Татьяна Константиновна Фадеева
Случайная встреча
– Я слышала о ней, Таня, очень сожалею… столько энергии в ней было – фонтан! Но время берет своё, и скоро это ждёт всех нас… Зря она работает – облучается сильно на ТВ, а дома – компьютер, мобильный телефон, телевизор. Это вредно даже молодым.
– Думаю, работает, чтобы не сидеть дома одной в четырех стенах. А терпят потому, что она хороший менеджер по рекламе, деньги носит исправно, у ее программ всегда есть спонсор. Это не каждому дано, поверь. Я работала в «Комсомольской правде» директором по рекламе, разбираюсь в этом деле.
– Я это хорошо понимаю, Таня, – и всё же… Это её стиль жизни – писать о том, что может лично пригодиться. Ремонт машины своей – СТО, здоровье своё – медики…и так далее. А у меня всё наоборот – только портила себе жизнь, хотя врачи всегда меня любили больше, чем учителя… И никогда бы не отказали в помощи мне. Зильбер так был даже влюблён. С Колей Ушаковым – дружили семьями… А профессор Петровский одной моей знакомой обронил как-то: «Ну, наша легендарная Злобина!» Мелочь, а приятно…говорю как есть.
Плохо говорят – взрываюсь, а хорошо – таю, как сладкое мороженое. Человек крайностей…
03.03.2018
– Лариса, а что за нашумевшая история произошла на выборах мэра?
– Значит о выборах мэра. Когда наступил день баллотироваться Сергею Леонидовичу Катанандову на второй срок в мэры, петрозаводчане подходили ко мне на улицах и на съёмках и буквально просили выдвинуть свою кандилатуру, чтобы дать ему «прикурить « и « посучить ногами» на выборах.
Выдвинула меня не одна из партий тогда, а группа избирателей. Как жесткую оппозицию мэру Катанандову в решении самых насущных проблем населения: аварийное жильё, гнилой жилой фонд, изъятие у петрозаводчан пригородных участков земли, где они годами сажали картошку и морковку, выращивали поросят, кормили козочек и так далее. А на сарайках, стоящих там, и маленьких гаражах наклеили объявления с требованиями все это безобразие убрать. Снести в связи с тем, что на этом распаханном месте будут отныне строиться кирпичные дома и другие постройки новых владельцев, которые, кстати, уже и стройматериалы завезли сюда, и фундамент под будущие строения уже кое-кто заложил…
Люди, естественно, сразу ко мне: «Почему именно здесь понадобилось всё это возводить, а наши участки и сарайки смести, как ненужный хлам? За что?»
"Дай нам, Лариса, микрофон с кинооператором – мы всё им скажем на своём сходе!»
Еду на съёмки, даю людям высказаться!
А пока суд да дело – предвыборная кампания будущего мэра начинала набирать обороты…
Что делать Катанандову? Ну, конечно, идти навстречу «справедливой» критике и свёртывать начатое строительство коттеджей.
Оставил простых горожан в покое, пусть и дальше сажают свою картошку, морковку и пасут свою скотинку…
Радости людей не было предела! И моей, конечно тоже. Когда это было, чтоб после критики по ТВ меры так оперативно были приняты!
Дальше – больше. За месяц до всего этого в моей авторской телепрограмме прозвучала резкая критика о закрытии бань в городе и открытии на их месте винно-водочных ларьков.
Мол, мойтесь, люди, и парьтесь сорокаградусной! Зачем вам ещё и баня?!
Раньше бы на подобный сюжет ни ответа, ни привета от мэрии не последовало бы никогда.
А тут… Не поверишь! В новостях по Карельскому ТВ вдруг появляется киносюжет, где эту баню не только отремонтиоовали экстренно и открыли, закрыв торговлю спиртным, но и сам мэр, чтоб он был здоров! снялся с веником в парилке этой бани! Мило и убедительно!!! И так – ещё несколько сюжетов прошло подобного типа под рубрикой «По следам наших выступлений». Выборы всё же – надо реагировать на критику…
А я добилась своего – не мэром стать, а заставить того, кто рвался на этот пост, поработать там, где было нужно, и очень не хотелось делать до этого…
А прошёл тогда Сергей Леонидович с очень малым перевесом в борьбе за «место под солнцем» с рядовым журналистом… Разумеется, выборы те, как и все прочие были самыми честными и прозрачными…
– Лариса, это результат профессиональной работы его команды политтехнологов.
04.03.2018
– А как с руководством Карельского ТВ у тебя складывались отношения?
– Тогда председателем Комитета по телевидению и радиовещанию был Тольский Валерий Анатольевич. Я его уважаю очень. Он мог сто раз от меня отделаться или хотя бы приказать сбавить обороты. На него из-за моей критики серьёзно обижались старые друзья. И я ему безмерно благодарна за мой успех на ТВ.
– Расскажу об одном, подслушанном мной разговоре с его приятелем обо мне.
