Елена Александровна Кралькина
Немчиновы. Часть 1: Беспокойное лето
Прежде всего Жаклин захотелось посмотреть на Вадима и Валентину издалека. Я знал, что каждое утро Вадим с Валькой выгуливают свое новое приобретение – страшнейшего пса, овчара, которым почему-то все восхищаются. Жаклин не привыкла рано вставать, поэтому мне пришлось повозиться с ней. Я был уверен, что мы опоздаем, так как Жаклин два часа наводила марафет. Я предупреждал ее, что надо надеть длинные брюки, так как я предполагал, что мы засядем в кустах. Жаклин надела шортики, конечно, попка в шортиках у нее выглядела соблазнительно, но дура сейчас же обожгла ноги крапивой. Начались вопли, что ей надо в больницу, что она умирает. Мое терпение было на исходе. Потом Жаклин укусил комар. Я уже предвкушал ее капризы, но тут на тропинке показались Вадим, Валентина и Мишка. Мишка нес какие-то палки. Вадим правой рукой держал поводок с монстром, а левой сильно жестикулировал, поясняя свои слова, обращенные к Валентине. Наверняка он вешал на уши Вальке очередную байку про архитектуру. Валька внимательно слушала, а потом, видимо, сделала какое-то замечание. Вадим остановился, хлопнул себя по лбу и быстро-быстро заговорил. Вдруг Мишка завопил: «Нюрка!». Вадим с Валькой остановились, заулыбались, и Мишка раздал им по палке. Мохнатый монстр умоляюще посмотрел на Вадима, и Вадим спустил его с поводка. Мне стало страшно. К счастью, пес был полностью поглощен своими делами и не обратил на нас внимание. Первым делом он подпрыгнул и лизнул Вальку в лицо, она, бедная, чуть не упала, но Вадим успел ее подхватить. Затем монстр помчался к козе, которая меланхолично объедала листья с кустов. Коза увидела собаку и потрусила к деревне. Вадим, Валька и Мишка начали размахивать своими хворостинами и тоже попытались направлять движение козы. Было очевидно, что конвоирование козы доставляет всем огромное удовольствие. Я сильно увлекся зрелищем, оно раскрыло мне многое в отношениях Вадима и Валентины. С очевидностью эти двое были влюблены друг в друга. Про Жаклин я совсем забыл. Когда случайно мой взгляд упал на нее, к своему ужасу я увидел, что Жаклин искусала себе все губы: из грациозной кошечки она превратилась в пантеру или, точнее, в гремучую змею, готовую укусить соперницу. Мне стало страшно – в который раз Жаклин могла испортить мне жизнь. Я потребовал, чтобы она сейчас же вернулась во Францию, но не тут-то было. Жаклин захотела до отъезда осмотреть усадьбу Немчиновых. Я знал, что после завтрака вся компания собирается куда-то на экскурсию, а Павел должен отвезти Жан-Пьера и Мадлен на рынок. Жаклин была готова ждать, сколько потребуется.
