Елена Матеуш
Шестая попытка короля Эрика
Эти простые действия, занявшие и голову, и тело, отвлекли от тяжёлых мыслей. Пробираться в лесных зарослях не просто. Тем более, что идти приходилось осторожно, стараясь не повредить босые ноги. Туфли то остались на дне озера. Мошка липла к лицу, притянутая запахом крови из раны на щеке и свежезаработанных царапин. Но эти мелкие неприятности неожиданно напомнили о том, как я ездила с отцом и братом на охоту. Всё это вытесняло другие, недавние воспоминания о времени, проведённом со Свеном. Я старательно воскрешала в памяти уроки отца о том, как отличить съедобные грибы от несъедобных, где можно найти орехи и что ещё съедобного можно отыскать в лесу. Он словно шёл рядом, подсказывая, как поступить.
Так прошёл ещё один день.
Глава 9. Приходит новый день
Следующим утром мой дух окреп настолько, что смогла задуматься о том, есть ли у меня хоть какое-то будущее. У благородной девушки и обычно-то немного вариантов – замужество, или, если с этим не сложилось, жизнь до самой смерти в родительском доме, или доме родни, как приживалка. Всё это теперь для меня невозможно. Я пыталась вспомнить, как ещё могут жить шестнадцатилетние не-девицы, но ничего не приходило в голову. Мысленно я обратилась к Светлой Богине с то ли молитвой, то ли упрёком. И вдруг поняла – вот он, мой путь. Я могу жить при Храме!
Теперь я видела цель – найти Храм, который меня примет. Сейчас, когда по окрестностям рыскали вооружённые отряды леев, мародёров и дезертиров, сделать это будет непросто. Но от того, что увидела возможное место в жизни, стало легче. Нужно только всё продумать и подготовиться.
Но скитаться по графству в поисках не разорённого храма не пришлось. На следующий день на меня наткнулся отряд разведчиков графа Аль Риада. И среди них мой брат. Я проснулась на рассвете от его голоса, отдававшего команды. И вначале подумала, что это сон. Осторожно раздвинула ветви шалаша и глянула в щель. Вооружённые мужчины окружили моё убежище и целились в него.
– Выходи медленно и спокойно, держа руки на виду! – командовал Том.
Я едва узнала брата, так он изменился за то время, что мы не виделись. Похудел, потемнел, ещё вытянулся, обзавёлся какой-то смешной бородкой. Но это был он! Мой старший брат! Я сдержала свой первый порыв – пулей выскочить из шалаша и броситься ему на шею! Не потому, что боялась выстрелов. Это в мою глупую голову не приходило. А потому, что не знала, как он отнесётся ко мне. Я не сомневалась, что Том уже знает о моём позоре.
Медленно и осторожно выбралась из шалаша и выпрямилась во весь рост, глядя прямо в глаза Тому.
– Тилли? Тилли!
Он бросился ко мне и сжал так, что косточки захрустели!
– Ты жива! Тилли, Тилли… Что с тобой?
Он попытался отстранить меня, чтобы рассмотреть получше, но не сразу смог оторвать. Я вцепилась в него, как клещ, и рыдала. Рыдала впервые за долгое время. Он снова прижал меня к себе и гладил по голове, как в детстве.
– Кто это, Том? – раздавшийся рядом строгий голос привёл меня в чувство.
Я постаралась успокоиться и отстранилась от брата.
– Это моя сестра, Таиния.
– Та самая?
– Да.
– Тогда рядом могут быть леи?
Я отрицательно закачала головой.
– Нет? – переспросил воин.
Сейчас наложенный обет молчания так мешал! Я опустилась на землю и написала пальцем: «Нет. Ушли».
– Твоя сестра что – немая?
– Раньше не была, – Том хмурился так, словно ему больно.
Я разгладила ладонью землю и принялась писать: «Королева», но получалось плохо. Земля осыпалась, свободного от травы клочка было мало, и командир приказал:
– Дайте ей бумагу и карандаш!
Мне протянули мятый лист, и я написала: «Королева Луасон мертва. Наследника нет. Леи уйдут. Уже уходят».
