Елизавета Альбертовна Вронская
Воздушные замки и земные обещания
Глава 8. Ярмарка
Под усыпанным звездами ночным небом, засыпающий городок заиграл новыми красками. Лунный свет ласково обнимал улочки, придавая зданиям и деревьям мягкие тени. Центр городка словно ожил после заката. Благородные контуры старинной церкви обрамлялись теплым сиянием фонарей, золотые узоры и резные орнаменты, уходящие в тень, придавали величие этому месту. Возле церкви гудела ярмарка, погруженная в полусонную атмосферу. Всюду стояли прилавки, украшенные яркими гирляндами и фонариками; ароматы свежих цветов и сладостей заполняли ночной воздух, а приглушенные мелодии, исходящие из каруселей, приглашали на таинственный танец.
Улицы, разбуженные ночными гуляниями, жили своей отдельной жизнью. Даже детей в этот вечер не укладывали пораньше спать, поэтому можно было встретить немало семей. Люди с улыбками на лицах наслаждались прелестями ночной ярмарки, погружаясь в мир традиций и обрядов.
– Позвони еще раз, – настаивал Андрес.
– Успокойся, они скоро приедут, – возмутилась Валентина.
Внезапно на городской площади раздался низкий рев мотора, привлекая внимание присутствующих. В темноте показался призрачный силуэт мотоцикла, который вскоре остановился перед церковью. Алехандро был облачен в шлем и кожаную куртку, сзади, держась за его пояс, сидела Камила. Её волосы развивались под нарастающим ветром. Настолько она была живой и свободной, что у Валентины проскользнула доля зависти.
– А мы так и не купили мотоцикл, – упрекнула она Эрика, на что тот в ответ лишь пожал плечами.
Алехандро снял шлем и его глаза блеснули ярким огнем. Он обвёл взглядом окружающую картину – люди, церковь, ярмарка… Все это было чужим и одновременно привлекательным для него. Заглушив двигатель, он встал с мотоцикла и, ухватив Камилу за талию, помог ей спуститься на землю.
– Бесовщина около святого места! – возмутилась проходящая мимо пожилая женщина. – Адское дело! Толк от гуляний, коль духовные ценности никто не уважает?
– Кажется, у тебя плохо получается оставаться незамеченным, – прошептала Камила.
– Я не виноват, что мне нельзя лишний раз брать машины на прокат. И смею напомнить, что передвигаться мне всегда нужно быстро, а этот красавец еще ни разу не подводил.
Поправив свисающие локоны Камилы, и, расправив слегка смятое платье, он взял её за руку и повёл в сторону друзей.
– Выполняя функцию твоих глаз, должен сообщить…
Камила задорно хихикнула, чем перебила Алехандро.
– Я же просила сообщать о том, что происходит, только на озере.
– Меня это не обременяет, – смутился мужчина. – Но если не хочешь…
– Нет, нет! Хочу, – она широко улыбнулась. – Говори мне обо всем, что видишь!
– Значит так, Валентина беспокойно дергается, что-то яростно доказывая Эрику, он же покорно, с выдержкой и, кажется, таким же дергающимся глазом, как и сама Валя, выслушивает её капризы. В общем, типичная семейная парочка. Андрес… невозмутимо наблюдает за нами, и, подозреваю, хочет меня убить.
– Не утрируй.
– Он такой грозный, мне страшно, – Алехандро сделал нарочито испуганный голос. – Давай ему помашем?
Камила, не задумываясь ни на секунду, так и сделала. Алехандро засмеялся.
– Ты серьезно ему помахала!
– А почему нет, он же мой друг.
– О, машет тебе в ответ. Как это мило, – он нарочито остановился, приподнял подбородок Камилы и чмокнул её в губы, параллельно поглядывая на ребят. Отстранившись, он прошептал: – А теперь его лицо забавно исказилось, и Валя перестала капать Эрику на мозги.
– Ты зачем это сделал? – удивилась Камила.
– Захотел поставить точку в ваших отношениях, – спокойно произнес Алехандро.
– Значит ли это, что мы с тобой…? – она раскраснелась, стесняясь закончить фразу.
