bannerbannerbanner
полная версияВормхилл

Елена Владимировна Новаженина
Вормхилл

Полная версия

– Джорджия, беги! – Леон приподнялся на локтях, – Беги, девочка моя! От этих солдат можно ждать чего угодно. Беги в Вормхилл к Бирну. Они придут сюда, беги скорей!

Но Джорджия всё никак не могла решиться, оставить отца в таком положении.Она знала, что если начнётся драка, Рордану с Гарретом долго не продержаться, хоть биться они будут насмерть.Численное превосходство англичан не вызывала сомнения.

– Да, Джорджия, папа верно говорит. Мы мужчины, а ты девочка. Я позабочусь о нём, не теряй время, – сказал Рордан, помогая отцу подняться.

В дверях показался Гаррет.

– Сюда идут англичане!– Он протянул Рордану мушкет, – Уна и Дарина тушат пожар в библиотеке. Хорошо, что вы, хозяин, придумали эту качалку для подачи воды из колодца. У вас голова гения. Но часть книг всё – таки сгорела.

Лицо и руки Гаррета были перемазаны сажей. Он любил своего господина и хотел хоть как то утешить его.

– Джорджия, уходи, послушай меня, Мы теперь втроём. Мне будет спокойней, если ты побудешь пока у Бирна. Он не так страшен, как о нём болтают люди, он поможет тебе. Слышишь, сюда идут. Леон с трудом поднялся на ноги.

Тут девочке пришла мысль, что она отвлечёт на себя внимание Волка, да ещё возможно Бирн сможет прислать помощь.Только бы не было поздно!

Джорджия подбежала к отцу и, всхлипывая, припала к его груди:

– Прости меня папа!

– Не вини себя, ты не виновата не в чём. Беги же скорей.

Глава 5

Убегая от Волка

Джорджия встала на подоконник, последний раз окинула всех взглядом и спрыгнула на карниз. Вжавшись в стену и боясь опустить глаза, девочка шла к пожарной лестнице, до которой ещё было метра полтора. Джорджии казалось, что она вот-вот сорвётся.

– Помоги мне, Господи! Помоги мне!

Она дошла до лестницы и с замиранием сердца стала спускаться. Старая лестница дрожала при каждом шаге. Наконец последняя перекладина! Джорджия спрыгнула на землю. Почти в то же время она увидела Волка, идущего из-за угла прямо к ней.

Девочка побежала к воротам, Волк – ей наперерез. Тогда Джорджия метнулась в сторону сгоревших построек и схватила валявшуюся тут обугленную палку, бывшую когда то деревянными граблями для сена.

Волк медленно шёл на девочку, готовый к схватке, нервная гримаса исказила его скуластое лицо.

Джорджия, пробегая мимо Волка, с силой оттолкнула его. Но тот схватил её за руку. Девочка ударила его палкой сначала по голове, потом по ногам. Разбойник присел, издавая хриплый крик и хватаясь за ушибленную ногу.

Что есть силы, Джорджия бросилась бежать. На улице слышались крики и вопли женщин, кто то отчаянно бранился, местами шёл дым. Кричали бежавшие по дороге дети, слышны были звуки драки и ржание лошадей. Английские солдаты опять хозяйничали в деревне.

Джорджия побежала в сторону холма, на котором располагалось поместье Бирна Коннела.

Этот холм и строения на нём в народе называли « Вормхилл». Суеверные люди побаивались его. Но Леон Кэрролл был давним знакомым Бирна и всегда смеялся над пустыми страхами и россказнями, коими жители деревни любили пугать друг друга. Туда – то, именно в Вормхилл, и бежала сейчас Джорджия. Она доверяла отцу, да и что было страшнее, чем попасть в руки разъярённого Волка?!

Родовое поместье графа Коннела располагалось на высоком холме посреди зелёной равнины в северо – западной части Ирландии. Оно представляло собой группу построек, окружённую каменной стеной, в центре поместья возвышался старинный замок Коннелов. Внизу за грядой скал простирался Атлантический океан, Гольфстрим нёс свои воды, огибая скалы на восток от Вормхилла. На западе, в долине за рекой располагалась небольшая живописная деревня. Та самая деревня, откуда бежала Джорджия Кэрролл в надежде найти убежище.

Волк, прихватив с собой пару английских солдат, преследовал беглянку. Он пообещал англичанам, что поймав Джорджию, они развяжут язык Леону и тот выдаст тайну сокровищ. План был нелепый и необоснованный, но Волк не обременял себя размышлениями. В нём всегда говорили инстинкты.

