Елизавета Солер
Цена свободы. Том первый

Полная версия

Глава 5

– Ну, так что это значит? – спрашиваю я храмовика.

За грудки я его уже не держала, отпустила, но он боялся сделать лишнее движение.

– Он… Он… Становится вашей семьей, – ответил он.

– И-и-и-и-и? – приподняла я бровь.

– А раз он умер не своей смертью, значит, кто-то решил объявить роду де Шури войну.

– Дальше… – подбодрила его я.

– Это значит… – запнулся он.

– Это значит, что ни храм, ни имперский род больше не могут лезть в это дело, – раздался голос моего отца. – Дальше расследованием займется род де Шури. Так как я не в состоянии ввиду своей болезни, как сами видите… Я делегирую право вести расследование и найти виновника своему сыну и единственному наследнику – Алексу де Шури. И упаси вас создатель, – посмотрел он на храмовика, – помешать нам или перейти дорогу. Вы знаете, чем это чревато.

– Вы угрожаете храму? – оскалился храмовик.

– Что вы… – хмыкнул отец. – Я просто предупреждаю по-хорошему, от чистого сердца. В отличие от меня, Алекс не обладает такими качествами, как милосердие и сочувствие. Так что, если перейдете ему дорогу, он церемониться и договариваться, как это делал я, с вами не станет.

– Что же вы за чудовища… – процедил уродливый мужик.

– А вот за это ты сейчас можешь получить в морду! – зарычал, что было для меня очень неожиданно, Лео. – За языком следи, дознаватель! Насколько я помню, ваш кодекс не позволяет вам оскорблять кого-либо. Вы должны относиться уважительно даже к подсудимым. Вы же так его чтите, и что я вижу сейчас?! Сквернословие в адрес неугодного?

– Вы не так поняли… – начал тот.

– А, так у нас тут у всех дружно со слухом плохо? – раздался знакомый женский голос, повернула голову, а в двери, со сложенными руками на груди, испепеляя взглядом этого ущербного, стояла Эмилия, а рядом с ней не менее злая Эмма. От второй я точно такого не ожидала – она обычно очень спокойная, а тут прямо чувствую ногами, как от нее идут волны гнева, она готова прямо сейчас сковать этого придурка песчаным гробом. – Эмма, ты же это тоже слышала?

– Да, – ответила она и резко выставила руку вперед, я не успела отреагировать, как острые, напоминающие по форме клинки, песчаные лезвия направились на храмовика. – Еще раз оскорбите Алекса, и клянусь создателем, вы пожалеете! Я вас не убью, но то, что вы останетесь калекой, не способным двигать ни рукой, ни ногой – это я гарантирую.

– Эмма Гард? – удивился храмовик и искривил свои губы в улыбке, а потом посмотрел на меня. – Да, Алекс… Я смотрю, вы прям фанат собирать вокруг себя ненормальных.

– То есть? – не поняла я.

– А вы не в курсе? Милая Эмма, ты их что, не предупредила, не рассказала о своем маленьком секрете? – спросил он меня, а затем покосился на Эмму, та почернела и сжала челюсть. – По лицам вижу, что не сказала. Ну, что же, я исправлю ситуацию. Эмма Гард, ее еще называют «улыбающийся монстр». Она невероятно сильный маг земли. Помимо того, что она способна возводить практически нерушимые крепости, она еще способна сражаться. Как на средней, так и на дальней дистанции с помощью песка. И все бы ничего, это вроде все прекрасно, но вот источник ее невероятной силы – это гнев. И когда он ее поглощает, Эмма не способна разобрать кто свой, а кто чужой. Атакует без разбора. Единственный, кто способен до нее достучаться, это ее старший брат, но он на фронте. Так кто же тебя остановит, если впадешь в ярость?

Волны гнева начали усиливаться, песчаные клинки резонировать, подрагивать, словно песчинки стали очень быстро двигаться вперед-назад. А глаза Эммы начали светиться.

– Что и требовалась доказать, ты не можешь себя контролировать, – засмеялся храмовик. – Мистер Алекс, Эмма переходит в боевой режим, и единственный способ ее остановить – это или очень сильно покалечить, или убить.

– Эмма, – не отрывая ледяного взгляда от храмовика, произнесла я, – успокойся и убери клинки. Он мне не опасен.

– Ты уверен? – спросила та, чем ввела в шок мужика.

– Да, абсолютно.

– Хорошо, как скажешь, – сказала Эмма и тут же убрала свои клинки. Храмовик покосился на Эмму, та была спокойна как удав. Ее за руку держала Эмилия, напоминая, что та не одна, а я – что-то вроде голоса ее разума.

