Ева Финова
Отборные женихи

Глава 6. Слежка

Ирвинтвед. Цамт. Детектив Рияна Дорин

К моему величайшему разочарованию, семейную чету Оркетов так и не удалось обнаружить и даже уточнить информацию, куда они делись. Ведь кого ни спрашивала, все указывали на пустующую лавку, недоумевая. Поэтому я пометила себе записать это происшествие в нашу детективную «Книжку Странностей», которая часто выручала меня при расследованиях. Собирая сплетни со всей округи, мы – Моран, Дорин и Корт – были вооружены до зубов. Чаще всего для расследований большей части дел нам и вовсе не приходилось выходить из конторы, а иной раз и вставать из-за стола.

И вот пока я раздумывала на ходу, за мной успела увязаться пара преследователей. Нутром почуяла их оценивающие взгляды. Поворачивая в переулок, я незаметно покосилась в конец улицы и не никого не увидела… Хм. Показалось?

В общем, пропетляв по городу еще немного, я удостоверилась в отсутствии хвоста и отправилась к бабушке Агате. К счастью ли или нет, но путь мой пролегал мимо маминого дома, который она уже давно превратила в детский приют. Никто из сестер особо и не возражал, тем более наша младшенькая Мияна к тому моменту уже два года как бороздила моря и океаны. Касьяна не вылезала из академии, которую заканчивала, а после планировала переезд куда-то на окраину, устроиться городским магом. А я в те времена шаталась по Ирвинтведу, искала пропавшего жениха.

Никто из нашей троицы даже не подумал об опустевшем доме и о родительской тоске, которую мамуля решила восполнить, подбирая бездомных деток на воспитание. И мы все втроем втайне этим гордились.

Так вот, памятуя о недавней слежке, я решила сильно не рисковать и залезть к нам во двор, пользуясь смежным участком соседки. Мулья, видавшая на своем веку не один десяток мужиков, уж точно найдет управу на любого маньяка, решившего только ступить к ней во двор. Магесса-прорицательница загодя выроет яму в нужном месте да натыкает кольев на донышко, с нее не убудет…

Короче, крадусь я, значит, по ее участку под окнами, миную тернистые кусты и упираюсь прямиком в спину тощей соседки, которая стоит и неотрывно наблюдает за белыми простынями нашего приюта, развешенными на веревках. Бросив дежурное: «Привет, Рияна», – она даже не обернулась, а продолжила наблюдать. Как вдруг произошло нечто: подул ветерок, плотная ткань колыхнулась, открывая взору… не поверите… голого мужика!

Нет, я, конечно, всякое ожидала увидеть у нас дома, даже котов да, на худой конец, какую-нибудь тварь магическую, но чтобы такой образчик…

– Что застыла, проходи уже дальше, – проворчала соседка, явно догадываясь о причинах моего поведения, – хвост ты за собой привела внушительный… Но ничего страшного, этот с ними разберется. Пожалуй, поночую-ка я у подруги денек-другой.

Слушать дальше сумбурную речь соседки я не стала, побоялась поверить ее словам. И прошла мимо, стараясь не пялиться. Но все равно не смогла отвести взгляда от ужасающих шрамов во всю спину у странного незнакомца. Это ж с кем он боролся таким огромным и лютым?! Бр-р-р.

Почувствовав мое приближение, мужчина сел в бадье и аккуратно повернул голову, чтобы увидеть меня боковым зрением. Вот уж не ожидала от взрослого мужика смущения. Нет, он не разозлился. И это, конечно, здорово. Насилу заставив себя отвернуться, я отклеила взгляд от его спины и поспешно зашла в дом. А там первым делом подхватила солнечных близняшек в очаровательных платьицах, расцеловав их в макушки. Не удержалась…

– Мэри, Мири, вам туда нельзя! – в своей ласково-осуждающей манере воскликнула мама, заходя на кухню. А заметив меня посреди комнаты, подбежала, забрала двухгодовалых близняшек и чмокнула меня в щеку.

