Галина Колоскова
Желание на любовь
Значит, кто-то всё-таки есть или был… Неприятная тяжесть от чувства ревности в груди перебивала боль в ноющей ране. Чего Вуд ждал? Что молодая красивая женщина до сих пор одна? Было досадно от осознания собственной глупости. Он ведь на самом деле надеялся на это. И слова Джона о том, что никого у неё нет…
Мэтт отодвинул в сторону бокал с виски; ему ещё предстояло знакомство с Ритой. Он усмехнулся, успокаивая себя мыслью: «Если тот, “гипотетический”, до сих пор не представлен родителям, значит, ничего серьёзного нет!»
В памяти всплыли слова дочери: «Что бы ни случилось, не опускай руки и знай: я в тебя верю!»
«Лилибет знала… И что это меняет? Ничего! Кэтлин будет моей, пусть даже ради этого придётся сражаться с целой дюжиной воздыхателей».
– Чему усмехаешься?
Искрящиеся счастьем карие глаза, прикованные исключительно к нему, воодушевили Мэттью. «А она умеет веселиться, и пара бокалов Кьянти- Классико способствуют этому. Нужно будет запомнить».
– Так, кое-что вспомнил.
– Расскажешь?
– Не сейчас. Давай развлекаться! – Он поднялся и протянул руку. – Что скажешь, если я приглашу тебя на танец?
Взрыв смеха и кокетливый взгляд в ответ.
– Скажу, что не против…
Улыбку в глазах мгновенно сменили недоумение, страх, раздражение, неловкость.
Агент обернулся. Лавируя между столиками, к ним быстро приближался высокий молодой мужчина.
– Что ты здесь делаешь? – Голос брюнетки дрожал.
– Решил познакомиться. – Приветливая улыбка на смуглом лице, предназначенная для женщины, и испепеляющий взгляд почти чёрных глаз, направленный на соперника. – Ты нас не представишь друг другу?
Паркер вышла из-за стола и решительно встала между мужчинами. В огромных глазах отчаяние и немая просьба «Не нужно!», обращённая к обоим.
– Мэттью, это Бейн…
Вуд усмехнулся, плотно сжал челюсть и протянул руку. «Что ж, просьба любимой – закон для меня!» Но, видит бог, какого труда ему стоит сдержаться…
Глава 16.1
– Мэттью.
– Бейн.
Всего два слова и скрещённые взгляды. Каждый пытался просчитать достоинства и недостатки соперника, очевидные с первого взгляда. И никто не спешил опускать руки. Лёгкое сдавливание ладоней стало сильным, костяшки пальцев обоих мужчин побелели. Рукопожатие переросло в реслинг, и ни один из них не собирался сдаваться. Улыбки, насильно выданные губами, постепенно переходили в оскалы. Два белозубых красавца. Светлокожий и смуглый, как день и ночь. Оба крепкие, хорошо сложенные, разница лишь в росте и возрасте.
«Моложе меня, вот так-так… – первая мысль о сопернике, промелькнувшая в голове Вуда, но даже ни на секунду не возникло сомнения в своём превосходстве или страха. – Кэтлин полна сюрпризов. Тем интереснее их разгадать!»
«Силён, красив и так похож на дочку, вернее, она на него. Сомнений нет, придётся постараться…» И так же – ни одной мысли о том, чтобы смириться. Только боль в груди, отдающая в голову. Давило воспоминание о счастье, минуту назад светившемся в любимых глазах, пока не заметила его, лавирующего между столиками. Столько лет, проведённых рядом, Калама не собирался выбрасывать на ветер. Слишком любил, чтобы взять и просто уйти. Обидно видеть встревоженный взгляд, устремлённый на другого мужчину.
«Что это? Проснувшиеся старые чувства или внезапно возникшие новые? Почему на меня она смотрит лишь с сожалением? Неужели всего двух дней хватило, чтобы забыть всё, что было между нами?» Он не верил в это! Так быстро ничего не проходит…
Кэт переводила взгляд с Бейна на Мэттью. Она заметила бледность, появившуюся на лице агента, видела, как он отвёл чуть назад левое плечо, слегка сморщившись при этом. Паркер пообещала себе обязательно узнать, что с ним не так, но прежде нужно было остановить дурацкое противостояние дорогих для сердца мужчин.