– Вот оно что! – протянул командир. – Тогда понятно. Это точно? До нас эта новость ещё не дошла.
«До леев тоже ещё не до всех».
– А твой знал, значит. И где он теперь?
Я махнула в сторону, где по-моему находилось Лейское княжество.
– Как давно?
Я показала на пальцах.
– Три дня? Уже не догнать. Ладно, привал! Том, помоги сестре привести себя в порядок.
Только услышав это, я задумалась о том, как выгляжу. Свободная юбка-брюки мятая и грязная, усаженная колючками. На рубахе засохшие пятна крови мешаются со следами от ягод, прорехи на рукавах. На голове копна, а не волосы. Тому, наверно, стыдно за меня!
Но оказалось брата волнует не это. Первым делом он отвёл меня к ручью и сказал:
– Отмой лицо от крови, чтобы можно было рассмотреть рану. Это единственная или есть ещё?
Я показала, что одна. Других нет. Свен всегда залечивал сразу те, что наносил. Том дал мне свою чистую рубаху. Другой одежды не было, но я и этому была рада. Я отвела его к озерцу и искупалась, пока он караулил в стороне. Теперь вода вела себя как обычно, так что я засомневалась в том, что было тогда.
Когда мы вернулись, командир попросил показать на карте, где уже побывал Свен.
– Что же, теперь ясно, куда нет смысла идти в поисках помощи. Что ты думаешь делать, Том? Я не могу отпустить тебя. У меня каждый человек на счету.
– Я сестру не оставлю!
Командир вздохнул и посмотрел на нас, крепко держащихся за руки.
– Дарита, вы сможете выдержать дорогу? Скидки вам делать не будем.
Если бы могла, то сказала, что дорогу сюда с леями я ведь выдержала, а они тоже скидок не делали. А с братом я вытерплю что угодно! Ведь теперь я снова не одна! Но я просто кивнула.
Ещё неделю я моталась с отрядом по лесам. Варила им на привалах, научилась перевязывать раненных под руководством отрядного целителя. Тогда и зародилась легенда о моей способности приносить удачу. Нам удавалось незаметно пройти под самым носом у леев, выходить из неравных схваток с минимальными потерями, избегать опасности в последнюю минуту. К тому моменту, когда отряд вернулся в освобождённую Руаду, никто из участников рейда не сомневался в моём проявившемся даре. Некоторые утверждали, что своими глазами видели, как стрелы, летевшие прямо в меня, неожиданно падали или даже сворачивали в сторону. Никто из участников нашего рискового рейда не погиб, что приятно удивило графа Аль Риада. Отправляя отряд, на такой счастливый исход он не рассчитывал. Если бы вернулась хотя бы половина ушедших, это уже считалось хорошим результатом. А здесь вернулись все! Потому мне не отказали в желании быть рядом с братом в его следующем походе.
Теперь уже все знали про смерть Луасон и отступление леев. Но это не значило, что война закончилось. Через наше графство предстояло пройти всему войску леев, которое отступало от Лурдии. И скорее всего они будут вести себя, как и Свен, – грабя и убивая напоследок. В других графствах королевства тоже не видно окончания боёв. Пользуясь нашей слабостью, соседи стремились урвать себе новые земли и терзали ослабевшую страну. Потому Том никак не мог найти время, чтобы довезти меня до Иль Ле-Грасса. И я уже привыкла сопровождать его. В седле держалась свободно, схваток не боялась. Нет, сама я никого не убивала и даже не пыталась защищаться. Просто леи сами избегали причинять мне вред, а случайные стрелы, ножи меня действительно не касались.
Так продолжалось, пока однажды нас с Томом не застал в Руаде отец.
– Тилли, возвращайся домой! – сказал он. – Даже если ты не считаешь меня теперь отцом, для меня ты по-прежнему дочь.
– Отец!
Мой голос после долгого молчания напоминал карканье. Но Том удивлённо улыбнулся:
– Тилли, ты говоришь? А я боялся, что ты онемела.
