Евгения Кибе
Связующая нить
–Ну раз мы все ещё люди, то скажу, хотел посмотреть на тебя спящую.
–Ой, да ну тебя, -сказала, выдергивая свою руку из его. – Я хоть слюни не пускала?
–Если только совсем чуть-чуть.
Мы засмеялись вместе. Всё же у него очаровательная улыбка. Жаль, что она на его лице появляется крайне редко.
Мы опускались на лифте, а он, стоя совсем близко ко мне, дотронулся пальцем до моей ладони. Это была точно не случайность. Во мне уже была уверенность, что его тянет ко мне не меньше, чем меня к нему. Но вот что ему мешает? Почему он так меня отталкивает?
Выйдя из лифта, попрощались. Я пошла к себе, а он с ребятами поехал куда-то в Центр города на службу.
Зайдя к себе, увидела маму, лежащую на диване с книгой в руках.
– Как повеселились?– спросила она, отрываясь от чтения.
– Да всё отлично. Мам, вопрос. Если ты такая всемогущая, можешь узнать, что с Мариной?
Мама перешла из конкретно горизонтального положения на более или менее вертикальное.
– Заюшка, давай так. Я буду говорить, а ты слушать. Ты же все равно узнаешь.
– Что узнаю?– от страха внутри всё похолодело.– Марина…Она....
– Нет, ты что? Малышка, не волнуйся. Жива твоя Марина.
– Тогда в чём дело?
Мама похлопала по дивану рядом с собой, приглашая сесть..
– Дочка, Марина тот самый ратник-человек, который был приставлен к тебе.
Вот это новость!
– Эээээ.....И где она ?
– Ее после трибунала отправили в деревеньку под Якутском. Сейчас она служит дневным ратником там.
Переварив информацию за пару минут, спросила:
–Ее хоть на самом деле Марина зовут?– мама кивнула,– Я могу ее увидеть или услышать?
– Заюшка, – ласково сказала мама,– нет.
–Но почему? Я хочу спросить у нее, наша дружба- это была тоже служба? Это было всё по приказу?
– Тэкла, не кипятись ! Нет, Марину отправили туда не только потому, что она провалило своё задание, но и потому, что она была эмоционально вовлечена. Она превратилась из ратника, несущего службу, в твою подругу. Марина тебя искренне любит и переживает. Я это видела по метке , которую нанесли ей во время проверки.
– Мам, так эту метку можно сделать каждому, получается?
Мама улыбнулась.
– Конечно. Хочешь узнать, что чувствует человек или поделиться своими эмоциями, сделай метку. Как ее делать, ты в курсе.
А вот это уже интересно.
– Мам, а почему Марина тогда Мартину не наваляла, когда он мне изменил? Или Сергею за то, что бросил?
Она начала смеяться. Когда успокоилась, то сказал:
– Ее приставили защищать тебя от нежити, а не от мудаков.
Ну тоже верно. То, что они мудаки.
–Мам, ты можешь передать Марине письмо от меня?
– Это я могу сделать.
–Спасибо.
И я бросилась в комнату и принялась писать. Сначала было трудно, я листков 10 извела, а потом написала, что я всё знаю и люблю ее. Что буду ждать в Питере.
Марина была все 5 лет вместе со мной. Она утирала слёзы, когда я расставалась с парнями, она таскалась всегда и везде со мной. Она – часть моей жизни.
Ночью проснулась от того, что мне как будто ножом вырезали на груди круги. Я стала кричать, но больше даже не от боли, а от того, что не понимала, что происходит. Вбежала мама и просидела со мной час, пока я не провалилась в сон.
Утро началось с похода в зал, но там меня ждал неприятный сюрприз. Атея не было и ребят из второго десятка тоже.
– Десяток, сегодня тренировать буду вас я. Кто не знает, меня зовут Аскольд.
– А где Атей?– спросила, холодея внутри.
– Он в лазарете во врачующей капсуле. Кто ещё не в курсе, ночью было нападение демонов на первый десяток. К сожалению мы потеряли троих бойцов. Ваш тренер получил ранения и пару дней проведёт в лазарете.
Еле сдерживая слёзы и желание бежать к Атею, начала тренироваться. Если буду сидеть у его врачующей капсулы, лить слёзы, то ничем не помогу. У меня есть теперь цель. Я хочу выйти на патрулирование! А для этого мне надо все силы вложить в тренировки.
