Гийом Аполлинер
Критика поэтов. Статьи Гийома Аполлинера об искусстве
Жизнь художников
31 марта.
ВЫСТАВКА КАРТИН ВЕНЧЕСЛАСА РАДИМСКИ
Пейзажи господина Венчесласа Радимски кажутся как будто утопленными в белом свете, слишком белом – в искусственном свете. Ясность не составляет здесь красочной материи картины, как у Синьяка, например. Можно было бы сказать, что, у господина Радимски, света слишком много. Он преувеличенно освещает аккуратно прорисованные предметы и позволяет заметить слишком много деталей в пейзаже.
Достоинства находятся всецело в рисунке, в построении. Виды Иль-де-Франс господина Радимски имеют одно достоинство, о котором сегодня не всегда заботятся художники: они имеют определённое место в пространстве. И если у них нет несравненной серебристой мягкости картин Коро, о которой мечтал господин Радимски, в них есть, по крайней мере, чистота, редкая сегодня честность.
6 апреля.
ВЫСТАВКА КАРТИН ОТОНА ФРИЕЗА
Вот выставка, которую с большим удовольствием посетят все, кто любит французскую живопись, вот этот чистый свет, не слишком бледный, но и не ослепляющий, освещающий полотна Пуссена также как и полотна Лоррена, вот эта экспрессия, придающая столько правдивости портретам Клуэ, лицам братьев Ле-Нен.
Не имея желания раздавить господина Фриеза тяжестью этих имён, по праву знаменитых, я хочу похвалить его за его нежную необузданность, заставляющую саму природу сообразоваться с размерами, задуманными художником.
У великих художников каждое полотно есть микрокосм осязаемого мира. Очень вероятно, что в будущем заметят это в картине Пейзаж, отмеченной № 20 в каталоге. Мягкий и яркий свет придаёт этому полотну качество, которого мы совершенно не находили в картинах, написанных вне Франции, или которое постигли бы в духе, отличном от господствующем во французском искусстве.
Взгляните на простоту, на мягкость, и свет картины Вход из кустов чёрной смородины, первоклассного полотна, помещённого среди Этюдов в Провансе, оно всё ещё очень импрессионистское, и оно освещено солнцем немного брутально. В этот момент господин Фриез, освобождённый от импрессионизма, сохранил от него понятную любовь к свету и истинное его знание.
Акробаты свидетельствуют о поисках стиля в художественном выражении. Рыбак, совершенно обнажённый в этом свете цвета перванш, сильная и утончённая маленькая картина. Будут также смотреть на две композиции, озаглавленные Вода, меньшая из которых, возможно, содержит больше величия.
Что касается меня, мне очень нравится акварель, названная Порт, напоминающая о суднах прошлых времён. Фелука с наполненными ветром парусами, входящая в порт, где работают матросы, может быть, каторжники.
Я ещё раз посмотрел картину Работа осенью, и это полотно больших размеров вызвало у меня больше эмоций, чем в прошлый раз. В глубине картины, неподвижные массивы леса и дома, на переднем плане, мобильная группа сборщиков древесины и фруктов и эта полная мать, кормящая своего ребёнка, формируют исполненную эмоции и величия композицию. Здесь, возможно, от художника не ускользнуло понимание того, что нужно быть просто лишь переводчиком универсальной доктрины в эпоху религиозных верований, чтобы произвести шедевр.
Господин Фриез выставляет также известное число этюдов Мюнхена и натюрмортов, которым я предпочитаю пейзажи: свет, тень и растительность, населённые значимыми фигурами.
(Энтрансижан.)
Перед верниссажем Салона национального общества изящных искусств
[13 апреля.]
БЕГЛЫЙ ВЗЛЯД НА СОБРАНИЕ КАРТИН В ТЕЧЕНИЕ ВЕРНИССАЖА ХУДОЖНИКОВ
Чрезмерно умножаясь, отдельные выставки отнимают у больших ежегодных обзорных салонов часть интереса к ним. Любопытство публики уже не такое живое. Такие-то художники уже показали в галереях наиболее важную часть, если не лучшую, своих работ, созданных за год. Тем не менее, большие салоны имеют неоспоримое достоинство. Они дают любителям искусства, и даже художникам, возможность сравнивать, контролировать вкус.
