Елена Александр
Исключительная. Ашура
– Наши пути расходятся. Моя миссия начинается, я займусь этим немедленно.
– Исключено. Пока сознание Элис ещё живо, она пойдёт с нами. Ты не имеешь права разлучать нас с ней! – настаивал Дэвид.
Исключительная посмотрела на него, а затем на остальных. Она почувствовала, что они все ей дороги. Что-то незнакомое и греющее душу зарождалось внутри неё. И появилось то чувство жалости, которого она страшилась, но смертная девушка была дорога для них, и, если резко забрать её у них, они будут страдать. Но разве это должно её волновать? Чувства каких-то смертных, которые вскоре погибнут? Но не только этот человек требует этого, но и сознание девушки, она желает пойти с ними и остаток своих дней провести с ними.
– Дэвид прав: пока ты окончательно не перевоплотилась и пока ещё сознание Элис живо, ты должна позволить нам хотя бы попрощаться с ней, – лояльно убеждала Маэса.
– Хорошо, будь по-вашему. Её сознание умрёт день на день, так что у меня ещё есть время, чтобы выполнить свою миссию. Я иду с вами.
Все вздохнули с облегчением.
– Итак, куда мы решили пойти? – спросила Маэса.
– К Пассифею, – ответил Дэвид.
Маэса оглядела окружающих, её взгляд остановился на Мерене и демоне. Она подумала: «Эти два существа опасны. Возможно, не стоит приводить их на Землю, тем более к Пассифею». – Дэвид, я не уверена, что демона и Мерену стоит брать с собой, – тихо сказала Маэса парню.
– А демон и не пойдёт с вами, – произнёс Варро, услышав слова Древней.
– И демон, и Равновесие пойдут с нами, – уверенно заявила Элис, и все усмехнулись.
– Ты с ума сошла? Я ни за что не пойду с вами, мы враги! – воспротивилась Мерена.
– Отныне Равновесие – не враг, – заявила Элис.
– Элис, ты уверена? Эта парочка опасна, – сказал Дэвид.
– Не опаснее Древних, – заявила Элис, и Маэса слегка обиделась.
– Исключено, я с вами никуда не пойду, – сопротивлялась Мерена.
– Твоего желания никто не спрашивает. Равновесие, ты будешь рядом с нами.
– Ты ли меня заставишь?
– Заставлять не придётся. Ты пойдёшь добровольно.
– Да неужели? С чего это?
– Я выпущу вторую личность из клетки.
Мерена смолкла, услышав это. У остальных округлились глаза на заявление Исключительной.
– Элис, ты можешь вытащить Селену наружу? – удивилась Маэса.
– Элис не может, но я могу.
– Сестра, освободи её, – просил Дэвид, обрадовавшись таким фактам.
– Всему своё время. Ведь тёмная личность не противится и добровольно идёт с нами, – говорила Исключительная, глядя на Мерену.
– А почему бы и нет? Я на Земле ещё не была, неплохо было бы оглядеться. Да и с вашим стариком я не прочь познакомиться, – заговорила Мерена по-другому. Выбора у неё не было.
А вот Маэса обиделась на Элис за это. Она совсем не понимала эту Исключительную: «Зачем ей сдалось Равновесие в облике Тёмного? Да и демон, зачем он нужен? Он столько вреда принёс Элис».
– Ну, я-то с вами точно не пойду, даже не уговаривайте, – развёл руками Варро.
– Сестра, я согласен со всеми: зачем нам этот демон? Пусть отравляется в свой мир, от него у нас только проблемы.
– Демон пойдёт с нами, это точка.
Такое заявление удивило Варро. Конечно, он не мог потерпеть, что им управляют. Но то, как настаивает Исключительная на том, чтобы он пошёл с ними, намекало демону на взаимную симпатию со стороны Элис. Возможно, пролистывая воспоминания Элис, Исключительная желает, чтобы и он был рядом с ней в последние её часы жизни. Он не безразличен ей.