Неделю не видела его. Пыталась пару раз пробраться в лазарет, но Вадим Дмитриевич (это хлыщ иногда дежурил и у нас) не пускал. Зато информацией делился.
Мне было интересно посмотреть вообще, что это за капсулы восстановления, врачующие. Вадим показал те, которые были пустыми и рассказал, что, когда нужно быстро восстановить силы ратнику, то его помещают в такую капсулу, одевают дыхательную маску, потом закрывают крышку и заливают специальный раствор. Час в ней приравнивается к 8 часам сна. Достаточно практично.
Врачующая немного отличается тем, что жидкость другая. Но принцип в общем-то тот же.
Через неделю ровно в 4 утра я была в зале. Решила прийти потренироваться пораньше, пока никого не было.
Когда я уже разогрелась и с наслаждением била грушу, то почувствовала, что приближается ратник. Вся потная, раззадоренная тренировкой, резко обернулась и увидела его. Атея....Он стоял у закрытой двери в зале и смотрел на меня.
–Атей!,– крикнула и бросилась ему на шею.
Он обнял меня так крепко, что у меня ребра начали трещать (фигурально выражаясь). Обхватив ладонями его лицо, стала целовать щёки, лоб, глаза, губы. Как же я по нему соскучилась. По его колкостям, по его запаху, голосу.
Атей прижимал меня к себе и улыбался. То тепло, которое разливалось между нами, какой-то волной стало накрывать обоих. Я увидела, что из меня выходили электрические разряды, обволакивая нас обоих. Это было не больно, только слегка приятно пощипывало кожу.
Наконец-то он сам меня поцеловал. Так, как когда-то я его. И всё вокруг перестало существовать. Не было ни зала, ни демонов, ни других ратников. Были только мы в целом мире. Только он и я.
Не знаю, сколько прошло времени, только мы смогли отлепиться друг от друга, когда ручку в зал стали настойчиво дёргать.
– Наверное ещё тренер не пришёл,– послышался один голос.
–У нас ещё есть 10 минут. Пойдём воды попьём, – ответил ему второй.
Как два школьника, мы захихикали. Атей поцеловал меня в лоб и опустил на пол.
– Хорошо, что дверь закрыл, а то потом слухов не оберешься,– сказала я.
–Возможно.
Он улыбался. Как же я была счастлива. Наконец-то лёд начал таять.
– Можно вопрос задать?– спросила, садясь на маты.
– Да, задавай,– Атей присел рядом со мной.
– Что изменилось?
Я осознавала, что бой, в который попали неделю назад мой тренер и первый десяток, не мог по определению пройти бесследно, но всё же.
– Я понял, что лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Так что, предлагаю сходить на свидание.
Вот это поворот.
– Так неожиданно,– немного смущенно проговорила я.– Посмотрим.
–Ну Тэкла,– фыркнул он.
Но мы не успели договорить. В зал вошли ратники и началась тренировка.
Глава 19. Атей.
То, что она не ответила мне, немного кольнуло, но понимал, что , скорее всего это такой способ меня за старые обиды отблагодарить.
На спарринги сегодня ставил всех с ней. Пусть тренируется. Силы у нее в любом случае больше, чем у ратников-людей. Так что не лишним будет. Под конец, когда уже все прошли по кругу, встал уже с ней я.
– Ну что ж, кадет Шамонина, вперед.
Странно было называть ее по фамилии, но тут столько любопытных глаз и ушей. Я видел, что она прищурила слегка глаза и в них заискрились огоньки.
Она не нападала первая. Запомнила урок. Нанёс удар рукой справа, но Тэкла отбила его и зарядила мне ногой в живот. Мы стали медленно , следя друг за другом , двигаться по кругу. Я попробовал снова нанести ей удар, но она и тут смогла защититься. Потом разбежавшись, перелетел через нее и сделал захват на шее.
– Каков твой ответ?– спросил шёпотом, что бы никто не слышал.
Она со всей силы наступила мне на ногу и локтём ударила под дых, вывернулась и , прокрутив мою руку, швырнула на мат, но я сбил ее с ног и Тэкла повалилась на пол рядом со мной. Тогда уже мне не составило труда ее скрутить. Свободной рукой, она стала бить по мату в знак того, что сдается. Дал ей руку, что бы помочь встать и , когда она уже стояла на ногах, то сказала:
– Соглашусь, если возьмёшь меня в патруль.
