Генрих Мамоев
Круги на воде
– К Верке пошла! – громко сказал Митя, наклонившись к старухе – скоро вернется!
– Да не ори ты ей в ухо, – недовольно проворчал Гаврила Семеныч, затягиваясь, – а чего это не успевши приехать, умчалась сразу? Даже не поздоровалась!
– Бать, не ворчи. У них очередной грандиозный проект, все деньги на междугородние переговоры истратила. И ни дня над учебниками!
– Митя, не выдумывай. У Оленьки сейчас поиск, метания, – женщина качнула головой, неожиданно переходя на французский, – lancer, mon âmeun, défi!
– Какие вызовы, Света? У нее последний год в институте, диплом сдавать, а она переводиться надумала! Ты про эти метания?
– Пошто ребенка оштавили?! – в разговор вклинилось негромкое шипение.
– Бабуля! – Митя обнял старуху, – все хорошо! А вы как тут? Без приключений?
– Так это, – батя потянул потухшую папиросу, вынул изо рта, с сомнением разглядывая бумажный мундштук, – разговор будет, – подумав еще секунду, он добавил, – со всеми…
Пятнадцать минут спустя вся семья за исключением Тольки и Рекса в полном молчании сидела за круглым столом в гостиной. Митя посматривал на Свету, которая недоверчиво поглядывала на свекра, только что закончившего рассказ и неуверенно потиравшего то левый, то правый ус. Варвара Петровна недобрыми взглядами нагнетала обстановку. Зловещую тишину нарушил Митя:
– Вот те и приехали!
– Я все же не могу понять, как он попадал в квартиру, если двери и окна по вашим словам всегда были закрыты? – Света посмотрела на мужа, но было ясно, что вопрос предназначался не ему.
Выбив из пачки «Беломора» папиросу, Гаврила Семеныч зажег спичку и, не прикуривая, задумчиво произнес:
– А хрен его знает как. Сам в толк не возьму.
– Шпиён он! – уверенности старухи можно было лишь позавидовать.
– Шпионам тоже нужны двери, – Света посмотрела на нее, затем на мужа, – а ты что думаешь?
Митя подобрался на стуле, но вставать не стал.
– И сколько раз это было?
– Да раз пять! – бросив потухшую спичку в пепельницу, Гаврила Семеныч зажег следующую, прикурил и, давясь дымом, закончил, – Шесть, может. Не считал я!
– Надо было дождаться Оли, – Митя обеспокоенно посмотрел на часы, – задерживается чего-то. Может, она чего подскажет?
– Придет, расскажем, – Света посмотрела на мужа и повернулась к свекру, – Гаврила Семеныч, а можно подробней? Как одет, что говорил? Что-то étrange?
– Чегой?
– Странное, необычное…
– Что может быть необычней?! – задумался Гаврила Семеныч, глядя на лежащий на столе спичечный коробок, – А, ну так грозой пахло!
– Какой грозой? Летней? – удивленно посмотрел на отца Митя.
– Озоном, что ли? – предположила Света.
– Озон, газон – не знаю! Воздух как в грозу свежий, только суховат маленько!
– Швет ишчежает, а он уш тут! – веско вставила Варвара Петровна, поджав нижнюю губу.
– Стоп! – Митя посмотрел на нее, – Что значит, свет исчезает?
– Да пробки каждый день летят! – выдохнул струю, Гаврила Семеныч со вкусом затянулся, – совсем делать разучились! Посоветовали югославские, так они такие же!
– То есть, сгорают пробки и появляется этот мужчина? – Света переводила взгляд с бабки на свекра.
– Да, какой там мужчина?! Лет двадцать восемь, может, или двадцать девять – сопляк, одно слово!
– Жлой он!
– Варвара Петровна, ну, причем тут его человеческие качества?! Спрашиваю еще раз: сгорают пробки, и он появляется, так?
– Вроде, – согласился Гаврила Семеныч и сразу покачал головой, – а мож и наоборот – как появлялся, так пробки и вылетали! Видели его всегда после того как я их на место вворачивал, но в темноте как поймешь-то?
Митя и Света переглянулись – у этой теории было не меньше шансов на истину, но и она не объясняла, как именно неизвестный мужчина—сопляк попадал в закрытую квартиру.
– Участкового намедни вызывали.
