Тот самый парфюм. Завораживающие истории культовых ароматов ХХ века – Елена Селестин

Ароматы вызывают у нас стойкие ассоциации того или иного времени. Открыв флакончик духов, мы можем путешествовать сквозь пространство и время. Ароматы – это целое искусство, сродни живописи или музыки.В «Том самом парфюме» нас пускают за кулисы создания «музыкальных партитур из ароматных нот». Мы не задумывались о том, что наши любимые ароматы созданы выдающимися талантами, композиторами парфюмерных композиций.«Чем больше мы знаем об истории духов, о фирме, под чьим именем они выпущены, о личности заказчика или создателя, – тем богаче для нас звучит мелодия аромата.»Теперь для меня все зазвучало ещё сильнее. Нанося аромат, мы становимся подельниками истории. Для вас сотворил эти духи, возможно, лучший «нос» Франции 50-100 лет назад, а затем эти духи были разлиты во флакончик, сделанный из хрусталя баккара талантливейшим стекольщиком и художником. Это будоражит сознание.... Также духи могут нарисовать Ваш портрет и сказать о вас больше, чем можете вы сами. «Духи Phileas напоминают портрет джентльмена. В нем присутствует: аромат дорогих сигар, мебель из можжевелового дерева, кожаных диванов в английском клубе, члены которого считают пари, заключенное во время обеда, руководством к масштабному действию.»Обычный человек не способен обонять больше ста оттенков благоухающего вещества.

Нам не суждено говорить на языке ароматов, но мы хорошо их понимаем и можем наслаждаться творениями знаменитых семей парфюмеров.

Не могу сказать, что я запоем увлекалась парфюмерией, но в каждый период жизни несколько флакончиков ароматной жидкости у меня всегда присутствовало. Подсознательно у меня был более глубокий интерес к данной теме, но я никогда не углублялась, всё откладывая масштабное знакомство. И вот с этого года меня внезапно переклинило, и я решила наконец погрузиться в мир запахов, который уже давно меня интересовал.

И как удачно, что в связи с этим мне совершенно случайно попалась на глаза книга «Тот самый парфюм» за авторством Елены Селестин. Сама книга представляет собой что-то вроде сборника эссе, каждое из которых посвящено нескольким домам моды и парфюма, где упор сделан на то, как сделаны самые ранние и известные запахи, и всё это в обрамлении истории возникновения этих домов. В фокусе такие имена, как Guerlain, Chanel, Yves Saint Laurent, Christian Dior, Alix Gres и другие знаменитые лица, основавшие не менее известные брэнды.

Честно, есть в этом всём что-то несправедливое. Очень много рассказывается о персонах, стоявших за возникновением брэндов, но обидно мало о тех, кто создавал сами парфюмы. При этом автор искренне признаётся: нередко великие дома моды начинали выпускать парфюмерные линейки в те моменты, когда хотели раскрутить свои коллекции одежды, так сказать, придать ускорения своему развитию. Само собой, открыть чисто парфюмерный салон было сложно, но разве открыть ателье было легче? Точно так же, как и парфюмеры, кутюрье сталкивались с многочисленными сложностями, и вот когда они выходили на новую ступень, на помощь приходили парфюмеры. При этом вся слава доставалась дому и носителю имени брэнда. Легендарные Chanel №5 cоздал Эрнест Бо, но при упоминании названия этих духов все вспоминают Коко и восхищаются ею же (вы вообще хоть раз слышали имя Эрнеста Бо?). Не спорю, владелец брэнда как заказчик очень многое вносил в создание парфюма: идею, оформление, часто советовал или критиковал предлагаемые варианты аромата, но как-то обидно, что имена непосредственно создателей ароматов мы очень редко знаем по именам. Мы же чествуем в первую очередь композиторов и исполнителей, а не студию записи или продюсеров, художников, а не владельцев выставки или музей, так почему с парфюмерами всё обошлось несколько иначе? Грустно.

Пожалуй, только представителей семьи Герлен эта несправедливость обошла стороной – они начинали как семейство парфюмеров, их имя и стоит на коробках с флаконами. Не зря им здесь уделено целых две главы.

