Геннадий Владимирович Ищенко
Единственная на всю планету. Книга первая
Глава 21
Когда приехали домой, узнали, что Егор умудрился одной рукой приготовить ужин.
– И для чего это нужно? – ругалась Ольга. – Я люблю блины со сметаной, но зачем было напрягаться? Рука болит?
– Не болит, а побаливает. И ранена левая, а готовил правой, – оправдывался он. – Вы задержались, а я ничем не занят, вот на пару с Угольком и приготовили.
– То-то я смотрю, что кот весь в тесте. Что он делал?
– Сбивал тесто миксером. Не веришь? Зря. Я ему помог, но совсем чуть-чуть. Когда немного подрастёт, обойдётся без посторонней помощи. Представь картинку: ты приезжаешь со школы, а твой кот в белом фартуке подаёт на стол блины собственного изготовления! Все выпадут в осадок!
– Ты мне зубы не заговаривай! – опомнилась дочь. – Чтобы завтра не смел ничего делать! Завтрак я тебе разогрею и поставлю, а пообедаем, когда мы вернёмся из школы. И не вздумай мыть посуду. Неужели так тяжело один день побездельничать? Тебе обязательно присутствовать на охоте? Вот и лежи, если нет. В субботу у тебя всё должно прийти в норму.
– Чем сегодня занимались? – спросил Егор, чтобы поменять тему разговора.
– Добыли три тела, – ответила Ольга. – Не надо так меняться в лице. На этот раз мы никого не убили, наоборот, спасли одного самоубийцу и двух онкобольных. Рассчитались с долгами и заработали на урок магии. А блины вкусные. Хоть я и сердита, но потом обоих поцелую.
– Надо купить сгущёнки, – сказал Нор. – Со сметаной вкусно, а со сгущёнкой будет вкуснее. Насчёт урока магии… Что ты хочешь узнать в первую очередь?
– Хочу научиться передавать свои знания и получать их от других, не прибегая к слиянию, и не всё подряд, а выборочно.
– Ценное умение, – согласился отец. – Так можно выучить язык?
– Для того и хочу научиться, чтобы не учить, – засмеялась Ольга. – Так можно получить знание языка. Чувствуешь разницу? И не только язык, можно узнать что угодно. Ну это я так думаю, посмотрим, что завтра скажут доры.
– А потом что? – поинтересовался Нор.
– Потом будут условные воздействия. А как только освою, возьмусь за подъём мертвых! Папа, ну что ты, в самом-то деле! Я пошутила о мёртвых.
– Ну тебя с такими шуточками! – сказал Егор, поднимаясь со стула. – Ты заранее предупреждай, что будешь шутить. Нор, накормишь Ухаря?
– Сейчас накормлю всю живность, – поднялся следом за ним юноша. – У Ольги и на кухне дел хватает. Потом подготовимся к школе и будем отдыхать.
Утром, когда сели в «найт», Ольга сказала Виктору о вчерашнем разговоре с дором.
– С вами хотел встретиться один человек. Эта встреча может быть очень полезной. У него своя машина, поэтому устроить её можно где угодно.
– Дай ему номер моего телефона, – ответил ей Фролов, – я сам договорюсь.
«Сегодня попытаюсь освободиться у Болдина от физкультуры, – мысленно сказала она. – Позанимаешься за нас двоих?»
«А чем думаешь заняться?»
«Встречусь с кем-нибудь из доров. Думаю, что нам хватит часа. Тогда уедем автобусом».
– Ребята, давайте на выход, – поторопил их Виктор. – На горизонте ваш транспорт.
Все покинули машину и поспешили к повороту, где уже остановился автобус.
– Привет! – поздоровалась Вера. – Вы знаете, я вчера так кинула Сергея!
– Здорово у неё получилось, – посмеиваясь, подтвердил Сергей. – Мышцы начали расти, так она вчера хоть дала себя пощупать в разных местах. И приёмы неплохо получаются. Я поддавался самую малость. Ещё месяц таких занятий, и она начнёт гонять меня на полном серьёзе. Мне и бокс не поможет. Нельзя же бить кулаками девушку. Придётся учиться вместе с ней.
Три первых урока прошли быстро и бескровно, а на большой перемене Ольга поймала Болдина, когда тот шёл из спортзала в учительскую, и попросила её отпустить.
