Елена Матеуш
Селестин и Зимний праздник
Селестин с сомнением посмотрела на молодую ведьму:
– Тогда я смогу победить?
– Не знаю! – пожала плечами Тереза Марино. – Но если ты не посмотришь в лицо своему страху, то никогда и не узнаешь о возможности победы. Помни, в своём сне у тебя есть преимущество. Ты командуешь в нём. В самом крайнем случае можешь проснуться. Так что я бы на твоём месте обязательно откликнулась на зов и посмотрела, что будет дальше.
Глаза ведьмы зажглись азартом. Селестин не сомневалась, что будь Тереза на её месте, она бы так и поступила. Просто из любопытства.
– Если я ошиблась и это всё же князь Свен, просыпайся сразу, не жди, пока он что-то скажет или сделает. И обязательно сразу утром иди ко мне. Я отведу тебя к дяде. Он обязательно тебе поможет.
Селестин облегчённо вздохнула. Дядя у дариты Марино известный – главный королевский маг Гаспар Коберт. Ему по силам защитить даже от князя Свена.
– Спасибо, Тереза! Я попробую.
– Подойти ко мне вечером, я дам тебе браслетик. Он поможет тебе проснуться в любой момент, если что-то пойдёт не так.
– Хорошо!
Чёрная птица
Укладываясь спать, Селестин погладила подаренный Терезой браслет. Сплетённый из разноцветного бисера, с какими-то странными подвесками, он и так нравился Селестин. До сих пор никто не дарил ей вещь, сделанную специально для неё. А на этих плетениях к тому же чувствовалась незнакомая магия, магия Терезы, и это успокаивало Селестин. Там, в туманной долине она теперь будет не одна!
Сон пришёл не сразу. Днём слова Терезы казались правильными. Да, надо откликнуться и увидеть, кто же зовёт её, что от неё хотят. Ведь это будет только сон, бояться нечего! Она, Селестин, сильная! Но теперь в глубокой ночной тишине, когда на неё смотрели в окно лишь моргающие звёзды, девочке вновь стало не по себе. Кто же прячется там, в сером тумане? Даже князь Свен теперь пугал её меньше, чем неизвестность. Его она хотя бы видела. И если не он, то кто так настойчиво ищет её?
Девочка беспокойно вертелась с боку на бок, поправляла подушку, прикасалась к подвескам браслета и сама не заметила, как погрузилась в сон.
Здесь, в её сне, тоже была ночь. Круглая луна висела прямо над головой, выхватывая из темноты вершину небольшого холма, на котором стояла Селестин. Подножие его укрывал туман, в котором тонула каменистая дорога, убегающая из-под ног девочки куда-то вдаль. Вокруг неё на вершине виднелись только камни, и понять, что сейчас здесь – весна, лето или осень, было невозможно. Холод и сырость, что раньше мучили во сне Селестин, теперь словно перебрались внутрь девочки. Окружающий воздух ощущался тёплым, но она всё равно дрожала.
– Отзовись! Откликнись! – плыл над туманом бестелесный тоскливый голос.
Он уже не шептал, а звучал громко, словно зовущий за прошедшие ночи приблизился к Селестин. Осознав это, девочка вздрогнула, и страх сжал сердце холодной когтистой лапой.
– Кто ты? Кто зовёт меня? – тихо прошептала Селестин и прижала руку к груди, надеясь прогнать страх. Вдруг лёгкое царапанье защекотало ладонь.
Селестин вытянула руку вперёд и увидела, что на ладони сидит маленькая птичка. Чёрный воробей. Откуда-то Селестин знала, что он родился из её страха и грусти.
Птичка перебирала лапками и смотрела на неё блестящими круглыми глазами.
Селестин наклонилась к чёрному воробышку и тихо прошептала:
– Лети, мой страх, посмотри – кто зовёт меня там, в темноте?
Она подкинула птичку и та, затрепетав крылышками, взмыла вверх. Сделала круг над головой девочки и уверенно полетела над каменистой тропой, прячущейся в тумане.
– Отзовись! Откликнись! – голос плыл серебристой нитью.
Птичка чёрным камешком скользила над гладью тумана. Вот камень нырнул вглубь и туман начал расступаться. Селестин увидела высокий тёмный силуэт. Плащ скрадывал фигуру, капюшон скрывал лицо. Девочка даже не могла понять кто это – мужчина или женщина.
Воробышек юркнул под капюшон и тот упал. Селестин увидела, что это старуха. Луна освещала бледное пятно лица и белоснежные пряди рассыпанных по плащу волос.
– Ты здесь. Ты есть! – с недоверчивой радостью сказала старуха и прикрыла лицо рукой.
Потом опустила и осмотрелась.
– Где ты? Где ты? Отзовись! – вновь выкрикнула она.
Селестин смотрела на старуху сверху, и ей показалось, что та не видит ни холма, ни Селестин, стоящую на вершине. Девочка не знала, откликаться или нет на этот зов. Может, стоит проснуться? Ведь теперь она знает, что это не князь Свен ищет и зовёт её. Или стоит узнать всё до конца? Кто и зачем ищет Селестин?
