Галина БризЪ
Восьмидесятые, или Лампочка моя любимая
Глава 8. Давид
Лера кинулась одеваться. Её трясло.
Мужчины, злые, потные, с багровыми лицами, громко топая по деревянным ступенькам, спустились. Они переругиваясь, свирепо толкались. Затормозив, сердито уставились на Лерку, которая больше всего мечтала в этот миг превратиться в невидимку.
Она втянула голову в плечи, прижав подбородок к груди, прятала виноватые глаза. Не смотря на драчунов, путаясь в прорезях, торопливо застёгивала пуговицы пальто и отступала вдоль стенки, неловко пятясь к выходу.
– Ты куда? – грозно рыкнул Давид.
Лера на секунду испуганно застыла. Исподлобья взглянула на насупленных вояк и пискнула:
– Я?! Я – домой! До свидания.
– Стоять! Я провожу тебя, – безапелляционно скомандовал Давид.
Она недоумённо остановилась. Встретилась с возмущённым взглядом стремительно покрасневшей Татьяны.
Давид, не обращая внимания на гневно изменившееся лицо своей девушки, набросил дублёнку и властно схватил за локоть опешившую Светлову. Мишкина, видя это, тоже на ходу накинула свою модную шубку и вылетела наружу.
Марков огромными шагами решительно вёл растерянную Леру, а сзади, спотыкаясь в обуви на тонких шпильках, бежала Таня и что-то уязвлённо кричала вслед. Он будто ничего не замечал. Танком яростно пёр вперёд, не давая остановиться и подождать отставшую подругу.
Лера беспомощно оглядывалась, выкручивалась, тщетно пыталась затормозить и освободить захваченную руку. Видела широко распахнутые, полные негодования глаза Мишкиной, но вырваться не удавалось.
Наконец, устав от безуспешной погони, Татьяна психанула, что-то сердито крикнула в спину, круто развернулась и исчезла из виду.
– Куда вы меня тащите?! – возмутилась запыхавшаяся Лера.
Она скользила на высоких каблуках, опасно запинаясь из-за стремительного движения.
– Хочешь обратно? В мастерскую? Чтобы Сергей проводил? – на ходу язвительно поинтересовался спутник.
– Нет… – притихла она, представив перспективу заново оказаться рядом с агрессивным ухажёром. – Хочу домой.
– Тогда прекращай брыкаться. Идём. У меня машина недалеко припаркована. Подвезу тебя.
– А как же Татьяна? – предприняла ещё одну попытку добиться глобальной справедливости.
– Не маленькая. Доберётся.
– И я не маленькая!
Давид ехидно окинул взглядом сопротивляющуюся Лерку, ухмыльнулся и отрезал:
– Ты маленькая! Сказал – довезу, значит подчиняйся!
– И в тёмный лес ягнёнка поволок… – звонко продекламировала девушка.
– Что? – не сразу понял захватчик. Расхохотался.
А вообще, Светлова уже отошла от стресса, и несуразная ситуация с побегом от рассерженной подруги стала по-идиотски забавлять. Более того, казалась ужасно комичной и веселила самым неподобающим образом. Внезапный марш-бросок по заснеженному тротуару в неудобной обуви вымотал. Лера едва успевала переставлять заплетающиеся ноги и усилием воли сдерживала предательский смех. В упор, дерзко изучала красивый профиль наглого попутчика.
Представила, как по-дурацки выглядит со странным хихиканьем и, чтобы прекратить фырканье, недовольно бурчала в плечо угонщику, что у него нет ни малейшего права хватать и распоряжаться ею.
– Я смелая, свободная личность, не боюсь пьяных мужиков. Владею, между прочим, эффективными способами самообороны. И сама принимаю решения, как добраться до дома.
Вспомнив о Тане, нравоучительно добавила:
– Не следует использовать меня как средство для наказания кого-то. Если считаете, что этот кто-то провинился перед вами.
Отчаянно пытаясь быть объективной, выдала:
– Мне очень жаль, что я нечаянно стала причиной скандала.
Выпалила всё вперемешку и притихла, ожидая реакции. Кусала губы, пыхтела и старательно семенила рядом.
Давид молча вслушивался в слова, насмешливо и с каким-то недоверием заглядывал в раскрасневшееся от скорости лицо, при этом крепко держал за локоть и вёл к цели. Темп движения после того, как он убедился, что Таня исчезла из вида, заметно снизился.