Джорджия уже выбивалась из сил, карабкаясь по каменистой возвышенности, она оглядывалась, слыша шум погони. Преследователи были на лошадях. Расстояние между девочкой и ними сокращалось.

– Я не могу больше! – Застонала девочка и упала на колени.

Она оглянулась назад, затем посмотрела наверх. До ворот ещё далеко. Может, кто ни будь её всё таки заметит?

Шум погони нарастал. Джорджия изнемогала.

– Господи! Господи, помоги мне! – В её крике слышалась боль отчаяния и последней надежды. Девочка подняла лицо к небу, ожидая ответа прямо сейчас.

Тёмные тучи начали заволакивать небосвод, подул резкий ветер. Всё предвещало грозу. Вдруг быстро потемнело, сверкнула молния, и раздался оглушительный раскат грома. Начался ливень.

Суеверный Волк остановился, лошадь встала на дыбы. Крупные капли дождя заливали землю, и долина на глазах превращалась в одну большую лужу. Копыта лошадей вязли в грязи, насквозь промокшие солдаты, повернули обратно. Волк, спрыгнув в воду, пошёл по направлению к холму, но тут снова сверкнула молния. Гримаса страха исказил лицо разбойника. Изрыгая проклятия, Он вынужден был отправиться восвояси.

Джорджия, не вполне веря ещё в своё освобождение, карабкалась по холму, цепляясь пальцами за камни. Когда она достигла вершины, дождь закончился, также неожиданно, как и начался. Промокшая девочка подошла к воротам. Дверь открылась и Джорджия, теряя сознание, упала на руки Бирна.

Широкоплечий великан бережно нёс на руках неподвижную девочку, а вокруг засуетились, забегали слуги.

Глава 6

В гостях у «Великана»

Хозяин Вормхилла был человек образованный, но строгий с виду. Для врагов он казался суровым, но был мягким и податливым с теми, кого любил.

Бирн принимал в своём доме каждого, кто просил убежища, и часто люди, оказавшиеся впервые в Вормхилле, никогда уже не покидали его. Не потому, что Бирн был колдуном, как о нём судачили. Те, кто узнавал графа поближе, привязывались к нему всей душой. Да он был строг, но спрашивал, прежде всего, с себя, а затем уже с других. О слугах и подчинённых Коннел заботился как о родных детях.

Джорджия открыла глаза. Она лежала на широкой постели, накрытая мягким пледом. На стенах комнаты висели картины в позолоченных рамах, на полу лежали ковры, на высоком потолке, украшенном великолепной лепниной играли разноцветные солнечные блики. В высокое витражное окно заглядывали лучи вечернего солнца.

На мгновение Джорджия почувствовала себя сказочной принцессой. Как ни хорош был её родной дом, но такой красоты девочке ещё не приходилось видеть. Бирн уступил гостье одну из самых лучших комнат своего замка.Но она не долго наслаждалась увиденным.

– Папа! Он там , он ранен! Волк привёл английских солдат!

– Успокойся, девочка, я обо всём распорядился! Мои люди уже в деревне, – Бирн ласково ей улыбнулся,– всё будет хорошо, отдыхай!

Люди графа видели, как Джорджия поднималась по холму, они, конечно, помогли бы ей. Но Бирн дал знак подождать, пока всадники не подъедут ближе. К тому же он считал, что человеку нужно дать возможность самому преодолевать трудности. Это решение может показаться чрезмерно суровым, но как показали дальнейшие события, он оказался прав.

В Вормхилле можно было услышать разную речь. Тут говорили не только на ирландском, английском и французском языках, а ещё на нескольких наречиях. Люди разных наций жили одной дружной семьёй. Когда то брошенные или отверженные, сироты и калеки, здесь они были востребованы, и каждый занимался своим делом.

В доме хозяйничала Гертруда. Она меняла бельё, следила за чистотой. Когда то, быв ещё совсем молоденькой, она бежала от старого английского лорда. Хозяйка, ревнуя мужа к красавице горничной, которую тот привёз из Пруссии, унижала и била её. Когда же девушка решилась бежать, она уже знала, где её примут. Молва о Колдуне, который принимает всех обиженных, дошла и до тех мест. И вот уже почти десять лет, женщина живёт в Вормхилле, не думая даже возвращаться на Родину. Да и кто её сироту там ждёт. А здесь у неё есть муж Шон, который живёт в этом же поместье. Он один из лучших кузнецов Ирландии.