Пока девочка решала, как поступить, старуха резко откинула в стороны полы плаща и двумя руками раздвинула грудь над сердцем. Вверх взмыла большая чёрная птица, внутри которой сверкала красная искра.
– Кровь к крови, сердце к сердцу. Найди его кровь! – приказала старуха, и чёрная птица полетела прямо к Селестин.
Внимательно следя за полётом чёрных крыльев, старуха поспешила за птицей по каменистой дороге. Она шла, подняв лицо к небу, не сводя глаз с чёрной птицы, и будто не замечала кровавый след, что оставляют на камнях её ноги.
Селестин же, как заворожённая, наблюдала за тем, как меняется лицо незнакомки с каждым шагом, приближающим к девочке.
Первый шаг сделала старуха с серым морщинистым лицом, белыми волосами, в чёрной, как ночь одежде. Она казалась сухой и присыпанной пеплом оболочкой прежде живой женщины. Но чем ближе она подходила к Селестин, тем больше разглаживались морщины, твёрже и уверенней делался шаг, волосы уже не напоминали безжизненную паклю, а серебрились седыми волнами. Одежда оставалась чёрной, но лицо наливалось живыми красками. На щеках появился румянец, губы больше не выглядели сухими трещинами, в чёрных провалах глазниц стала видна яркая синева глаз. Стоящая у подножия холма женщина уже совсем не походила на почти призрачную старуху, начинавшую путь.
Селестин никогда не видела незнакомку, но черты её почему-то казались знакомыми.
– Где ты? – мягким грудным голосом сказала женщина. – Кто ты? Отзовись.
Похоже, она по-прежнему не видела девочку. Селестин уже твёрдо решила не отзываться, молчать, пока сон не кончится, но тут с вышины прямо к ней спикировала чёрная птица. Острые коготки впились в плечо и Селестин невольно вскрикнула. Птица неожиданно ласково потёрлась головой о её щёку, словно извиняясь, что причинила боль.
– Я вижу тебя! Ты девочка! – радостно воскликнула женщина.
– Да, девочка. А вы кого искали? Мальчика? Может, не меня вовсе?
– Тебя! Я ищу тебя! –женщина жадно вглядывалась в черты Селестин. – Скоро я приду за тобой!
– Нет! Не надо приходить за мной. Кто вы?
– Я твоя бабушка.
– Неправда! Моя бабушка умерла! И вы – не она. Мама мне показывала её портрет. Он, конечно, был маленький, такой, – Селестин замкнула пальцы в круг, показывая величину миниатюры, – но всё равно видно, что вы на неё совсем не похожи!
– Я… – женщина сделала шаг к Селестин, и та, не желая больше ничего слушать, изо всех сил сжала браслет.
Накануне
Утром Селестин бесцеремонно разбудила дарита Тереза. Она потрясла её свесившуюся руку и, когда девочка открыла глаза, нетерпеливо сказала:
– Ну что?
Увидев, как Селестин сонно хлопает непонимающими глазами, добавила:
– Ты уж прости, что так рано. Но потом я не смогу. Буду рядом с королевой Таинией. Так что, удалось узнать, кто зовёт тебя?
– Это не князь Свен.
– Хорошо! А кто?
– Какая-то старуха.
– Старуха?! И что ей надо?
– Не знаю. Я проснулась, – Селестин сама не разобралась, как относиться к словам незнакомки о том, что она её бабушка и не хотела делиться этим ни с кем.
– Ладно! – Тереза вспорхнула с кресла, придвинутого к кровати. – Браслет я тебе оставляю. Если завтра узнаешь что-то ещё, обязательно мне скажи. Побегу к королеве.
И ведьма не оглядываясь стремительно покинула спальню. Селестин ещё полежала немного, глядя в окно на перламутр начинающегося рассвета. Похоже, Пресветлая Богиня решила выполнить её желание о родном человеке. Только как часто это случается со сбывшимися желаниями, теперь оно выглядело для Селестин не столь привлекательным, как в мечтах.
Эта лейская ведьма, что назвалась её бабушкой, придёт за ней. И заберёт с собой? Но Селестин вовсе не хотела отправляться в ненавистное Лейское княжество. Её дом здесь! Аританское королевство её родина! Даже если бы она оставалась в последнем приюте при монастыре, где их хорошо кормили и учили, сёстры были строги, но в основном справедливы, то и тогда Селестин не захотела бы уходить к этим страшным леям. А сейчас, когда ей выпал такой счастливый билет, отказываться от него Селестин не собиралась.
– Я не пойду с ней! – решительно пробормотала девочка. – Меня никто не заставит! А если что…я…Я барону Ле-Рилю пожалуюсь!
Да, точно! Она же служит барону, нужна и ему, и королеве Таинии. Они не отдадут Селестин! Барон хитрый, он обязательно что-то придумает. Селестин успокоено вздохнула. Никто не заставит Селестин уехать к леям.
Селестин встала и пошла умываться. Бросив беглый взгляд в зеркало, девочка вздрогнула. На мгновение ей показалось, что из-за стекла на неё смотрит ночная незнакомка. И Селестин поняла, почему женщина, перестав быть старухой, показалась знакомой. Это её черты каждый раз Селестин видела в зеркале. Значит, она и правда её бабушка, – окончательно убедилась Селестин.
