Евгений Петрович Горохов
Большая игра
Пролог
Луна холодным, серебряным светом освещает комнату, подчёркивая белизну обнажённых тел. Двое, стоят напротив друг друга. Один высокий, худой, словно скелет обтянутый кожей, видно каждое ребро на его грудной клетке. Второй, на голову ниже, коренастый, с хорошо развитой мускулатурой.
– Готов ли ты брат мой, жизнь отдать во имя Господа нашего? – спросил крепыш.
– О да брат! – кивнул долговязый. – И жизнь, и кровь свою отдам. Исполним, что должно нам!
Крепыш нагнулся, и поднял с пола нож. Приставив отливающее холодным светом лезвие ножа к горлу долговязого, он прошептал:
– Во имя Господа нашего! – и ударил его ножом в шею, кровь худого залила ему грудь.
Крепыш стал бить худого ножом по шее. Тот прислонился к стене, у него из горла шла кровь, он что-то шептал, но речь его была невнятна. Потом он рухнул на кафельный пол. Коренастый положив рядом с бездыханным телом нож, подошёл к раковине, смыл с себя кровь. Затем, одел валявшуюся на полу больничную пижаму.
– Да сбудется Господи воля твоя! – прошептал он и вышел в коридор.
Медленно шёл он по коридору, залитому холодным, серебряным светом.
Глава 1
5 сентября 1990 года. Казань
Я медленно иду по какому-то коридору залитому холодным, серебреным светом, а сверху, раздаётся голос:
– Оперуполномоченный Добрынин свяжитесь с дежурной частью!
Голос так напугал меня, что я, потеряв равновесие, падаю и лечу в низ. Впрочем, полёт мой не долог, я всего лишь упал на пол со стульев. Из этих самых стульев я соорудил себе ложе в кабинете, надеясь ночью поспать, пока нет заявок. Теперь вот барахтаюсь на полу среди стульев, а неугомонный дежурный орёт по громкой связи:
– Оперуполномоченный Добрынин свяжитесь с дежурной частью!
Наконец я встал и подошёл к столу, взял трубку прямой связи с дежурной частью.
– Советский райотдел милиции, оперативный дежурный Шмонов, – бодро хрипит в трубке Валерка Шмонов.
– Чего шумишь?! – я отчаянно зеваю.
– Спишь крепко, – веселиться Шмонов.
– Сколько времени?
– Четыре часа утра.
– Ну и что ты хочешь в такую рань?!
– Тут такое дело Гоша, в психушке, один шизик другого зарезал. Съезди, посмотри.
– Один псих зарезал другого! – я окончательно проснулся. – Они же не субъекты уголовного права! Чего там смотреть?!
– Гоша, это пустая формальность, но съездить нужно.
– Давай часиков в семь съезжу, – я надеялся ещё поспать.
Но дежурный не умолим:
– Нет, езжай сейчас! Неизвестно еще, какое утро выдастся. Дежурная машина ждёт тебя.
–Ладно, – буркнул я и положил трубку.
Кроваво-красный рассвет озаряет листву на придорожных деревьях. Чёрный асфальт блестит после дождя, отражая жёлтый свет светофоров и фонарей. Прекрасен спящий, утренний город, только некому лицезреть эту красоту. Пусто на улицах в такой ранний час. Рослый, сонный санитар встретил меня у главного входа.
– Здравствуйте, – сказал он, отчаянно зевая. – Владимир Семёнович, наш завотделением ждёт вас.
– А что он делает здесь в такое время? Дежурит?
– Нет, – замотал головой санитар, – мы ему сообщили о случившемся, и он сразу пришёл из дома. Живёт здесь неподалёку.
По моим наблюдениям симпатичных мужчин крайне мало. Я тоже непривлекателен, это моё мнение, свою неказистую физиономию созерцаю в зеркале каждое утро. Чем больше смотрю, тем меньше нравлюсь сам себе. Однако доктор с первого взгляда понравился мне. Почему так? Непонятно. Ведь далеко не красавец он.
Высокая, нескладная фигура, длинные, светло – каштановые волосы и бородка клинышком. А глаза! Умные, грустные, и всё понимающие. Он представился:
– Велесов Владимир Семёнович, – заведующий мужским отделением.