– Парень и девушка? – подхватил он.
Камила робко кивнула головой.
– Нет, это не под стать моему возрасту. Слово "встречаться" больше характеризует молодые пары и подростков.
– Тогда зачем ты продемонстрировал этот поцелуй?
– Потому что теперь ты моя женщина. И у меня с тобой не просто роман, я вступаю с тобой в отношения. – Держа Камилу за руку, он погладил её кисть большим пальцем. – Еще примерно десять шагов и мы возле твоих друзей.
Отсчитав про себя и почувствовав, что они остановились, Камила произнесла:
– Еще раз привет! Мне очень жаль, что вам пришлось нас так долго ждать.
– Ничего, – мрачно проговорил Андрес. – Мы как раз немного погуляли по городу и исследовали ярмарку. Валентина утверждает, что нам обязательно надо купить праздничный хлеб.
– Точно! – воскликнула Валя. – Нам надо успеть, пока весь не разобрали. Его там и так уже оставалось совсем немного!
Ухватив Эрика под руку, она помчалась вперед, да так, что остальные едва успевали за ними.
– Андрес, когда мы с Алехандро собирались ехать к вам, я поняла, что забыла вещи у тебя в машине, – сказала Камила. – Собственно, потому мы и задержались… Пришлось вернуться к бабуле для переодевания.
– Знаю, увидел, когда приехали уже сюда. Могу подвезти тебя домой, чтобы не завозить потом пакет.
– Я отвезу её, – твёрдо ответил Алехандро. – Просто отдашь его нам и всё.
Андрес перекинул взгляд на Камилу. Если бы она это увидела, то её тут же пробрал бы стыд, и она начала несвязно бормотать, что совсем не против поехать в машине, если Андресу так удобно. Но она не видела, и потому её вполне устроил вариант Алехандро.
– Ладно, – коротко ответил Андрес, прикусив губу.
– Мне очень хорошо известен этот тон, – прошептала Камила, обращаясь к Алехандро. – Он раздосадован.
– Если бы ты знала, насколько мне плевать.
– Но теперь он точно думает, что я бросила его ради тебя. Мы только вчера с ним поговорили об этом.
– Пусть и дальше так думает, – Алехандро всё ещё оставался спокойным, в отличии от Камилы, которая искренне переживала за самочувствие своего бывшего парня. – Я жалею только об одном.
– О чем же?
– Я упустил целую неделю из-за недосказанности.
– Ты должен знать: у меня не такой простой характер и я люблю себя накручивать, поэтому уже этой ночью буду винить себя, что поступила так плохо с Андресом и позволила себе так быстро вступить в отношения, на меня это совсем не похоже.
– Когда две души обнаруживают созвучие, они быстро вступают в танец.
– Ого… Кто сказал эту фразу?
– Я, – он самодовольно улыбнулся.
– Ну, вот! Весь праздничный хлеб разобрали! – послышались возмущения Валентины. – Я знала, что надо было сразу купить несколько штук!
– Не расстраивайся, – поспешил её успокоить Эрик, – ярмарка будет целую неделю, придем еще завтра.
– Вы хотите хлеб? – где-то сбоку донесся хриплый женский голос.
Недалеко, между прилавками, на стуле сидела пожилая женщина. Её хрупкое тело словно гнули годы и тяжести жизни. Морщины, глубоко врезавшиеся в её лицо, выражали пройденные трудности. Старушка была одета в длинное темное платье, на котором ткань давно потерлась. Вокруг шеи красовались несколько старинных ожерелий, каждое из которых, вероятно, несло свою ритуальную этому дню значимость.
– У меня еще осталось несколько штук, – она сняла небольшое полотенце с плетеной корзинки. – Выбирайте любой.
– А это точно гигиенично? – поморщился Андрес.
– Помучаешься с диареей денек другой, попьешь побольше водички, считай, почистишь организм, – ответил Алехандро и взял первый попавшийся под руку хлеб.
