Елена Горская
(не) полюби дьявола

Глава 4

Мой сад. Значит, это герцог Кроуфорд.

Тори попыталась взять себя в руки, но это получалось с трудом.

Ведь как это сделать, если она только что стала свидетелем его соития с женщиной?

Не забывай, Тори, сейчас ты – мужчина.

– Пять секунд, – прохрипел мужчина, обдав ее своим горячим дыханием.

Табак, виски и… корица? Странное сочетание.

– Три…

– Меня зовут Энтони Рид, Ваша Светлость, – Тори попыталась сделать голос как можно грубее. – Я прошу прощения за то, что проник в ваши владения.

Дэймон поморщился.

До чего же противный голос у юноши! Ломается что ли? Или он заболел?

– С какой целью?

Виктория была в растерянности.

О чем именно он спрашивает? С какой целью я пришла сюда? Или с какой целью смотрела за этим представлением? Или с какой целью не выдавала себя? Скорее всего, он спрашивает о последнем.

– Я заснул. А когда проснулся, ну… Вы и леди уже были заняты, и я не хотел мешать… – начала оправдываться она, не забывая говорить более грубо.

– Я спрашиваю, с какой целью вы проникли в мои владения? – голос звучал спокойно, но в нем слышалась скрытая угроза, а мужская рука, обхватывающая стальными оковами руку Виктории, сжалась еще сильнее, причинив девушке боль.

Плюс еще один синяк. Он что не может задавать вопросы более точно?

– Я по поводу работы, Ваша Светлость.

– Ночью?

– Я долго шел до вашего дома. Я понимал, что час поздний и просто хотел здесь переночевать, а утром обратиться насчет работы, – Тори шмыгнула и вытерла нос рукавом. Но ее начало мутить от того, что, позабыв о противном зловонии своей одежды, она потерла самую чувствительную к запахам часть тела.

Мужчина долго и испытывающе молчал. А потом все же разжал свою стальную хватку.

– Прошу за мной, – скомандовал он и направился по дорожке, ведущей к дому.

Тори медленно поплелась за ним, изучая глазами его мощную широкую спину.

Он опасен. Это сразу чувствуется. Может это была плохая идея спрятаться здесь?

Так, мне надо успокоиться… Всего лишь три недели, и я буду свободна. Дом. Ирландия.

– Проходите, – герцог распахнул дверь в гостиную.

Оказавшись в освещённой светом комнате, Тори занервничала ещё сильнее.

А если он все поймет?! Поймет, что я не парень?

Именно в этот момент Дэймон обернулся, внимательно изучая ее лицо.

Странный парнишка.

Худой, высокий. И это нелепая шапка, из-под которой торчат несколько прядей коротких каштановых волос.

Он вгляделся в лицо своего ночного гостя, отметив, что с возрастом парнишка будет очень симпатичным. Цвет его голубых глаз поражал. Они были ярко-голубыми, какими-то чистыми, словно Хант смотрит в небо. Но переведя взгляд на его скулу, бровь его вопросительно выгнулась.

– Кто вас так? – поинтересовался он, изучая глазами синяк.

Тори стояла, как молнией пораженная.

Когда она увидела его при свете, у нее захватило дух. Он был красив. Может даже слишком красив. Темные волосы были подстрижены короче, чем того требовала мода, но ему бесспорно шла такая прическа. Черные выразительные глаза, прямой идеальный нос, широкие густые темные брови вразлет, квадратный подбородок с маленькой ямочкой и губы… Властные, яркие…

Она невольно задержала на них взгляд.

А ведь он только что целовал этими губами ту женщину…

– У вас проблемы со слухом? – не выдержал Дэймон.

Какого чёрта этот парень так на меня пялится?!

– Это отчим, Ваша Светлость. Он любит прикладываться к бутылке, а потом упражняться в кулачных боях на мне.

Хант нахмурился. Он знал лучше всех, какого это – иметь жестокого отца…

– Ты сбежал из дома?

Когда юноша утвердительно кивнул головой, Хант, сложив руки за спиной, прошелся по гостиной, размышляя, куда же определить этого парнишку.

– Что ты умеешь делать?

Что я умею делать?! Боже… Почему я не подготовилась! Что я умею… Вышивать, готовить, убирать… О, нет… Это же женские обязанности! Сад. Я умею следить за садом!

– Я раньше работал садовником, Ваша светлость.