– Не понимаю, зачем он нужен? – противился Дэвид.
Как бы Варро ни сопротивлялся и ни возражал, он сам хотел пойти с ними. Он должен был защищать Элис, пока она существует. И слова его матери постоянно звучали в его голове: «В будущем ты изменишь представление о демонах». Возможно, это будущее уже наступает, а значит, он должен быть с ними. – Я пойду, – согласился он.
– Пусть идёт, но давайте уйдём отсюда, – вмешался Саймон.
– Парень прав, нам нужно уходить, – поддержала его Маэса, которая была сердита. – Вас пятеро, мне придётся переместить вас в два захода.
– Не стоит, – остановила её Исключительная и щёлкнула пальцами.
Через долю секунды они все стояли у порога одинокого дома в горах, где жил Пассифей. Всё больше всех удивляли способности Элис. Мало кто может телепортироваться без портала за долю секунды, да ещё и не зная, куда идти. Хотя они не знали этого существа и его силы, им предстояло узнать всё в будущем.
Открылась дверь, и на пороге появился удивлённый Пассифей. Он уставился на прибывших гостей. Старик был озадачен увидеть рядом со своими друзьями Равновесие и демона, которые причинили им столько неприятностей. И, конечно, он сразу заметил изменения в Элис: её жёлтые глаза и безэмоциональное лицо, словно это была не она. А главное, что его удивило – они с Аррианом стояли поодаль друг от друга. Это не могло не расстраивать. Пассифей помнил, что Арриан вне себя, но он надеялся, что Элис удастся вернуть ему память и развеять чары Мерены. Но сейчас получалось, что и Элис была заворожена.
Следом в проёме появился Габриэль, который не менее удивлённо уставился на гостей. Увидев Арриана, он вздохнул с облегчением, ведь тот был жив – это главное. А после он увидел Мерену и озадачился. «А ей что здесь нужно? Почему она пришла вместе с ними? Разве она не враг? Что случилось?»
Глава 2
Толчки от землетрясения ощутил и Пассифей. Он сразу понял, что это не просто землетрясение, а что-то другое, угрожающее всему миру. Старик без лишних вопросов принял у себя всех: и демона, и Мерену. Он понял, что эти существа находятся рядом с его друзьями не просто так. Это означало, что его подозрения были верны: Земле угрожает опасность вселенского масштаба, и этот враг опасен как для тёмных, так и для светлых душ.
Габриэль, конечно, смотрел косо на демона и Мерену. Он не мог смириться с тем, что произошло с ним и Аррианом, но понимал, что надвигающаяся опасность сплотит всех, даже самых злобных врагов.
Все расположились в небольшой гостиной Пассифея. Старик заметил изменения в каждом из своих друзей, а главное, он увидел, что Аттиона и Суллы нет. По подавленным лицам Маэсы и Саймона он понимал, что с ними случилось что-то страшное. Пассифей много лет знает Маэсу, но никогда не видел её в таком состоянии: она была убита горем. Ему было неловко поднимать эту тему и травмировать их ещё больше, но он должен был понять, что произошло с ними на Кшатрии.
– Друзья, Маэса, я не вижу Аттиона. Разве он не пошёл с вами? – всё же решился спросить старик.
Маэса подняла на Пассифея взгляд, полный горечи. Ей было трудно рассказать ему о случившемся, а тем более произнести слова: «Аттиона больше нет»; «он мёртв»; «мой любимый – мёртв». Вспомнив о смерти возлюбленного, её сердце наполнилось яростью, а глаза загорелись огнём. Маэса бросила суровый взгляд на Мерену.
– Аттиона больше нет с нами, Пассифей, – начал Дэвид.
– Как и Суллы, – добавил Саймон.
– Объясните, что означают ваши слова? Неужели с ними произошла беда?
– Да, Аттион и Сулла… погибли, – опустив глаза, произнёс Дэвид.
Старик снова посмотрел на Маэсу, из глаз которой вот-вот готовы были пролиться слёзы.