И я второй раз за всё это время заплакала. Как в детстве – громко, с всхлипами и соплями, напугав отца и Тома.
Отец отвёз меня домой, в Ил Ле-Грасс, где все делали вид, что ничего не было. И я не опозорена, а просто тяжело переболела. Прошёл не один год, пока я перестала кричать по ночам и поверила, что я почти такая же, как все. Что стыдиться мне нечего и могу спокойно смотреть в глаза людям.
И как ни грустно об этом говорить, примириться со своим прошлым мне помогла гибель брата. Он погиб в самом конце войны, не в нашем графстве и не от рук леев. Убила его какая-то банда. Таких много расплодилось в конце войны. В них собирались дезертиры из разных армий – нашей, соседних государств. С ними ещё долго не могли справиться до конца. Я винила в его смерти себя. Пока я была с ним рядом, он привык к удаче, потерял осторожность, слишком рисковал. И погиб в ненужной стычке.
Я долго горевала. Один раз снова попыталась уйти. Но вышло ещё глупее, чем в первый раз. Прыгнула в пропасть, но повисла на ветке невидного сверху дерева. Оно росло в узкой расщелине и словно нарочно вытянуло ветви, ловя меня. Я висела, смотрела вниз, на острые камни внизу и вдруг поняла – какую глупость сделала! Лишь смерть безвозвратна, а мой позор и вина– это то, с чем должно справиться.
Меня быстро нашли и вытащили. Всем сказала, что оступилась. Не знаю, поверил ли отец, но так посмотрел на меня! А я вдруг увидела, как он изменился – поседел, появились первые морщины. И впервые задумалась – а каково ему? Смерть единственного сына, вся эта история со мной, и если бы сегодня моя попытка удалась – чем бы это кончилось для него? Я не могу отплатить ему такой чёрной неблагодарностью!
Глава 10. Продолжаем готовиться
С тех пор прошло много лет. Смерть брата не забылась, но горе смягчилось. Особенно после рождения мачехой маленького Томми. Родители дали малышу имя старшего, погибшего сына. Мне нравилось нянчиться с младшими, рождёнными уже после войны – Лулу и Томми. Мачеха охотно принимала мою помощь. Моя жизнь дома устоялась, стала привычной, и я почти забыла о прошлом. Только шрам каждый раз при взгляде в зеркало напоминал о Свене. Но шрам и без зеркала не давал забыть о себе. Время от времени он чесался, предупреждая о грядущих неприятностях. Вот как сейчас, при мыслях об Отборе.
И не удивительно! Он ещё не начался, а мне уже пришлось выбираться из привычной скорлупы. И высокомерная Розамунд не последняя, кто ткнёт меня носом в прошлое. Тяжёлые воспоминания вновь начнут возвращаться. Но я не могу отказаться от поездки. Точнее, могу, но не хочу.
Пусть моя удачливость миф, стечение обстоятельств, – это неважно! Я не прощу себе, если с Лиззи в Лурдии что-то случится. Не могу оставить сейчас сестру одну. Я видела, что моё участие в предстоящей авантюре успокоило Луизу. Даже только поэтому стоило ехать.
Я вертела эту мысль и так и сяк, присматривалась к мачехе и во время нашего пробега по лавкам, и потом, уже дома, и убеждалась в правильности решения. Никакие розамунд меня не испугают! Я не отступлю! Не хочу потом жалеть и терзать себя виной из-за Лиззи, как было с Томом, когда я долго мучилась мыслью – уцелел бы он, будь я рядом?
Впрочем, не стоит притворяться большей альтруисткой, чем есть. Я чувствовала, что мне начинается нравиться всё это движение с Отбором. Так долго моя жизнь не менялась, и я не видела впереди никаких возможностей для перемен. Сёстры повзрослеют и выйдут замуж, маленький Томми подрастёт и когда-нибудь займёт место отца, а я так и буду оставаться в крепости, наблюдая за их жизнью. Поездка в Лурдию – мой единственный шанс увидеть и испытать что-то новое.
