Игорь Витте
СКИТАЛЕЦ. Серия: миры Артема Каменистого. S-T-I-K-S. Цикл: Пекло. Книга 1
Глава 5 – Лабиринты Ада
Я проехал по кольцу на проспекте Калинина и направил УАЗ на выезд из города. Но не успев разогнаться, тут же начал тормозить. Дорога шла под уклон и с этого места была хорошо видна огромная пробка в том месте, где раньше был пост ГАИ. Машины стояли хаотично, перекрывая не только трассу, но и все обочины. Некоторые горели, много было перевернутых. И практически возле каждой стояли люди. Я остановился и выхватил из рюкзака маленький китайский бинокль.
– Мертвяки! – сказал я, отвечая на немой вопрос Палыча, – Нам не прорваться! Машин немного, но стоят плотно. А дальше, где Иноземцево начинается, сплошная стена тумана стоит.
– Давай может через Теплосерную? – Палыч взял у меня бинокль и стал рассматривать пробку и туман, – Похоже на ночной туман, но не такой плотный!
– Боюсь там тоже пробки! Лучше тогда назад по проспекту на Нальчинский выезд. – сказал я после недолгого размышления, – проспект по шире будет, да и если пробка можно попробовать объехать!
Я развернул машину и рванул обратно. Проезжая перекресток с поворотом на место дуэли Лермонтова, мы отчетливо услышали стрельбу где-то справа. Причем стрельба была интенсивная и велась из автоматического оружия.
– Где-то в районе Лермонтовской. – определил Палыч, – интересно кто там воюет?
– Нам туда точно не нужно! – ответил я, прибавляя скорость.
Адские врата почти опустели. На балконах еще мелькали отчаянно машущие нам люди, но мы ничем не могли им помочь! Шевелящаяся куча из окровавленных тел, так же осталась на козырьке, а вот на парковке остались обглоданные костяки и несколько ползущих в сторону Универсама мертвяков. Остальные беспорядочной толпой брели мимо универсама в сторону комсомольского парка. Видимо их привлекли звуки выстрелов, которые отчетливо слышались со стороны Лермонтовкой.
«Ага, не зря я тишину соблюдал! – я мельком глянул на остаток толпы скрывающейся за строящимся зданием Универсам, – они на звук реагируют». Машина неслась по почти пустому проспекту, лишь изредка объезжая брошенный транспорт. Но чем ближе мы подъезжали к автовокзалу, машин становилось все больше и больше, и вот мы опять уперлись в пробку. Проезд под местным Бродвеем был затоплен, и возле него скопилась куча машин. Мертвяков здесь так же было достаточно. Некоторые сидели запертые в машинах, но большая часть медленно бродила по дороге.
– Смотри! – Палыч показывал на одну из крайних машин, – по-моему там живые!
В одном из крайних автомобилей, вдруг резко распахнулась дверь, сметая с ног облепивших ее мертвяков и оттуда как кошка вылетела миниатюрная девушка, прижимая к груди ребенка. Чуть не запнувшись об завалившегося мертвяка, она побежала в нашу сторону.
– Палыч, прикрывай! – заорал я уже выскочив из машины и рванул ей навстречу. Между нами было метров двадцать, но мне показалось что я бегу вечность.
– Ребёнка давай! – гаркнул я, схватил ребенка, поддел девушку за руку и потащил к машине. Палыч не растерялся и заранее открыв заднюю дверь, уже стоял, целясь из «Ксюхи» в двинувшую в нашу сторону толпу. Запихнув девушку в салон, я передал ей ребенка и прыгнув на свое место стал разворачивать машину. Палыч уже был в салоне и следил из своего окна за толпой тварей.
Только когда мы отъехали на достаточное расстояние, я обернулся, чтобы рассмотреть наших случайных пассажиров. Девушка, казалось так и не поверившая до сих пор в их спасение, не моргая сидела с широко раскрытыми карими глазами, в которых был ужас и страх, и обхватив двумя руками девочку лет четырех, прижимала ее к груди, пытаясь укрыть ее ажурной, вязанной кофтой. Девочка сидела с зажмуренными глазами и тихо что-то шептала, изредка всхлипывая. Длинные, густые темные волосы, слегка растрепанные, локонами спадали на лицо, чуть прикрывая лоб, мешая рассмотреть ее получше.