Появление гавайца стало шоковой неожиданностью. Мягкий мальчик проявил жёсткость – и это в некоторой степени было достойно восхищения. Возможно, если бы всё происходило с кем-то из подруг…
В сторону их столика начали оборачиваться любопытные посетители.
– Прекратите. – Кэтлин положила пальцы на сжатый в плотный комок перехлёст из ладоней. Сверкающий гневом взгляд говорил, что она готова на самый отчаянный шаг.
– Не заставляйте вцепиться в ваши руки зубами.
Сомкнутые пальцы мгновенно разжались.
Вуд встряхнул кистью и заработал кулаком, сжимая и разжимая побелевшие пальцы, разгоняя застоявшуюся жидкость по конечностям. Не самое удачное время для спора. Сердце гулко стучало, отдавая барабанной дробью в рёбра, в висках шумело от прилива крови, сдобренной хорошей порцией адреналина.
Мэтт оглядел полутёмный зал ресторана: почти все столики были заняты – и немудрено в такой-то вечер. Слишком много ненужных невольных свидетелей. Он перевёл взгляд на взволнованное лицо Кэт.
– Почему не предупредила, что нас будет трое? – Совершенно спокойный голос с нулевыми эмоциями. Мэттью усмехнулся про себя: профессионализм на лицо, если бы ещё прогнать гнев из мозга.
– Потому что не знала этого. – Паркер пристально смотрела в тёмные глаза молодого друга, пытаясь найти оправдание его поступку. Если бы взгляды могли убивать, Бейн уже несколько минут как валялся бы мёртвым. – Так что ты тут делаешь?
Калама широко улыбнулся, делая вид, что его никак не задели слова любимой музы.
– Проезжал с друзьями мимо, подумал, что ты можешь быть этим вечером здесь, и не ошибся. Попросил остановиться и подождать пять минут. Решил поздороваться. – Он обезоруживающе улыбнулся. – Я уже ухожу, не стоит из-за меня менять свои планы.
Бейн чмокнул оторопевшую брюнетку в губы.
– С Новым Годом, дорогая! Созвонимся, подарок за мной. – И, пообещав сопернику: – Ещё увидимся,– так же стремительно, как появился, направился к выходу.
Вуд проводил его взглядом и, лишь убедившись, что тот не собирается возвращаться, обернулся к Кэтлин.
– Что это было? Я, конечно, люблю сюрпризы, но не столь экзотические. – Никакого осуждения или гнева в зелёных глазах, только вопрос.
Мэтт прекрасно знал, что любая попытка разбирательств вызовет в душе гордячки протест и превратит свидание в вечер разборок. Кто он такой, чтобы предъявлять претензии? Будущий муж? Так это право нужно ещё заслужить. Пока он себя не может назвать даже её парнем, просто отец общей дочери. Причём не узаконенный отец.
Агент сжал зубы, пытаясь сдержать рычание; мысли, бомбардирующие мозг, буквально взрывали голову. Господи, да он практически вообще никто для неё, так, соратник по воспитанию Лилибет, причём стал им чуть больше недели назад.
Кэт растерянно смотрела в сторону двери. На душе было мерзко. Меньше всего брюнетке хотелось сделать кому-нибудь больно. Ну почему с ней всегда так происходит? Либо бьют её, либо это делает она сама. Сколько нужно заплатить за счастье? Оно вообще возможно? Самое время надеть привычную маску.
– Под экзотикой ты подразумевал расовую принадлежность, возраст или действия? – Никакого намёка на извинение или попытки оправдаться. – Что-то мне расхотелось танцевать.
Гордый, независимый взгляд коричневых глаз смерил фигуру агента с некой долей вызова. Мэттью усмехнулся. Отлично умеет держаться в неожиданных ситуациях его любимая женщина, молодец.
– Мне тоже.
Он взял её за обтянутый платьем локоть, почувствовав лёгкую дрожь, и помог сесть за столик, галантно придвинув стул.
– Может, закажем десерт?
Вуд чувствовал напряжение, идущее от Кэтлин. Ей внезапно сделалось жарко. Она промокнула лицо салфеткой, убирая капельки пота, выступившие над верхней губой.