– Добрынин Игорь Дмитриевич, оперуполномоченный уголовного розыска, – в свою очередь отрекомендовался я.
– Пойдёмте в мой кабинет, – предложил Велесов.
Происшествие наделало много шума в отделении. Больные сновали туда-сюда по коридору, с любопытством поглядывая на меня. Один из них, сухонький старикашка лет шестидесяти, бочком подойдя ко мне, тихо спросил:
– Гражданин милиционер, а вы сюда с пистолетом приехали?
Ответить я не успел.
– Дядя Ваня иди спать, – Велесов взял дедульку за локоть, и отправил в палату. Подойдя ко мне, он предложил: – Пройдёмте в мой кабинет.
Первое что мне бросилось в глаза в кабинете Велесова – два авиационных кресла.
–Провожу сеансы гипноза со своими пациентами, – пояснил доктор, перехватив мой взгляд, – садитесь и вы в одно из этих кресел. У вас утомлённый вид.
– Благодарю вас, – вздохнул я. – Но боюсь расслабиться и уснуть в кресле.
– Не беспокойтесь, – улыбнулся Велесов, – Вы узнаете об инциденте, все, что считаете нужным, но ещё и отдохнёте. Это я вам обещаю.
– К сожалению, я ограничен во времени.
– Не беда, – Владимир Семёнович встал, и достал с полки песочные часы, – наша беседа, точнее сеанс релаксации продлиться не более тридцати минут. За это время вы успеете отдохнуть, и выполнить вашу работу.
– Спасибо коли так,– кивнул я. – У вас на столе книги, и отнюдь не по психиатрии. Иосиф Флавий: «Еврейские войны», Плутарх: « Параллельные жизнеописания».
– Люблю историю, – улыбнулся Велесов. – впрочем, обо мне поговорим позже, а пока рассмотрим обстоятельства, благодаря которым, мы с вами Игорь Дмитриевич познакомились. Я приготовил истории болезней обоих участников драмы. Итак, потерпевший: Нечаев Сергей Петрович 1951 года рождения. Диагноз: шизофрения. В нашем отделении находиться месяц. До этого наблюдался амбулаторно по месту жительства. Убийца: Зинченко Павел Данилович 1973 года рождения. Диагноз: парафрения, 1у нас находиться третий год.
Пока Велесов говорил, я находился в полудрёме, но мозг мой на удивление работал чётко, фиксируя каждое слово.
– Поведение Зинченко было спокойным, – продолжал Владимир Семёнович. – До сегодняшнего дня никаких эксцессов за ним не наблюдалось. Перед вашим приходом, я побеседовал с ним. Зинченко пояснил, что из столовой он похитил нож, и держал его в подушке.
– Значит, Зинченко заранее спланировал убийство. Чем же он объяснил свой поступок?
– Он заявил, что является слугой Господа. Его господин приказал ему принести в жертву Нечаева. Со слов Зинченко, кровь жертвы призовёт новых слуг Божьих. Зинченко рассказал, что слышать голоса начал примерно полгода назад. Они рассказывали ему о сотворении мира.
– Наверное, познавательно слушать эти голоса, – усмехнулся я.
– Тут Игорь Дмитриевич интересно вот что: раньше Зинченко был совершенно равнодушен к религии. И вдруг он начал на память цитировать отрывки из Ветхого завета. Откуда он мог получить эти знания? Родители его атеисты, оба работают в райкоме партии. Просвещать Зинченко в вопросах религии, было не кому.
– Так что, по-вашему, голоса эти существуют на самом деле?
– Человеческая психика таит в себе множество загадок, – вздохнул Велесов. – Как скажите на милость, безграмотному проводнику верблюжьих караванов, по имени Мохаммед, могли привидеться стихи, из которых вышла целая книга. И она почитается всеми мусульманами!
– Вы говорите о Коране?
– Именно!
– Это было давно. Возможно всего лишь красивая легенда.
– Может быть и так, – согласился Владимир Семёнович. – Я познакомлю вас с современными данными, описанных в моей кандидатской диссертации: в середине 70-х годов на Южном Урале, близ станции Серга, дислоцировался полк бомбардировщиков. В 1974 году случилось в тех краях небольшое землетрясение, а после него стали происходить странные события. Экипажи находящихся в воздухе бомбардировщиков, стали слышать в эфире посторонние голоса. Однажды одному из командиров экипажа, голоса приказали произвести бомбометание на населённый пункт. Больших усилий стоило лётчику не выполнить приказ голосов, и произвести посадку на аэродром.
