Генрих Мицкевич
Айа
Самое главное, что Алекс понял – Ненио призвало его, потому что нуждалось в нём для противостояния роботам-зависимым, которых оно называло электронно-механической формой жизни.
Оно могло защищать себя, но под влиянием особой философии было не способно проявлять агрессию. Это мировоззрение не позволяло Ненио увеличивать численность колонии, так как рост популяции грозил разрушением экосистемы планеты. По сходным причинам, вероятно, табу было наложено и на завоевание новых территорий.
На третий день издерганный, морально опустошенный и потерявший сон Алекс решил, что нужно договариваться с автономными. Дальнейшее пребывание в компании Ненио грозило непоправимым вредом здоровью.
“В чём смысл твоего существования?” – мысленно спросил он.
Ответ пришёл не сразу. Очевидно, он был сильно упрощён:
“Ненио тут снабжает психоэмоциональной энергией Ненио там.”
“Чего ты боишься?”
“Ненио потребляет то, что углеродный кусок назвал энергией деполимеризации. Электронно-механическая форма жизни намеревается уничтожить полимеры на наших землях.”
Алекс мысленно послал сигнал о том, что понимает, о чем речь:
“Я знаю. Если роботы уничтожат растительность на севере, то все куски погибнут, некому будет вырабатывать психофизическую энергию. Ты здесь и продолжения тебя в Магеллановых облаках умрёте.”
Сопровождаемый несколькими безумными визуальными образами ответ ошеломил и буквально заморозил мозг:
“Ненио хочет знать, что предлагает углеродный кусок.”
Алексу пришлось пересилить себя, чтобы побороть страх и выглядеть убедительно:
“Помощь. Я могу упредить удар роботов, лишив их ресурсов, а потом повести куски метаплазмы за собой на битву с зависимыми. Но мне нужны гарантии безопасности для людей.”
И опять калейдоскоп сумасшедших картинок в голове:
“Ненио согласно. Углеродные куски не должны приближаться к Ненио, чтобы быть в безопасности.”
Бомбу оно создало, пожертвовав пятью единицами существования, из которых извлекло металлические частицы для корпуса. Остальная масса была спрессована до размеров брикета мыла. Механизм приобрел форму и габариты точно, как мысленно вообразил Алекс.
***
Жутко болела голова, иногда всплывали инородные видения и пугали собственные мысли. Алекс плохо помнил, как оказался у северных границ земель зависимых.
Айа сразу бросилась на шею, измазав ему лицо слюной вперемешку со слезами. Франк стоял в стороне, смущённо разглядывая металлический ребристый цилиндр, такой небольшой, что почти поместился в рюкзаке, только набалдашник торчал.
Глаза Франка возбужденно блестели. Он долго силился что-то сказать, но не мог решиться. Наконец выдавил:
– Что за технология?
– В науке пока нет нужных терминов, чтобы объяснить как это работает, – махнул рукой Алекс.
– Мощность заряда?
– Адаптируется под задачу. Радиус тотального разрушения от трёх метров до пяти километров.
– Как активировать?
– Автоматически. Как придёт её время – рванёт, не сомневайся!
– До чего же странная хрень, минбарцы с их технологиями отдыхают… – Франк украдкой вытер слезу на щеке. – Да ты молодец, Алекс! Зря мы тебе не верили.
Айа не переставала ликовать, мелькая веснушками в лучах заходящего солнца:
– Ты, красавчик, точно тот древний герой. Поведёшь нас за собой, чтобы уничтожить роботостроительный! – она внимательно посмотрела на Алекса, – Я так рада, что автономные не сделали тебя дурачком.
Франк в очередной раз поупражнялся в остроумии:
– Круче чем Данко! У нашего все органы на месте!
Потом Айа показала пакет, в котором лежали бело-серые шары.
– Я специально для такого случая собрала. Сегодня у нас будет праздничный ужин! Вы, красавчик и умник, пальчики искусаете себе, такая вкуснятина.
– Грибы? Их можно есть? Они не ядовитые? – Франк отчего-то напрягся.
– Можно, не сомневайтесь! Нужно долго варить. Это лучшее, что мы имеем, – успокоила Айа.
– Ну нет, – заупрямился Франк. – Я грибы не употребляю… Пойду лучше на озеро, мяушек послушаю. Тут недалеко.
– Я не понимаю тебя, умник! Променять такое лакомство на концерт водных гадов, – обиделась Айа. – Учти, эти твои мяушки больно кусаются!
Пока они спорили, Алексу стало значительно легче. Он успокоился, оказавшись в привычной компании. Голову отпустило, произошедшее в землях автономных ушло на второй план. Однако он понимал, что знакомство с Ненио навсегда изменило его сознание. Обломки чужого многовекового опыта смешались с собственной памятью, породив новые мысли и чувства, например, заставив впервые по-настоящему задуматься о смысле жизни. Нет, он помнил все эти мантры про труд, самоотдачу, любовь к ближнему, но ответа по сути пока не находил.
Лишь одна мысль успокаивала. Оно того стоило – оказаться на краю Вселенной и, познав все невзгоды и ужасы, почувствовать вкус настоящей жизни.
***
– Ну так что? – спрашивает она.
Стоматологическое кресло в углу сухо скрипит под ним. Он переводит взгляд то на стеклянный шкаф у белой стены, то на неё, стоящую в центре помещения. На полках в шкафу разбросаны мензурки, бутылочки и пакетики, а сверху на крышке стоят старинные песочные часы.
Водя носком ботинка по полу из керамической плитки, она, не отрываясь, смотрит на него застенчиво умоляюще, держа руки за спиной. Грудь её колышется в такт глубокому дыханию.
От этого взгляда он совсем теряется. Трудно оставаться человеком слова, когда вот она, разгоряченная, только кивни – и твоя.
– Прям не знаю… Я тебе симпатичен, но ты не любишь меня. Зачем тебе это?
Её настроение меняется на игриво веселое. Глядя на мензурки в шкафу, она улыбается своим мыслям. А затем выдаёт, хихикая:
– Хочется попробовать. Сколько терпеть? Не до старости же слушать, как другие этим занимаются. Я мечтаю с несломленным, чтобы потом девчонкам похвастаться. А если залечу от тебя, они прям обзавидуются.
Он вынужден выказать недовольство:
– Ну знаешь ли. Я, конечно, за свободные нравы, но как-то не готов заниматься этим ради темы для трёпа с подружками. Ты уж извини…
– Так и знала, что окажешься чересчур воспитанным, перезревшим мальчиком… Короче, мудак ты, который не способен удовлетворить женщину, – голос её становится истерически нервным, а в руках появляется пистолет с глушителем. – Не зря тебя жена бросила!
Дичь дичайшая. Классика, сорок пятый калибр, только в музее увидишь. Она действует чётко: предохранитель снят, цель на мушке. Видно, что в курсе про отдачу, стоит твёрдо.
– Иди ты в ж.., красавчик! Попытаю счастья с твоим дружком-резидентом. Думаю, он сговорчивее будет…
– Айа, что за срань господня? В голове поломалось?.. – Безумная догадка молнией пронзает его.