– Рия, как я рада! – Мамин голос всегда наполнял нашу жизнь теплотой, как бы гадко нам ни было. Особенно после отъезда отца, который написал прощальную записку и был таков.

– Мамуль, а поведай-ка ты мне занимательную историю на тему голых индивидов на заднем дворе.

– Голых-голых-голых! – подхватил успевший повзрослеть озорник Махти. Когда я видела его в последний раз, он еле-еле лепетал что-то бессвязное!

– Шш-ш, – шикнула матушка, хмуря брови, – не при детях!

– Ладно-ладно…

– Голых-голых-голых, – продолжал орать неугомонный рыженький мальчуган, планируя замусоленной тряпичной игрушкой-котенком прямо на голову Дайне, которая сейчас лежала на ковре и раскрашивала карандашами мамин набросок. Когда-то давно матушка занималась живописью и очень неплохо рисовала. Теперь же все ее время занимали дети, и она лишь выводила для них контуры.

– Гафа, ты где? – прокричала Саяна, разыскивая взглядом служанку. Когда-то давно она нянчила и нас троих. Прямо член семьи.

Послышался гулкий топот наверху и стук пяток по лестнице, затем служанка в считанные секунды очутилась в гостиной, посреди последствий пронесшегося урагана под названием «дети». Полыхавший на ее щеках румянец явно свидетельствовал о том, что, похоже, не только мы одни с соседкой наблюдали за НМО – неопознанным мужским объектом, моющимся на заднем дворе.

– Последи за ними, нам нужно с Рияной поговорить, – приказала мамуля, окидывая нас обеих осуждающим взглядом.

Делать было нечего, только потупить взгляд и проследовать за матушкой, вышедшей зачем-то к лестнице.

– Рассказывай! – Я успела первая захватить инициативу, когда мы поднялись на второй этаж. За нашими спинами хлопнула дверь детской комнаты, той, которая окнами выходила на задний двор. Взглядом невольно я поискала силуэт моющегося мужчины в бадье… Но увы. Тот уже замотался в простыню и направлялся к нам в дом.

– Мама… Он идет сюда. – Вопреки воспитанию, я даже пальцем указала в его сторону.

Почувствовав наш взгляд, мужчина поднял голову. Да… эдакий взрослый, поджарый красавец. Не считая бороды, конечно. Эх, подбородок бы побрить. И еще, конечно, жаль, не в моем вкусе. Чересчур мускулист. И староват, это тоже.

– Эй, доча! Ты куда смотришь?! – воскликнула Саяна, красная, как помидор. Все ясно, достоинства нашего нового постояльца оценили все…

– Как мне его величать? – нахально уточнила я, намекая на глубинный смысл.

– Никак! Он приехал сегодня, попросил о ночлеге, и только! – воскликнула мамуля, зачем-то оправдываясь. Папа бы за такое отвесил мне подзатыльник, уж точно. Невольно вспомнила про отца, и мое настроение скатилось в состояние «хуже некуда».

– Папа больше не писал? – уточнила я непроизвольно.

– Ах, об этом… – Мама тоже погрустнела. – На той неделе опять пришло письмо. Но я уже не верю, что это он. Не может Эрн так с нами поступить!

– А вдруг! – запальчиво воскликнула я.

Ведь однажды я чуть не отправилась вместе с Мияной на его поиски. Но вовремя одумалась. Маме было все еще плохо, и кто-то должен был следить за хозяйством.

– Сая, там это… одежду просят, а я господскими вещами не распоряжаю, – затараторила Гафа, когда влетела в комнату вместе с хулиганом Махти на руках. Сразу видно, опытная нянька. Уходя из зала, главное – забрать с собой нашего зачинщика, и тогда другие детки будут спокойно играться сами по себе, не мешая друг другу.

Всплеснув руками, мама ушла добывать одежду для гостя. А Гафа тем временем осталась и решила втянуть меня в разговор, спрашивая с намеком:

– Ну, как тебе? А?!

– Староват, – отрезала я.