– А не могли это быть радиохулиганы?
– Соответствующие службы проверяли эту версию. Посторонних радиопередатчиков не обнаружили. К тому же бортовые самописцы фиксирующие переговоры экипажа с Землёй и друг с другом, никаких посторонних голосов не зафиксировали. Другой случай: летом 1983 года в военный госпиталь в Новосибирске был доставлен солдат срочной службы, оператор РЛС. Его часть дислоцировалась под Красноярском. Во время лечения, которое длилось несколько месяцев, в ходе гипнотических сеансов, было установлено, что молодой человек стал слышать голоса, которые приказывали ему повредить силовой кабель. Это вывело бы РЛС из строя. Сознавая, что голоса толкают его на преступление, солдат обратился в медсанчасть.
– Воин мог умом тронуться, – вздохнул я. – Такое случается, или просто «закосить» потому что дембеля достали.
– Признаков психического расстройства у него обнаружено не было, – возразил доктор. – После госпиталя он был переведён в другое место службы. Больше голосов не слышал. Что касается дембелей, он сам был старослужащим. Из всего этого следует один вывод – мозг человека неразгаданная тайна.
– Очень интересно, – поддакнул я.
– Правда все эти сведения вряд ли вам помогут в вашем расследовании, – заключил Велесов.
– А тут нечего расследовать, – улыбнулся я.
– Следовательно, можно сказать, ваша миссия закончена?
– Да это так.
– Хорошо, – кивнул Владимир Семёнович. – Взгляните, песок ещё не весь вытек, следовательно, время у нас есть. Извините Игорь Дмитриевич, но мне хотелось бы задать вам нелицеприятный вопрос.
– Валяйте.
– У вас проблемы с алкоголем?
– Как и у всех. А к чему этот вопрос?
– У вас усталый вид.
– Суточное дежурство, потому и вид помятый.
– Вам нет ещё и тридцати, следовательно, организм легко должен справиться с таким испытанием как бессонная ночь. По цвету вашей кожи и белков глаз легко можно догадаться, о вашем пристрастии к алкоголю. Вам следовало бы отказаться от этой пагубной привычки.
– Полностью с вами согласен, но, к сожалению, в данный момент я к этому не готов. После развода с женой, дома меня ждёт лишь кот Тимофей. Пусто как то в квартире, вот я и пристрастился к пиву. После него хорошо сплю, а иначе уснуть не могу.
– Знаете, Игорь Дмитриевич, вы мне симпатичны, и я попытаюсь вам помочь.
– Каким же образом?
– Проведу сеанс гипноза. У вас значительно уменьшится тяга к спиртному. Если вы не хотите полностью от него отказаться, то, во всяком случае, употреблять его будете меньше. Усаживайтесь удобнее, приступим.
Всю обратную дорогу я ехал в приподнятом настроении, и словно дурачок, блаженно улыбался. Хорошо, водитель дежурной машины, смотрел за дорогой, а то бы бог весть, что подумал обо мне. Едва я вошёл в дежурку, ко мне подскочил Шмонов:
– Ну, Гоща вовремя же вы приехали! На помойке, Космонавтов 12 труп криминальный.
– Кто сообщил?
– Один из жильцов позвонил, спозаранку ходил мусор выкидывать. Из отдела милиции «Танкодром» как раз собачку по следу привезли. Так что вы с кинологом прямо туда езжайте, а потом я опергруппу, и медика с прокурором подвезу.
Всякая насильственная смерть – мерзость. Умереть же на помойке, такого, пожалуй, и врагу не пожелаешь. Беднягу притащили к мусорным контейнерам ещё живого, он пытался ползти, да так и умер от потери крови. От ближайшего дома, по земле, тянулся кровавый след. По нему мы и пошли с кинологом.
– Давай я собаку вперёд пущу, – предложил тот.
– Зачем? – удивился я. – По кровавому следу.
– Нам нужны раскрытия по следу.
– Ну, коли так, пойдём делать тебе «палку», – согласился я.
– След Аракс, – скомандовал кинолог, и пёс рванул вперёд.