– Илья Владимирович, миленький, отпустите! Срочно нужно кое-что сделать, а из-за автобуса нельзя задержаться в городе. Больше не буду отпрашиваться!
– Разрешаю, – улыбнулся учитель, – но с условием, что завтра опять посетим Дом офицеров. – С вами хотят познакомиться многие из тех, кто не смог прийти в прошлый раз и наслушался от остальных о вашем дебюте. Естественно, вас опять отвезут домой.
– Если не придётся идти пешком тридцать километров, мы согласны, – засмеялась Ольга. – Мечи брать?
– Если нетрудно, захватите. Забросите их утром в учительскую.
«Отпустил, – мысленно сообщила она Нору. – Звоню дорам».
Ольга отошла от учительской к гардеробу, где в это время никого не было, достала телефон и набрала номер Бортникова.
– Игорь? Это Ольга. Вы можете подъехать к нашей школе без десяти два? Это и по моему вопросу, и по поводу того, о чём вы говорили.
– Не очень удобное время, но я буду, – сказал дор и отключился.
На четвёртом уроке, которым была литература, Ольга поспорила с Толстой. Настоящая фамилия учительницы была Тихова, а Толстой прозвали за фанатичное почитание творчества Льва Николаевича. Она с места спросила Ольгу, как она относится к Обломову. Ольга встала и пересказала ей всё, что вычитала в учебнике.
– Это написано в ваших учебниках, – сказала Нина Владимировна. – А какое к нему отношение лично у тебя?
– Нет у меня к нему никакого отношения, – ответила Ольга ошарашенной учительнице. – Он мне неинтересен. Положено изучать Гончарова, я его изучаю, но это страшно далеко от современности. Я сильно изменила бы программу. Отец недавно взял у меня Тургеньва и с удовольствием прочёл, я его тоже читаю, но без удовольствия. Постарею, тогда, может быть, дорасту и до его книг. Я обязана их изучать, но меня никто не может обязать любить учебный материал.
– Ну как же! – сказала Нина Владимировна. – А Толстой? Война и мир?
– Баня! – подсказал кто-то из парней, и класс заржал.
– Это возмутительно! – закричала учительница. – Прекратите немедленно! Кто это сказал? Вот видишь, к чему приводят подобные рассуждения! Жаль, Ковалёва, я была о тебе лучшего мнения!
«То умная-преумная, то балда балдой, – сказал Ольге Нор. – И чего добилась? Расстроила учительницу и нажила себе недоброжелателя».
Прозвенел звонок, и Тихова ушла.
– Молоток! – сказал Ольге Витька Малеев. – У меня от этого Обломова тоже уши вянут.
«Вот! – продолжил воспитательную работу Нор. – Правильно Витька тебя назвал – молоток! Вот что стоило сказать, что Обломов вызывает у тебя отвращение полной никчемностью? Выпендрёжница!»
«Ну и ладно! – отмахнулась от него Ольга. – Можно подумать, что ты всегда поступаешь так, как нужно! А женщина не может никогда не ошибаться!»
Они несколько минут переговаривались, не обратив внимание на то, что почти все остались в классе и теперь с изумлением на них таращились.
– Эй! – толкнул Нора в плечо Олег. – Прекратите немедленно! Застыли друг напротив друга, как два истукана! Мало о вас ходит сплетен, хотите добавить ещё одну?
«Пролетели, как фанера над Парижем! – мысленно сказала Ольга, садясь на стул. – Надо заканчивать с трёпом и общаться мысленно только по необходимости. А то уже вошло в привычку. На перемене хоть ходим, поэтому они не обращали внимания».
– Что это было? – спросил Нора Игорь Олейников. – Столбняк?
– Это у тебя столбняк, – отмахнулся от него Нор, – а у нас неудачная попытка мысленного общения.
Прозвенел звонок, и все потянулись на свои места. После окончания урока Ольга оставила Нору свою сумку и побежала в гардероб. Дор, как и раньше, ждал её возле автостоянки.
– Машину будем брать или поговорим так? – спросил он девушку.
– Если замёрзнем, можно сесть в машину, – сказала она. – Пока я не замёрзла. Возьмите, здесь записан номер телефона того человека, с которым вы хотели поговорить о деньгах. Теперь поговорим о вашей оплате. Я хочу научиться выборочно передавать и принимать знания. Нор знает, что такая возможность существует, только его этому не учили.