О том, что хорош собой, естественно, умолчала по многим причинам. Не приведи Трарк, она начнет строить матримониальные планы. Ведь Гафа с нашей бабушкой, ведьмой в пятом поколении, давно дружбу водит, так что делиться своими чувствами с ними обеими попросту опасно для жизни. Как сговорятся, как приворожат меня к кому-нибудь мало-мальски приглянувшемуся, и буду всю жизнь безмозглой нежитью таскаться за этим «счастливчиком».

– Ай! Ничего-то ты не понимаешь в мужской красоте!

Беззлобно фыркнув, Гафа ушла вниз следить за детьми. И тут не обошлось без происшествий. Возвращение хулигана Махти оказалось губительно для маминого серванта. Потому как туда сразу полетел деревянный кубик, разбив стекло. И все это я успела увидеть, спускаясь по лестнице следом за служанкой. Как вдруг горло сжало спазмом от страха. Кто-то смотрел на меня с улицы через окно коридора.

Вот и мамин гость, выходя из кухни уже одетый, тоже что-то почувствовал. Метнувшись к двери, он исчез в проеме.

– Кажется, нет у тебя больше постояльца, – сказала я кому-то, начиная по стенке оседать на пол.

– Кого ты к нам привела?! – воскликнула Гафа, упирая руки в боки. Ее грозный вид сразу привел меня в чувство. И правильно! Нечего раскисать…

– Соседка сказала, все будет хорошо, этот с ними разберется, – ответила я служанке, припомнив слова прорицательницы.

Видимо, Мулья была авторитетом для нашей бывшей няньки, потому как ее лицо сразу посветлело, а глаза перестали метать громы и молнии.

– Гафа, чего стоишь, осколки нужно подмести, – возмутилась мама, уже в который раз отгоняя детей от сверкающих на солнце стекляшек.

Однако появление в центре комнаты нового гостя избавило обеих от необходимости убираться.

– Я помогу. – Архимаг Ромар после мгновенного перемещения порталом быстро смекнул, что к чему, и восстановил остекление серванта бытовой магией.

От зависти я чуть губу не прокусила.

– Привет этому дому, – стандартная фраза, с которой он обычно переступал порог, прозвучала жизнерадостно.

Как правило, одаренный и довольно молодой архимагистр не был обременен рабочими обязанностями, поэтому частенько захаживал и приносил новости о моей сестре, пропадающей в королевской канцелярии практически все свое свободное время, в отличие от него самого, известного на всю округу бабника – Ромара Хальгуса.

– Касьяна не объявлялась? – с ходу спросил он, чем немало удивил.

– Ну-ка, пойдем выйдем, – поманила его я, предчувствуя нехорошие новости.

Ведь маме нервничать нельзя, у нее детей полный дом, потому удар приму на себя я, при необходимости.

– Рия, ты так повзрослела! – Его дежурная шутка-издевка уже набила оскомину, кстати. Да-да, здравствуйте, я старшая сестра Дорин и старая дева, которой вот-вот стукнет двадцать девять лет. С ужасом думаю о третьем десятке. А этот вовсю издевается. Бестолочь молодая, а уже архимаг. Боги, да Ромар на два дня младше меня! Гений…

А как чуть что серьезное случится во дворце или академии, так сразу является к нам в контору. Хорошо еще, что ни ему, ни мне не жаль королевскую казну, за чей счет и происходят расследования. Иначе бы мы абсолютно точно не сошлись еще и в цене, а не только характерами.

Пока я думала, архимаг подошел ко мне без лишних слов… Плохо! Даже очень. Касьяна, во что ты вляпалась, а? Вместе мы молча покинули дом и завернули за угол, в удобный тупичок, закрытый с двух сторон от обзора огромной оградой. Сосед по левую сторону от приюта не поскупился на камень. Считая себя зажиточным помещиком, он не смог себе позволить жилье в более респектабельном районе. Потому хоть ограду поставил поистине дворянскую, на том и успокоился.