Мне сидение в кустах осточертело, что я, ежик какой-нибудь. Мне нужны комфорт и цивилизация. Жаклин же забыла о крапиве и комарах и жадно следила за происходящим в имении. Она с большим вниманием посмотрела, как вся компания купается в речке. Подозреваю, что больше всего дуру интересовал купальник Вальки. Меня позабавило, что после купания все, как ненормальные, ринулись к лестнице и начали подниматься наперегонки. Совсем у людей крыша съехала. Наконец Вадим с командой и Жан-Пьер с Мадлен отчалили. Жаклин легла на заднее сиденье, чтобы ее не засекла охрана, и мы подъехали к дому. Нас встретила Варвара, ее о приезде Жаклин я успел предупредить по телефону. Я не бог весть какой психолог, но то, что на Жаклин произвели сильное впечатление территория усадьбы и размер дома, было совершенно очевидно. Я остался в столовой, хотел посидеть, отдохнуть, попить водички, а Варька повела Жаклин показывать дом. На осмотр я выделил полчаса, дольше оставаться в имении было опасно. Минут через двадцать я пошел искать дурищ и нашел их, естественно, в комнате Валентины. Они брезгливо рассматривали Валькины тряпки. Варька знает десять слов по-французски, а Жаклин – десять слов по-русски, но они прекрасно понимали друг друга. Я разозлился. Лицезреть Валькины трусы мне совершенно не интересно, я хорошо знаю, если они Вадиму не понравятся, он купит Вальке другие – хоть с отделкой бриллиантами. Как этим дурам это непонятно? Непостижимо! Жаклин меня выгнала и попросила еще пять минут. Я отошел, но не очень далеко, мне было интересно, о чем же дуры будут говорить. В коридоре висело зеркало, в котором я мог хорошо видеть происходящее в комнате. Услышанное и увиденное в зеркале привело меня в отчаяние. Сначала Варька написала что-то на бумажке, потом написала Жаклин. Варька подумала и кивнула. Когда Жаклин подошла ко мне, я понял, что она довольна. Я видел, что Варька скомкала бумажку и бросила ее в корзину. Я сделал вид, что потерял темные очки, вернулся в Валькину комнату и нашел бумажку. Там было написано: «10 000», а рукой Жаклин – «3000 + 7,000». Я видел, что утром перед отъездом Жаклин положила в сумочку пачку наличных, пока она ходила в туалет, я проверил сумочку – денег там не было.
Имение Немчиновых. Валентина
Два дня Немчинов практически не выходил из мастерской. То ли на него нашло вдохновение, то ли сроки поджимали, но он, можно сказать, день и ночь работал над проектом. Наша жизнь со Светкой и Мишкой шла по своему распорядку. Мне очень хотелось посмотреть на фотографию Мишкиного отца, узнать, действительно ли он так сильно похож на Юрку. После очередного урока я рассказала о своем желании Мишке. Мишка решил показать мне любительский фильм об их семейном отдыхе на море. Только по секрету от дяди. Оказывается, вместе с ними на море была Жаклин.
– Если дядя узнает, что я этот фильм показываю, он меня точно к дедушке отправит, – прошептал мне Мишка на ухо. Он повернул монитор так, чтобы от двери изображение было не видно, и запустил фильм. Сначала я увидела Виталия Петровича, он сидел в плетеном кресле под тентом, рядом в песке копошился Мишка. Папа и мама Миши таскали продукты из машины и накрывали на стол. Сергей Немчинов действительно был очень похож на Юрку, только лицо у него, несмотря на небрежную прическу, было более европейским, что ли. Дальше в кадре появился Немчинов с девушкой. Видимо это и была Жаклин. Если просто посмотреть на ее фотографию, можно сказать, ни кожи ни рожи. Но как она двигалась! Жаклин обладала кошачьей грацией, которая делала ее просто неотразимой. По лицу Немчинова было видно, что он по уши влюблен, а Жаклин… Жаклин позволяла ему любить себя. Дальше братья затеяли возню, поиграли в футбол, извалялись в песке и побежали купаться в море. Немчинов смеялся и был, очевидно, счастлив. В фильме все были счастливы. И в этом месте я заревела, наверное, потому что счастье этой семьей было утеряно, как мне показалось, навсегда. Мишка остановил фильм и стал меня утешать:
– Вот увидите, Валентина Васильевна, дядя опять станет веселым. Это все Жаклин виновата. Я уже взрослый, я слышал, что дядя застукал ее с любовником и поэтому жениться на ней отказался. Она потом приходила, пыталась с дядей помириться, я тогда как раз у дедушки в гостях был. А дядя, как увидел Жаклин, сразу к себе в комнату ушел и дверь запер. Жаклин на весь дом кричала, что дядя обязан на ней жениться и что она вовсе ему не изменяла, просто ей сексуальное разнообразие нужно. Дедушка как только это услышал, взял Жаклин под руку и вывел из дома. Больше о ней у нас дома не упоминали.
– А скажи мне, друг сердешный, почему ты говорил, что дядя плавать не умеет, когда прекрасно знал, что дядя отлично плавает?
– Если бы я тогда так не сказал, дядя бы ни за что в речку не полез. Дедушка меня каждый день просит, чтобы я дядю тормошил. Он очень радуется, что дядя купается, и с собакой гуляет, и вообще… – Мишка хитро на меня посмотрел. Что у этого хитрована на уме, я выяснять не стала.
