Ханна Хауэлл
Дикие розы
– Зря я не принял во внимание слова Эллы насчет тетушки, – проворчал Харриган, пытаясь взять себя в руки.
– Так это ее тетка? – изумился Джордж, удивленно взглянув на партнера.
– Да, Луиза Карсон собственной персоной – позор семейства Карсон в Филадельфии и, если верить словам помощника шерифа, то и всего Вайоминга тоже.
К бледным щекам Джорджа прилила кровь:
– Да уж, дамочка еще та.
– Верно, хотя мне и в голову не приходило, что тетушка нашей мисс такая молодая и привлекательная. И ума ей не занимать. Я не верю, что у нее и вправду застряла нога: по-моему, она нас просто разыграла всех замечательно, хотя и рисковала. Ты только представь, если бы Джошуа не удалось остановить поезд.
Харриган покачал головой и, отстегнув теперь уже бесполезные наручники, сунул их в саквояж.
– А кто ей этот Джошуа?
– Вроде бы племянник, а может и сын, судя по тому, что может сказать ей все в открытую, но влияния на нее не имеет никакого.
Харриган внимательно посмотрел Джорджу в глаза:
– Она тебя что, заинтересовала? Я полагаю, старина, это по меньшей мере неразумно.
– Ты имеешь в виду – искать ее расположения?
– Именно это я и имею в виду. Нас наняли для того, чтобы доставить девицу в Филадельфию. Правильно это или нет – не наше дело. И я не могу допустить, чтобы две дамочки и несколько сопляков утерли нам нос.
Элла с благодарностью приняла флягу, которую ей протянул Джошуа, и, прополоскав рот, сделала маленький глоток, потом намочила носовой платок и аккуратно обтерла лицо и шею. Они скакали уже больше часа, и тряска в седле все сильнее давала о себе знать. Возня на кухне, уборка в доме или работа в саду были нелегким занятием, но не имели к верховой езде никакого отношения. Элла дала себе слово, что, когда наконец окажется на ранчо Луизы, обязательно будет каждый день выезжать верхом, чтобы некоторые особенно нежные части тела не напоминали о себе так болезненно и настойчиво, как сейчас. О том, сколько еще предстоит терпеть эту муку, Элла предпочитала не думать. Сейчас ее больше волновали не перенесенные лишения и ожидавшие впереди тяготы, а глубокое душевное замешательство. По всему, ей следовало бы пребывать в приподнятом настроении: сбежать, вырвавшись из мертвой хватки Гарольда, удалось, все пришедшие ей на выручку целы и невредимы, – но в душе ее царило смятение.
Чем больше думала, тем больше убеждалась, что причина безрадостного настроения – Харриган Махони: тот, кто похитил ее, заковал в наручники и был полон решимости отвезти ее прямиком к Гарольду, ее заклятому врагу! Ей бы радоваться, да вот не получалось. Элла совсем запуталась: хотелось и свободы, и чтобы этот ирландец был рядом. Вот такие безумные мысли бродили в ее голове, и она знала, что до добра они не доведут. Харриган Махони опасен для нее, и следовало решительно покончить с этим неожиданно возникшим безрассудным чувством.
– Что-то ты загрустила, дорогая, – негромко проговорила, подъехав поближе, Луиза.
– Да нет, я очень рада и глубоко вам всем благодарна, – возразила Элла. – До сих пор не могу поверить, что вы решились на столь отчаянное препятствие. – Девушка покачала головой, перевела взгляд на ногу Луизы и ахнула, увидев, как сильно та распухла: – Боже, так это все взаправду?
Луиза попыталась пошевелить пальцами и скривилась от боли.
– Это в план не входило. Я просто хотела, чтобы все выглядело правдоподобнее, и немного перестаралась. Впрочем, хватит об этом: на мне все заживает как на собаке. Я знаю, что ты рада, но вид у тебя грустный и мне хочется знать отчего. Негодяй что, над тобой издевался? Может, додумался еще до какой-нибудь мерзости, кроме этих варварских наручников?