– Отлично! – воскликнул он. – Это то, что нужно. И теперь главный вопрос … – Дэймон изучающе посмотрел на мальчишку. На вид ему около двадцати. Не больше. – Ваш отец или дед случайно не священники?

В его голосе звучала скрытая насмешка. Но этот вопрос заставил девушку насторожиться.

Откуда он узнал? Это что совпадение?

– Нет, – пытаясь не выдать волнения, ответила Тори.

– Тогда вы приняты. Завтра можете приступать к работе. Пойдемте, я покажу вам вашу комнату.

Герцог вышел из кабинета и двинулся по коридору в крыло для слуг. Тори снова поплелась за ним, рассматривая богатое убранство дома, и чуть не врезалась в его спину, когда он резко остановился возле одной из многочисленных дверей.

– Это ваша комната, Тони. Здесь жил наш бывший садовник.

– Спасибо, Ваша Светлость! – горячо воскликнула девушка. И ее «мужской» голос на высокой ноте преломился, заставив Дэймона опять поморщиться.

– Завтра, прежде чем приступать к работе, помойтесь. Управляющий выдаст вам чистую одежду, – он еще раз окинул юношу взглядом. – От вас воняет так, словно вы родились в конюшне.

Обидно. Но как есть. Главное, что у меня получилось!

– Мне пришлось ночевать в конюшне, когда я сбежал из дома, – солгала Тори, нацепив на лицо маску грусти.

В черных глазах Дэймона промелькнуло что-то очень похожее на сожаление.

– Отдыхайте, – отрезал он и, резко развернувшись, пошел по коридору.

Виктория открыла дверь своей маленькой обители.

Три недели.

Она должна сделать все, чтобы продержаться здесь три недели.

На утро она познакомилась с управляющим. Он, как ни странно, был удивлен появлением нового садовника.

Неужели герцог его не предупредил?

Мужчина был весьма интересным. Маленького роста, немного полноват. Седые волосы торчали в разные стороны, но длинные усы были уложены идеально. Он напоминал Виктории часовщика, жившего неподалёку от их дома в Ирландии. Будучи маленькой, она любила прибегать к нему и наблюдать за его работой.

Управляющего звали Грегори, и он казался Тори самым добродушным человеком среди всех, кого она встречала в Англии. По крайней мере, Тори быстро смогла найти с ним общий язык. Или же он просто проникся к ней симпатией из-за ее истории об отчиме, которую она вчера рассказала и герцогу.

– Сколько тебе лет, Тони? – спросил Грегори, помогая носить воду в ванну, уже стоящую в комнате.

Мне-то двадцать пять… А вот насколько я выгляжу в качестве юноши?

– А сколько на вид? – улыбнулась Тори.

– Ну лет двадцать, не больше.

– Вы проницательный человек, Грегори! Вы угадали!

Девушка хлопнула мужчину по плечу, потому что неоднократно видела этот мужской жест.

Управляющий усмехнулся, довольный тем, что правильно угадал возраст юноши.

– А почему герцог не сказал Вам, что вчера взял меня на работу?

– Он еще спит. У него вчера была бурная ночь, – засмеялся Грегори. – А так как сегодня четверг, то утро будет таким же.

Он достал из маленького кармана часы и, открыв крышку, довольно усмехнулся.

– И если, мой милый друг, ты не хочешь пропустить представление, советую тебе быстрее помыться. Через полчаса, самое большее, через час, тут появится лорд Пэверли.

– А кто это?

– Скоро все узнаешь, Тони. Это наше самое главное развлечение! – расхохотался Грегори и вышел из комнаты.

Виктория закрыла дверь на замок, но для надежности подставила туда еще и стул.

Стянув ненавистную одежду и отшвырнув ее в угол комнаты, она начала снимать бинты. И как только ее грудь оказалась на свободе, она размяла мышцы и глубоко вздохнула.

Как я это выдержу?

Пока Тори легонько массировала свою грудь, в ее воспоминания невольно прокралась та откровенная ласка, которую герцог дарил женщине.

Девушка встряхнула головой, прогоняя наваждение, и направилась к теплой ванне, от которой шел соблазнительный пар.

Чистая одежда уже покоилась на узкой постели, в ожидании своего часа.

И Тори просто не могла не отметить, что иногда для счастья надо совсем немного.

Просто быть чистой и не вонять конюшней!

Она усмехнулась своим мыслям и, погрузившись в теплую воду, зажмурилась от удовольствия.

