда не иду”
“При повышении дозы приёма, может вызвать дальнейшее привыкание организма”
“Чтож…, я вас понял. Никакого злоупотребления.”
“В редких случаях, возможны после приёмные последствия в виде головной боли, рвоты или диареи”
“Чтож, занятно. ”– сказал я положив баночку с пилюльками, затем отправился доедать остатки моего “лечебного” ароматного бульона.
Через, пол часика, намотав резинку на запястье, держа в одной руке пилюльку, а в другой полный стакан воды. Видя всё это на своих руках, я на секунду задумался:
“Интересно, а какой эффект меня ждёт? Когда я буду думать о ней что-либо плохое, таблетка сделает так, что это крепко останется у меня в голове? Даже не знаю. Но что я прекрасно понимаю, так более продолжаться нельзя” – уверенно произнёс я сам себе, после положив таблетку в рот.
И уже было я был готов запить её стаканом воды, как внезапно, мой телефон издаёт вибрацию пришедшего сообщения.
“Кто же этот мог быть?” – саркастично спрашивал сам себя.
Сообщение от пользователя Ева:
“Привет. Ты сегодня был прям сам не свой. Из-за чего, ты заставляешь меня волноваться на протяжении целого дня. Надеюсь, с тобой всё хорошо, и ты не принимаешь неправильных решений. Пожалуйста, ответь мне поскорее!” – определённо волнуясь и заботясь обо мне написала она.
Казалось бы, вот он – мой спасательный круг. В ответ на её сообщение, я должен был прислушаться, извиниться за напрасное волнение, и написать, что у меня всё хорошо.
Правда, я этого не сделал.
Последнее, что я тогда хотел делать, так это думать о ней хоть что-нибудь хорошее. А потому, поставив телефон на беззвучный режим, я кладу телефон экраном вниз к дивану, и сделав глубокий выдох, запиваю находящуюся у меня во рту пилюльку полным стаканом воды.
“Ладно, поехали” – даже с неким волнением тогда ответил я сам себе.
“И что мне нужно делать? Просто…, думать о ней что-то плохое?
Ну чтож. Она…, очень заносчивая. Иногда, не знает личного пространства, как сейчас к примеру. Зачем она написала мне? А вдруг я был занят, что таковым и являлось. Может, мне было неудобно говорить, а она попросила ответить мне как можно скорее. Не является ли это наглостью с её стороны?
Она…, обладает просто отвратительным чувством юмора. Совершенно циничным, неуместным сарказмом, который только и может, что раздражать. Как…, когда мы были в парке, и она обрызгала меня водой. Или, когда мы гуляли по архитектурному наследию советской империи. Нет бы, оценить мои старания, поблагодарить за интересное место, которое я старался для неё подобрать. А в ответ, она лишь:
“Да ботаник, в оригинальности тебе не занимать” Как же смешно и в тему она это высказала” – злостно проговорил я вслух сам себе.
“Но с другой стороны…, она ведь в конце дня абсолютно искреннее поблагодарила меня за всё…”
“АЙ!!” – ударил я себе по запястью резинкой, только подумав о неё кое-что хорошее.
“Ладно, никаких хороших мыслей” “Что ещё можно сказать?
Она…, крайне заносчивая, иногда надоедливая, с ужасным чувством юмора, не знает личного пространства, и…, с пыльной обувью по вечерам!”
“Серьёзно, пыльной обувью?!”
“Да да, не удивляйся. Ведь тогда, я изо всех старался, хоть как-либо натянуть сову на глобус, докапываясь даже к незначительным мелочам”
“И…, что же ещё?” “Что ещё можно такого сказать?”
В голове, у меня тогда закончились хоть какие-либо мысли. Пока через несколько мгновений:
“Идея!” “Будем значит бить прямо в лоб!” – сказал я, вновь повернув телефон к себе лицом.
“Ох, да…, эта…, треклятая фотография. Чего можно сказать о ней?”
“Да хотя бы, зачем делать через чур широкую улыбку? Выглядит просто ужасно!
У неё из-за ветра немного растрёпаны волосы. Можно было за этим уследить!
Также, видно небольшое размытие фона. Она, не умеет ровно держать телефон?”