– В его мире этим занимаются редко, – сказал дор. – Даже языки в княжеских семьях дети учат сами, хотя несравненно легче занести их в память с помощью магии. Это из-за того, что выборочная передача данных – очень сложная задача. Как правило, нужные знания не находятся компактно в одной области памяти, а перемешаны с другими. Все знания, полученные за какой-то отрезок времени, передать намного легче, но тогда вы передадите человеку и небольшой кусочек своей личности. Кроме того, при передаче маг должен открыть свой разум, а они это всегда делают неохотно, да и не любит никто из магов делиться знаниями. Поэтому у них это редкая и дорогая услуга. И умеют подобное лишь очень опытные маги. Если вы качнёте в меня силу, я смогу сбросить вам всё по этому вопросу. Если сумеете освоить, сможете копаться в человеческих умах. Есть возможность не просто наделять людей какими-то знаниями или что-то у них прочесть, можно дать им ложные воспоминания или выборочно стереть ненужное. Пока что вы грубо работаете со стиранием.
– А как же запрет на чужие мысли?
– Вы будете не читать мысли, а просматривать память. В человеке есть два вида памяти. В короткой записано всё подряд за какой-то промежуток времени, как правило, около месяца, а в основной уже разложено по полочкам. У человека в голове много всего, в том числе мусорных, никому не нужных данных, что тоже осложняет работу. Я не отговорил вас этим заниматься? Тогда идите в машину. Если мы сейчас застынем на двадцать минут, привлечём внимание прохожих.
Они сели в машину Бортникова, и время для Ольги перестало существовать. Когда она пришла в себя и бросила взгляд на часы, увидела, что прошло около получаса. Голова слегка побаливала и кружилась.
– Знания проявятся постепенно в течение нескольких дней, – сказал дор. – И мой вам совет, Ольга: не будьте такой доверчивой. Сейчас вы открывали для меня свой разум, и были полностью в моей власти. С моими силами было бы сложно что-то сделать, но я всё-таки мог попытаться запрограммировать вас на определённые действия.
– И почему же вы этого не сделали? – спросила она. – Или сделали?
– Если бы сделал, то не стал бы ничего говорить, – усмехнулся он. – А почему не сделал… А зачем, собственно? Вы очень способны в магии и умны, но слишком мало знаете. Ваше любопытство и стремление к силе привяжет вас к нам лучше любых внушений. Самая крепкая основа любого союза – это взаимная выгода. Когда она есть, разбить союз может только страх. Я уже долго жил в разных мирах. Жизнь пока не надоела, но краски уже начали блекнуть. Нельзя жить вечно, некоторые из нас это доказали. Прожив по пять, а то и по семь человеческих жизней, они сами прерывали свой путь. Всё постепенно теряет новизну и приедается. Природа недаром ограничила наше существование. Быстрая смена поколений является ускорителем развития науки и общества, вот только это вступает в противоречие с нашим нежеланием умирать. К чему я это говорю? Я задержался в нашей фирме только из-за вашего мира. Он очень ярок и непохож на остальные. У вас не мир, а калейдоскоп. Все остальные, известные нам миры более… однородны. Нет такого разнообразия рас, религий и государственных систем. У вас всё слишком. И ваш мир очень хрупок и уязвим. Вас, Ольга, слишком много! Любая глобальная катастрофа, а их может быть много самого разного характера, сотрёт с лица планеты всех или почти всех. Даже обвал вашей порочной мировой финансовой системы может убить миллиарды. Жуткий финансовый кризис ввергнет в хаос экономику, крах которой вдребезги разнесёт социальную стабильность во всех странах. И на это будет интересно посмотреть.
– Ну вас с такими предсказаниями! – вздрогнула девушка. – Выдумываете страшилки!
– Увы, это не страшилка, а действительность. Полмира обеспечивает своими товарами Соединенные Штаты, которые расплачиваются продукцией печатного станка. И этот станок работает на полные обороты уже сорок лет! Поверьте мне, что это закончится очень плохо, и нормального выхода из сложившегося тупика ни для кого нет, разве что избавляться от долларов и их казначейских обязательств и развивать своё, во многом самодостаточное производство. Но это сложно и дорого, а значит, никто не будет заниматься, да и не дадут. Поэтому наша деятельность здесь носит временный характер. Сколько мы ещё сможем нормально работать? Десять лет или двадцать, вряд ли больше. Для меня это не время. И для чего тогда пытаться лезть в вашу голову? Если получится, вы не сделаете для нас больше, а если не выйдет или вы заметите вмешательство, потеряем ценного союзника. Но это мои резоны, другие могут думать иначе. Поэтому никого не пускайте в свою голову. Если нужно что-то узнать, подходите ко мне.