– И что? – Митя встревожено посмотрел на отца.
– Пришли, окна пощупали, двери потрогали, меня обнюхали, не пил, дескать?
– А ты?
– А я что, пью?! – Гаврила Семеныч сердито посмотрел на сына, – Сказали, как еще раз появится, вязать и к участковому! Они уж там сами допытаются.
– Вязать? Что за гестаповские методы? – Света постучала пальцем по столешнице, – Никого мы вязать, а тем более пытать не будем! Появится – спросим, кто да чего нужно, а там видно будет.
– А если он полезет? – Митя не мог поверить в рассказ отца, как и в то, что отец с бабушкой одновременно спятили, рассказывая невероятную историю.
– Куда полезет, дорогой?
– В драку, например!
Света похлопала мужа по руке
– Никуда он не полезет. Это просто какой—то фокус. Прожекторы, лазеры, голография, я читала об этом, только не помню у кого. Может, у Ефремова? Вспомнила – гиперболоид инженера Гарина!
– Хочешь сказать, им все привиделось?
– Не факт, – Света встала, подошла к окну, – может, это какие-то лучи через окно? Преломились, создавая иллюзии…
– Это что ж за иллюзия такая говорящая? – усмехнулся Гаврила Семеныч, туша папиросу и доставая из пачки следующую.
– Штрашный!
– Света, милая, пожалуйста, только не надо фантастики! – Митя потер переносицу, – Должно быть рациональное объяснение!
– Извини, дорогой, но других пока нет. C'est bidon! Ерунда какая-то! И, кстати, хотелось бы самой увидеть все это. Версии потом будем строить.
Громкая трель дверного звонка заглушила слова старухи, но никто переспрашивать ее не стал.
– Толька, открой дверь! – крикнула Света.
– Иду, – донеслось из коридора недовольное бурчание, – как семейный совет – Толька, займись чем-нибудь полезным. Как звонят – Толька, дверь!
– Что Оленьке скажем?
Митя встретился взглядом с женой, посмотрел на доставшего спичку отца, скользнул взглядом по напряженному лицу бабушки.
– А что знаем, то и скажем. И Тольке тоже…
…Из 35 депутатских кресел занято было не более половины, но страсти на Страстном бульваре кипели нешуточные. Коммунисты как обычно были против всех, правые опровергали, центристы лениво поглядывали по сторонам, а спикер о чем—то деловито шептался то с одним помощником, то с другим. Стоявший на трибуне депутат от коммунистов Мозговой яростно обличал нагло зажравшуюся власть, используя странные речевые обороты…
– Совершенно непонятно, как мэрия собирается решать назревшие вопросы по разрешению неразрешимых вопросов по изменению решений неправовых решений! Мы все время слышим красивые отговорки, но даже под самым роскошным павлиньим хвостом скрывается обычная куриная задница…
Оторвавшись от уха помощника, спикер наклонился к микрофону:
– Депутат Мозговой, я призываю вас уважать присутствующих в зале и обойтись без скабрезностей!
– Надо было использовать слово жопа?
Смех заглушил невнятный ответ спикера. Марат с тоской посмотрел на Разгонова, увлеченно разглядывающего на планшете фотографии новых автомобилей…
– Жень!
– А? – Разгонов нехотя оторвался от созерцания последней модели «Ягуара».
– Что происходит?
– Ты о чем?
– Да об этом! – Марат кивнул на выступающего депутата Мозгового.
– А, это, – Разгонов усмехнулся, – коммунистам обидно, что место в комитете по экологии досталось не им, вот и давят из себя не переваренное.
– Весь этот бред из-за места?
– Конечно! Во-первых, там надбавка солидная, во-вторых, мы опять их уделали!
Разгонов заржал, но оборвал смех, увидев обернувшиеся к нему головы.
– Он же какую-то чушь мелет!
– Странно, что ты еще не привык, – Разгонов «перелистнул», – о, вот это агрегат! И стоит всего 32 лимона!
На дисплее красовался незнакомая Марату марка автомобиля.
– Слушай, мне нужно отъехать по делам. Не знаешь, когда этот балаган закончится?
Разгонов посмотрел на свой золотой «Ролекс».
– Минут сорок, наверное. А ты куда собрался? К Лике что ли?
– Нет, к тетке надо съездить. Помочь кое с чем.