Когда Камила наклонилась, он направил её ладонь к корзинке. Девушка не хотела общупать всю выпечку, поэтому аккуратно переложила несколько верхних кусочков в сторону и достала тот, что был посередине, но глубже остальных. Другие ребята, особо не церемонясь, последовали примеру Алехандро. Когда же компания расплатилась и собиралась уходить, старушка резко схватила Камилу за кисть, впиваясь ногтями в её кожу:
– Слепой слепого ведёт, на сердце уповая, – прошипела она, вглядываясь в пустые глаза девушки.
В панике, Камила попыталась безуспешно высвободиться из хватки, но Алехандро тут же отдернул руку старушки, и она мгновенно перевела на него чуть ли не обезумевший взгляд:
– Тянется за тобой клубок тёмной нити. Сулишь беду, да не только себе. О ней подумай, слепой далеко не убежит.
Облизнув губу, Алехандро сел на корточки, чтоб быть на одном уровне со старушкой, и пристально въелся в неё взглядом:
– Еще есть что сказать? – спокойно, но твёрдо спросил он.
Она ухватила его за руку, развернув ладонь к верху, и, осевшим голосом, стала как можно быстрее приговаривать:
– Путь тернистый в дали дальние. Бежит, бежит, да укрыться не может. Отчаяние топит, и любимую губит. В могиле места два ложатся, да узы семейные сковывают. Тень мрачная, смерть близится. Ночь глубокая, да вспышка яркая.
Закончив свою речь, она отпустила Алехандро и, будто ничего не произошло, ласково улыбнулась:
– Молодой человек, вы что-то хотели? У меня есть хлеб!
Он ничего ей не ответил. Встал на ноги, достал из кармана салфетки, вытер руки, обнял Камилу и повёл вперёд. Остальные ребята всё ещё стояли на месте, шокированы происходящим. Они смотрели то на старушку, то на уходящих Камилу и Алехандро.
– Что это сейчас было? – испугано спросила девушка.
– Чёртовы гадалки, – безразлично ответил Алехандро. – Никогда их не любил, не в обиду твоей бабушке.
– Как-то не очень радостно её речь прозвучала…
– Не обращай внимания, они вечно что-то невнятное трещат, попробуй, разбери. Вот, столик свободный, давай присядем.
Он помог девушке опуститься на стул и сел рядом. Вскоре, к ним присоединились остальные члены группы.
– Я взяла тебе чай, – тихо сказала Валентина, пододвигая картонный стаканчик ближе к Камиле. – Мне говорила мама, что к вечеру ведьмы выходят на праздник, думала, это детские страшилки.
– Да никакая она не ведьма, – одёрнул её Эрик, – просто сумасшедшая.
Тем временем Андрес сел рядом с Алехандро и разломал свой хлеб.
– Горошек перца? – он изогнул бровь. – Серьезно? И что это значит?
– Обычно… – Валентина запнулась. Она окинула взглядом всех друзей, не решаясь продолжать.
– Ну, говори, – подтолкнул её Андрес.
– Горошки перца представляют собой неприятное событие, которое может вызвать слёзы и горе, но ты обязательно с этим справишься.
– Ерунда какая-то… – пробубнил Андрес и выкинул хлеб в мусорный бак.
Эрик и Валентина одновременно разломали свой хлеб.
– Это то, о чем я думаю? – она вытянула из своего кусочка фигурку младенца и посмотрела на Эрика. В его руке красовалась точно такая же.
Валентина, особенно верующая в праздничные знаки, вскочила со стула и крепко заключила Эрика в объятия, чуть ли не повалив его со стула.
– У нас скоро будет ребенок! – радостно выкрикнула она.
– Ты беременна? – удивленно спросила Камила.
– Нет, – всё так же радостно ответила она, а потом добавила: – пока что нет! Давайте уже, показывайте, что там у вас!
– У меня… мармеладное сердце? – удивился Алехандро.
– Оу, – Валентина вернулась на место, – это же значит…
– Знаю, – Алехандро не дал ей закончить. – Камила, показывай, что тебе досталось.
– Эй, нет! – возмутилась девушка. – Я вот не знаю, что значит твой символ. Рассказывайте!
– Сердце из маленького кусочка мармелада говорит, что ты уже нашел свою вторую половину, и она рядом с тобой, то есть, она – сладость твоей жизни, – Валентина быстро протрещала, не давая вставить Алехандро ни слова.