В глубине души я не меньше Лиззи получала удовольствие от похода по лавкам, новых нарядов и новых знакомств. Виола оказалась вовсе не такой высокомерной, как я подумала вначале. Утром она присоединилась к нам, и похоже не столько ради покупок, сколько ради общения. Она представила нас в шляпной мастерской, которую порекомендовала Люсинда. Без этого загруженная заказами мастерица нам отказала бы. А так мы с большим удовольствием подбирали фасоны и декор для обновок. Даже мачеха не удержалась и выбрала себе шляпку из готовых.
Анита, как звали мастерицу, каждой из нас посоветовала свои фасоны. Мне она предложила модели с широкими полями, что удачно затеняли шрам на щеке. Примерив одну из похожих готовых, я себе очень понравилась в зеркале. Я выглядела в ней сразу утончённо и загадочно! С трудом заставила себя её снять. Заметив это, мачеха сказала:
– Таиния, иди в ней. Мы так давно тебе не покупали новых шляпок.
На мои слабые возражения Луиза махнула рукой:
– Оставь. Твой отец не разорится. Тем более что всё остальное оплатят из казны.
И я радостно продолжила прогулку в новой шляпке. Тут мы уже не столько покупали, сколько присматривались к ценам и определялись с тем, что может понадобиться в дороге. В этом тоже было своё удовольствие. Мысли о предстоящей дороге будоражили кровь. Я уже предвкушала дальнюю дорогу, новые города, столицу, которые ждут нас впереди. Лиззи до сих пор не ездила дальше Руады. Я тоже никогда не выезжала за пределы графства. Мы обе видели в предстоящей дороге настоящее приключение и радовались ему! Я сдерживалась, а Лиззи не могла спрятать присущий юности авантюризм. Наш азарт заразил даже грустную Камиллу и сдержанную Виолу. Закончили мы прогулку за столом таверны, где, по словам Виолы, готовили очень вкусную выпечку.
В ожидании заказа мы с Виолой выяснили, что обе любим читать, и даже нашли совпадения среди нравившихся авторов. Услышав наши с Лиззи рассуждения о предстоящей дороге, она предложила прислать мне мемуары известного путешественника графа Аль Карси. Я с радостью согласилась.
И она сдержала своё слово. По возвращении в баронство я получила не только книгу, но и милое дружелюбное письмо. Завязавшаяся переписка с Виолой стала для меня ещё одной радостью. До этого подруг у меня не было. Разница в возрасте и жизненном опыте с сёстрами не давала мне общаться с ними на равных. Мои ровесницы давно стали супругами и матерями. Даже те, с кем я когда-то в юности до войны общалась, давным-давно выпали из моей жизни. Виола была младше меня, но всё же её возраст перевалил за двадцать, она много путешествовала с отцом, была принята в столичном свете и могла рассказать много интересного. У неё так же, как и у меня, давно не было матери, мы любили читать одни и те же книги, и не с кем было разделить эту страсть. Всё это превратило нашу переписку в источник глубокой и непривычной радости для меня. При случае, когда отец слал донесение графу или граф сообщение ему, мы с Виолой обменивались книгами.
Это сделало наступившую зиму на удивление приятной. Я даже реже стала уединяться в Северной башне, где теперь всё же было довольно холодно. Предстоящий Отбор, из неведомой опасности, грозящей дочери, превратился в череду дел и хлопот, которые нужно успеть завершить до весны. И это успокоило родителей. Теперь они решали, что нужно взять с собой, что купить и сделать. Оттого им казалось, что они могут как-то повлиять на результат, обезопасить свою девочку, и в замке царило не уныние и страх, а спокойная деловитость. Да, скорее всего после нашего отъезда она сменится тревогой, но хотя бы сейчас родители смогли справиться со своим страхом.