Смех смехом, но вдруг в классную комнату вошел Немчинов. По-моему, первый раз за все время моего пребывания в усадьбе. Хорошо, Мишка успел закрыть фильм и повесил на экран какую-то игрушку.
Классная комната очень изменилась по сравнению с тем, что я увидела в день приезда. Все стены были завешаны Мишкиными шедеврами, в изобилии присутствовали беспорядок и легкомыслие.
– Неужели это ты все нарисовал? – удивился Немчинов. – Неплохо. – Мишка прямо раздулся от гордости. – Это потому, что я с тобой занимаюсь, даже тени верно класть стал. – Мишка скривился.
– Ты только ругаться умеешь.
– Вот только что похвалил, Валентина Васильевна свидетель.
– Ладно, буду еще заниматься. – Мишка улыбнулся.
– Сегодня вечером к нам приедет Анатоль Батищев. Так что постарайся выглядеть прилично. Валентина Васильевна, вы и Светлана Леонидовна, конечно, приглашены на ужин в его честь. Анатоль вам понравится, он прекрасный собеседник и совершенно простой человек.
Насчет простого человека Немчинов явно загнул. Батищева частенько показывали по телевизору то в компании губернаторов, то министров, то, даже страшно сказать, президента.
Батищев действительно приехал вечером на черном джипе в сопровождении охраны. Внешность у олигарха была самая обычная, но исходящая от него энергия и, я бы сказала, величественность, выделяли его фигуру среди всех. Первым делом Батищев прошел на кухню, где сердечно обнял Жан-Пьера и Мадлен. Как перевел Мишка, они немного повспоминали прошлое, а затем супруги угостили Батищева чем-то, что он особенно любил в детстве. Было заметно, что Батищев растроган.
Варвара-лиса все время пыталась оказаться на виду у Батищева, но он ей холодно кивнул при встрече и больше не замечал. На ужине Мишка трещал не переставая. Он рассказал обо всем, включая шалаш, козла, наше падение в лужу на обратной дороге из монастыря и т.д. Мишка похвастался, что теперь делает 6-10 ошибок в диктанте, а в первый раз сделал 43, прочитал наизусть отрывок из «Пира во время чумы». Когда Мишка дошел до слов:
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья —
Бессмертья, может быть, залог!
– голосок у него зазвенел, и у таких слабонервных, сентиментальных дур, как я, на глазах появились слезы. Батищев был очарован. Он предложил тост за нас со Светкой и пригласил нас приехать с Немчиновыми к нему в гости, тем более что там у него уже гостят Юрка с Анной Александровной. У Батищева трое детей, но он особенно отметил, что такими успехами, как у Мишки, он похвастаться не может, думаю, по скромности. Игорь тоже присутствовал на ужине и нашему со Светкой успеху очевидно завидовал.
После ужина Батищев с Немчиновым ушли в кабинет. Игорю очень хотелось поприсутствовать, но Батищев твердо сказал, что ему надо обсудить с Вадимом дела исключительно семейные. Игорю пришлось удалиться. Как только Игорь с Варварой покинули усадьбу, в кабинет были приглашены вездесущий Колька, Павел и начальник батищевской охраны. Жан-Пьер отнес в кабинет поднос с коньяком, но сомневаюсь, что кто-то к нему притронулся. Часа через два я увидела в окно, что Батищев покидает усадьбу, в руках он держал кейс. Батищева провожали Немчинов и все «силовики». В руках у Павла и Кольки я заметила оружие. Я очень понадеялась, что в кейсе материалы, необходимые для подачи немчиновского проекта.
На следующий день после приезда Батищева Мишка провинился, он чуть было не наехал на велосипеде на Варвару. Мишка, конечно, извинился, но, когда Варвара отвернулась, скорчил рожу. А Варвара возьми да и обернись. Обозлилась домоправительница жутко, и последствия не заставили себя ждать. Только я легла спать, как раздался звонок от Мишки, срывающимся голосом он попросил меня прийти к нему в комнату. Я бросилась бегом. Мальчишка сидел на кровати и, можно сказать, трясся от страха.
