Елена Княжина
Академия Междумирья. Дикая магия и прочие неприятности
Глава 7. Магия, которой нет
Сигнальные чары расползались под потолком красными лентами, но кристаллы молчали. Бездействовали, пока я осторожно вышагивала по коридору десятого уровня, стараясь не прикасаться к запертым дверям.
Мое «поступление» должны были отвезти в главную лабораторию, что у самого края. Сразу за ней – обрыв… и хрупкий мостик, ведущий к высшим знаниям.
– Сработай, пожалуйста, – попросила дядин пропуск и от избытка чувств наградила карточку ободряющим поцелуем.
Кристалл на входе мигнул зеленым, замок щелкнул… и широкая белая дверь приглашающе отворилась.
Здесь было темно, как в шах-гринской усыпальнице. Но тишина была другой – не спокойной и умиротворяющей, а настораживающе жуткой. Пытаясь не задеть ничего на столах, я пробралась в центр круглой залы. И куда дели мою бесчувственную каменюку?
Прятать высокую статую тут было негде – ни шкафов, ни ящиков, ни даже холодильных камер. Лишь несколько закругленных рядов пустых стульев, на которых обычно заседает экспертная комиссия. Пара столов с оборудованием, узкая кафедра, пять защитных экранов, переливающихся радугой чар… И, собственно, все.
Демон нашелся на полу. У стены, в самой темной точке пространства. Спрятался в пятне мрака, как в родственной субстанции.
Он не стоял – сидел в скучающей позе, опустив заросший подбородок на колени и уперев невидящий взгляд вперед. В один из мерцающих экранов. Черные волосы безжизненными ручьями застилали застывшее лицо, и было не понять – одушевлен «экземпляр» или нет.
– Прости, – прошептала едва слышно, присаживаясь на стерильно-белый пол рядом с парнем. – Я не этого желала. Но когда бы еще мироздание меня слушало…
Ощупав твердое плечо, обтянутое черной материей, я аккуратно тряхнула хавранца. Живой, не каменный, но словно оцепеневший.
– Ты как?
– Необычное ощущение. Интересное, – прохрипел он пропесоченным, шершавым голосом. Точно часть каменной пыли осела внутри. – Я начал понимать, почему спятил Блэр. Это… невыносимо.
– Держи, – протянула ему стакан воды и горсть крекеров.
– Быть живым, но закованным… в мертвую плоть, – бормотал князь задумчиво, игнорируя мои попытки его накормить.
– Какой еще Блэр? – вздохнула, касаясь запястьем хмурого лба. Жара не было, но парень будто бредил.
– Зло моего мира… которое нельзя победить. Лишь закупорить в бутылку, как всесильного джинна, – помрачнел хавранец еще сильнее. – Полагаю, ему примерно так же паршиво. Грех не тронуться.
Тема джиннов и бутылок мне никогда не нравилась. Наследственное. И признаваться в своей природе резко расхотелось. Последнее, чего я желала, – чтобы меня пленил какой-нибудь маньяк и усердно тер в неположенных местах.
– Я подумала, ты захочешь пить, – настойчиво тыкала ему в губы стаканом. Те морщились, кривились, но глоток не делали.
– Ты ошиблась, Рита. Сейчас я хочу придушить одну маленькую, рыжую, но крайне…
– Может, крекер? – резво поднялась с пола и отряхнула юбку.
Воздух в главной магической лаборатории был до того неестественным, химическим, что хотелось как можно скорее ее покинуть. Вернув сброшенный плащ ищейки на напряженные княжеские плечи, я потянула парня вверх.
– Вставай. Или завтра познакомишься со злом моего мира. Оно очень дряхлое, рассыпающееся на запчасти, но умудряется все держать в своих трясущихся пальцах, – придав «демону» вертикальное положение, я устало вздохнула.
Ну и денек сегодня… Что ни ночь у Риты Харт – то отборная жуть, в которую никто не поверит.
– Прекращай стоять, как истукан, – взмолилась, заглядывая под черную челку. Оттуда на меня раздраженно зыркали две темные точки.
– Пожалуй, я все же скорее жив, чем мертв…
– А были сомнения? – подтолкнула парня к выходу.