– Так пошли рабочих!
– Да там…, – Марат замялся, – в общем, самому надо. Прикроешь?
– Базару нет, братан. Надеюсь, ты не забыл?
– О чем?
– О сегодняшнем вечере.
– А, торговый центр, – Марат усмехнулся, – как же я мог! Такое только раз в жизни бывает!
– Вали уже. Если спросят, скажу что к врачу поехал. Кстати, а ты был у этого…
– Был, – торопливо перебил его Марат.
– И что?
– Все нормально. Посоветовал не бухать и по грибы сходить.
– Савл плохого не насоветует.
– Наверно. Только грибов сейчас нет.
– А мы достанем! – Разгонов заговорщицки подмигнул Марату, – Можно местные, а хочешь, из Голландии привезут! У них с этим делом все тип-топ!
– Спасибо, обойдусь как—нибудь. Ладно, пошел я.
– Давай! – Разгонов кивнул, «перелистывая» на очередной сверкающий шедевр автомобилестроения, – Умеют же, буржуи!
Стараясь не привлекать к себе внимания, Марат неторопливо двинулся к выходу. За спиной разорялся Мозговой:
– …не допустим терзать народ! Мы за народ! Народ за нами!
Марат прибавил шаг…
Он уже бывал в квартире тети Лизы на Новокузнецкой и даже ночевал, когда мотался по Европам в поисках справедливости. С тех пор там появился белый рояль, на котором никто не играл и много другой белой мебели. Аляповатый ремонт довершал картину мещанства, от которого тетя Лиза, в неодолимую силу врожденной провинциальности никак не могла избавиться.
– Нравится? – с чувством затаенной гордости она указывала на резной буфет цвета слоновой кости, – Клиентка подарила! В вашем интернете такое не купишь!
Марат вежливо кивал, медленно двигаясь за хозяйкой, которой явно хотелось поделиться радостью обретения пуфиков с обивкой из горностая. Три комнаты показались ему путешествием за три моря, но оно закончилось в гостиной с роялем и стеклянным столом на мраморной основе.
Диван тоже оказался белым. Подумав, что даже стиранные джинсы могут оставить на светлой коже неприличное пятно, Марат подошел к столу. Под столешницей плавали золотые рыбки.
– Они не настоящие, – обрадовалась тетя Лиза, проследив за его взглядом, – электрические! А все равно, посмотришь минуточку – другую и душа отдыхает! Расслабляет, знаешь!
– Тоже подарок благодарной клиентки?
– Стол? Не, я его на выставке нашла, а рыбок сосед сделал.
– Какой сосед?
– Иван Кириллыч, я тебе говорила про него! Руки у него золотые! Сам предложил, а я что, дура от такой красоты отказываться?!
– Ну, да, – неопределенно ответил Марат, садясь на стул с изогнутой, как от радикулита спинкой.
– Маратик, тебе чай или кофе?
– Тетя Лиза, ничего не надо. Я пришел…
– Ауру проверить? Молодец, это правильно! Сейчас все сделаем, проверим, а там и…
– Аура подождет! – перебил ее Марат, видя, как удивленно изогнулись брови эксперта в потустороннем, – Они снова были! Мужика не успел, а вот бабку сфотографировал!
Марат протягивал тете Лизе мобильник, на экране которого застыл зловеще смазанный снимок старухи.
– О, господи! Что это?! – тетя Лиза казалась напуганной.
– Она появляется с курильщиком. Еще собака была, не знаю, какой породы. Большая такая! Вплыла в комнату и пропала.
– Вплыла? Собака?! Маратик!! – тетя Лиза растерянно смотрела на племянника, – эта женщина…? Кто она?!
– Не знаю! – Марат убрал телефон в карман и посмотрел на явно растерянную тетю, – в последний раз мы даже говорили!
– Говорили?! Господи, о чем?!
– Да бред полный! Мужик уверял их, мол, квартира, интересовался, чего я там шастаю! Даже фамилию назвал…, – Марат вдруг понял, что не помнит фамилии мужика в пижамных штанах, – Черпаков… Чердаков… забыл, черт!
– С фамилией разберемся. Посмотрим список бывших жильцов, может, тогда вспомнишь, – заметив на лице Марата удивленное выражение, беспечно махнула рукой, – есть одна клиентка, поможет.