– Вы как? – тихо спросил я, но реакции не последовало, и я решил оставить их пока в покое, чтобы они сами отошли от пережитого ужаса. У меня мурашки побежали по всему телу, когда я представил, что им пришлось пережить запертыми в маленьком авто, окруженными злобными мертвяками.
«Так вот почему так мало машин! – мелькнула догадка, – многие, с утра рванули из города и застряли в пробках».
– Ну что, куда дальше? – вывел меня из раздумий Палыч, – через Теплосерную?
– Да! Давай попробуем. – я повернул на перпендикулярную улицу, по которой можно было выехать на Теплосерную, – заодно и Друга своего проверю! Он вообще-то на базе должен быть, но кто его знает!
Пересекая проспект Кирова, я переключил канал своей рации на заранее оговоренный со своим другом.
– Иваныч прием! Я в пяти минутах от твоего дома. Ты где? Прием! – рация молчала. Я повторил вызов.
– Может не достает? – спросил Палыч, – далеко дом?
– Нет, дом совсем рядом! Скорее всего он на базе… – меня прервали звуки рыдания с заднего сиденья. Мы с Палычем практически одновременно обернулись. Девушка наконец то очнулась и громко рыдая, и смеясь одновременно, осыпала поцелуями свою дочь, постоянно повторяя: – Сашенька, доченька, Сашенька…
Я повернул на Теплосерную и остановив машину быстро осмотрелся, оценивая ситуацию. Справа, за забором санатория стояло несколько мертвяков, на дороге особых препятствий не было, да и шатунов не наблюдалось к счастью. Слева стояли старые двухэтажные здания, где в окнах иногда выглядывали перепуганные лица людей и кое где кровавые морды мертвяков, приникших к окну, в тщетных попытках вырваться. Прямой угрозы не было, лишь арочный въезд во двор одного из домов вызывал беспокойство. Немного впереди, примерно там, где располагалась управа ФСБ, в небо поднимался дым и доносились звуки боя.
– Палыч, следи за аркой. – кивнул я напарнику на въезд во дворы и повернулся к девушке, – Вы как? Успокойтесь пожалуйста, пока все безопасно! Девушка подняла на меня заплаканные глаза с растекшейся тушью и схватив меня за руку затараторила: – Спасибо вам! Спасибо!
– Успокойтесь пожалуйста! Возьмите себя в руки! – я накрыл ее руку своей ладонью, – Все почти закончилось! Скажите, как вас зовут!
Толи мои слова подействовали, толи то, что я накрыл ее руку ладонью, но девушка успокоилась.
– Я… меня… Рина! –наконец представилась она, сдерживая рыдания. Слезы так и текли по щекам.
– Ну все Рина! Успокойтесь! Все позади! Я Олег! А это Сергей! – указал я на Палыча. Тот повернулся, подмигнул малышке и улыбнулся Ирине.
– Ну а тебя, принцесса как звать? – как можно спокойнее и добрее спросил я малышку.
– Пуговка! – буркнула она и уткнулась маме в грудь, обнимая за шею.
– А имя у Пуговки есть? – стараясь немного отвлечь ребенка задал я вопрос.
– Сафенька! – буркнула она и повернувшись уставилась на меня большими серыми глазищами, – А вы нас не скуфаете? Ребенок переводил серьезный взгляд с меня на Палыча.
– Ну что ты деточка! – Вступил в разговор Палыч, – мы вас защищать будем!
Я наклонился между спинками сидений и достал переноску с котом.
– Смотри кто здесь! – сказал я Сашеньке ставя переноска на сиденье. Флинт, ошарашенный всем происходящим сидел, забившись в дальний угол.
– Кыся! –вдруг радостно вскрикнула Сашенька, – Мама, смотри кыся!
– Это Флинт! Он разбойник и пират! Приедем на место, я дам тебе с ним поиграть! – ответил я на вопросительный взгляд ребенка. В этот момент со сторон управления ФСБ раздалась беспорядочная стрельба. Мы с Палычем тут же переглянулись.
– Проскочим? – спросил он.
– Попробуем! Стреляют Фейсы скорее всего, а управа в пойме стоит. Нам туда не нужно, так что есть возможность.