– Но ты и мертвого поднимешь, – в усмешке почудилось одобрение. – Когда перед магом целая вечность, бывает трудно определиться. То ли это ты живешь, пока весь мир увядает, то ли сам мертвец, закованный в неизменно молодую плоть…
– Представляю, какие мрачные книги на твой прикроватной тумбочке, – я закатила глаза.
Мы выбрались в коридор и медленно пошли к хрустальному мосту. Парень двигался неуклюже, шатаясь и сбивая широкими плечами углы. Так ходит дитя, сделавшее первый шаг.
– Тот старик на лестнице… Сказал, что в семидесятые не ощущал магии в моем мире. Но она зародилась там не меньше тысячи лет назад, – сосредоточенно произнес хавранец. – Есть легенды. Есть книги, артефакты, прочая дребедень. Им по несколько сотен лет.
– Ты слышал разговор с Горди? Прямо… весь? – захлебнулась воздухом.
– Достаточно, чтобы понять, что я не подарок.
Я спрятала раскрасневшиеся щеки в темноте. Бездна точно взяла меня на заметку и издевается самым изощренным образом!
Магия, которая есть, но ее как бы нет, не давала моим мыслям покоя. Она бы уже определилась как-то, мм? Кто-то из этих двоих – Горди или князь – ошибался. Но кто?
Взрыв интереса к Хавране пришелся на детство моей мамы. Тогда всех новорожденных называли в честь героев книг из мира мечтателей… Сеймурчане так прониклись культурой новой открытой «земли», что требовали от проходимцев летать туда снова и снова.
Моя бабушка сделала себе имя, отважно отправляясь в мир, лишенный магии… В котором могла застрять в любой момент, если бы не тщательная подготовка и хорошее оборудование.
Однако в последние два десятилетия экспедиций туда не отправляли. И я бы еще могла допустить, что магия зародилась в Хавране недавно. Вот буквально на той неделе, да… Но не тысячу же лет назад?
– Все наши данные уверяют, что Хаврана пуста, – упрямо заявила, проталкивая парня вперед.
– Ваши данные сильно устарели, – он решительно ступил на хрупкий помост, невесомой радугой перекинувшийся через пропасть. – Однако магия моего мира гибнет.
– Значит, карточки можно уже и не менять…
Мостик, что тянулся от стеклянного барьера десятого уровня к огромному прозрачному кристаллу под куполом серватория, мог выдержать лишь одного. Но Артур потребовал, чтобы я забралась туда следом за ним. И если учесть, что он таскал в тяжелом плаще сотни людских грехов… Ступеньки держали нас одной силой молитв.
Боги благоволили нам: «высший» мост или позабыли, или не успели убрать. Хрустальные перила были теплыми, хранили отголосок чужого прикосновения… Не будь мы на десятом уровне одни, я бы решила, что кто-то еще только что ходил к кристаллу.
– Магический фон истончается, многие волшебные виды не способны выживать в новой среде, – бубнил Артур себе под нос. – Мои родители держат заповедную зону, спасают тех, кого могут. Но вскоре этого будет недостаточно.
– И ты глупо бросился в первый подвернувшийся портал? Без компаса, без карабина? – нахмурила брови и крепче ухватилась за прозрачные перила. – Я хотела сказать… кхм… самоотверженно.
– Сестра не простит, если ее вымирающие шмырлы все-таки вымрут, – Артур обернулся и закатил глаза. – Сами-то они давно не против… Быстрая смерть лучше ее упрямых попыток размножить то, что размножаться не желает.
– Говоришь так, словно на себе проверял.
– У них с бабкой Энджи похожие устремления…
Неужели кто-то всерьез планировал размножить вот этого мрачного, черного, жуткого грубияна? По мне так одного экземпляра на мир – более чем достаточно.
Сеймур брал от Хавраны лучшее… Именно поэтому тут не было Артура Андреевича. До прошлой ночи. И лучшее, что я могла сделать для своего мира, – это вернуть угрюмое «поступление» обратно.
– Допустим, магия есть. И школы, и академии? Библиотеки, города?
– Да, – отрывисто выдал парень.
– И вы вот с этими… кхм… палочками упражняетесь? – протянула я недоверчиво.
Никогда не понимала моды на древние аксессуары. Если на мой вкус, то никакой преграды между магом и магией быть не должно.