– Кто-то здесь ходит и скрипит, – прошептал ребенок. Я прислушалась. Действительно, явно слышались шаркающие шаги, скрип половиц и еще какие-то не очень приятные звуки. У меня волосы стали дыбом, я собрала все свои силы в кулак, чтоб начать думать рационально. Я только что шла по коридору, в нем никого не было. Тогда кто и где может ходить? Мне вспомнился фильм «Женская логика», где героиня Алисы Фрейндлих попадает в аналогичную ситуацию. Кажется, сначала она обнаружила, что звуки повторяются.
– Миша, давай послушаем, не повторяются ли звуки. – Я постаралась придать своему голосу как можно больше спокойствия. Мы стали слушать, и действительно, очень скоро заметили повторения.
– Значит, это какая-то запись, которую включили, чтоб напугать тебя, Миша. Сейчас я поищу источник этих звуков, только давай не будем зажигать свет, чтобы никто не догадался, что мы с тобой разгадали злой умысел.
Мишка очень быстро из напуганного ребенка превратился в разведчика. Мы, конечно, немного повозились с поисками, так как в темноте у нас все падало из рук, но, в конце концов, обнаружили, что звук идет из радиоуправляемого красного автомобиля. Мишка хотел выкинуть его в окно, но я не разрешила. Я набрала сотовый Немчинова и попросила прийти с фонарем. Мы дали послушать Вадиму Витальевичу шорохи. Как архитектор и строитель, он сразу стал нас уверять, что это туфта, в его доме половицы скрипеть не могут. Потом Мишка показал дяде машину. Меня мучили вопросы, кто, когда и как включил запись, а дядя с племянником ломали голову, как отключить шорохи. Мне эта дурь надоела, я просто вытащила батарейку из машины, и в комнате наступила тишина. Оба Немчинова открыли рты. Мишка успокоился, мы с Вадимом Витальевичем пожелали ему спокойной ночи и ушли, только не спать, а в кабинет – звонить Кольке. Колька отверг мою версию, что это месть Варвары за Мишкин наезд на велосипеде. Ожидается новая поставка плитки, и Мишку опять пытаются удалить из усадьбы. От своих людей Колька узнал, что до позднего вечера на территории усадьбы оставался Семен. Видимо, он дистанционно включил какое-то устройство, которое кто-то заранее спрятал в красной машине. Колька продиктовал нам распорядок дальнейших действий. Следующий день мы должны безвылазно находиться на территории усадьбы, но сообщить Варваре, что следующие два дня будем в отъезде – нас ждут в лагере.
На следующее утро я решила пойти к Мишке в комнату и поставить батарейку на место так, чтобы никто не догадался, что мы разгадали тайну красной машины. К сожалению, меня опередила Варвара, она увидела машину и лежащую отдельно батарейку и сразу начала орать на меня. Она вопила, что я порчу все, к чему прикасаюсь, и что меня давно пора выгнать. На Варварины крики пришел Немчинов, спокойно поинтересовался, в чем дело, и уведомил Варвару, что это он вытащил батарейку из машины вчера вечером, так как ему надоело слушать, как машина жужжит. Потом он попросил Варвару извиниться передо мной. С совершенно безумным лицом она пробурчала что-то под нос и вышла во двор. Тут на ее пути попалась несчастная Алиска. Варвара решила сорвать злость на ней и попыталась пнуть собаку ногой. Слава богу, Алиска увернулась. Все это увидел Немчинов. Колька строго-настрого запретил ему раньше времени ссориться с Варварой, но Немчинов не выдержал. Он спустился вниз и поставил Варвару в известность, что она больше у него не работает. Домоправительница разревелась, ушла к себе и, по-видимому, вызвала Игоря, так как он явился минут через двадцать. К сожалению, Игорь не удосужился закрыть дверь в кабинет, поэтому его разговор с Немчиновым слышал весь дом. Игорь заступался за Варвару, говорил о слабых женских нервах, о ее неустанной заботе о Немчиновых и о том, что Вадим Витальевич попал под наше со Светкой тлетворное влияние.