Как-то после очередного разноса одной нашей торгующей организации, когда ее хваткий руководитель поступившие авто для инвалидов нагло продал по более высокой цене своим приятелям. И после моей огласки данного факта с доказательствами именно его вины, он прибежал к Тольскому и пыхтел, как кипящий самовар.
Я шла к нему же на переговоры по будущей своей передаче посоветоваться.
Иду по длинному коридору и слышу раскатистую брань обиженного торгового босса из кабинета нашего начальника: «Валера! Мы с тобой в школе вместе учились, сколько лет друг друга знаем», – далее следует ненормативная лексика, – «Когда, наконец, ты ей рот заткнёшь? Мой пацан приходит со школы и заявляет, что учиться там не будет – весь класс смеётся, как меня эта журналюга опозорила!»
Тольский тихо и спокойно так отвечает разъярённому старому приятелю: «Успокойся для начала… И пойми – у нас теперь гласность, перестройка. Как я могу рот заткнуть нашему комментатору, ведущей самой популярной народной программы? У неё, к тому же муж – тассовец, с Москвой на связи постоянно. Давай так с тобой договоримся. Если она что-то исказила, или бездоказательно подала ложную информацию, подавай в суд за клевету или иск о защите чести и достоинства. Будет это доказано судом, она либо принесёт тебе публично извинения и опровергнет свою информацию, либо получит строгий выговор, лишение премии и скорое увольнение с работы».
Я замерла, стоя у дверей своего шефа.
Сразу в голове пронесся вихрь мыслей: «А вдруг что-то не так? Вдруг передернула факты или меня подставили с этим компроматом его враги?»
Сомнения даже при полной уверенности в своей правоте в таких случаях всегда имеют право быть…
В этот момент жалобщик, вылетев из кабинета и чуть не сбив меня с ног, смачно выматерился и полетел к выходу…
А сколько было подобных судов, когда справедливую критику недостатков выдавали за оскорбление чести и достоинства те, у кого таковых никогда не было и в помине. Мотали нервы в судах, нанимали дорогих адвокатов, но, к счастью, не находили весомой поддержки со стороны правосудия…
Робко войдя после этого в кабинет своего начальника, я увидела его совершенно спокойно поднявшегося со своего места, он всегда вставал при входе женщины и протягивал свою руку в знак приветствия и уважения. На душе становилось светло и уютно от этого. Хотелось работать лучше прежнего и всегда помнить девиз настоящих журналистов «Мы – рыцари факта. Рыцари без страха и упрёка».
А представь, другой на его месте мог одёрнуть меня, попросить «сбавить обороты в критике,» и вообще больше рассказывать «о людях хороших, о снежных порошах», поднимать настроение масс, так сказать.
Захотелось бы после этого честно работать дальше? Очень сомневаюсь. «Рыцарям факта» всегда легко подрезать крылья, попросить или заставить сгладить острые углы… и так далее и тому подобное… Низкий поклон моим обожаемым коллегам и наставникам Валерию Тольскому и Марине Хапцовой, которые не только не мешали работать честно, но и гордились такой работой своих подчинённых коллег. В книге о 50-летии нашего ТВ они отозвались обо мне хорошо, в отличие от многих других.
05.03.2018
– Лариса, а как ты решила стать депутатом, что навеяло?
– И вот, представь, после двадцати пяти лет семейной жизни с мужем меня избирают сначала депутатом Петрозаводского горсовета, позднее – депутатом Законодательного собрания Карелии, а в 1995 году – депутатом Государственной Думы России.
О депутатстве своём в Петрозаводском горсовете и Заксобрании говорить особенно нечего. Это было общественной работой. На заседаниях, выступала не меньше и не больше других, как правило, с критикой вышестоящих руководителей города и республики. Скучно всё это было, если честно, и не продуктивно в целом, что можно и сегодня прочитать на лице пожалуй, самого активного и принципиального в Карелии депутата Андрея Рогалевича, который заслуживает уважения своих избирателей.
– А вот годы работы в Государственной Думе дали мне, журналисту, большой опыт работы в верхних эшелонах власти. Если работа журналиста с видеокамерой сама по себе весьма эффективна для решения разных проблем жизни, то журналист-депутат с огромным опытом работы с людьми – двойная сила.
Работая в Думе, я свободно брала интервью у Ельцина, Жириновского, у любого депутата ГД, министра, чиновника. Что я и делала не раз, когда это было актуально и востребовано моими избирателями и телезрителями. У меня в Москве тоже нередко брали интервью – Олег Лурье, Анна Политковская.
– Знаешь, Лариса, я раньше панически боялась пенсии, думала, умру от скуки, а это так здорово самой располагать своим временем. Просто всему свое время, наверное. Тебе нравится сейчас твоя тихая семейная жизнь с детьми, внуками?
– Так сейчас все живут, Таня! Я ведь сблизилась с многими «ветеранами» телевидения только в Фейсбуке. А по жизни практически не общались – каждый был занят своими делами и только издалека кивали друг другу.
