Игорь Антошенко
Опасение Сталина
Отъем пальмы первенства у буржуазии
В этом месте повествования закономерно возникает вопрос. Как обстоятельство что распределение «поджимает» обмен, сказывается на роли завязанных на этих процессах классов? Прежде речь уже шла о том, что по мере развития капиталистических отношений число представителей класса организаторов производства объективно растет, причем более значительными темпами, чем увеличение самих буржуа. Но само это явление напрямую никак не ведет к тому что указано в заголовке. В самом деле, к примеру, количество крестьян больше чем земельных собственников но, не смотря на это, вторые господствуют над первыми. Так как же в таком случае капитал уступает ведущую роль управленцам? Кстати, в свое время, будучи третьим сословием, аккумулировав в своих руках денежные средства намного превышающие богатства земельных собственников и опираясь на них, буржуазия проделала ровно такой же трюк, выдвинувшись на лидирующие позиции. Но как это удалось управленцам? То что государственные чиновники довлеют над представителями крупного бизнеса, не говоря уже о шелухе в виде среднего и мелкого, факт, имеющийся на лицо и не требующий доказательств.
Попробую представить на суд свое видение произошедшего и, говоря о классе организаторов общественного производства, начну с работников госаппарата входящих в его состав. Существуют они на налоги, которые к тому же распределяют. Поначалу представители данного класса буквально кормятся с рук буржуазии, но затем, со временем, имея возможность влиять на размеры собираемых налогов, осознают что обладают механизмом позволяющим ограничивать доходы капитала, увеличивая в противовес долю притекающую к ним на распределение. Причем отчасти это происходит в правовом поле, когда издаются соответствующие законы, которым представители иных классов, в том числе и капитала, вынуждены подчинятся. Либо происходит по теневым коррупционным схемам, когда чиновники получают откаты за принятие нужных решений и т.п. Причем на западе это даже узаконено и именуется лоббированием интересов. Но, так или иначе, сначала капитал попадает в зависимость от представителей этого класса, а со временем оказывается под их властью.
В рамках предприятия это движение происходит иначе. Для примера рассмотрим два разных случая. По мере того как развиваясь капиталистические производства становятся сложнее значение управления возрастает кратно. Это уже не просто надзор, от правильной организации производства теперь во многом зависит доходность предприятия и способность выживания в условиях конкуренции. Осознавая это пока еще формальный хозяин бизнеса вынужден подыскивать соответствующий управленческий персонал, в первую очередь верхнего эшелона, неся существенные траты на его содержание. Конкурентная борьба в этом сегменте рынка труда, когда толковых специалистов пытаются переманить, ведет к тому что доходы управленцев этого уровня постоянно растут, но и это не дает гарантии что ценный работник не будет утрачен. Однако привязать нужного человека к предприятию можно, сделав его частично собственником. Что во многих случаях со временем и происходит. Если раньше капитал первоначально освободил себя от физического труда, а со временем и от управленческих функций, то теперь он вынужден делегировать представителям класса организаторов производства часть прав на свою собственность. Забавно, не правда ли? Рассмотрим второй вариант. Стремясь расширить производство с целью «отвоевать» большую часть рынка, выдавив конкурентов, капитал прибегает к заимствованию денежных средств либо у банков, либо, создавая акционерные общества с советом директоров, в который входят высшие менеджеры. Роль хозяев капитала, который теперь не связан с одной личностью, образно говоря, размывается, а влияние топ менеджеров возрастает. Теперь, по сути, они распоряжаются собранным в складчину капиталом.