– Что это даст? Ну, вспомню я, поймем, что там когда-то жили эти Шлепаковы. Что же, получается, я с привидениями общаюсь?!
– Привидения не курят, – мудро подметила тетя Лиза.
– Соль на них тоже не подействовала – проникли и не заметили!
– О, так ты соль рассыпал?! – умилилась потомственная гадалка Елизавета, – а заговоры читал? Без заговоров одна соль не спасает.
– Не знаю я ваших заговоров. Прочитал где-то и рассыпал. Что-то же надо делать!
– Ну, милый, так и навредить себе недолго, не знаючи-то! Ладно, сейчас попьем чаю, и ты все мне подробно расскажешь. Каждое слово, каждую мелочь, все, что помнишь.
Марат кивнул, чувствуя – надо выговориться. Беседа с врачом помогла на какое-то время расслабиться, но очередное появление призраков свело на нет все его усилия. Судя по безвкусной, зато дорогой обстановке, тетя Лиза психотерапевт не хуже, и разговор с ней также мог принести пользу. Несмотря на обилие контактов в телефоне, приятелей и подруг, обсудить творящееся безобразие он мог только с ней – неродной родней. Это было неожиданное открытие и не сказать, что приятное…
Чай показался странным, с привкусом костра. Марат рассказал все, что помнил и теперь отхлебывал небольшими глоточками, прислушиваясь к необычному вкусу. Во время рассказа тетя Лиза то и дело поправляла посуду на столе, приборы, салфетки, выравнивая их по известным ей одной линиям, тянулась к колоде Таро, несколько раз погладила черный ограненный минерал – внимала, в общем. Поняв, что рассказ окончен, достала из коробки толстую свечу, зажгла, что-то негромко пробормотав над зыбким пламенем. Свеча заискрила, бенгальским огнем разбрасывая тухнущие в полете огоньки, но успокоилась, как только ворожея прошептала над ней еще пару слов.
– Маратик, можешь встать и обеими руками подержать ее перед собой?
Поколебавшись, Марат взял протянутую свечу и встал, в ожидании дальнейших инструкций.
– Повернись и закрой глаза, – тетя Лиза не заставила ждать, – это недолго. И не больно, не бойся.
– Ладно, не буду, – ответил Марат, представляя, как глупо он выглядит со стороны.
– И вовсе не глупо, – успокоила тетя Лиза, словно прочитав его мысли, – а теперь закрой глаза и постарайся ни о чем не думать.
Подумав, что какими-то секретами она все же владеет, Марат закрыл глаза. Со второй частью затруднения возникли сразу – мозг упрямо отказывался отключаться в таком состоянии и, как назло, в голову активно полезли самые разные мысли. О Лике с ее безумным поиском идеального мужчины для осеменения, ремонте, на котором настаивал Разгонов, долге в полмиллиона. Перед глазами всплывали пьедесталы и сцены награждения, мешаясь с моментами унижения в суде; драки в интернате; безумные отроческие забеги по кладбищу; вызов в сборную и первая победа на Олимпиаде. Затем он увидел барахтающуюся в воздухе собаку, за которой маячила грозящая зубной электрощеткой старуха. Видение было настолько отчетливым, что Марат вздрогнул и открыл глаза. Держа в руках потухшую свечу, тетя Лиза стояла перед ним, обеспокоенно глядя на Марата, но он мог поклясться, что не отдавал свечи.
– И давно я… так стою? – растерянно спросил он.
– Минут пять, примерно, – ответила тетя Лиза, убрав свечу в коробку, – я не засекала.
– Это что, гипноз?
– Маратик, я такой ерундой не балуюсь.
– Тогда… что?!
– Ничего страшного. Твое эфирное тело ненадолго покинуло тебя, чтобы я могла рассмотреть, есть ли на тебе следы воздействия.
– Что значит покинуло? – Марат был растерян и даже не думал скрывать этого, – то есть, я… умер?!
– Нет, конечно, разве ж я такое допустила бы?! – чуть обиженно ответила тетя Лиза, садясь за стол.
Марат подумал, что сейчас он выглядит еще глупее, чем можно представить. Присел, помолчал, глядя, как тетя Лиза мешает карты Таро.
– Ясно, – сказал, а сам подумал, что все ровно наоборот, – и что там с моей… аурой?