– Я не хочу больше здесь находиться, к тому же нас ждут родители. Как смотришь на то, чтобы прямо сейчас отправиться к ним? – Широко распахнутые глаза смотрели теперь с мольбой, в них читалась не только просьба уйти из данного места, но и не вспоминать о произошедшем сейчас инциденте.
– Как скажешь. – Он подозвал официанта и, рассчитавшись по счёту, повёл Паркер к выходу. – Машину поведу я.
– Ты не знаешь дороги.
– Подскажешь. Пьяная женщина за рулём – угроза для пешеходов. – Прохладный воздух вечернего города действовал отрезвляющим образом. Мэтт втянул его полной грудью.
– Я вовсе не пьяна! А что, мужчины под «шафе» у нас по воздуху передвигаются?
– Со стороны виднее. Мы не летаем, мы концентрируемся на дороге, в отличие от прекрасной половины, а не на том, потекла ли тушь и осталась ли на губах помада.
Кэт остановилась, демонстративно достала из сумочки пудреницу и помаду, повернулась спиной и поправила макияж под насмешки Мэттью.
Так, шутливо препираясь, они добрались до стоянки. За руль серебристого Вольво всё-таки сел мужчина.
Миновав несколько светофоров, Вуд свернул вправо. Он припарковался в «кармане» высотного здания, сверкающего праздничной иллюминацией, и, откинувшись в кресле, повторил вопрос, заданный в ресторане:
– Кто это был? Имя я уже знаю, как и, что он поставлен в известность о моём приезде. Неожиданностью его существования стало лишь для меня. Осталось выяснить его статус.
Агент внимательно смотрел в начинающее покрываться румянцем лицо брюнетки.
– Это вовсе не допрос, просто для протокола, чтоб не выглядеть идиотом, отвечая на вопрос родителей: знаю ли что-либо о твоём парне? – О разговоре с Джоном он предпочёл умолчать. – Так кем он тебе приходится? Другом или?
Кэтлин тяжело вздохнула, понимая, что отвертеться на этот раз не сможет.
– Я хотела поговорить о нём завтра.
– Считай, что оно наступило. Давай оставим на потом поменьше неприятных разговоров. Мэттью не отводил взгляда, пытаясь по её жестам и мимике выяснить степень правдивости. Сила профессиональной привычки.
– Не все умеют расставаться с человеком, занимающим немалое место в жизни, так же быстро, как ты.
Брюнетка прекрасно понимала, чем сейчас Вуд занимается; не он один умел читать людей, только кое-кому это мало помогало. Если бы за способность вляпываться в неприятности давали медаль, её грудь была бы похожа на генеральскую планку с наградами.
– А ты решила с ним порвать? После долгих… – Агент на мгновение запнулся и продолжил: – Лет, месяцев, дней?
Она махнула рукой, словно отбиваясь от заполнившего салон машины вязкого напряжения.
– Только давай ты не будешь меня тестировать. – Кэт нахмурилась. – Я и без применения психологических штучек скажу правду. Четыре года. Бейну двадцать шесть лет. Он писатель, чьи работы печатает наше издательство, в стенах которого и познакомились. – Она распрямила складку плаща, пытаясь занять нервные пальцы. – И не стоит бояться неудобных вопросов. О нём никто, кроме близких подруг, не знает.
– Юный гений? – Заметив недовольство после насмешливых слов, Мэтт поспешил перевести тему разговора: – Лилибет ты тоже с ним не знакомила?
– В первую очередь – Лилибет. И впредь попрошу не говорить о Бейне с издёвкой. Он очень хороший человек и талантливый автор.
Агент улыбнулся: его дочь умеет хранить тайны. В том, что метис хороший, он не сомневался: с плохим злючка не стала бы связываться. Он повернул ключ в замке зажигания и плавно вырулил на шоссе.
«Писатель с внешностью плейбоя, моложе меня на десять лет, обладающий недюжей силой. Хорошенький коктейль получается, и придётся его выпить до дна…» Вуд непроизвольно заглянул в зеркало и остался доволен увиденным. Седых волос не заметно, да и морщин тоже: с генами ему повезло. Больше тридцати четырёх, ну пусть с половинкой, ему не дашь. Мэттью вдавил педаль газа и крепко сжал руль, вливаясь в поток автомобилей.
– Это всё, что я хотел о нём знать. – Он широко улыбнулся, всё остальное для него добудет Беттани. – Заметь, никаких истерик с моей стороны или скандалов.