Вот что за девчонка? Какой патруль? У нас люди тренируются годами, что бы более или менее быть готовыми. А ей подавай уже через 4 месяца. Нет.
Вечером Тэкла, Марайке, Серафим и я сидели в кабинете отца.
– Это недопустимо!– гремел он.– Как ты вообще ко мне с таким вопросом подошла? Марайке, скажи своё слово.
– Дочка, – ласково обратилась чародейка к дочери,– ну какой патруль? О чем ты? Давай ещё пару месяцев хотя бы подождешь?
–Какие пару месяцев? Вы себя слышите? Она не готова!
– А как мне готовиться, когда я у вас тут как хрустальная ваза!– закричала она в ответ.
– Ты хотела быть ратником? Ну так вот тебе мой приказ, ратник Шамонина, возвращайся к себе в комнату и больше ко мне не подходи с такими вопросами,– редко видел отца в таком гневе, но это и понятно. Она доведёт кого угодно.
– Зданимир, успокойся,– сказал Серафим.– Тэкла, с чего вдруг такое рвение?
– Да вот гуляю я себе по этажам нашего подземелия и думаю, а не убить ли мне демона сегодня на ужин?– не стесняясь в выражении своих мыслей, прошипела Тэкла.
–Дочь! Прекрати!
Видно было, что взбалмошной девчонке никто не хотел потакать.
– Дядя Фима, ты когда пошёл в патруль первый раз?– зашла она с другой стороны.
– В 18, но я тренировался до этого почти всю свою жизнь.
– Ну так мне уже 21 и я тоже тренируюсь. Ты сам меня учил! А вы, полковник?
Отец откашлялся:
– Так же, как и Серафим.
– Давайте так. В самый спокойный район меня отправьте, а там посмотрим. Ну пожаааалуйста!– с мольбой в голосе попросила Тэкла.
–Марайке, – обратился к чародейке отец,– твоё слово.
–Мама, помни, что нам ещё с тобой жить под одной крышей, – с угрозой в голосе проговорила не ратник, а валькирия какая-то.
Видно, что Марайке колебалась, но всё же сдалась:
– Ладно,– Серафим пожал плечами на ее "ладно", и отвернулся, а Тэкла победоносно скалилась, глядя на них,-но! Ты идёшь с ним.
Конечно же это относилось ко мне. Вот этого я и боялся.
– Хорошо,– сдался отец.– Вот почему я не люблю , когда гражданские у меня тут ошиваются.
Видно было, что он уже не злится, а просто устал от препирательств. Я не знаю, как долго их Тэкла мучила, потому что пришёл чётко к тому моменту, когда дискуссия подходила к финалу.
– Сотник, ратник, свободны.
Мы развернулись с Тэклой и вышли из кабинета.
Только сейчас до меня стало доходить, что сегодня ночью она пойдёт с моими ребятами в патруль. Меня изначально пугала мысль, что ей снова предстоит окунуться в настоящую, реальную жизнь, полную скрытых опасностей.
– Ну и зачем этот спектакль? – спросил я, глядя строго.
– Это не спектакль. Я хочу наконец-то стать полезной и исполнить свой долг.
– Тэкла, брось. Тебе на самом деле для чего это нужно?
Она посмотрела на меня и ответила:
– Я хочу быть рядом с тобой, чтобы защитить.
Вот что за дурочка-то.
– Меня? Ты ничего не путаешь?– волна злости прошла по телу.– Я тебя должен защищать, а не наоборот.
–Но я тебя.....– она запнулась,– не хочу потерять.
Да что за мыльная опера? Защищать, потерять? Фильмов этих влажных насмотрелась что-ли?
– Сериальные сопли не моя стихия,– сказал, развернулся и ушёл.
Меня всего аж колотило внутри. Зря всё это затеял со свиданиями, поцелуями. Вот и пошли розовые сопли в сахаре.
Надо срочно в зал.
Я провел там несколько часов, пытаясь выместить всю злость на груше. Потом пошёл на час перед службой в восстанавливающую капсулу и усталость как рукой сняло. Можно идти в оружейку.