“Или…, её глаза. Такие…, карие, такие…, подчёркнутые глаза. Которые словно смотрят мне прямо…”
“АЙ!!” – вновь ударил я себя по запястью, только став думать о неё что-то хорошее.
После того удара, я почувствовал в руке некое покалывание. Казалось бы, обычное состояние от такого жгучего удара. Но интересный момент заключался в том, что покалывание я почувствовал и на запястье другой руки, по которой удар резинкой, и вовсе не прилетал.
“Ладно…, похоже начинает действовать. Но останавливаться нельзя!” – уверенно произнёс я, пристально вглядываясь в телефон.
“Что ещё можно сказать? Её пальто. Может я и говорил, что оно её хорошо идёт”
“АЙ!!”
“Но если внимательно присмотреться, то оно не подходит под цвет её глаз!
Что…, ещё? Берет? Уподобляешься значит французской моде? А самим что…, слабо что-то придумать?!”
“Или…, или…,” – уже совершенно расслабленно и неспешно говорил я. “Или…, её…, волосы. Такие…, мягкие…, и…, приятные на запах…” – чуть ли не засыпая говорил я сам себе, но при этом не желая при этом никак не спать.
И только я было хотел ударить себя по запястью резинкой, как моя ладонь, словно разжимается сама собой, не в силах более держать, как мне казалось, двухсот тонный телефон. От чего, он упал прямо на пол экраном кверху.
Но это ладно. Поднимаю свою правую руку, дабы дотянуться до левой и оттянуть резинку, как не в силах более держать собственный вес, она падает на мое тело словно мёртвым грузом, не в силах при этом продолжать делать дальнейшие движения.
Таким образом, всё моё тело застыло в сидячем положении, в тот момент, пока в голове кипятилась абсолютная каша.
“Эй…, что я…, ааа…, как-то…, всё расплывчато. Не…, могу…, даже думать…, о чём… либо. Какое-то…, странное…, смятение…, в голове.” – говорил я, периодично кладя голову с одного плеча на другое, находясь в состоянии полнейшего головкружения.
“Вот ведь…, доктор…, тоже мне…. Оказывается…, он тот ещё…, эээ…, забыл.”
“Но…, что я…, хотел? Чтот…, из головы, вылетело!”
И неужели…, мне так валяться на протяжении…, ещё нескольких часов?” “Мда…. Определённо…, будет забавно” – с лёгкой и глупой улыбкой говорил я себе тогда.
Но внезапно, у меня появилось неожиданное желание:
“Я…, что-то хочу полежать” – и плюхнулся всем своим телом на правый бок дивана, пока мои ноги нелепо свисали вниз.
“Ну а хотя…, это…, вполне себе занимательное состояние. Все…, “тревожные мысли”, их…, словно и не было” – радостно высказывал я. “И ведь…, так…, спокойно, умиротворённо, что просто…, тихо. Это прекрасно!”
Таким образом, я хотел валяться абсолютно всю ночь. Впервые за долгое время, я не чувствовал себя так легко и непринуждённо. Словно все проблемы, испарились по щелчку пальцев.
Правда, остатки моего целого рассудка утверждали мне, что мне необходимо делать ещё одну вещь:
“Ах…, да, точно. Как же я мог забыть…, забыть? Забыл” “Что…, я должен…, не забыть?” – говорил я сам себе, бегав заплывшими глазами по интерьеру своей квартиры. Пока в один момент, не наткнулся на экран телефона, который показал мне ту самую фотографию, но через пару секунд…, отключился из-за бездействия.
“Мммм…, ммм…, мммм, Аааааа…, точно. И как это я мог забыть? Глупый, глупый…, глупый Адам!
Попытавшись свободной левой рукой дотянуться до телефона, может тогда, мой телефон не был совсем далёк от меня. Но из-за действия “лекарства”, мне казалось что он будто отдаляется от меня на многие километры.
“А ну…, иди…, СЮДА!” – злостно проговаривал сам себе, пока не перестаравшись слишком сильно, не упал на ковёр прямо рядом с ним. Ровно посередине между диваном, и прозрачным стеклянным столиком посередине комнаты.