– Ещё не хватало. – Меньше всего Паркер хотелось бы сейчас вставать на защиту любого из двух мужчин, однако если понадобится, готова сделать это. Но было бы лучше перенести такой разговор на потом.
Мэтт, повернул к ней голову и, совершенно серьёзно произнёс:
– Кстати, вы неплохо смотритесь, хотя он немного высоковат для тебя. – Кэтлин улыбнулась, намереваясь ответить, но агент успел договорить: – Правда, рядом со мной тебе намного лучше.
Запоздавшее:
– Я знаю, – прозвучало уже после второго предложение Мэттью.
Оба рассмеялись. Брюнетка была благодарна Мэтту за понимание. Скандалить в такую ночь никак не хотелось. Она откинулась в кресле и, отогнав мысли о Бейне, вздохнула свободно. Оставалось выяснить один вопрос и сделать парочку предупреждений.
– Как ты относишься к рыбным блюдам?
– Отлично! – Он скосил глаза на Кэт. Неужели она собиралась пригласить его ещё куда-нибудь? – А что?
– Рита решила приготовить кое-что из японской кухни.
Вуд облегчённо выдохнул.
– С удовольствием попробую! – На сегодня любопытных глаз, направленных на них с Кэтлин, ему хватило сполна. Даже в большом городе не так-то просто затеряться, а его выдержка, подтачиваемая ревностью, тоже имела предел.
– Не сильно радуйся, а уж тем более не надейся получить удовольствие: она и американскую-то плохо знает. – Паркер рассмеялась. – Ты продержись пару часов, а там, как обычно, закажем еду на дом.
– Некрасиво отказываться от угощения, тем более что это будет наше первое знакомство с твоей матерью. – Мэттью готов был съесть что угодно, лишь бы не наблюдать раздевающих взглядов молодых мужчин, направленных на выпуклости Кэт. «И кто придумал все эти облегающие платья?»
– Ещё хуже, если оно закончится отравлением и больничной палатой! – Она уже не смеялась.
Агент чуть не ляпнул, что только что покинул стены госпиталя. Плечо по-прежнему ныло, но ни о какой перевязке не могло быть и речи. Нужно было срочно принять обезболивающее, что он и предполагал сделать, как только доберётся до жилища Джона.
Большой двухэтажный дом, окружённый тёмными пятнами деревьев, причудливо выделялся белым старинным фасадом на фоне современных коттеджей соседей.
Мэтт вспомнил подпрыгивающего на холоде высокого человека с правильными, аристократическими чертами лица и буйной рыжей шевелюрой. Если надеть на него фрак и дать трость в руку, тот мог бы вполне сойти за высокочтимого лорда. Вуд остановил машину напротив гаража, несколько не вписывающегося в атмосферу старинного особняка.
– Этот дом создан твоими предками?
Брюнетка рассмеялась: вид уменьшенной копии особняка лорда Даррелла Дуппа, давшего современное название городу, вводил в заблуждение всех друзей и знакомых, хоть раз побывавших в гостях у её родителей.
– Нет, он построен чудаковатым человеком, мистером Твинксом, как тот себя называл. Джон выкупил его на аукционе после смерти достопочтенного аристократа. И это была причуда Риты. Она увидела особняк на страницах журнала «Читательский дайджест» и буквально заболела им. Джон тогда ещё играл и зарабатывал неплохие деньги, он всегда любил потакать её прихотям. Я прожила здесь год до того, как уехать в Сквим.
– Значит, я сейчас увижу святая святых? Детскую спальню мисс Паркер? – усмехнулся Мэтт. – Могу поспорить, что шторы на окнах будут бледно-розового цвета, а обои – бежевыми, в розовые же цветочки.
Брюнетка улыбнулась, когда-то комната с высокими потолками, расположенная на втором этаже недалеко от лестницы, так и выглядела, но не теперь.
– Скажи ещё про покрывало в рюшах и белую ночную вазу у кровати.
Мэттью хохотнул, представив юную Кэтлин, усаживающуюся на горшок.
– Так я угадал? – Левая бровь агента поползла вверх.
– Отчасти, детская была переделана для Лилибет. Она прожила в ней до девяти лет, пока я не встала на ноги и не смогла снять нам отдельное жильё. А твоя дочь терпеть не любит девчачий цвет.
