Евгений Иванов
Кудыкины горы
Пас, удар, угловой
Пас. Удар. Угловой!
Набегаю, бью головой.
Тренер кричит: «Пиздец!
Нужен, блять, гол, наконец!
Сколько можно ебать мозги!
Да прицелься ты уже и въеби!».
В вечерней полутьме
В вечерней полутьме
стоял я на балконе и курил.
Внизу прохожие туда-сюда сновали,
я предавался размышлениям в печали.
Неподалёку у дороги
на куче мусора рабочий отдыхал –
весь день траншею он копал.
За ним с утра я наблюдал.
Время от времени я сверху помогал.
Подсказывал, корректно направлял.
Но он меня куда-то отправлял,
куда не знаю – было плохо слышно.
Улов в тот вечер был неплох –
у тротуара вдоль аллеи
двенадцать женских стройных ног
торчало из траншеи!
Они белели в полутьме призывно…
О, было бы весьма наивно
рассчитывать, что мне за помощь
хоть что-нибудь перепадёт.
Сейчас он вытащит трофеи,
пересчитает, перевяжет всех.
С тяжёлою поклажей, гад,
бесшумно скроется за тенью!
Таким я предаваясь размышлениям,
с утра стоял, курил, боролся с ленью.
Яков, братец!
Яков, братец, не муди –
еби лёжа, как все мы.
Не гневи святых отцов,
ебахота-яйцесов!
[к Радославу, 1140–1160 гг.]
Вологда-гда-гда
Каждому по способностям,
каждому по квартире,
нищих нет, всего до хрена!
Денег не нужно – деньги утопия.
Время вперёд, нет ни рубля.
Просто приходишь, берёшь то, что нужно,
ходить на работу больше не нужно.
Роботы служат, везде электроника,
трезвый народ поёт под гармонику.
Вологда-гда-гда, святая душа,
Луч коммунизма нам светит всегда.