– Рина! – обратился я к пассажирам, – Если крикну «Ложись», падайте на сиденье и прикрывайте Сашеньку. И ничего не бойтесь!
Пока мы переговаривались и медленно двинулись в сторону невидимого боя, стрельба усилилась, раздалось несколько взрывов, дикий рев и все стихло. Рев был похож на рев взбешенного медведя, только во много раз сильнее. Я даже затормозил, прислушиваясь. Но все было тихо. Мы переглянулись с Палычем.
– Что это было? – в глазах Палыча я увидел не просто страх, – может, ну его!
– Палыч, вроде тихо все сейчас. Давай потихоньку подъедем, глянем. Здесь просто самая удобная дорога! – я напряженно всматривался вперед, – двинем?
Палыч подумал и кивнул. Я обернулся к пассажирам. Рина сидела бледная, от страха, прижимая Пуговку к груди.
– Рина, не бойтесь пожалуйста! Нам нужно обязательно проехать. Там, куда едем, друзья и там будет безопасно – попытался успокоит ее я и подумав немного добавил, – надеюсь. Рина посмотрела на меня полными ужаса глазами и молча кивнула.
УАЗ медленно подъезжал к повороту на Горячеводский мост. Уже было понятно, что здание управления ФСБ горит, и стрельба скорее всего была там. Но самое неприятное то, что впереди, за поворотом, вся улица Теплосерная была забита автомобилями. Где-то за поворотом, со стороны моста послышался приближающийся надрывный звук мотора и через секунду, еле вписавшись в поворот, на нас вынеслась вазовская семерка. Не снижая скорости, машина пронеслась мимо нас. Я только и смог разглядеть перекошенное страхом лицо водителя и его круглые от ужаса глаза. Он даже не посмотрел в нашу сторону, как будто нас не существовало.
– Олег? – в голосе Палыча чувствовались страх и неуверенность.
– Развернемся на повороте, – ответил я, – здесь не смогу. Попробуем через автовокзал.
Я прибавил скорость и выехав на перекресток затормозил!
– Это что за… – только и смог сказать, показывая Палычу на открывшуюся картину.
Часть города исчезла! Был мост, была дорога за мостом вместе с трамвайными линиями и даже часть домов частного сектора. Но дальше, вместо привычной картины, было ровное поле с уходящей в даль проселочной дорогой, упирающейся примерно через километр в густой, хвойный лес. Я не верил в то, что видел! Част города как будто отрезало по какой-то невидимой, ровной линии. При этом, асфальтированная дорога, просто обрывалась и сразу за ней шла грунтовая. Не было привычных перепадов холмов и абриса Кавказского хребта, только чистое поле и лес!
– Что за фокусы? – ошарашено посмотрел я на Палыча, – куда город делся? И горы! Где горы?
Палыч повернулся с не менее ошарашенным видом. Я выбрался из машины, забыв про автомат и не знал, что делать! Ни базы Иваныча, ни дачи Палыча! Куда ехать? Где мы вообще?
– Там кто-то есть! – крикнул Палыч из машины, указывая в сторону здания ФСБ, – кажется живой.
Я посмотрел в указанном направлении и чуть не присел от страха. Метрах в тридцати от нас, за скрученным в невообразимую фигуру шлагбаумом на въезде к зданию управы лежало нечто. Огромное чудище, валялось на земле, раскинув длиннющие лапы с громадными когтями. Лапы были обвиты тугими мышцами и выглядели как у перекачанного на стероидах качка. Головы не было видно из-за мощного торса. Но чудище похоже было мертво. Я посмотрел на Палыча, и понял, что ему не видно этого чудища, а показывает он куда-то ближе. Метрах в пяти от нас, на склоне обочины лежал боец и слегка шевелился, пытаясь или отползти, или встать.
– Серега, бери автомат и давай ко мне! – крикнул Палычу и побежал к военному.
На земле лежал крупный человек в камуфляже, остатках бронежилета и каске. Грудь его, наискось от правого плеча к животу пересекали три глубокие, практически до костей раны, правой руки не было ниже локтя. Я наклонился над ним. Щека справа так же была рассечена. Видимо боец успел затянуть жгут на оторванной руке и только потом потерял сознание.
– Ух, ё…! – за спиной стоял Палыч, во все глаза глядя то на чудовище, то на бойца, – это что такое?