Это доказательство того, как сильна в ней кровь ненавистных леев, было неприятно девочке. Да, все вокруг знали, что она полукровка, но до сих пор в ней видели лишь её саму, Селестин, и хотя некоторые косились, всё равно помнили, что лишь одна половина в девочке от леев. Вторая-то от обычной женщины. А теперь все увидят, что Селестин – вылитая лейская ведьма! Это плохо.
Девочка нахмурилась и скорчила зеркалу страшную рожу. Ничего! Она что-нибудь придумает. Вон как королева Таиния перекрасила принцессу в рыжий цвет, чтобы та меньше походила на свою мать. Вот и Селестин перекрасится. Только не в рыжий, а чёрный цвет, как дарита Тереза. Точно! Тереза ей поможет! Вот королева родит, у Терезы станет больше времени и Селестин её попросит. И потом, может лейская бабушка её не найдёт. Кто же её пустит в королевский дворец?
Селестин радостно засмеялась от этой пришедшей в голову мысли. Правда! Её просто никто не пустит в Иль Ранталь. Здесь Селестин в безопасности.
День прошёл просто чудесно! Выпал снег и девочки лепили из него в парке смешных снеговиков, кидали друг в друга снежками. Никакой зов больше не мучил Селестин и она веселилась во всю! День был долгий и радостный. Селестин позволила себе поверить, что в этот Зимнепраздник всё будет хорошо!
Нет, не будет! Поняла она, когда вечером вошла в свою комнату. Зажжённый Селестин свет заиграл со светлыми прядями ждавшего её гостя. Хотела тотчас выбежать из покоев, но негромкий голос князя Свена остановил:
– Не спеши, малышка Селестин.
И она послушно замерла, как птичка перед змеёй. Тело перестало подчиняться ей. Даже сказать ничего не могла.
– Мне нравится твой страх, Селестин, – улыбнулся князь. – Он такой чистый и вкусный. Но не надо бояться. Ничего плохого я тебе делать не собираюсь. Обещай, что кричать не будешь, и я разрешу тебе говорить. Поняла?
Селестин кивнула.
– Кричать не будешь?
Новый кивок. Кричать всё равно бессмысленно. Горло разжалось, словно сжимавшую до этого руку убрали. Селестин задышала глубоко и часто.
– Послушай, ты ведь знаешь, зачем я здесь?
Сердце девочки ёкнуло. Она догадывалась. Если твоя мать шлюха, некоторые вещи узнаёшь против воли.
– Нет, дурочка! – словно читая её мысли, сказал с усмешкой князь. – Ты для меня ещё маленькая. Если бы я встретил тебя года на три – четыре позже, то из тебя бы вышла прекрасная замена Тай. А пока можешь не надеяться.
Облегчение затопило Селестин. Она поверила князю. Он смотрел на неё совсем не так, как мужчины смотрели на мать. Его пристальный взгляд скорее напоминал змеиный. Или нет, так кот смотрит на мышку.
– Здесь – не в твоей комнате, а в королевстве. Ты ведь знаешь, что я защищаю королеву от проклятия сестрички Луасон?
Селестин вновь кивнула. Говорить она боялась.
– Это требует от меня много сил. Пока, чтобы пополнить их, мне хватает Эрика. Его страдание не такое вкусное, но подпитывает хорошо. И так, по мелочи, – твой страх, тревоги Тай, ещё кое-что, – Свен неприятно усмехнулся. – Но для последней схватки этого может не хватить. Мне нужна твоя кровь, малышка.
В руках князя внезапно появился узкий чёрный нож. Только то, что лей продолжал сидеть, разглядывая девочку, позволило ей устоять на месте. Иначе бы она уже с криками металась по комнате, забыв про обещание. Видя её ужас, князь довольно улыбнулся, а потом ласково сказал:
– Дурочка! Мне нужна лишь одна капля, правда, отданная добровольно. Подумай – всего одна капля, и ты спасёшь королеву и будущего наследника. Я всего лишь уколю палец этим ножом. И всё.
– Нет, – Селестин спрятала руки за спину. – Я не согласна! Не дам!
Все знали – леям веры нет. Им только дай палец – оттяпают руку.
– А если из-за тебя королева умрёт? Твоей капли мне не хватит для победы?
Селестин сжала руки за спиной покрепче и отрицательно покачала головой:
– Нет! Не дам!
Нож из рук лея исчез. Князь Свен встал:
– Что же, время есть. Я подожду. Подумай, и лучше отдай добровольно!
В последних словах прозвучала угроза. От улыбки князя Селестин стало холодно. И она долго дрожала даже после того, как князь ушёл. Тихо выскользнул из комнаты и словно растворился во мраке ночного замка.
Селестин было жалко добрую королеву, и Гвендолин, которая к ней так привязалась. И короля Эрика. И всё королевство, которое так ждало наследника. Но себя ей было жальче. Отдавать князю Свену даже каплю своей крови она была не готова.