Он припомнил, что ему говорил Джон о пристрастиях девочки.
– Это всё кардинально меняет! Светло-салатового цвета обои, зелёные портьеры и плакаты с гоночными машинами, развешенные по стенам.
Кэт с изумлением смотрела на Вуда, пытаясь понять, кто мог ему рассказать всё в таких подробностях.
– Ты узнал об этом от Лилибет?
– Нет, дорогая моя. – Он вышел из машины и, обойдя, открыл пассажирскую дверь, подав Паркер руку. – Я вычислил всё сам, методом дедукции. Не забывай, кто я по профессии.
Мэтт притянул молодую женщину к себе и, заглянув в искрящиеся смехом глаза, проговорил:
– С таким как я не пропадёшь! Ты в крепких руках, под надёжной защитой.
Он сделал попытку поцеловать мерцающий блеском в свете фонарей пухлый рот, но Кэтлин успела выставить перед собой руки, упершись ладонями в его широкую грудь.
– Пока спасаться нужно только от похотливого юноши-переростка. Не знаешь, кто бы мне в этом помог? – Она огляделась по сторонам.
– На помощь родителей можешь не рассчитывать. – Мэттью отнял её ладони от груди и поцеловал кончики пальцев. – С Джоном общий язык мы нашли ещё в Вашингтоне, а Риту к концу вечера сумею обаять настолько, что сделаю своей верной сообщницей!
– Всё может быть, только не налегай сильно на рыбу, а не то придётся тебе очаровывать медперсонал, кружащийся вокруг твоей постели с уткой в руках!
– Фу, как не романтично! – скривил лицо Вуд.
Брюнетка рассмеялась, воочию представив картину его госпитализации.
– Зато очень правдиво! – Она позвонила в дверь и, услышав легкие шаги Риты, повторно предупредила: – Я не шучу. Чтобы после никаких обид и претензий!
Дверь отворили. На пороге стояла моложавая привлекательная женщина невысокого роста с копной роскошных темно-каштановых волос, распушенных по плечам. Ярко-голубые глаза, пронзительность которых подчёркивало длинное облегающее платье насыщенно бирюзового цвета. Драгоценности, с камнями в цвет платья, сверкали в ушах и на короткой тонкой цепочке, украшающей длинную матово-белую шею.
«Эффектная женщина!» – мелькнуло в голове агента. Рядом с Кэт она выглядела подругой, но никак не матерью или сестрой. Сходство начиналось и заканчивалось в густоте волос, такими же, как у дочери, непослушными прядками норовившими залезть в глаза. Он поднял было руку, собираясь убрать одну из них за маленькое ушко, но вовремя отдёрнул.
Человек, в чьи права входило исполнение этой приятной обязанности, стоял за спиной Риты. Тёмно-синий костюм, серая рубашка, синий галстук. Вуд не смог сдержать улыбку. За столом соберутся люди, одетые в одинаковые тона. Но, может быть, так и положено в год голубого водного Тигра? Хотя он не сомневался, что Одри, подобравшая ему одежду, в этот день вырядится в жёлтые, оранжевые или ярко-красные цвета. Сестра всегда найдёт повод и возможность выделиться из толпы. Улыбка непроизвольно расплылась на губах Мэтта.
Замершая в дверях женщина пристально всматривалась в лицо незнакомца, словно пытаясь прочесть и разгадать какие-то тайны. Он не отводил и не прятал взгляд. Удивление в светлых глазах постепенно сменилось на доверие. Ей определённо нравилось то, что она увидела. Рита приветливо улыбнулась и протянула руку.
Гость взял гладкую ладонь и, поцеловав тыльную сторону, не дожидаясь слов Кэтлин, представился сам:
– Мэттью Вуд.
Он широко улыбнулся.
– Даже не знаю, кем правильнее себя назвать, вернее, знаю.–Мужчина сдержал смех, представив, какой будет реакция Паркер на следующие его слова: – Я отец Лилибет и ваш будущий зять!
Кэт сделала шаг вперёд и в сторону, наступив острым каблуком на вычищенный до блеска ботинок агента, при этом больно ткнув локтем в бок самонадеянного наглеца. Приглушённый стон возвестил колючке, что она достигла желаемого.