– Не знаю! – мне показалось что боец пошевелил губами, и я наклонился над ним, пытаясь услышать.
– Спек! – чуть слышно прошептал боец.
– Что? – не понял его я, – что за спек?
– В кармане! – бойце с трудом давалось каждое слово, – вколи! Спек!
Я аккуратно проверил карманы и в нарукавном, слева, обнаружил жестяную коробочку, в которой лежали 3 шприца с золотистой жидкостью. Я сел и положив голову бойца себе на колени вытащил один шприц.
– Это оно? – спросил в надежде на ответ, но боец молчал. Пощупал пульс. Пульс был очень слабый, лицо постепенно приобретало синеватый оттенок. Я, не дожидаясь ответа, всадил иглу в бедро и выдавил поршнем содержимое. Прошло около минуты, боец дернулся, кожа лица порозовела, он с шумом вздохнул и открыл глаза.
– Ты кто? – прохрипел он, уставившись на меня, – Свежак?
– Какой свежак? – и обращаясь уже к Палычу крикнул, – Палыч давай мой пояс, там есть ИПП и израильские бандажи! И воду тащи! И коньяка пузырь!
Палыч стремглав бросился к машине.
– Парень! – прохрипел боец, – не суетись! Я уже все! Отбегался! Единственное чем можешь помочь… Он закашлялся и замолчал, набираясь сил.
– Хрена тебе! Даже не думай! Я тебя вытащу! Кто тебя так? – пытаясь привлечь его внимание, что бы он не впал в шоковое состояние, тараторил я. Он качнул головой и взял мою руку своей целой рукой.
– Нет! Я не о том. Спек в вену нужно! И живчик дай. – он опять замолчал.
Спек в вену! Ну то что эта хрень золотистая и есть спек, я уже понял, а вот живчик…
– Что за живчик?
Парень указал глазами на флягу на поясе. Я взял флягу, открыл и понюхал.
– Фу бля… Ты что это пить собрался? – скривился я от мерзкого запаха с нотками алкоголя.
– Дай! – прохрипел боец
Я поднес флягу к его губам, и он жадно сделал несколько глотков. Потом немного подождав, приложился еще раз. В этот момент подбежал Палыч со всем необходимым. Я разорвал израильский бандаж и наложив на обрубок руки начал заматывать. Следом такими же бандажами попытался изолировать раны на груди.
– Серег, давай вату и коньяк – попросил я, смотря на рваную щеку, – Зашить бы, но нечем, да и не умею я! Извини брат, ща промою кожу вокруг и попытаюсь пластырем стянуть! Есть у меня волшебные полоски! Так все-таки, кто тебя так?
– Рубер! – видно было что парень еле держится, – трое их было. Не ожидали мы. Они раньше пришли и засаду устроили. Он замолчал отдыхая.
– Это вон та милая зверушка? – пытался я шутить, привлекая его внимание, – крупный экземпляр! И где же таких держат то? Я закончил с раной на щеке и взял шприц.
– Подожди! – боец перехватил мою руку, – слушай внимательно и запоминай! Он сделал паузу.
– Запомни вот что! Это уже не твой город и даже не земля! Это Улей! Еще называют Стикс. Потом все подробно прочтёшь, в рюкзаке брошюрка есть. Не перебивай! – вновь остановил он меня, – Вам нужно бежать отсюда! Как можно быстрее и как можно дальше. Руберы эти явно были не одни! Где-то рядом Элита бродит! Они ее свита! А еще, скоро здесь будут зараженные и их будет много!
– Да их и так полный город!
– Это медляки! Они не опасны! А придут такие, что вот та зверушка покажется птенчиком. Укусов не бойтесь, вы уже заражены, но имеете иммунитет. Так что бегите или прячьтесь где ни будь. Еще плохая новость для вас! То, что прочтешь в книжке, это цветочки! Вам не повезло, вы попали прямиком в Пекло!
Мы с Палычем слушали и не верили своим ушам.
– По глазам вижу, не веришь! – горько ухмыльнулся он, – прочтешь и еще вот что! У меня на каске камера. Найди безопасное место и посмотри. Прячьтесь на верхних этажах, на стройках, что бы людей не было рядом. Вам нужно пересидеть, пока волна не схлынет. Потом идите лучше в стаб…
– Штаб? – удивился я, – какой штаб?