Пока бешеными метеорами мчались по улице, не было возможности рассмотреть и оценить, насколько Марков сердит. А в том, что он решил отомстить и специально разозлил Татьяну, устроив оскорбительное бегство от неё, у Леры не вызывало сомнений. Можно только догадываться о степени гнева. Видимо, настолько психанул на шаловливую Мишкину, что решил хорошенько проучить, сделав вид, будто увлёкся Светловой.
Она немного позавидовала – надо же, какие мексиканские страсти вызвала приятельница.
В машине перевела дух и с опаской покосилась на спутника, ожидая встретить затаённую ярость. Но с большим недоумением обнаружила, Давид не выглядит расстроенным, как следовало из странного поступка. Наоборот, у него очень довольный и умиротворённый вид. Хорошо владеет собой и искусно скрывает чувства?
Мужчина уютно зевнул, потянулся и расслабленно откинулся на спинку водительского сидения. С доброй полуулыбкой наблюдал за тем, как она копошится, стряхивая налипший на сапоги снег. Расправляет широкие складки пальто и неловко усаживается на соседнем месте.
– Почему вы так сделали – сбежали со мной и нарочно оторвались от Тани? – рассматривая нечитаемое лицо, выпалила настырная Лера. – Ревнуете и мстите ей?
Тот, приподняв брови, окинул настороженную девушку внимательным взглядом, в котором отчётливо мелькнуло недоумение. Пожал плечами. С лёгкой брезгливостью скривился и спокойно поинтересовался:
– Почему я должен ревновать Татьяну? Она – не моя женщина. У меня с ней нет и никогда не было близких отношений. За компанию иногда приглашаю на встречи. Мы просто хорошие знакомые. Она тебе что-то другое говорила?
Теперь удивилась и озадаченно задумалась Лера. Неопределённо промычав, растерянно отвела глаза. Возражать не стала, как и развивать тему. Зачем ставить подругу, доверчиво открывшую интимный секрет, в неловкое положение? Та утверждала, с Давидом у них развивается страстный роман и даже был половой контакт. Кто-то из них врал. Это не её дело. Пусть разбираются сами. Но то, что вызывающий странные, неразборчивые чувства мужчина отрицал связь с подругой, почему-то обрадовало. С посветлевшим лицом и непонятным для себя облегчением уставилась на мелькающие за окном огни.
Давид бодро крутил руль, машина катила в сторону Бескудниково. Они весело и непринуждённо болтали.
– Спасибо огромное за спасение, – вспомнила, что ещё не поблагодарила своего защитника Лера.
– Испугалась? – с непритворным сочувствием полюбопытствовал водитель.
– Нет… Не очень, – самоуверенно провозгласила девушка. Заметила вопросительный взгляд.
Вызывающе приподняла подбородок.
– Он бы ничего не сделал!
Марков иронично хмыкнул:
– Ха-ха… Почему так уверена?
– Фи, я умею сопротивляться. Брат в детстве научил эффективным приёмам самообороны. И даже боксу! – гордо похвасталась, с особым нажимом выделяя последнее слово. Важно выпрямилась и независимо вздёрнула нос, не отводя изучающего взора от скептически настроенного соседа.
Давид вдруг коротко, отрывисто всхлипнул. Сделал какое-то судорожное движение, будто подавился, и резко дёрнул головой. Чуть не выпустив баранку, отвернулся от дороги и несколько секунд изумлённо смотрел на Леру круглыми, странно заблестевшими глазами. Потом начал громко, отчаянно хохотать, запрокидывая лицо и смахивая ладонью выступающую влагу.
Она, приоткрыв рот, с недоумением переводила взгляд с него на опасно вихляющую под нетвёрдо удерживаемым рулём дорогу. Озадаченно похлопала ресницами. Заразившись весельем, не утерпела и тоже тоненько захихикала.
Мужчина отдышался, прокашлялся и хрипло выдавил:
– И что? Ты бы стала боксировать с Серёгой?
– Не обязательно драться кулаками! – задорно тряхнула волосами оживившаяся Лерка.
Его смех взбодрил и раскрепостил ребячливую, охочую до проказливых проделок пассажирку. Захотелось немного подурачиться:
– Смотрите, какие у меня крепкие ногти. Во!
Озорно продемонстрировала яркие, острые коготки. Для убедительности несколько раз хищно сжала и разжала пальцы. Прищурилась, рыкнула, шутливо оскалилась, показав лыбящемуся Давиду зубы.
Прокомментировала:
– Я бы цар-р-рапалась! Кусалась! Каблуком в ступню со всей силы заехала. Начала бы громко кричать. Мы были не одни, кто-нибудь услышал.