– Спасибо, – сказала Ольга. – Приму к сведению. И вот ещё что, Игорь. Если лично вам будут нужны магические услуги, которые я смогу оказать, обращайтесь. Вам отказа не будет. Побегу, а то сейчас закончатся занятия, а водитель автобуса не станет меня долго ждать.
Этот мобильный телефон не звонил ни разу со времени их приезда на Алтай. Сегодняшний звонок, ударивший Виктору по нервам, был первым.
– Я слушаю, – сказал он, подтвердив соединение.
– Здравствуй, – раздался в трубке знакомый голос. – Я тебя огорчу. Почти ничего из того, что мы задумали, не пройдёт. Они как-то узнали о наших планах и смогли свести потери к минимуму. Раскрыто не всё, но оставшееся уже ничего не решит. Авторы им тоже известны. Исчез Лыткин, моего внука пытались выкрасть, а к твоему секретарю подвели смазливую девицу, которую мои ребята видели с Михеевым. Её сбила машина, но я пока не выяснил, что мог разболтать Николай. Что знал Лыткин?
– Почти ничего, – задумался Виктор, – разве что о покупке моей машины. Но по ней найти сложно, даже если определят регион. Машину я здесь не регистрировал, она так и осталась числиться по Новороссийску, поэтому по базам регистрации ничего не найдут. А вот о том, что я ездил на Алтай, знал Николай. Только для чего ему трепаться этой шлюхе о своём шефе? По-моему, это не постельная тема.
– Если что-нибудь подсыпать в водку и умно навести разговором, расскажет и в постели. Может, всё-таки прислать наших ребят? С Роговым я уже связался и предупредил, чтобы не вздумал лететь в Москву.
– Пока не нужно, – отказался Виктор. – Только их наведём. Я лучше наберу людей на месте, а в дополнение к «найту» куплю что-нибудь, не так бросающееся в глаза. И подумаю над тем, что теперь делать дальше. Вопрос безопасности у нас с тобой не единственный. Будь сам осторожен. Олег нас не простит. Для него это принципиальный вопрос. Хоть мы не из его команды, он постарается отыграться, чтобы было неповадно другим. Пока он жив, мы с тобой не будем в безопасности, а нашу СБ к такому подключать нельзя. Если решим это сделать, работу должны выполнять сторонние специалисты. Подумай, потом обсудим.
Он отложил замолчавший телефон и задумался. Обдумать всю паршивость ситуации, в которой он оказался, не дал телефонный звонок. На этот раз звонил недавно купленный мобильник.
– Добрый день, – услышал он из трубки невыразительный мужской голос. – Вас беспокоит Бортнков. Вам обо мне должна была говорить наша общая знакомая. Есть необходимость встретиться. Куда и когда мне лучше подъехать?
– Знаете, где лесничество Уржумского заказника? – спросил Виктор. – Езжайте дальше по дороге и упрётесь в мой дом. Сейчас я съезжу за детьми, а после трёх буду свободен.
Он разорвал связь и пошёл одеваться. Сын звонил двадцать минут назад, а из-за разговоров пришлось задержаться с выездом. Виктор вывел «найт» за ворота и, не закрывая их, погнал машину к остановке автобуса. Когда показался поворот в деревню, увидел дожидавшихся его ребят.
– Что так долго-то? – выразила недовольство севшая на своё место Люда. – Я замёрзла.
– Долго ждали? – спросил отец.
– Больше её слушай, – сказал Олег. – Стояли пять минут, и ветра почти нет.
– Как дела в школе?
– Как обычно, если не считать того факта, что девчонки, которых тренирует Ольга, стали лазить по канату как обезьяны. Наш Зверь был в полном отпаде. Потом ходил и их щупал.
– А что в этом такого? – не понял отец.
– Ничего, если не знать того, как они это делали, – засмеялся Олег. – Не объяснишь, Оля? Кстати, я тоже почувствовал себя заметно сильнее.
– Так это ты? – спросила Ольгу Людмила. – Я раньше тоже занималась аэробикой, но таких результатов никогда не было. И сильнее стала, и ноги начали худеть.
– Вы чем-то недовольны? – сказала Ольга. – Могу всё вернуть.