– Что стряслось? – я начала разговор первой. Этот может месяцами ходить вокруг да около, пока его не спровоцируешь правильным вопросом.

– Значит, собираюсь в сотый раз пригласить Касьяну на свидание, а там серокожий посреди комнаты голос повышает.

– А теперь медленно и по порядку. – Я пропустила мимо ушей очередную шутку мага про свидание. Потому как мою сестру Ромар как женщину не воспринимает. И это факт. Кстати говоря, чему наша средненькая даже рада.

Вот только его слова меня напрягли, отчего я и уточнила:

– Что за серокожий? Больной?

Внутренне взмолилась: только бы не серянка! Только бы не она! Действительно поганая штука, малоизученная… Остается с носителем на всю жизнь, а как передается – никто не знает.

– Да нет же… – отмахнулся архимаг, а у меня от сердца отлегло. Но ненадолго, ведь его ответ заставил взволноваться пуще прежнего:

– Архир.

– Раздери меня дракон! А ты что?! Отпустил ее с ним?

– Больно-то меня и спрашивали, – проворчал Ромар, стряхивая со своего белоснежного одеяния несуществующую пылинку.

– Как ты мог?! – воскликнула я, подавляя жгучее желание пристукнуть этого недоумка.

* * *

Так мы и продолжали препираться, перебрасываясь словами ласковыми и не очень, пока нас не прервал мамин гость, влача за собой моего информатора.

– Это вы Рияна? – спросил новый постоялец, подталкивая вперед тринадцатилетнего юношу – Зохти, иногда ночующего у мамы в приюте. Его наемники-родители часто выгоняют из конуры в порту, накостыляв хорошенько, особенно когда напьются.

– Рия, Рия! Спаси! – испуганно вопил парнишка, барахтаясь запутавшимися в рубашке руками.

– То есть ты утверждаешь, что не имеешь к гончим никакого отношения? – скосил на него взгляд мужчина, все еще удерживая темненького кучерявого юношу за шкирку.

– Нет! – заскулил юноша. Я не удержалась, подошла и приобняла грязного и чумазого паренька, выхватывая его рубашку из рук незнакомца.

– Зохти и букашки в своей жизни не обидел! – Мой осуждающий взгляд сделал свое дело. Потому как мужчина, напротив, смутился и начал оправдываться:

– За вашим домом следили призрачные гончие…

На его слова Ромар даже присвистнул, добавив:

– Пожалуй, сегодня я заночую у вас. Касьяна сама вызвалась, да и архир ее не съест. А вот в гончих я не столь уверен.

– Что вы мне оба зубы заговариваете? При чем тут Зохти? – вернула разговор я к изначальному вопросу. Пристыженный защитник, кем бы он ни был, поступил достойно:

– Ну так ошивался мальчуган поблизости, косился на ваш дом. А гончие, учуяв меня, скрылись. – С этими словами незнакомец повернулся к парнишке, и взгляд его подобрел. После мужчина еще и взъерошил мальчугану волосы огромной мозолистой ладонью, прибавив:

– Прости, малец, я не со зла.

Немного пошмыгав носом, Зохти, видимо, вспомнил о цели своего визита. Потому поднял голову, ловя мой взгляд. А я заметила босые ноги парня и вздрогнула. Как так? Холодно же! Сняв с себя плащ, накинула его на парнишку, который тут же поделился со мной новостями:

– Рия, там… э-э… лорды, много, прибыли в порт, преступления заказывают.

– А ты из этих, что ли? – мамин постоялец, судя по гримасе, сделал неправильные выводы.

Но в разговор вдруг влез Хальгус, лишив меня необходимости оправдываться:

– Да детектив она. Причем одна из лучших.

Удивленные глаза незнакомца опять приобрели добродушный прищур, и сногсшибательная улыбка озарила лицо, а его слова и вовсе тронули:

– А-а-а. Вы меня простите тогда, ныне странные вещи творятся.