Посерьёзнев, она окинула внимательным взглядом смеющегося слушателя и добавила:
– Если честно, я думаю, что он не стал бы насиловать меня. Попытался, наверное, уломать, договориться по-хорошему. Он же взрослый и неглупый человек. Просто захмелел, потерял контроль. Да и я тоже виновата. Неправильно вела себя. Вот он и подумал лишнего. Решил испытать удачу. Думал, наверно: вдруг соглашусь? Но не тут-то было! В конце концов понял бы, что ничего не добиться и отступился. Компания ваша серьёзная, состоит из солидных людей. Разве нужны кому-то неприятности? Нет. Кругом полно доступных женщин. Зачем проблемы с полузнакомой девчонкой?
Давид помолчал, размышляя над словами. Не отрываясь от дороги, задумчиво кивнул:
– И всё же, я видел, что испугалась по-настоящему. Побледнела, дрожала. Боишься скандалов?
– Да, – глубоко вздохнув, грустно согласилась она, – С детства боюсь ругани и драк.
– Кто-то испугал? Родители при тебе ссорились? Выясняли отношения? Пьющие? – сострадательно поинтересовался мужчина, с сочувствием взглянув на неё.
– Нет, не пьющие, – категорично помотала головой. Пояснила: – Просто очень… э-э… темпераментные и вспыльчивые.
– Вот как… Похоже, держали тебя в ежовых рукавицах?
Выпитое вино и доброжелательный тон приятного собеседника придавали храбрости Лере. Она вдруг разоткровенничалась. Бесстрашно и простодушно отвечала на вопросы. Отважно рассуждала с чужим взрослым человеком о настолько сокровенных вещах, про которые с другими постеснялась бы вспомнить.
Пожаловалась сопереживающему слушателю на чрезмерную строгость и несправедливость родителей. И даже, что обманом улизнула в Москву призналась. Вздохнула и посетовала – насколько требовательной оказалась тётя – тоже не разрешала гулять допоздна. А ведь Лерка совершеннолетняя! Нельзя так ущемлять человека.
– Ну правда же? – нахмурилась она, вопросительно смотря на собеседника.
Взбодрённая рассеянным кивком и брошенным непроницаемым взглядом, который расценила как поддерживающий, продолжила откровения.
С загоревшими глазами, чуть ли не повизгивая от щенячьего восторга, похвасталась нынешней независимой жизнью у дядьки. Рассказала о восхищении горой книг у родственника. Тем, что может читать хоть всю ночь напролёт. А потом полдня отсыпаться. Потому что тот такой же заядлый книголюб и прекрасно понимает азартную племянницу.
Как несомненное преимущество, весомо добавила:
– И никто не требует немедленно убрать книгу. И не наезжает с претензиями, что много прожигаю электричества.
Даже неловкое предложение руки и сердца Альгиса зачем-то обсудила. Впервые озвучила этот конфузный инцидент вслух. Никогда ни с кем об этом не говорила. Ни с подругами, ни с сестрой. Хотя частенько вспоминала о странно завершившимся весеннем романе.
Ей было весело и безумно льстило внимание, с которым зрелый, дорого одетый мужчина общался с ней. Умный, доброжелательный. И как бы к этому ни относилась, по факту – заступился и спас.
«Настоящий благородный рыцарь!» – уважительно покосившись на широкие плечи, улыбнулась Лера.
Марков с искренним интересом вникал в её рассказы. Комментировал некоторые особо занимательные моменты. Мало того – активно задавал вопросы. За дорогу успел выпытать почти всё: чем увлекается, где и с кем живёт, дружит, про родителей, работу. Даже о том, как училась в школе и о планах на дальнейшее образование. Дал пару дельных советов. То и дело отвлекался от дороги, с удовольствием наблюдая за её отзывчивой мимикой.
Эмоционально и с уважением говорил о присутствовавших на вечеринке людях. В основном, по его словам, это были породистые и именитые личности: актёры, каскадёры, учёные мужи. Хозяином мастерской был довольно известный художник со звучной фамилией, лауреат Государственных премий. Сейчас большинство из гостей обсуждали работу над историко-приключенческим фильмом, который через несколько месяцев должен выйти в прокат.
Глава 9. Поцелуй
Наконец машина свернула с оживлённой, насыщенной вечерними огнями и шумами улицы. Пропетляла в полумраке между зданиями и остановилась недалеко от подъезда.
«Как быстро и незаметно доехали», – печально вздохнула Лера, расстроено сморщив нос.