– Я не могу в это поверить. Они были великими воинами. Как всё произошло?
Все искоса смотрели на Мерену. Ведь именно она убила дорогих им людей. Они были готовы разорвать её прямо здесь и сейчас, но их останавливали два фактора. Во-первых, внутри Мерены находилась ни в чём не повинная Селена. А во-вторых, ведьма, по воле Элис, находилась в их команде, и Элис не позволила бы никому навредить ей.
Напряжение между ними было огромным. Воздух раскалялся от гнева и раздражения. Присутствие Мерены напрягало всех. Она напоминала об ужасных событиях, в которые был втянут каждый из них. Никто не знал, как реагировать на неё, как смотреть ей в глаза, как говорить с ней. Желание отомстить ей было слишком велико. Оно обволакивало разум и сеяло мысли о расправе. Однако, вспоминая о Селене, они заставляли гнев внутри стихать, понимая, что ещё не время. И всё же, несмотря на возникшие обстоятельства, Мерена была врагом, и они все должны были быть начеку.
Вопрос Пассифея оказался невероятно сложным, и никто не решался вновь к нему возвращаться. Однако по неприязненным взглядам в сторону Мерены Пассифей понял, что именно она стала причиной трагических событий и убила двух воинов.
Мерена, высоко подняв голову, призналась: – Я их убила!
Маэса с усмешкой посмотрела на неё, и в её руке появилось копьё.
Пассифей покачал головой и сказал: – Это было очевидно.
Габриэль задался вопросами: – Почему эта ведьма здесь? Почему наш враг сейчас спокойно сидит среди нас? Она принесла столько горя, а теперь выясняется, что она убила ваших друзей.
– Кто заговорил? Когда я не увидела тебя среди твоих братьев, примчавшихся на Кшатрию, я подумала: «С Габриэлем явно что-то случилось, ведь эта четвёрка неразлучна». Я надеялась, что ты мёртв. Даже обрадовалась. Но оказывается, ты отсиживаешься на Земле. Я сразу подумала: «Странно это». А потом я принюхалась к тебе… и знаешь, я не почувствовала в тебе этого мерзкого запаха пернатых, но зато явно чувствуется дух смертного. Не пойму: ты стал смертным? Ты человек? Что же случилось с тобой, Габриэль? Какие преступления ты совершил, если получил такое наказание?
– Не твоё дело, ведьма. Почему вы молчите? Ответьте мне: почему она здесь? – обратился ко всем Габриэль. Он посмотрел на Арриана, но тот словно пребывал в каком-то ступоре и смотрел на архангела чужими глазами, в которых была пустота.
– Так пожелала Элис, – ответил ему Саймон, и все обратили свой взор на девушку.
– Так пожелала Я, а не Элис, – поправила парня Исключительная.
– Кто ты? Что значат её слова? – удивился Пассифей.
– Что значат её слова, Арриан? Перед нами не смертная? – обратился Габриэль к своему ангелу, но Арриан только посмотрел на него и, не ответив, перевёл свой взгляд на Элис.
– Я та, чьё имя нельзя упоминать. Я та, с кем нельзя разговаривать. Я та, на кого даже смотреть нельзя.
– И всё же ты сейчас здесь, рядом с нами. И мы смотрим на тебя и говорим с тобой. И раз ты мой гость, я желаю знать твоё имя, – сказал старик.
– Она называет себя «Исключительная», – разъяснил Дэвид.
– Исключительная? Никогда не слышал о таком существе, – удивился Габриэль.
– И кто же ты, Исключительная? – спросил Пассифей.
– А разве ты не знаешь? Ты тот, кому известно всё, – загадочно произнесла Исключительная.
– Не всё, о тебе мне неизвестно, – изумился старик.
– Лукавишь ты, старик? Мне известен твой истинный лик, ты скрываешь своё эго, не хочешь, чтобы знали они.
– Старик, про что она говорит? – спросил Дэвид у него. – Ты не тот, за кого себя выдаёшь?