Конечно я могу как Аскольд выполнять штабные дела, тренировать личный состав и не ходить в патрули. Но я знаю, что со мной ратникам легче, спокойнее.
Ну и само собой у оружейки стояла Тэкла.
– За мной,– кинул ей сквозь зубы.
Она послушно поплелась в раздевалку, где висел уже готовый для нее комплект. Летняя форма у нас немного отличается от зимней. Принцип тот же- защитить все части тела от потенциального ранения максимально, но всё же форма легче.
–А зачем плащ?,– спросила она, когда протянул ей стопку с ее формой.
– Ты за нежитью под дождём по крышам с зонтиком бегать собираешься?
– Прости, -проговорила тихо она.
– Бывает.
– Нет, прости, что вела себя как дура. Не надо было в обход тебя идти к полковнику.
Я видел, что ей на самом деле жаль, но ее глупость , а тем более то, что она мне потом сказала, поставили в очень неловкое положение нас обоих.
– Забей.
Это всё, что ей ответил.
В самой оружейке разбирали, кто что хочет. На самом деле есть стандартный набор, который должен быть у каждого ратника, но всё же разрешается брать дополнительно то оружие, с которым воину удобнее. Кто-то берет сюрикэны, кто-то нунчаки. Один у нас есть ратник по имени Добрыня. Не знаю, по приколу или реально ему нравится это, но он берёт палицу. Таскаться с ней сложно, да и не спрятать под одеждой , но он детина большой, как я . Так что, эта палица ничего и не весит для него.
Удивился, когда Тэкла выбрала хлыст .
– Обращаться умеешь?– сухо спросил я.
– Научили, – прилетело в ответ.
Когда все были готовы, выехали в район Бухарестской. Вчера сообщили, что в районе есть притон, куда вампиры заманивают своих жертв и осушают полностью. Да, у нас тоже своя агентурная сеть имеется.
В мирном договоре прописано, что кровь вурдалаки могут пить, но только донорскую в пакетах. Никакой "сырой" пищи. Поэтому сегодня тихо и спокойно точно не будет, как изначально планировалось.
Припарковав машины, вышли и построились.
– Ратники, делимся в группы по двое и начинаем прочёсывать этот квадрат.
На планшете пометил им территорию, так что каждый на своём устройстве получил то же самое изображение. Когда разбились на группы, то направил каждую в свою сторону.
–Группа 3, буду вас сопровождать.
Два природных ратника в одной группе очень много, но Тэкла же новичок. Да и волноваться меньше буду, если она под присмотром.
Уже была ночь и редко кто попадался на улице. Даже летом в белые ночи упыри находили способ напакостничать. Но это всего лишь вампиры. С ними не так тяжело, как с демонами.
Вдруг Тэкла резко остановилась и сказала:
– Вы слышите?
Мы замерли и действительно услышали за помойками, как будто кто-то зовёт на помощь. Но крик был настолько приглушённый, что можно было подумать, что это кошки перекрикиваются вдалеке.
– Ты остаешься здесь, прикрываешь нас, Виктор, за мной.
И мы с Виктором стали осторожно пробираться на звук. Когда дошли, то увидели, как два вампира высасывают кровь из девчонки. Парень уже лежал у стены, по всей видимости мертвый. А она ещё дышала.
Я схватил одного из кровососов за шкирку и отрубил голову. Виктор расправлялся уже со вторым. Когда вампира убиваешь, то он превращается в пепел и рассыпается.
– Штаб, запеленгуйте наше место положение и вызовите скорую и специальную . Тут двухсотый и трёхсотый. Но не понятно, надолго ли,– передал по рации .
– Вас понял, – ответил наш диспетчер Кузьма. Мы его домовенком называли. Когда -то он был хорошим ратником, но демон сломал ему позвоночник и Кузя теперь сидит на телефоне и принимает вызовы в своем кресле
Когда мы вышли из-за помоек, то Тэклы не оказалось.
Да что за чёрт? Пока расправлялись с этими пиявками, то даже не обратил внимание, что наша связь ослабла.
Я пошёл по внутреннему навигатору к ней. Связь становилась всё теплее и теплее. За поворотом увидел детскую площадку и Тэклу, сражающуюся с тремя вампирами. Оценив обстановку, увидел несколько горсток пепла.
Молодец девчонка!
