Hitoris
Эволюция – дело семейное!
– Эй! – сердито окликнула Шестая, развернувшись к проекции. – Ты что там делал?
– Не злись, я подправил только пару строк. Смотри! – парнишка указал на двойную спираль, где светился зелёным новый фрагмент кода.
– Ну и зачем ты сохранил?! – всплеснула она руками. – Ты хоть понимаешь, что это уже ушло в печать?
– Очень даже понимаю! – самодовольно ухмылялся Восьмой.
Шестая неодобрительно качала головой, проверяя его правки. Действительно, проблема с дыханием в изменившейся атмосфере, которую она пыталась исправить у этого вида, на симуляции давала процентов на двадцать меньшую смертность.
– Ну что, я был прав? – Восьмой нетерпеливо вертелся вокруг неё. – Прав, да?!
– Ладно, на этот раз ты… не ошибся, – неохотно признала мама. – Но больше ничего не сохраняй, пока не проверю! У нас осталось слишком мало протеина для твоих экспериментов. Начальство от меня мокрого места не оставит, если я вернусь с недоделанной работой и пустым баком!
– Но разве я не заработал хотя бы на одну попытку?! – требовательно уставился на неё старший сын. – Признай, я уже сэкономил тебе полдня работы и контейнер порошка! А эта заплатка может сработать ещё на десятке видов из твоего списка – они же все из одного класса!
Шестая ненадолго задумалась. Времени было в обрез, но для Восьмого этот проект явно был чем-то важен…
– Ну хорошо, – наконец согласилась она. – Но каким получится – таким и останется! Переделывать не будем, так что думай хорошенько.
– Ура! – подпрыгнул от радости Восьмой. – Подожди, я сейчас придумаю! У меня столько идей…
Пока он думал, младший вновь подбежал с чуть «исправленной» поделкой – на этот раз вместо прыгучих задних ног была вторая пара ласт, а от птичьей головы остался только широкий клюв. Он протянул игрушку брату, и вдруг на лице Восьмого просияла улыбка.
– А давай его сделаем! – предложил он матери, указав на игрушку.
– Да! Сделай, сделай! – вторил ему брат, моментально загоревшийся идеей.
Шестая удивлённо уставилась на детей.
– Вот это чуд… чудное создание?.. – скептически подняла она брови, рассматривая примитивную модельку.
– Это как раз то, что нужно! – с азартом закивал Восьмой. – Когда мы вернёмся, я покажу его своей группе. И тогда уж точно никто не скажет, что я присвоил случайную мутацию себе в заслуги! В мою акулу-молота так никто и не поверил… – насупился он.
– Ох, ну ладно, как пожелаешь, – не стала спорить мать, рассматривая игрушку. – Пятый, из чего он у тебя слеплен?.. Пара плацентарных, сумчатое… А это что? Птица?! Дорогой, ты собрал его из разных наборов?
Пятый пожал плечами, виновато улыбаясь.
– Нет, слушайте, ничего не получится! – замотала головой Шестая. – Птицы в этом времени ещё толком не эволюционировали! Да и местные млекопитающие пока совсем примитивны. И вообще, они же из разных классов! Это так не работает!
– Всё получится, вот увидишь! – отмахнулся подросток, создавая файл нового вида. – Есть же универсальные шаблоны! Можно просто вырезать нужные куски кода из видов, которые уже существуют в более поздних биосферах, так ведь?
Устало выдохнув, Шестая беззвучно рассмеялась. Выдёргивать фрагменты кода из настолько удалённых веток эволюции, да ещё и пренебрегать хронологией? Такими чудачествами она с третьего курса не баловалась. Но тогда и речи не шло о том, чтобы заселять полученные создания в живую экосистему. Такие эксперименты могли привести к катастрофическим последствиям.
Впрочем, этой биосфере вряд ли станет хуже. Вероятно, эта планета так и останется одним из бесперспективных, заброшенных миров, где все попытки культивировать собратьев по разуму заранее обречены на провал. В любом случае, подобные экспериментальные создания почти не имели шансов выдержать конкуренцию в естественном отборе. Но детям об этом лучше не знать…