Игорь Владимирович Леонтьев
Плацебо в мягком переплёте
Глава 9
Мне нравилась работа в порту. Деля на четверых вес контейнера, экономишь на абонементе в спортзал. Хоть и денег уже было достаточно, чтобы перебраться в Олесунн, но нам с Элис нравилась эта тихая деревушка, да и она видела, с каким удовольствием я занимался разного вида подработками. Сидеть в пыльном офисе или принимать заказы в кафе – работа, которая запирает в клетке, ты не можешь, сложив ноги на монитор, закурить сигарету, а работая на свежем воздухе, дыми как паровоз прямо в процессе, тебе и слова никто не скажет. В общем, чувствуешь свободу и какую-то сплочённость коллектива, которого по сути то и нет, просто приятели, с кем можно выпить и поговорить о женщинах и футболе. После таких посиделок я всегда писал, услышав интересную историю, не мог не вдохнуть в неё новую жизнь. На бумаге можно раскрыть её с другой стороны, и ценитель найдёт философскую составляющую в обычном мужском разговоре.
Так вышло, что первая написанная мной книга в Норвегии очень приглянулась читателю. Её печатную версию сметали с полок. Когда я увидел свой банковский счёт, был приятно удивлён. По этому поводу, купил дорогого виски и закусок, хотелось отпраздновать с Элис, но она всё ещё была на работе. Решил пока посмотреть отзывы на книгу и проверить почту. Вбил в поисковую строку название произведения и так, листая вниз, посещал все веб-страницы. Было много слов благодарности и лести. Я подумал о пареньке, который хотел покончить с собой, но вспомнив фразу из книги, переосмыслил происходящее и нашёл в себе силы идти дальше. Я понял, что выполнил для себя очередное достижение – «достучаться до сотни сердец».
Зайдя на почту, сообщений было не много, но от одного из них меня словно накрыло волной. Это письмо от Эм. Я уставился в одну точку и пытался понять, что она может написать. Последний раз я видел её через запотевшее окно автобуса, когда зимой она приезжала на выходные в родной город. Субботним утром, я ехал с вечеринки с жутким похмельем, и показаться в таком состоянии перед ней было немыслимо. Мне пришлось проехать свою остановку.
Было интересно, и я всё-таки открыл её письмо.
Привет, я недавно пришла в книжный магазин выбрать подарок сестре и увидела на обложке твою фамилию. Сперва сомневалась, что это твоих рук дело. Открыла случайную страницу и начала читать. На несколько минут погрузилась в твой мир, даже запах бумаги напоминал мне тебя. От этого стало немного страшно, но не прочитать её я не могла. Очень смущённо ведя себя на кассе, купила и выбежала из магазина. Я даже забыла про подарок для сестры, поэтому в последний момент пошла в супермаркет, выбирала множество разных конфет и упаковала в подарочную коробку. Но она всё равно была рада такому спонтанному подарку. Хотя, ты ведь знаешь, какая она сладкоежка.
Дома я прочитала два раза твою книгу, честно сказать, была в восторге. Ты так сильно вырос, казалось, наконец ты смог упорядочить мысли, нашёл себя как в творчестве, так и в жизни. Ведь только соблюдая эту гармонию, можно так душевно писать. Я просто хотела тебе сказать, что ты молодец. Это было сложно для меня, ведь в любую минуту может зайти муж, и ему придётся объяснить, кто ты такой. У нас с ним тяжелая ситуация, но прочитав рассказ, я будто поговорила с тобой, а ты выслушал и дал совет. Я думаю, это нам поможет наладить всё в отношениях. Хоть он и грубый, но надёжный, и я не хочу это терять. Ты помннишь, я не люблю оставаться в долгу, поэтому, если захочешь высказаться, мою почту ты теперь знаешь. Эм.
Смешанные чувства испытывал я после прочтения письма. Я ответил, поблагодарив за тёплые слова. Был не многословен, но написал больше, чем обычно, отвечая на подобные письма от читателей.