– Что?! – удивился тот. – Но как?!

– Я думал, ты расскажешь нам что-то более существенное. – хмыкнула я. – А оказывается, ты нам решил поведать проблему, с которой мы давно разобрались?

– Что?! Как?! – не понял тот.

– Ребята, покажите ему, – скомандовала я.

Эмилия, Эмма, Ами вышли вперед и, положив руку на сердце, произнесли: «Унасат эст Уни!», – что в переводе с рунического языка означало: «Наши сердца едины».

От Девчонок ко мне шли духовные цепи, я держала их от помутнения рассудка, а они держали меня. Именно это, скорее всего, помогло дождаться помощи Мансура. Насколько сильнее я стану, если свяжу свое сердце с Мансуром и Лео? А если еще Диего будет на нашей стороне?

– «Очень сильной…» – услышала я голос.

– Сердечные узы… – произнес храмовик. – Вы прошли обряд единения?! Ты сколотил команду за спиной храма?!

– Если вы забыли, мистер дознаватель, – произнес мой отец, – то я напомню, род де Шури не обязан согласовывать с вами свои действия. Мы выбираем в команду тех, кого считаем нужными нам, и близкими по духу. А не тех, кого одобрил храм.

– Я тоже хочу вступить в твою команду! – вдруг произнес Лео.

– Я тоже, – не остался в стороне Мансур в облике Рэма.

Походу мне все же придется им что-то да рассказать… Но как? Я не знаю… И сколько тоже… Но сперва надо выпроводить Диего и эту крысу из храма.

Глава 6

– Да вы не обязаны согласовывать с нами команду, но ставить в известность обязаны! – не успокаивался дознаватель.

– Ну, вы в курсе, кто в команде у моего сына и кто планирует туда вступить. Есть ещё какие-то проблемы? – спросил отец у него.

– Сейчас в команде всего четверо, а должно быть минимум пять! – не унимался дознаватель

– У тебя со счётом плохо? – спросил Мансур в облике Рэма. Было очень заметно, что сложившаяся ситуация начинает раздражать его.

– Что? – спросил Мансура этот остолоп, честно делая вид, что не понимает о чем тот, тем самым зля собеседника сильнее.

– Я говорю, ты считать разучился?! Алекс, Ами, Эмилия, Эмма – это уже четверо. Я и Лео это шесть. Какие проблемы?!

– Ты временный студент, пришедший по обмену, в команду вступить не имеешь право! – рявкнул дознаватель.

– Не спорю, – вмешался отец, – но на время своего пребывания, он может стать его тенью. Это не запрещено.

– Тень? – спросила удивлённо Ами.

– Это… – начал было объяснять отец.

– Тень – это помощник капитана, – вступил в разговор принц, который до этого сохранял молчание, – он временный член команды, что подчиняется исключительно капитану и идёт в бой первым. Грубо говоря, это живой щит. Мало кто на такое соглашается, на моей памяти такого не было.

– Но у нас же всё равно есть пять человек в команде, так что храм обязан официально нас признать.

– Шесть, – произнёс Мансур, – нас шесть, я согласен стать тенью.

– Но это практически смертный приговор… – промямлил дознаватель.

– Ничего страшного, – ответил тот, – я удачлив по жизни и сильнее, чем кажусь.

– Я считаю это глупым… – начал принц.

– Ваше Высочество, при всём моём уважении, вы не имеете права, запрещать ему становиться тенью. Это его выбор.

– А как мы будем объяснять империи Бастард, что подданный Империи пострадал или вообще погиб?

– Я могу подписать вам бумагу или написать официальное обращение, что сам выбрал стать тенью и в случае вопросов со стороны империи Бастард покажите им письмо, я даже подкреплю его оттиском личной магической печати. К вам вопросов точно не будет.

– Хорошо, – нехотя согласился принц, – я вышлю тебе официальный запрос, и ты на него ответишь. А после я обязан буду уведомить империю Бастард и твоих родителей о принятом тобой решении.

– Империю можете уведомить, а вот родителей не за чем. – ответил Мансур.

– Почему? – поинтересовался принц.

– Всё просто, – пожал плечами тот, – у меня их нет.

– А опекун? – спросил принц. – Должен же быть опекун!

– У нас такого нет. – ответил Мансур. – Дети без родителей живут в приюте, который принадлежит императорскому роду. Когда ребёнок достигает возраста, позволяющего владеть магией, его отдают в школу магии, а потом в академию магии.

– Вы учитесь при императорском дворе?! – удивился храмовик.