– Ты действительно что-то с ними сделала? – спросил Виктор.
– Запустила усиление тела, – нехотя ответила Ольга. – Вашим только один раз, а девчонкам дважды. Ну и мозги чуть улучшила. Все должно легче запоминаться.
– Точно! – сказала Людмила. – Уроки стало легче учить. А сильнее это можно сделать?
– Хочешь стать умней и сильней? – спросил Нор.
– А кто не хочет? – удивилась вопросу девушка. – Если Ольга может сделать, то я только «за»!
– Если хотите получить следующую порцию, приезжайте в воскресенье на тренировки, – сказала Ольга. – А что мы едем еле-еле?
– Это я притормозил, чтобы договорить, – объяснил Виктор. – Способности можно усиливать только детям?
– Могу и вам с Александрой Владимировной, – ответила Ольга. – Просто как-то об этом не подумала. Но от одного воздействия эффект будет так себе… Их нужно делать раз пять. Вы не станете Шварценеггером, но сильно укрепятся мышцы и уйдёт лишний вес. Ну и память станет гораздо лучше. Если хотите…
– Конечно, хотим, – сказал Виктор. – Только не рискуешь ли ты, так усиливая девушек?
– Подумаешь! – отмахнулась Ольга. – В этом нет ничего сверхъестественного. Ну окрепли девушки, которые стали регулярно заниматься спортом, что в этом такого? Может, они дома тренируются по десять часов в день – кому какое дело! А рост умственных способностей происходит медленнее и не так заметен. И объяснить их успехи в учёбе ещё легче.
– Тебе видней, – согласился он. – Мне привозить жену или заедешь к нам?
– Давайте лучше мы в воскресенье после занятий поедем к вам сами, – решила Ольга. – Ваша жена побаивается к нам ездить.
Они попрощались, вышли из машины и зашагали по съезду к лесничеству.
– Пошли быстрее, – поторопила девушка, – а то отец возьмётся разогревать обед. Что Олег говорил о девчонках?
– Твои девчонки легко и непринуждённо взметнули себя по канату под самый потолок на одних руках. Если вспомнить, что Наташка месяц назад повисла на середине каната и как лягушка дрыгала ногами… Весь класс выпал в осадок, Зверь – тоже. Можешь быть довольна. Что так смотришь? Кто говорил, что в классе будет четыре Алисы? Напомнить тебе, чем всё время занималась Селезнёва? Она удивляла окружающих. И у тебя тот же бзик. Только книжная Алиса делала это непреднамеренно, а ты прикалываешься специально. Так интересней жить?
– И что в этом такого? – пожала она плечами. – Ну интересней, ты прав. Но удивление окружающих мне ничем не грозит. Если скрывать, зачем тогда дар? Чтобы мысленно болтать с тобой на уроках или лечить болячки знакомым? Когда войдём во взрослую жизнь, будем жить ярко и интересно, особенно если сохраним связь с Фроловыми. А сейчас мне страшно скучно. Скучно сидеть на занятиях в школе, слушая полчаса то, что я сама легко могу прочитать в учебнике за пять минут. Скучно дома, где у меня нет никаких дел, кроме готовки и возни с Угольком. То хоть занимались борьбой и мечами, а теперь нет и этого!
– Ты дошла до предела своих возможностей, – сказал Нор, – поэтому занимаемся раз в неделю, только чтобы поддерживать форму.
– Вот и я о том же. Мне интересно заниматься магией, но я не могу делать это постоянно! Так почему бы немного не развлечься? Ах! Сделала подарок подругам и удивила класс! Подожди, я их ещё не один раз удивлю. А вот с мысленной перепалкой мы с тобой влипли. Вот таких странностей надо избегать.
– А Олега с Людмилой вводишь в ближний круг? – спросил Нор, открывая калитку. – Хитрец, брысь отсюда! Вывалялся в грязи и лезет обниматься.
– Не кричи на него, – Ольга почесала обиженному кабану лоб. – О Фроловых… Мне главное, чтобы никто из них не знал, что ты маг, и моих настоящих возможностей. Неизвестно, как повернётся жизнь. Ну всё, Хитрец, хватит.
– Вам нужно напоминать, чтобы не распускали языки об Ольге? – сказал детям Виктор, посмотрев на дочь.