Мы с Виктором приняли бой вместе с ней и ликвидировали злодеев.
– Ратник Шамонина, -когда уже вложили катаны в ножны, обратился к ней, – почему самовольно покинули пост?
–Я не покидала. Меня утащили,– сказала она , злобно сверкнув глазами. -Знала, что ты мне голову открутишь, если сама уйду.
– Разговорчики!,– прикрикнул на нее. -Виктор, проверить периметр.
–Есть, -ответил ратник .
Когда он ушёл достаточно далеко, что бы нас не видеть и не слышать, я схватил Тэклу за руку и резко притянул к себе. Глаза мои пылали красным огнём.
– Не дерзи мне при подчинённых. Ты ничем от них не отличаешься, когда мы на службе. Почему не подала сигнал, что на тебя напали? Почему?
У Тэклы брови съехались смешно домиком на лбу и из глаз потекли слёзы.
– Я растерялась. Чего ты на меня орешь?
Я отпустил ее руку.
– Прости. Не хотел.
Она стояла ко мне спиной и ее плечи вздрагивали от рыданий.
Подошёл и обнял ее.
–Прости меня. Я испугался. Буду себя впредь контролировать.
Развернул к себе лицом и поцеловал.
Она перестала плакать и ответила:
– Я тебя услышала. Впредь буду вести себя по уставу,– она вытерла слёзы и добавила. – Но и ты не ори на меня и не целуй, когда мы на задании.
Улыбнулся и кивнул ей. Здраво мыслит.
Я вызвал по рации Виктора и тот вернулся через минуту.
И тут же из рации послышалось шипение и вторая группа сообщила, что они нашли притон и ждут дальнейших указаний.
– Ждите нас. Мы скоро. Все группы , по месту дислокации двойки.
Когда все группы прибыли на место, то мы ворвались в этот уютный притончик и повязали главных, убив пару шестерок. Обнаружили клетку, в которой находились 5 человек, ещё вполне живых и здоровых, но очень напуганных, а в подвале груду тел. Когда Тэкла увидела это, то ее вырвало. Не удивительно. Запах был жуткий, да и зрелище… Там были дети, женщины, мужчины, старики....
Потом всё по протоколу. Вызвали транспортировщиков и, дождавшись группу, отправились на базу.
Всю дорогу Тэкла сидела и смотрела в окно.
– Скажи, у тебя было так же?
Я усмехнулся и кивнул.
–Больше скажу. У меня до сих пор периодически такое бывает. Невозможно привыкнуть к этому. Никогда. Это и отличает нас от нежити.
Я был за рулем. Рядом со мной сидела Тэкла, сзади двое ребят из отряда. Они о чём-то болтали и не обращали на нас внимание. Тогда я протянул руку и крепко сжал ее пальчики. Такие холодные. Моё тепло пошло по ее руке и я увидел, как она улыбнулась. Не хочу я, чтобы Тэкла видела всю эту мерзость, но это ее выбор.
Глава 20. Тэкла.
Сегодня ночь была ужасно тяжелой. Первый раз вышла в поля и такое. Понимаю, почему они все суровые и серьёзные становятся, когда надо выходить в город. Такое видеть, если и не каждый день, а даже раз в год, точно отобьёт всякое желание веселиться.
Сдала оружие, одежду в чистку и завалилась в восстанавливающую капсулу.
Когда лежишь в ней, наполненной жидкостью, то уходят все негативные эмоции, тело расслабляется и ты погружаешься в негу. Теплый гель обнимает тебя и пропускает маленькие, едва ощутимые заряды тока. Организм начинает засыпать и сопротивляться этому невозможно.
После часа в капсуле, приняла душ и пошла в зал. Там уже собирались ребята из разных десятков. Они шутили, подначивали друг друга, а я не могла слышать их смех, вспоминая груду мертвых тел, которые увидела ночью.
В зал вошёл Атей и все встали смирно.
– С почином, курсант Шамонина,– не глядя в мою сторону, громко проговорил он.
И началась тренировка. Не задалась она с первой секунды. У меня всё валилось из рук, спарринги шли из рук вон плохо и краем глаза видела, как тренер на меня смотрит с укором.
И смотри себе дальше! Хотелось плакать и бежать.
– Перерыв!
Атей, сказав это, сразу же пошёл по направлению ко мне.