– Что тебе эти училки, – шипел он, – ты же с ними даже не спишь.
Немчинов явно сдерживался изо всех сил, но после последней ремарки Игоря попросил его воздержаться от слов, после которых дальнейшее сотрудничество между ними окажется невозможным.
– Ты что думаешь, ты сможешь здесь что-то сделать сам? Ты же без меня ноль, – заорал Игорь.
– Сам ты ноль, – нервы Немчинова стали сдавать. Это почувствовал и Игорь. Он, видимо, смекнул, что ссориться с Немчиновым ему невыгодно, поэтому на сто восемьдесят градусов изменил тон. В конце концов Немчинов дал себя уговорить и оставил Варвару в усадьбе до первого замечания.
После обеда Немчинов принес в гостиную для обсуждения проекты домиков для Мишки. Чего там только не было, но Мишке не понравилось ничего. Дядя попросил племянника определиться и хотя бы намекнуть, чего же он хочет. Мишка начал фантазировать. Он задался вопросом, а какой дом был у кота ученого. Он ведь, наверное, и жил на дубе том. Немчинов сразу же ухватился за эту идею и изобразил дом на высоких сваях, через который росло дерево. Под домом Немчинов нарисовал красивую цепь и большого кота на ней. Мишка пришел в восторг. Дальше рисовать стал уже Мишка. Он пририсовал коту очки, а к домику – балкончик и небольшую обсерваторию: Мишка мечтает увидеть в телескоп летающие тарелки на Луне. Потом мы пошли на территорию и стали выбирать дерево. С одной стороны из домика должна быть видна территория усадьбы, с другой – река и противоположный берег с ромашковым лугом. Наконец, дерево, вернее, пара сросшихся сосен, были найдены, и Немчинов забрал Мишку в мастерскую прорабатывать детали.
Сосновск. Игорь
После того как я обнаружил пропажу денег из сумочки Жаклин, я запаниковал, Валентине грозила реальная опасность. Кому я мог об этом сказать? Я позвонил Пантелею Ивановичу, я ему звонил и раньше, пытался проинформировать, что приехала Жаклин, но он был в командировке в Китае. К сожалению, Пантелей Иванович все еще был вне доступа. Я выждал несколько дней. Паника не проходила. Я набрал Пашку – он не ответил. Наконец я решился во всем признаться и позвонил Вадиму, он тоже не ответил. Я набирал все телефоны каждые пять минут, но ответа не было. Ночью я не сомкнул глаз, потом решил на все плюнуть и стал собирать вещи. Оставаться здесь дольше было опасно. Только довольная Жаклин никуда не собиралась уезжать.
Монастырь. Валентина
Этот день у нас выдался очень напряженным. Утром мы заехали в банк, взяли мою икону из ячейки и отвезли в монастырь. Туда же Колька привез Юрку и представителя российской юридической конторы, с которой связалась французская сторона. Юрист ознакомился со всеми документами, подтверждающими родство Юрки с Федором Полозковым, со всех сторон сфотографировал икону и медальон. Далее Вадим Витальевич, как представитель клана Немчиновых, официально засвидетельствовал, что это именно те артефакты, которые старый граф когда-то подарил Федору. Дальше Юрка написал доверенность на имя Виталия Петровича. Он в Париже должен был уладить все дела с наследством. Ранее Анна Александровна написала отказ от наследства в пользу Юрки. Юрка очень сокрушался, что не может поехать с нами в лагерь, но Колька был неумолим. После оформления документов Юрка сразу же должен был вернуться к Батищеву. Немчинов все эти предосторожности горячо поддерживал. Павел подъехал в монастырь, забрал Юрку, и мы с радостью пожелали ему счастливого пути. Нас же Колька повез в лагерь.
Лагерь. Валентина
Я была очень неприятно поражена, когда увидела в лагере Ваньку. Он, напротив, обрадовался встрече со мной и полез целоваться. Я попыталась вырваться, но он крепко держал меня.
– Что я, свою невесту поцеловать не могу? – наглости Ваньки не было предела.