Тетя Лиза ответила не сразу. Перемешала колоду, подержала ее меж ладоней и лишь после этого взглянула на Марата.
– С аурой все хорошо, порчи нет, сглаза тоже, – она говорила тише обычного, и одно это уже было необычным.
– Ну, хоть с чем-то у меня хорошо, – ненатурально улыбнулся Марат.
– Да, – рассеянно ответила специалистка потусторонних наук, – но…
– Так и знал! – произнес Марат, – Всегда есть какое-то но! И что это за но?
– Не знаю, как объяснить, никогда с таким не сталкивалась, – она аккуратно положила колоду на стол и, посмотрев Марату в глаза, попросила, – сдвинь, пожалуйста, колоду и возьми верхнюю карту.
После удивительной демонстрации ее способностей, упрашивать Марата было ни к чему. Он снял половину колоды, взял верхнюю карту и перевернул ее, отмечая, как изменилась в лице тетя Лиза. На карте был изображен мужчина в красном платье, красных чулках и красном колпаке. В руке он держал небольшой жезл, а над его головой висели две кусающие друг друга за хвост змеи.
– Что это за карта?
– Маг из старших арканов, волшебник и повелитель трех из четырех стихий.
– Надо же! – насмешливый тон не мог скрыть волнение в голосе, – так это хороший знак или…?
– Не хороший и не плохой, – тетя Лиза покачала головой, – он волшебник, а у них своя правда и своя мораль.
– Ладно, спрошу по-другому: его нужно бояться?
– Не знаю, – процедила гадалка после короткой заминки, – но почти уверена, что дело не в тебе, а в квартире.
– И что с ней не так?
– Что? Ты получил ее в наследство от никогда не виденного деда, и спрашиваешь, что с ней не так? – тетя Лиза почти сердито смотрела на Марата.
– Он мне не дед, а всего лишь двоюродный брат деда, которого, кстати, я тоже никогда не видел, – попытка парировать была не особо удачной.
– О нем ты, по-крайней мере, знал и даже видел его фото.
– Ладно, – признал Марат, – это и в самом деле странно, но такое наверняка случалось с кем-то и раньше. Причем здесь квартира?
– Пока не знаю, – она помолчала, глядя на карту Мага, – но вряд ли стоит с этим тянуть.
– Это еще что значит?
– А то, что мне нужно осмотреть ее.
– Ты же была там! – напомнил Марат, – и все видела!
– Смотреть и видеть разные вещи. Нужно полностью проверить: каждую комнату, стены, полы, потолки.
– И что ты надеешься найти?
– Говорю же, не знаю, – тетя Лиза взглянула на часы и вдруг заторопилась, – вот, блин, чуть не забыла! Ко мне же сейчас клиентка придет! Маратик, прости, родной, но будет лучше, если ты сейчас уйдешь, а вечером я сама приеду к тебе и мы вместе все посмотрим.
– Я так и не понял, что с этим магом—волшебником? Каким он тут боком? И кто это может быть?
– Не знаю, может, и никаким.
Кивнув, Марат прошел в прихожую, обулся и, не говоря ни слова, открыл входную дверь. Дождавшись пока она закроется, тетя Лиза трусцой побежала в гостиную. Зажгла спичку, поводила над ней ладонью и, протянув руку к половине снятой колоды, неразборчиво прошептала несколько слов. Закончив, перевернула следующую карту и замерла. На нее смотрел Шут…
Выскочив из метро, Марат почти бежал – до возможного сеанса с привидениями оставались минуты, но словно сама судьба пыталась помешать ему. На выходе из станции ему пришлось объяснять каким—то иностранцам, как добраться до гостиницы «Международная», после чего благодарные гости столицы пожелали непременно сделать селфи с pleasant young man. Затем он помог старенькому дедку подняться по ступенькам из подземного перехода и целую минуту, скрывая нетерпение вежливой улыбкой выслушивал благодарность и добрые пожелания. После дедка он ненароком врезался в мужчину, обернувшись на крик «Марат» – женщина кричала упрямому мальчишке, не желавшему идти в парикмахерскую, что не уберегло от неприятного разговора с мужчиной.
– Алле! Ослеп, что ли?! – агрессивно поинтересовался мужчина.
– Простите, не заметил.
– Купи очки!