– Так вам уже рассказали… Вообще-то наручниками это было можно назвать с большой оговоркой – так, металлический браслет на тонкой цепочке. Махони так боялся, что я сбегу, потому что понял: если и есть место, куда мне меньше всего хочется попасть, так это Филадельфия.
– Хорошо, с этим я могу согласиться: его наняли, и он должен выполнять условия договора. – Луиза изучающе посмотрела на племянницу: – Девочка, я знаю тебя намного лучше, чем ты, может быть, думаешь. Тебя что-то гложет. Если готова поделиться, то мы вместе подумаем, что тут можно сделать.
Элла неуверенно улыбнулась, но потом все-таки решилась, тем более что их никто не мог услышать:
– Мне непонятно, почему вместо радости освобождения я чувствую тоску и очень хочу опять увидеть Харригана Махони.
Луиза рассмеялась, а Элла обиженно воскликнула:
– Что в этом смешного!
– В один прекрасный день поймешь причину моего веселья. – Луиза попыталась сделать серьезное лицо и продолжила. – Дитя мое, только слепой не увидел бы, как хорош этот мужчина. Ты не была бы женщиной, если бы не обратила на него внимания.
– И этот красавец готов был отдать меня Гарольду, потому что считает испорченным и капризным ребенком, который привык ко лжи и лицемерию. Надо же: тащил меня к поезду на плече, как какой-то мешок, а потом и вовсе приковал к сиденью!
– Могу поклясться, что хоть раз тебе пришла в голову мысль, какое надежное и сильное у него плечо! – Заметив, как покраснела Элла, Луиза опять рассмеялась. – Может показаться, что мечтать о нем – чистое безумие, но, уверяю, любая другая на твоем месте оказалась бы в точно таком же положении. Ты пытаешься гнать любую мысль о нем, верно?
– Да! Он собирался отдать меня этому подонку, который спит и видит, как бы завладеть моим наследством, пока не кончился срок его опекунства!
– Все верно: вернуться к нему было бы безумием, но думать при этом об очень привлекательном мужчине, которому по силам защитить тебя, вполне естественно. Ты сейчас жалеешь, что встретилась с ним при таких обстоятельствах, но пусть тебя это не волнует: будут другие достойные молодые люди.
Несмотря на это заявление тетушки, внутренний голос продолжал упрямо твердить ей, что никто другой не нужен, только Харриган, но Элла безжалостно заставила его замолчать. Надо просто-напросто выбросить этого человека из головы. Она не из тех, кто оплакивает недостижимое, и не Харригану Махони менять ее привычки. С этого момента он вычеркнут из ее жизни безвозвратно. По спине у нее пробежал холодок, и Элла решила для верности повторить все это себе еще несколько раз. Тряхнув головой, словно хотела избавиться от ненужных мыслей, она принялась рассматривать раскинувшуюся перед ними равнину, изо всех сил стараясь не оглядываться назад.
Глава 4
Харриган вздохнул, сдвинул шляпу на затылок и носовым платком отер вспотевший лоб. Пока им несказанно везло. Поезд доехал до ближайшей станции меньше чем за час. Им вернули часть денег за билеты, а разыскать лошадей и провиант не составило труда. Куда направилась Элла, догадаться было нетрудно. Харриган горячо молился, чтобы удача и дальше их не оставляла, однако, покосившись на Джорджа, увидел, что тот отнюдь не сияет от радости.
– Послушай, давай-ка поскорее освобождайся от своего уныния. Мы оба подрядились на эту работу, верно? И нам обоим позарез нужны деньги.
– Знаю, – коротко кивнул Джордж, – и понимаю, что никакого секрета не раскрою, если признаюсь, что это дело нравится мне все меньше и меньше. А после того как увидел тетушку мисс Карсон, и вовсе чувствую себя нелюдем.
– Ты и видел-то ее мельком!
– Иногда достаточно и мгновения.
Возразить было нечего, и Харриган пошел напролом:
– Джордж, кто же спорит, что Луиза Карсон очаровательна! Но эта самая милая дама едва не прострелила мне ногу, к тому же она проскакала через прерию вместе с четырьмя сомнительного происхождения молодцами и в нарушение всех законов остановила поезд.