– За мной в тренерскую.
Я поплелась за ним следом, не ожидая ничего хорошего.
– Дверь закрой,– сказал мне, когда зашла в комнату.
Я закрыла и приготовилась, что он будет опять на меня орать. Но он сел на стол напротив меня.
– Я не знаю, что тебе сказать, чтобы стало легче. У меня нет таких слов. Да ни у кого их нет. Иди к себе. Сегодня ночью не выходишь с нами. Завтра в 5 в зале. Не задерживаю.
Я развернулась и ушла.
На самом деле я была ему благодарна, что не стал утирать мне сопли. Что он не стал меня успокаивать и сюсюкать. Просто отпустил, что бы могла нормально прореветься у мамы на груди.
Когда зашла в комнату, то увидела, что Зданимир стоит напротив мамы и что-то громко ей пытается объяснить. При моём появлении он замолчал.
– Заюшка, так рано? Тренировка закончилась?
–Мам, – только и смогла сказать.
Я бросилась маме на грудь и зарыдала. Сквозь свои всхлипывания, услышала слова полковника:
– Марайке, я тебя предупреждал. Она совсем цыплёнок! Куда ее в стаю к коршунам?
–Зданик, тише.
Я поняла, что сейчас решается моя судьба. Проглотив подходившую новую порцию слёз, повернулась и спросила:
– Неужели все ратники рождаются без эмоций и чувств?
–Нет, Тэкла,– ответил мне отец Атея,-но они приходят к нам уже с определённым жизненным опытом. Твоя Марина....Марина стала ратником, после того, как на ее бригаду скорой напала стая оборотней. Она тогда работала в Карелии на скорой. Порвали всех. Ей тоже досталось. С ней тогда в машине вторым фельдшером работала ее мать.
Я слушала и у меня сжималось сердце.
– Мы нашли ее через через сутки. Каким-то чудом смогла себе оказать помощь, вытащив медикаменты , какие были в машине, отползла подальше и спряталась. Уже "стиратель" ей не смогли дать, но поняли, что, если она выжила, да с ума не сошла, то сможет стать хорошим ратником.
–Какой ужас....Моя Маринка…
– Так что, барышня, подумай, куда ты лезешь и кто с тобой работает. У них у всех очень черное прошлое, которое невозможно забыть. И именно это помогает им в службе. Они делают это не за деньги, а за себя,– Зданимир вышел из комнаты, не попрощавшись.
То есть, все эти девчонки и мальчишки, шутившие в зале…Они так же, как и Марина прошли через похожую мясорубку. Я не хотела это воспринимать, но мама сказала:
– Да, заюшка, все эти ратники-люди прошли через реальный ад. Но каждый день они стараются оградить людей от того, что пережили сами когда-то. Иногда это удается, иногда нет. Кстати, девушку, которую вы отбили у вампиров, врачи спасти не смогли, но вспомни, скольких вы спасли сегодня из клетки, а скольких потенциальных жертв удалось избежать.
Я с удивлением смотрела на маму.
– Откуда ты знаешь?
– Отчёт смотрела. Имею право. Я верховная чародейка.
Мама положила мою голову к себе на колени и стала гладить.
– Тэкла, если ты хочешь, то мы всё прекращаем и уезжаем в другой город. Там нас спрячут и мы сможем начать всё заново.
–Мам, ты правда думаешь, что смогу от себя убежать? Я не смогу спать спокойно зная, что могу помогать и спасать людей, но вместо этого наслаждаюсь жизнью.
Я чувствовала, что мама улыбается:
– Тогда соберись . Ты – дочь своего отца. Его слова звучат в твоих устах сейчас.
Мама обняла меня крепко и спросила:
– Хлыст сегодня пригодился?
–Нет, мам.
– Тогда давай снова тренироваться. Всё же я ещё и боевая чародейка по совместительству.
Глава 21. Атей
Увидев Тэклу утром на тренировке, сразу понял, что ей надо не здесь быть, а в другом месте. Настолько рассеянной видел ее в первый раз.
Конечно я понимаю, что может быть не так поступают с дорогими людьми, когда хотят утешить, но почему-то показалось, что всё сделал правильно. Надеюсь, что Марайке сможет ей помочь лучше меня.
День закончился, как обычно. Тренировки, сон, потом снова тренировка, патрулирование.