У первого подъезда крови не было видно, но была она у следующего подъезда. Кинолог подвёл Аракса туда. Кровавый след явно вёл по второй подъезд, однако пёс лез в соседний, первый подъезд. Кинолог волоком доставил Аракса обратно, но пёс упрямо тащил нас в крайний подъезд. Как не сопротивлялся Аракс, однако его всё же приволокли к нужной квартире, где были ясно видны капли крови.
– Стань сбоку, – сказал я кинологу. – Мало ли…
Дверь открыла всклоченная личность, с лицом явно не обезображенным интеллектом.
– Привет Лёлик, – поздоровался я с ним, и, оттолкнув, прошёл в квартиру.
Лёлик в отделе был личностью известной. Он явно не дружил с головой. Работал сторожем в гаражном кооперативе, а свободное время проводил в опорном пункте с участковыми. Те рады таким помощникам. Повестку ли отнести, или за водкой сбегать – всегда есть свободные ноги.
– Вы чего спозаранку? – зевая, поинтересовался Лёлик.
–Ты один дома? – спросил я.
– С отцом, – ответил Лёлик.
– А где третий? – поинтересовался кинолог.
– Ушёл, – Лелик снова зевнул. – А откуда вы знаете, что был третий?
– Вон у тебя три стакана на столе, – пояснил кинолог.
– Ванька кто там? – заорал из спальни отец.
– Милиция, – пояснил Лёлик.
Отпираться Лёлик не стал, и тут же написал явку с повинной: история самая обычная, сидели втроём, выпивали. Гость стал хамить отцу. Такого Лёлик стерпеть не мог, и два раза ударил грубияна ножом. Хлопнув с отцом по стакану водки, решили выбросить несчастного на помойку. Сделали дело, и пошли спать. Сладко почивали до нашего приход
***
Утро выдалось весёлым и пригожим. Ласково грело солнышко, голуби принимали в луже водные процедуры. От отдела до дома всего две остановки, и я пошёл пешком. Всю дорогу, решая дилемму, что лучше, пропустить в пивном баре две кружки, или взять пиво с собой.
Водка коллективный напиток, и одному пить её совсем тоскливо, а мне в последнее время всё больше стало нравиться одиночество, потому я и отдаю предпочтение пиву. Дойдя до пивнушки, я неожиданно для себя решил идти спать трезвым. Сильно изумлённый самим собой, я добрался до своей квартиры на четвёртом этаже. И похоже, удивился не я один. Кот Тимофей потянув носом воздух, и не почувствовав запаха алкоголя, в недоумении уставился на меня. Впрочем, рассудив своим мудрым, кошачьим умом, что не его это дело, позвал меня на кухню, стал требовать еды.
Позавтракав, я лёг на диван. Едва закрыл глаза, меня куда-то потянуло, да с такой страшной силой!
Глава 2
Ах, как тащило меня! Летел я с огромной скоростью, аж в ушах свистело. Потом всё стихло, и увидел я синее, безоблачное небо. Посмотрел в низ, а там какая-то каменистая пустыня, с высокой горой в центре. У подножия горы зеленел оазис. Я два года прослужил в Афганистане, часто во сне видел его пыльные дороги и крутые ущелья. Но голову даю на отсечение, пустыня, что раскинулась внизу, не афганский пейзаж. Интересно, что это за местность?
Облетев вокруг горы, я рассмотрел её отвесные склоны, а потом меня опять потянуло вверх, и снова потащило куда-то. В ушах послышался уже знакомый свист. Когда полёт прекратился, я со страхом открыл глаза: белый потолок, с люстрой посередине, а я лежу на диване. На всякий случай пощупал диван рукой, но вниз посмотреть не рискнул. Сначала для верности потрогал пол. Вставать я побоялся, вдруг ещё провалюсь и осторожно сполз с дивана. Потом долго тряс головой, прогоняя остатки сна. Пригрезится же такое! Из раздумий меня вывел телефонный звонок.
– Да слушаю, – сказал я в трубку.
– Добрый день Игорь Дмитриевич, – узнал я голос Велесова. – Извините, что побеспокоил. Вы, наверное, спали после дежурства?
– Нет, я перед вашим звонком проснулся. Как вы узнали номер моего домашнего телефона?
– Дежурный вашего отдела, оказался столь любезен, что дал мне его.