Мужчина был заметно раздосадован и, судя по выражению лица, на котором выделялся неприятный, похожий на укус шрам, был не прочь поучить наглеца хорошим манерам. В другое время Марат преподал бы ему урок в виде пары приемчиков из запрещенного арсенала, но голова была занята другими мыслями, да и мараться не хотелось…
Следующим препятствием едва не стала агрессивная овчарка – облаяв пробежавшего мимо Марата, собака попыталась броситься за ним, но была удержана подростком лет десяти. Увидев, с каким трудом мальчик удерживает рвущегося с поводка пса, Марат не стал искушать судьбу и успел втиснуться в закрывающуюся подъездную дверь, а спустя пару секунд уже поднимался на лифте, удивляясь агрессивности соотечественников – что людей, что собак.
Перед своей дверью он замешкался в поисках ключа, открыл и замер, глядя на стоящее у рубильника неземное существо с веселыми зелеными глазами. На существе было легкое платье в какой—то немыслимый цветочек, светлая, похожая на пуанты обувь, а на лице играла насмешливая улыбка. Не понимая, кто она и как попала в квартиру, Марат сделал пару шагов и остановился, пытаясь унять расходившееся от бега сердце. Или не от бега…
– Привет! – весело произнесло существо.
– Здрась…те, – неуверенно ответил Марат, оглядываясь по сторонам в поисках привычных уже курильщика и старухи, но их не было, – простите, а вы… кто? И что здесь…
– Вот, значит, как ты к нам попадаешь! – весело перебило его неземное существо, – Просто через дверь!
Она засмеялась, и Марату показалось, что в воздухе зазвенели десятки серебристых колокольчиков.
– Через дверь, конечно, – растерянно подтвердил Марат, – а как вы здесь оказались?
– Понимаю, в это сложно поверить, но и я тем же путем!
– Ничего не понимаю, – Марат пытался взять себя в руки, что было затруднительно, – но откуда у вас ключи?! Я только неделю назад поменял замок!
– Правда?! Вот совпадение! Дедушка тоже поменял его пару дней назад! Ладно, с замком еще разберемся, а пока, может, объяснишь, кто ты и почему приходишь? – улыбка не сползала с ее губ, но вопрос был серьезный.
– Я… Марат…, – помедлив, он добавил, – …Борисович. Вообще-то живу я здесь.
– Красивое имя! А где, в нашем доме?
– Вообще-то в этой квартире. Не так давно, правда, но у меня есть бумаги, – Марат подошел к стоящему под зеркалом комоду, вынул пачку бумаг, заготовленных, как бы ни безумно это ни звучало, на случай появления привидений, заявивших о правах на его квартиру.
Он подошел к девушке, только сейчас ощутив запах грозы и незнакомых духов.
– Хм… а где бабка и этот… в пижаме?
– Кто?! – Небесное создание с зелеными глазами еле сдерживала смех, глядя на растерянного Марата.
– Ну, старуха в черном и мужик с папиросой. Раньше только они… появлялись, – помолчав, Марат задал мучивший его вопрос, – еще собака была, лохматая такая.
– Это Рекс, его папа с Севера привез. Самоедская собака.
– Самоедская, – повторил Марат, – а вы точно не привидение?
Звонко рассмеявшись, девушка протянула Марату руку, которую тот с осторожностью пожал, ощущая, какая она мягкая и теплая. Словно прочитав его мысли, девушка ответила:
– Теплый!
Отпустив руку Марата, она толкнула дверь в ближайшую комнату.
– Я же говорила, никакое это не привидение! Их просто не бывает! Мам, пап, выходите! Он живой! Туговато мыслит, конечно, но точно живой! Ау, народ, вы где?!
Изумленно уставившись на выходящий из комнаты табор в лице уже знакомых мужика с папиросой, старухи, мужчины, женщины и мальчика лет десяти, державшего на поводке лохматого пса, Марат на мгновение потерял дар речи. Он переводил взгляд с одного на другого, не понимая, что с ними не так. «Табор» платил той же монетой, с недоумением разглядывая Марата, пока мужик с папиросой не постучал пальцем по толстому конверту, который держал в руке.
– Тут вот наши документы на квартиру! Хотелось бы и на твои, соколик, взглянуть!
– Соколик?! А вы кто?! – растерянность не проходила, и Марату стоило немалых усилий сформулировать даже такой простой вопрос.