С одной стороны было проще, что Тэкла осталась в штабе, с другой мне ее не хватало.
Когда в 4:30 зашёл в зал, то увидел ее. Она лупила грушу со всей дури.
– Поспать успела?– сказал и бросил ей полотенце.
–Да, – запыхавшись, ответила -А что?
– Ничего.
– Мне разрешили сегодня ночью снова с вами идти.
Она развернулась и опять стала лупить грушу.
– Как знаешь.
Разговор не клеился. Ладно, значит будем тренироваться. Вторая груша всё равно висит без дела.
Встав рядом, начал отрабатывать удары. Но в комнате становилось невозможно жарко. Я не мог понять почему. Тогда повернулся в сторону Тэклы и увидел, что ее глаза пылают, от тела идут электрические разряды, но не такие, как в тот раз, когда мы целовались, а агрессивные и горячие. Она била грушу и вдруг та порвалась! Весь песок, который был внутри, ухнул разом на пол, а из перебинтованных кулаков Тэклы сочилась кровь.
– Эй, да что с тобой?
Схватил ее и прижал к себе. Она тяжело дышала и не смотрела на меня. Я понимал, что она чувствует. У меня было всё тоже самое поначалу. Мы все через это проходим.
Когда она восстановила дыхание, то стала плакать. Я взял ее на руки и понёс в тренерскую. Посадив на диван, пошёл за аптечкой.
– Я тебе руки обработаю, но пойдёшь всё равно к врачу. Ты, если идёшь сегодня с нами, то надо, чтобы могла работать руками. Поняла?
– Да, прости. Такое больше не повторится.
–Повторится,-сказал, заканчивая обрабатывать ее руки. – И не раз. Но инвентарь казённый не круши. Можешь мне навялять, если хочешь.
Она засмеялась.
– Хочу и наваляю, но только после врача. Спасибо.
Я выдохнул. Если смеется, понимает шутки и отвечает на них, значит жить будет. Надеюсь, что долго и счастливо.
Я продолжал сидеть перед ней на коленях, когда она наклонилась и поцеловала меня.
Потом резко встала и вышла из комнаты.
Ну что ж. Хоть между нами всё более или менее спокойно.
Ночью мы выезжали на патрулирование. Сегодня лил дождь, а значит все самое отвратительное будет в клубах и подъездах. Но на удивление всё прошло в штатном порядке и мы вернулись спокойно на базу.
Так продолжалось несколько месяцев. Мы выезжали вместе с Тэклой и ребятами. Иногда приходилось попотеть, но это больше было исключением.
Но за всё это время, она ни разу не напомнила мне про свидание. Да и видеться мы стали вообще редко. Даже наши короткие поцелуи и те прекратились. Мне было странно, но понимал, что она переживает новую веху своей жизни. Тем более со дня на день ее мама должна покинуть базу. Куда ее повезут знали только трое. Серафим, верховный чародей Добромир и ратник- человек, который должен был играть роль ее дочери, если Тэкла не согласиться поехать с мамой. Имени ратника никто из нас не знал, само собой.
Перед отъездом Марайке, отец решил снова пригласить ее с Тэклой к нам в Зеленогорск. Мы ехали так же, как и в первый раз. Отец с Марайке, я с Тэклой.
В машине висела звенящая тишина.
–Ты же не собираешься убегать от меня снова и бросаться под машины?
Тэкла усмехнулась и покачала головой.
Понятно, общаться будет не просто.
Мы подъехали к дому, где нас встречали Даша и Василий. Стол был уже накрыт. Разобрав машину, я вошёл в дом.
Всё было так же, как и в прошлый раз, но одновременно не так. Атмосфера была не та. Всех угнетало то, что Марайке скоро покинет нас. И скорее всего навсегда.
Вечером , когда ужин был закончен, а Даша с Василием ушли, мы вчетвером пошли прогуляться по пляжу. Было уже значительно холоднее, но Тэкла шла рядом и даже не ежилась. Папа с Марайке шли перед нами и болтали, смеялись. Они дружили уже столько лет. Их объединяло прошлое, любовь к одним и тем же людям, ушедшим от нас так рано.
Так же, как мы молча гуляли, так же молча и вернулись в дом. Тэкла пошла к себе, не проронив ни слова, я отправился на пробежку. Надо было немного освежить голову.