– Какая я тебе невеста, отпусти сейчас же, – я приложила все силы, чтоб вырваться, но Ванька был значительно сильнее меня. Я увидела, что Мишка приуныл. Ванька, черт, очень красивый. Высокий, статный, его поганый, подлый характер никак не отражается на его лице. Я совершенно не ожидала каких-либо действий от Немчинова, но он подошел к Ваньке и настоятельно порекомендовал ему отпустить меня. Ванька только засмеялся и еще сильнее стал прижимать меня к себе. Тут к нам подошел Колька. Он мягко отстранил Немчинова и поинтересовался, понимает ли Ванька русский язык.
– Ты что, – обратился Ванька ко мне, – не только графу даешь, но еще и этому? – показал он на Кольку. У меня потемнело в глазах, я что есть силы пнула Ваньку и наконец освободилась. Я очень надеялась, что плохое знание русского языка не позволит Немчинову осознать то, что сказал Ванька. Но Немчинов понял и начал наступать на Ваньку. Тут вперед вышел Колька. Он бросил Немчинову:
– Уведи Вальку и пацана.
Ванька, дурак, стоял и улыбался. Колька на голову ниже Ваньки, и мой бывший жених думал, что он непобедим, тем более что когда-то занимался борьбой. Я очень хорошо знала, что будет дальше, поэтому посчитала необходимым напомнить Кольке, что в лагере дети. Потом я отвернулась и пошла к скамейке. Через 10 секунд Ванька, весь скрючившись, лежал на земле и скулил, у этого гада еще нашлась наглость начать просить, чтобы я его пожалела.
– Дети, Валентина, должны знать, что надо делать с подлецами, – ответил мне Колька, – и учти, если ты ублюдка пожалеешь, я тебя больше не знаю. – Колька не шутил, в таких ситуациях он был крут.
Жалеть Ваньку я не собиралась, я расплакалась, мне было очень стыдно перед Немчиновыми. Дядя и племянник усадили меня на скамейку и стали утешать. Колькины способности произвели на обоих неизгладимое впечатление. Мишка очень хотел научиться драться так, как Колька.
– Миша, Колька учился драться с раннего детства. Он в детстве медленно рос и был маленьким. Короткая дорога из школы в наш дом шла через соседний двор. Тамошние мальчишки издевались над Колькой и, бывало, били. Ко мне они особенно не приставали, так как я была учительской дочкой.
– И вы тоже дрались, Валентина Васильевна? – Мишка был потрясен.
– Случалось. Мы с Колькой дрались спина к спине, и иногда соседским мальчишкам от нас тоже доставалось. Колька каждую свободную минуту тренировался, для него научиться хорошо драться было вопросом жизни и смерти.
– А в какую секцию он ходил?
– Детка, откуда у Кольки были деньги на секцию? Отец у Кольки работал инженером на нашем заводе. Когда началась перестройка, завод закрыли и Колькин отец остался без работы. Он искал работу всюду, но в лучшем случае разгружал ящики в магазине. Денег в семье практически не было, тем более что от безысходности Колькин отец начал пить.
– А что он пил?
– Водку, Миша, водку. Это очень страшно, человек начинает пить и уже не может остановиться. Так вот, не будем о грустном. Через драку мы подружились с Володей Ерофеевым – хозяином Рекса. Мама давала мне в школу бутерброд, чтоб я его съела на переменке. Однажды я откусила кусочек, меня кто-то позвал, я положила бутерброд на подоконник и убежала. Вовка увидел бутерброд, схватил его и быстро начал есть. Вовка был очень голодным. Колька подсмотрел, что Вовка ест мой бутерброд, и потребовал отдать, Вовка ни в какую, началась драка. Хорошо, что все это увидел мой папа. Он взял Вовку за руку и увел в живой уголок. Папа был учителем биологии. Выяснилось, что Вовка очень любит собак и мечтает о щенке. Папа как раз подобрал щенка на улице и принес домой. После уроков папа привел Вовку к нам домой и разрешил играть и гулять со щенком. Конечно, Вовку посадили за стол обедать. Помню, пока я ложкой в супе капусту мешала, Вовка две порции супа заглотал. Родители у Вовки были запойные алкоголики и есть ему вообще не давали. С тех пор Вовка каждый день к нам приходил, гулял с собакой. Не знаю, что папа сказал Кольке, но Колька с Вовкой подружились. Вовка на два года старше нас, домой к нам мы стали ходить вместе. Дрался Вовка отлично, поэтому к нам больше никто не приставал. Мальчишки знали, что мы под Вовкиной защитой.