С признательностью посмотрела на располагающего собеседника. Не отказала в удовольствии напоследок кокетливо взмахнуть пушистыми ресничками. Щедро одарила улыбкой. Которая, судя по тому, как дёрнулся мечтательно уставившийся на неё мужчина, проняла его до оживившихся внутренностей.
Лерка чинно поблагодарила за насыщенный вечер. Взялась за ручку двери, чтобы выйти. По лицу замершего Давида скользнули замешательство и сожаление.
Встрепенувшись, неуверенно попросил:
– Посиди ещё немного. Э-ээ… Может, на чай пригласишь?
Она расширила сверкнувшие удивлением глаза. Отпрянула, энергично помотала головой, отрицая предложение. На чай? Малознакомого взрослого мужика? Вечером? Шутит?
Тот усмехнулся над такой всполошной реакцией. Примиряюще пожал плечами.
– Не пугайся так. Пошутил я. Если не торопишься, и никто не ждёт, то давай ещё поговорим. Недолго.
Лера посветлела, непринуждённо кивнула:
– Не тороплюсь. Дома всё равно никого нет. Дядя на работе.
Она отцепилась от двери, поёрзала, располагаясь удобней на сиденье. И с готовностью развернулась к повеселевшему водителю.
Лера не спешила. Даже немного огорчилась, что пришла пора прощаться. Ей необычайно понравилось болтать с Татьяниным кавалером. Непостижимым образом он притягивал. Рядом с ним чувствовала себя на диво комфортно и свободно. Не испытывала ни капли страха и скованности. Хотя ещё не доводилось настолько долго наедине общаться со взрослым, вызывающим неудержимое влечение мужчиной.
Как замечательно, что с Марковым, несмотря на его положение, можно оставаться естественной. Не тужиться, вызывая симпатию и хорошее впечатление.
Во-первых, у них не могло быть романа из-за огромного разрыва в возрасте и различия социальных статусов.
Во-вторых, он, хоть и отрицал это, но всё же состоял в отношениях с её лучшей подругой.
В-третьих, даже если бы захотела, такой человек не заинтересуется нескладной Леркой.
Почему-то от последнего пункта грустно кольнуло сердце. Странно…
Они, забыв про время, долго и живо болтали. Скакали с вопроса на вопрос, удивляли маленькими откровениями и безудержно смеялись. До слёз и ломоты в скулах. Давид побывал в самых диковинных странах, многое повидал, испытал. Образно и с удовольствием рассказывал о своих необыкновенных приключениях. Знал о таких невероятных вещах и занимательных деталях, которые были неведомы рядовому советскому гражданину.
Лерка эмоционально реагировала: пугалась, радовалась, переспрашивала. Смело смотрела на Давида. Он с доброй улыбкой и любопытством рассматривал юную, непосредственную собеседницу. Зрачки таинственно мерцали. Ему явно не хотелось расставаться.
С удивлением обнаружили, что стрелки на часах приблизилось к полуночи и пора по домам. Марков достал блокнот, попросил номер телефона, записал. Засмотрелся на Леру. Несколько секунд тихо плыл взглядом по лицу. Задумчиво остановился на приоткрытых, готовых к улыбке губах. Покашлял, прочищая горло перед неудобным вопросом.
Испытующе прищурился и вдруг лукаво спросил:
– А правда, у тебя не было парня?
Она непроизвольно вздохнула, потупилась и замялась. Как это – не было? Что имеет в виду? Вроде бы был, засомневалась, вспомнив Альгиса. Не слушал, что ли её откровения? Рассказывала ведь. Или Альгис не считается?
Так и не разобралась – можно ли назвать их отношения коротким романом или всё же дружбой? Парень один раз после дембеля приезжал в столицу. Вдвоём сходили в кинотеатр «Октябрь» на Калининском проспекте. Прогулялись по Арбату. Потом поехали на ВДНХ, катались на лодке. Пообедали возле пруда в ресторане «Золотой колос». К вечеру явились на семейное застолье к тёте Кате. И всё. Лера уехала в Бескудниково, а молодой человек переночевал в Мытищах и вернулся на родину. Даже за руки в этот раз не держались. Никаких намёков и обещаний.
Кроме этого, за полгода, прожитого в Москве, регулярно наклёвывались какие-то мимолётные, малоинтересные знакомства. Сходила на несколько невнятных свиданий, которые так и не переросли в серьёзные отношения, чтобы назвать их романом.
Судорожно проглотив слюну, застенчиво покосилась на любопытного слушателя. Честно и неуверенно ответила:
– Я дружила с мальчиками… Недолго. Встречалась… Несколько раз.