«Мудак! – со злостью подумал я о дежурном. – Первому встречному дал мой номер!»
– Не сердитесь на него, – словно угадав мои мысли, продолжал Велесов, – я умею убеждать людей. С некоторой долей самовосхваления, могу сказать, что я отличный психолог. Но звоню я вам не для того что бы хвастаться. Игорь Дмитриевич приглашаю вас к себе в гости. Посидим, поболтаем, чайку попьём.
– Хорошо, – легко согласился я.
– Вот и славно! В семь часов вечера вас устроит?
– Вполне.
– Тогда я жду, – и Велесов назвал свой адрес.
***
Два дома находящиеся сбоку артиллерийского училища зовутся «генеральскими». Построены они для высшего командования училища лет тридцать назад. Огромные комнаты с высокими потолками, мне выросшему в «хрущевке», показались царскими палатами.
– Я переехал в Казань из Москвы около года назад, – говорил Велесов, расставляя чашки на журнальном столике.
– Как же вы решились поменять столицу на провинцию?!
Велесов внимательно посмотрел на меня, обдумывая что-то, а потом сказал:
– Здесь очень интересная работа, а жить в Москве или в провинции, для меня нет принципиальной разницы. Главное работа! Возможностей для моей деятельности здесь значительно больше чем в столице.
Весь кабинет Велесова уставлен стеллажами с книгами. Они всюду, на полках и на письменном столе, стопкой лежали в кресле.
– Владимир Семенович, сколько же у вас книг?
– Библиотека досталась мне от деда. Он был человек с разносторонними интересами. Его сильно интересовали вопросы по истории религий. Дед знал с десяток языков, и книги ему везли со всего света.
Слушая хозяина, я взглянул на письменный стол. Там лежали фотографии каких-то гор. На одном снимке я узнал вершину, которую видел во сне. Внимательно пригляделся, точно она!
– Странно, – сказал я вслух.
– Что странного? – удивился Велесов.
– До вашего звонка я спал, во сне видел каменистую пустыню и гору. Вот эту гору, что у вас на фотографии.
– А что ещё вы видели во сне?
–Я летал, несколько раз облетел эту самую гору. Вот и всё.
– Эта гора носит название Джабель-Рам. Находиться она в Иордании. Меня же интересует вот в каком аспекте. Вы слышали, что ни будь про гору Синай, и или как её ещё зовут – гора Хорив?
Я отрицательно покачал головой.
– Вот они издержки советского образования, – рассмеялся Велесов. – Религия как выражался Ленин «опиум для народа», следовательно, изучение Библии школьникам ни к чему. Одно из названий горы Синай – гора Моисея. Знаменита она тем, что по преданию на ней Моисей получил от Бога скрижали, на которых были написаны десять заповедей.
– Я что-то слышал об этом, – кивнул я.
–Это радует, – улыбнулся Велесов, – но я продолжаю: согласно Ветхому завету, Моисей провёл на горе в молитвах десять дней и ночей. Однако где эта гора? Об этом нигде не сказано. Где же на самом деле общался Моисей с Богом? В VI веке христиане именно гору Синай почитали тем местом. Но у этой версии много противников. За гору Моисея принимают горы: Рас-Ес-Сафсафех, Джабель Муса. Моё же мнение – это гора Джабель – Рам. И вот почему я уверен в этом: в послании к галатам, апостол Павел писал что гора Синай находиться «…на расстоянии одиннадцати дней пути от Хорива, по дороге от горы Сеир к Кадес Верни». Именно там находиться Джабель – Рам. Здесь были земли медианитян, где Моисей пас овец своего тестя Иофора. Место это действительно сакральное. Ночью там такая красота! Звёзды в небе кажутся огромными и совсем рядом. Прямо хочется потрогать их руками.
– А мне-то, почему приснилась эта гора?!
– Этого я вам пока сказать не могу. Возможно, кто-то из ваших предков побывал на ней, и информация об этом была записана у вас на генном уровне. Ведь недаром евангелист Матвей считал, что иногда сны рождаются от тайных откровений, а религиозный философ Павел Флорентийский говорил, что сновидения насквозь символично и насыщено смыслом иного мира. Однако сядьте удобнее в кресле, я введу вас в гипнотическое состояние, а после мы будем разбираться, почему гора Джамель Рам приснилась вам.