Мы ещё один раз съездили в Руаду для примерки шьющихся нам платьев. И вот тут впервые я заподозрила, что брошенная Лиззи мысль о том, что поездка в Лурдию шанс и для меня найти жениха, упала на благодатную почву. Примерив платья, подготовленные для меня, я поняла, что мачеха, отстав от нас, говорила с портнихой вовсе не о дешевизне, а совсем о другом. Да, ткани, выбранные для моих платьев, были проще и дешевле, чем у Лиззи, но цвета и фасоны явно решали совсем другие задачи. Цвета подчёркивали и проявляли красоту кожи, яркость глаз, блеск волос. Декольте были глубже, фасоны не прятали достоинства фигуры.
– Матушка, что это? – только и могла спросить я.
– Платье, – спокойно сказала она. – Тебе не нравится? А по-моему у портнихи очень удачно вышло.
– Да, Тина, тебе идёт! – поддержала её Лиззи.
Возразить нечего. Я и сама видела, что идёт. Единственное, что я смогла внятно предъявить – это глубина выреза. Тут мне удалось настоять, чтобы они стали приличней. Но это и всё.
– Зачем это, матушка? – спросила я позже, когда с Лиззи занялись примеркой. – такие платья привлекут ко мне ненужное внимание.
– И отвлекут от Лиззи.
Я даже засмеялась:
– Матушка, вы что, всерьёз надеетесь, что я отвлеку короля от Лиззи?
– Надеюсь, наш добрый король Эрик не обратит внимание ни на тебя, ни на Лиззи. Но там и кроме короля мужчины будут.
В этот раз мы не стали развивать тему. Но вернувшись в замок, я заметила, что и отец задумчиво на меня поглядывает, словно обдумывает что-то. Не выдержав, решила поговорить с мачехой.
– Матушка, всё же, что значат эти платья? Вы всерьёз надеетесь, что и я там найду жениха?
–Почему бы и нет, Таиния? Твою историю там не знают, а ты девушка привлекательная, несмотря на шрам. Отец даст за тобой неплохое приданное. Почему бы какому-нибудь вдовцу и не жениться на тебе?
– Матушка, вы так хотите избавиться от меня?! – возмущённо крикнула я.
– Тебе не стыдно, Таиния? Если бы я хотела избавиться от тебя, могла сделать это раньше.
Я со стыдом опустила голову:
– Простите, матушка!
Она сказала правду. Никогда Луиза не дала понять, что мне, опозоренному ублюдку, нет места в её доме. Даже то, что мой позор бросал тень и на её дочерей, не заставило мачеху выгнать меня из дома. Она всегда честно пыталась относиться ко мне ровно, почти не выделяя среди своих дочерей.
– Я всегда старалась заменить тебе мать. Хотя скрывать не буду, полюбить как своих так и не смогла. Но я желаю тебе добра. И брак с хорошим мужчиной, пусть и вдовцом, для тебя лучше, чем прожить до старости в Иль Ле-Грасс.
Я молчала, и мачеха продолжила меня убеждать:
– Даже если у него уже есть дети, то это не страшно. Вон как ты возишься с Лулу и Томми. И с детьми мужа поладишь. Зато у тебя появится свой дом и, смилостивится Богиня, свои дети.
Свои дети… Я посмотрела в глаза Луизе:
– Матушка, я не хочу замуж, – и с трудом призналась. – Я боюсь…
Луиза вздохнула и неожиданно погладила по голове:
– Бедняжка! Таиния, поверь мне, то, что было у тебя со Свеном, это не всегда так. Отношения с любимым мужчиной – это радость, а не мука.
– Я любила Свена.
– Какая там любовь! – мачеха махнула рукой и нахмурилась. – Это морок! То, что происходит между нормальными мужчиной и женщиной – это совсем не то.
Луиза мучительно пыталась подобрать слова, как если бы должна объяснить глухому что такое музыка. Или слепому про радугу. Потом, словно на что-то решившись, негромко произнесла:
– Знаешь, Таини, скажу тебе то, что никогда не скажу ни Софи, ни Лиззи. Если ты так не хочешь выходить замуж или с браком ничего не выйдет, но встретиться хороший мужчина – не сдерживай себя. Хотя бы испытай то, что подарили людям боги. Даже если в результате случится ребёнок, для тебя ничего не изменится в нашем доме. Ни я, ни отец не откажемся от тебя. Ты просто скажешь мне, и я помогу тебе скрыть последствия. Сделаем вид, что это мой ребёнок или что-то ещё придумаем. Хотя лучше до этого не доводить. Я дам тебе перед поездкой нужный артефакт, чтобы ты случайно не забеременела.