– Могу показать, на что она способна. Как разберемся с кристаллом… Если не струсишь, – коварно предложил Демон. Младший. Временами даже одушевленный.
– Вот не надо тут передо мной своим… жезлом… размахивать!
Достигнув хрустального пика, мы с князем остановились. Обычно общение с Кристаллом высших знаний велось мысленно, один на один. Но после всех перенесенных страданий я имела право подслушать.
Артур коснулся прозрачной грани, сосредоточился. И я тут же уложила свои пальцы рядом. Вопроса не услышала, но ответ пришел и в мою голову.
– Магия в миры Веера приходила из Виззары, – ровный, гулкий голос заполнил сознание. – Путь в древний мир-источник давно утрачен, в Лурдском серватории нет о нем сведений. Легенды гласят, что новые боги черпали магию из фонтана, и каждый предлагал хранителю достойную цену за виззарийский дар.
– Я не бог, но предложу любую, – прохрипел Артур.
– Ныне магия для миров закрыта. Ученые пришли к выводу, что все рассказы о книге-карте, веками хранившейся в храме Эррена, – не более чем миф. Следов данного манускрипта не обнаружено. Ваш запрос удовлетворен, сеанс завершен.
– Да обглодай меня стая шурхов, если он завершен! – рыкнул князь на погасший кристалл. Но тот даже не дернулся – бесстрашный.
Сжав пальцы в белые кулаки, хавранец отдернул руки и убрал за спину, всколыхнув плащ серой волной.
– Что значит «магия для миров закрыта»? Кто так решил? – рычал гневно, прожигая меня взглядом. Будто это я наложила вето на раздачу волшебства. – Тот, кто зачерпнул ее для Хавраны, принес мало. Заканчивается!
– Не стоит так орать в серватории, – нервно дернула его за отворот. Мост под нами опасно дребезжал. – Тише, тише, попадалец.
– К-кто? – Артур Андреевич резко прекратил шипеть.
– Ну, который попал… Крепко. В другой мир.
– Это другой мир попал, – заверил меня угрюмо. – Крепко.
Отодвинув вандала от кристалла, я положила ладони на прозрачный камень. В кожу ритмично проникала пульсация, и я настроилась на необычную энергетическую мелодию.
– Мне тоже нужны ответы, – прошептала вслух, жмурясь с надеждой. – Мои родители живы?
– Это… сложный, во многом парадоксальный… вопрос времени… и пространства… У меня нет на него ответа.
– Бездна! Тогда скажи… скажи… есть магия в Хавране?
– Это… сложный, во многом парадоксальный… вопрос времени… и пространства… У меня нет на него ответа, – заладил кристалл, выводя меня из себя.
– Надо просто задать правильный вопрос, – тяжелая пятерня упала на мое плечо и сжала, уговаривая перестать трястись.
Правильный… правильный… Да где бы только инструкции к этой кристаллической пакости раздобыть!
– Кто последним ходил в Хаврану? – вскрикнула от странной идеи.
Если мы узнаем имя, мы сможем его расспросить, так?
– Ну же, не молчи… Да сто процентов у тебя есть сведения о переходах! – шлепнула ладонью по равнодушно сверкающей грани.
– Последний переход в Хаврану… с использованием оборудования Лурдского серватория… зафиксирован в Шах-Грине, – дребезжа на все лады, шипел оракул. – По моим сведениям, это был нестабильный интервальный портал. Опасность четвертого уровня. Карабин активировал Адамиан Чейз.
– Папа? – ошеломленно прошептала я, хватаясь за демоническое плечо.
Мостик пришел в движение и начал рассыпаться, весьма красноречиво намекая на окончание сеанса. Пока я задыхалась от новости, Артур рывком столкнул меня со ступеней и прыгнул следом, завалив нас обоих на пол десятого уровня. Кристалл погас, и дорожка к знаниям исчезла, оставив между нами черную пустоту.
– Да морфову ж бабушку! – прохрипел парень раздраженно, стряхивая мое тело со своего. – И это все? Все знания, что есть в целом иномирском храме?
– Лурдский кристалл собирает информацию с десятка уровней. Все стекается сюда, – я уселась на полу, потирая ушибленное плечо. – В Шах-Грине и Ваяре тоже есть серватории, но туда я тебя не проведу. Да и толку? Про Виззару даже первокурсники знают. Это мир-мираж, поломавший немало судеб… Много кто искал свою магию. Да никто не нашел.