– Дядя Коля рассказывал, что дядя Володя даже жил у вас.
– Да, родители у Вовки умерли, и его должны были отвезти в детский дом. Вовка боялся этого как огня. Он у нас дома прятался. Каждый день приходил участковый и спрашивал, не знаем ли мы, где Вовка. Иногда даже квартиру обходил, но Вовку как бы не замечал, жалел парня. В конце концов папа встретился с нашим мэром Пантелеем Ивановичем и добился, чтобы его назначили опекуном Вовки. Вовка мне как брат. Когда мои родители погибли, они просто на автобусе ехали, а в него пьяный водитель на КамАЗе врезался, Вовка и Колька по очереди день и ночь рядом со мной сидели. Бабушка как узнала, что мама с папой погибли, сразу в больницу с гипертоническим кризом попала.
На Немчиновых мой рассказ произвел впечатление. Конечно, под каждой крышей свои мыши, но жизнь Немчиновых с очевидностью сильно отличалась от нашей. За рассказом мои слезы высохли, и я опять могла смотреть на жизнь с оптимизмом. На дорожке я увидела Таню Поспелову – девочку из моего класса. Таня – красавица, но об этом не подозревает. Она чуть выше остальных ребят в классе и очень этого стесняется. Миша рослый мальчик, чуть-чуть выше Тани, с ним ей должно быть комфортно. Я подозвала Таню, рассказала, что Миша приехал из Франции и будет учиться в нашем городе, а потом попросила ее показать Мише лагерь. Мишка приосанился и слегка поклонился Тане. Таня покраснела, взяла Мишку за руку и повела его показывать все местные достопримечательности. Мы с Немчиновым остались на скамейке вдвоем.
– Извините, если я лезу в вашу личную жизнь, Валентина Васильевна, но почему вы расстались с Иваном? Он вам изменял? – Любопытство, оказывается, свойственно и таким оболтусам, как Немчинов.
– Кто, Ванька? Конечно, нет. Да ему лень с дивана было слезть, тем более что я его полностью обслуживала. Если бы нашел няньку лучше, чем я, может, и переметнулся бы, а так я его полностью устраивала. Не знаю, по какой дури я влюбилась в него и решила выйти замуж. Бывает, что на человека находит затмение. Мы подали заявление в ЗАГС и стали жить вместе. Ванька преподает математику в соседней школе. Однажды он принес домой довольно трудные задачки и попросил меня их решить. Я несколько дней корпела над задачами и, наконец, решила. Ванька очень обрадовался. Через несколько дней была городская олимпиада по математике. Я привела туда своих лучших ребят и обомлела. Ребятам предложили те задачки, что просил меня решить Ванька. Ванькины ученики «решили» все задачи и стали призерами, а мои осилили по две штуки и остались за бортом. Ваньке присвоили звание лучшего учителя города. Он очень этому радовался, так как получил приличную прибавку к зарплате. Я посчитала, что Ванька поступил подло. Мои ребята решили пусть по две задачи, зато сами. Я подумала-подумала и поняла, что жить с Ванькой не смогу, и выгнала его. Такая вот история.
– Вы очень переживали, что ваш брак расстроился?
– Сначала очень, а потом… Как-то раз ко мне домой зашла Светка, Светлана Леонидовна, а я сижу на кухне и реву. Светка как начала на меня ругаться:
– Тебе твой ангел-хранитель знак подал, что Ванька не твоя судьба, а ты ревешь. Тебе Бога благодарить надо, что ты Ванькин подлый характер узнала до свадьбы, а не после. Представь себе, что вы бы женаты были, не дай бог дети родились, и вдруг ты узнаешь, что Ванечка твой не герой, а дерьмо полное. Ты бы, прежде чем развестись, сто раз подумала и постаралась бы брак сохранить. Только подумай, что бы это была за жизнь.