Мужчина повернулся всем корпусом и внимательно слушал, наблюдая за отражающимися на подвижном лице размышлениями. Прищурился сильней. Зрачки странно блеснули.
Понизив голос чуть ли не до шёпота, тихо продолжил:
– Я не про это. Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– Два-а-адцать, – растягивая слово, вдумчиво повторил он. Медленно отвёл взгляд, побарабанил пальцами по рулю и ошарашил неожиданным вопросом:
– Секс у тебя был?
Лера ахнула, щёки вспухли пунцовым цветом. Резко отодвинулась подальше. Нахмурилась, гневно взирая на любознательного.
Наглец! А выглядел адекватным. И разговаривали нормально. С чего вообразил, что может задавать подобные вопросы?
Сердито отвернулась. Решила, нужно немедленно встать и гордо покинуть машину.
Тот усмехнулся:
– Понял. А целоваться-то ты умеешь?
Ужас! Как возмутительно слышать беспардонные слова от чужого мужчины. Насупилась, выпрямилась. Строго взялась за ручку двери.
Надменно процедила:
– До свидания!
Давид энергично придвинулся, задержал за рукав и бесцеремонно скользнул пальцами между пуговиц её пальто.
Лера обомлела, неверящим взглядом проводила нырнувшую в одежду руку, и не сразу поняла, что произошло. Только почувствовала, как тёплая ладонь быстро потрогала грудь, нежно обвела возвышающийся холмик и легла обратно на руль.
От неожиданности из горла вырвался какой-то хрипящий, как при удушении, звук. Немым истуканом уставилась в глаза бесстыдника.
С отчаянно скачущими бесенятами в чернущих зрачках Марков, глубоко выдохнув, удовлетворённо заявил:
– Есть. Маленькие, но есть. Твёрденькие. Весь вечер хотелось проверить, есть ли у тебя титьки.
Лера, в шоке от нахальства мужчины, ошарашенно открывала-закрывала рот, хватала исчезнувший воздух и захлёбывалась возмущением. Ноги обмякли и отказали. Скулы щипало от жара. Мысли сорвались, понеслись грохочущим табуном – в этом случае положено дать пощёчину? Или это глупо и театрально?
От потрясения зацепилась за единственное слово, не найдя ничего лучшего, чем тупо возразить:
– Не маленькие. Второй номер. Для комплекции с размером сорок два – нисколько не маленькие!
– У-у-у… Точно. Тогда не маленькие, – одобрил и расхохотался Давид.
Лера совсем растерялась. Сгорая от стыда, осознала: сморозила несусветную дичь. В отчаянии закрыла лицо руками.
Сжавшись, сердито приструнивала веселящегося мужчину:
– Как вам не стыдно! Взрослый, а вытворяете такие вещи с беззащитной девушкой! У вас, наверное, дети – мои ровесники. А если какой-нибудь старый мужик начнёт лапать вашу дочь?!
Давид перестал смеяться, похлопал ресницами, не до конца веря в то, что она всерьёз отчитывает его. Вздохнул, на секунду прикрыл глаза. Удивлённо покачал головой. С умилением разглядывал кипящую, раскрасневшуюся Светлову.
– Хорошо-хорошо. Больше не прикоснусь к тебе. Только… Ещё один разик. Иди поближе, дочурка. Поцелую на прощание и скорей беги домой. В свою постельку. Баиньки.
Прежде чем Лера успела сообразить и что-то предпринять, стремительно придвинулся, властно обхватил за плечи и жарко поцеловал в полураскрытый рот.
Всхлипнув от неожиданности, она замерла. Дыхание остановилось. Что-то мистическое в этот миг произошло во вселенной. С головы до ног волной прокатился будоражащий озноб, лишая связи с реальностью. Внутри взорвалось пламя, залив огнём до кончиков пальцев.
Она заворожённо утонула в почерневших глазах мужчины и ошарашенно прислушалась к необычным ощущениям, возникшим внутри от страстного прикосновения к губам. Сердце гулко отсчитывало удары.
Несколько бесконечных секунд, безвольно откинувшись на спинку сидения, расширившимися зрачками сливалась с его одурманивающим взглядом.
Встрепенулась. Выдохнула, резко толкнула в грудь. Распахнула дверцу, выскочила из машины. И, не разбирая дороги, в панике помчалась в подъезд, слыша вслед громкий смех Давида и слова:
– Я позвоню тебе!
– Даже не вздумайте. Я не буду с вами разговаривать! – не оглядываясь, сердито выкрикнула Лера, захлопывая двери дома.