В этом отношении, XX Салон национального общества изящных искусств содержит самую ценную информацию. Художники, выставляющие свои работы, это те художники, чьи работы публика ценит больше всего. Почти все обладают виртуозностью, качеством, прекрасно могущим заменить мастерство в нашу эпоху, когда нет недостатка ни в оригинальных талантах, ни в оригинальных теориях, но когда, зачастую, забывают о великих традициях.
Справедливо добавить, что в этом салоне мы заметим, тут и там, и в живописи, и в скульптуре, работы, считающиеся аутентичными у художников, задумавших их благодаря моральному здоровью и истинной дисциплине. В других местах, и это касается очень больших художников, мы угадываем тревожность, заботу о том, чтобы соперничать с мастерами, чьи картины висят в музеях, обязанных радовать всех тех, кто любит искусство.
Мы встречаем немного романтических работ, в худшем смысле этого слова. Рядом с иногда ошеломляющей элегантностью самых современных портретистов, влияние Пуссена, итальянских мастеров, Коро, придаёт этому салону скромное благородство, которое следует похвалить.
Сверх того, эта выставка имеет редкое достоинство: она ничуть не скучная. И мы проходим многочисленные залы без усталости.
Скульптура, в этом году, представлена несколькими первоклассными работами.
Толпа не поймёт, несомненно, всех научных изысканий, содержащихся в предметах искусства, присланных Роденом. Эти формы, на которых играет свет, указывают на несравненное мастерство.
Бурдель пытается придать стиль фрагментарному искусству Родена, и все будут поражены великими намерениями, содержащимися в его Геркулесе, убивающем Стимфалийских птиц. Мои предпочтения на стороне более сдержанного искусства Деспио, выставляющего чудо, к сожалению, незаконченное: бюст девочки из мрамора, в нём мы обнаружим единство плана и античную форму.
Влияние Деспио проявляется также в отличных партиях работ Кавайона, Влерика, и даже в работах Дривье и Джейн Пупеле. Будут также смотреть работы Дебуа, Валлера, Нидерхаузерна-Родо, бюст Графа Монтескью-Фезенсака работы Рехберга, и фрагмент работы Бартоломе, символизм которой ускользает от нас.
Что касается живописи, мы застываем в восхищении перед живым светом картины Утро, смелой и триумфальной, Бенара. Жак Бланш выставляет, среди прочих чудесных картин, Портрет герцогини Ратленда. В нижнем этаже, серия заготовок, этюдов, фрагментов работ рассказывают о мастерстве этого известного живописца, и являются, в то же самое время, отличным уроком для рафинированного вкуса нашего времени.
Портреты знатных дам Гандара имеют немного выцветшую, немного грустную грацию, источающую большое очарование. Электризующие портреты Болдини не могут быть более современными. Без любопытства будут смотреть на ретроспективную выставку Гийома Дюбюфа, на буржуазные портреты Даньяна-Бувере, на тёмно-красные фантазии Каролюс-Дюрана. Пейзаж Жюля Фландрена делает большую честь этому художнику и немного диссонирует с античными пейзажами Рене Менара. Симониди прислал Портрет поэта Вьеле-Гриффена, а Каппьелло прислал Портрет Анри де Ренье. Мощные полотна Люсьена Симона контрастируют с эфирными персонажами Аман-Жана. По-настоящему плохо расположили партию картин Жюля Герена, заслуживающего лучшего.
В Гран-Пале Президент Республики открывает Салон национального общества
14 апреля.
ТЩАТЕЛЬНЫЙ ОСМОТР
ПРОГУЛКА К СКУЛЬПТОРАМ
РЕТРОСПЕКТИВНАЯ ВЫСТАВКА
Президент Республики и мадам Фальер, в сопровождении господина Рамонду, генерального секретаря президента, в два часа отправились в Гран-Пале, чтобы посетить Салон национального общества изящных искусств.