После Госдумы осталась жить в Москве, на год раньше оформилась на пенсию и стала жить для себя и внуков своих. Друзья, театры, концерты, выставки, тусовки разные. Поездки на море. И жизнь хороша, и жить хорошо! Не скрою – и в Думе, и после неё – были приглашения от серьёзных кавалеров замуж. Но – «отошли вагоны, отцвела трава»…
Годы супружеской жизни сделали своё дело – пресытилась семейными проблемами, обязанностями. И наслаждаюсь свободой и любовью к близким своим, которым так мало уделяла до этого времени.
06.03.2018
– Лариса, внеси ясность, что за история произошла с думскими квартирами?
– Многие часто путают квартирный вопрос депутатов первого и второго созыва ГД. Когда нас только избрали, наши предшественники отказались наотрез освободить служебное московское жильё для того, чтобы мы из своих регионов переселились в него. А поскольку они неплохо устроились в столице на разные приличные места – их никто не хотел выселять и устраивать скандал. Они остались жить в престижном служебном, шикарно обставленном жилье.
А нам, после трех первых месяцев работы решили предложить в собственность сделанные стройбатом квартирки в Митино по цене, которая так и так ушла бы на проживание четырех лет в Москве в гостинице класса «люкс». Холодные, безобразно построенные, эти квартиры мы с удовольствием заселили с семьями, как и было решено Думой, навсегда. Себестоимость моей, например, двухкомнатной квартиры была в то время в спальном районе всего пятнадцать тысяч долларов.
А когда подошёл срок окончания работы нашего созыва, вдруг разгорелся в Москве скандал с выселением из служебного жилья депутатов первого созыва 1993-1995 годов. Выселяли их долго и довольно жестко, с позором.
Нас это никоим образом не касалось, так как за наше жилище Дума заплатила из уже выделенных из бюджета денег на проживание иногородних депутатов в гостиницах класса «люкс». Думе оплата нашего жилья обошлась дешевле таких гостиниц.
Те, кому очень хотелось позлословить и смешать кислое с пресным – долгое время еще травили всех подряд «слуг народа» из разных созывов. У нас это любят!
Вскоре я приняла интересное решение. Объединив деньги, вырученные за квартиру в Петрозаводске, с деньгами от продажи своей двушки в Москве, цены к тому времени взлетели в десятикратном размере – я сделала дарственную на квартиру старшему внуку в Москве и второму уже взрослому внуку – на коттедж в Беларуси.
В благодарность оба они произвели мне двух правнуков – Адриана и Нику. Сегодня им два и три года от роду.
А у их прабабушки там и там есть свои уютные комнаты для проживания в любое время года, никому не мешая, никого не стесняя. А главное, чтоб не в гордом одиночестве коротать свой век.
Вот и живу теперь «на два дома». Конечно, не «Лондон – Париж», но зато Москва – Минск. Прекрасные города и родные страны! Все рады, все довольны.
И, как любит повторять друг моего детства: «Бурные продолжительные аплодисменты переходящие… в авиацию»
Там и там много друзей, там и там мне хорошо! А кто-то из великих сказал: «Родина там, где тебе хорошо».
Танечка, может об этих квартирных вопросах депутатов в Москве лучше убрать – скучно это всё и не поверят злопыхатели все равно!
– Это интересно, Лариса, а на каждый чих не наздравствуешься, кто не хочет, пусть не верит. А как ты решилась пойти в Госдуму при такой популярности и успехе в Карелии? От добра добра, как известно, не ищут.
– Интересный кстати момент. Начало декабря 1995 года. Заканчивалось выдвижение в депутаты Госдумы РФ. Прихожу утром в редакцию и рассказываю Сильве Саволайнен о том, как приехавший в гости семнадцатилетний племянник-москвич, полистав «Северный курьер» и разглядывая портреты зарегистрированных кандидатов в ГД, воскликнул, сильно акая по-московски: «Госпади, какие чуваки идут в Думу…Тёть Ларис, а вы чего сидите?»
Я: «А зачем мне это, Сань? Мне и так хорошо!»
Он: «Так ведь это – Масква! Дума! Депутаты…голубая кровь!"
Я: «Мне это не надо, Сань!»
Он: «А надо такой местной знаменитости, я только о вас и слышу везде: «Ты Злобину вчера смотрел? А ты???» и такой поп-звезде жить до могилы в вашей хрущобе у железной дороги? Вам же за критику никто хату получше не даст».
Рассказывала я это своим коллегам, конечно, во всех красках, со смехом, громко.
Всё это внимательно слушали за соседними столами молодые ещё карельские политики из Законодательного собрания и местные бизнесмены. Переглянулись они и плавно «переплыли» вдруг к моему столу: «Как это мы выпустили из виду! Вам надо срочно выдвигаться. Агитацию берем на себя. Подписи соберут люди на местах в районах»
Я: «Никто никуда не выдвигается. У меня много работы и мне это не надо».
Один из них, самый продвинутый, мрачно заметил: «Это вам не надо. А нам – надо. И народу карельскому надо. Всё, решено. Выдвигаем вас от группы избирателей, достаточно десять человек. Это мы и наши родственники. Народ вас знает и много рекламы вам не надо!»