– Я рискну, – парень быстро поднялся, отряхнул дядин плащ.
– Тебе лучше вернуться домой, кхняссь. В Сеймуре тебя ждут только неприятности, – поглядела на черно-серую фигуру, величавой статуей возвысившуюся над моей бедовой головушкой.
– Ну… раз ждут, разве могу я их разочаровать? – фыркнул он равнодушно.
Блеклые голоса родных закружили в голове мысленный хоровод.
«За магию надо платить».
«Все началось там… в Шах-Грине».
«Времени никогда не бывает достаточно».
Так… Горди провалился в Хаврану в шах-гринской роще, а затем туда же ушел мой отец. Взял оборудование, активировал карабин и прыгнул. Зачем-то.
Еще вчера я не знала, куда двигаться дальше. С чего начать поиски, с какой отметки на бесконечной карте Веера. Но теперь, кажется, поняла. «Там все и началось».
– Старая ярмовая роща закрыта для посещений, – прошептала, по-новому разглядывая мрачное лицо парня. С несколько плотоядным интересом. – Но с дядиным пропуском мы сможем туда попасть.
– И за каким троллем нам туда попадать?
Там все началось… Там могло и закончиться.
– За таким… троллем… что где-то в Шах-Грине все еще есть нестабильный портал. И он ведет в твой мир, не определившийся, есть в нем магия или нет, – я поднялась, опираясь на предложенную грубую ладонь, и вяло поплелась к подъемнику. – Мои родители могли уйти через него.
– Не слишком ли призрачная надежда, Рита Харт? – Артур взял у меня пропуск и деловито активировал лифт.
– Ты прыгал в свой портал, не имея вообще никакой! – фыркнула раздраженно.
Да, надежды мало… Но в доме полные коробки бабушкиного оборудования. Мы можем очень аккуратно сходить и посмотреть, так? Нарушив кодекс проходимцев, но это ж для пользы дела! К тому же, если в Хавране все же есть магия, то новый закон ее не касается.
Подъемник мигом доставил нас на первый уровень, и мы с «поступлением» выбрались на влажный воздух. Охранник проводил задержавшегося ищейку взглядом, но ничего не сказал.
– Ты ведь умеешь видеть магический след? Может, ты их почувствуешь. Маму с папой. А я… я прощупаю Хаврану на предмет волшебства, – шептала сбивчиво, на ходу строя план. – И мы наконец определимся, есть там магия или нет.
Над Лурдом моросил резкий, неприятный дождь. Тонкие острые струйки натягивались перед носом прозрачными лесками и пытались пропороть кожу. Ветер порывисто шевелил мокрую листву, брызги летели на нас со всех сторон.
– Я не затем ушел в другой мир, чтобы вернуться ни с чем, Рита, – плечи Артура ходили под плащом по впечатляющей траектории.
Мы добрались до черных ажурных ворот и остановились. Парень порылся в кармане, протянул мне золотой браслет. Мамины оковы.
Выходит, нашей сделке с этим мрачным субъектом конец… И меня отпускают с миром. Чувствовала ли я от этого облегчение? Да ни секунды.
– Тогда отдай мне дядины вещи. Сама справлюсь, – пробурчала, отводя взгляд.
– Плащ ты не потянешь. А пропуск мне нужен самому.
Превосходно! И как мне попасть в закрытую портальную зону?
Разве что со склона крутого съехать, высадившись на верхнем пике Маунт-Грин… Еще бы при этом кости не переломать, ага.
– Пойдем со мной, – прошептала одними губами.
– Нет. У меня свой путь, Рита Харт. И свой поиск, – упрямо выдохнул князь и расчертил лоб глубокой морщиной. – И в этом месте наши пути расходятся… «детка».
Он развернулся и резким, размашистым шагом пошел вдоль дороги, уводящей к Лурдскому поселению. Стремительно уносился в черноту. Мгновение спустя силуэт, укутанный плащом, поглотило смесью мрака и обезумевшего дождя.