Утром, выйдя на пробежку, увидел Тэклу. Видимо ждала меня.
– Составишь компанию?– спросила девушка.
– Если приглашаешь,– галантно отвесив поклон, ответил ей.
Тогда мы побежали по пляжу к лесу. Бежать было легко. Особенно потому что она была рядом. Я смотрел изредка на Тэклу и удивлялся, как же она изменилась. Уже не было дурачеств с ее стороны, не было подколов и какого-то неуставного поведения при других ратников.
С одной стороны я рад, что она стала более серьёзно относиться к нашему делу, с другой – осталась ли та самая девочка, которую я увидел в больнице?В ней был такой веселый и озорной огонёк. Теперь же он превратилась в равномерно горящее пламя.
Когда мы добежали до опушки, на которой в прошлый раз поцеловались, она остановилась и сказала:
– Мне предложили уехать с мамой.
Я знал об этом, но ее поведение в последние недели, то, что начала этот разговор…Я постарался придать выражению лица более или менее бесстрастное выражение.
– Твоё решение?
– Я долго думала, сомневалась. Сначала хотела остаться, потом решила, что не могу ее отпустить одну..– она сделала паузу и мне показалось, что сердце сейчас вырвется из груди.– Но я не смогу без тебя.
Меня бросило в жар от ее слов.
– И я не смог бы.
На этот раз на опушке мы не дрались и я ее не отталкивал. Мы целовались с ней, обмениваясь теплом из наших тел. Нити, которые сплетались в клубок, стали уже обволакивать снаружи и нас , как в кокон, завернуло электрическое покрыло от Тэклы. Никогда и ни с кем я не испытывал такого. Она такая невероятная и она моя.
Конечно мне хотелось большего. Чувствовал, что и ей тоже. Я понимал, что такая красивая девушка явно уже с кем-то была. Но мне всё равно, что было до. После точно никого не будет.
Мы смогли с трудом выбраться из электрического кокона и побежали, смеясь к дому.
Глава 22 . Тэкла.
Вот и всё. Мама уехала. Я теперь одна в этих огромных апартаментах.
Зданимир обещал переселить меня днём в более скромную комнату. Вещей у меня не много. Почти что всё казенное. Осталась пара книг с метками, тетрадка с записями, да пара чемоданов.
Переселить меня собирались временно в офицерское крыло. После того, как из кадета меня переведут в полноценного ратника, тогда смогу жить в квартире в городе. Меня это и радовало и пугало. Здесь я не одна, а там меня никто не будет встречать дома после службы. Никто не поставит на плиту чайник и не будет со мной гонять чаи, как мы с мамой делали каждый вечер.
С этими мыслями я отправилась в оружейку, что бы получить свое обмундирование.
Атей пришёл последним. Он был задумчив и серьёзен. Оказывается он может быть ещё серьезнее , чем обычно.
– Десяток, внимание, – проговорил он. – Сегодня нас ждёт не простая ночь. На ратников уже вторую ночь проходят нападения. Скорее всего это демоны со своими вымуштрованными шестёрками людьми. Так что, всем быть на чеку. Никто не знает на кого и когда они нападут в следующий раз. Теперь по машинам.
Меня немного потряхивало от того, что встречусь снова с демонами. В прошлый раз всё закончилось не очень весело. Да и у Атея несколько месяцев назад тоже.
Кстати, в то отделение, в котором тогда погибли ратники, прислали кадетов-выпускников. Свирепые мужики. Я понимаю теперь, почему тут все так преданы делу. Теперь понимаю.
В машине Атей мне сказал:
– Когда почувствуешь неприятное ощущение внутри или ещё хуже, тошноту, значит демон рядом и голоден.
– А на что похоже это ощущение?– спросила у него.
– Мама говорила, что тошнота , как при токсикозе. Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. А ощущение, что тебе внутри крутят штопором в солнечном сплетении. Так понятно?
– Да вроде да. А почему я не почувствовала демона тогда в клубе?
Атей пожал плечами:
– Может из-за метки, которую тебе Марайке поставила?
– Может, – проговорила я и не стала больше отвлекать своего сотника.
Приехав на место , поделились на две группы и пошли прочёсывать Веселый Поселок. Родные пенаты. Уже вроде пол года тут не была.