– Мы Щербаковы! – громко ответил вынырнувший из-за тел взрослых мальчуган с копной светлых волос на голове.
Марат вспомнил, что именно эту фамилию называл курильщик.
– Так у тебя есть документы или как? – прокашлял курильщик, с подозрением глядя на бумаги в руки Марата.
Заметив, как «табор» переглянулся, Марат протянул свои бумаги на квартиру:
– Вот.
С видом завзятого делопроизводителя курильщик взял папку и, забыв о Марате, все взрослые заинтересованно уставились на прозрачный файл, куда были вложены заверенные нотариусом и скрепленные всевозможными печатями бумаги. Наблюдавший за девушкой, которая двигалась по прихожей, слегка пританцовывая и с легким удивлением отмечая понятные ей одной вещи, Марат прочистил горло:
– Хм-м! А как… вас зовут?
– Разве я не сказала? – девушка сделала полукруг, оборачиваясь к Марату.
– Я бы запомнил.
– Тебе не понравится.
– Почему?
– Обычное потому что!
– Ваня?
Взглянув на Марата, девушка вежливо улыбнулась, хотя шутка тянула максимум на единичку.
– Нет, я Оля!
– Это обычное имя?
– Обычное-преобычное! – влез незаметно появившийся сбоку пацан, протянул руку и закончил, – Толька! 5-ый «А»! Четверка по русскому и трояк…
– Трояк? – с осуждением в голосе повторил Марат, внезапно почувствовав, как отступает сковывавшее его напряжение.
– По пению, – нехотя признал мальчик, с нескрываемым интересом разглядывая календарь с постером космонавтов.
– По пению… это ничего, это не страшно, – ответил Марат, краем глаза наблюдая за Олей, которая с тем же легким или даже радостным удивлением осматривала старый комод.
Почувствовав его взгляд, Оля обернулась.
– Чудно-то как! Зеркало такое тусклое, будто его сто лет не чистили…
– Не успел…, – зачем-то начал оправдываться Марат, но Оля его не слушала.
– И комод… вроде наш, но кажется таким старым. Мы же его только в прошлом году купили!
– Оля, простите, я не понимаю…
– И я! – Оля посмотрела ему в глаза, и в пахнущем грозой воздухе вновь рассыпались серебристые колокольчики, – Календарь этот…. Это кто, американцы? Ты его повесил?
– Нет, то есть, да, это американцы, но повесил не я. Он висел здесь раньше.
– Странно, – Оля подбежала к старинной вешалке, которую Марат также наметил выбросить, – все так странно!
– Я тоже ничего не…, – поняв, что повторяется, Марат пытался упорядочить скачущие в голове мысли, – может, все же объясните, кто вы?
– А ты?
– Я? Честно говоря, я уже сам не знаю…
– А ты смешной! – на ее губах играла смешливая улыбка.
– Смешной?!
– Ну, конечно! Если не веришь, посмотри на себя в зеркало.
Марат повернулся к зеркалу и…
…Увидеть себя в зеркале Марат не успел – почувствовав, как сквозь него прошла невидимая волна, он инстинктивно всего на миг закрыл глаза, а открыв, увидел в зеркале, что стоит один в обезлюдевшем коридоре. Он обернулся, но ситуация не изменилась. Щербаковы или как их на самом деле исчезли, словно и не было, а в его голове царили сумбур и еще что-то, чему не было названия. Он понимал лишь одно – только что эта девушка с удивительной улыбкой стояла перед ним, а сейчас никого, лишь запах озона с примесью незнакомых духов…
Глава 5
Сидя за большим круглым столом, Щербаковы мирно обсуждали случившееся.
– А я что говорил?! – кипятился Гаврила Семеныч, – аферист он!
– Ага, ага! – энергично поддерживала его Варвара Петровна, – шумашедший!
– Видели календарь?! Вы видели?! – чему—то восторгался Толька.
– Так странно одет…, – задумчиво кивала Света.
– А ну, замолчали все! – Митя грохнул ладонью по столу, – Это же невозможно! Пусть кто-то один говорит!
– Дорогой, ты не в институте со своими бездарями! – возмущенно заметила Света и, посмотрев на Олю, продолжила, – ты понимаешь, насколько безумно звучит твое предположение?