– Все это говорит лишь о том, что мисс Луиза обладает незаурядным умом, сильным духом и глубоким чувством ответственности за свою племянницу.
Харриган приподнял шляпу и неторопливо пригладил волосы.
– Для первой любви ты выбрал на редкость неудачное время, дружище.
– А с чего это ты решил, что она первая?
Неприкрытая язвительность в обычно мягком и тихом голосе Джорджа удивила Харригана.
– Я не хотел тебя обидеть. Черт возьми, Джордж, мы знакомы без малого семь лет, но что-то я не замечал у тебя особого интереса к дамам: ты всегда был слишком стеснительным, нерешительным, а если учесть, что тебе всего двадцать пять, то выходит, что влюбился ты впервые.
Харриган увидел, что лицо Джорджа смягчилось, и мысленно испустил вздох облегчения. Он и не предполагал, что затронул больную тему, и теперь испытывал искреннее огорчение.
– Ну, это не совсем так… – пробурчал Джордж. – Просто однажды я чуть было не женился.
От неожиданности Харриган едва не поперхнулся водой из фляги.
– Вот это новость! И что же произошло?
– Вовремя сбежал. Добрые люди раскрыли мне глаза на мою Элен – ангелоподобное существо, оказавшееся похотливым чудовищем.
– А что с ней было не так?
– Оказалось, что в ее постели перебывало пол-Бостона, где я тогда жил.
– Дьявол меня забери, Джордж! И ты не пристрелил ее?
– В какой-то момент я был близок к этому, но очень не хотелось оказаться на виселице.
Харриган почувствовал, что его собственные проблемы с женщинами стали казаться ничтожными.
– Честно говоря, теперь я удивлен еще больше: после такой горькой истории ты сумел буквально с первого взгляда влюбиться.
– Луиза, уверен, совсем не такая, как моя бывшая, – пожал плечами Джордж.
– Да откуда такая уверенность, черт возьми? – воскликнул Харриган.
– Элен никогда в жизни палец о палец не ударила бы, чтобы кому-то помочь.
– Может, все оттого, что Луизу ты совсем не знаешь?
Джордж хотел было ответить напарнику, но Харриган вдруг замер и поднял руку, призывая к молчанию. Приподнявшись на стременах, он внимательно прислушался, и на губах его появилась довольная улыбка. Нежный летний ветерок принес не только приятную прохладу, но и слабый отзвук голосов. Сквозь густые заросли, к которым они подъехали, ничего нельзя было разглядеть, но Харриган был уверен, что беглецы где-то неподалеку.
– Пора препоясать чресла мечами, старина, – сказал он с усмешкой Джорджу и направил лошадь в ту сторону, откуда доносились голоса. – Тебе крупно повезло – скоро увидишь свою возлюбленную, которая не расстается с ружьем ни днем, ни ночью.
– Ты, похоже, нашел новый объект для насмешек, да? – пробормотал Джордж и двинулся следом.
– Очень может быть, дружище. А теперь вперед, за нашей маленькой леди Эллой.
– Пора седлать лошадей, – слабым голосом проговорила Луиза и безуспешно попыталась в очередной раз подняться на ноги.
Элла бережно усадила тетушку обратно на расстеленное под деревом одеяло.
– Вы останетесь здесь до тех пор, пока хотя бы немного не спадет опухоль на ноге.
– Я же могу ехать верхом.
– Конечно, можете, поэтому едва не сломали себе шею, вывалившись из седла. Вы что, полагаете, мы здесь расселись для того, чтобы млеть от восторга, глядя на вас?
Джошуа не сумел сдержать смеха.
Когда Элла увидела, как тетушка, побелев как мел, повалилась с лошади, то едва не умерла от страха. Луиза была единственной среди всех Карсонов, кого действительно волновала ее судьба. Элла соскочила с лошади и бросилась к тетке, за ней поспешил и Джошуа с друзьями. Девушка упала около Луизы на колени, внутри у нее все оборвалось при мысли, что теперь она осталась совсем одна на белом свете. Элла уже была готова разрыдаться, но тут заметила, что тетушка дышит, и поняла, что это всего лишь обморок.
