Елена Александровна Ершова
Память сердца
В какое-то мгновение, Маша заметила, что от солнца отделилась золотисто-огненная птица и полетела к ней в открытую форточку. Птица была очень красивая: с ярко-огненным хохолком и таким же длинным хвостом.
– Не грусти… Я научу тебя летать, и ты найдешь себе настоящего друга. Хочешь?! – защебетала она.
– Хочу… – отозвалась Маша.
– Ложись на живот, слегка приподними выпрямленные и сдвинутые в коленях ноги, широко разведи руки в разные стороны, а главное, держи голову повыше!
Девочка быстро выполнила все сказанное ей птицей.
– А теперь… – продолжала огненная красавица, – сильно-сильно напряги все мускулы тела и закрой глаза. И ты… взлетишь!
Но, как ни старалась девочка, почему-то взлететь у нее никак не получалось.
Тогда птица воскликнула:
– Тебя держит груз обиды… Его тяжесть не дает тебе взлететь… На кого же ты так долго сердишься?!
Пришлось Маше рассказать ей о школе и дежурном, и о своем «разбитом» чувстве. И тут девочка ощутила, что на душе у нее сразу стало легко. Она вновь напрягла все мышцы тела и… полетела.
Чувство полета захватило ее, наполнив радостью все ее существо. Далеко внизу оказались деревья, дома, люди. Бегущие ребятишки удивлялись, показывая на нее пальцами, что-то кричали, но что?! Она не слышала, она только улыбалась им в ответ…
Утром Маша проснулась с улыбкой на губах. Ее переполняло удивительное чувство полета и радости. Казалось, сон обладал большей реальностью, чем явь. Девочка чувствовала себя совершенно здоровой.
Глянув в окно, Маша увидела солнце и улыбнулась: рядом с ним порхала золотисто-огненная Птица-Радость, которая замахала крыльями в ответ на ее улыбку.
Тут в комнату вошла мама. Она внимательно посмотрела на дочь, потрогала ее лоб, заставила открыть рот и показать горло. Наконец, она дала ей градусник, чтобы «больная» измерила температуру. Увидев желанные 36,6, Машина мама счастливо улыбнулась:
– Поздравляю! Кажется, твои дела пошли на поправку. Завтра – в школу…
– Ура! – закричала и запрыгала по комнате «больная».
А вместе с ней, (Маша видела это!), за окном веселилась, подпрыгивая и махая крыльями, золотисто-огненная Птица-Радость.
«Глаза моря»
Обычно на каникулах Маша ехала в гости к бабушке с родителями, но в этом году ей исполнилось семнадцать, и мама с папой отпустили ее на отдых саму.
Ее бабушка жила недалеко от моря, но купаться и загорать не ходила.
«Наверное, бабушка просто привыкла к морю и не скучает по нему, ведь живет здесь с самого детства», – решила Маша и стала ходить на море одна.
Девушка очень любила море, может быть, потому, что видела его только раз в году и всего один месяц, или даже меньше. Уезжая, Маша весь год скучала о море и с нетерпением ждала следующего лета и встречи.
Море она любила разное: и тихое, солнечное, и лазурно-синее в мелких барашках волн, и иссиня-черное, грозовое. Смотреть на море Маша могла часами.
Обычно девушка долго плескалась и плавала. Потом загорала, отогреваясь на солнышке, и снова – в море. Иногда Маше казалось, что вода моря как бы расступается, пропуская ее внутрь себя, как будто приглашая:
«Входи! Входи!»
Прежде она всегда собирала ракушки и гальку на память, а потом везла их домой. Теперь Маша не хотела ничего забирать у моря. Ведь не только песок, но и галька и ракушки, все это – его ложе, в котором оно, море, отдыхало, ласково плескаясь на солнышке, или штормило, возмущенное тем, что отдыхающие люди оставляли на его ложе кучи мусора, а порой даже бросили этим мусором в него, в море! Маша понимала, как морю было обидно, ведь за ласку волн оно получало от людей мусор и оплеухи, и потому море гневалось, штормило.
Каждое утро Маша здоровалась с морем. Обычно она вставала босыми ногами на кромку волн, то есть на такое место, где песок с одной стороны сухой, а с другой – мокрый, широко разводила руки в стороны, как бы желая обнять море, и радостно произносила:
«Здравствуй, море!»
И море отвечало ей или плеском волн, или криком чаек, или гудком теплохода.
Но однажды оно ответило ей человеческим голосом:
«Привет, русалка!»