Глава государства был принят господами Дюжарден-Бомесом, вторым секретарём министерства изящных искусств; Роллом, президентом Национального общества изящных искусств; Каролюс-Дюраном, Жаном Беро, Бенаром, Роденом и большим числом художественных деятелей, официальных и неофициальных.
Кортеж, сопровождаемый господином Дюжарден-Бомесом и господином Лепином, начинает осматривать залы, в которых представлена живопись.
Он останавливается перед картинами Симона, Анкетена и долго смотрит на Портрет короля Швеции работы Остермана, на полотна Жака Бланша.
После бокала шампанского в буфете и после того, как он прошёл, улыбаясь, перед картинами Буте де Монвеля, президент долго созерцал картину Бенара.
Господин Жан Беро представил работы и их авторов президенту.
Затем направились к скульптуре; там Огюст Роден воздал почести президенту, долго смотревшему на Человеческую скорбь Дебуа. Он остановился перед большой композицией из бронзы работы Бурделя, затем ему представили скульптора Ламурдедьё; он долго смотрел на скульптуры Родена, среди которых он узнал портрет герцога Рогана.
Господин Дюжарден-Бомес уже приступил утром к покупкам для государства.
Потом президент обошёл отдел декоративного искусства.
Стремительную прогулку, давшую нам вчера общее представление о Салоне 1910 года, мы начнём детально рассматривать сегодня.
ПАСТЕЛЬ ДЮФРЕНА
Я считаю необходимым, прежде всего, довести до Вашего сведения, что в зале нижнего этажа выставлена пастель. Невинная Сюзанна, работы Дюфрена, является одной из лучших картин Салона, и она оставляет далеко позади себя низкопробный ориентализм, к которому мы привыкли.
Теперь, будем действовать по порядку, и внимательно посмотрим на скульптуры.
РОДЕН, САМЫЙ ВЕЛИКИЙ СКУЛЬПТОР СОВРЕМЕННОСТИ
ВЛИЯНИЕ ДЕСПИО
БУРДЕЛЬ, МОЩНЫЙ ХУДОЖНИК
В данный момент, скульптура – это искусство, представленное более чистыми работами, чем живопись. Огюст Роден является мастером, вокруг которого собраны первоклассные скульпторы, некоторые, как Деспио, в свою очередь оказывают благотворное влияние на других.
Сегодня скульптура обладает достоинством, отсутствующим почти у всех живописцев, кроме, может быть, некоторых, не выставляющихся в официальных салонах. Это достоинство, Гёте называл его мужественностью, и определял его так: «Некая сила проникновения, в предыдущие века распространявшаяся на все искусства». Он называл его также характером, говоря, что «в искусстве поэзии характер – это всё».
Так, например, если мы созерцаем Торсы женщин, присланные Роденом в «Националь», мы не чувствуем только лишь виртуозность художника, но мы чувствуем также, насколько он мощный и в плане замысла, и в плане исполнения; так, например, энергичная чувственность оживляет бюст Деспио, и так мысль скульптора проникла во все части изваянного из мрамора лица.
Эту мощь художественного характера мы снова находим в партии работ Бурделя, сильного и одарённого стилем художника, но, возможно, не усвоившего лучших уроков Родена. Ему, по-видимому, понравились только фрагменты работы мастера. Со своим Геркулесом лучником, благородной работой, в ней есть прекрасное движение, Бурдель своевременно выставляет Портрет Родена. Думаю, что я могу заверить Вас в том, что нет никакого намёка в дате 15 апреля, дне открытия Салона.
В саду скульптуры, необходимо рассматривать, прежде всего, выставку собрания работ покойного Люсьена Шнегга. Это был прекрасный скульптор, мы многим ему обязаны; этот художник, в то же самое время, брал на себя труд быть ремесленником. Он указал путь большому числу молодых скульпторов. Многие его работы являются чистым искусством, как эта восхитительная бронза, представляющая голову Афродиты, как этот старик из камня, вызывающий в памяти воспоминание о Донателло; этот художник с очень французским талантом иногда напоминает Гудона. Люсьен Шнегг займёт важное место в истории искусства, и даже в тех работах, где он ещё не избавился от несовершенств дурного реализма, есть проявления истинной художественной неудовлетворённости.