Четверо парней бережно перенесли Луизу под дерево, и Элла поняла, как много ее тетушка значит для каждого из них. Когда она упала, даже Джошуа побледнел. В ее доме они обрели не только кров и пищу, но и семью. Она искренне озаботилась их судьбой, и эти парни просто обожали ее. И хотя Луизе было всего двадцать семь, не намного больше, чем им, их лица озарялись сыновней любовью, когда они смотрели на нее. Это была особенная любовь, родившаяся из искренней дружбы, заботы, доверия и уважения.
– Могли бы и повежливее с пациенткой, доктор Карсон, – проворчала Луиза и приподнялась на локте, чтобы получше разглядеть опухшую ногу. – А это что еще за тряпка? И что здесь делает седельная сумка Джошуа?
– Тряпку намочили в ручье, чтобы холод снял отек, и ногу подняли повыше с той же целью. Как-то раз Маргарет подвернула свою аристократическую лодыжку, и именно это посоветовал ей доктор. Между прочим, отек действительно немного спал, да и боль, судя по вашему виду, стала не такой сильной.
– Все это можно было бы сделать и на ранчо, – проворчала Луиза.
– Мы и там это сделаем. – Элла сняла тряпку и протянула Мануэлю, чтобы сходил к ручью и намочил снова, а когда юноша ушел, опять уселась на корточки и, строго посмотрев на родственницу, заявила: – Мы не тронемся с места до тех пор, пока вам не станет лучше.
– А что это ты здесь распоряжаешься, а?
– Ну кто-то же должен проявить благоразумие. Как только вы начнете относиться к себе чуточку внимательнее, тут же передам бразды правления в ваши руки.
Луиза посмотрела на Эллу, потом перевела взгляд на Джошуа, Эдварда и Томаса, тяжело вздохнула и с обреченным видом прислонилась к стволу дерева.
– Ладно, ваша взяла. Полагаю, лошадям тоже нужно немного передохнуть.
– Какая милостивая уступка, спасибо! Куда это Мануэль запропастился? Ручей же в двух шагах, – задумчиво проговорила Элла и заботливо устроила распухшую ногу тетушки поудобнее на седельной сумке. – Прямо на глазах становится лучше.
– Хоть это радует, – встревоженно проговорил Джошуа и медленно поднялся, потому что все остальное, похоже, сейчас хуже некуда.
Томас и Эдвард последовали его примеру. Элла посмотрела в ту сторону, куда были устремлены взгляды юношей, и выругалась не хуже тетушки. К ним направлялся Мануэль с высоко поднятыми над головой руками, а за ним, не отставая ни на шаг, шествовал Харриган Махони с ружьем наперевес и с самодовольной улыбкой. Чуть сзади Джордж вел под уздцы двух лошадей, причем вид имел совершенно убитый. Элла, отметив про себя эту странность, не спеша поднялась на ноги и, безжалостно подавив радость, охватившую ее при виде Махони, съязвила:
– Похоже, вы решили не возвращаться в Филадельфию, чтобы не признавать свое поражение.
– Вы что-то путаете, мисс: поражение потерпели вы, а не я, – улыбнулся в ответ Харриган и, остановившись на безопасном расстоянии, скомандовал: – Значит, так: по одному складываем оружие к ногам Джорджа, и без фокусов, пожалуйста.
– Делайте, что он говорит, мальчики, – сказала Луиза, заметив, что Джошуа намеренно замешкался. – Мы не знаем, как далеко готов зайти этот головорез, чтобы заполучить свои проклятые деньги.
– Гонорар за возврат в лоно семьи сбежавшей девицы уж никак не назовешь проклятыми деньгами, – возразил Харриган, демонстрируя достойное уважения самообладание. – Свяжи их, Джордж.