Оглянувшись, Маша увидела загорелого юношу с красной повязкой на руке чуть выше локтя.
– Морской спасатель… Ваня… – представился он, протянув девушке загорелую руку.
– Русалка Маша… – в тон ему ответила девушка, положив свою ладошку поверх его. Но тут же ее отдернула, ощутив электрический разряд.
– Прости, что током бьет… – спохватился Ваня. – Это только на суше. Когда я на море, все нормально. И когда спасаю, тоже никого током не бьет. Электричество, наверное, переходит в энергию действия…
Юноша собирался еще что-то рассказать девушке о себе, но тут ветер принес аромат Машиных волос и он смолк неожиданно для самого себя. Это был запах моря, горячего песка и душистых трав одновременно.
Никогда прежде Ваня не слышал такого запаха, и он его «ударил» будто ток.
Девушка тоже молчала, ошеломленная его «электрическим» рукопожатием, но еще больше завороженная удивительной голубизной и глубиной его глаз. Маша глядела в них, как смотрят в озеро или море, и не могла оторваться. Никогда прежде ее не притягивали так чьи-либо глаза.
– Хочешь, я тебя на спасательном катере покатаю?! – наконец опомнившись, предложил Ваня.
– Хочу… – все еще глядя в его бездонные глаза, одними губами пролепетала девушка.
Месяц отдыха пролетел незаметно: море, пляж, катание на катере. Приближался день отъезда.
У Маши давно уже был куплен обратный билет, но ей совсем не хотелось думать об отъезде и, говорить об этом Ване. Теперь и море, и Ваня для нее слились воедино.
Почему-то сегодня, будто предчувствуя надвигающуюся разлуку, море немного штормило. Но Маша была смелой, иногда даже отчаянной, поэтому поплыла, не обращая внимания на довольно большие волны. Рядом с девушкой был и Ваня, он-то чувствовал себя в море как дельфин:
– Может быть, не будем сегодня далеко заплывать?! Шторм надвигается, чайки ходят по песку.. – предостерег он Машу.
– Испугался?! Я поплыву сама… – зачем-то стала дразнить его Маша.
– Нет, одну я тебя не отпущу… – ответил юноша.
– Тогда плывем, как всегда, до маяка и обратно! – подзадорила его девушка.
Доплыв до маяка, они очень устали и минут пять отдыхали на воде, цепляясь за его выступы.
Между тем небо становилось все темнее. Ваня понял: надвигается гроза.
– Плывем обратно… Быстрее! – скомандовал он.
– Я устала… – пролепетала девушка.
– Ничего, я буду тебе помогать, поддерживать… – ответил юноша и, действительно, видя, когда была нужно его помощь, подныривал и некоторое время плыл на спине с Машей, как дельфин, чтобы она могла отдохнуть.
Только «убежать» им от разыгравшегося шторма не удалось. Он застал их в море.
Маша совсем выбилась из сил и наглоталась воды. Ей уже казалось, что они никуда не плывут, а барахтаются на одном месте. Устал и Ваня, но виду не показывал. Напротив, он все чаще и чаще поддерживал Машу.
Но, увы! шторм усиливался…
– Попробуй перевернуться на спину… – прокричал Ваня, помогая обессилившей девушке.
Дальше Маша помнила все очень смутно: она только видела над собой волны, и чувствовала, Ваня тянет ее.
…Как она очутилась на берегу, Маша не помнила. Наверное, Ваня вытолкнул ее на песок.
Рядом никого не было, но Маша продолжала все еще на что-то надеяться, вглядываясь в море.
Волны улеглись. И девушке верилось, что вот-вот вынырнет Ваня, но этого почему-то не происходило.
Неожиданно Маше стало страшно от жуткой догадки, и она закричала так громко, как только могла:
– Ва-а-а-ня… Ваню-ю-ю-ша… Ро-о-о-дненький…
И тут… она увидела огромные глаза Вани, глаза почти на все море.
– Зачем ты… это сделал?! – чуть слышно прошептала девушка, опускаясь без сил на песок.
– Я подарил тебе глаза моря… – услышала она Ванин голос.
Маша оглянулась, надеясь его увидеть, но тщетно.
Только огромные «глаза моря» смотрели на нее.
* * *
Фото обложки «Сосны» автор Елена Ершова 2003 год.
Художественная графическая работа «Дедушка» (бумага А4, чёрный гель, 2003г.) автор Елена Ершова.