Вернисаж в «Национале»
15 апреля.
БОЛЬШОЕ СТЕЧЕНИЕ НАРОДА ПРИ ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ ПОГОДЕ
Несмотря на дождь, вернисаж XX Салона Националя был блестящим. Погода была хмурая, публика не заметила сегодня, насколько освещение Гран-Пале было лучше, чем год назад, но об этом можно будет судить при первых лучах солнца. И вот причина тому: витражи никто не чистил с 1900 года. Свет больше не проходил через них. Национальное общество изящных искусств, ценой больших расходов, заставило приступить к мытью этих витражей, грязных, как святой Лабр, и теперь свет дня снова проникает в Гран-Пале. Любопытство публики, прежде всего, направлено на скульптуру, о совершенстве которой я сообщил позавчера.
Если живопись и не предлагает в этом году в «Национале» ничего столь же интересного, как скульптура, то, тем не менее, мы встречаем немного хороших полотен.
БЕЛЛЕРИ-ДЕФОНТЕН. – ПРЕКРАСНЫЕ ДАМЫ ГАНДАРА. – АНРИ ЛЕБАСК
Зал I. Объединили определённое число работ покойного Беллери-Дефонтена. Отметят, особенно, полотно, названное Среди друзей: вечер у буржуазного художника, пьют чай, смотрят гравюры, мужчины курят трубки, у женщин такой вид, как будто им скучно, я предпочитаю портрет Антуана Жоррана. Живопись Беллери-Дефонтена не лишена достоинств, ценящихся в этом искусстве, но она скучная и грустная. Та же самая глубинная грусть обнаруживается в прекрасных дамах, написанных Гандара, его живопись не лишена изысканности и честности. Эти качества, объединённые с виртуозностью художника, заставляют сожалеть о том, что он не использует свой талант, чтобы служить истинному художественному идеалу. Ветер энтузиазма никогда не дул на этого печального живописца, обладающего немного холодной элегантностью. Можно пожелать, чтобы пришло ещё время, когда можно было бы сказать, как поётся в песне,
Ветер поднимает Гандара.
Зал II. Следует выделить выставку Анри Лебаска, блестящую и гармоничную. Девочка с козой, Девочка за пианино, Молодая женщина в блузке, Девочка в жёлтом платье – это полотна, в которых чувствительность художника совмещается со светом, вдохновляющим его. Полдень фавна Люсьена Моно далёк, очень далёк от восхитительной поэмы Малларме.
Что касается господина Леви-Дюрмэ, он, очевидно, забыл декорировать Декоративное панно, которое он выставляет; эти художники часто бывают такими рассеянными!
Зал III. Геркулес у ног Омфалы, Густава Куртуа, как нельзя более женоподобный. Эта плохая живопись, несомненно, понравилась принцу Эйленбургу.
Уместно ли довести до сведения публики, что господин Густав Куртуа является также любимым художником Анри Руссо Таможенника?
Зал III «б». Леонетто Каппьелло выставляет портрет, очень похожий на портрет Анри де Ренье. Поэт изображён в полный рост в пиджачном костюме. Его усы, ниспадающие на это лицо с пренебрежительным и мечтательным выражением, благодаря которому у тех, кто знал автора Крылатой сандалии, создаётся впечатление, что его тело остаётся рядом с Вами, а разум витает где-то в другом месте. Однако этот портрет нисколько не уменьшает удовольствия, испытанного мной при разглядывании на стенах Парижа, как будто из прошлого пришедших, милых и живых афиш, где речь идёт о лёгких ножках единственного персонажа.