Грегори смог подогреть ее интерес насчет маленького представления, которого ждали все слуги. Поэтому ванну она приняла довольно быстро и бросилась к своей чистой одежде, чуть не забыв перебинтовать грудь.

Она зачесала свои коротко остриженные мокрые волосы назад и напомадила их, а сверху надела ненавистную шапку.

Надо спросить у Грегори, может ли он выдать мне какой-нибудь головной убор для работы в саду.

Закончив свои перевоплощения в Энтони Рида, Тори наконец вышла в коридор.

– Это все он! В этот раз он украл меня ночью! Я клянусь! Он пробрался ко мне в спальню и похитил! – женский голос был очень громким.

Тори слышала перешептывания и смешки слуг и двинулась туда. Глаза ее расширились от изумления, когда она увидела, что все работники этого дома стояли на лестнице для слуг и подслушивали, стараясь не высовываться в коридор второго этажа.

– Началось. Молодец, Тони. Успел! – Грегори подмигнул юноше.

– А что там?

– Тише! – прошипела недовольно кухарка, с которой управляющий уже успел ее познакомить.

Виктория замолчала и нахмурилась.

– С меня довольно! В этот раз я вызываю тебя на дуэль! – кричал гневно мужчина, но голос не принадлежал герцогу.

Все голоса раздавались из одной комнаты.

– Завтра утром?

А вот это голос герцога Кроуфорда.

– Я сам назначу время!

Служанки тихонько захихикали.

Что смешного?! Их хозяина только что вызвали на дуэль! Его же могут убить!

– Пошли, милая.

В коридор вышел мужчина лет пятидесяти, потянув за собой молодую девушку. Она была взъерошена, словно только что встала с постели.

Девица быстро помахала оставшемуся в комнате герцогу и лукаво улыбнулась. И затем проследовала за своим спутником.

– Ты забыл пожелать мне, чтобы я горел в аду! – крикнул герцог.

А потом Тори услышала его смех.

Низкий, красивый… Такой же, как и голос.

Что это было?

– Грегори, а теперь ты можешь рассказать мне, что это было?

Управляющий кивнул и махнул рукой, показывая следовать за ним на кухню.

– Это лорд Пэверли и его молодая жена, – объяснил Грегори и пригладил свои длинные усы, закрутив вверх кончики. – Каждый четверг он приезжает забирать ее из постели герцога.

– Что?! Каждый четверг?

– Иногда суббота.

– О, бог ты мой! Как он его не убил?

– Потому что Пэверли – трус! – прогремел у двери мужской низкий голос, привлекая к себе внимание.

В дверях, в одном бордовом халате, пояс которого был завязан крайне небрежно, стоял Дэймон Хант собственной персоной.

Глава 5

– Я вижу, вы уже подружились с моим управляющим, – произнес небрежно и немного высокомерно герцог. – Грегори не объяснил вам ваши обязанности?

– Объяснил, Ваша Светлость, – тихо ответила Тори, опустив голову и нервно поправив шапку.

– Так какого черта вы не на рабочем месте?!

– Уже иду.

Тори бросилась к дверям, но остановилась прямо рядом с Хантом, потому как он закрывал собой весь дверной проем.

– Ваше дело – работа в саду, а не сбор сплетен. Я ясно выражаюсь?

– Да, Ваша Светлость.

Высокомерный болван!

Дэймон окинул взглядом юношу. Щеки его пылали так сильно, что синяк практически был не виден за краснотой. У юнца покраснели даже его маленькие уши.

Да, ему до мужчины еще расти и расти!

Он отступил на шаг, пропуская нового садовника, и юноша пошел по коридору в сторону сада.

Да он даже ходит, как девка!

Бедра юноши покачивались, и Хант быстро отвернулся.

Еще не хватало смотреть на зад своего садовника! Совсем что ли сошел с ума?

Герцог смерил недовольным взглядом своего управляющего, а потом на его губах расплылась улыбка.

– Как думаешь, Грегори, я напугал юнца?

– Думаю, да, Ваша Светлость, – улыбнулся мужчина. – Зря вы так. Тони – хороший парень. В жизни ему и так несладко пришлось.

– Сколько ему лет?

– Двадцать.

Значит, я вчера угадал.

– Приступай к работе. Если с новым работником будут проблемы, говори мне или Горварду.

– Хорошо, Ваша Светлость.

Дэймон, не дослушав дворецкого, развернулся и ушел.