– Луиза повредила ногу! – запротестовала Элла. – Вы не имеете права связывать больную женщину. Как вы можете быть до такой степени черствым и жестоким?
– Могу, не сомневайтесь. А нога у леди была бы в полном порядке, не устрой она представление у поезда. – Харриган дулом легонько подтолкнул Мануэля к остальным, а девушку крепко схватил за руку и притянул к себе. – Давайте поживописнее встаньте вокруг этого дерева. К вам, Элла, это не относится. Не волнуйтесь, Джордж – настоящий джентльмен и никому не причинит вреда: свяжет их так, что довольно быстро они сумеют освободиться. Мы, правда, к этому времени будем уже далеко.
Поймав оценивающий взгляд Эллы, направленный на его ружье, Харриган улыбнулся:
– Даже не пытайтесь, милочка, не удастся. Может, дать минутку, чтобы вы вспомнили, кого я держу под прицелом?
Элла побледнела и застыла на месте. Ей ужасно хотелось схватиться с Махони, но тот прав: было бы непростительной глупостью, – тем более что под прицелом он держал ее тетю и друзей. В глубине души она не верила, что Харриган способен кого-то застрелить, но ружье было заряжено, курок взведен, и уже одно это делало ирландца крайне опасным. Ее удивило, что Джордж, прежде чем связать, позволил Мануэлю перетянуть ногу Луизы мокрой холодной тряпкой. К сожалению, больше ничто в данный момент не порадовало.
– Дайте только время, и получите свое, негодяи! – выкрикнула Луиза, когда Джордж, в последний раз проверив узлы, присоединился к Харригану. – Обоим кишки выпущу!
– Мисс Луиза, я не верю, что вы это всерьез! – воскликнул Джордж.
– Когда будешь пялиться на свои внутренности, ничтожество, быстренько поверишь!
– Вот это мне нравится, тетушка! – воскликнула Элла. – Это лучшая из всех ваших угроз, что мне доводилось слышать!
– Спасибо, милая. Это потому, что от чистого сердца, – сладенько пропела Луиза, одарив Джорджа более чем нежной улыбкой.
– Вы обе ненормальные, – покачал головой Харриган и обратился к напарнику: – Возьми одну из их лошадей для Эллы.
Заметив блеснувший в ее глазах огонек надежды, он поспешил ее разочаровать:
– Можете не волноваться, мисс. Вы получите лошадь, но не поводья.
– Моя – вон та гнедая кобыла, – обратилась Элла к Джорджу, мысленно помянув недобрым словом сверхъестественную способность Харригана читать мысли. – По крайней мере на сей раз меня похищают хоть со сменой белья.
– Вас никто не похищает! – огрызнулся Харриган, помогая ей взобраться на низкорослую кобылку, которую подвел Джордж.
– Если вас коробит истинная цель от названия вашей работы, бросьте ею заниматься. Вы силком тащите женщину туда, где ей грозит опасность, и при этом нагло заявляете, что это не похищение!
– Я уже понял, что на многое мы смотрим по-разному: у вас собственный взгляд, единственный в своем роде.
– Да, именно так! И полагаю, что даже тупоумный и невежественный тип вроде вас не станет оспаривать истину, что правда всегда одна. А может, дело в том, что я всего лишь женщина и вам не с руки слушать меня? Смею предположить, что, будь на моем месте мужчина, разговор повернулся бы по-другому.
Харриган продолжал молча смотреть на нее, и так и не дождавшись ответа, Элла не выдержала:
– Что вы на меня уставились?
– Да вот размышляю, каким образом вам удается так выговаривать слово «мужчина», что оно звучит как самое отвратительное ругательство.
– Зато очень точно отражает суть.
– Это как же надо понимать?
Подъехал Джордж и, слегка толкнув лошадь Харригана, чтобы тот обратил на него внимание, заметил:
– Если к тому времени как эти люди освободятся, мы хотим оказаться отсюда как можно дальше, то на вашем месте я прервал бы беседу и отправился в путь.
Бросив прощальный грустный взгляд в сторону Луизы, он пришпорил коня и пустил крупной рысью в прерию.