– Этого не будет! – сказала я.
– Не зарекайся.
Я не стала спорить, потому что в этом Луиза права. Лучше не зарекаться. В жизни бывает всё.
Глава 11. Немного об Отборах
Выехали мы в Лурдию заранее, как только начал сходить снег. Зима в этом году была холодной, снежной и никак не хотела уходить. Оттого уже в середине авваля, последнего зимнего месяца, стало ясно, что к началу весны дороги не успеют просохнуть. Чтобы не опоздать к назначенному королём сроку, нужно выезжать, имея запас времени не меньше недели.
– Если вам удастся добраться раньше пятнадцатого сиваля, то просто отдохнёте в моём доме, – сказал граф и улыбнулся. – Виола там бывала, и её хорошо знают. Побудет за хозяйку. А вы, прелестные дариты, привыкнете к столице.
Последний месяц я с подопечными жила в графском замке и он общался с нами свободно. Это время нас готовила к поездке старая тётя графа Аль Риад дора Лавиния Карси. Немолодая дама, несмотря на возраст, отличалась энергией и редкой дотошностью. Она заставляла зубрить нас правила придворного этикета, тренировала в выполнении поклонов и реверансов. Под её наблюдением приглашённый учитель разучивал с нами танцы, что были модны в столице в прошлый сезон.
– Независимо от исхода Отбора и ваших целей это не повод позорить графство отсутствием манер, – говорила она.
Особенно много времени с дорой Лавинией проводила я. Виоле не было нужды дополнительно заниматься манерами. Они у неё и так были безукоризненны. На Камиллу и Лиззи дора Лавиния не видела смысла тратить лишние силы.
– Для них главное – не опозориться и не допустить грубых, опасных ошибок. Для ваших целей скорее Виоле стоит поучиться у них наивной простоте.
А вот я с ней занималась особенно усердно. Именно мне предстояло определять допустимые границы отступлений от этикета, которые продемонстрировали бы негодность девушек на роль королевы, но при этом ничем им не повредили бы. Кроме писанных и неписанных правил поведения при королевском дворе, дора Лавиния пыталась познакомить меня с подводными течениями этого непростого места. Она объясняла, кто имеет влияние, у кого какие интересы, какие опасности могут ждать молодых дарит среди высшего общества столицы.
Граф предоставил нам список других конкурсанток, и дора Лавиния рассказывала всё, что знала о семьях девушек, прикидывала, кто может действительно желать стать победительницей, и кто в таком качестве будет выгоден нашему графству.
– Конечно, если бы не нынешние обстоятельства, лучше всего для графства на троне была бы Виола. Но я люблю девочку и не хочу рисковать ею.
Да, во втором Отборе, который решили провести через полтора года после окончания войны, принимали куда более знатные особы – родственницы герцогов, дочери графов. Самые влиятельные роды королевства всерьёз боролись за победу, интриговали и устраивали друг другу гадости ради вожделенной короны. Вот только молодая жена погибла сразу после коронования.
Это не остановило самых честолюбивых, и на третий Отбор тоже конкурсанток набрали без труда. Желание видеть свою девочку на троне помогло некоторым считать трагический исход предыдущего конкурса печальной случайностью. Но после того как и эта молодая жена короля Эрика скончалась, до всех дошло, что слух о проклятии королевы Луасон не пустая выдумка.
На четвёртый Отбор герцоги заявили, что девицы в их родне кончились. Графы и маркизы, кто мог, постарались послать своих племянниц и прочих не слишком близких родственниц. Король даже принял Указ о наказании за уклонение от отбора. В этот раз конкурс шёл без всяких закулисных интриг, и дочь графа Аль Карс выиграла честно. Все симпатизировали этой милой девушке и с замиранием сердца ждали, как долго она продержится. Короновать победительницу не стали. Королева-мать объявила, что корону на новую супругу короля Эрика наденут лишь после рождения наследника.