В книге есть некоторые неровности, например, главы о Lanvin и Alix Gres мне показались мало информативными, а глава о Lancome и вовсе какая-то бестолковая. Зато я довольна главой об Yves Saint Laurent (моему любимому Opium'у уделена едва ли не целая страница), также порадовали главы о том, как развивалась парфюмерия в Российской империи, период Революции и раннем СССР – представлено очень достойно и интересно.

Но мне не хватило какой-то связи с читателем: автор по большей части выкладывает лишь факты, и представлены они в таком виде, что я чувствовала себя студентом на лекции, а не человеком, который, беря в руки книгу, намеревается общаться с автором тет-а-тет (да, я прошу этого от нон-фикшена, что вы мне сделаете). При этом в самом конце Елена представляет нам достаточно личную главу, в которой знакомит нас с тем, какие ароматы присутствовали в ранних периодах её жизни и с какими событиями ассоциировались, и это для меня было очень странно, хотя не менее познавательно, т.к. затрагивало период позднего СССР и того, какие духи тогда были доступны (более или менее) и популярны.

Также озадачили меня иллюстрации. Они красивые, акварельные, ненавязчивые, но… бесполезные? В большинстве своём это просто картинки интерьера или пейзажи, в которых где-то в уголке можно заметить обсуждаемый на странице по соседству парфюм (а иногда нет). Мне кажется, раз уж в книгу были включены иллюстрации, то их можно было использовать по делу и изображать на них флаконы, о которых автор ведёт речь, а то очень часто она описывала, какой шедевр был создан для аромата, но для того чтобы визуализировать приходилось гуглить.

По итогу, у меня не случилось поймать кайф от стиля, которым написан текст, – не могу сказать, что написано изящно и остроумно, но зато мне понравилось, насколько информативно это было, несмотря на то, что я бы хотела несколько другого подхода к подаче информации по теме парфюмерии. Но я узнала для себя много полезного и нового, и поэтому готова простить книге те огрехи, на которые жалуюсь. Достойный представитель нон-фикшена, если вы собираетесь погрузиться в тему парфюмерии и ознакомиться с основами развития ароматного дела в России и Европе на рубеже веков и в течение XX века.