– Как поживает Зинченко? – спросил я, расслабившись в кресле.
– Продолжает удивлять. Заявил, что совершённый поступок приведёт его в Царство небесное. Уверял, что невинная кровь бедняги Нечаева призовёт слуг Яалдабоафа.
– И что значит это?
– Очень интересные вещи. Раньше Зинченко цитировал Ветхий завет. Он, мог почерпнуть эти знания от кого-то из верующих, но последнее его заявление поставило меня в тупик.
– Чем же?
– Яалдабоафа – дитя хаоса, божество которое создало наш мир. О нём упоминается в раннехристианском триптихе «Тайная книга Иоанна». Об этом не каждый богослов знает. Откуда же узнал Зинченко? Впрочем, со временем мы разберёмся и с этой загадкой. Теперь расслабьтесь…
Домой я возвращался за полночь. Город, расшумевшись днём, засыпал. Звёзды в эту ночь горели особенно ярко.
« А как выглядят звезды, если смотреть на них с горы Джабель Рам?» – я посмотрел на небо, и тут кто-то сзади хлопнул меня по плечу, я оглянулся, рядом стоял смуглый, кудрявый парень.
Глава 3
Кто-то сзади хлопнул меня по плечу, я оглянулся. Смуглый, кудрявый парень стоял передо мной. Высокий, широкоплечий, с хорошо развитой мускулатурой, он был на голову выше меня. Из одежды лишь белая, льняная набедренная повязка. Схенти – так она называется. Не знаю, откуда я это знал, но то это так, а парня зовут Корей, я тоже это знаю точно. Правда, непонятно откуда?
Я посмотрел вдаль, а там, в лунном свете плыли папирусные лодки управляемые кормчими.
– Что ты Иексей всё смотришь на эти звёзды? – спросил Корей. – После того как Хоремхеб рассказал нам о созвездии Сириуса, частенько ты поглядываешь в небо.
– Понимаешь, – ответил я, – смотрю на звёзды, а оттуда на меня глядит бог Сет. Он ниспошлёт мне удачу!
– Ну, это когда ещё будет?! Пока нас вздует Хоремхеб, за опоздание, – рассмеялся Корей. – А ты в небо пялишься. Пошли уже!
Путь наш лежал вдоль Нила. Велика и могуча эта река. Кормит и поит она людей населяющих берега её. Мы, живущие здесь, зовём свою родину «Кемет», что значит «Чёрная», это из-за цвета земли в нильской долине. Чужеземцы же зовут нашу землю – «Египет». Они переделали на свой лад название нашей старейшей крепости – Хи купта. Переводится как «крепость души бога Птаха». Здесь находится Большой дом правителя нашего – фараона, да будет он жив, невредим и здрав!
Серебристый диск Луны отражается на спокойной поверхности воды. От Нила идёт широкая дорога прямо к воротам храма, охраняемыми двумя каменными статуями сфинксов. Вход в храм узкий, так что пройти может только один человек. Просторный храмовый двор обнесён высокой колоннадой, заканчивающийся невысоким портиком, на краю которого сидит мой брат Элксай, щуплый паренёк с бритым наголо черепом, в такой же набедренной повязке, как и у нас с Кореем.
Схенти Элксая, опоясано широким кожаным ремнём. У нас-то ремни узенькие, потому как мы с Кореем – уабу, что значит «чистые». Корей и я чисты душой и телом, но мы всего лишь послушники храма и выполняем любую хозяйственную работу, притом не всегда чистую. Мой брат Элксай, чер-пер-анх – храмовый писец. Величина! У него широкий кожаный ремень, и золотые браслеты на щиколотках и запястьях.
– Приветствуем тебя досточтимый Элксай, – сказал Корей.
– Вы заставляете великого созерцателя Бога Сет, ждать! – холодно произнёс тот. – Это немыслимо!
– Во всём виноват твой брат Иексей, – пожал плечами Корей. – Ему вздумалось зреть на звёзды, потому мы и опоздали.
Великий созерцатель Бога Сет – наш верховный жрец Хоремхеб. В Египте жрецов зовут – Хам нечер – «рабы божьи». Хоремхеб наш повелитель. Мы с Элксаем с измальства живём в храме Бога Сет, а Хоремхеб воспитывал нас.