Коротко выругавшись, Харриган устремился следом. У Эллы Карсон весьма острый язычок, но он никак не мог понять, отчего буквально каждое ее язвительное слово выводит его из себя. Ему не раз доводилось иметь дело с женщинами, которые за словом в карман не лезли, но все их остроты летели мимо цели. Обвинения и оскорбления отскакивали от него как от стенки. Элла с легкостью умудрилась пробить броню, и это его беспокоило, даже почти пугало. Дорого заплатив за бессовестный обман Элеоноры, Харриган поклялся, что никогда больше не взглянет ни на одну из представительниц прекрасного пола. Надо удвоить бдительность. Никакая девица не заставит его забыть суровые уроки жизни.
Элла обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на Луизу и парней, беспомощно окруживших дерево. Но вот они исчезли за густыми зарослями, и она мысленно помолилась, чтобы слова Харригана оказались правдой и Джордж действительно связал их не очень крепко. Не приведи господь остаться накрепко связанными в этом безлюдном месте, где наверняка полно диких зверей.
Эллу аж передернуло. Она всем сердцем надеялась, что у тетушки и ее помощников достанет мудрости не броситься сразу ей на выручку: Луиза не в том состоянии, чтобы вскочить в седло и понестись во весь опор по прерии. Конечно, юноши могут устремиться в погоню и без нее, но это только осложнит дело: вряд ли найдутся желающие помогать полукровкам, их и слушать не станут. Так что вместо помощи они, вероятно, натолкнутся на непонимание, и тогда быть беде. Луизе всегда удавалось избегать таких неприятностей. Кто бы что ни выдумывал про нее саму и ее спутников, она умела держать себя в руках и ставила все на свои места.
Элле пришлось признать, что на сей раз ей какое-то время придется рассчитывать только на себя! Было неимоверно трудно не поддаться страху, зашевелившемуся вдруг в душе, способному уничтожить все ее благоразумие и лишить ясности мысли. Пока она в руках Харригана и Джорджа, жизнь ее вне опасности: не верилось, что они могут причинить ей зло, – а раз так, из этого можно извлечь кое-какую выгоду.
Было лишь одно обстоятельство, занимавшее ее мысли: что делать, если подвернется случай сбежать. Местность, по которой они сейчас проезжали, была ей совершенно незнакома. Элла родилась в Филадельфии и дальше города и ранчо Луизы никогда не ездила. Кроме того, ей придется пробираться по окрестностям одной, по крайней мере какое-то время. Только страх перед Гарольдом, который жаждет ее смерти, удерживала девушку от соблазна отбросить все мысли о побеге. Она боролась за свою жизнь. Пусть Харриган Махони думает все, что заблагорассудится, но она не может допустить, чтобы собственная робость удержала ее от побега при первой же возможности.
Стараясь, чтобы Харриган этого не заметил, Элла исподтишка стала присматриваться к Джорджу Моргану. Его подавленность так и бросалась в глаза. То ли он начинал ей верить, то ли Луиза внушила ему безрассудную страсть – сейчас это не имело значения. Джордж наверняка всем сердцем переживает, что согласился взяться за это дело. Вопрос был в другом – удастся ли воспользоваться этим, если повезет на какое-то время остаться с молодым человеком наедине. Харриган вполне мог ошибаться в безоглядной преданности своего друга, утверждая, что Джордж ни при каких обстоятельствах не пойдет против него. Ирландцу, конечно, не могло прийти в голову, что его напарнику понравится тетка их пленницы. В том, что это так, Элла почти не сомневалась. Если бы не мысли о побеге и Харригане, она, вероятно, заметила бы это еще в поезде.
– Мне слышатся отзвуки мыслей о побеге, планы которого вынашиваются под этими роскошными волосами, – с улыбкой шепнул Харриган, показывая глазами на ее голову.
– У вас чересчур живое воображение, – ответила девушка. – Нафантазируете, и сами в это верите.
– Вы научились так остроумно выражаться у своей сумасшедшей тетки? – ухмыльнулся Харриган.