– Что ты на меня смотришь? – возмутилась Люда. – Лучше смотри на дорогу, когда ведёшь машину! Я не болтушка, чтобы о ней трепаться! Да и кто в такое поверит?
– У меня на Ольгу большие планы, – объяснил отец, – а если о её талантах станет известно, они вылетят в трубу. Она сама в школе не слишком… откровенна?
– Ничего такого нет, – сказал Олег. – Правда, сегодня Нор с Ольгой отличились. Застыли друг напротив друга за своим столом и так простояли половину перемены, пока я не толкнул Нора. И весь класс на них пялился. Мне показалось, что они о чём-то беседуют. Но такое было только один раз.
Машина въехала во двор, и на этом разговор закончился. Через полчаса пообедали, после чего Виктор поднялся на второй этаж в комнату, которая служила ему кабинетом. Он успел двадцать минут поработать за компьютером, когда приехал Бортников. Пришлось идти встречать гостя.
– Игорь Юрьевич, – представился вышедший из автомобиля дор.
– Виктор Олегович, – назвал себя Фролов. – Вы ко мне надолго? Спрашиваю, чтобы узнать, стоит загонять во двор вашу машину, или оставить здесь.
– Пусть стоит, – ответил дор. – Я не планировал визит надолго. Или мы придём к соглашению, или я уеду ни с чем. Больше часа я у вас не отниму.
Мужчины прошли в дом и поднялись на второй этаж в гостиную.
– Присаживайтесь, где вам удобно, – предложил Виктор, показывая рукой на кресла, – и начинайте, я вас внимательно слушаю.
– Ольга говорила, что рассказала вам о нас, – начал дор. – Я не клиент, а технический работник фирмы. Моя задача заключается не только в том, чтобы находить клиентам тела, но и обеспечивать их всем необходимым на первых порах, а для этого нужны деньги и немалые. К сожалению, в моём теле почти нет магии, поэтому приходится обходиться теми возможностями, которые были у моего предшественника. По местным меркам он богатый человек, но для моих планов его богатства недостаточно.
– И что же у вас за планы? – поинтересовался Виктор.
– Мы сильно опередили вас в развитии, – сказал дор. – Конечно, я не собираюсь устраивать у вас научно-техническую революцию, просто хочу заработать большие деньги на отдельных новинках. Из нескольких вариантов я выбрал один. Это пластик, для производства которого используется нефть. Есть и другие компоненты, но их нужно немного. Но пластик – это только основа. Он прекрасный диэлектрик и по механическим свойствам немного напоминает обычную резину. Так вот, из этого пластика можно производить провода, экономя дефицитные медь и алюминий.
– Провода из диэлектрика? – недоверчиво спросил Виктор. – Шутите?
– Из расплава формируется нить провода, проходящая через прибор, который мы назовём индуктором. Это самое главное в нашем ноу-хау. Этот прибор меняет физические свойства сердцевины провода, создавая в ней электронную проводимость, большую, чем у меди. Химический состав материала не меняется, а его плотность возрастает вдвое. При этом внешний слой остаётся изолятором. Получается лёгкий, прочный, эластичный и, главное, очень дешёвый провод. Это для нас с вами он будет дешёвый, продавать можно намного дороже. Но даже при такой продаже он обойдётся покупателям в два-три раза дешевле медного, хотя по качеству будет выше. Единственное неудобство – это необходимость припаивать металлические переходники на концах провода. Но там несложная технология. Если запустить производство, можно гнать продукцию сотнями тысяч тонн. Я думаю, что со сбытом не будет сложностей. Патентовать технологию не будем, а монополию сохраним. В ваших условиях индуктор собрать можно, но сложно, а сами вы до него додумаетесь самое малое через пятьдесят лет.
– Лёгкий и эластичный? – спросил Виктор. – Насколько эластичный?
– Легко наматывается на барабан, – ответил дор. – Можно наматывать трансформаторы и двигатели. Пластик не разрушается и сохраняет свойства примерно до трёхсот градусов. Он прочен и, в отличие от металлов, не подвергается коррозии. Такой кабель можно просто укладывать в траншею и засыпать. Лет сто прослужит.
– Золотое дно, – задумался Виктор. – И сколько потребуется средств на его производство?
– Строить завод выйдет слишком долго и дорого, – сказал дор, – намного проще найти дышащее на ладан предприятие. Массовое производство потребует четыреста миллионов. Но это без учета стоимости нефти и её транспортировки. Ну и на рекламу тоже нужно потратиться. Но можно пока запустить несколько линий, а расширять производство с прибыли. Тогда потребуется раза в три меньше денег.