На кухне царствовала Эн. Она была нема, но готовила превосходно. Её когда то еле живую нашли в одном разгромленном англичанами доме.

У Бирна нашли приют и одноглазый Джерард, который оказался искусным ювелиром, и одноногий Шон, который защищая господский дом от английских солдат, чуть не умер, истекая кровью, но знатному лорду, одноногий слуга без надобности. В Вормхилле оценили его способность метко стрелять. Шон – кузнец, соорудил ему такую «ногу», что бедолага смог свободно передвигаться без костылей. Много ещё различных людей проживало под крылом Бирна. И для каждого он находил время, помнил их дни рождения, и щедро одаривал. Люди обожали своего Великана, как сами же его называли. Но для посторонних граф Коннел был Колдуном, странным и страшным.

Мягко ступая по коврам, Джорджия прошлась по комнате. Девочка заметила большой книжный шкаф. Она так любила книги, что не утерпела и начала просматривать их одну за другой. В руках у неё оказалась «Подвиги короля Артура». Увлёкшись чтением, Джорджия не услышала, как в комнату вошёл хозяин дома.

– Это верно твоя любимая?

Джорджия вздрогнула от неожиданности. Бирн ласково посмотрел на девочку,

– Можешь взять её почитать.

– А есть ли у тебя Библия? – Джорджия сразу прониклась доверием к Бирну, как будто они были давно знакомы и, не смущаясь, разговаривала с ним на «ты».

– А как же! Королева книг в особом месте! Пойдём, я покажу тебе наш семейный алтарь, – Бирн повернул какой-то рычаг, стена отодвинулась, открыв проход в небольшую нишу.

На высоком пюпитре, украшенном искусной резьбой лежала большая Библия, накрытая лёгким кружевным покрывалом. Джоржия сняла покрывало и ахнула; обрезы книги блестели золотом, кожаный переплёт украшен драгоценными камнями.

 

– Это семейная реликвия, – тихо произнёс Бирн, – здесь мы с женой и дочерью когда-то проводили богослужение, – граф тяжело вздохнул.

– А как звали твою жену? – Спросила Джорджия, заглядывая Бирну в глаза.

– Мери. Она была красавицей!

– Расскажи мне о ней! – Джорджия любила слушать такие истории, она прижалась к Бирну, а он гладил девочку по голове.

– Ты действительно этого хочешь? – Граф ласково потрепал девочку по щеке.

– Да! Хочу! Расскажи мне, пожалуйста! – она просительно посмотрела на Бирна.

– Тогда приготовься слушать, рассказ будет долгим и нелёгким для меня. Но я думаю, что ты умная девочка и всё поймёшь.

Бирн сел поудобней в глубокое кресло, а Джорджия примостилась у него на коленях. Она была рослой девочкой, но рядом с «Великаном» казалась малышкой. Джорджия, затаив дыхание, смотрела на Бирна, приготовясь слушать.

Глава 7

Воспоминания графа

– Когда мне было шестнадцать лет, – начал свой рассказ Бирн, – умерли мои родители. Ты знаешь о многолетней вражде между католиками и протестантами. Особенно между английскими переселенцами и старыми ирландцами. В одной из таких военных схваток и погибли мои мать, отец и сестра. Я был молод и горяч. Мечтал установить царство справедливости и добра, причём с помощью оружия. Я тогда не понимал, что проливая чью то кровь, только увеличиваю страдания на этой земле. Но в годы моей буйной юности я не пропускал не одной драки с протестантами-переселенцами, и некому было меня образумить.

Однажды во время такой драки я увидел молоденькую, высокую девушку. От страха она закрывала лицо руками, но я успел заметить, что она красива. Какой то мужчина, обороняясь, крикнул ей:

– Беги, Мери!

Я пробивался к ней, орудуя и мечом и руками. Мои приятели Джерард Весельчак и Шон Меченный помогали мне. Мы почти расчистили себе дорогу, как кто то крикнул:

– Протестанты!

– Уходим, Бирн! – сказал мне Шон.

– Уходим, так уходим! – ответил я и, подхватив на руки девушку, пустился наутёк вслед за своими товарищами. Бедняжка Мери была так напугана, что даже не сопротивлялась.

Тут Бирн умолк, улыбаясь. Он вспоминал свою юность.

– А дальше? Что было дальше? – Джорджии не терпелось услышать продолжение истории.