– Да, а что здесь такого? – спросил Мансур.

– Но, как? И знать и простолюдины вместе… – удивленно протянул он

– У нас нет такого классового распределения. – пожав плечами, ответил парень.

– А как у вас выстроено распределение. – спросила я, видя что Мансур не хочет отвечать на вопросы храмовика.

– У нас главный критерий – это магические способности. В возрасте десяти лет дети проходят проверку на уровень магических способностей, а потом их распределяют по направлениям.

– Каким?

– Просто граждане, что учатся в обычных школах, не имеющие магических способностей: повара, строители, кузнецы, гончары, учёные.

– То есть специальности, где не требуется магия, а только знания и отточенные навыки. – подытожила я.

– Да. – ответил Мансур.

– А дети, у которых обнаружили магические способности, что с ними происходит?

– Сперва поступают в магическую школу, там развивают способности и определяют, какое направление им больше подходит. Воин, страж, врачеватель, шпион, призыватель.

– Призыватель? – спросила Ами. – У вас это прям отдельное направление?

– Да, – кивнул Мансур, – а разве у вас не так?

– Нет, мы можем временно призвать фамильяра.

– Временно? – искренне удивился парень.

– А что не так? – спросила я.

– Всё, – ответил он, – призвать временного фамильяра вообще в принципе невозможно, вы призываете один раз, и кто откликнулся тот и станет фамильяром, но раз и навсегда. Хотя есть случаи, когда маг мог призвать двух или трёх фамильяров, но это редкость.

– Класс… – протянула Эмма.

– Вы мне ещё скажите, что на призыв приходит каждый раз новый фамильяр. – по тону было понятно, Мансур шутит, но когда он увидел, как Лео и Эмилия переглянулись, понял, что попал в точку.

– Невероятно… Это просто невозможно… – проговорил Мансур. – И как долго действует договор?

–– У кого как, – ответил Лео, – я могу призвать не более чем на два часа.

– Невероятно, это противоречит всем законам магии. – сказал Мансур.

– А кого вы конкретно ищете, когда проверяете детей на магию? – спросил храмовик.

– Среди мальчиков только сильных магов, что способны защищать империю. А также наше самое главное сокровище.

– Императора? – хмыкнул храмовик.

– Жрицу Асуры. – сказал тот, а я чуть воздухом не подавилась, так я самое главное сокровище империи Бастард? Ну, теперь понятно, чего все так трясутся надо мной. Всё встало на свои места.

Глава 7

– Жрица Асуры? – спросил храмовик. – Кто это такая? В чём её предназначение? Или это строжайшая тайна?

– Нет, – спокойно ответил Мансур, – нет никакой тайны.Жрица – это сильнейший маг страны.

– Она сильнее самого императора? – удивилась Ами.

– Не просто сильнее, – ответил Мансур, – её мнение и решение не может осудить или опротестовать даже сам император. Она живое олицетворение Бога Асуры среди простых смертных. Её решение и сказанные слова – это слова Бога Асуры. Мы не сомневаемся в её поступках.

– Ну, раз она такая сильная, то зачем её охранять? – спросил кронпринц.

– Жрица красива и невероятно притягательна для мужчин. Все маги хотят стать её партнёром, она притягивает к себе, даже если сама того не хочет. А ещё, если разделить с ней ложе, то твой магический источник станет больше и магическая сила куда яростнее и мощнее.

– То есть ваше общество не так идеально, как кажется? – спросила Эмма.

– А никто и не говорил, что мы идеальны. У всех свои плюсы и минусы. И, естественно, каждый хочет быть сильнее и могущественнее, чем он есть. У нас есть ночь дарования. Она происходит один раз в год, когда день равен ночи.

– Что это за ночь? – спросила я.

– Сейчас объясню, – ответил Мансур, взглянув на меня, – жрица самый сильны маг страны, ей подвластна любая магия, это дар бога Асуры. Не каждый сможет выдержать её магический поток, если маг слаб телом, духовно и источник магии слишком мал. То связь со жрицей его просто убьёт. Именно поэтому её охраняют, чтобы не было жертв среди магов.

– Ты так и не ответил, что за ночь дарования?

– В этот день жрица может выбрать одного мужчину или несколько и разделить с ними ложе, в эту ночь она способна сделать их сильнее в несколько раз.

– Класс, – произнесла я холодно, – то есть жрица – это инструмент, что способен сделать ваших магов сильнее. Просто супер.

– Нет! Нет! Что ты! – спохватился он. – Это происходит только по желанию жрицы. Никто не заставляет и не требует. Это может быть и один мужчина на всю жизнь.

