Елена Юрьевна Демченко
Серебряный закат
Но он всё-таки просил прощения. Значит, надо простить. И я простила. Ведь, несмотря ни на что, он меня любит и, может, по-своему он прав? Если бы он всё рассказал вначале, честно, ничего не утаивая, я бы согласилась? Не развернулась бы с порога и не уехала бы тут же?.. Хм.
А потом меня навестил Алекс. Он принёс букет белоснежных роз. На улице громыхал гром, шумел сильнейший ливень. Вряд ли в такую погоду кто-нибудь следил за принцем и видел, куда тот направился. А если даже и следил, мне уже было всё равно.
«Как вы? Как вы себя чувствуете?»
Я смотрела в звёздные очи, улыбалась, а по щекам катились слёзы. Потом взяла его ладонь, прижала к своему лбу и сидела так, молча, закрыв глаза. Я прощалась с ним…
ЭПИЛОГ
После коронации я уехала.
Вещи свои немногочисленные, платья, туфли, белый кружевной пеньюар, – всё оставила в распоряжение Зоуис. Пусть делает, что хочет, хоть сама носит. Мне это уже не понадобится. В глухом лесу, у самой границы Айленда. У знакомого старого егеря в небольшой хижине, вдали от страстей, от лживых слов и порочных чувств.
Небо в тот вечер переливалось серебром и пурпуром.
Я выехала из городских ворот с последними путниками, но в отличие от них повернула кобылку не на тракт, а в лес, который собиралась пересечь до наступления непогоды – может, и не слишком умное решение с позиции здравомыслия, а что до стратегии – то единственно верное. Серебряный закат – признак надвигающейся бури, но я успею переждать её в горах, в маленьком охотничьем домике. Ты ж не будешь искать меня там, дядя Ангерт? Во всяком случае, до утра того дня, когда развеются последние тучи. Да вообще не будешь искать, ведь ты выпустишь лангри через час после моего отъезда.
Я снова улыбнулась. Чуть иронично. И грустно.
Я слишком хорошо знаю тебя. Ты сделаешь всё, что велит тебе долг, а он велит, чтобы история не получила огласки во имя страны, во имя спокойствия всех. На твоём месте, наверное, я бы поступила так же. Но я не на твоём месте. И буду бороться. И ты знаешь это. Именно поэтому ты отловил нескольких лангри заранее. «Мы изучаем их, чтобы понять». Кого ты хотел обмануть? Меня? Ме-ня?! Ты тщательно прятал свои чувства, маскировал их, а лангри – нет. Знаешь, что я ощутила, когда ты впервые показал чудовищ, сидящих в клетке? У них не было ненависти к тебе, не было и следа неприязни. Ко мне была, а к тебе – нет! Это говорит лишь о том, что приручить их тебе удалось.
Только я ведь не любопытства ради потом ходила к твоему зоопарку. Лангри не поддаются дрессировке. Их не заставить ходить на задних конечностях и держать мячик на клюве. Но их можно прикормить. Речные лягушки для них настоящий деликатес. И я носила им лягушек (о-о-о! кошмар ничуть не меньше самих лангри!) каждый вечер, чем заслужила – не любовь нет! Они не способны любить. У них нет чувства привязанности! – заслужила узнавание. Этого достаточно, чтобы они не убили меня в первую же секунду, как догонят. А догонят быстро! И тех, кто идёт по тракту, и одинокую всадницу на лесной тропинке…
Вот и всё, малышка, вся история. Я расскажу тебе её снова, когда смогу заглянуть в твои звёздные очи, а то, что они будут именно такими, не сомневаюсь. Ты унаследуешь доброту, утончённость и любовь к поэзии. Ты унаследуешь и эмпатический дар, по сути ничего с настоящей магией не имеющий, как не относится к магии талант художника или поэта, или певца. Вернее, относятся, но скорее в метафорическом плане – создание шедевров, конечно, тоже своего рода магия. Но не та.
Будь я настоящей колдуньей, наверное, нашла бы возможность снять заклятие с принца иным способом. А так… я долго думала и пришла к выводу, что одних моих сил не хватит, что необходимо обладание частью ауры Алекса. И получить ее можно только одним способом…
Я поговорила с ним. Оказывается, он слышал в детстве историю, как одна женщина поклялась отомстить королю за что-то. То ли он отверг её, то ли упёк подальше от людских глаз, – неизвестно, чем вызван был её гнев. Но слово она сдержала. В итоге Алекс лишился возможности создать семью, принимать суровые решения, король от отчаянья спился, а страна оказалась на грани распада.
Единственное, о чём он спросил, будет ли новая личность после снятия колдовской ауры помнить меня? Честно созналась, что не знаю.
Он обещал подумать и через несколько дней пришёл ко мне с розами… Вот так. Чувство долга свойственно не только моему дядюшке. Полностью отказаться от себя, знать, что ты сегодняшний перестанешь существовать, а что завтра будет – неизвестно, это мужество, малышка.
Король Алекс Первый жив-здоров, начал проводить реформы, заменил всех своих министров, повысил налоги, объявил герцогов мятежниками и подписал указ об их аресте – всё за неполные три дня правления, правления жёсткого и бескомпромиссного, именно такого, о котором мечтал Советник Торн и которое считал единственно верным в сложившейся обстановке. Наверное, теперь будет всё хорошо. Наверное…
А меня он так и не вспомнил. Впрочем, это совершенно неважно, потому что молодой король не имеет ничего общего с тем Алексом, которого помню, похоже, только я, ну и дядя, наверное. Внешность у него – и та стала другой, грубоватой, жесты – резкими, звёздный свет в глазах погас. Он по-прежнему симпатичный парень, но не более того. Уж не в моём вкусе – точно!
И всё же прежний принц жив. Он жив в моей памяти – это навсегда! Он воплотится в тебе, моё солнышко, вместе с тобой когда-нибудь вернётся в Айленд и изменит его, наполнит любовью, красотой, светом, как хотел когда-то. Залогом тому пусть будет его подарок – розовая жемчужина, которую я отдам тебе, когда чуть подрастёшь.
Серебряный закат возвещает перемену погоды, перемену в жизни.
Я оглядываюсь последний раз на город на холме и трогаю коня.