Зал IV. Бернар Буте де Монвель выставляет большие портреты. Очевидно, он запомнился своими восхитительными гравюрами, на которых Калло представлял дворянство Лорейна. Однако этот шикарный господин, на площади Согласия, этот Игрок в поло всего лишь претенциозная карикатура. Можно улыбаться, проходя мимо, как сделал господин Фальер. Нужно, затем, надолго задержаться перед картинами Анкетена, они первоклассные. В них есть знание цвета рисунка, которое выше всяких похвал. Здесь имеет значение то, что при взгляде на эти полотна вспоминаешь такого-то или такого-то мастера древности или современности! Анкетен заботится только об их художественных достоинствах, и не без причины. Его Ню, его Пейзажи являются отменными живописными произведениями.
17 апреля.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОМЕНАДА У ЖИВОПИСЦЕВ
Сегодня существует настоящая школа скульптуры. Один мастер, Роден, имеет учеников, исполняющих свою работу, подчиняясь его указаниям, учатся всему, что им необходимо знать, прежде чем стать, в свою очередь, мастерами.
Так, например, такой рабочий скульптурной мастерской, как Деспио, не упуская из виду ничего в своей профессии, может обдумать своё искусство. В живописи, напротив, мастеров больше нет, поскольку нет учеников, но есть художники без принципов, испытывающие на себе неопределённые влияния. По этой причине, за неимением мастерства, следует, иногда, хвалить в этой живописи, выставленной в «Национале», виртуозность и даже совершенную стилизацию.
Зал IV «а». Есть некоторая ирония господина Аман-Жана в том, чтобы назвать своё большое полотно: Завтрак. Мне хорошо известно, что приведения совсем не едят, а персонажи, которых пишет господин Аман-Жан, не те ли это бледные тени, обитатели лимба, где нет ни счастливых, ни несчастных, ни радостных, ни грустных? Применительно к художественному оформлению, подход господина Аман-Жана сносный. Улыбающиеся несчастные страдальцы, свадьбы больных чахоткой, вот сюжеты, которые он, без всяких сомнений, ценит больше других. Мне меньше нравятся его портреты Больные интеллектуалы. Выставка Люсьена Симона интересная. У этого сильного художника есть интуиции, открывающие ему некоторые секреты истинной живописи. Возможно, он просто с помощью музеев познакомился с самыми современными живописцами. Пять полотен, выставляемых им, интересны из-за тенденций, в них отраженных, но не по какой-нибудь ещё причине. Этот художник, если бы он понимал, что ему следует обновляться, не смог бы взяться за это дело. Виллет написал в этом году картину Любовь и безумие, в ней есть символизм, который достаточно трудно ухватить, но в котором обнаруживается весь дух этого художника, всё сентиментальное очарование, распространяемое им вокруг себя.
Зал V. Луи Жилло пишет элегантные индустриальные пейзажи: высокие печи, добычу угля для салонов богатых фабрикантов. Меня не удивляет, что этот живописец вернулся недавно из Англии, завоевав там большой успех. Он интерпретирует свои сюжеты с лёгкостью в исполнении и поверхностным шиком английской школы.
Арман Пуан выставляет Триумфальную Венеру, мастерское подражание, и выполненное в прекрасном стиле. Эти стилизации содержат полезные уроки, но здесь так много бесполезных работ!
Зал VI «б». Нужно посмотреть прекрасный спокойный пейзаж, в котором есть большое чувство, Жюля Фландрена. Это одно из лучших полотен Салона, и оно самое лучшее в этом зале. Эта картина, несмотря на то, что её поместили над дверью, нанесла-таки некоторый урон античным пейзажам Рене Менара. Буржуазные портреты Даньяна-Бувере столь же невыразительны, как и его Офелия из романса.
Зал VII. Симониди устроился на высокой вершине Поэт Вьеле-Гриффен. Уже знали изображение на монете автора Фока садовник работы Бланша. Полотно Симониди исполнено в большем масштабе, но в такой же деланной манере.
Зал VIII всецело посвящён ретроспективной выставке Гийома Дюбюфа. Расписывая свои плафоны, он плохо помнил о Тьеполо. О других его работах ничего сказать нельзя. Пусть земля будет ему пухом.
