Генрих Мицкевич
Мир роботов 3: Заруба
Обязательно устраивались засады на колесные транспорты, доставляющие заряженные батарей из имения феодала вассалам. Логистические цепочки были плохо защищены и легко нарушались. Уничтожить поместный заряжающий трансформатор или расхитить центральный склад батарей было настоящей удачей, приводящей к тому, что феод целиком капитулировал. Разумеется, все попадающие на глаза линии электропередач разрушались.
По мере продвижения вооруженные силы сломленных получали все больше трофейного оружия и заряженных батарей. Скоро Харитоныч и его боевые командиры изменили манеру военных операций. Теперь общинники действовали как отряды эпохи Наполеоновских войн. Тот исторический период реконструировал в залипательных видосах один популярный блогер. Для атаки на поместье сначала проводилась артиллерийская подготовка из трофейных минометов и пушек. Дальше, в соответствии со стратегией Бонапарта, вперед пускались танки, прикрывающие живую силу, идущую позади. С воздуха атака поддерживалась дронами, вертолетами и прочими воздушными средствами.
Харитоныч собрал группу инженеров из общинников, которая занялась перепрограммированием роботов и боевой техники. К концу третьего месяца войны, когда был захвачен роботостроительный завод, ресурсов стало так много, что никакого планирования боевых действий не требовалось. Если феод не сдавался, то просто стирался с лица земли роботизированной техникой сломленных. Однако ввиду недостатка мотивации и нехватки электроэнергии железяки преимущественно предпочитали капитулировать.
Что же вождь Заруба? Как догадался внимательный читатель, я очень быстро потерял бразды правления общиной. Имевший детально проработанные альтернативные планы на каждый этап войны Харитоныч скоммутировал все управленческие решения на себя и своих людей. Конечно, я сначала злился и противился, но потом понял, что такова жизнь. Свою миссию я выполнил той ночью, когда уничтожил вождя-андроида и разоблачил агентуру зависимых в общине. Дальше судьба планеты была в руках тех, кто лучше подготовлен, мотивирован и… предназначен для этого.
Я же оставался для общины символом. Когда появлялась неразрешенная практическая проблема, отчаявшиеся люди шли к Зарубе, и я повторял им что-нибудь из вдохновляющих высказываний моей бабушки. Это ободряло их и помогало преодолеть трудности. Если же сломленные были чересчур оптимистичны и начинали витать в облаках, рисуя неосуществимые планы, Заруба собирал их и рассказывал нечто из житейского фольклора своей тетушки, и это сразу опускало общинников с небес на землю.
Я с тревогой ждал новостей с севера, где автономные киборги, ведомые Алексом, сокрушительно громили роботов. Я сильно беспокоился за своего друга. Ненио, трансцендентная суть, объединяющее все куски, элементы существования автономных, было опасным явлением, способным необратимо разрушить психику человека. Алекс же все эти месяцы не только находился в эпицентре губительного психоэмоционального облака, но и боролся против пацифистских убеждений Ненио, не позволяющих без человеческой помощи вести боевые действия против зависимых. В сухих донесениями разведки, поступающими с севера, я каждый раз пытался различить Алекса, понять жив ли он и как себя чувствует.
Войска сломленных подошли к логову королей зависимых снежной пластиковой зимой. Через два дня туда северным фронтом вышли и автономные. Алекс упал на мои руки, обессиленный и без сознания. Утратив его моральную поддержку, Ненио тут отступило в свои земли.
Общинники же пошли на штурм логова королей. Детали этой операции мне неизвестны. Трое суток, пока продолжалось сражение, я провел у постели Алекса в палатке, стоящей посреди заснеженной поляны в десятке километров от эпицентра боевых действий. Он был в жару, бредил то своей распутной женой и ее любовником, то трагической судьбой цивилизации Ненио. Распевая инородные песни в унисон завывающей снаружи метели, мой друг метался по кровати, иногда плакал в беспокойном сне, а порою смеялся и закатывал глаза, приходя в некоторое подобие сознания.
Скоро у меня в палатке оказались Джо и Та-та, оба в наручниках, ящер – с мешком на голове. Капитан умудрился уцелеть при штурме логова королей, отделавшись незначительными царапинами. Грязный, небритый он смотрел на меня озлобленным голодным волком. Та-та просидел все эти месяцы в тюремном амбаре общины. Заточение пошло на пользу, так как у него отобрали планшет из соображений безопасности. В отсутствии гаджета морда ящера избавилась от морщин, глаза сменили оттенок с красного на привычно зеленоватый, а суждения стали последовательнее и уравновешеннее.
Как только жар у Алекса спал, я принял решение эвакуироваться с планеты, воспользовавшись спасательным космоботом, спрятанным в горах для вывода рептилоида из шпионской игры.
Нельзя сказать, что общинники сильно огорчились, узнав о нашем вылете. Однако Харитоныч точно был благодарен нам с Алексом. Тем морозным утром, провожая нас до трапа космобота, новый вождь сказал мне:
– Дорогой мой Заруба, вы с Алексом действительно много сделали для жителей нашей планеты. Кем мы были до вашего появления, а кто мы сейчас? Ты уже знаешь, что автономные заключили с нами пакт о ненападении, а военная база прислала договор на обслуживание… А на днях глизеанский картель вышел с предложением о переговорах. Гляди, и минбарцы скоро подтянутся… Мы – люди, и это звучит гордо!.. Франк, мы гордимся тобой, ты – наш герой! Поэтому в любой момент, днем или ночью, рады принять тебя. Подберем подходящий феод, ну и пожизненная должность почетного вождя – за тобой!
– Я бы, Харитоныч, никуда не улетал. Но сам видишь, Алексу нужна квалифицированная медицинская помощь. И надо бы повидаться с семьей на Ганимеде…
– Да-да… Алексу – выздоровления, тебе – счастливо воссоединиться с родными… Не медли ни секунды, Франк, пока орбитальное окно открыто…
***
– Та-та. Галактический свода законов быть незыблемый аргумента!
Как уже понял проницательный читатель, финал истории будет совсем не таким, как я планировал. Коварный ящер подсыпал усыпляющей дряни в систему воздухоснабжения космобота, а сам воспользовался кислородной маской. Пока остальные были без сознания, рептилоид вызвал крейсер конфедеральной службы правопорядка.
И теперь на большом корабле конфедералов у каждого из нас своя клетка с персональным туалетом и душем со стеклянной дверцей на хитроумных петельках.
Справа – осунувшийся и постаревший Джо сидит на табуретке, мрачно разглядывая металлические заклепки на полу. Слева – несчастный Алекс на кровати, нервно хихикая и вытворяя причудливые кульбиты, пытается грызть ноготь на большом пальце правой ноги. Между их клетками – моя.