– А если она выбирает одного, – начала Ами, – то каким же сильным он станет? Это же монстр какой-то получается.

– Ахххххаааа! – раздался смех Мансура, – нет, нет… Я понял, о чём ты… Нет, здесь всё совсем по-другому. Сильным, как бог он не становится, но у него в руках нескончаемый поток маги. Он сильнее любого обычного мага, его атаки разрушительны и смертельны. Он может устать только физически, когда ресурсы организма, просто истощены.

– А по времени это примерно сколько? – спросил Лео.

– Если опираться на записи Архива, это не более семи дней.

– То есть один такой маг способен сражаться с целым войском в одиночку? – спросил храмовик.

– Исходя из записей архива – да.

– И вы нашли жрицу? – допытывался он.

– Нет, – ответил Мансур, – император ищет, но пока безрезультатно, нет даже намёка или подсказки, где её искать. Может, она появится даже не в этой эпохе.

– То есть жрица рождается не одна за другой, они не сменяют друг друга? – спросила Эмилия.

– Нет, конечно, приход жрицы значит только одно.

– Что? – спросила я.

– Что настали тёмные времена, когда мир на грани катастрофы и гибели. Это дар Асуры. Бог не может напрямую вмешиваться в дела детей своих, но он может действовать через посредников.

– То есть, грубо говоря, жрица, предвестник смерти и смуты? – спросила я.

– Как бы это было не прискорбно осознавать и говорить, но всё именно так.

– Бедняжка, – сказала Эмилия, – мало того, что надо сделать кого-то сильным, так она ещё и предвестие гибели. Не хотела бы я оказаться на её месте. Это слишком большой груз ответственности.

– И не говори, – тише сказала я, – то ещё удовольствие быть жрицей. Это сколько жизней постелено на кон.

– Интересно, – сказал храмовик, – то есть она несёт весть гибели и разрушения. Должна сделать кого-то сильнее, а сама сидит в четырёх стенах и не сражается . Это трусость.

– А кто вам сказал, что она не сражается? – поднял бровь Мансур.

– То есть? – в шоке спросил он.

– Когда мир на грани катастрофы, равновесие между жизнью и смертью, приходит в дисбаланс и скверна, что заточена между мирами, она постепенно начинает просачиваться в мир живых. Это чудовище, которому не ведомо ни жалость, ни сострадание, ни милосердие. И именно против него в бой вступает жрица. Она защищает всех живых этого мира. Она – залог жизни этого мира.

– Ну раз вы её не нашли, значит, катастрофа обошла нас стороной. – заключил храмовик

А я и Мансур оба знаем, что нет, это не так, катастрофа как раз вовсю стучится в нашу дверь, смерть и разрушения уже стоият на пороге.

Глава 8

– Ну, так нашли её или нет? – спросил кронпринц.

– Кого? – выдернул меня из мыслей его голос, и я задала глупый вопрос.

– Я спрашиваю не тебя Алекс, а Рэма. – сказал принц. – Это он из империи Бастард.

– Я не знаю, – сказал Мансур, и на лице его не дрогнул ни один мускул, не появилось ни тени сомнения, – меня высшие чины в известность не ставят . Уж простите.

– А как мы тогда поймём, что жрица всё же нашлась? – спросил Лео.

– Империя Бастард закатит пир в честь жрицы, и будут носить ей дары.

– Дары? – удивилась Ами.

– Да, – утвердительно кивнул Мансур, – а что здесь такого? Она наместник бога Асуры. Его меч и правосудие. Это вполне нормально, что ей будут преподносить дары.

– А какие, если не секрет. – спросил принц.

– Не секрет. – ответил Мансур. – Кто-то дарит украшения, кто-то алкоголь, кто-то яства, кто-то просит взять во служение, а кто-то дарить себя.

– Себя? – удивились девчонки, а я просто выпала в осадок. Ничего себе… Мне кто-то решит подарить себя самого и что же делать с таким даром?

– Это как? – удивилась Эмма.

– У нас есть такое понимание как – Шака.

– А кто это? – спросил Мансура мой отец.

– Шака – это, как правило, мужчина, редко кто из женщин дарит себя жрице. Ты клянёшься в верности и тому, что отдаёшь всего себя жрице. Отныне поклявшийся исполняет лишь её желания и приказы, суть его существования это служить ей.

– То есть, грубо говоря, становишься рабом. – брезгливо бросил храмовик.