Верхние ноты этой книги меня совершенно очаровали. Хоть я и имею наглость причислять себя к гордому сообществу парфюмерных маньяков, но при этом в данной области я совсем не ботаник, который самозабвенно гребёт в себя всё, что хоть как-то связано с историей имён, брендов и фамилий. Через мир парфюмов меня ведёт исключительно мой собственный нос. И только реальное звучание ароматов на моей коже имеет для меня какое-либо значение.Единственная информация, к которой я обращаюсь во «внешнем мире» это ноты и пирамиды. Узнать о парфюме больше могу только в том случае, если нахожусь в состоянии охоты на конкретный бутылёк, ну или если очаровалась ароматом настолько, что любовь перешла в обсессию (это, к счастью, случается не слишком часто).По этой причине, как мне кажется, я являюсь ЦА для данной книги. Мне точно интересна тема, я точно имею достаточный опыт и наслушанность, чтобы понимать о чём идёт речь. Когда автор пишет, что в базе мускус, амбра, ветивер и мох – для меня это не набор пустых звуков, я действительно могу приблизительно представить на что будет похож такой аромат. Хотя бы в теории, хотя бы издалека. Альдегиды, шипры, фланкеры – это всё мой вокабуляр, я понимаю этот язык, я разговариваю на нём. Но при этом я словно пустой кувшинчик в плане биографических фактов, и готова с радостью воспринимать всё сказанное мне по этому поводу. Нет каких-то предварительных знаний, из-за которых во время чтения я бы отвлекалась на оценивание матчасти. Чистый, пустой блоттер.По этой причине, повторюсь, знакомство оказалось для меня волшебным. Несмотря даже на мелкие досадные изъяны вроде неудачного оформления – книга очень красивая, да, этого не отнять. Но, как мне кажется, оформительский подход стоило бы использовать немного другой – чуть меньше декоративных акварелей, чуть больше реальных фото и подробных «технических» зарисовок флаконов. Пусть даже той же яркой акварелью. Издание от такого решения только бы выиграло, и значительно подросло в качестве. А значит и заплатить за него бОльшую сумму не было бы никакой проблемы.В любом случае к моменту раскрытия сердечных нот, когда первые эмоции от знакомства поутихли, чувство восторга стало потихоньку угасать – я стала замечать, что мы с автором сильно расходимся в наших взглядах на многие вещи.Даже тот элементарный факт, что самое популярное имя, встречающееся здесь практически в каждой главе, независимо от того кому она посвящена, это имя Коко Шанель.Моё отношение к ней спорное. В моде – я безусловно люблю её дом, её бренд. Но появилась бы на свет эта любовь, если бы не творческий гений великолепного и неподражаемого Лагерфельда? Не уверена, что точно могу ответить «да» на этот вопрос. В парфюмерии её «Пятёрка», безусловно, явление, веха. Останови на улице самого далёкого от парфюмерии прохожего человека и спроси название аромата, который первым придёт ему на ум. 90%, что это будет именно «Шанель №5». Но лично мой нос истинными шедеврами Шанель признаёт только два аромата, оба за авторством Жака Польжа – мужской Platinum Egoiste и Chance. Chance Eau Tendre вообще один из моих четырёх, как я их называю, «парфюмерных всадников апокалипсиса», парфюмов которые реально сводят меня с ума. Но сама Коко, как личность, мне совсем не нравится. Всё что я про неё читаю, всё что я про неё узнаю – она мне не симпатична. Увы. А про неё здесь, как я уже сказала, написано в каждой главе. Она словно общий знаменатель, общее мерило, золотой стандарт, на который смотрит и оглядывается вся индустрия, если смотреть на неё со страниц этой книги глазами этого автора. Очевидно, что это даже близко не соответствует действительности. И поэтому каждое очередное упоминание мадемуазель, особенно когда оно случалось не слишком-то к месту, действовало мне на нервы.Зато того же Кристиана Диора, к которому я испытываю тёплые чувства, и который точно является одним из самых знаковых и легендарных творцов 20 века, запихнули почти что в самый конец, и написали о нём чрезвычайно мало.Я действительно надеялась встретить в этой книге хотя бы маленькое упоминания о «Jadore». Это второй всадник моего личного парфюмерного апокалипсиса, который я с ранней юности люблю какой-то неимоверной любовью. И выпущен он был как раз в 1999 году, что, учитывая контекст издания, «де юре» даёт ему возможность быть здесь упомянутым. Но не «де факто». Ибо как становится ясно из самой последней главы, у автора есть своё личное предубеждение против Кристиана Диора. В итоге даже группу Саймон и Гарфанкел в этом тексте упомянули дважды, а один из самых невероятных ароматов «Жадорчик от Диорчика» нет. Ну не повод ли это затаить маленькое неудовольствие?Что ещё способно способно вызвать тот же эффект – полное отсутствие даже упоминаний многих великих и прекрасных имён.