Зал IX, здесь смотрят, главным образом, на работы Мориса Дени, по моему мнению, они могли бы быть лучше. Я имею в виду, главным образом, с точки зрения исполнения. Тем не менее, его выставка одна из наиболее симпатичных в этом салоне, и есть утончённо религиозное чувство в его Христе посреди семьи художника, пишушего себя, созерцая эту трогательную сцену.
Зал X. Виды Ночного Парижа, работы Ле Сидане, подчёркивают виртуозность художника и томность его манеры письма. Тем не менее, эти подсвеченные туманы написаны со вкусом и не без знания живописи.
19 апреля.
КОНЕЦ ПРОМЕНАДА В ГРАН-ПАЛЕ
Следует поздравить господина Дюжардена-Бомеса, у него просвещённый вкус. Мраморный бюст девочки, выставленный Деспио в Салоне «Националя», был куплен государством. В новом музее Люксембурга мы снова увидим этот бюст, о достоинствах которого я сообщил ранее.
ЖАК БЛАНШ
Зал XI, Жак Бланш выставляет шесть картин, в которых проявляется эта англомания, испортившая вкус стольких наших соотечественников. В нижнем этаже в одном зале собрали большое число эскизов, заготовок, неоконченных работ того же художника. В этом зале находятся: незаконченная рука графини де Ноайль, портрет романиста Томаса Гарди, портрет господина Бернштейна; в группе автомобилистов декоративного панно: Авария, узнаём господина Мориса Барреса. Англия завоевала важное место в искусстве. Во время выставки Ста портретов, публика не знала, как выразить своё восхищение в зале английских портретов, часто грубо исполненных, с плохим рисунком, написанных с вульгарностью, но также в непринуждённой и богатой аспектами манере. Видели даже снобов, рассеянно и почти презрительно проходящих зал, в котором висели французские портреты с их грацией и с их благородством. Фактически, англомания столь же достойна сожаления в живописи, как и в языке, и не думает ли господин Бланш, что известные его работы могут совершенно быть похожими на язык тех, кто считает своим долгом говорить на французском языке, напичканном английскими словами? Впрочем, эти картины очень подходят для объяснения того, что такое рафинированный вкус нашего времени… Вот сюжет для диссертации бостонского учёного в году 2000: Жак Бланш и элегантная литература его времени.
Зал XIII, сладострастный и неестественный маньеризм господина Болдини не вызывает в сознании никакого другого художника. Но эти слишком элегантные портреты ничего общего с искусством не имеют.
Зал XV. Фотографический юмор Жана Вебера обновляется. Он выставляет в своей давней немного избитой манере: картины Бродячий комедиант и Великанша, напоминающие Брейгеля достаточно сильно, настолько, что это замечают. Его новая манера, о которой свидетельствуют Визиты и Палата заседаний, более утончённая.
Зал XVI. Мне нравится новое полотно Люсьена Гриво, представляющее Индийские каштаны или парк с сухими листьями, с покрытыми мохом статуями, с водоёмами, тронутыми солнечными лучами:
Осень усеянная пятнами рыжего цвета,
господина Реймона Шармезона.
Зал XVIII. Как делал некогда Фрэнсис Джеймс, мадмуазель Жанна Дениз любит маленьких телят и пишет их с нежностью. Господин Андре Дошез выставляет спокойный пейзаж с хорошей композицией. Луиза Бреслау эволюционирует: партия её работ важна. Она выставляет Рыжую кружевницу, Портрет женщины с коричневыми волосами в чёрном, Читающую женщину, Девочку, которая не хочет вставать с постели. В этих картинах снова обнаруживаются, с большей силой, достоинства, принесшие этой художнице столько восхищения.
В архитектуре, организовали выставку собрания работ каталоноского архитектора Гауди. Только бы наши архитекторы не вдохновлялись его фантазиями.
Прикладное искусство, которое должно было стать одной из основных забот Национального общества изящных искусств, откровенно плохое.
(Энтрансижан.)