Евгения Кибе
Связующая нить
–Только после вас,– попыталась было пошутить, но не проканало. Он меня подтолкнул в сторону лифта.
Когда за нами закрылась дверь, то увидела, что он нажал на -5 этаж. Такое бывает?
– Мы же не в ад спускаемся?– опять дебильная шутка.
Атей, как мне показалось, немного усмехнулся и ответил.
–Увидишь.
Ехали мы недолго, так что подумать о своей горькой судьбе и пожалеть о ней у меня не хватило времени.
Когда открылись двери лифта, то увидела что-то невообразимое. Огромное количество дверей , тянувшихся по коридору. Люди, одетые все, как Атей сновали туда и сюда. Проходя мимо, отдавали честь и шли дальше. Кто-то пробежал в спортивном костюме с полотенцем на перевес. Они же все убийцы и похитители! Сколько же их здесь?
От этого мне стало страшно и немного затошнило.
Мы прошли молча по коридору к какой-то двери, за которой, я была в этом уверена, сейчас решится моя судьба.
Атей постучал и вошёл, придерживая меня за локоть.
Он вытянулся весь в струнку и отчеканил:
– Разрешите доложить. Сотник Атей выполнил задание.
Комната была похожа на старинную библиотеку. Огромные деревянные массивные шкафы, ломившиеся от полускукоженных на корешках фолиантов, посередине огромный стол, у которого стояли 8 кожаных кресел. Не хватало только окна с видом на озеро с лебедями. Упс. Мы же под землёй и лебедей мне точно не узреть.
Я окинула взглядом тех, кто был в комнате. Там стоял какой-то мужчина с седыми волосами и я заметила женский силуэт. Когда женщина обернулась, я обалдела.
–Мама? Ты что здесь делаешь?
Там действительно стояла моя мама. И я сразу бросилась к ней.
–Заюшка!– мама меня обняла и стала целовать, плакать.– Малышка, ты цела! Я так рада.
Только у нее в объятиях почувствовала, что напряжение последних 12 часов проходит. Мама меня согревала своим теплом, давала ощущение защищённости и спокойствия.
Через несколько минут, успокоившись, подняла на нее глаза.
–Мам, что ты тут делаешь? Меня тут между делом с утра из больницы похитили,– сказала я и бросила гневный взгляд в сторону Атея.
Честно, мне стало даже смешно. Он стоял такой огромный и такой растерянный.
– Малыш, нам надо с тобой поговорить. -мягко сказала мама.
–Нам – это кому?
–Нам – это твоей маме и мне.
Этот голос принадлежал моему тренеру по дзюдо, к которому я ходила на тренировки с пяти лет. Он появился как будто из ниоткуда.
– Дядя Фима? А ты тут как?– что-то мне это всё переставало нравится.
Мама непривычно холодным тоном сказала Атею:
– Оставь нас, мальчишка.
Сотник развернулся и хотел выйти, когда я возмущённо изрекла:
–Ну нет. Пусть останется. Я хочу, что бы он тоже участвовал в этом "поговорить". Как я понимаю, пока что он единственный, кто без маски был всё это время.
Мама немного нахмурилась, но решила, что именно в данный момент лучше не спорить.
Взглядом она пригласила присесть за стол. Дядя Фима тут же приземлился на стул справа от меня, в то время как мама уже сидела слева.
Атей мялся у двери и не знал, как ему поступить. Тогда седовласый приказал:
– Присаживайся, сотник. Верховная чародейка позволила.
–Мам, кто позволила? ,– спросила я , сморщившись от услышанного.
Мама помялась:
–Да, ты всё правильно поняла. Я -верховная чародейка.
– А они тогда кто такие?, – я кивнула в сторону мужчин.
– Дочка, это долго объяснять. Давай я тебе лучше покажу.
Мама закатала рукав и на внутреннюю сторону предплечья какой-то палочкой стала наносить буквы и цифры. Я понимала, что похожи буквы на глаголицу, а цифры арабские. Но что они означают?
–Закатай рукав,– сказала мама.
– Мам, ну что за детский сад,– с придурковатой улыбкой сказала я.
– Закатай,– уже строже проговорила мама.– Увидишь, что будет.
–Ну окей.
Ведь не отстанет же. И я сделала , как она просила. Мама взяла меня за руку и прислонила своё предплечье к моему и тогда началось то, чего я никак не ожидала.
Я ощутила, что стала парить в воздухе, но не в помещении, а в каком-то тёмном пространстве, вязком и неприятном. Парила несколько секунд и оказалась вдруг резко на маленькой кухне в розовом халатике. Я стояла и резала морковь кружочками. Только руки были не мои, да и тело тоже . Сзади послышался детский голос:
– Мамочка, а папа когда придёт?
Обернувшись, увидела себя маленькую, сидящую на ковре в комнате офицерского общежития, в котором мы жили до переезда, и играющую с ещё пушистым игрушечным кроликом и нашим котёнком Васькой, ставшего позже взрослым котом и умершего несколько лет назад.
– Скоро, заюшка, – ответила я маминым голосом.
Да что за чертовщина! Я вижу, слышу, чувствую, но не могу управлять своими движениями. Я делаю всё то, что делала в тот день мама.
Я-мама подняла крышку кастрюли, в которой одиноко бултыхалась куриная нога, закинула морковь и стала чистить лук. Вдруг меня пронзила острая боль. Не знаю, с чем это сравнить. Я начала стонать и корчиться на полу, а маленькая-я подошла и стала звать:
– Мама, мамочка, что с тобой? Мамочка, мне страшно.
Маленькая-я стала плакать. И я ощущала ту бурю чувств и эмоций, которые испытывала мама.
–Заюшка, всё нормально,– сказала я-мама, превозмогая нереальную боль, которую не уверена, что вообще может вынести человек. – Беги к тёте Мине .
– Мамочка, я боюсь. Мамочка, а если ты умрёшь?– говорила маленькая-я и плакала.
– Беги, малышка, беги. Она поможет,– сказала я-мама и потеряла сознание.
Снова этот чёрный, липкий воздух, но теперь быстрее смогла вернуться в прошлое и в тело мамы.
Я-мама стояла на вокзале. Передо мной дядя Фима со мной маленькой на руках.
– Марайке, не забудь, когда вам выходить. Я буду вас ждать в Питере.
– Серафим, не волнуйся. Мы справимся.
Потом я-мама взяла меня из рук дяди Фимы и зашла в вагон поезда.
Меня опять швырнуло в вязкость. Я летала, летала и оказалась снова в собственном теле в кресле в кабинете полковника.
Глава 8. Тэкла.
–Так мой отец был таким же, как эти и поэтому погиб?– спросила я, округлив глаза.
Мама молча кивнула.
– Дядь Фим, а ты ? Ты …
– Да, и я .
– Вообще вынос мозга,– сказал я , взъерошив себе волосы.
Мама передала мне через эту самую картинку на руке все те чувства, что она испытывала в определённые промежутки времени, нужную мне информацию о том, кто я, что я . Но не могу сказать, что такая правда меня обрадовала.
–Мам, дяд Фим, какого хрена, а?
Что тут ещё сказать-то?
– Дочка, я понимаю твоё смятение и сложность принять и осознать информацию, но ты та, кто ты есть,– мама посмотрела на дядю Фиму и добавила.– Мы старались тебя оградить от этого. Поэтому и поставила тебе метку закрытия . Никто не мог тебя почувствовать из демонов или ратников. Только если кто-то из нежити вплотную подошёл бы и по запаху понял, что в тебе кровь ратника. Но мы контролировали ситуацию . В школе, в институте. Ратник, который был приставлен к тебе, что бы охранять, человек. Он допустил непростительную ошибку и ждёт трибунала.
Вот это ещё один нежданчик. За мной оказывается всё время кто-то следил! Ничего, разберёмся с этим позже.
– Поэтому я не ощутил ее там в клубе,– сказал Атей.
Я что-то вообще про него забыла. Мама посмотрела в его сторону и в глазах ее засверкал золотой огонь.
– Молчи, щенок! С тобой мы ещё будем разбираться .
Он сразу как будто поник. Но я была так зла на маму , что решила, раз он ее так бесит, то буду его защищать. На зло.
– А с чего это вы с ним разбираться будете? Ты же сама сказала, что на мне метка закрытия какая-та была. Откуда он мог вообще знать?
Мама хотела было что-то сказать, но передумала.
Тут седовласый снова заговорил:
–Позвольте представиться, Тэкла, я полковник Зданимир. Мне очень жаль, что вам пришлось пережить такое, но хочу вас заверить, что мои люди всегда на страже города и защищают жителей Питера день и ночь.
Он мне пожал руку и слегка поклонился.
– Верховные чародеи в силу того, что подвергаются преследованиям, живут всегда скрытно и от нежити, и от ратников.. Где они проживают, не знает никто, кроме нескольких природных ратников высшего ранга, – сказал дядя Фима. – Вы переехали в Питер потому, что восстание поднял один из чародеев. Жадный до власти и злой. Он захватил твоего отца и волшебными символами смог выведать, где прячется твоя мать.
Дядя Фима встал и подошёл к шкафу, встав спиной ко мне.
– Олега, твоего отца, мы спасти не смогли,– он тяжело вздохнул. – Мы путали следы, что бы вас никто не смог из восставших обнаружить. Только через 5 лет того чародея и почти всех его приспешников удалось ликвидировать. Но, остались ещё, кто хочет истребить чародеев и чародеек, чтобы завладеть властью.
– То есть, мама в опасности?– спросила я, бледнея.
– Не совсем,– продолжил уже Зданимир. -Марайке была полностью в безопасности, потому что как только получили информацию, что демон пытался тебя осушить , то сразу же забрали ее сюда. А рядом с тобой был приставлен наш ратник.
– Это доктор что ли ?– усмехнулась я.
–Да, Вадим. Он не природный ратник, а из людей. Поэтому его реакция и сила не такие , как у , например, Атея. Или тебя.
– Мой отец был природным?
–Да, дочка, -сказала мама. – Он был как Зданимир, как Серафим. Они все служили вместе. Очень тяжело нам было скрывать , что я чародейка. Но друзья помогали. Мы были счастливы с твоим отцом и он любил тебя.
– Мама, прошу, только не сейчас. Не надо сантиментов. По делу. Что теперь?
У меня защипало в глазах и сжалось сердце. Разговоры об отце давались всегда тяжело. Не представляю, как мама перенесла его гибель.
– Так как местонахождение твоей мамы через тебя узнали демоны, то нам надо ее прятать снова,– сказал дядя Фима и, сделав паузу, добавил- и тебя.
Приехали. Ну уж дудки.
Я посмотрела на маму, взяла ее за руку и проговорила:
–Мам, я никуда не поеду.
Гробовое молчание повисло в комнате. Было слышно, как стучит моё сердце.
–Мам, я приняла решение. Сними метку. Я остаюсь в Питере.
–Тэкла, ты не понимаешь,– начал было дядя Фима, но мама остановила его жестом.
–Не надо, – она тяжело вздохнула. – Я принимаю твоё решение, но до того, как мне надо будет покинуть город, я тебя должна обучить азам того, что знаю сама. Ты не сможешь стать никогда верховной чародейкой, так как ты полукровка, но ты сможешь пользоваться магией почти так же, как я . А может даже и лучше.
– А ратником?– спросила, посмотрев на Атея.
У него отвисла челюсть от удивления.
–Да. Ратником ты сможешь стать, если будешь тренироваться и тебе поставят определённые метки, что бы развивались твои силы и способности.
– Марайке, но почему? Ты же ей смертный приговор подписываешь?– возмутился Фима.
–Нет, я ее спасаю, -ответила мама и встала со стула, что бы быть одного роста с ним. – Я видела через нее, чего она хочет и что она может. Она будет полезнее здесь. Она дочь ратника и чародейки!
Дядя Фима пожал плечами и отошёл в сторону.
– Полковник, мы можем пока что разместиться с дочерью у вас на время обучения?– я так и не поняла, это была просьба или приказ.
– Да. Мы выделим вам помещение для проживания. Ваши вещи будут доставлены через несколько часов. Мои люди как раз заканчивают зачистку на объекте вашего проживания. Так же мы выделим тренера для Тэклы.
–Благодарю вас,– ответила верховная чародейка (смешно называть так маму, которая, как я всегда думала, работала в библиотеке нашего района).
– То есть, меня научат прыгать через пролёты лестниц и сверкать глазами?– спросила с ухмылкой я.
Мама посмотрела на Атея так, как будто собиралась отгрызть ему голову. Сейчас я не удивлюсь, что она могла бы это сделать.
– Да, – ответил Зданимир.
– Тогда хочу в тренеры его,– кивнув в сторону Атея, злорадно усмехнулась.
Глава 9. Атей.
Вот засранка! Какой я тренер для новобранцев? У меня группа уже обученных ратников, которые подходят мне по уровню подготовки. А это что ? Я не собираюсь жопку и сопли вытирать никому.
– Полковник, не могу я, – сказал я Зданимиру, догоняя в коридоре, когда наши гостьи ушли в свои покои.
Он меня резко схватил за грудки и подвинул в проем между стенами.
– Ты вообще понимаешь, кто она такая? До тебя не доходит? Она дочь Олега и Марайке! Включи мозги, сын.
Иногда я забываю, что он мой отец, так как мы постоянно находимся на службе и неуставным отношениям здесь не место.
Когда мы на базе- я служу под руководством полковника Зданимира, когда мы находимся в нашем доме на берегу залива, то там мы отец и сын.
Мама моя погибла в бою, когда пытались подавить восстание. Я тогда только оперился. Меня не брали в бой, но тренировался я исправно.
– Понял тебя, отец. Буду тренировать ее.
– Вот и молодец, – он похлопал меня по плечу. – С такими исходными данными, как у Тэклы, она сможет стать великим ратником. И мы должны способствовать ее развитию.
Я кивнул головой и отец пошёл дальше по делам.
Теперь я понимаю, почему ее не осушил демон до конца. В ней больше силы, чем в обычном человеке, а то, что у нее светились глаза красно-золотым цветом на парковке теперь вполне объяснимо.
Думая о ней, пошёл в спорт зал, где меня уже ждали третий и четвёртый десятки. Занимаясь несколько часов подряд в зале, ни разу не вспомнил про эту наглую девчонку.
Мы были знакомы в детстве, как оказалось. Это была та самая Тэкла, которая жила с моей семьёй в одном общежитии. Отцы у нас служили вместе на Севере и были очень дружны.
Я помню тот день, когда в нашу дверь постучала зарёванная Тэкла. Мама почувствовала себя плохо, а потом в нашу дверь постучала зарёванная девочка. Мама сразу убежала к Марайке, а я остался с малявкой. Мне было 11, ей всего 4. Нянька из меня была так себе. Отец позже объяснил, что все природные ратники чувствуют друг друга на расстоянии. То есть, мы не можем подкрасться сзади и резко напугать ради шутки. Нас соединяют нити, которые греют , когда мы живы, но они обжигают раскалённым железом, когда нас убивают.
Начинается это с 18 лет, когда делается первое татту соединения. Я рад, что раньше не получил свой знак, так как не хотел бы почувствовать, как порвалась нить моей мамы. Она была храбрым ратником и очень доброй и заботливой. После ее гибели, понял, что чувства для ратника – роскошь. Нить может оборваться в любой момент. Я выбрал одиночество. Не хочу испытывать боль потери.
Думая об этом, вспоминая своё детство, полное любви и заботы, вышел в патруль. Сегодня я был с третьим отделением в Купчино. Проверили пару оборотней, в ночном клубе были на разборке вампирш (берут на работу стриптизёршами всех кого попало) и так, по мелочи. Четыре грабежа предотвратили, одно ДТП. Не наша это работа конечно, решать человеческие конфликты, но мы же должны помогать тем, кто в опасности.
Вернулись в 4:30 на базу. Ночной патруль начинается в 4 вечера и заканчивается в 4 утра. Потом нас сменяют дневные ратники. Ребята разбрелись, кто спать, кто в капсулу восстановления.
Я сидел в столовой и пил горячий чай с молоком. Сон не шёл.
Тогда решил, что пора этой маленькой выскочке начать тренироваться. Раз она хотела, то сейчас получит по полной. Тем более, что моё условие было одно – тренировка в любое, удобное для меня время. Не зависимо ни от чего.
Глава 10. Тэкла.
Когда закончилась эта "сходка" в кабинете у полковника Зданимира, то нас с мамой проводили к нашему "месту будущей дислокации" , как чётко подметил седой вояка.
Выглядело это место, как трёшка со смежными комнатами. То есть, по середине зал, а от него вправо и влево соответственно отходят комнаты. Что меня несомненно порадовало, что в каждой комнате есть санузел. Чудесненько. Можно валяться в ванной столько, сколько захочу.
– Чур моя справа, -пробубнила я.
– Заюшка, не сердись, -проговорила мама и обняла сзади. – Ты же умная девочка, всё понимать должна.
Я отстранилась от неё и спросила :
– Ты когда собиралась мне рассказать о нашей маленькой семейной тайне, а?
Я чувствовала , что начинаю закипать при одной мысли, что мне все эти годы врали дорогие и близкие люди, да ещё и жизнь моя точно уже прежней не станет.
– Давай присядем,– спокойным голосом предложила верховная чародейка (мне всё ещё становилось смешно, когда думала об этой маминой должности).
Ну ок, мы присели. Дальше-то что?
– Тэкла, я вообще не собиралась тебе ничего говорить.
Мы сидели на диване. Мама держала мои руки в своих.
–Дочка, я потеряла твоего отца, потеряла подругу....Я не хотела, что бы та же участь постигла и тебя. Когда ты родилась, то никто не знал, что у тебя есть дар чародейки. Я поставила ограждающие метки, как ты уже знаешь. Благодаря им никто не мог тебя почувствовать. Ни нежить, ни природные ратники. Я искренне верила, что смогу сохранить всё в секрете. Мечтала о том, что закончишь институт, найдёшь работу, выйдешь замуж за хорошего парня.....Я мечтала, что бы твоя жизнь была полна радости и спокойствия, а не того, что было у нас с папой.
Мама тяжело вздохнула. Я понимала, что этот разговор давался ей с трудом. Но мне надо было прямо сейчас услышать всю правду. Здесь и сейчас.
– О том, где мы и кто, знали только Серафим и Зданимир. Они помогли нам тут устроится. Даже когда к тебе приставляли ратников, они не знали, кого охраняют. Ты уже поняла, что тут вопросы не задают. Приказ есть приказ.
– О да, -ответила я. -Это точно .
Мама улыбнулась и продолжила.
– Мне надо в ближайшее время исчезнуть из города,– мамино лицо стало печальным и по нему пробежали электрические разряды (да, мне надо теперь привыкнуть к тому, что мама перестала скрывать свою «особенность»). -Но раз ты теперь всё знаешь и хочешь стать частью этого живого организма под название "ратники", то мне надо обучить тебя своей науке.
Я обняла маму. Мне просто хотелось, что бы она почувствовала, что я больше не злюсь, всё понимаю и люблю мою мамочку. Несмотря на то, что она какая-то там чародейка.
–Мам,– сказала ей тихо на ухо.
– Да, доченька.
– Сними уже эту метку с меня.
Мама высвободилась из моих объятий, смахнула слезинку и засмеялась.
–Хорошо, моя воительница.
Весь день мы провели распаковывая вещи, болтая о том, как же протекает жизнь у чародеев, ратников. Я узнала, на что смогу быть способной, когда закончу обучаться.
Так как меня приняли в виде исключения на обучение не в академию, которая находится на границе с Казахстаном, а на базу, то и требования были остаточно высокими. Не потяну, до свидания.
Кстати, метку мне мама убрать не смогла (метка-то у меня сзади под волосами оказалась, поэтому ее и не было видно), она просто переделала ее на другую татту – открывающую.
После обеда мы начали занятия и до самой глубокой ночи я рисовала метки, пробовала их активировать и это было нереально круто! Я круче братьев Сафроновых! У меня реальная магия и волшебство.
Разошлись мы по комнатам уже за полночь. Но сон не шёл ещё очень долго. Я чувствовала, что у мамы та же проблема. Мысли, опять разные мысли крутились в голове.
Не заметила, когда уснула.
А вот утро началось просто неподражаемо. В 5 в дверь моей комнаты раздался настойчивый стук .
Оооооо......Ну что такое ?
Так, стоп. Я не у себя дома. Значит, мне ничего не приснилось и я на самом деле на базе ратников.
Глаза было не открыть. А вот стук всё продолжался и продолжался. Я застонала:
– Да кто там? Мам, ты?– сказала сонным голосом.– Входи.
Но, когда дверь открылась, то на пороге появилась не мама. Это был Атей.
– Ты что тут делаешь? -сон испарился и я стала натягивать одеяло на подбородок.
– У нас тренировка. Ты сама вчера настаивала на том, что бы тебя тренировал именно я.
Ну не в 5 утра же!
– Я спать хочу!
Спрятав голову под подушкой, попыталась снова уснуть.
Но тут одеяло стало подниматься вверх. Опять волшебство? Я вытащила голову из-под подушки и увидела, что это Атей сорвал его с меня и швырнул в угол.
–С твоей мамой согласовано, что, тренировки проходят тогда, когда у меня есть на это время. Если ты не приходишь вовремя в зал или не идёшь по моему приглашению, то я могу тебя оттащить туда.
"Спасибо, мамуля, удружила".
Какой-то посторонний мужик стоит в моей комнате и командует.
– Выйди отсюда немедленно! – крикнула я и запустила в него подушкой.
Не ожидала, но Атей схватил меня как мешок картошки, перекинул через плечо и потащил в неизвестном направлении. Я не кричала и не сопротивлялась. Знала, что это бесполезно. Просто с грустной миной висела у него на плече. Единственное , что меня смутило, когда он тащил мою тушку через общий коридор, что на мне была обычная майка-алкашка и трусы-шорты.
Войдя в зал, он швырнул меня на маты. Повезло, что там были только мы вдвоем и не надо было краснеть и синеть от стыда, что мной так расшвыриваются.
"Ну погоди у меня" пронеслось в голове.
Он снял с себя кофту, встал напротив и приказал:
– Нападай.
– Да с превеликой радостью,– ответила , ехидно улыбаясь. Мамуля любимой дочке вчера сделала на лопатках татту силы и ловкости. Сейчас он у меня попляшет.
Я встала в стойку и провела удар левой (хотя я правша), надеясь, что он не ожидает такой подставы. Но Атей легко отбил его. Тогда я попробовала правой, но снизу. То же. А дальше я уже лупила руками и ногами, как могла. Напоминала себе мельницу. Скорость стала умопомрачительной, силу ощущала богатырскую, но эффективность – ноль. Он сначала отбивал все мои удары, а потом схватил, подкинул вверх, поймал, перевернул на лету и пригвоздил к мату спиной.
Я стала стучать рукой по полу и кашлять.
–Да хватит, хватит уже . Поняла я всё.
Атей убрал руку и сказал:
– Татту – это круто, но если ты не работаешь в зале, то максимально на что их хватит – навалять гопникам в подворотне. А у нас немного другой контингент.
Ого! Как много сразу сказал. Прямо удивительно. Значит он не только может морды бить, но ещё и связно разговаривать.
Атей оказался на редкость терпеливым учителем. Он показал мне несколько приемов, которые и отработал со мной. Потом мы перешли на кендзюцу , а по-нашему – бой с палками. Через 3 часа я не чувствовала ни рук, ни ног.
– На сегодня всё. Можешь идти.
Ну наконец-то. Наверное так же себя чувствуют люди , после того , как по ним каток проедется. И это ещё с учётом того, что у меня чёрный пояс по дзю-до, то есть я не новичок. Но вот от палок конечно синяки будут приличные. Интересно, есть какая-та метка от них? Надо срочно узнать.
– Спасибо, сэнсей,– кинула ему через плечо, вытирая пот полотенцем. Хорошо, что в зале они предусмотрены, как и вода.
– Не паясничай,– ответил Атей и улыбнулся.
– Что-что? Хмурый воин умеет улыбаться?
Я засмеялась и швырнула в него полотенце. Мне понравилась его улыбка. Он сразу стал каким-то живым что ли. Лицо посветлело, а веснушки очаровательно подпрыгнули на его щеках и носу.
Что-то я вчера даже внимания не обратила, что он довольно миловидный, когда меня не похищает.
Атей вдруг резко переменился и опять превратился в терракотового воина.
– Завтра в 5 здесь же.
Выплюнул он мне эти слова и вышел из зала.
Да и ладно. Очень надо мне с ним общаться.
Я пошла к себе, чтобы принять душ и позавтракать.
Глава 11. Тэкла.
Вот и началась новая жизнь. Тренировки с утра, потом занятия с мамой, потом короткий сон и снова тренировки.
Пыталась, но безуспешно, дозвониться до Марины. Хотя, после первого моего звонка пришло сообщение :" Тэкс, я познакомилась с офигительным музыкантом. Уехала с ним на гастроли. Когда вернусь, перезвоню. Люблю ."
Это конечно круто, но почему трубку-то не берёт? Понятно, что я не стала бы рассказывать ей всё, что со мной случилось, но голос ее услышать хотелось безумно. Мне так не хватало чего-то или кого-то из той жизни.
Через 2 недели закончились каникулы в универе и надо было срочно решать, что делать с учёбой. Мне не хотелось брать академку или бросать уже находясь на финише.
Помогли мамины связи (преимущества быть дочерью такой высокопоставленной персоны). Меня перевели на удалёнку и разрешили приходить только на некоторые занятия (если смогу)и на защиту диплома. Тоже неплохо. На данный момент – единственный правильный выход.
Тренировки выматывали, от занятий с мамой голова шла кругом. Всё, что я делала – училась и дралась, училась и дралась. И так 3 месяца. Без выходных, без проходных. Мне даже с базы не разрешали выходить.
В одно далеко не прекрасное утро, когда Атей в очередной раз швырнул меня на маты во время тренировки, я начала орать. Орала, как бешенная. По моему телу , как по плазменному электрическому шару, расходились в стороны электрические разряды. Стены вокруг нас немного начали подрагивать.
В первое мгновение мне показалось, что Атей испугался. Но потом снова принял уставшее и высокомерное выражение лица.
В зал вбежала мама, а за ней и полковник.
Атей сразу же встал по струнке смирно.
Увидев, что моё светопреставление привлекло внимание, я заткнулась.
Мама обняла меня и стала гладить по голове, говорить успокаивающие слова.
– Что здесь происходит? Доложите,– резко спросил Зданимир.
– Докладываю. С курсантом- ратником случилась истерика,– отрапортовал Атей.
– Ну ты и говнюк, – прошипела на него.
–Отставить разборки!
Видно было по красным сверкающим глазам, что Зданимиру эта ситуация не нравилась.
– Дочка, что случилось, скажи? – мама меня продолжала гладить по голове.
– Да перестань ты,– огрызнулась я и вскочила на ноги. – Я устала. Не могу больше сидеть в этом…этом…бункере! Я устала учить эти ваши закорючки , устала тренироваться. Я хочу прогуляться! Хочу на волю! – полуистеричным голосом пропищала я.
Мама растерянно посмотрела на Зданимира, а он на нее.
– Марайке,– обратился он к маме вообще не с военной интонацией,– вы разберитесь. А то у нас дисциплина должна быть, а не это вот всё.
– Зданик, поехали тогда к вам на залив.
Он улыбнулся и кивнул.
– Идея отличная. Давно надо было вам самому предложить. На сборы 15 минут. Атей, -обратился он к сотнику,– у тебя сегодня и завтра отпуск.
–Но…,– начал было он.
– Никаких но. Те же 15 минут. Зайдёшь за нашими гостьями.
Полковник повернулся , что бы выйти из зала, но уже в дверном проёме остановился и сказал:
– Сын, Тэкла поедет с тобой.
Видно было, что Атея аж передёрнуло от этой мысли. А у меня челюсть на пол рухнула.
– Так он? …Вы как бы?…То есть..? ,– начала мямлить я от удивления.
– Ты на каком курсе в своём университете?,– спросил Атей.
– На пятом,– без задней мысли, что вопрос с подвохом, ответила ему.
– А выразить свою мысль так и не научилась, – ухмыльнулся мой тренер и вышел вслед за отцом.
–Мам?
– Да. Атей и Зданимир – отец и сын. Кстати, ты была с ними обоими уже знакома. Тетя Мина – мама Атея.
Вот это новость! Я уже здесь 3 месяца, а таких вещей не знаю.
Мы пошли в наши апартаменты, что бы собрать вещи.
Глава 12. Атей
Ровно через 15 минут я стоял у дверей чародеек. Стучать не пришлось, так как дверь открыла Марайке и пригласила войти.
– Присядь. Мне нужна ещё минута.
Я прошёл в зал, но садиться не стал. Ничего за 3 месяца тут не изменилось. После того, как тогда утром пришёл за Тэклой и выволок силком, она стала сама приходить в назначенное время в зал. Ни разу ещё не опоздала.
Тренировки у нее проходили сначала очень вяло. Понятно, что физические нагрузки отличаются от обычных, к которым она привыкла в среде людей. Но потом всё стало более или менее выравниваться. До сегодняшнего истерического припадка.
Может оно и хорошо, что выплеснула свою злобу наружу. Зачем в себе этот мусор держать? Правда могла бы это сделать и где-то подальше от меня. Чуть барабанные перепонки не лопнули.
Поразило то, как она искрилась. Никогда такого не видел.
– Марайке, можно вопрос?– обратился я к верховной чародейке.
–Да, конечно,– ответила она с улыбкой.
–Сегодня Тэкла вся сверкала электрическими разрядами. Это нормально?
Марайка бросила складывать свои вещи и посмотрела на меня.
– Атей, для нее нормально многое. Она же не такая как я, не такая как ты.
– Понял.
Марайке подошла ко мне и сказала:
– Я давно хотела перед тобой извиниться за то, как вела себя, когда ты ее привез сюда. Я не хотела тебя обидеть. Прости.
Вот это да! Я уж и забыл, что там было. Я солдат и практически провалился в тот злосчастный вечер в клубе. Так что заслужил ещё и не такое обращение.
– Принято,– ответил ей.
Марайке улыбнулась и сказала:
– Ты сильно изменился с тех пор, когда мы виделись последний раз.
– Были обстоятельства.
– Знаю, – сказала Марайке. – И мне очень жаль.
Нам не дали договорить, так как в зал вошла Тэкла в сером худи и рюкзаком на спине.
На дворе уже май, так что одета на удивление по погоде.
– Чего смотришь так? ,– огрызнулась она .– Интернет работает, так что погоду я могу посмотреть.
Мы подошли к лифту и поднялись к парковке. Там нас ждал уже отец.
– А почему не на одной? -спросила язва.
Отец ответил:
–Если будет нападение, то тогда пострадает только одна машина. Другая сможет скрыться.
Тэкла посмотрела на меня и сказала:
–Веди, бодигард.
Отец и Марайке сели в машину и выехали с парковки, мы были за ними. По протоколу чародеи должны сидеть позади водителя, что бы тот смог защитить при нападении. Но эта, как всегда решила, что правила писаны не для нее. Что бы избежать скандала (очередного и громкого), не стал возражать, когда она плюхнулась на переднее пассажирское сидение.
Дорога от базы до нашего дома у залива в Зеленогорске была не очень долгой, но морально готовился, что будет она трудной.
Тэкла через 10 минут сказала:
– Прости, что сегодня в зале устроила. Я не хотела и не знала, что так получится. Оно само как-то вырвалось.
– Бывает, – ответил ей , не отрывая глаз от дороги.
– И за эти бе-ме тоже. Я не знала, что Зданимир твой папа.
– Бывает, -снова бросил я.
– Да что ты всё заладил "бывает, бывает". Ты можешь нормально говорить? Тренируемся молча, только приказы отдаешь. В коридоре сталкиваемся, от тебя только " угу" слышно. Ты бесчувственный робот что ли?
Она надула губы, обхватила себя руками и замолчала.
Я сидел и думал о том, что лучше мы будем общаться так, чем станем дружить или ещё чего хуже, я не смогу со своим чувствами совладать и признаюсь, что она мне нравится , как девушка. Первое- отец и Марайке мне оторвут голову. Причём Марайке может сделать так, что она будет отрывать ее мне в мираже много раз. Ну и второе, если у нас не срастётся, то как я потом смогу с ней служить? Отец сказал, что ее через пол года зачислят к нам в личный состав.
За эти месяцы я понял, что жду наших встреч. Затягивал подольше тренировки не только потому, что хотел сделать сильнее, что бы она не пострадала в бою, но и потому что мне приятно быть с ней рядом. Ее юмор, улыбка, запах колокольчиков. Это всё сводит с ума. Восстанавливающая капсула усыпляет ратника на час, что бы он полностью восстановился и в это время нам не снились сны. Именно этот час и спасал от мыслей о ней. Даже во сне я сидел с ней рядом, держал за руку, говорил. Было несколько снов, когда я целовал ее. Это было незабываемо. Сейчас она так близко от меня и я хочу взять ее за руку, поднести к губам и поцеловать ее пальчики. Но я не могу. Не могу себе этого позволить.