До приезда Элис оставалось около трёх часов. Я оделся, взял с собой походный рюкзак и пошёл на небольшую гору севернее от станции. Это была самая высокая точка в деревне. Мне просто хотелось посмотреть на всё с другого ракурса, такие эмоциональные встряски вызывают у меня вдохновение, и таким прекрасным видом я хотел его дополнить. Я поднимался вверх, листва скрипела под ногами, и издалека доносился шум электрички. Свежий воздух после дождя создавал идеальную атмосферу для того, чтобы подумать. С вершины горы я видел этот полюбившийся мне маяк. Грузовик, перевозящий ящики с рыбой в производственные помещения, казался таким маленьким, хотя, находясь рядом с ним, одни только колеса были на уровне моих плеч. Я сел на рюкзак, достал блокнот с ручкой и начал записывать мысли, приходящие в данный момент. Замечая каждый звук и перелив света, я рисовал картину в своём воображении. Это очень важно, написать так, чтобы читателю казалось, что он сидит сейчас рядом со мной.
Посмотрев на часы, я встал и начал выглядывать вдали электричку, в которой должна была ехать Элис. Пошёл дождь, но я всё равно ждал, когда на горизонте появиться красная фигурка, напоминающая гусеницу. Увидев скоростную электричку, я тут же натянул капюшон и, закинув рюкзак за спину на обе лямки, начал спускаться вниз. За пару минут до приезда Элис, я уже стоял под крышей, ожидая её. Сейчас особенно сильно хотелось прижать её к себе.
На этой станции всегда выходило не больше десяти человек, но наверняка, даже из сотни, я бы смог её найти. Она первая увидела меня, мокрого до нитки. Подбежала ко мне и обняла. Она тоже соскучилась и не удивилась, почему я жду её тут, а не дома. Ментальная связь – это точно про нас.
Мы открыли дорогой виски, который по вкусу ничем не отличался от того, что мы обычно берём. Валялись на диване, прижавшись друг к другу, как влюблённые в первые месяцы отношений. Я гладил её шею, а она сидела, засунув мне руку в штаны, до тех пор, пока кровь не начала приливать, вытесняя её ладонь. Стянула мои джинсы и, опираясь локтями о диван, ныряла с головой. Она часто это делала, зная, что я обожаю смотреть на неё в процессе. Это даже вошло в привычку, как почистить зубы. И, что важно, со временем интерес к этому не угасал, как у меня, так и у неё. Когда Элис ложилась в больницу, мы писали друг другу пошлые письма, накапливая лавину, которая обрушится в день её выписки. Давали волю своим демонам и, как животные, совокуплялись в каждом углу дома, где только можно опереться обо что-нибудь. Благодаря этому, мы почти не ссорились с Элис. С оргазмом отпуская все грехи.
Утром выходного дня я проснулся раньше её, заварил чай. Мне хотелось задать Элис один очень важный вопрос, о нашем будущем. Она встала, подошла ко мне, обняв сзади. И сказала, что ей приснилась наша свадьба. Это не то чтобы было странно, просто Элис считала брак бессмысленным, но со временем каждая девушка хочет замуж. Я повернулся к ней и спокойно сказал:
– Ты выйдешь за меня? Когда решим пару вопросов с гражданством и проживанием.
– Да, конечно выйду, мог бы и не спрашивать, и так всё знаешь. Поскорее бы дожить до этого момента, – ответила она. И слёзы бежали ручьём.
Я уже давно мог сделать ей предложение, но хотелось, решить все проблемы до этого момента. Сейчас же, оставалось пару лет, чтобы подать запрос на гражданство, и на счету была половина суммы на покупку квартиры.
Мы прогуливались по набережной, держась за руки, мило беседовали и смотрели на пришвартованные лодки, которые тянулись вдоль берега. Я был так счастлив, что мне хотелось говорить об этом каждому прохожему. Лет через пять я точно напишу о ней роман, и он будет в одном экземпляре, если только сама Элис не скажет мне опубликовать его.
Глава 10
Я сидел у причала недалеко от порта, где обычно ловят рыбу местные мужики. И рыбачил вместе с ними, только по-своему. Пытаясь выловить глубоководную рыбину из океана душевной пустоты, где удочкой мне служила бутылка виски. В последнее время часто приходил сюда, смотрел на море, слушая его шум и разговоры рыбаков. Я пытался писать, но так и не знал, с чего начать, да и жалко пачкать новенький блокнот для записей, подаренный мне Элис. Уставившись в белый лист, я прогонял в голове сотни фраз, но казалось, не было той, которая достойна места на этой бумаге.