– Нет, жрица может отказать тебе в том, чтобы стать Шакой. Шакой становятся те, кто потерял семью, смысл своей жизни, те, кто одиноки. Жрица способна заглянуть в душу, и если она видит, что счастье не за горами, то она отказывает. Если же должны пройти года, она берет под свою опеку, залечивает душевые раны, учит, как любить и как жить дальше. Как только она видит, что душа излечилась и судьба готовит подарок её подопечному, она его отпускает.

– А если он сам не захочет уйти от неё? – спросил принц.

– Он не имеет права ослушаться приказа. – улыбнулся Мансур. – И как только он теряет статус Шаки, назад дороги нет. Жрица обратно не примет того, чью душу она исцелила.

– Хорошо, а ей-то это зачем? – спросил Лео. – Какой смысл? Что она с этого имеет?

– Счастливый и здоровый мир. Ей важно, чтобы дети Асуры были счастливы, это желание её бога.

– То есть между Шакой и жрицей не могу быть близкие половые отношения? – спросил храмовик.

– Почему? – удивился Мансур. – Если жрица того желает и это надо для исцеления его тела и души, то всё возможно.

– Какое дикарство. – снова прыснул убогий. – Как можно из мужчины делать игрушку на побегушках.

– У вас со слухом плохо или с мозгами и анализом беда? – зашипела Ами.

– Что? – прошипел дознаватель. он.

– Вам же прямым текстом сказали, что мужчину никто не заставляет, он сам изъявляет желание стать Шакой для жрицы. Если это по доброй воле, то в чём проблема? – теряя терпение, практически рычала Ами

– Это дикость и богохульство! – рявкнул он.

– Это дикость для вас, а не для империи Бастард. – холодно ответил Мансур. – Мы не будем ничего менять в своей культуре, чтобы вы посчитали нас адекватными. Нам абсолютно плевать на ваше мнение, желание и ваши уставы.

– Вот именно по этой причине вы не желанные гости в империи Фарэя. – сказал храмовик.

– Поверьте, империя Бастард не сильно расстроится и мало, что потеряет, если вы и дальше не будете с нами общаться. Вы можете продолжать считать нас дикарями. – совершенно спокойно ответил Багровый король

– Ты перегибаешь палку, грязнокровка! Твоё место в вонючих трущобах, где можно лишь жить подобно скоту! ! – рявкнул он, и тут у меня закончилось терпение, храмовик что-то ещё хотел выплюнуть из своего поганого рта, но не успел. Мужик очень смачно влетел в стену и выплюнул пару зубов.

– Мне кажется, ты забываешь, где находишься! Крыса храмовская! – прошипела я. – Ты в доме рода де Шири, и все, кто в его стенах, находятся под нашей защитой. Оскорбляя гостей этого дома, ты оскорбляешь меня! Ты что, решил объявить нам войну?!

– Н… Нет, – прохрипел дознаватель,, – у нас нет намеренья объявлять вам войну. Среди нас нет самоубийц.

– Самоубийц? – удивилась Эмилия. – Вы, конечно,простите моё невежество, но какой такой силой обладает род де Шури, что сам храм и император их боятся?

– Погребальный огонь. – тихо произнёс храмовик.

– А это ещё что такое? – спросила Эмма. Мансур покосился на меня очень удивлённым взглядом.

– Это утерянная магия древних… – произнёс Мансур в искреннем шоке. – Дарование Асуры. Никто в империи Бастард, даже сам император не владеет этим умением.

– Погребальный огонь, – начал мой отец, – название говорит само за себя, он сжигает всё живое на своём пути. Ни какая защитная магия не спасёт от пламени и даже если укрыться за толстыми стенами крепости, ты всё равно покойник. Остановить Погребальный огонь может только – Поток Лотоса.

– У вас что, и этот навык есть? – удивился Мансур, я смотрела на него и понимала, что он не притворяется, а реально прибывает в шоке.

– И не только он, – кивнул отец, – у нас древний высший навык от каждого элемента. Поток Лотоса – это вода, Дыхание Неба – это ветер, а Путы Лозы – это земля.

– А, ну теперь понятно, почему храм считает вас монстрами. – произнёс Лео.

– А? – спросила Ами.

– Магия древних – это жуткая вещь… – произнёс Лео. – Ни одно заклинание текущего времени, даже в руках небожителя не способно побороть магию древних. Именно поэтому род де Шури неприкосновенны и их так бояться.

– А ты крут, капитан! – ударив слегка кулаком в плечо, сказала Эмма. – Так держать! Пусть тебя бояться!

А я стою и думаю: всё конечно, классно, только вот проблема… Я знать не знаю этих заклинаний…