Некоторые из них заслуживали хотя бы пары слов, раз уж в 20 веке они только начинали свой творческий путь, и громкие победы их пришли к нам позже, в нулевых. Но другие из этого списка потерянных и позабытых точно успешно создавали свои знаменитые ароматы в 20 веке, и их наследие держит к нам свой путь прямиком оттуда. Так где же они все? Армани, Булгари, Дольче и Габбана, Хуго Босс, Серж Лютанс, Кельвин Кляйн. Что ни имя, то песня. И это только те, кто просто всплыл у меня в памяти, если копнуть поглубже, то наверняка я ещё про многих забыла. Создалось впечатление, что автор, вопреки названию книги, решила просто ограничиться не реальным окончанием 20 века, а концом 80-х. Всё, что творилось в мире парфюмерии в 90-е в книге провалилось в никуда. По идее эта книга авторская. Соответственно такое вполне имеет право быть. Нравится ей плеяда совсем старых ароматов, классики классик. Но тогда становится не очень понятно почему нет главы, обозревающей историю Убиган? Ведь глава про Карвен есть. Если уж в книге речь о классике. Как представить себе парфюмерию начала 20 века без Убиган?Мне такое хватание избранных кусочков и имён не совсем по душе. Если уж читать книгу про ретро-парфюмерию, то тогда уж окунаться в неё серьёзно и по самую макушку.Но это всё, опять же, проблемы моего внутреннего несовпадения с писательницей.Собственно даже вступление книги сразу началось с того, что мне захотелось с ней поспорить. Цитата:Чем больше мы знаем об истории духов, о фирме, под чьим именем они выпущены, о личности заказчика или создателя, тем богаче для нас звучит мелодия аромата.Где-то у меня дома, не помню точно даже где именно, валяется флакон Eau de Gaga. Валяется, потому что достался в подарок, сплавить никому руки так и не дошли, а самой его использовать было невозможно даже в виде освежителя воздуха. Для меня этот парфюм вонял прокуренным общественным туалетом, старой заношенной кожаной курткой, которую бросили на такой же старый гниющий сырой пень. И посреди этого шалмана одиноко, пронзительно и кисло светилось маленькое блюдечко с цитрусами. И это блюдечко назойливо, на одной ноте вопило свою лимонно-лаймовую ноту так сильно, что она закручивалась и свербила мне мозг. Комплиментарно это было? Да не очень-то. Обогатило этот ужасный аромат моё знание кто такая Леди Гага и любовь к её отдельным песням? Нет. Уберегло это её именной парфюм от того, чтобы я его обругала последними словами и зашвырнула подальше с глаз долой на какую-то дальнюю антресоль? Ни капельки. Соглашусь я после этого с автором? Хммм.Или вот ещё один выразительный эпизод: Ландыши также любимый цветок Чайковского, он признавался, что «к ландышу у него бешеное обожание». Мне кажется, если включить «Танец феи Драже» Чайковского, побрызгать Diorissimo, налить шампанского и крутиться на одной ноге, то получится настоящий праздник.Всё смешалось. Обычно я привыкла думать, что ландыши – это стопроцентно весенний аромат. И в мире парфюмов, как мне кажется, в чистом виде эта нота тоже всегда имеет свою ярко выраженную сезонность. Взять к примеру те же ежегодные лимитки Герлен «Muguet». А «Танец феи Драже» – это Щелкунчик, это Новый год и Рождество, насквозь снежный и зимний праздник. Для меня он скорее сияет через волшебную праздничную ночь серебряно-бриллиантовой ангельской звездой Мюглера (той что «Silver Brilliant Star») – сливы, мёд, сахарная вата, красные ягоды, ноты ели, восхитительная хрупкая нежность розово-жасминной бархатной пудры. Она кружится вокруг, как снег в снежном шаре, и постепенно оседает на плечи, истаевает, погружая тебя в воздушную десертную сладость – в шоколад и ваниль. А потом тончайшими переливами, мерцающими гирляндами из пачули эта магия уводит тебя в грёзу о далёком лете, о саде, заросшем смородиной и дикими пряными травами. Но это длится всего лишь несколько минут. Потом этот морок заканчивается, и ты возвращаешься в теплое сердце этой зимней сказочной метели, в тягучий янтарь из амбры и мускуса, который окончательно убаюкивает тебя где-то там, на самом дне этого волшебного сновидения. Какие уж тут ландыши. Разве что в виде сказки о «Двенадцати месяцах».Ой! Унесло меня в бесконечное море абсолютно бессмысленных разглагольствований. Вот уж воистину не стоит разговаривать с парфманьяками на тему восприятия ароматов, пройдут века, прежде чем они, наконец, заткнутся.Итог: книга совсем не плохая. Все недостатки, упомянутые мной, происходят из разряда моей собственной, личной вкусовщины, а значит они не считаются. Очень хорошо, что автор решила написать подобный труд! Этому миру нужно больше таких книг. Лично я теперь буду фантазировать об отдельной полке в своей библиотеке, посвящённой исключительно ароматам. Конечно, на этот раз, желательно более современным, чтобы иметь удовольствие лично быть с ними знакомой. Ну или хотя бы иметь потенциальную возможность услышать как они звучат. Даже чисто психологически это очень сильно угнетает – читать про нереально прекрасную парфюмерную композицию, волшебные ноты, а в конце узнавать, что выпуск всей этой красоты прекратился задолго до того, как ты на свет появилась.