“Ты…, ПРЕДАТЕЛЬ!” – кричал я собственному телефону. “Я КУПИЛ ТЕБЯ…, ЗА СВОИ КРОВНЫЕ ДЕНЬГИ! И ТЫ…, ТАК ПОСТУПАЕШЬ СО МНОЙ?” – словно находясь в каком-то пьяном состоянии, кричал я своему телефону. Что в принципе, было недалеко от правды.
“НУ ВСЁ…, ПОПАЛСЯ!” – ехидно заявил ему тогда, с трудом подняв свою “добычу”. “Теперь…, нужно только ввести пароль”
Может у меня телефон и был с функцией отпечатка пальца, но я его взял так, что мой большой палец не попал на кнопку включения. А про саму данную функцию, я тогда и забыл.
“В-введите…, пароль.” “Пароль…. Хммммм. Кажется…, помню!” – радостно сказал я.
“И как, получилось?” – с интересом спроси Йозеф.
“Ну…, как бы это сказать”
“Давай…, давай…, давай…, НУ ДАВАЙ ЖЕ!” – злостно кричав, старался нажимать маленькие сенсорные кнопочки. Но из-за того, что в глазах было всё расплывчато, а голова кружилась словно наутро после новогоднего застолья, я всё тыкал и тыкал как попало, до тех пор, пока злостно не заявил:
“Да…, иди ты!” – сказал я, перебросив его через себя на диван, и расплатившись по всему полу, закрыл глаза, в надежде спокойно полежать.
“Мдаааааа, ну и…, терапия. Но что же…, я хотел вспомнить? Вновь вылетело из головы!”.
Но на сей раз, серьёзно поработав остатками головы, решение не заставило себя долго ждать.
“Ах да…, ЕВА!” “Что…, что Ева? Она…, просто…, прекрасна” – неожиданно сказал я тогда сам себе. Или…, я должен говорить нечто другое?”
“Забыл…” – хихикая я произнёс лёжа на полу словно вопросительный знак.
“Эх…, Ева. Зачем ты появилась в моей жизни? Если бы не ты…, был бы я сейчас…, в порядке. Ходил бы…, в университет…, на лекции…, преподавал занятия детям…, и был…, и был…, совсем…, один” – после данных слов, я на удивление, сам про себя задумался.
“А может…, правильно сказал доктор?” “Что если, просто взять…, и всё ей рассказать? Всё…, как я чувствую. Неважно…, каким будет ответ. Главное, что мне…, самому от этого, должно стать легче” – сказал сам себе, после повернувшись на другой бок в сторону дивана, стал искать телефон, валявшийся под подушкой на диване.
“Ну…, давай же, где же ты?” – раздражённо восклицал я, нащупывая своей рукой поверхность дивана.
“Ай…, да пошёл ты! Мне…, и без тебя хорошо” – расслабленно ответил себе, затем вновь поудобней улёгшись на ковре, постепенно понимал, что усну под действием “лекарства” уже в скором времени.
“Мда…, да, что, мне говорил доктор?”
“Что, я говорил…, сам себе?”
“Какая она…, ужасная? Плохая? Отвратительная? Или…, просто прекрасна” – произнёс с расслабленной улыбкой на лице.
“Спасибо…, тебе” – спокойно, и даже в какой-то степени счастливо ответил себе, после чего, неожиданно заснул.
Тогда, я не видел снов, ничего не ощущал, и ничего не чувствовал. Словно на определённый период времени, я умер, видя у себя во сне, исключительную пустоту.
“И чем же это закончилось?” – с волнением спросил Йозеф.
А вот примерно чем:
Одиннадцатое ноября, две тысячи двадцать шестого года, среда.
Я, двадцати трёх летний молодой студент по имени Адам, в необычной для себя обстановке встаю у себя дома с пола в два часа дня, с непрекращающейся острой головной болью.
“Ох…, Господи, который сейчас час?” – потирая глаза, стал искать телефон вокруг себя.
“Ах, вот ты где!”.
Разблокировав его с первой попытки, я с изумлением смотрю:
“Ох чёрт, уже два часа! Мда, хорошо я поспал” – ответил я, вновь улёгшись на полу. “А что было вчера вечером? Я что-то никак не могу вспомнить.” “Благо хоть, не нужно идти в университет.” – сказал я, ухватившись за голову после последней фразы.
“Чёрт, как же голова раскалывается. С таким же успехом, я мог бы просто нажраться” – иронично высказал сам себе, попытавшись встать на ноги.