– А, ой… – Камила смущенно наклонила голову, стараясь под столом разломать свой кусочек. Она знала, что это толкование задело Андреса, и теперь ей было действительно стыдно. Внезапно, резкая колющая боль пронзила её палец, и она с выкриком уронила хлеб на землю. – Maldición!
Алехандро перехватил её руку:
– Укололась до крови, – он вынул очередную салфетку из кармана и покрыл нею рану.
– Спасибо, что демонстративно не облизал, – отреагировал Андрес, чем вызвал у мужчины дикое желание именно так и поступить.
Валентина подняла упавший хлеб, но увидев его содержимое, сразу же выбросила в урну.
– Что там? – спросила Камила.
– Полная чушь, забудь. Наверное, ты вытянула бракованный хлеб.
– Валя! – злостно процедила Камила. – Говори, что ты увидела.
– Там… игла и сушеный молочай.
– А дальше? Как это трактовать?
– Тебе правда не стоит думать об этом, – Алехандро принял сторону Вали. – Эти вещи не кладут в праздничный хлеб. Действительно бракованный.
Прижимая к ране салфетку, Камила не могла избавиться от ощущения, что ей попросту не договаривают.
– Давай мы вернемся и купим еще один хлеб? – предложила Валентина.
– Нет, и еще раз нет! – запротестовал Андрес. – Я к той бабке больше не сунусь!
– Или приедем завтра днем, будет больше выбора, – сказал Алехандро.
– Нет, иначе в этом хлебе никакого смысла. – Она потрогала палец, убедившись, что кровь остановилась и передала салфетку Алехандро. Так и не выпив чай, она заявила: – Хочу домой.
Никто не стал уговаривать её остаться. Все понимали, что на Камилу подействовали слова старушки, а потом еще и эта находка в выпечке. Да и никто больше не хотел обсуждать случившееся. Андрес довёл ребят до мотоцикла, по пути забрав из машины вещи Камилы, и вернулся к Валентине и Эрику, не тратя время на прощание. Алехандро поднял девушку на мотоцикл, и, убедившись, что она хорошо сидит, надёжно обернул её руки вокруг своего пояса.
– Готова? – спросил он, опуская козырёк шлема.
– Да, – тихо произнесла она, слегка усилив свою хватку.
– Тогда держись крепко, – он завёл мотор и выехал с площади.
Чем быстрее они ехали, тем сильнее ветер трепал волосы Камилы. Каждая вибрация мотоцикла и поворот на дороге заставлял её сердце биться быстрее, заливая вены адреналином. Её тело и разум находились в гармонии с движением, она позволила этому чувству вытеснить горечь, которую принес праздничный вечер.
– Как ты себя чувствуешь? – крикнул Алехандро, чтобы она услышала сквозь ветер.
– Прекрасно! – закричала в ответ Камила. – Не сбавляй!
Мотоцикл стремительно мчался по улицам, оставляя позади мимолетные силуэты прохожих, и уже через несколько минут миновал заплывшие вечерние огни города, выезжая на окраину. Алехандро замедлил ход в нескольких метрах от дома девушки.
– Ты же не доехал прямо до двора?
– Нет, как договаривались.
– Хорошо, – в этот раз она самостоятельно смогла слезть с мотоцикла. – Не провожай, здесь точно дойду.
Алехандро снял шлем.
– Если что, звони, у тебя теперь есть мой номер. Прошу заметить, что не поддельный, а это многое значит, – сказал он, нежно касаясь её руки.
– Конечно, – она улыбнулась ему в ответ. – Спокойной ночи.
– Спокойной.
Он проследил, чтобы Камила благополучно дошла до дома, и лишь потом уехал к себе.
Зайдя внутрь, девушка сразу подала голос:
– Ба? – осторожно спросила она, боясь разбудить Люсию.
– Я здесь, милая, – ответила она. – Что-то рановато ты вернулась.
– Вечер прошел не очень хорошо, – призналась она и села за стол рядом с Люсией. Её рука случайно коснулась колоды карт. – Ты гадаешь?