Когда Пэверли утащил свою жену, он хотел опять погрузиться в сон. Но вспомнил о новом садовнике и о том, что не предупредил Грегори о новом работнике, а тот мог принять паренька за воришку.

Хотя Тони был похож именно на воришку. Особенно сегодня ночью.

Почему он заметил эту темную фигуру на лавке только тогда, когда закурил сигарету?

Его мало беспокоило то, что юноша видел их с Мэри соитие. Хант переживал, что он мог увидеть то, что не нужно видеть никому. Заметил то, что Дэймон так скрывает.

Как только Тори оказалась в саду, она вздохнула с облегчением. Вспомнив этот темный проникновенный взгляд герцога, она мысленно содрогнулась.

Две женщины за ночь? Он не успел расстаться с одной, как поехал сразу же за другой?

Это не укладывалось у нее в голове. Но теперь она наконец-то поняла, почему Герта посоветовала ей переодеться в мужскую одежду и выдать себя за парня. Потому что человек, у которого она пряталась – повеса, распутник и развратник. И если бы она пришла сюда в качестве служанки, тогда бы ей скорее всего пришлось терпеть его домогательства.

Да ему было все равно на то, что я вчера видела его в саду с женщиной! Как будто посторонние наблюдатели для него нормально! Какой ужас!

Щеки девушки пылали до сих пор. Она приложила к ним ладони, словно это хоть как-то могло помочь.

Нет, от герцога мне надо держаться подальше… И меньше попадаться ему на глаза. Потому что мне даже страшно представить, что он со мной сделает, если этот обман раскроется.

Вперив задумчивый взгляд в красивый куст красных роз, Тори грустно улыбнулась.

По крайней мере моя работа не предполагает постоянное присутствие в доме. А это уже хорошо.

Погрузившись с головой в свои мысли, девушка принялась за работу.

Она думала об Ирландии. О доме. И о Роэне.

Ей двадцать пять лет, и она уже считается старой девой…

Возможно, дома она сможет встретить хорошего мужчину? Доброго, заботливого. Создать с ним семью, родить ему детей.

О любви Тори уже и не мечтала. Любовь всей ее жизни уже принадлежал другой женщине.

Она не поняла, сколько прошло времени, но от работы ее отвлек низкий приятный голос. Тори подняла голову и осмотрелась. В нескольких шагах от нее стоял герцог Кроуфорд и светловолосый незнакомец.

Мужчина был высок и широкоплеч так же, как и его собеседник, но они все равно представляли собой резкий контраст.

Ангел и дьявол.

Незнакомец был похож на ангела. Светлые волосы, добрая улыбка… Цвет глаз Тори разобрать не могла. Но была почти уверена, что они голубого цвета.

И герцог. Темные волосы, немного смуглая кожа, почти черные глаза. И ни намека на улыбку.

– У вас закончилась работа? – голос Дэймона вывел ее из раздумий.

Только сейчас она поняла, что завороженно смотрит на мужчин.

– Эм… Нет, Ваша Светлость, – прощебетала она и, отвернувшись, быстро принялась вырывать сорняки, чувствуя, что щеки ее опять покраснели.

Хант посмотрел на своего садовника. Что-то в нем было очень необычным…

Взгляд Дэймона задержался на его ягодицах.

Да у парнишки зад получше, чем у многих женщин!

– Дэй… – окликнул его Дрейк.

Хант повернул голову к кузену. По его взгляду и усмешке было понятно, что он понял, куда только что смотрел Хант.

– Предпочтения меняются с удивительной скоростью? – хохотнул друг, выгнув одну бровь. – Очнись. Это точно тебе не нужно. Только если ты не хочешь пополнить закрытый клуб Шервурда.

– Иди к черту, Дрейк! – прошипел Дэймон и направился к беседке. Отлично, не хватало чтобы его еще за содомита приняли!

Смех кузена, звучавший за его спиной, привел его в бешенство.

– Если ты сейчас не успокоишься, то я клянусь, я заставлю тебя замолчать!

– Тише, тише! – Гордон поднял руки вверх. – Я соглашусь с тобой. У твоего садовника действительно отменный зад.

И он опять расхохотался.

– Дрейк… – прошипел Хант, в голосе его звучала угроза. – Если ты сейчас не замолчишь, то у вас с моим садовником будет много общего. К примеру, синяк на пол лица.

– Так это ты его? Злился на него за то, что у него красивые глаза и округлый зад? Боролся со скрытыми желаниями?

Дэймон недовольно взглянул на хохочущего друга.