“Вух, но да ладно. Мне нужно…, что мне нужно? Мне нужно, привести себя в порядок, а после уже разберёмся” – недовольно высказав я пошёл в ванну, параллельно потирая голову.
Сняв с левого запястья запотевшую резинку, а также закинув свои мятые вещи в стирку, впервые со времён моей детской простуды, я стал принимать душ с совершенно болезненным настроением. Но как бы то не было, освежив себя, свое тело и ум, мне стало немного легче. После чего, я стал держать свой курс на кухню. И стоил мне только сделать первый шаг, как ко мне на встречу мигом ворвался мой кот Котангенс.
“Ах, да, прости. В последнее время, я о тебе что-то совсем забываю”
“Бедный кот!” “Мало того, что совсем не уделал ему внимания, так и ещё кормил всего раз в день!”
“А что кот? Как мы знаем, все коты достаточно независимы. Это ведь не собаки. Да и тем более, ему по утрам миски сухого корма слег хвой хватало до следующего утра. Но я продолжу:”
Насыпав ему миску сухого корма, параллельно кипятя воду в своём чайнике, усевшись за столик, я невольно задумался:
“Блин. И неужели, мне за сегодня придётся проделать ещё три раза?” – неутешительно спрашивал я сам себя. “И…, какой от этого результат?
Ну да, я принял вашу “пилюлю”, непонятно для чего, и что? Неужели, мои чувства от этого куда-нибудь ушли?” – спросив сам себя, вновь достав телефон и взглянув на нашу совместную фотографию.
Пристально вглядываясь в неё на протяжении нескольких минут, мне тогда не хотелось говорить про неё ничего плохого, хоть как-либо очернять, изъявлять беспочвенные обвинения. Напротив. Вглядываясь в фотографию, мне в голову приходили исключительно самые приятные моменты нашего совместного провождения, вызывая у меня вглядываться в фотографию всё снова и снова. От чего, мой вопрос оставался вполне актуальным:
“И…, какой от этого результат?”
Пока я размышлял над данным вопросом, уже успел закипеть чайник. Встав с места, и на сей раз заварив себя кружечку крепкого, ароматного зелёного чая, вкушая аромат которого, помогал мне настроиться на нужный лад.
На удивление, попивая этот наваристый ароматный чай, моя голова была абсолютно пуста. Мне не хотелось думать ни о чём, кроме как об этом чае, его вкусе, приятном запахе, и исцеляющем эффекте, который пронизывал всё моё тело. И наверное это, было самое важное.
Через минут 20 выпив кружечку чая, головную боль сняло как рукой.
“Наконец, я вновь пришёл в себя, находясь в состоянии способного для адекватного размышления”
Но только сказав это, я огорчённо вспомнил:
“Ах да, точно” – ответил сам себе вспомнив про пилюлю, после чего, для приличия съел хотя бы два бутерброда, максимально сильно стараясь оттянуть этот момент.
И тем не менее, когда на часах стояло уже три часа времени, пришло время для повторной “терапии”.
Вновь усевшись на диване с натянутой на запястье резинкой, держа в одной руке “лекарство” а в другой стакан воды, глядя на них, я вновь невольно задумался:
“Может, бросить всё это, пока не поздно? После первой “терапии”, вряд ли я чувствую продвижения в своём вопросе. А потому, необходимо ли это?” – задумчиво спросил я сам себя.
Но закрыв глаза, вспомнив про все свои чувства, вспомнив то, что она через три дня улетает домой, рискуя оставив меня с совершенно глупыми, необоснованными чувствами, с мыслями о последнем дне “терапии”, я уверенно кладу пилюлю себе в рот, и уже было был готов запить её стаканом воды, как неожиданно:
*Нежданный непродолжительный и глухой стук в дверь.
“Что?” – резко сказал я услыхав данный звук.
Прислушавшись к тишине на протяжении 5-ти секунд, мне хотелось думать, что ничего не произошло. А потому, приготовился дальше приступить к своим “процедурам”
*Вновь столь нежелательный стук в дверь.
На этот раз я был точно уверен, что мне ни капельки не показалось.