Разделение труда и классы
Поскольку появление класса организаторов общественного производства, как оказалось, сопряжено с определенным уровнем в развитии разделения труда, тогда, во времена учебы, возник вопрос. Как с упомянутым процессом коррелирует существование всех прочих классов? О том, что указанные явления взаимосвязаны, говорило как само определение классов, представленное Лениным в работе «Великий почин», «Классами называются большие группы людей, различающиеся…», а дальше перечислялось все то, что существует благодаря разделению труда, начиная с места в системе общественного производства, отношения к средствам производства, частной собственности на последние и т.п. А также присутствующее в тексте упоминание о том «… что это значит «уничтожение классов»? … Ясно, что для полного уничтожения классов надо не только свергнуть эксплуататоров, помещиков и капиталистов, не только отменить их собственность, надо отменить еще и всякую частную собственность на средства производства, надо уничтожить как различие между городом и деревней, так и различие между людьми физического и людьми умственного труда». Заметьте из этого высказывания Ленина следует что для того чтобы прейти к бесклассовому обществу необходимо избавится или точнее преодолеть разделение труда которое помимо прочего заключается в различиях между городом и деревней умственным и физическим трудом и т.п. Формально тем самым автор говорит, что классы существуют благодаря разделению труда. И если это обстоятельство, даже без всех приведенных ссылок, практически было очевидным, то указание на его преодоления вызвало определенного рода сомнения. Нет, для того чтобы уничтожить классы это было необходимо. Но беспокоил вопрос. Возможно ли изжить разделение труда? Ведь с одной стороны сам этот процесс возник из различия в способностях людей выполнять те или иные виды работ, ввиду разных как минимум физических возможностей, а также отличий в условиях их проживания. То есть из объективных обстоятельств, воссозданных природой которые со временем никуда не деваются. С другой стороны, все развитие не только производительных сил, но и самой цивилизации, что невозможно отрицать, обусловлено разделением труда. Несколько позже ответ на этот вопрос нашелся, когда была предпринята попытка выстраивания той самой теории, о которой речь шла в самом начале. А пока из полученных результатов стали вырисовываться проблемы, ломавшие в определенной мере навязанную систему взглядов на нынешнее состояние общества, хотя до этого, все, что излагали на лекциях, воспринималось как должное. Попробую обратить Ваше внимание на некоторые из них.
Так существование государства, а вместе с ним и обнаруженного класса организаторов общественного производства доказывало, что классовые противоречия, доходящие до антагонизма (непримиримые противоречия), обусловлены не только частной собственностью на средства производства. Общественная собственность на последние не исключает такого положения дел. При социализме, по закону, средства производства в равной мере принадлежат всем, а не только управленцам, но именно они ею распоряжаются ввиду действующей системы разделения труда.
В этой связи получалось что Октябрьская революция, которая как полагали проложила путь к уничтожению эксплуатации будучи социалистической, на деле сменила один эксплуататорский класс другим. Диктатура пролетариата, в теоретических рассуждениях обреченная стать стержнем государства, после социалистической революции обернулась диктатурой организаторов общественного производства (управленцев). Да, пролетариат был движущей силой этой революции, но ее плоды упали отнюдь не в его руки. Собственно говоря, в таком положении дел не было ничего удивительного совсем также крестьянская масса, крушившая прежний экономический уклад в ходе буржуазной революции, расчищала дорогу господству капитала, а не своему. Единственное что досталось пролетариату в награду за совершенную революцию была марксистская идеология, которая накладывала на управленцев существенные ограничения во взаимоотношениях с другими классами. Хотя она не соответствовала интересам эксплуататоров, но именно ею организаторы общественного производства, пользуясь как щитом, долгое время прикрывали свою истинную суть. Даже компартия, позиционирующая себя как партия рабочего класса, не была таковой. То, что основное число ее членов были рабочими, не играло никакой роли. Массовка ничего не решала, власть в партии находилась в руках партийной номенклатуры принадлежащей к господствующему классу. Даже то обстоятельство, что многие в ней были выходцами из рабочих и крестьян, не меняло положения вещей, ведь социальное происхождение и социальное положение не одно и тоже. Что именно партийные бонзы решали чему быть, а чему нет, показала последующая история, когда общенародный референдум проголосовал за сохранение Союза, а управленческая верхушка его развалила.