– Сто тридцать миллионов долларов?
– Рублей, – поправил дор. – С учетом нефти и прочего итоговая цифра будет около двухсот. Если отпускать продукцию самовывозом, этого хватит. В производственной цепочке не будет ничего особенно сложного. Индукторы я соберу сам и предусмотрю их ликвидацию.
– Что вам нужно для их изготовления? – спросил Виктор.
– Хорошая химическая лаборатория, кое-какая электроника и материалы. Это мои проблемы, вам не нужно о них думать. Я изготовлю образцы продукции и отдам их вам, чтобы убедить, что я не авантюрист, разводящий вас на деньги.
– Сами собираетесь вкладываться?
– У меня не так много свободных средств, – сказал дор, – и часть их уйдёт на предварительные работы. И ещё нужно обслуживать клиентов. Деньги у нас будут большие, но не раньше чем через полгода, а не завтра. Если бы было иначе, я не обращался бы к вам, а обошёлся своими силами.
– Предлагаю следующее, – подумав, сказал Виктор. – Вы делаете свой индуктор и изготавливаете образцы продукции, а я тем временем найду подходящее предприятие. Потом я отдаю ваши провода на экспертизу и по результатам принимаю окончательное решение. Если всё так и есть, как вы говорили, я прибираю к рукам предприятие и финансирую подготовку производства и рекламу. Выпускаем акции и делим их пополам. Но есть одно условие. Вы подробно описываете конструкцию и особенности вашего индуктора на тот случай, если вдруг так же внезапно исчезните, как появились. Я примерно знаю ваши возможности и не собираюсь искать себе проблем, поэтому дело будет вестись честно. Если надумаю впоследствии открывать другие заводы, получите в них солидный пай.
– На это можно пойти, – согласился дор.
– У меня к вам просьба, – сказал Виктор. – Мне нужна хорошая, но не бросающаяся в глаза машина. При этом я не хочу светиться в базах полиции. Сможете купить и оформить на меня доверенность? Я сразу же переведу деньги.
– Ожидаете наезда? – спросил дор.
– Маловероятно, но возможно. У меня слишком заметная машина. Канадская сборка по индивидуальным заказам. Выбирал из соображений безопасности, но для меня сейчас важнее скрытность.
– На выходные ничего не получится, но к вечеру в понедельник машина у вас будет.
– Чем порадуете? – спросил Дерешков вошедших в его кабинет Дворкина и Лобанова. – Или, наоборот, огорчите?
– Мои парни ничего не раскопали, – первым ответил Дворкин, – но аналитики считают, что больше не должно быть ничего существенного. Фактически мы сорвали планы Фадеева.
– А у тебя что? – спросил Дерешков начальника СБ.
– Успехами не порадую, – мрачно сказал Лобанов. – Их пока нет. Лиза умерла, не приходя в сознание, а сбившую её машину так и не нашли. Рогов в Москву не прилетел. Видимо, его предупредили после провала захвата внука Третьякова. К самому Третьякову тоже не подобраться, он усилил охрану.
– Неужели совсем не подберётесь?
– Завалить можно, но я не хотел бы этого делать, – ответил Лобанов. – Одно дело, когда выбивают исполнителей, другое – покушение на первых лиц. Если мы наплюём на правила игры, они могут сделать то же самое. Я опасаюсь за вашу безопасность. Пока мы не знаем, где прячутся Фадеев и Рогов, я воздержался бы от крайних мер.
– А какие у нас меры не крайние? Что ты можешь предложить?
– По нашим сведениям, с большой вероятностью Рогов сейчас в Англии, скорее всего, в Лондоне. У нас есть…
– Хорошо, – перебил его Дерешков. – По Рогову ясно. Дальше.
– По Фадееву только два предложения. Это поиск «найтов» по базам данных полиции и посылка большой группы на Алтай. Единственная зацепка – это канадский внедорожник. Таких машин вряд ли наберётся больше сотни на всю Россию, и они сильно отличаются от обычного автотранспорта. Я уже запустил поиск по базам через наших людей в полиции. Результаты обещали к завтрашнему утру.
– Кого думаешь отправить?
– Отправлю Михеева и ещё четверых. Ребята надёжные, так что лишь бы они его нашли, а справиться могут с любой местной охраной.