– Стаб! –боец вздохнул, – Это стабильный кластер. Мой стаб называется Горный. Там поселение на отдельной скале. Увидишь, не перепутаешь. Сообщишь что группа Ирбиса погибла. Ирбис, это я!
– Не братан! Сам сообщишь! Мы тебя здесь не бросим! Давай ка в машину! Палыч помоги! И Рину с Пуговкой на переднее сиденье пересади.
– Погоди! Вновь остановил меня Ирбис, – Кошмар забери!
– Какой кошмар? – удивился я.
– Там, где-то – он кивнул в сторону газона. Я встал и пройдя несколько шагов увидел странный автомат, валявшийся в траве. Не похож ни на что, известное мне, спуск стоит перед магазином, магазин судя по размеру под крупный калибр, на стволе похоже глушитель или банка и еще и рамка как на пиндосовских М16.
– Заберу, только давай мы тебя в машину положим и вколю я тебе твой спек!
Через несколько минут, собрав все вещи Ирбиса и прихватив из раскуроченного Тигра еще один «Кошмар», кучу БК к нему, несколько гранат к подствольнику и еще всякую мелочь мы ехали в сторону моего дома. Ирбис, после внутривенной инъекции золотистой жидкости, расплылся в блаженной улыбке и отключился. Пуговка сидя на руках у мамы, с интересом рассматривала странного дядю, лежащего на заднем сиденье и Палыча, который придерживал голову раненного.
Мы ехали и не знали, что в город уже пришла Смерть. Страшная, жестокая и беспощадная Смерть!
Глава 6 – Назад в будущее
Улей! Стикс! Мир, где кто-то или что-то играется, складывая куски иных миров как пазлы, филигранно стыкуя лишь пути передвижения! Шоссе может перейти в проселочную разбитую дорогу, река соединится с иной рекой или каким-либо водоемом. Но при этом игроку абсолютно наплевать на людей, попавших сюда! Люди, это топливо, энергия для этого мира! Кто-то превратится в монстра, а кому повезло станет иммунным! Одним нужно сожрать как можно больше и эволюционировать в высшую тварь. Другим, умудриться не стать едой, не попасть в лапы к мурам или внешникам и не сдохнуть от трясучки и спорового голодания. Но и у тех и у других одна главная задача – выжить!
Монстры, кластеры, стабы, перезагрузки! Твари с их классификацией, спораны и живчик, горошины и жемчуг! Чем дольше я читал брошюрку для новичков, тем больше не верилось! Все казалось бредом сумасшедшего, если бы не наглядные доказательства. Брошюрку от какого-то Института, я нашел в рюкзаке Ирбиса, как только добрались до моего дома. Там же была нарисованная от руки карта, две фляги с живчиком судя по запаху, какие-то консервы, комплект камуфляжа и несколько полных магазинов к «кошмару» и куча не известных мне патронов, явно крупного калибра.
Добрались до дома не без приключений. На улицах стало более оживленно. Хаотично бродили толпы мертвяков, оборачиваясь на звук проезжающей машины и провожая взглядом бездумно шли вслед. Стали попадаться спринтеры, которые завидев нас срывались с места как спортсмены, но пробежав несколько метров останавливались, явно потеряв весь запас энергии. Пару раз приходилось сбивать этих бегунов, кинувшихся под колеса. Все это, на фоне яркого голубого неба и зелени деревьев и цветов, и ослепительного солнца выглядело сюрреалистично! Но картина еще недавно живого, цветущего летнего города менялась на глазах. Брошенный транспорт, пока редкие пятна подсыхающей крови на асфальте и стенах домов, медленно бродящие, перепачканные в крови мертвяки, все больше и больше отдаляли нас от той беззаботной жизни, которой каждый из нас жил еще вчера! Город умирал, и лишь возникающая то тут, то там стрельба и редкие звуки сирен, обозначали островки жизни. Рухнули все надежды и планы! Где-то там, далеко, за порогом прошедшей ночи остались все мечты. В душе еще теплилась надежда, что все это скоро закончится, все пройдет и вернется назад, но разум, наблюдая происходящее кричал: – «Беги! Прячься! Спасайся! Выживай!».
«Выживай! – я вспомнил свое увлечение выживальческой темой и свои приготовления, – А ведь хоть и не полностью, но я подготовился! Есть запас еды, хоть и небольшой, есть вода, есть оборудование, которое поможет выжить! Выжить! Теперь нужно просто выжить!».
Из переулка нам на перерез вылетел навороченный лифтованный «Крузак» и я еле успел отвернуть и затормозить, чтобы не столкнуться. Рину с Сашенькой от резкого торможения кинуло на лобовое стекло, и они бы наверняка пострадали, если бы не пришедший на помощи Палыч.
– Что он творит! Баран! – Палыч отпустил девушку и ребенка из своих объятий.
Из джипа вылез грузный мужик в дорогом костюме, постоянно пытающийся куда-то позвонить по мертвому телефону и бегом направился к нам.
– Ты куда летишь, баран? – крикнул ему Палыч в приоткрытое окно.
Мужик отвлекся от телефона и скорчив угрожающую гримасу, стараясь придать срывающемуся на фальцет голосу начальственный тон заорал: – Вы что! Вы обязаны обеспечить…вы должны… Да вы знаете кто я! В этот момент он разглядел нас и поняв, что мы не полицейские замолчал.
– Ты нам дорогу перегородил! – я старался говорить, как можно спокойнее, хотя внутри все кипело, – убери свою колымагу! У нас раненый и женщина с ребенком. Быстрее!
Мужик посмотрел поросячьими бегающими глазками на меня, на Рину с ребенком и снова пошел в наступление.
– Вы не понимаете! Я важный человек! И хоть вы и не полиция, вы обязаны меня сопроводить!
Мое терпение подходило к концу.
– Мне насрать кто ты и куда тебе нужно! – прорычал я, останавливая его словесный поток и выставляя в окно свой АКМ, – сел быстро в свою телегу и убрался с дороги!
Глаза мужика округлились при виде направленного на него ствола, и он медленно попятился к своему джипу, бормоча: – Ну как же… я ведь… мне нужно!
– Стой! – рявкнул я, чуть не доведя мужика до сердечного приступа, – Спрячься где ни будь, выехать все равно не сможешь, пробками все перекрыто, если выживешь, убегай! А теперь сел в машину и убрался на хрен с нашей дороги!
Мужик потупил несколько секунд, затем подхватился, влетел в салон своего джипа и развернувшись рванул в сторону Бештау.
Во двор своего дома я заезжал медленно. Все окна закрыли, хотя духота и запах крови не давали нормально дышать. Кровь уже подсохла почти везде, и только на полу под ногами она липла к ногам, противно чавкая. Я аккуратно на холостом ходу повернул к своему дому, внимательно осматриваясь вокруг. Мертвяков не было видно. Лишь в окнах виднелись окровавленные хари, молчаливо провожающие нас взглядом. Ни одного живого лица я не увидел! Скорее всего тот, кто раньше смотрел или обратился, или был съеден своими обратившимися родственниками.
– Палыч! Я сейчас поднимусь в квартиру и заодно проверю подъезд. – я подъехал и остановился напротив подъезда, – ты с останься, прикрой. Только не стреляй если мертвяки покажутся. По рации мне сообщи. Давай проверим!
Палыч вытащил рацию и нажав тангенту забубнил: – Первый я второй, прием!
– Слышу! Прием! – ответил я и кивнув подмигнув Пуговке, подбадривая ее продолжил, – Ничего не бойся! Дядя Сережа с тобой, а я скоро вернусь!
Открыв подъезд, я прислушался. Вроде тихо, лишь иногда слышны звуки, как будто в двери кто-то скребется. Запах уже изменился. Смесь трупного запаха перемежался с сладковато приторным запахом свежей крови. Дверь квартиры второго этажа где жил тот парень я закрыл еще когда мы уходили. Стараясь не шуметь и наступая как можно тише, я поднялся на свой этаж, попутно открыв окна, чтобы хоть немного убрать мерзкое зловоние. У соседей стояла полная тишина. Сосед слева жил один и пересекались с ним очень редко. А справа жила бабуля с великовозрастным сыном. Открыв дверь в свое жилище, я вызвал Палыча.
– Слушаю – раздалось в наушнике.
– Как обстановка?
– Тихо все пока, только далеко во дворе один стоит, шатается, но смотрит в другую сторону от нас. – отрапортовал Палыч.
– Принял! Спускаюсь! Готовь девчонок и весь скарб! Ирбиса понесем вторым рейсом.
Когда я спустившись открыл дверь подъезда Палыч, навьюченный двумя рюкзаками и оружием, вместе с девчонками стояли у двери.
– Поднимаемся очень тихо! – предупредил я и обращаясь к девочке сказал, – Сашенька! Пожалуйста не разговаривай и не кричи! И дыши через вот этот платочек, там плохо пахнет! Я протянул ей бандану взятую дома.
– Договорились? – посмотрел я на нее. Девочка молча кивнула.
Оставив Рину с дочкой и весь наш скарб дома, мы двинулись за Ирбисом оставив из оружия только пистолеты. Он не приходил в сознание с того момента как я ввел ему cпек. Предусмотрительно прихватив синтетический полог, мы уложили тяжелого Ирбиса на него и с трудом подняли в квартиру. Наконец закрыв дверь, я облегчённо выдохнул.
– Ну вот, гости дорогие мы и дома! Располагайтесь! – я улыбнулся уставившейся на меня Пуговке.
Ирбиса положили на диван в зале. Рину с Пуговкой я решил разместить в спальне, закрыв пледом и шторами предварительно окно. Зачем я это сделал, не знаю, но мне показалось что так будет безопаснее. В зале закрыл просто шторы. Головная боль и тошнота, мучавшие нас все это время, опять усилились. Мы с Палычем закинули очередную горсть обезбола, запив коньяком.
– Рина, у вас голова болит? Тошнит? – спросил я, видя, как она жадно смотрит на наши процедуры.
– Да! Очень сильно! И пит хочется постоянно!
– Держите! – протянул я ей пару таблеток обезболивающего и бутылку коньяка, – поможет ненадолго! А вот что с Пуговкой делать, не знаю! Не поить же ее коньяком?
– Может разбавить и попробовать дать? – предложил Палыч.
– Может! – задумался я и вдруг в памяти всплыли слова Ирбиса о книжице в рюкзаке.
Я схватил рюкзак и достал тонкую брошюрку, на обложке которой было написано – «Институт. Инструкция для новичка по выживанию в Стиксе»
Я открыл брошюрку и углубился в чтение, попросив Палыча понаблюдать за Ирбисом
«Привет новичок! Добро пожаловать в Стикс…».
Уже через минуту я прочитал про живчик и понял его назначение и как его готовить! Оказывается, мы теперь обречены пить это пойло постоянно. Это лекарство для нас, иммунных. Оно помогает от спорового голодания и если его не принимать, то сдохнешь в муках как наркоман от ломки или можешь превратиться в зараженного. Я посмотрел на рюкзак Ирбиса и недолго думая вытащил одну фляжку. Запах был тот еще! Настойка носков, в которых ходили несколько месяцев не снимая, на самогоне. Ну по крайней мере у меня возникли такие ассоциации.
«И как они его пьют? – меня передернуло от мысли что это нужно пить, – Ну… была не была!». Я приложился к фляжке и сделал пару глотков, загасив желание моментально выплюнуть. Прислушался к ощущениям и сделал еще пару глотков. Палыч, сидя у дивана с Ирбисом, с интересом наблюдал за моими манипуляциями. Я протянул ему флягу.
– На, попробуй! Только не нюхай! – предупредил я, – и не выплюни! Говорят, это лекарство!
Но Палыч не послушался моего совета, поднеся горловину к носу. Тут же скривился и отвел руку в сторону. А я, вдруг отчетливо почувствовал, как уходит головная боль и тошнота! Еще несколько секунд и от надоевшей боли не осталось и следа! При этом сил и энергии как будто бы прибавилось.
– Пей! – кивнул я на флягу, – а то сдохнешь или упырем станешь! Не нюхай! А так это как слабоалкогольный коктейль!
Палыч подумал немного, махнул рукой и приложился к горлышку фляги, зажав нос пальцами. Отпив три или четыре глотка, он сжал губы, преодолевая рвотные позывы и выпучил глаза!
– Держи, держи! – пытался я его поддержать, – Держи Палыч, нужно!
Наконец он проглотил последнюю порцию и скривившись вытер губы рукавом.
– Вот же гадость то! Как это пьют?
– Привыкнешь! – раздался тихий голос Ирбиса.