Глава 8. Непокоренные вершины
Черный силуэт давно исчез, а я продолжала мокнуть под взбунтовавшейся стихией. Не то чтобы я за сутки успела прикипеть к мрачному, надменному вторженцу… Но с его уходом внутри что-то оборвалось.
На какую-то секунду даже захотелось броситься следом. Нет, серьезно, его же первый опытный тхэр остановит и проводит в личные теплицы старика Келси!
Волевым усилием сдержав порыв – не надо спасать тех, кто спасения не желает, – я поймала хлипкий телепортационный экипаж, влезла внутрь и покатилась к дядиному дому. Я не из тех, кто причиняет добро насильно. Только если меня очень, очень попросят… Или принудят.
Темнота застилала спокойные лурдские улочки бархатным покрывалом. Намокшие сумерки будто отяжелели и устало привалились к лужайкам. Высадившись у соседского дома, я направилась к дядиной двери. Экипаж тут же исчез в портальной дырке – даже поблагодарить не успела.
В доме Эндрю и Эммы Чейз было привычно пусто. В коридоре валялись разбросанные открытки, одинокий серебряный крюк напоминал о похищенном плаще. Загадка мага из немагического мира осталась неразгаданной.
– Не князь, а горный тролль! – прохрипела раздосадованно, разглядывая высохшие грязные следы на светлом полу.
В животе расползалось что-то черное и тягучее, скручивающее внутренности воронкой. То ли голод, то ли тоска. Ухватив с кухонного стола тарелку с мясным пирогом, приготовленным Санни когда-то давно (судя по хрусту затвердевшей корочки – в обед), я поднялась в свою спальню.
Дотянулась до верхней полки и погладила пальцем проекцию. На ней мама изображала испуг и забавно трясла рукой, демонстрируя золотые оковы. Папа коварно щурился и отбрасывал рогатую тень. А рыжая, курчавая я – совсем крошечная – заливалась безудержным хохотом и ловила парящие в воздухе искры.
Родители очень любили меня. Очень. Едва ли найдется в мирах Веера такой же счастливый ребенок, знавший столько заботы и внимания. Но в один «чудесный» день они… они… они меня просто бросили!
Оставили на попечение бабушек и дедушек, дяди, тети, россохи и кусачего мизаура, а сами испарились, не попрощавшись. Словно на магическую пыль оба одновременно изошли!
Там все и началось…
На улице мелодично позвенели, и я порывисто высунулась в окно, чтобы найти источник шума. Матерь Архова… О сире Квентане и его горно-курортной затее я успела забыть, пока мокла под дождем и прощалась с князем.
Судя по тому, что водительское место пустовало, ректор был намерен сам управлять личным скоростным транспортом. Он стоял на обочине, вглядывался в мокрую темноту и искал глазами меня. Я робко махнула рукой в ответ… Так. Сумка. Мне нужна очень большая сумка.
***
Из всего путешествия до Шах-Грина я сделала несколько выводов. Во-первых, меня укачивает в сверхскоростных экипажах. Во-вторых, от вожделеющего взгляда ректора меня тоже прилично мутит… В-третьих, паника, рожденная мыслями об уединенном домике в горах, опять же крепости желудку не добавляет.
Словом, всю дорогу я радовалась, что не успела толком перекусить. Прижимала к себе сумку, набитую бабушкиным оборудованием и прочим полезным барахлом, и разглядывала коленки, облепленные зеленой юбкой. От одного взгляда сквозь сетчатый экран горло заполнялось булькающей горечью, а грудь – кипящим стыдом.
А еще не покидало ощущение, что за мной кто-то следит. Ковыряет затылок раздраженным взглядом, будто бы сообщая, что считает меня непробиваемой идиоткой. Потому что только такая поверит словам зрелого, красивого, властолюбивого мужчины – о том, что в домике не случится ничего этакого… Чему она, скажем, вдруг решит воспротивиться.
Я мысленно спорила с вымышленным невидимкой-обвинителем. Аргументировала свое сумасбродное согласие тем, что сир ректор – все-таки сир ректор, а не незнакомый бродяга-проходимец. Клэй был дружен с родителями, опекал меня все три курса, курировал успехи и неудачи… Словом, с его стороны было бы верхом беспечности сотворить что-то дурное. На том и стояла.