– Мэттью любит спешить. – Она обернулась и мило улыбнулась жертве каблука. – Причём во всём! Сегодня наше первое свидание, и неизвестно, состоится ли второе.
Вуд отправил выбившуюся чёрную прядку волос бунтарки за ушко и, одарив её маму широкой белозубой улыбкой, уверенно подтвердил:
– Обязательно состоится. Можете даже не сомневаться в этом. – Он протянул ладонь Джону. – Рад снова встретиться.
Мужчины радушно пожали друг другу руки.
– Не думали, что я так скоро нагряну в ваш дом?
Ответила за мужа Рита:
– Очень рада нашему знакомству. Конечно, было бы лучше, если бы оно состоялось много лет назад, ну да ладно, пути Господни неисповедимы. – Она взяла обоих мужчин под руки, предоставив дочери самостоятельно снимать плащ, и повела за собой в гостиную.
Мэтт приостановился и, заглянув в глаза женщины, которую с удовольствием уже сейчас называл бы тёщей, ответил:
– Поверьте, если бы всё зависело только от меня или я хотя бы догадывался, что в вашем доме растёт моя дочь, то сделал бы это раньше!
Рита улыбнулась; сеть мелких морщинок лучиками легла вокруг больших глубоких глаз, делая их ещё более обворожительными.
– Нисколько не сомневаюсь. – Она понизила голос до шёпота: – Джон рассказал мне о вашем разговоре в Вашингтоне, – и уже более громко добавила: – Вы располагаете к доверию.
– А вот этого делать не стоит. – Кэтлин опередила родителей и, зайдя в просторную комнату, направилась к стоящему на столе ноутбуку.
– Я лучше тебя разбираюсь в людях. – Рита отпустила руки мужчин и подошла к дочери. – Знаешь, жизненный опыт даёт мне некоторые преимущества.
Она обняла Кэт и чмокнула в щёку.
– Мы только что разговаривали с Лилибет.
– И как она? – первым на слова хозяйки дома отреагировал Мэттью. – Я звонил ей сразу после посадки в «Скай-Харбор», а потом как-то закрутился. Она дома?
– Да, собираются с тётей на званый ужин к вашим родителям. – Рита обвела Вуда оценивающим взглядом. – Вы совсем разные с сестрой, разве что цвет глаз одинаковый. Она очень яркая.
– Ну, мужчинам красота ни к чему, – он рассмеялся. – Пусть я не удался лицом, но зато у меня имеется масса других достоинств.
– Я этого не сказала. Лилибет не обладает внешностью матери, а значит, отец моей внучки не может быть непривлекательным. В кого иначе она такая красавица? Джон был прав: вы очень похожи, просто удивительно, насколько…
Мэтт заглянул через плечо Паркер, настраивающей скайп.
– Я тоже хочу поговорить с дочерью. – Он протянул руку к столу, но злючка оттолкнула её локтем.
– Обязательно, но после меня.
Разгорающийся спор разрешила Рита:
– Только если по телефону, они уже выехали. Мы с Джоном изрядно проголодались, хочу пригласить всех за стол.
Она обворожительно улыбалась. Такой женщине невозможно в чём-то отказать. Мэттью хорошо понимал потакающего любым прихотям жены Джона. Если бы на него самого так смотрела Кэт…
Он отошёл от стола, переведя взгляд на любимую брюнетку; та сделала круглые глаза и, пользуясь тем, что стоит спиной к матери, покачала головой, призывая Вуда проявлять стойкость.
Антикулинар положила ладонь на рукав серого костюма агента.
– Надеюсь, дочь предупредила, чтобы вы не налегали на еду в ресторане?
Паркер провела ладонью вдоль шеи и приложила пальцы к виску, изображая пистолет. Мэтт с трудом сдерживал смех. Он услышал лёгкое покашливание за спиной: очевидно, Джон также наблюдал за жестами Кэтлин.
Рита ласково взглянула в лицо соискателя на звание зятя, морщинки собрались вокруг больших глаз лучиками, превращая в голубое солнце. Мэттью помимо воли открыл рот и, улыбнувшись во все тридцать два зуба, выдал:
– С удовольствием! Обожаю рыбу, а уж из ваших рук съем всё что угодно!