– Когда мы остановились передохнуть, Шон гневно глядя на Мери, сказал мне:

– Она протестантка, Бирн! Убей её!

– Ни за что! – ответил я и вновь подхватил Мери, собираясь бежать дальше.

Тут Джерард, смеясь, говорит:

– А она прехорошенькая! Уступи мне её, Бирн! Я дам за неё шиллинг!– И, вытащив из кармана серебряный шиллинг, Джерард покрутил его перед моим носом.

– Нет! Добыча остаётся победителю! – ответил я, и мы снова побежали.

Скоро мы были в безопасности за толстыми стенами моего родового поместья. К недовольству моих приятелей, я не воспользовался правом победителя и обращался с Мери, как настоящий рыцарь. Может быть поэтому, а может и потому, что я был молод и силён, Мери благосклонно принимала мои ухаживания. И я не выдержал. Не надеясь на удачу, я сделал ей предложение руки и сердца. К моему удивлению Мери согласилась выйти за меня замуж.

Мы понимали, что ни один католический или протестантский священник не станет нас венчать. Но в то время в горах на севере жил один монах, который считал, что любой брак, заключённый перед Господом, благословляется Им. Мы с Мери убежали в горы и тайно обвенчались.

Бирн тяжело вздохнул и продолжил:

– Это было рискованное предприятие. Браки между католиками и протестантами карались смертью. Отец Мери был бы в ярости, если б узнал, что она добровольно согласилась выйти за меня замуж. Да и моё положение было не завидным. Со стороны англичан за мою буйную голову была обещана награда в сто фунтов стерлингов, столько я тогда набедокурил. А ещё женитьба на протестантке грозила смертью со стороны ирландцев. Но я любил Мери и ни о чём не жалел. Через год у нас родилась дочь. Мы назвали её Беатой.

– Что означает это имя? – спросила Джорджия.

– В переводе с латыни Беата значит счастливая. Мы с женой мечтали, чтобы судьба нашей дочери была к ней более благосклонна, чем к нам. Не то, чтобы мы не были счастливы, наоборот. Но понимали, что ходим «по лезвию ножа». В честь рождения дочери я решил устроить большой праздник, и пригласил старую ирландскую знать. Я был счастлив. Мери старалась казаться весёлой. Но рядом с ней не было ни её подруг, ни родственников. Кроме того, её отец так ничего и не знал. Бедняжка Мери! Как тяжело ей было, но она умела улыбаться и держалась молодцом.

Бирн опять замолчал, глаза его затуманились. Воспоминания о любимой жене тяжело давались ему.

Джорджия тоже молчала. Ей так было жалко этого добродушного Великана, что она чуть не расплакалась.

Бирн вздрогнул.

– На чём это я остановился. Ах, да! Я взял Мери за руку и привёл в залу, где за накрытыми столами сидели гости.

– Господа! Я собрал вас здесь, чтобы представить вам мою жену Мери! И ещё, что бы вы порадовались вместе со мной! Я стал отцом! И первый кубок я предлагаю выпить за мою дочь! Итак, за Беату! И я первым опрокинул кубок. Началось веселье.

Многие были искренне рады за меня, но были и недовольные.

– Позвольте, господин Коннел, но ваша жена протестантка! – Гневно напомнил мне один из гостей. Другие стали ему поддакивать.

– Она христианка! В её сердце любви к Богу больше, чем во многих из вас господа! – Я старался защитить Мери.

– А в какой вере вы собираетесь воспитывать вашу дочь? В католической или протестантской? – Спросил тот же гость. Он всё не унимался.

– В христианской, – ответил я, – Главное, что бы дочь моя обладала всеми человеческими добродетелями. Чтобы у неё была не только вера, но и любовь, милосердие, честность и мужество отстаивать свои принципы. А когда вырастет, сама решит, в какой ей храм ходить и как поклоняться Богу. Веселитесь друзья мои! Я сейчас безмерно счастлив!

Я взял за руку Мери, и мы вышли, решив, что гости повеселятся и без нас. Мери…Я до сих пор чувствую её дыхание и тот поцелуй! – Бирн опять замолчал, нл потом продолжил:

– С тех пор прошло три года. Голубоглазая Беата была похожа на Мери, такая же красавица. Я любил с ней гулять, часто читал ей Библию, объяснял, что такое добро и зло. И не мог представить, что может произойти вскоре.

Рейтинг@Mail.ru