“Кто бы это мог быть?” – раздражённо спросил я сам себя. “И в правду, кто?” – вновь задался вопросом, ведь я действительно не знал, кто на самом деле мог ко мне прийти. Но в конечном итоге, надеялся, что всё пройдёт само собой.
*Очередной, столь нежелательный и заносчивый стук в дверь.
“Ну хорошо, ладно, я открою” – нежелательно ответил сам себе, оставив стакан с водой на кухне вместе с таблеткой.
“И кто же это мог быть?” – спрашивал я сам себя по дороге к двери.
До последнего я наделся, что это просто местная шпана балуется в подъезде, бес толку стучав по двери независтливым “счастливчикам”. Но стоило мне только поднять зазор глазка и приглядеться внутрь, то прямо напротив двери, стояла Ева, спокойно и тихо дожидавшись ответа по ту сторону.
“Привет, это я. Думала…, навестить тебя, и проверить “как ты?” А то в последнее время меня совсем стал пугать” – дружелюбным голосом сказала она по ту сторону двери.
“Блин, что же делать?! Может, притвориться что меня нет дома?”
“Я знаю что ты дома. Я это заметила по свету от открывающегося зазора глазка. А потому, может ты меня впустишь, и мы вы обсудим?”
“Чёрт!”
“Послушай…, я, просто хочу поговорить. Если ты выскажешь свою проблему, то тебе определённо самому станет легче. Как мне, после нашего разговора у меня дома”
“Что же делать? Впустить, тогда действительно придётся всё рассказать. Если нет, то наверное не захочет более меня видеть.”
“Я…, также хотела сказать тебе, что ты…, мне не безразличен. Я…, действительно, волновалась о тебе вчера весь вечер после прочитанного сообщения без ответа, а также на протяжении всего учебного дня.
Я открыла для тебя двери, когда мне было плохо. Теперь, позволь же и ты помочь тебе!” – жалостливым взглядом просила она.
От услышанных слов, я внезапно встал в ступор. Моя рука в тот момент, словно сама собой потянулась к ручке, дабы открыть дверь моему спасителю. И вот…, когда она уже казалось краем пальчика коснулась ручки двери…, я резко прихожу в себя, резко отдёрнув её обратно к себе.
Услышав лишь пустоту по ту сторону двери, Ева, по всей видимости поняв мои намерения, на последок лишь грустно и обиженно ответила:
“Чтож, как хочешь. Это…, твоё право” – после сказанных слов, став спускаться с лестницы.
Видя из глазка то, с каким опечаленным выражением лица Ева уходит из поля моего зрения, я прекрасно осознавал:
“Если она сейчас уйдёт, то уже более никогда не вернётся” – от чего мне немедленно хотелось открыть эту чёртову дверь.
Но мои внутренние страхи, сомнения и нераскрытые чувства, словно заковали мои руки в цепи, не давая им хоть как-либо пошевелиться.
“Что же делать?! Что же делать?! Что же делать?!” – тревожно спрашивал я себя, видя то, как с каждой секундой, Ева всё отдаляется от меня.
И в этот момент, совершенно непривычно для меня передав волю случаю, я, резко закрываю глаза, и…, прокрутив два замка двери на распашку открываю свои тяжёлые металлические двери.
Прямо таки в носках выбежав не лестничную площадку, спешно оглянувшись вокруг себя, прямо таки под собой я увидал того человека, которого хотел видеть все столь долгие часы.
“Привет” – как-то глупо тогда сказал ей первым делом.
Подумав, что сейчас будет какой-либо злостный комментарий, по типу:
Саркастичное: “Ну какой же ты быстрый, ботаник”. Прямое: “Какой же ты всё таки странный”. Или самое обидное: “Что, уже не хочешь более общаться со мной?” – проворачивал в голове такие ответы, приготовившись к самому худшему.
Но вместо этого, на её приятном, совсем не злостном выражении лица, я услыхал:
“Привет” – счастливым, и даже в какой-то степени смущённым тоном сказала она.
“Ну…, тогда…, может зайдёшь, раз уж пришла?”
“Да, спасибо” – ответила Ева, после чего обратно поднялась на мой пятый этаж, наконец зайдя в мою квартиру.
Только я успеваю закрыть дверь, как тут же она спрашивает:
“О, это твой кот?”