Брюнетка изобразила петлю, очевидно, накинутую на шею Вуда и, затянув, дёрнула вверх. Кашель перешёл в смех, а хозяйка дома невозмутимо пригрозила:
– Кэт, если не будешь есть – не стану разговаривать с тобой полгода. – Она всё-таки оглянулась, чтобы пристыдить неблагодарное дитя: – Ты же знаешь, у меня и на спине есть глаза.
Колючка прохрюкала сквозь смех:
– О да… – и, уже не сдерживаясь, залилась в унисон с Джоном.
Мэтт спросил, где можно вымыть руки. Он с невозмутимым видом удалился в гостевую ванную комнату, лишь там прислонившись к двери и посмеявшись с минуту. Вуд умылся, а после запил с ладони таблетки, посчитав, что для пущего эффекта лучше выпить сразу две.
Через час все весело смеялись, устроившись за празднично сервированным столом, вспоминая детские проделки любимицы семьи – Лилибет. Мэттью налегал на овощи, щедрой горкой насыпанные в тарелку, и словно губка впитывал рассказы о дочери, интересуясь мельчайшими подробностями. Он не заметил, каким образом рядом с ним оказались роллы и соевый соус. Агент поднял взгляд на Кэт, та вздохнула, пожала плечами, выражая сочувствие, и пододвинула бутылку виски.
Вуд наполнил почти до краёв круглый короткий стакан и выпил залпом, намереваясь создать в желудке обеззараживающее пространство для принятия роллов. Выждав пять минут, он выпил ещё полстакана и решительно взял в руку палочки.
Вторая порция угощения пошла лучше первой. Соус оказался на удивление вкусным. Роллы со свежим тунцом после минутного замачивания в тёмно-коричневой жидкости были вполне съедобными. Зря Паркер так накручивала ситуацию вокруг кулинарных способностей матери, попробовала бы она стряпню Одри…
Через полчаса Мэттью почувствовал лёгкое головокружение и тошноту. Руки стали ватными, в голове появился непонятный шум, голоса доносились словно издалека. Лицо любимой женщины расползалось в стороны, глаза превратились в наполненные ужасом плошки.
«А ведь она предупреждала…» – промелькнуло в голове агента, прежде чем он провалился в абсолютную темноту.
Глава 16.2
Мэтт плыл, ориентируясь на самую яркую звезду, из последних сил барахтаясь на гребне волны. Ужасно ныло раненое плечо, и болела голова. И немудрено: почти три часа бороться со стихией. Да где же этот чёртов берег? Выкинуть в открытое море живого человека без всякой надежды на спасение…
На это был способен только последний подонок – и именно таким оказался Бейн. Его наглая ухмылка напоследок и пенные борозды удаляющегося вдаль белоснежного катера до сих пор стояли перед глазами…
Как сообщникам писаки удалось угнать машину «скорой помощи», и почему врач не разрешил Кэтлин сопровождать его? Чем дольше он размышлял, тем больше убеждался, что похищение – не импровизация разгневанного ревнивца, а тщательно спланированная акция…
«С друзьями проезжал мимо…» Значит, те три мордоворота в форме полицейских, вытащивших его носилки из салона, были друзьями любовника Кэт…
Но почему он так внезапно вырубился?
Агент в очередной раз пытался вспомнить любую мелочь прошедшего вечера, чтобы расставив факты по местам, понять, кто помогал гавайцу. «Врагов нужно знать в лицо…–и тут же мысль: –Для чего, если не сможешь отомстить? Я должен выжить, обязательно удержаться на плаву…»
Он даже не обратил внимания на игру столь актуальных слов. Чувство юмора не для смертника. Горло ужасно саднило, хотелось пить. Столько времени без воды… Насмешка судьбы: умереть от жажды посреди тысячи тонн жидкости…
Если бы знать, где он сейчас находился. Ему завязали глаза, прежде чем бросить в кожаное кресло частного самолёта. Вуд пытался вспомнить всё, что знал о параметрах небольших самолётов и географическую карту мира. Сан-Диего! Ближайшая точка, и совпадает время – чуть больше часа…
Его, специалиста по освобождению заложников, выкрали самым наглым образом. Посреди огромного города, из автомобиля, предназначенного для спасения жизней людей.
Так когда же подсыпали снотворное? Как скрупулёзно всё продумано… Он пил в ресторане после ухода Бейна? Вроде бы нет, значит… Страшная догадка пронзила мозг: «Как она могла? Нет, только не Кэт!» Но факты говорили сами за себя…
Бутылка с виски, услужливо пододвинутая поближе. Кто-то ещё пил из неё? «Вспоминай, Мэттью, вспоминай!» А что могли дать воспоминания? Для того чтобы кому-то предъявить обвинения, нужно выжить, а надежд на это с каждой минутой становится всё меньше…
«Ничего не ешь!» И он, как дурак, послушно ел то, что брюнетка положила ему на тарелку. Значит, либо виски, которые пил только он, либо овощи? А соус? К соусу, кроме него, тоже никто не притрагивался…
Как тонко рассчитано, какой изощрённый мозг… Зачем, для чего? Борьба за дочь? Желание остаться и независимой, и при ребёнке? Но он никого не насиловал… Насилие…
Мэтт застонал. Только сейчас в голове всё прояснилось и встало на места… Месть! За разбитые надежды, сломанную жизнь, растоптанную любовь, за беды…
Недели хватило, чтобы принять решение и всё распланировать. В груди, вместе с холодом, образовалась пустота. Боль, осязаемая, спазмами рвущая сердце. За всё в этой жизни нужно платить, и за любовь в том числе…
«Прости…»
Слишком поздно узнал, слишком поздно понял… Но всё могло бы быть по-другому, если бы не её любовь… к Бейну…Поздно… Он должен смириться и принять возмездие.
«Лилибет, доченька, прости…»
Нет! Он должен сражаться ради девочки, её снова лишают отца! Но как бороться, если ноги и руки налиты свинцом и уже совершенно нет сил. Солёное море, пахнущее гниющими водорослями и рыбой.
Глаза почти ничего не видят, веки наливаются тяжестью, и он с головой погружается в воду. Накатывающий, словно волнами, шум в висках возвращает в детство: отец приложил к его уху ракушку, счастливая, смеющаяся мама, Одри…
«Простите за всё…»
Скоро он сам станет частью природной стихии, кормом для крабов…
«Кэтлин…»
Спасибо мозгу за последнее видение. Всё так же прекрасна: распущенные волосы, ласковый взгляд и снова этот запах рыбы… Кто она? Русалка… сказочное видение… Забота в глазах, ласковый шёпот «Я прощаю тебя…» и нежные руки, касающиеся раны, и столько любви во взгляде.
Яркий свет пронзил мозг, словно молния. Вуд вздохнул, проталкивая воздух в рвущиеся на куски лёгкие, понимая, что через секунду их заполнит мутная жидкость, и…
– Мэттью, проснись! Что с тобой? Тебе приснился кошмар?
Так вот что пыталась Кэт-«русалка» сделать с ним: разбудить, вытащить из кошмара, несколько часов мучившего пьяный мозг. И вовсе она не шептала.
Он наморщился и прохрипел пересохшими губами:
– Не кричи. Дай попить. И почему ты пахнешь рыбой?
Паркер приподняла взлохмаченную голову Мэтта и прижала к стянутым коркой губам край стакана, наполненного шипучей жидкостью. Он осушил его парой глотков и скривил рот от отвращения.
– Фу, что это было? – этот вопрос мужчина, скорее всего, задал себе.
– Аспирин! А рыбой несёт от того, кто переел вчера роллов! – Брюнетка смотрела в недоумевающие глаза. – Треска на волю просится.
Смоченные губы Мэттью расплылись в улыбке. Его переполняло счастье. Сон, всего лишь сон, он жив, почти здоров и никто его не предавал!
– Сейчас ты скажешь «А я тебя предупреждала».
– Но так и есть. Надеюсь, тебя не вывернет на постель? Если что, ванная за той дверью, –показала рукой налево Кэтлин. – И не забудь два раза почистить зубы.
– Меня никогда не тошнит, не бойся. – Агент провёл рукой по подбородку, покрывшемуся за ночь короткой щетиной, и пробурчал, понимая несбыточность возникшего желания: – Почищу, а то вдруг целоваться придётся.
– Да уж, запашок от тебя ещё тот, нужно умудриться найти сумасшедшую, которая захочет сейчас с тобой это делать!
Вуд не стал продолжать пикировку, а приподнялся на локте и огляделся. Просторная комната, наполненная светом, льющимся из огромных, почти во всю стену окон, выходящих в сад. Он прикрыл глаза.