Подмигнув парню, мамин постоялец протянул руку для пожатия, приговаривая:

– Зохти, меня зовут Алан Дрейг, нужна будет помощь – обращайся. Деньги у меня не водятся, а так чем смогу – обязательно помогу.

И, отвесив неумелый поклон уже в нашу с архимагом сторону, он добавил, пошатнувшись:

– На этом позвольте откланяться, я не спал двое суток. Только-только с дороги.

Затем Алан ушел под наше немое удивление. А я опомнилась и даже выглянула из-за угла, продолжив пялиться ему вслед. Только сейчас заметила на нем отцовские вещи: рубашку, штаны и ботинки. Да… Этот был точно выше и… плечистее, что ли, да простят меня родители, что сравниваю.

Архимаг между тем, пользуясь моей задумчивостью, собрался улизнуть посередине разговора, но не успел. Точнее, ему не дали.

– Ну так что там с Касьяной? – С этими словами я выдернула его из портала в последний момент.

– Жить надоело?! – пропищал Ромар, зачем-то ощупывая мои ноги и руки. А следом и вовсе прикрикнул: – Тебе могло оттяпать конечность!

– Как был бабником, так им и остался, – спокойно констатировала я, отстраняясь.

Потому как нечего меня лапать под различными предлогами… Хоть я и не Касьяна, однако в магии все-таки смыслила, иначе бы не сунулась. Вот и Зохти уловил мой настрой, оттого хмыкнул и… покраснел. А Ромар лишь белозубо улыбнулся одной из своих обаятельных улыбочек. Помнится, сестра им даже нумерацию присвоила. Правда, я их не различала. Да оно мне как-то и не очень надобно, кстати.

– И с чего это вдруг вы все такие холодные? – возмутился Хальгус. – Мама у вас вон какая сердечная. Наверное, за всех троих отдувается.

– ЧТО С КАСЬЯНОЙ?! – не выдержала я, прикрикнув на мага. Не люблю, когда отвечают не по существу.

– Что-что. Исчезла с архиром.

– И ты не отследил точку выхода? – Под моим хмурым взглядом архимаг даже заерзал на месте, разве что ножкой не зашаркал, оправдываясь:

– Я попытался, но тот меня послал глубоко и надолго.

– Это как?

– Отправил в Охрайское море к впадине. Той, что магию поглощает. Благо там пираты проплывали, подняли меня на борт. Капитан приказал продать на невольничьем, а я, как магический резерв пополнил, так и был таков.

– Пираты? – задумчиво произнесла я, вспоминая название корабля, с которого прислала последнюю весточку младшенькая. – Как корабль назывался? «Скользящий»? – уточнила я тут же. Да нет. Быть не может. Не верю я в случайности, хоть убейте.

– «Скользящий»… – подтвердил архимаг, вгоняя меня в ступор. – Там еще этот… помощник капитана хорошенький такой, молоденький мальчик.

Покраснев, он поспешил перевести тему разговора, обращаясь уже к заскучавшему Зохти:

– Так что там с заказами для наемников?

Мальчуган Ромара знал, довелось познакомить их во время одного совместного дела о краже из королевской сокровищницы, поэтому ответил он прямо:

– К моим предкам постучали двое расфуфыренных, прям как…

– И что просили? – Хальгус пропустил последние слова парнишки про внешний вид мимо ушей.

– Это мое дело, я разберусь, – отвлекаясь от нехороших дум, перебила я. – А ты дуй Касьяну искать. И без нее не возвращайся! – пригрозила я архимагу, даже кулак для убедительности показала.

Хальгус скривился как от лимона и двумя пальцами брезгливо отвел мою руку от своего лица, уточняя в своей напыщенной манере:

– Интересно, чем ты вздумала мне угрожать, если вдруг не послушаюсь? Не этой ли ладошкой, которой и ущерба-то не нанести, разве что самой себе?

– Присвоение.

Ничуть не магическое слово, однако подействовало моментально.

