Галина Губич
Ведьмино кольцо
В этот день заняться в лавке было решительно нечем, Стефан сверял учетные книги, пересчитывал товар и скучал, когда в лавку заглянул встревоженный хозяин.
– Тут мальчонка какой-то сунул мне письмо, для тебя, сказал. Да что письмо, такое творится. Зореслава… – хозяин отвлекся на товары на витрине, принялся расставлять их в нужном порядке.
Стефан автоматически сунул письмо в карман и весь напружинился, но хозяин словно и забыл, что хотел сказать. Тут зашла покупательница:
– Мне бы моток бечевки.
И пока Стефан заворачивал покупку, злясь на хозяина, на покупательницу, она обернулась на хозяина и заговорила шепотом:
– Зореслава-то, слышали, арестовали пташку.
– Да-да, тоже вот хотел сказать, – важно начал хозяин, но тут и он, и покупательница с удивлением обернулись на Стефана. Он бросил заворачивать покупку, выскочил из-за прилавка и бросился на улицу.
Он бежал, не замечая ничего вокруг, в душе надеясь, что произошла ошибка. И даже представлял себе, как выскажет хозяину, что думает о сплетнях, ведьмах и прочих глупостях. Когда Стефан влетел во двор, два жандарма запихивали Зореславу в арестантскую повозку.
Стефан бросился было к жандарму, бесцеремонно толкавшему Зореславу. Его удивило ее спокойствие. Она смотрела на жандарма и столпившийся народ насмешливо, будто ее грела какая-то тайна.
– Не надо грубостей, офицер, я справлюсь сама, – уверенно сказала она, но жандарм пихнул ее к повозке. Этого Стефан не вынес и кинулся на жандарма. Тот лишь покачал головой:
– Отойди парень, не ввязывайся. Поверь так будет лучше всем.
Стефан потерял голову, лез на жандарма с кулаками, кричал, но его оттащили подальше и бросили на землю. Повозка с Зореславой, скрипнув, двинулась к тюрьме.
Отец Зореславы, всегда такой уверенный и сильный, выглядел уставшим и осунувшимся. Он безвольно смотрел, как увозят его дочь, и ничего не делал. Когда повозка скрылась за поворотом, Стефан, раздираемый болью и гневом, набросился на него.
– За что ее арестовали? Она не имеет отношения к этим убийствам. Как вы это допустили?
– Не лезь не в свое дело, мальчишка.
– Я сам спасу Зореславу, докажу, что она тут ни при чем, – в запале Стефан буквально выкрикивал слова ему в лицо.
– Спасешь? Думаешь, ты ей больно нужен? Ты парень хороший, только места своего в жизни не понимаешь, смотри, как бы носом в грязь не упасть по глупости своей, – он отвернулся от Стефана, процедив сквозь зубы, – рыцарь.
* * *
Вечером того дня Стефан встретился с Мареком в таверне, пригрозив ему деньгами. Нужно было узнать, почему арестовали Зореславу. После встречи Стефан ежился на холодном ветру и медленно брел в сторону дома, обдумывая ситуацию. Положение складывалось трудное. Было очевидно, что Зореслава не имеет отношения к убийствам, и это было бы легко доказать, если бы не череп и кольцо.
Как только дело касалось колдовства и ведьм, люди теряли разум и способность мыслить здраво. Сколько бы денег и влияния не было у отца Зореславы, а спасти дочь от смерти он был не в силах. Стефан жалел о резких словах, что ему наговорил. Никогда раньше он не видел этого сильного человека таким потерянным и разбитым.
На подходе к дому из-за туч неожиданно показался молодой месяц и осветил небольшую площадку. Во дворе стояло двое: мужчина и женщина. Они были любовниками, в этом не было сомнений, их головы склонялись друг к другу, а тела переплетались, создавая причудливый танец теней.
Стефан вжался в стену, стараясь незамеченным подкрасться как можно ближе. В женщине он с удивлением узнал Камилу. Еще не похоронила жестоко убитого мужа, и уже радуется свободе. С кем же? Мужчина ему был незнаком. Они прощались. Подарив любовнику последний жаркий поцелуй, безутешная вдова направилась домой.
«Вот оно что! Марек сказал, свидетель – Камила. Оклеветала, значит, Зореславу, чтобы скрыть свои грязные делишки». Он никому не позволит причинить вред любимой женщине. Толпа хочет видеть ведьму, она ее получит, но не Зореславу, другую. Ведьму и ее подельника. Решение было принято, осталось проследить за мужчиной и выяснить подробности.
Стефан вернулся домой лишь под утро уставший, но довольный. Прямо в одежде упал на кровать и забылся коротким тревожным сном. Письмо так и осталось лежать нераспечатанным в правом кармане куртки.
* * *
Суд над женой мясника Камилой и ее любовником Михайло прошел двумя днями позже за закрытыми дверями. Власти боялись народных волнений, но это не помогло. Люди собрались вокруг здания трибунала, кричали оскорбления, кидали камни в окна и требовали выдать им ведьму. Толпа жаждала крови. Стыд за собственный животный страх, пережитый всего несколько дней назад, требовал человеческой жертвы.