На последнем обстоятельстве следует остановиться подробнее. То, что Советский Союз движется к распаду, для меня стало очевидным в 1988 году. Опираясь на представления о классовом составе общества «развитого социализма» не понять это было попросту невозможно, при этом не требовалось иметь дар прорицателя или предсказателя требовалось лишь включить элементарную логику. Судите сами, имея перед глазами пример буржуазии, которая делится на мелкую, среднюю и крупную, где каждая часть наряду с общими обладает специфическими интересами, вступающими в противоречия с чаяниями представителей других групп, сложно не заметить, что организаторы общественного производства, в свою очередь, обладают если не буквально то, по сути, таким же делением. В этом смысле необычайно показателен пример Союза, где мы имели управленцев союзного уровня, республиканского, областного, районного и в конце уровня предприятия. Не мудрено, что люди находящиеся на каждой из этих ступеней властной пирамиды обладали разными возможностями, а соответственно и интересами. С одной стороны каждый хотел подняться на вышестоящую позицию, а в идеале на вершину, но эти возможности ввиду устройства системы ограничены. Взгляните на сложившуюся ситуацию глазами управленцев республиканского уровня, которым суждено пожизненно пребывать в этом ранге. Значимую часть полномочий, по распределению материальных блага созданных в республике, они вынуждены делегировать вышестоящим чиновникам, полагая это не справедливым в силу того что созданы они под их руководством. Кроме этого, управленцы союзного уровня обладали правом отстранять их от занимаемой должности, лишая даже имеющихся возможностей. Уже ввиду этих обстоятельств выход республики из состава Союза оказывался в их интересах. В качестве бонуса они получают свою вотчину, «удельное княжество» с полным правом распределения всего, что имеется в республике и избавляясь от контролирующей и давящей на них надстройки. Подобное положение вещей, если для иллюстрации прибегнуть к понятиями физики, выглядело следующим образом. Управленцы республиканского уровня воплощали собой центробежные силы, заинтересованные в разделе государства, центральная власть, опять же ввиду своих интересов, напротив центростремительную, удерживающую страну от распада. А дальше все лишь результат действия объективных законов. С ослаблением центральной власти, которая в тот период в первую очередь проявилась в старении партийных лидеров и чехарде затеянной со сменой генсеков, а продолжилась приходом на вершину управленческой пирамиды явно слабого лидера, каковым был Горбачев. Вспомните как он, обладая, по сути, безраздельными полномочиями, не мог ничего поделать с Ельциным. В такой ситуации действие центробежных сил неминуемо приводило к распаду Советского Союза.
Дальнейшие события, на практике подтвердившие ранее сделанные выводы, убедили, что представления о классе организаторов общественного производства его делении и внутренних интересах верны. В этот момент возникло желание попытаться на примере того как Маркс показал становление класса капиталистов в такой же способ осветить процесс генезиса класса управленцев. Но прежде чем начать говорить обо всех перипетиях, возникших на этом пути, позвольте остановиться на нескольких моментах связанных с распадом Советского Союза и не только.
И по сей день не утихают споры по поводу того что стало причиной распада как считали первого в мире государства рабочих и крестьян. На основании сказанного выше, я и по ныне убежден, что основа этого процесса была заложена в его структуре и внутренних противоречиях. Все прочее, в том числе и внешнее влияние, не имело решающего значения. Судите сами, внешняя агрессия отсутствовала, как и насыщение страны НКО. Все произошло неожиданно, полагаю даже для западных спецслужб. Это уже потом по факту они приписали себе заслугу, наводнив информационное пространство слухами и сплетнями, уж, что, а это их пропагандистская машина делать умеет. У них появилась возможность говорить о победе над СССР, совсем так же как сейчас говорят, что именно они сломали хребет и победили Германию во второй мировой. Полагаю, что огромное количество людей не разделят высказанную мной точку зрения. Не стану спорить, пусть нас рассудит время, ведь критерием истины является практика. Но как? Спросите вы, ведь в прошлое не вернуться. Не беда. Дело в том, что наши китайские товарищи, пренебрежительно относящиеся к нам за то, что мы утратили такую страну, скорее всего, наступят на те самые грабли. Их коммунистическая пария, по сути, является партией организаторов общественного производства, а внутри страны существуют непримиримые классовые противоречия. Само государство соткано из провинций, где управленцы озабочены такими же проблемами как в свое время наши республиканские лидеры. А значит как только по той или иной причине ослабнет центральная власть, а рано или поздно это произойдет, Поднебесная может развалится. Противостоять этому конечно можно, но для этого необходимо иметь и опираться на новую социальную теорию, которая у них не просматривается и без которой как сказал Сталин смерть. Мне могут возразить, сказав, что китайцы выработали свой специфический путь и успешно продвигаются по нему. К сожалению то, что они сделали, это лишь глубоко реализованный Ленинский НЭП, не плохо доработанная копия и не больше, копировать то китайцы мастаки, но необходимо нечто принципиально новое, причем соответствующее ходу общественной эволюции.