Я подумала… и решила, что Светка права. Слезы высохли, и на душе хорошо сделалось, как будто слизняка в мусорное ведро выкинула.
Пока я рассказывала свою историю к нам подошла стайка девчонок. Говорить они начали все одновременно.
– Валентина Васильевна, а правда, что мальчик, который с вами приехал, раньше во Франции жил? А он на танцы пойдет?
Я засмеялась.
– Конечно, пойдет, если вы его пригласите. – Девчонки убежали.
Вопросы девчонок отправили Немчинова в нокаут.
– Надо вызывать отца, я с Мишелем не справлюсь. Танцы, это подумать только, кавалер…
«Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом!» – процитировала я Грибоедова и сразу по привычке пояснила Немчинову, что это из «Горя от ума».
– Про Грибоедова мне отец в детстве рассказывал, вроде его в Персии убили, и персидский шах за пролитую русскую кровь подарил царю необыкновенный алмаз. А женой Грибоедова вроде бы восхищалась моя мама.
– Немудрено, она стала символом любви и верности. Грибоедов и Нина поженились, когда ей было всего пятнадцать лет. Вскоре после свадьбы Грибоедов уехал в Персию и был убит. На могиле Грибоедова Нина написала: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя!». Больше она замуж не вышла.
– Как вы думаете, Валентина Васильевна, а сейчас такая любовь возможна или сейчас любви нет, есть только секс? – Видимо, Жаклин здорово ударила Немчинову по мозгам.
– Конечно, и любовь, и верность существуют, просто сейчас по телевизору много грязи показывают. Вот мы и путаемся иногда, где белое, а где черное. Я точно знаю, что мои мама и папа любили друг друга и жили душа в душу. К сожалению, очень рано погибли.
– Отец нам с Сержем тоже рассказывал, что они с мамой очень любили друг друга. Я, к сожалению, маму совсем не помню. Только иногда встает перед глазами какая-то тень. Мама была дизайнером, ей, так же как и мне, трудно было жить в чужом интерьере. Вот папа и решил купить небольшой домик на море, чтобы мы могли там жить летом. Знакомый его друга как раз продавал домик в Йере. Папа был занят в суде, поэтому в Йер поехали мама и папин друг вдвоем. Маме домик понравился, и они оформили сделку. Мама уже садилась в такси, чтобы ехать в аэропорт, когда на ее глазах машина сбила ребенка. Мама испугалась, потеряла сознание и умерла. У мамы было больное сердце. Когда мы с Сержем стали взрослыми, Сержу кто-то сказал, что мама и папин друг были любовниками, потому и поехали в Йер вместе. Серж по наивности все рассказал отцу. Я никогда не видел отца в таком бешенстве. Мне показалось, что он был готов ударить Сержа. До этого он никогда нас с Сержем даже пальцем не тронул, подзатыльники нам раздавал Жан-Пьер. Честно говоря, я испугался. Но папа взял себя в руки, принес фотографию мамы и долго рассказывал нам про их любовь. В конце он попросил нас впредь никогда не осквернять память матери.
Тут грянула музыка, начались танцы. Мы с Немчиновым пошли посмотреть. Мишка пользовался большим успехом, он сумел познакомиться почти со всеми девчонками, но танцевал, главным образом, с Таней. Она раскраснелась и, по-моему, была счастлива. Мишка увидел нас, подбежал к дяде и сразу стал просить, чтобы он устроил его в один класс с Таней. Она ему очень понравилась. Немчинов обещал.
После танцев Светка организовала костер. Ребята уселись вокруг костра и начали рассказывать страшные истории. Каждый старался напугать других как можно сильнее. Я из года в год слышала одно и то же, поэтому сидела и позевывала. Мишка же все воспринимал всерьез. Я даже испугалась, что он будет плохо спать ночью. Потом страшные истории ребятам надоели, и девчонки попросили Светку почитать стихи. Это тоже был неизменный пункт программ сидения у костра. Светка попросила ребят посмотреть в небо на звезды и прочитала стихи Иннокентия Анненкова:
