Евгения Ивановна Хамуляк
В счастье-горе минус сорок
Валя присела на край своей кровати и ошалело стала осматриваться: бунгало больше напоминало шалаш или трехстенок. Правда, немку этот факт не смущал, и она храпела так, что тряпицы, что на окна поприбивали, раздувались в разные стороны. Неожиданно будто из ведра полил дождь. Да такой, что Валентина чуть не оглохла. Крыша несчастная, казалось, сейчас развалится под пулеметным градом. Но Гретта не просыпалась.
Валентина закрыла уши руками, прикрыла глаза и стала молиться Богу, чтоб он послал Сашке и Ленке своих детишек, Егору Игнатьевичу – здоровья, родителям – долгих-предолгих лет жизни и себе… похудения и терпения. И пережить этот каприз, который, может статься, надолго запомнится.
Нещадно орали обезьяны. Валентине почему-то стало жалко животных, и она попросила Бога, чтоб он и их помиловал, предоставя укрытие и ночлег, чтоб дождь не прибил животинок. Так и уснула сидя.
Утром Валентину будили двое: Юй и Гретта. Обе приветливые: одна на тайском, другая на немецком. Странно, но Валентина понимала обеих. Немецкий она изучала 50 лет назад в школе. А на лице Юй и так все было написано русским языком.
Оказывается, с сегодняшнего дня у Валентины начиналась новая жизнь, построенная на правильном природном питании.
– Как питании? – возмутилась Валентина. – Я не буду ничего жрать! Мне похудеть надо, – она стала показывать на бока. – Очень! Везде! Много! Как в молодости!
Ей стали объяснять, что она обязательно похудеет, а при специальном питании еще только быстрее. Ведь главное – худеть с умом, иначе можно навредить здоровью.
– А точно ваша еда килограммов не прибавит? – до последнего не доверяла Валентина, с большим сомнением беря в руки внушительный стакан с зеленым месивом, что ей подсовывали, как похудение с умом.
– Смузи, – сказала Гретта и залпом выпила напиток, а потом улыбнулась зелеными губами, зелеными зубами с зелеными усами.
Валентина дыхнула в сторонку, как всегда делала перед тем, как выпить горькой водки, и с закрытыми глазами тоже залпом заглотнула весь стакан зеленухи. Ее чуть не вывернуло. И «чуть» только потому, что Валю хорошо воспитали родители, рассказывавшие про голод на войне, когда жрали сныть и крапиву, и даже землю, хлеба в глаза месяцами не видели. Потому каждая еда считалась ценной.
Пока пыталась сглотнуть, Валя идентифицировала в напитке много знакомых ингредиентов: петрушка, редька, яблоко. Но были те, что отходили с отрыжкой потом до самого обеда, когда Юй принесла новый стакан – теперь уже с бурой жидкостью.
– Супер! Супер! – скандировала Гретта, поднимая Валин дух.
Но Валин дух не поднимался, а опускался по прямой кишке к выходу. И очень быстро.
–– Пей-пей, – хлопали в ладоши разнообразные коллеги по похудению, и Валя не ради них, но ради (или в контры) Антонины выпила жидкость на этот раз со вкусом картофеля и банана.
Как и предполагала женщина, вместе с двумя килограммами «самолетными», так их обозвала Валентина, полетели в пропасть и зеленушные. Валя стеснялась спросить Анну, переводившую на русский разнообразных специалистов по очищению и похудению, не эти ли стаканы с мутьем, то есть со смузьем, и есть кислородные коктейли?
– Они обладают потрясающими антиоксидантными свойствами, – уверила переводчица Валентину.
– Анечка, – с мольбой в глазах сказала Валя, – у меня с них очень уж сильный антипседантный понос. Может, на что другое диету поменяют? – и рукой указала на вещающих.
– Валентина Григорьевна, а как вы хотели похудеть-то без этого? – Анечка указала на пятую точку. – Юй как раз сейчас рассказывает, как годами вы накапливали канцерогены у себя в теле, и, конечно, первое, что делает несчастный зашлакованный организм, пытается избавиться от грязи.
Валин организм избавлялся от складируемого канцерогена еще три дня и три ночи. И не только Валин. Словно дежурные, они с Греттой установили регламент посещения белокафельного весьма симпатичного клозета у себя в бунгало.
Слава Богу, смузье давали только три раза в день. Отказываться Валя не решалась. Во-первых, другой еды не предлагали. А голод не тетка, уж лучше свежий картофель сосать, чем лапу. Во-вторых, смузи ихние не только к похудению вели, но и к омоложению. Валя чувствовала некий эффект.
По молодости она очень ленивой была, работать не любила, родители гоняли ее, как сидорову козу, то за водой, то полы помыть, то еду сготовить. Сама ни-ни – не додумается! И будто почувствовав молодость, Валентина разленилась у них тут в шалашах: то лекции послушает чуток, то примется глядеть, как крестьяне тайские на соседнем поле, спин не разгибая, рис сажают. То в свободное время пойдут с Греттой на берег океана искупаться и опять на полотенце моржами разлягутся в небо глядя. Могла б так весь отпуск просидеть-проваляться, но в плане стояли занятия йогой по тяжести не хуже сбора риса: спину так выгинать надобно, ребра переломать можно было.
Валентина, глядя как Юй и Чайлай ноги за уши загинают, подумала, что безсемейные, видать, они. Пойди в России с работой да огородом, с семьей и внуками посиди в позе лотоса? Где взять время и силы после трудового дня?
Одним словом, отдых с похудением,оплаченный на похоронные родителей, шел по плану. На следующий день ждала встреча с психологом. Валентина, узнав об этом, очень взволновалась. А что? У Антонины психолог был, а у нее за 60 лет ни разу. Надо бы не ударить лицом в смузье.
Анечка переводила милого на лицо юнца в очках, местного психолога, должного помочь лучше осознать свои цели для похудения. Валентина, в жизни не видавшая психологов, окромя по телевизору в программе «Женись или умри», не очень доверяла юнцу, который по очереди расспрашивал толстушек о мотивации к похудению или, по-русски говоря, на кой черт они все понаехали.
Так выяснилось: у Гретты появился новый молодой муж, ей с таким весом ясен-красен надо было что-то решать. Две или три женщины приехали по здоровью. Им, что называется, доктор прописал пару лишних килограмм сбросить: кому из-за давления, кому из-за артрита, кому из-за гайморита. Одна толстушка прилетела из США («Матерь Божья, из самого США пожаловала, – подумала Валентина. – Что ж это у них в США своих Таиландов нету?». Потом вспомнила свои часы перелетов и мотивацию, что «Антониной» зовут, и примолкла).