А еще я напоминала дырявившему мой затылок призраку, что он сам отказался мне помогать. Ушел летящей походкой, забрав с собой всю свою мрачную харизму и впечатляющий разлет плеч, жуткий, пробирающий взгляд и ворчливые выпады… Вихрем унесся в черноту, к своим целям и непокоренным вершинам. И мой бардак мне приходится разгребать в одно лицо. Невыспавшееся, мятое и голодное.
– Расслабьтесь, ланта Харт, – улыбнулся Клэй одними губами. – Это просто горы, а не керрактова бездна.
– Я немного боюсь высоты, – призналась ему запоздало, заталкивая булькающую тошноту поглубже.
От мелькания портальных дыр, которыми мы сокращали путь, голова шла кругом.
Щеки пекло стыдом, и я украдкой рассматривала спутника. Коса ректора жила своей насыщенной жизнью. Игривой змейкой перепрыгивала с плеча на плечо, высовывалась за защитный экран, развевалась на ветру…
Пальцы сира Квентана, длинные и ухоженные, размеренно постукивали по рычагу. Всем своим расслабленным видом Клэй напоминал мужчину, предвкушающего долгожданный отдых. Он даже пуговицу на серебряной рубашке расстегнул, обнажив светлую поросль волосков, подобравшуюся к ключицам.
Многие девушки из академии желали бы оказаться на моем месте. Когда Клэй не играл в строгого ректора и не прибивал меня требовательным взглядом к ковру, его энергетика ощущалась маняще легкой. Взбитой, воздушной, точно светлая пенка на ярмовом муссе.
– Сейчас темно, вы не заметите подъема, – сир Квентан крутанул рычаг, вырулил на горный серпантин, и я с удивлением нашла глазами величественную ярмовую рощу. Деревья справа под нами были намного выше и старше тех, что растут в Лурде. – А утром мы вместе освоим первый съезд. Вам понравится.
В чем в чем, а в этом я сильно сомневалась. Я предпочитала не доверять свою судьбу неведомым артефактам, отношения с которыми могли зависеть не только от магического заряда, но и от настроения последних. Доски, поддерживаемые в воздухе хлипкими подъемными чарами, совсем не внушали доверия.
Как и Квентан Клэй, на лицо которого выплывало мечтательно-похотливое выражение всякий раз, когда он забывался. Но я предпочитала думать, что он фантазирует о мягкой подушке и долгом сне до полудня.
К гхаррам панику, Рита! Ты всего-то одну ночь проведешь с ним в чертовом домике. Там две разные комнаты. Что может случиться? После дороги Клэй устало завалится в кровать и уснет, а на рассвете ты сама попробуешь спуститься в закрытую рощу…
Справишься. Точно справишься. И без помощи всяких там высокомерных хавранских задниц в украденных плащах!
Обычно самовнушение помогало, но в этот раз что-то пошло не так. Затылок кольнуло тревогой, и тошнота накатила с новой силой.
***
Артур Карпов
Незнакомый мужик с бледно-серой косой до пояса и сальным взглядом разминал шею у входа в знакомый дом. Маг самодовольно жмурился и распространял на много метров вокруг свою гнилую, душную энергетику. Арта передернуло, в груди заклубился едкий дым. Верные признаки того, что еще минута – и кулаки запросят драки.
Давно с ним такого не происходило. Серая размеренность, тягучесть вечного бытия отравила его равнодушием еще три года назад. И чем дальше, тем более онемевшими ощущались эмоции внутри. Даже сердце стучало медленно и приглушенно, точно находилось под плотной бетонной коркой.
Но нет, сегодня оно сорвалось с цепи и пробивало грудную клетку ритмичными «Бах! Бах! Бах!». Не то чтобы девчонка крепко зацепила, скорее, кое-кого напомнила… Столь же суетливое, непоседливое создание, за которым глаз да глаз. И лучше еще комплект наручников и крепкая веревка.
Самое время сказать себе, что вот эта рыжая проблема – точно не в его компетенции!
После всех развлечений, которыми Артура обеспечила хозяйка зубастой живности, только и оставалось, что выдохнуть с облегчением. Развернуться и уйти в свой привычный темный мрак. Но оно не выдыхалось, а мужик у дома продолжал ждать, протаптывая дорожку и шумно вбирая мокрый воздух.