Ко мне подошёл один из рыбаков и протянул мне пластиковую тарелку, на ней лежал сочный кусок только что зажаренной трески. Он, ничего не говоря, сел рядом, я передал ему бутылку. Сделав глоток, он закурил сигарету, но даже табачный дым не мог перебить сильный запах рыбы, которым провоняла его куртка. Мы оба молчали, такая тишина похожа на ту, когда ты переспал с девушкой, с которой не о чем говорить, но продолжаешь сидеть, потому что должен. Наверняка ему стало интересно, что это за странный парень каждый вечер приходит сюда и пьёт. Может быть, он и догадывается, ведь за глазами печаль не спрячешь.
Хотелось кричать, высказать всё, что накопилось на душе, но для этого не подойдёт случайный собеседник. Рыбак это понимал и не донимал меня разговорами. Я знал одного человека, с кем я мог поделиться, тем более, она сама мне это предложила два года назад, когда написала мне на почту. Хотелось быть понятым, поэтому я решил послать письмо Эм, всего одно, и хватит с меня.
Уже стемнело, и виски закончился, я и не заметил, как все рыбаки разошлись по домам, и остался только тот, что сидел рядом со мной. Но и он вскоре встал, похлопал меня по плечу, натянул на голову капюшон и пошёл, оставляя дымный след. Я посмотрел на часы, прикинул, сколько времени у меня уйдёт на сообщение для Эм и решил, что пора идти домой. Нужно было учесть разницу в часовых поясах, чтобы она его получила вечером.
Я брёл в темноте, как корабль, который всё никак не причалит к берегу. Знал координаты маяка и смотрел вдаль, но света от прожектора больше не было видно.
Я вспомнил тот странный сон, фотографии, которые пытался спасти. Не знак ли это? Пытаясь собрать всё воедино, было похоже на какой-то сложный ребус. Если Элис освещает мне путь, и я могу уверенно плыть, не боясь удариться о скалы, то она мой маяк?
Только ночью я пришёл домой. Сходил в душ и лёг в постель, хотел выспаться, чтобы завтра голова была чиста. Я лежал, прижимая к груди дорогой мне блокнот, по-прежнему не впитавший в себя ни капли чернил. Взял ручку и сделал первую и последнюю запись в нём: «Под маяком всегда темно».
Проснувшись к обеду, я умылся, сбрил бороду и почистил зубы. Приготовил завтрак, зажарив пару яиц, достал из холодильника банку пива и направился к ноутбуку. Вчерашний вечер помог мне разложить всё по полочкам, и я решил рассказать об этом в письме – всё с самого начала.
Здравствуй, Эм, честно сказать, я не думал, что когда-нибудь воспользуюсь предложением выговориться тебе. Но вчера я понял, это больше не может так продолжаться. Я пристрастился к бутылке в последнее время, хоть ты и знаешь, как я ненавижу алкашей. И сам во всём виноват, нет смысла заострять на этом внимание. Поэтому начну с самого начала.
После того, как ты ушла, я не находил себе места, за два года так и не попробовав с кем-то отношений. Бывало дружил с одной прекрасной девушкой, в которой, казалось бы, есть всё, что нужно мне, но от того, что она такая хорошая, думал не смогу её «потянуть». Да я должен не вылезать из спортзала, водить её в рестораны, веселиться с её друзьями, чтобы заслужить её расположение, но я же не такой, хоть и мог бы стремиться к этому уже в отношениях, стараясь именно для неё. Я люблю побыть в хорошей компании, но чаще хочу проводить время наедине. Писать стихи, добавляя романтики в повседневную жизнь, и она бы точно это оценила, ведь неспроста я говорю, что она идеально мне подошла бы, но я не вижу, что она желает того же. Девушки – они такие скрытные. Сказав бы в лицо, что заинтересована мной, я бы подключил всё своё обаяние и стал её добиваться. Но если есть шанс, что игра идёт в одни ворота – я сдаюсь, всё это из-за тебя Эм, ты сломала меня тогда.
Я бы сума сошёл, если бы периодически в мою жизнь не врывалась какая-нибудь плохая девочка, с которой мы весело проводили время вместе. А потом снова в одиночестве, сижу посреди комнаты, купаясь в море исписанных стихами и рассказами листов, ожидая очередных порывов страсти. Так шло время, но в один момент всё изменилось.