“Да, Котангенс. Иногда, тот ещё сорванец.”
“Он…, очень милый” – сказала она опустившись и погладив спящего возле прихожей кота.
“Да, так и есть. Но позволь тебя спросить:
Как…, ты сумела отыскать где я живу?”
“Я ведь репортёр в какой-то степени. Для меня открыты все существующие двери” – с насмешливой улыбкой сказала Ева.
“Доходчиво” – недопонимающее ответил я.
“На самом деле, Пан Вроцлав хоть и не хотел этого делать, но в итоге, всё же дал мне твой адрес. Насколько я поняла, он с твоим отцом были хорошими друзьями. А потому, прекрасно знал, где тебя можно будет найти. Вот я и приехала”
“Чтож, понятно” – скептично ответил я.
“Но довольно обо мне” – неожиданно обеспокоенным голосом произнесла Ева. “Что с тобой происходит? Пожалуйста, скажи что с тобой всё хорошо!” – уже пройдя в гостиную, стала требовать от меня ответов.
В ответ на это, я лишь молча достал телефон, и открыв вкладку с нашей перепиской, прямо таки ей написал:
“У меня всё хорошо. Спасибо за беспокойство” – и показал ей отправленный ответ.
“Я серьёзно!” – обеспокоенно ответила Ева, опустив мой телефон. “Пожалуйста, скажи мне что у тебя происходит, и мы вместе сможем найти решение”
“Это…, не так то просто объяснить” – сказал я упиравшись руками в диван.
“А ты просто начни. Тогда, всё должно пойти само собой!”
“Само собой говоришь?” – задумчиво ответил на её вопрос. “Чтож, тогда думаю лучше присесть” – ответив, пригласил её на диван. И усевшись, стал пытаться хоть что-то внятное ей рассказать.
“Ну, ладно. С чего бы начать?”
“Начни с самого начала”
“Самого начала говоришь” – с лёгкой насмешкой ответил я. “Ладно.
Начну с того…, что пожалуй, я…, никогда ранее об этом не думал, что…, у меня…, появиться такое. И по началу, всё ведь было нормально. Я бы даже сказал, как всегда.
Это началось…”
“Когда я прилетела сюда?”
От неожиданности дополнения, я на пару мгновений застыл на месте. Но дабы не показаться странным, лишь проглотив во рту накопленную слюну ответил: “Да”
“Оу. Так значит, всё дело во мне?”
“То есть…, нет – нет!” – резко высказал я ей. “Просто…, дай мне продолжить.
Я…, всё же до конца не верил, что это со мной случилось. Думал, что всё пройдёт само собой. А потому, старался до конца это отрицать. Думал, что смогу найти решение.”
“О чём это ты?” – обеспокоенно спросила Ева.
“Это было также как и у моего отца, на последний годах жизни.
Я чувствовал боль, смятение, неуверенность, и даже некий страх от того, что именно сейчас, мне удостоили звёзды получить это. Но самостоятельно ответ, я так найти и не смог”
“Боже мой. А ты пытался, хоть с кем-либо ещё это обсудить?”
“Да…, я пытался. Доктор вчера сказал, что если я не решу её сейчас, то со временем, мне будет становиться всё хуже. И зол из-за этого, я буду исключительно на самого себя”
“Не может быть! Но…, что на это конкретно сказал врач? Неужели, это какая-то болезнь?”
“Болезнь говоришь?” – с лёгкой ухмылкой тогда сказал я. “Чтож. Он…, старался донести для меня это максимально чётко и прямо. Ведь оно, поражает моё сердце, от чего я…”
“О нет!” – в страхе сказала Ева, ухватившись сложенными руками за лицо.
“Я не хотел тебе этого говорить. Чтобы ты, лишний раз не думала обо мне. Чтобы лишний раз, не порицала себя, и уж тем более меня”
“О чём ты говоришь? Я бы никогда в жизни, не стала обвинять тебя в том, что ты сделал совершенно неосознанно. Но только, пожалуйста, не говори, что доктор выявил у тебя…, настоящий рак сердца” – тревожно спросила она.
От её вывода, я мягко говоря подвергся настоящему шоку. Это только спустя несколько дней, я узнал, почему она так сказала. Но тогда, это стало для меня настоящей неожиданностью.