***
Дождь уже почти стих, оставив вокруг россыпь неглубоких луж. Поначалу, пока сверху лило, Карпов шел, не разбирая дороги. Веруя, что Судьба, заманившая его в чужой мир, подтолкнет в правильном направлении. Богиня молчала, зато управление «демоном» на себя взял плащ. И потащил, размахивая отворотами, сначала направо, потом прямо, налево, и опять – вперед, вперед, вперед…
Арт и не думал сопротивляться порыву, пока не вышел на знакомую улицу. Трудно не узнать лужайку, заросшую мохнатой зеленой дрянью на полтора метра в высоту. Сначала князь решил, что плащ преисполнился верности и в благородном порыве притащил нового хозяина в дом старого. Чтобы, уж понятно, вернуться на родной серебряный крюк.
Но затем серая ткань заткнула ему рот и отшвырнула за мохнатую зеленую стену. В тело вспрыснулась щедрая порция дурных предчувствий, какие только у мага-ищейки могут случиться, и Артур покорно замер.
Увидел, как местное транспортное средство, на автомобиль походившее с большой натяжкой, высаживает Маргариту у соседнего дома. Его невольная пленница, столь виртуозно отыгравшаяся на Арте за усыпление, просеменила мимо. Шлепала прямо по лужам, не глядя по сторонам, погруженная в тяжелые мысли по самую темно-рыжую макушку.
Карпов догадывался, в какие. Он слышал ее вопрос.
Если бы его родители потерялись, он бы тоже за ними сунулся в любую бездну. Попер бы «твердолобым хеккаром» хоть в пропасть, хоть в портал, хоть в гнездо саблехвостов, хоть к шурхам в сезон весеннего обострения.
Но мать с отцом, к счастью, исчезать не планировали: у них хватало других забот. А если бы и запланировали, то Артур отнесся бы с пониманием. Сестра вот-вот породит новую катастрофу, и там уж всему Заповеднику не поздоровится…
Они расстались с беременной Обезьянкой чуть больше суток назад, у самого портала. А будто вечность минула!
Однако Арт все еще ощущал на шее прикосновение ее тонких пальцев, похолодевших от волнения. Слышал ее обычный запах, слегка отдающий неприятностями, снадобьями и шерстью животных.
Князь запретил Авроре подходить к воронке портала. И сестра, в кои-то веки послушная, стояла, смотрела, купая упрямого брата в укоряющем сопении…
Такая мелкая, непоседливая мартышка, а уже – будущая мать. Ну что за нелепость? Когда Аврора успела повзрослеть? «Дядя Арти»… Звучит как-то по-идиотски.
Он, может, потому и сбежал подальше, прикрывшись поисками магии и высшего смысла, что не готов. Ни к своему размножению, ни к чужому. Ни ко всей этой романтической дребедени, которой Рейна от него, хвала Судьбе, не ждала. Но временами странно глазами укалывала.
Впрочем, у него впереди целая шурхова вечность, чтобы подготовиться. Или пережить всех, кто еще чего-то от него ждет…
Дверь за Ритой закрылась, Карпов выдохнул – добралась благополучно, можно сваливать обратно во тьму. На чашку кофе он напрашиваться точно не станет. Дернулся было из кустов, но удушающая одежда потянула назад.
Тряпка шурхова!
– Судьба-богиня не для того втащила меня в другой мир, чтобы протирать зад в кустах у чужого дома, – прошипел тихо, обращаясь к плащу.
Секунду спустя из телепортационного… гмм… «отверстия» выскочил еще один бесколесый мини-автобус. С визгом чар затормозил у дорожки, и наружу с водительского кресла вывалился высокий маг. С такой гаденькой ухмылкой на полных губах, что ноги Карпова вросли обратно в размокшую почву.
Серая ткань, обнимавшая плечи, зашуршала, нашептывая свои подозрения. Парень давно уж понял, что плащ для ищейки – не наряд, а напарник… И сейчас этот кусок тряпки впивался в кожу колючей шерстью, придавливая к земле тяжестью чьих-то грехов.
Погано. Князю хватало и собственных.
Пошуршав, материя плаща изменила цвет и слилась с пейзажем. Замаскировав Артура под такой же мохнатый темно-зеленый куст, как прочие. Да перо хары ему в… Туда, куда девчонка планировала!