– Никакая она не сумасшедшая!
– Само собой, кто же спорит! Только адекватная женщина могла добровольно покалечится.
– Если вы немного поразмыслите, то поймете, насколько умно она поступила. Ей нужно было остановить поезд, но так, чтобы никто не пострадал, вот она и решила, что самый безопасный способ – сделать вид, что споткнулась. Если Джошуа сумеет вовремя подать знак машинисту, тот наверняка остановится, а если нет – то она просто уйдет с путей.
– Да, если к тому времени ей не отрезало бы ступню.
– Согласна, не все получилось так, как было задумано, – пожала плечами Элла, – но все равно план был блестящий. Никто не пострадал, ну кроме самой Луизы, и если бы вы не были столь высокомерны, то открыто признали бы это.
Харриган, оказавшись жертвой замысла Луизы, почти сразу признал оригинальность задуманного ею плана, но признавать это перед Эллой не собирался, как и то, что не знает, хватило бы у него самого отваги пойти на такой риск. Твердо уверен он был только в одном – в глубокой любви Луизы Карсон к своей племяннице. Эта женщина, пока будет в силах, не оставит попыток освободить Эллу. Харриган сильно сомневался, что покалеченная нога надолго удержит шальную тетушку от следующей попытки. Луиза очень скоро нападет на их след, и Харриган намеревался оказаться к тому времени как можно дальше.
– Ну что ж, этот хитроумный план обеспечил ей вынужденный отдых, – усмехнулся Харриган, ни секунды не сомневаясь, что дамочка им не воспользуется.
– Подумаешь, лодыжка! Просто смешно предполагать, что такая мелочь способна остановить тетушку, – фыркнула Элла в надежде, что это прозвучало убедительно.
– А вы убеждены, что она ее только подвернула? – негромко поинтересовался Джордж.
Элла с трудом удержалась от улыбки: тревога в его голосе подтвердила, что она не ошиблась в своих предположениях, а выразительный взгляд, брошенный Харриганом на партнера, лишь добавил уверенности.
– Конечно, – подчеркнуто доброжелательно ответила девушка. – Немного покоя, опухоль спадет, тетя снова будет в седле. Да вы и сами скоро в этом убедитесь: она непременно отправится меня искать.
– Я уже как-то говорил вам, мисс Элла, – заметил Харриган, – что вы слишком безоглядно верите во всемогущество Луизы Карсон.
– А я вам тоже не раз говорила, мистер Махони, что плохо вы знаете мою тетушку.
– Не могу поверить, что какой-то сопляк, расфуфыренный щеголь сумел нас выследить и отобрать Эллу! – тем временем ругался Джошуа, пытаясь распутать веревки, которыми они были привязаны к дереву.
– Харриган Махони, может быть, и щеголь, но отнюдь не сопляк, – возразила Луиза. – Похоже, я его недооценила, и эту ошибку больше не повторю.
– Вы же не собираетесь броситься за ним в погоню прямо сейчас? – спросил Мануэль, наконец-то справившись со своими путами.
Луиза критически осмотрела свою опухшую ногу и поморщилась.
– Я бы рада, но, боюсь, у моей лодыжки другие планы. Ужасно жаль, но я вынуждена подчиниться обстоятельствам.
– Тогда, считай, все пропало. – Джошуа протянул ей флягу с водой. – Нам их не догнать.
– Харриган, может, и намного умнее, чем мы думали, но здесь чужак. – Луиза с наслаждением сделала глоток и передала флягу Эдварду. – Если он не хочет заблудиться, ему придется ехать проторенными дорогами. Один неверный поворот будет стоить ему потерянного времени, а на это он никогда не пойдет. Не волнуйтесь: мы их догоним, – а к тому времени я уж постараюсь, чтобы он оставил нас в покое.
– Я не прочь попытаться, хотя уверенность вашу не разделяю, – поморщился Джошуа.
– Это оттого, что ты не берешь в расчет Эллу, – улыбнулась Луиза. – Для погони нам потребуется время, и девочка сделает все, чтобы оно у нас было.