Вот идиот!

И, не выдержав, рассмеялся сам.

– Ты кретин, Дрейк.

– Под стать братцу-извращенцу.

И из беседки донеслись взрывы мужского смеха.

Чего они так веселятся? Герцога вызвали на дуэль, а они делают вид, что ничего не произошло! Мужчины! Бесчувственные глупцы!

Тори с рвением хваталась за сорняки. Ее раздражало высокомерие ее работодателя.

Ничего, Тори. Три недели… Потерпи.

Она злилась на Герту, которая не сообщила о герцоге ничего, и снова и снова прокручивала в голове вечер, когда служанка графа Черлтона вызвалась ей помочь…

В тот вечер граф привез Тори к себе, осыпая проклятиями и угрозами. И ей стало очень страшно.

Одна. Совсем одна. И если он ее убьет, никто об этом даже не узнает… Потому что ее некому искать.

Тори помнила, как Винсент тащил ее за волосы по лестнице… Как останавливался и запускал свою мокрую ладонь за корсаж, грубо хватая грудь и сжимая ее до боли. И какое чувство отвращения она испытала. Помнила, как он затянул ее в спальню, повалил на кровать.

Помнила все свои тщетные попытки к бегству, когда Винсент ловил ее возле дверей…

И сумасшедшие избиения…

Синяк ведь был не только на лице. На нежной коже, спрятанной под одеждой, были следы похуже… Фиолетово-синие…

Тори помнила, как мужские руки сжимались вокруг ее шеи…

А потом в дверях появилась служанка. Герта.

– Милорд, вас внизу ожидает гость. Говорит, что дело не терпит отлагательств, – заикаясь, прошептала служанка.

Хватка Винсента ослабла.

– Иди отсюда! – прошипел он, не поворачивая голову к двери. – Я приду через минуту.

Тори понимала, что слуги не посмеют сказать и слово против хозяина.

– Мы поиграем с тобой по-другому, милая Виктория, – усмехнулся тогда Винсент и убрал руки с ее горла. – Ты останешься здесь, пока не получишь свое наследство, и мы не поженимся, – он провел пальцем по ее разбитой губе. – Ты очень понравишься моим друзьям, но будешь любить только меня.

Тори зажмурилась. Слезы текли по ее щекам.

Я не сдамся. Не сдамся. Я что-нибудь придумаю. Я лучше умру. Да простит меня Бог.

Она до сих пор не понимала, откуда граф Черлтон узнал о завещании Альберта. Но его план привел ее в ужас. Завладеть ей, удерживать насильно, чтобы жениться на ней! А что же с ней будет, когда она получит наследство? Он же просто избавится от нее! Словно она вещь. Притом ненужная вещь.

– Мы доиграем, когда я вернусь, – оскалился он, направляясь к двери.

И Тори услышала, как в замке повернулся ключ.

От бессилия и боли девушка упала на кровать и заплакала.

Она не понимала, сколько прошло времени, прежде чем услышала, как кто-то открывает ключом дверь спальни.

Винсент. Он вернулся.

Страх сковал девушку, и она пыталась глазами найти орудие для своей защиты.

Дверь тихонько приоткрылась, и показалась голова горничной, которая заходила сюда ранее.

Вид у девушки был испуганный.

– Мисс, вам надо бежать. Граф – страшный человек, – в глазах девушки застыл ужас, вероятно, ее поразила картина, свидетельницей которой она недавно стала. – Я помогу вам.

– Но почему? – прошептала Тори, не понимая, почему служанка так рискует, оказывая помощь.

– Однажды я испугалась и не помогла одной леди, мисс… И жалею об этом до сих пор.

– О чем ты говоришь? Я такая не одна?

Герта потупила взор и замолчала.

Не спрашивай больше ни о чем. Прими помощь девушки.

Человек, как граф Черлтон, с его связями, найдет ее везде… И эта мысль о побеге в секунду показалась Тори безумной. Ведь если Винсент ее найдет – он превратит ее жизнь в ад.

– Он найдет меня. Мне некуда идти, – прошептала обреченно Виктория.

– Я знаю, где он не станет вас искать, мисс, – произнесла Герта и попыталась улыбнуться. – У своего врага.

– Врага?

– Да, герцога Кроуфорда.

– Но…

– Не спрашивайте, мисс, потому что я вам все равно не отвечу, – служанка отвернулась, но Тори успела уловить сожаление, промелькнувшее в ее глазах. – Но вы должны спрятаться, мисс. Спрятать вашу красоту.