– Да говорю же вам, это возможно! Время не существует! Знаете, кто сказал?! Эйнштейн! Как же он был прав! – Оля взволнованно жестикулировала, понимая, что одних слов будет недостаточно.
– Дочь, Оленька, да что с тобой?! Что значит не наше время?! Какой еще 2021 год?! Это же… это… – Света посмотрела на свекра, задумчиво стучащего по столу папиросой, – Гаврила Семеныч, вы бы минут пять хотя бы не курили, а?!
– Это можно, – согласился Гаврила Семеныч, – пять минут погоды не сделают.
– Какие же вы странные! Смотрите в документы, где это прямо написано и не верите своим глазам! – Оля тряхнула копной светлых волос, – смотрите какие печати, шрифт, бумага, наконец! Разве такое можно подделать?!
– А про Телюфановых забыла? – Митя авторитетно посмотрел на дочь, – у них тыщ семьдесят фальшивых рублей нашли, да таких, что специалисты из банка с трудом отличили!
– Ой, Митя, прекрати! – Света нахмурилась, – им до Лопухиных как до Луны!
– Телюфановы свои деньги даже в банк сдавали! – не унимался Митя.
– Ты адрес читала? Какая Тверская-Ямская, если мы живем на улице Горького?! – отвернувшись от мужа, Света посмотрела на дочь.
– А я думаю, Олька права, это будущее, предки! Оно клевое! – не скрывая восхищения, закричал Толька, громко забарабанив ладонями по столу.
– Толька! Pas de jargon! – Света строго посмотрела на сына, – и следи за руками! Не на концерте!
Улучив паузу, Варвара Петровна вставила законные три копейки:
– Шпиён он! Шамый наштоящий!
– Да подождите вы с вашим шпионом, мама! – Гаврила Семеныч нахмурился, собираясь с мыслями, – я так смекаю, надо пойти в милицию и все рассказать. Пусть приходят, устраивают засаду, а мы тут не причем.
– Засаду?! В нашей квартире?! Гаврила Семенович, ну вы вообще!
– Чего вообще, Светлана батьковна? Я, можно сказать, по существу говорю. Ну, не хотите милицию, давайте старым товарищам позвоню, попрошу помочь разобраться! Они хоть и пенсионеры, но вес еще имеют.
– Ты чего, бать?! Пока не разберемся, никаких старых товарищей и милиции! – Митя по очереди оглядел присутствующих, не обойдя взглядом и дремлющего у ножки стола пса, – никому ни слова! Всем ясно?! Тебя, Толька, в первую очередь касается!
– А чё сразу Толька?!
– Имей в виду!
– Хватит, раскомандовался! – голос Света не повышала, но ее тон заметно сбил уверенный вид Мити, – а если этот тип… мошенник? Об этом подумали?! Есть же документы, значит, можно выяснить!
– И как в этом помогут бумаги с непонятными печатями и датой, которая наступит через полвека?! Представь, прихожу я с ними в домоуправление и прошу проверить их подлинность! Да меня ж на смех поднимут!
Митя схватился за живот, довольно неуклюже изображая смеющегося идиота.
– 61 год, papa! Это вам не веники вязать!
– Неважно! – перестав изображать идиота, Митя продолжал гнуть свое, – и хорошо, если только на смех, а то, чего доброго, в психушку отправят! С этим у нас быстро, забыли?!
– Шоль вежде рашшыпал! – вновь напомнила о себе старуха в черном, – он шумашедший!
– Вы бы определились уже, Варвара Петровна, – усмехнулась Света, – шпион или сумасшедший.
– Обое! – парировала прабабушка.
– Господи! – Оля схватилась за голову, – какие же вы ретрограды!
– Бога нет! – заметил Митя, – пора бы уже уяснить это, дочь!
– Может, управдому хотя бы сообщим? Он-то должен знать, что тут у нас…, – недоговорив, Гаврила Семеныч обвел всех задумчивым взглядом, посмотрел на часы и достал из коробки спичку.
– Послушайте, народ! – Оля даже встала, – Мы столкнулись с самым удивительным явлением из всех, о которых я когда—либо слышала, а вы управдом, милиция, психушка! Толька прав, этот Марат… мне кажется, он… и правда, из будущего! Что, если он и в самом деле живет в нашей квартире, только в 2021—ом году?!