– Ладно, – сказал Элксай, вставая, – пошли.
Мы пересекли главный зал храма, окружённый колонами по бокам, и вошли в маленькую молельную комнату, а из неё проследовали в храмовую библиотеку. Это любимое место Хоремхеба. Небольшая комната с полками, заваленными глиняными табличками и свитками папирусов. В центе у столика с резными ножками в форме лап леопарда сидит сам Великий созерцатель Хоремхеб – маленький, сухонький старичок, с бритым черепом.
– Да будешь ты во здравии многие лета о великий и мудрый! – сказал Корей, и мы поклонились.
Жрец улыбнулся своим беззубым ртом, и сказал скрипучим голосом:
– Рад видеть вас. Сядьте дети мои, разговор наш будет долгим.
– Мы готовы внимать твою мудрость, – сказал я, едва мы уселись на меленькие скамеечки.
– Мудрость моя, имеет один большой недостаток, – вздохнул Хоремхеб – это огромное количество лет у меня за плечами. У вас же молодость и сила, а знания я передам вам. Слушайте и внимайте дети мои: в стародавние времена, многие тысячи лет назад обитали в Двуречье2, на берегах моря Восхода3, люди, цвет волос и кожа которых были светлы. Сам себя этот народ звал ариями. Были арии смышлёны и трудолюбивы, а земля, где обитали они, плодородна. От того народ этот процветал. Арии были искусными строителями, воздвигали красивые храмы и дворцы. Становище, где обитал правитель этого народа, разрасталось.
Один из правителей, который звался Масхингашар, велел воздвигнуть каменную стену вокруг становища, дабы служила она защитой от диких племён, что в изобилии бродили вокруг. И назвал он город свой – Эреду.
Шли годы, сменялись поколения, арии процветали. У городских стен бродили орды дикарей. Они добывали пропитание своё среди отбросов, да промышляли кражей скота. Арии с успехом побивали этих дикарей, и в Эреду они могли попасть только в качестве рабов. Но дикари, за кусок хлеба, с радостью теряли свою свободу. Арии звали этих дикарей – « гору».
Постепенно людей гору в Эреду становилось всё больше. Многие из них получали свободу и право на жительство. Самые сильные и ловкие мужчины из гору, становились воинами. Один такой по имени Энкиду даже стал начальником в войске царя Гальгамеша.
В молодости Энкиду молоко звериное сосал, не умел питаться хлебом. Жил под дождём и ветром, молитв богам не возносил. И таких гору, как Энкиду было множество в Эреду.
Однажды к городу подошло племя марту – «люди смерти», так звали их арии. Но как могли эти дикари захватить Эреду с его непреступными стенами? Однако вожди марту вошли в сношение с гору, и те открыли им ворота. Ворвались марту в город и убили всех ариев. И мужчин, и женщин, и детей, никого не пощадили! И не стало Эреду.
Так как ни марту, ни гору, не смогли жить там без мудрого правления ариев, они покинули город, и стали теми, кем были – дикарями. Время и пески разрушили город. Сейчас на этом месте пустыня.
Мы жрецы тем и уважаемы, что обладаем знаниями живущих до нас поколений. И скажу я вам, что участь Эреду постигла многие города, и везде были повинны дикие племена. Звались они по-разному, но у всех у них одинаково печальная судьба. И нас живущих в Египте, может постигнуть та же участь. Наши фараоны и сановники хотят возводить себе богатые дворца и большие гробницы, а для этого требуется много рабов. В старину, когда напали на Египет пастухи-гикоксы, именно рабы поддержали их. Гикоксы смогли захватить власть. Они не были дикарями, и не пролилась тогда кровь в Египте. А что ждёт нас в будущем?
Из Синайской пустыни угрожают нам не только дикие племена, но воинственные соседи: хетты и фастимеляни. Как нам избежать опасностей?
Многие искали решения, а нашёл его жрец нашего храма по имени Осарсиф. Подсказал ему бог Диа Вол – бог Вол. Великий Бог земли и плодородия.
Немало лишений претерпел Осарсиф в молодости. Правил тогда фараон Аменхотеп IV, он объявил верховным божеством, бога солнечного света – Атона. Себя же фараон стал именовать Эхнатоном – угодным Атону. Многие жрецы пытались противостоять Эхнатону, за что и пострадали, в их числе был и Осарсиф.