“Я…, наверное, так и есть” – как-то озадаченно ответил я.
“Главное не бойся, говорить всё, как есть на самом деле. Все мы, по началу не понимаем, почему именно нам досталась такая участь. Но со временем, мы принимаем себя такими, какие мы есть. Со своими страхами, неуверенностями и волнениями. Главное, не бояться говорить всё открыто тому человеку, кому ты посчитаешь нужным это сказать. Чтобы в будущем, тебе определённо стало легче. А потому, в будущем, не бойся говорить тому то, что у тебя находиться в душе на самом деле. Чтобы прежде всего тебе, от этого становилось легче” – уверенным, но при этом успокаивающим тоном произнесла она встав с дивана.
В общей картине, я так и до конца и не понял, как мы дошли до такого умозаключения. Ведь это не тот вывод, который я на самом деле хотел рассказать.
Но поняв, что дело повернуло явно не в то русло, лишь смиренно согласился с её последними словами.
“Да, наверное…, ты права”
“Конечно я права. И я надеюсь, что ты сможешь принять правильное решение, когда иногда кажется, принять это становить на грене невозможного” – произнесла она, вновь сев на диван.
“Понятно” – смиренно сказал я.
“Ну как, тебе стало легче?”
“Думаю, я многое понял”
“Это, и есть само главное” – с улыбкой сказала она, собиравшись при этом меня обнять. Но вспомнив, наше последнее прощание, на полпути в смятении остановилась, убрав руки обратно.
Тогда, с некой лёгкостью на душе, я встал с дивана, и с лёгкой улыбкой протянул ей свою руку. Она взяла её, тем самым, я помог ей встать. А после, неожиданно для неё, сам резко к ней приблизился, крепко обняв её своими руками, полностью прижав к себе. Ева в свою очередь, хоть этого до конца и не ожидала, но аналогично обняла меня в ответ, тихо при этом приговаривая:
“Не волнуйся, всё будет хорошо. Осталось потерпеть совсем немного.”
“Я понимаю. Но почему, от этого легче не становиться?”
“Ты умный, и правильный человек. И…, как бы тебе не было тяжело, но ты всё равно, сможешь жить дальше. Как бы тебе от этого, что бы ты при этом не испытал.”
“Спасибо, спасибо тебе. Всё будет, хорошо”
“Так и есть” – сказал она, затем отпустив меня.
“Ну…, вот, я тебе рассказал всё, как есть” – смущённо высказал я, скрывая настоящую правду.
“Да, спасибо тебе на этом. Ведь понимаю, о своих проблемах, да уж тем более о такой, бывает трудно говорить. Но ты, попытался это сказать. И за это, я тобой горжусь”
“Спасибо” – улыбчиво ответил я.
“Ну, раз уже мы всё решили. И между нами более нет никаких “секретов”. То может, у тебя есть какие-нибудь планы на сегодня?” – неожиданно легко спросила она.
“Планы. Да так таковых нет. Раз уж сегодня никуда не иду, думал заняться готовкой. Да и прибраться не будет лишним.”
“Чтож, понятно. Тогда может, ты не против, если я тебе помогу?” – с любопытством спросила она.
“Что бы ты…, мне помогла? Ну…, не знаю. Только. Если тебе не будет трудно.”
“Конечно нет! Да и тем более, раз уж ты помог мне когда я была в тяжёлом положении, позволь и мне так сказать, “отплатить тебе той же монетой””
“Не…, не нужно так говорить” – скромно ответил я.
“Всё! Более, никаких разговоров! А теперь, где у тебя здесь ванная?! А то я так до сих пор руки и не помыла”
“Вон там, слева от спальни”
“Спасибо) Я скоро буду”
“Давай” – ответил я, после она пошла мыть руки.
Как только она вошла закрыв за собой дверь, я невольно спросил себя:
“Что это только что было?
Неужели, она действительно решила, что у меня на самом деле рак сердца? А может, она на самом деле всё поняла, и просто старалась аккуратно донести до меня это? Ведь наверное не даром, наш разговор получился таким двусмысленным и расплывчатым. Я ведь я…, хотел ей сказать всё на самом деле. Но я просто забоялся это сделать открытую. И теперь, она думает что у меня действительно…, это” – думал я тогда.