Заиграв желваками на скулах, архимаг исчез на месте. А я приобняла Зохти за плечи и пошла обратно в приют искать ему обувь. Потом загляну к бабуле. Надо ее и про архиров расспросить. Кажется, в арсенале Агаты Макфеевны и поисковая ворожба, и гадание имеются. По крайней мере, так гласит недавно обновленная вывеска.

И вот ведь закон подлости…

Два года назад я на коленях стояла, умоляя бабушку помочь с поиском жениха, но та лишь печально разводила руками. Мол, не может помочь. Поэтому рассчитывать на такой вариант сейчас, думаю, вряд ли придется. Остается только надеяться, что сестра сама вернется.

Глава 7. Ведьмин шабаш

Ирвинтвед. Цамт. Ведьма Агата Макфеевна, бабуля сестер Дорин

– Хой! Девоньки! – подходя к общей ведьминской чугунно-деревянной лавочке на очередной шабаш, завела свою шарманку Цинька Деуровна, за глаза называемая Дуровной этими самыми «девоньками», которые свой сотый юбилей отпраздновали еще сто-двести лет назад.

А ведь дело в чем? Городской префект, одним словом – новый, из столичных бюрократов, – в самом начале своей карьеры натворил дел «показательных». Первым указом взял и поселил всех ведьм на окраине, в Белом квартале. Потом, конечно, об этом пожалел, раз двести как. Но и в долгу не остался.

Его первая издевка над пригородом, конечно, удачная вышла, потому как у люда ведьмы ассоциировались совершенно с иным цветом, например, черным, оттого и забредали страждущие настоек в порт к рыбакам да к не слишком успешным наемникам. Бедняги.

Однако вопреки всякой ворожбе и проклятьям префект оказался не только живучим, но еще и храбрым смертным, потому как лавки всех пяти ведьм, успевших обосноваться в Цамте, разместил на городской карте аккурат рядом друг с другом, а чтобы не упирались, издал указ: мол, переселяйтесь или скатертью дорожка. Это он, конечно, зря сделал. Потому как после пятилетней вражды и жесткой ведьминской конкуренции в ратуше добились лишь сотен несмертельных проклятий на свои головы да рекордных подвальных запасов различных ядов, которые старухи в ход так и не пустили. Сердобольные оказались. Позлились, наварили отравы, разлили по бутылкам (даже не флакончикам) и остыли за полезным делом. А еще через год так и вовсе притерлись друг к другу и стали устраивать ежедневные шабаши прямо на лавочке у своих домов. Воистину, повезло всей улице: загодя узнавать о грядущих событиях, стоит лишь высунуть ухо в приоткрытое окно.

– Чаво на этот раз нашлем нашему Карлычу? – задалась вопросом Агата, опережая раскрывшую рот Дуровну.

– Погоди, старая, наша молодуха че-то путное поведать хотить, – воскликнула самая взрослая из всех – Шильда Вальдовна, величаемая Древней или вовсе Шивальдовной, если, конечно, ограничиться исключительно литературными словами.

– Ну так чаво… Давай ведай ужо! – воскликнула Макфеевна, аккурат средняя из всех пяти по возрасту. – Ко мне скоро внуча придеть. Вопросы сложные задавать будеть.

– Тьфу на тоби с твоей родней! – позавидовала Злата Ядовна, у которой кличек было больше, чем родни. И все прозвища так или иначе со вторым именем связанные.

Бабки разом сплюнули, реагируя на слово «тьфу» по привычке, выработанной даже не годами, а столетиями.

– Да чаво ето вы за базар-то тут устроили?! – Молодуха, которая Дуровна, затараторила, пока опять не перебили: – Менестрель у нас новый появится совсем скоро, да толпы дворян со столицы ужо сдеся, предлагаю поделить прибыль поровну, шоб потом не воевать.

Почесав во лбу, Агата облизала палец, пробуя ноготь с пророческим начертанием на зуб, затем сразу высказалась:

– Бабоньки, поможите. – Заметив в ответ хитрюще-подозрительные взгляды у тех самых, добавила со вздохом: – Отдам свою долю, ток приворотку не сливайте.