– Угу… Меня тоже беспокоят некоторые вещи…
– Что там у тебя?
– Тревожно мне, снится в последнее время всякое несвязное варево, – она перемешала карты и начала их раскладывать. – Видела я тень, которая к дому приближалась, да никак не переставала меня потом преследовать.
Камила нахмурилась. Слишком много тревожных знаков за один день.
– Не несёт эта тень добра, ой, чувствую, не несёт… – продолжала Люсия.
– Что ты видишь?
Женщина не спешила отвечать, и тогда Камила настойчивее повторила вопрос.
– Смерть, милая. Вот, что я вижу.
Камила сжала кулаки.
– Это ведь может быть обычным предупреждением? – спросила она, стараясь найти хоть какой-то луч надежды.
Люсия покачала головой и несколько раз вздохнула, что-то напевая под нос, а потом разложила карты еще раз.
– Путь будет нелёгким, – продолжила она. – Но лично ты не останешься одна. Моя дорогая, тебе надо будет стать очень сильной, впереди ожидаются тяжелые выборы.
– И что это за выборы?
– Не знаю, но они сломают твои убеждения. – Женщина собрала карты и отставила колоду в сторону, не желая больше копошиться в будущем. – Что у тебя сегодня стряслось?
– Когда я пришла на ярмарку, Валя настояла на том, чтобы купить праздничный хлеб. Ну, помнишь, о котором ты рассказывала?
– Конечно, я свой завтра печь начну.
– Так вот, мало того, что мы связались с какой-то странной женщиной, которая до ужаса напугала нас, в ее хлебе мне попались непонятные вещи, которые ребята отказались мне объяснять.
– Что ты нашла?
– Иголку и засохший молочай.
– Бог ты мой, – Люсия быстро перекрестилась. Она сложила руки в замок и стала молиться. Камила не смела её перебивать. – Милосердная Матерь, защити нас от зла и темных сил, которые стремятся принести вред. Умоляем Тебя, благослови и освети путь Камилы, наполни её сердце мудростью и силой. Предоставь ей возможность стать мужественной, дабы не пала она перед искушениями зла. Укрепи её веру и защити от опасности. Милосердная Матерь, услышь нас, молим Тебя…
Эти слова пронзили Камилу до костей, будто её окутал холодный ветер. Тело покрывалось мурашками, в ногах ощущался холодный пот. Ей было страшно. Люсия обхватила руки внучки и поцеловала их:
– Моя дорогая, эта старая карга еще понесет своё наказание. Негоже в такой праздник наполнять ритуальный хлеб подобными символами.
– Да что ж это значит?!
– Иглы… Они символизируют угрозу или травмы, часто такие предметы используют в проклятиях или ритуалах с целью причинить вред, а засохший молочай – это увядание или уничтожение жизни.
Камила поежилась от ужаса. Люсия приподнялась и крепко обняла внучку:
– Я не знаю, что сулят нам предстоящие дни. Но тебе не стоит так переживать, оставь это мне. Сейчас пойди, отдохни. Сон восстановит твои силы.
Девушка хотела возразить, но Люсия настаивала, чтобы та пошла спать, и тогда Камила выпалила:
– Я знаю про кулон.
– Какой кулон? – опешила она.
– Я слышала разговор с… с тем мужчиной.
– Тогда ты должна была так же услышать, что я не имею об этом никаких сведений, – злостно ответила она.
– Прости, ба, но ты ведь знаешь, что я не отстану. Мы обе знаем, что это не так.
– Некоторые разговоры не предназначены для твоих ушей. И если я тебе о чем-то не сообщаю, это только ради твоего же блага.
– Что за секрет ты хранишь? – продолжала Камила. – Мне известно, что кулон – не просто безделушка.
Женщина перевела взгляд на одиноко лежащие на столе карты:
– Так вот о чем вы мне говорите… – она покачала головой. – И всё-таки он добрался до тебя, незнакомец, которого ты боялась.
– С чего ты…?
– Не дури голову старой, я ведь из ума еще не выжила. Никто другой тебе не рассказал бы. Сколько ты с ним?