Как же всё сейчас сложно. Не знаю, как ей рассказать!” – в смятении, задавал себе такие вопросы.
“Но сейчас, одно я знаю точно!” – уверенно произнёс я пойдя на кухню.
Взяв баночку с “лекарством”, как можно сильнее сжав её в руке, я…, бросая на неё последний взгляд, открываю один из своих шкафчиков на кухне, бросая эту несносную банку прямо в мусорный контейнер.
“Да, так будет правильно”
“Ещё и разговариваешь сам с собой?” – в шутку спросила Ева оказавшись за моей спиной.
“Я…, нет, так просто, избавлялся от всякого мусора. Ну мы…, что будем готовить?”
“Думаю…” – произнесла она быстро что-то печатая в телефоне, “этот рецепт подойдёт”
“Мясо по французски?”
“Да, именно оно и есть”
“Уоу. Это…, конечно интересный выбор. Но может выберем что-нибудь…, по проще?”
“Слушай, я понимаю, что суп в прошлую среду получился мягко говоря, не очень. Признаю, моя вина. Но на сей раз, если всё будем делать по рецепту, то у нас получится очень даже привлекательное блюдо не только на вид, но ещё и на вкус.”
“Хорошо, ладно. Если ты так в этом уверена”
“Только, у тебя найдутся все нужные ингредиенты? Ну там, сыр, картофель, мясо какого-нибудь животного?”
“Да, думаю найдутся. Благо, вчера днём ходил за покупками.”
“Вот и отлично, тогда пойдем” – радостно произнесла Ева, приготовившись к готовке.
“Чтож, хорошо. Побалуем себя шедеврами французской кулинарии.”
Неожиданно, она резко поворачивается ко мне, и смеха ради угрожающим взглядом говорит:
“Мясо по французски, вообще-то придумали русские повара! А назвали его так в честь исторических особенностей! Ты меня понял?!”
“Да мэм, я вас понял” – испуганно ответил я.
“Ну и отлично)” – вновь мило заулыбавшись произнесла Ева, после чего мы и приступили к готовке.
По началу, мы достали все ножи, миски, подносы, и помыли их чисто начисто. Делая это преимущественно молча. Затем, помыли все ингредиенты, аналогично в большей степени держа рот на замке. После которой, мы приступили к самой неприятной и долгой части любой готовки.
“Пожалуй, пора почистить картошку?”
“Да, похоже, так и есть.” – неутешительно произнесла Ева, взяв перед этим ножи и приступив к чистке, медленно и аккуратно стараясь отрезать с картошки её неприятную кожуру.
Таким образом, мы мучились на протяжении десяти минут. Наше дело, продвигалось довольно медленно и нерасторопно. А ведь ещё были и другие овощи, а также и мясо говядины. На протяжении этих десяти минут, мы вновь молча продолжали сидеть на кухне, да резать эту треклятую картошку.
И дабы хоть как-либо образом разрядить обстановку, Ева мне в шутку говорит:
“Мда, вот она…, хорошая тренировка”
“В каком смысле?”
“Понадобиться такой навык, если вдруг в армию заберут”
“У нас вообще-то уже как лет 30 нет призыва. Если ты об этом”
“Да, я знаю. И наверное, учат вас действительно чему-то полезному, а не бесполезной рутине проходящая в кирзовых сапогах, под лозунгом о защите родины.”
“У вас…, там всё настолько плохо?”
“Нет, так уж критично не думаю. Хотя если взять туже войну в Украине, то тогда дело было просто катастрофическим”
“Да, тогда все это заметили”
“Благо, новый президент собирается отменить обязательный призыв. Но если честно, очень слабо в это вериться. Как по мне, самый обыкновенный популизм”
“Ну…, в этом я к сожалению слабо разбираюсь”
“Ладно, посмотрим” – сказала Ева, вновь с трудом продолжав чистить картошку.
Тогда я подумал, что мы вновь будем продолжать чистить эту треклятую картошку, не обращая друг на друга никакого внимания. Но по всей видимости, получив некую лёгкость от данного небольшого диалога, а также нежелания вновь возвращаться к неловкой тишине, я в шутку заявил:
“Чтож, я так понимаю, мы так и будем дальше сидеть и чистить картошку, в абсолютно томной тишине.”