– Чавось им сливать-то тады, коль не приворотный товар? У меня вон полподвала заготовлено…

– Да усе сподряд! – воскликнула Агата, сгущая тучи над лавочкой – буквально.

По всей улице раздались хлопки закрываемых ставень, калиток, дверей, окон. Однако следующая реплика Шильды развеяла непогоду в мгновение ока:

– А че, можа, зелья да амулеты от сглаза, лямурно украшенные для правдивости? Вреда не буде, ток польза всем и нам особливо.

– Идеть! – высказалась Злаяда, тормоша другую, похрапывающую ведьму-соседку.

– Тока, Макфа, давай-ка ты и нам жонишков насыплешь, а то видеть ваши морды ужо невмочь. Можа, еще и дедок какой подле меня маячить буде, – ввернула условие Древняя, разглядывая свой собственный пророческий мизинец, но не решаясь попробовать его на вкус.

– Та не нать ничаво магичить, весь Цам ярмаркой жонишков да невест станеть, – поделилась очередной новостью молодуха, провоцируя старух подскочить на ноги, даже спящую.

– Дак чаво ет мы сидим?! Идеть! – крикнула убегающая вперед всех вторая ведьма, оказалось, слушавшая остальных сквозь дрему. Одна только Агата осталась на лавке, дожидаясь свою внучку. Затем старая по-молодецки побежала к себе доставать зелье временной хвори.

«Пущай хотя б Рия замуж выскочить, уж потом и поговорим», – думала Макфеевна, перебирая склянки да флакончики на полочках, скрытых в стене магией.

Вопреки увиденному в недавнем пророчестве, на лестнице раздались знакомые шаги раньше положенного, заставляя старые доски нещадно скрипеть.

– Провались оно все пропадом! – проворчала старуха, накидывая на голову шаль, прихваченную со стоявшего рядом пуфика, сгорбилась посильнее и закашлялась, имитируя простудное заболевание, в простонародье – хворь.

– Ба-буш-ка, – пропела Рияна, шаркая подошвами по причудливому половику, сплетенному из древесной коры. «Наверняка оберег, – подумала она, подмечая изменения в бабушкиной вывеске – белой табличке, на которой углем была выведена надпись. – Да, так и есть: «Поисковые чары и гадание» – абсолютно новое название».

– Чаво тебе, внуча? – прохрипела Макфеевна не своим голосом: сиплым, со свистом, иной раз срывающимся на кашель.

– Ой, да я это… Узнать у тебя хотела про поисковую ворожбу.

Макфеевна уже более здоровым голосом воскликнула:

– Ба-а-а, никак жониха забыть не могешь?

Потом опомнилась и для виду закашлялась, имитируя чахоточный приступ. Но Рияну не так просто было провести, потому она сразу смекнула, что бабуля попросту увиливает от разговора, потому решила сменить тактику:

– Нет, что ты! Тут клиент объявился…

Вторая промашка бабки не осталась незамеченной, ибо следующим вопросом Агата обнаружила свой интерес:

– И че, люб?

– Так нет же, работа! – отмахнулась Рияна, теряя нить разговора. Кто конкретно из полусотни штурмующих ее контору должен вдруг ей понравиться? Все, что ли?!

– Да не боись, ворожить не буду, говори как на духу. Люб аль неть? – допытывалась бабка, сжав своими не по возрасту крепенькими пальцами левое запястье внучки. Большой палец Макфеевны нащупал пульс. Зрачки ведьмы полыхнули магией, поймав взгляд Рияны, и бабуля приготовилась слушать правду.

«Обычно после такого ведьмы начинали либо допрос, либо внушение, судя по бабулиным урокам», – подумала Рияна, вздрогнув.

Не поддавшись ведьминым чарам, старшая из внучек Дорин помахала перед бабушкиным носом рукой, приговаривая:

– Ой, бабусь, пойду я. Дела у меня неотложные…

Остальное она уже проговорила, стоя в дверях вполоборота:

– Я попозже загляну, мне бы про чары одни узнать…