– То есть никогда, – шептались самые злые и ехидные.
Вначале казалось, что это их предсказание наконец не сбудется. И через три дня, и через месяц молодая некоронованная королева оставалась жива. Даже выглядела счастливой. Когда было объявлено о её беременности, половина придворных искренне разделили радость королевы-матери. Ведь наследник аританской династии – залог устойчивости королевства. Вторая половина кусала локти, что не выставила свою кандидатку. Только и эту жену короля Эрика настигло проклятие королевы Луасон. Так и не дождавшись коронации, на седьмом месяце она родила мёртвого ребёнка и сгорела от лихорадки за три дня.
И теперь, ровно через год и один месяц после её смерти, по окончании срока траура, начнётся новый, пятый Отбор, для которого уже и баронские дочки сгодились. Вот и мучились мы теперь в графской карете, то увязая в раскисшей от грязи дороге, то трясясь на подмёрзших колдобинах.
Наступившая весна пока особо никак себя не проявляла. Погода была мерзкой – холод, ветер, дождь. Дождь то моросил, проникая, казалось, даже внутрь кареты, пропитав влагой нашу одежду, то лил стеной, громко стуча по крыше. Тогда начинало казаться, что находимся внутри погремушки. Пару раз в начале пути дождь шёл со снегом и тогда останавливались на сутки в ближайших постоялых дворах, до которых могли добраться.
Мы мёрзли, пачкались в грязи, питались нерегулярно и не всегда хорошо. Один раз Камилла даже отравилась, съев в таверне несвежую, как оказалась, курицу. Из-за этого мы застряли в этой деревеньке на сутки. Село было таким маленьким, что в нём не было целителя и пришлось лечить девушку обычными, не такими быстрыми способами.
Служанок с нами не отправили, так как иначе в карете было бы слишком тесно. Сказали, что в дороге мы обойдёмся своими силами, В столице и в королевском дворце служанки у нас появятся. Граф разрешил Виоле взять их из его столичной обслуги. А пока обходились своими силами – чистили и сушили одежду, помогали друг другу приводить себя в порядок. Особенно трудно это давалось Виоле.
В таких условиях жизнерадостность и оптимизм Лиззи помогал держаться и нам. Она умудрялась увидеть смешное или хорошее во всём и заставляла улыбаться и нас. Застряли из-за погоды в глухом углу и вынуждены тесниться вчетвером в одном номере?
– Ну и что? Зато мы вместе. Вчетвером не так страшно, а то не знаю, как бы я уснула, когда здесь так много пьяных, – говорила Лиззи.
Когда Камилла страдала из-за несвежей курицы, Лиззи её утешала:
– Зато в Лурдию ты приедешь такой худой и бледной, что тебя сразу забракуют.
Это помогало избегать ссор, неизбежных в ином случае, когда четыре молодых дариты вынужденно находятся рядом не один день, да ещё и в тяжёлой дороге. Я опасалась, что девичьи обиды добавят трудностей. Всё же мы были очень разные и один месяц, который провели вместе в графском дворце, не гарантировал, что складывающиеся между нами неплохие отношения выдержат испытание непростой дорогой. К счастью, этого не произошло. Мы были разными, но трудности заставили увидеть ценность наших различий.
То, что раньше мы принимали за высокомерие Виолы, оказалось впитанной в кровь сдержанностью, умением сохранять лицо, несмотря на чувства, что бушуют внутри. Иногда, когда хотелось выругаться, начать разборки из-за чьих-то неприятных слов или поступков, её спокойный холодноватый голос помогал сдержаться и выяснить отношения достойно, не добавляя обид. Мы все оценили её знания. Виола рассказывала столько интересного про те места, что проезжали.
Камилла отличалась практичностью и спокойным, уютным нравом. Именно она даже самый убогий номер могла превратить во что-то приемлемое, следила за тем, чтобы Лиззи и Виола не забывали просушить обувь и одежду во время остановок, помогала последней с причёской. Я переняла у неё несколько новых бытовых заклинаний.