Досадливо закатил глаза к темному, бесконечно глубокому небу. Там висел незнакомый голубой шар без единого пятна, очень отдаленно похожий на земную Луну.
«Попадалец»…
За последние сутки младший князь Карповский, первый этого имени, в каких только щекотливых обстоятельствах не побывал! Начиная с пентаграммы, из которой он едва вырвался и тут же попал в чьи-то зубы и когти. Продолжая дикой лабораторией, в которую он был ввезен после тщательной упаковки и бесцеремонного ощупывания. В несколько окаменелом виде. И заканчивая дрянными кустами, в которых он успел покрыться мхом.
И вот что особенно «вселяло оптимизм»… Всякий раз, когда Артур «попадал», поблизости оказывался некий рыжий кружевной котенок. Взъерошенный, болтливый, большеглазый и прямо-таки напрашивающийся на порку.
Будь в Карпове чуть больше гордости и ума, он бы давно покинул нелепый мирок и вернулся домой. Но не мог прийти к Авроре с пустыми руками. У нее ведь шмырлы. Они же ждут.
Рита высунулась из окна на звук дребезжащего клаксона и застенчиво помахала рукой. Не Арту, а этому ухоженному мужику, лыбящемуся в темноту второго этажа. Как же все запущено.
Маргарита… Марго. Маленькая рыжая ведьма без метлы. Даже без швабры.
Ходячее бедствие, так метко превратившее его в камень. По ощущениям – внутри мало что изменилось. Но она… сама она была другая. Занятная. Чувствующая. Сопящая, как трактор, и недобро зыркающая глазами, как боевой хомяк, в совершенстве овладевший кунг-фу… где-то в своих фантазиях.
Нет, это не главное, что описывало девицу из чужого мира. Она была живая.
По-настоящему живая, а не для красоты слов. Себя-то он давно определил скорее мертвецом. Но вот этот шальной блеск в серых глазах, этот азарт, огненная уверенность, энергия, бьющая из хрупкого тельца спятившим фонтаном… Это было что-то настоящее. Отчего все вокруг тоже делалось реальностью, а не глупой галлюцинацией.
С некомфортной резью под ребрами Карпов продолжал разбирать мрачным взглядом физиономию гостя. Черты точеные, правильные, на холеной коже ни одного шрама, между загорелых пальцев пляшет послушный ветерок…
Плечистый, аккуратно одетый, обеспеченный, сидящий на непыльной высокой должности. Улыбчивый, обходительный, ни разу не мрачный и не грубый… И пахнет от него наверняка дорогим парфюмом, а не грязью болот, едкостью зелий и дымом вчерашней потасовки.
Словом, тип – ровно то, что обычно нравится наивным, впечатлительным малолеткам с желе в кудрявых головушках. На мужике не висело бирки «психопат» или «му-у-у… звон», но Арт соглашался с кусачим плащом: было в госте что-то гнилое. Скользкое. Премерзкое.
А может, и не было. Может, вся «мутность» объяснялась просто: мужик терпеливо дожидался маленькую ведьму. Ректор, пригласивший в горы свою студентку… Точно, девчонка про это говорила. Арт никогда бы не стал осуждать за разницу в возрасте или положении, но был в этой ночной встрече какой-то сомнительный подтекст.
В ноздри ударило смрадом. Карпов не сразу понял, откуда «душок»… От придомовой лужайки пахло приятно – влажной травой, мхом и цветами. И только потом догадался: так разило от дурных намерений гостя. В плаще ищейки чужие помыслы чувствовались острее.
Мужик задумал нечто дрянное. То, что рыжей проблеме точно не понравится, если Арт, конечно, правильно ее прочитал…
Рита выскочила из дома с объемной сумкой наперевес. Так набила ее барахлом, что одно из плеч согнулось, накренив невысокое тело вправо. Маг открыл дверцу, подсадил недоразумение, поиграл пальцем с ее мокрыми волосами.
– Да, я тоже, – проворчал Арт в капюшон, соглашаясь с плащом. Выудил из заднего кармана жезл, напитал невидимую канавку кровью и замер в напряжении. – Мутный тип. Что за конфитюр в голове у этой дурехи? Какое, к троллям, там радужное безе?