– Не больше двух недель.
– Я про отношения, Камила. Неважно мне, как долго вы знакомы.
– Только сегодня приняли решение.
– Быстро вы, слишком быстро, – она вернулась к картам.
– Знаю, я ведь не была раньше такой легкомысленной. Просто…
– Не оправдывайся, – она стала нервно постукивать по столу, изучая расклад. – Это должно было произойти, но не думала я, что уже. Не уберегла…
– Ба…
– Тс, – она протянула руку и стала поглаживать внучку по спине. – Нет здесь ни твоей, ни его вины. Навязаны вы друг другу по судьбе, но не так, как думаете. Дорогу вижу, Дьявола и Башню… Но чему быть, того не миновать. А про кулон – ни слова не скажу! Хоть умоляй, хоть злись, хоть обижайся – язык лучше отрежу, да ни слова не скажу!
– Он же погибнет без него, и ты это знаешь.
– Да и с ним подохнет! – она вскочила со стола. – Сам в эту грязь влез, пусть теперь сам и справляется! А тебя не позволю в болоте топить! Не место тебе там, Камила, не твой это мир!
По щекам девушки полились слёзы. Люсия устало покачала головой.
– Прости меня, милая. Но я прошу тебя, просто верь мне. Я храню этот секрет лишь для твоего блага, а как придет время, ты и сама всё поймёшь. Пожалуйста, иди в кровать, уже ночь и надо отдыхать. Тебе надо, и мне не помешает…
Слёзы продолжали катиться по щекам девушки. Она была не готова избегать мужчины, которого её сердце полюбило вопреки правилам, и не готова была сдаваться. Камила открыла рот, чтобы возразить, но её слова комом застряли в горле. Она не знала, как объяснить свои чувства и желания, понимая, что Люсия не расскажет ей всей правды.
– Ба… Я… Я не понимаю, – пробормотала она слабым голосом, пытаясь справиться с горечью внутри.
Люсия приблизилась к внучке и нежно её обняла.
– Я знаю, моя дорогая, что всё это очень трудно понять, но время расставит все точки над "ё", и ты узнаешь истину.
Камила вздрогнула. Она уткнулась носом в плечо бабушки, вспоминая образ Алехандро, который однажды так же стоял перед своей бабушкой, не понимая, почему она принимает решение за него.
– Судьба не всегда является прямой дорогой, – продолжала Люсия. – Иногда приходится проходить через тёмные переулки и лабиринты, чтобы обрести своё место. Но ты была послана нам, чтобы мы сберегли твою жизнь, так не разрушай её своими же руками.
Камила кивнула, вытирая слёзы:
– Я тебя услышала, – она обняла бабушку в ответ, а после отправилась в свою комнату. – Спокойной ночи.
– Добрых снов, милая.
Сбросив с себя одежду, и собрав волосы в косу, Камила легла на кровать, однако сон не спешил приходить. В её голове безостановочно роились мысли, а сердце было разорвано на части. В какой-то миг она представила свою жизнь без Алехандро. Как бы всё было? Не встретились бы они, хорошо. Жила бы себе спокойно с бабушкой, выходила бы на встречи с Валентиной, а там, гляди, и с Андресом помирилась бы. А потом? Может, вернулась бы в Боготу, к маме и папе. Уж они точно смогли бы придумать, как устроить жизнь своей дочери, чтобы ей было комфортно даже с дефектом. Да и Андрес хороший парень, тот тоже не стал бы сидеть, сложа руки. Но теперь это казалось не той жизнью, которую ей хотелось прожить. К тому же… был шанс вернуть зрение. А не потому ли она поддалась Алехандро? Не от того, что его речи были усладой для её ушей? Нет, точно нет! Еще до их сделки она поняла, что её тянет к нему, как магнитом! Он просто появился в её жизни, и всё!
Камила спрятала лицо в ладонях, пытаясь успокоиться. Её разум противостоял своим желаниям, но сердце упорно не хотело подчиняться логике.
Внутренний бой длился до глубокой ночи. Слёзы постепенно высохли, а глаза стали опухшими. И лишь под этой тяжестью девушка, наконец, уснула…