Я встретил Элис и она сразу же меня раскусила. Каждое её действие западало мне прямо в душу, она первая делала шаги, чтобы сблизиться со мной, будто у неё была инструкция по применению к данной модели человека. Я полюбил её, по-настоящему, как когда-то любил тебя. Но в этот раз я знал, насколько ценное это чувство. Пройдя через столько боли, я больше не хотел делать ошибок. Мы полностью открылись друг другу, всё было лучше, чем я мог себе представить. Многому научился, переступил через себя, отказался от стабильной работы, уехал с ней в другую страну, поверил в себя как в писателя, и это дало свои плоды. Я наконец-то мог на кого-то рассчитывать кроме самого себя. Сделал предложение и она согласилась. Два года оставалось, чтобы получить гражданство в Норвегии и жить там своей маленькой семейкой. Но у Бога другие планы.
У Элис были депрессии из-за того, что она стала часто болеть, иммунитет ослаб. Ранее врачи обнаружили у неё ишемическую болезнь сердца, но всё это лечится. Мы оба знали, можно поддерживать стабильное состояние при помощи лекарств. Врач говорил, что лучшее лечение, помимо выписанных таблеток, это не расстраиваться по пустякам. Со временем, я смог избавить её от дурных мыслей, и все наши разговоры были лишь о семье. В преддверии свадьбы, она думала, как может измениться жизнь, даже могла представить себе детишек, бегающих на веранде нашего дома, хотя раньше никогда не было у неё подобных мыслей. Мы смогли увидеть только лучшее, сделав перезагрузку. Я буквально поминутно запомнил последние четыре месяца с Элис, время, проведённое с ней после того, как я сделал предложение руки и сердца. Начиная с её отпуска, мы немного попутешествовали, вместе учили норвежский язык и смеялись над произношением, в общем, радовались жизни. На неделе были радостные, а затем печальные новости. Мою новую книгу хотят презентовать в Осло, должен приехать директор издательства и пожать мне руку. Элис была безумно рада, она считала, что это достижение той точки, с которой меня признали, как хорошего писателя. Мы купили наряды для церемонии, дорогой костюм для меня и элегантное платье для неё. Я смотрел на Элис и думал: «Как же мне повезло с женой». Я бесконечно благодарен тому дню, в который мы встретились с ней взглядом.
И что мне сейчас делать? Как, после всего этого, дальше жить? Я тоже хотел умереть, но тогда, не будет мне места рядом с ней, она возненавидит меня за такой слабый поступок. Последние слова, которые успела сказать перед отлётом:
– Не переживай, завтра твой день. Жаль, что я не буду рядом в этот момент, но знай, я всегда приглядываю из-за твоей широкой спины.
Она села в самолёт и улетела на похороны бабушки. А я пошёл готовиться к презентации книги. После таких хороших новостей последовали такие трагичные, что сейчас испытывает Элис? Сердце у меня так и сжималось, плохое предчувствие, но я не стал ещё больше расстраивать её своей тревогой. Достаточно того, что бабушка, которую она так любила, ушла навсегда. Четыре дня её не будет со мной, я не находил себе места. Уехав, она забрала с собой желание быть здесь. Чтобы как-то сократить расстояние, мы постоянно разговаривали по телефону. Меня жутко бесило, когда у Элис пропадала сеть из-за того, что она добиралась до деревни на поезде, и в пути часто не было сигнала. Она не рыдала взахлёб от плохих вестей, а приняла их как взрослый человек, хоть и с тяжестью на сердце. На похоронах вспомнила все тёплые моменты, проведённые в деревне. Она вложила бабушке в руку фотографию со старым сараем, сделанную в день, когда у неё был приступ. Этот снимок многое для них значил. Тогда впервые они побеседовали с ней по-взрослому.
Этим вечером мы говорили с Элис, в её голосе чувствовался страх, я несколько раз спрашивал, всё ли с ней в порядке, а она утверждала, что когда приедет обратно, обнимет меня и всё станет хорошо. Она хотела провести время на свежем воздухе, и я пообещал сходить с ней к причалу, порыбачить. Предложение я ей сделал, а кольца нет. Вот я и хотел на крючок нацепить его, пряча под маленькой рыбёшкой, которую заранее возьму у рыбаков. Я представил, как она обрадуется такому улову, а увидев «вишенку на торте» начнёт его примерять. Нужно лишь подождать два дня, а точнее день на поезде и несколько часов на самолете.