Камилла очень сдружилась с Лиззи с самого начала, а теперь и Виола, которая раньше не видела в них ровню из-за слишком явной разницы в воспитании, сумела оценить их достоинства. И я была этим очень довольна. Именно такую притирку друг к другу я и ставила целью, чтобы в королевский дворец мы приехали единой командой.
Мне же в этом путешествии пришлось столкнуться со своими страхами, о которых совсем забыла, живя дома, среди хорошо знакомых людей. Наше путешествие вдруг напомнило мне странствие со Свеном. Вначале лёгкий холодок страха я испытывала даже при общении со стражниками, сопровождавшими нас по приказу графа. Топот копыт, незнакомые мужские голоса за стенами кареты, заставляли меня ёжиться от неприятных воспоминаний.
Потом к нашей охране я привыкла и успокоилась. Зато приставания пьяных в тавернах вызывало у меня неконтролируемую ярость. Одного я чуть не прирезала за шлепок по заднице. Тренировать меня самозащите начал ещё Том, когда я сопровождала его в походах. Вернувшись в замок, я не оставляла этих занятий. Потом уговорила тренироваться со мной сестёр. Отец нас в этом поддерживал. И удар по яйцам теперь я наносила, не успев даже подумать. Когда это случилось в первый раз, все растерялись. Меня считали спокойной, сдержанной девушкой. Потому сопровождавшие нас воины никак не ожидали, что именно я стану зачинщицей пьяной драки.
Мои подопечные шли впереди и уже начали подниматься по лестнице, когда какой-то пьяный наёмник заступил мне путь. Он, похохатывая, протянул ко мне руки, говоря что-то о том, что и у него есть шрамы.
– Пойдём со мной, покажу. Я разрешу тебе их потрогать. Разрешишь потрогать свой? А у тебя он только здесь, или… – наёмник потянулся к моему лицу.
Я тут же с маху врезала грязным ботинком между ног, а когда он согнулся, добавила удар локтём по голове. Пьяный, и до этого некрепко стоявший на ногах, рухнул. Я отпрыгнула и выхватила нож, но тут всё же сообразила остановиться. Нас в дороге сопровождали трое воинов под командой капитана Райхена, но двое сейчас занимались лошадями на улице, капитан расплачивался с хозяином, ещё один стоял рядом с ним. И сейчас растерянно наблюдал за нами, как и девушки. Они, услышав шум, остановились на лестнице. Пьяный валялся как раз у её основания, перекрывая мне путь. Качаясь и цепляясь за перила, он с трудом поднялся и мутными глазами уставился на меня.
– Ах ты, сучка! – заревел он под хохот своих приятелей и рванулся в мою сторону.
Лиззи, стоявшая на нижней ступеньке, подставила ему ножку и, запнувшись, пьяница пролетел вперёд и рухнул на чей-то столик. Сидевшие там мужчины вскочили на ноги. К ним рванулись приятели наёмника. Чувствуя, что скоро начнётся драка, я крикнула девушкам:
– Поднимайтесь наверх!
Виола и Камилла начали подниматься, а вот Лиззи, наоборот, направилась ко мне. До сих пор она опробовала выученные приёмы только в учебных боях, где обучавшие нас солдаты никогда не дрались с ней даже в четверть силы. Поэтому она не сомневалась в своих умениях и не представляла реальной опасности мужчин. Я заспешила к ней навстречу. Участвовать в драке у меня никакого желания не было. Наши очнувшиеся от неожиданности охранники уже пробирались к нам. Так что мне и Лиззи удалось спокойно отступить к лестнице и уйти в отведённые номера, избежав дальнейшего конфликта. Потом я старалась сдерживаться и избегать подобных ситуаций, хотя если меня заставали врасплох, то опять реагировала, не успев подумать. Это нехорошо, но с каждым разом, когда я давала отпор приставаниям, мой страх перед посторонними мужчинами бледнел и слабел.
Так мы и путешествовали, привыкая, и учась друг у друга, немного меняясь с каждым днём.