– Но я не…

– Послушайте, – Герта аккуратно дотронулась до руки Тори. – Рискуете не только вы, но и я… Если граф Черлтон вас найдет и поймет, кто вам помог – мне не жить.

Викторию настолько поразили слова девушки, что она смогла лишь кивнуть.

– Но что мне делать?

Герта посмотрела на синяк на лице, который становился все ярче и ярче с каждой минутой. Потом осмотрела саму Викторию с ног до головы.

– Переодеваетесь в парня, мисс. С вашим ростом и хрупким телосложением вы не будете выделяться. А еще ваше лицо… – служанка замолчала, но Тори и так поняла все без слов. Потому что левая сторона лица болела просто безумно.

– Но где мы возьмем мужскую одежду?

– Я найду ее. Возьму у кого-нибудь из слуг.

– Спасибо, – Виктория обняла служанку. Маленькая хрупкая девушка засмущалась от этих объятий.

Если она так рискует… Неужели я испугаюсь? Возьми себя в руки, Тори! Герта рискует точно так же!

– Я скоро вернусь! – прощебетала быстро Герта и бросилась к двери. Уже на выходе она остановилась и смущенно добавила: – Мисс… Ваши волосы… Они очень длинные…

– Я поняла тебя, – Виктория улыбнулась, но сразу же поморщилась от боли. Скула, куда Винсент нанес удар, болела до ужаса.

Она вспомнила наставления Герты о том, чтобы герцог тоже не догадался, что она девушка. На вопрос «почему?», она так и не ответила. Но в тот момент Тори пообещала себе, что заберет ее с собой в Ирландию, где она будет не служанкой, а подругой.

Виктория очнулась от воспоминаний.

Только сейчас она поняла, что одна ее рука лежит на груди, а по щекам текут слезы. От страха, от боли, от обиды…

Несколько потрясающей красоты цветков она вырвала вместе с сорняками… Это еще больше расстроило девушку.

Когда думаешь о плохом, уничтожаешь все прекрасное, не замечая этого…

Глубоко вздохнув, она вытерла слезы рукавом, пообещав себе, что обязательно все выдержит.

Дэймон слушал кузена, рассказывающего ему о новых достижениях в судоходстве, и смотрел на своего садовника.

Плачущего садовника.

Неужели, если тебя отчитал работодатель, необходимо плакать? Он же мужчина, в конце концов!

Хант нахмурился, увидев, как Тони приложил руку к груди.

У него больное сердце?

Почему-то он следил за юношей. Возможно, почувствовав родную душу…

Дэймон лучше всех знал, что такое жестокость. Его зачали в жестокости, воспитывали в жестокости, прививали ему жестокость. И за это он ненавидел отца. Ненавидел его за то, что он сделал из сына свое подобие… Ненавидел деда. Потому что старик все видел и ничего не сделал. Он даже не смог спасти свою дочь!

И однажды Дэймон сбежал. От отца, от жестокости… Но было уже поздно. Он не смог поменяться. Не смог стать НЕ ТАКИМ. Он путешествовал по континентам, пытаясь научиться самообладанию, а не саморазрушению… Но научился только контролю.

Но иногда его сущность все равно брала над ним верх, даря чувство удовлетворения лишь на мгновение… А потом Дэймон снова себя ненавидел. И снова пытался.

Пытался стать другим.

– Если ты не прекратишь смотреть на своего садовника, Дэй, я отвезу тебя к Шервурду сам, – уже серьезно сказал Дрейк. – Ты увидишь их развлечения и больше никогда не будешь рассматривать своих слуг. Лучше смотри на служанок.

Дэймон поморщился от отвращения от слов кузена.

– Я смотрю на него, потому что парнишка плачет.

Гордон тут же повернул голову и тоже посмотрел на Тони.

– Может, у него большие проблемы? Я думаю, навряд ли он станет переживать по поводу того, что ты повысил на него голос.

– Мальчишку избивал отчим. Он сбежал, – сообщил кузену Хант.

– А, так ты нашел родственную душу! Хочешь примерить роль отца? Взять под свое крыло?

– Нет.

– Ну и правильно. Ты не тот человек, кто может научить парня правильно и достойно жить, Дэй. Тебя самого надо учить.

– Абсолютно согласен, Дрейк. Абсолютно… – сказал Хант и снова взглянул на Тони задумчивым взглядом.