Объявлен он был прокажённым, и отправлен на каменоломни. Там Осарсиф сблизился с человеком по имени Левий, который был из племени, которое именовало себя ибреями. Осарсиф и жену себе взял из ибреев.
Прошли годы, и Осарсифа отпустили с каменоломней. Он поселился в городе Аварисе, где проживали потомки гикоксов. Жители Авариса избрали Осарсифа своим жрецом, а он смог вызволить из каменоломен Левия и его племя. Вскоре у Осарсифа родился сын, которого он назвал – Мосе, а ибреи звали его – Моше.
Сразу после рождения сына, Осарсиф умер. Но незадолго до своей смерти он поделился своими планами со мной, и я, стал воплощать задуманное им в жизнь.
Для начала я занялся воспитанием Мосе. Пока он рос, я придумал историю, о пленении ибреев в Египте, а Левий проповедовал её среди родов этого племени. Вскоре пришёл черёд вводить и Мосе в дело. Но как? Сочинил я легенду о происхождении Мосе. Вот какова она: много лет назад опасаясь восстания ибреев, фараон приказал убивать всех первенцев – мальчиков этого племени. В это время у Амрама и Иоховед родился мальчик, назвали они его Моше. Кстати Амрам сын Левия, но это так к слову.
Я же продолжаю: Амрам и Иоховед чтобы спасти своего сына от смерти, положили его в корзину из тростника. Они оставили корзину на берегу Нила. Там его нашла дочь фараона, и назвала мальчика – Моисей, что как вы знаете, означает «найденный в камышах».
Царица воспитывала Моисея в своём дворце. Кстати это часть правды, ибо Мосе действительно одно время жил в доме фараона. Правда дочь фараона не воспитывала его.
Легенда эта пришлась по душе ибреям! Она же объясняла, почему Моисей не говорит на языке ибреев.
Род Левия принял Моисея как своего. Его братом считался Аарон, который помогал Моисею проповедовать. Аарон стал «устами Моисея», выражая его мысли на языке ибреев. Моисей проповедовал среди ибреев о боге Яхве, и убедил их отказаться от своих идолов. Он внушил им, что являются ибреи «богоизбранным народом», для выполнения заветов Божьих. И невдомёк никому, что племя ибреев выбрано было Осарсифом, а не Богом.
Теперь о вас дети мои. Вы так же избраны для служения Диа Волу, во имя великой цели. Не случайно я выбрал вас. Ты Корей сын Ицгара из колена левитова, потому с молоком матери впитал идеи, проповедуемые этим родом. Вы Эксай и Иексей – безродные. Родители ваши из племени скифов, что обитают в степях на севере. Рабами сгинули они на каменоломнях. За миску чечевичной похлёбки вы пасли коз у Ицгара. Ещё в младенчестве своём, Элксай привлёк моё внимание своей смышлёностью. Потому и взял я вас сирот в храм на воспитание. Вы выросли, возмужали, теперь пришло ваше время. Сегодня вы трое станните служителями Диа Вола, нашего бога. А сейчас дети мои вам надлежит пройти обряд посвящения. Идите за мной дети мои!
Хоремхеб поднялся, и вышел из библиотеки. Мы втроем последовали за ним. Пересекли молельню со статуей бога Сет, но не остановились у неё, а прошли в маленькую комнату. Здесь молитву возносил Хоремхеб, и всегда в одиночестве. В центре комнаты статуя быка – бога Диа Вола.
За молельной комнатой Хоремхеба, зал ритуалов. Вот туда-то и направлялся жрец. В зале нас уже ждали трое. Из них я знал только одного, здоровяка Бакенхонсу – слугу Хоремхеба. Двое других мне не знакомы. Один ещё совсем мальчишка, с едва пробивающимся пушком на верхней губе. Другой значительно старше. Его редкие, седые волосы растрепаны, а взор постоянно блуждал, не фиксируя внимания ни на чём. Чем-то эта парочка была похожа друг на друга.
Обернувшись к нам, Хоремхеб сказал:
– Это Ментуи и его сын Саисе. Сегодня их ждёт избавление от жизненных невзгод, и вечное блаженство в царстве Осириса.