– Не знаю, о чём говорит эта девушка, но я всегда был Пассифеем, смертным человеком… А что это было за землетрясение?
– Архангелы сказали, что рухнули какие-то врата и на свободу вырвались существа, которые представляют угрозу для всех, – ответил ему Дэвид.
– Врата? Малака? Неужели врата взломаны и левиафаны вышли наружу? – испуганно произнёс Габриэль.
– Ты сказал «левиафаны», Габриэль? – переспросил Пассифей.
– Да, мы с братьями всегда знали, что врата Малаки рано или поздно будут взломаны и эти существа выйдут на свободу. Если это так, то всем нам грозит опасность.
– Дэвид, Михаил же сказал: «Врата не были разрушены», – поправил его Саймон.
– Так были разрушены врата или нет? – спросил Габриэль.
– Нет, врата Малаки целы, – ответил демон. – Михаил отправился туда, чтобы убедиться. Врата не взломаны, а те существа, которые вышли, – это не левиафаны.
– Но тогда кто же это был, Михаил рассказал вам?
– Нет, он не знает. Архангел обошёл все нижние миры, но не обнаружил никаких признаков чего-то зловещего, способного на такое, – объяснял демон.
– Но что-то надвигается, я это чувствую, – задумчиво произнёс «падший архангел».
– Ты ещё можешь чувствовать, Габриэль? – не унималась Мерена, которая не упускала возможности покритиковать кого-либо из присутствующих.
– Прекрати, Мерена! – не выдержала Маэса. – Если ты с нами, это не значит, что ты можешь вести себя так свободно. Не смей раскрывать свой рот! Не говори ни слова. А было бы лучше, если бы ты ушла в другую комнату.
– Тебе неприятно моё общество?
Мерзкий голос Мерены был неприятен Маэсе, и с каждым её словом напряжение в душе Древней росло. Наконец, после очередной колкости, оно достигло предела, и Маэса не выдержала. Она набросилась на Мерену, забыв о своём статусе. Однако Мерена одним жестом отбросила Маэсу прочь. Та отлетела в сторону и упала на журнальный столик, разбив его и весь антиквариат, который на нём стоял.
Все присутствующие вскочили со своих мест. Они были готовы атаковать Мерену, только Исключительная оставалась неподвижной. Происходящее не вызвало у неё никаких эмоций. Она даже не шевелила головой, только её взгляд скользил от одного участника конфликта к другому. В этот момент её заинтересовали не сами участники драки, а их эмоции. Каждый из них испытывал что-то своё: кто-то пылал гневом и злостью, кто-то был окутан печалью, а в ком-то теплилась любовь. Это чувство отличалось от остальных своей яркостью и спокойствием.
Исключительная перевела свой взгляд на того, кто излучал эти эмоции. Это был Арриан. Он не участвовал в драке, но его взгляд был направлен на Исключительную. И снова приятная истома прокатилась по её телу. Она почувствовала своё сердце и услышала звук, разносящийся внутри. Арриан, смотря на Исключительную, испытывал подобные чувства. Он чувствовал эти эмоции только к ней, но не понимал их.
Все эти мысли, чувства и разговоры отвлекали Исключительную от её задания. Она не хотела, чтобы её втягивали в их жизни, но что-то странное происходило с ней. Она была заинтригована, вникая в подробности жизни каждого из них. Наравне с этим она проживала все их эмоции, которые заставляли её испытывать угнетение, душевную боль, ненависть, гнев и любовь. Как ни странно, ей было интересно прожить каждую их жизнь. Однако она понимала, что теряет над собой контроль и отвлекается на жизненные трудности смертных. Это огорчало её. Она чувствовала, что своим поведением и любопытством предаёт своего Создателя.
В голове было слишком много чужих мыслей и голосов, они закрывали ей канал. Она не слышала тех, ради кого появилась здесь. Ей нужна была тишина, чтобы уединиться и прислушаться. Она должна была обследовать обстановку и осознать своё задание, а затем приступить к его выполнению.
– Ах ты мерзкая тварь, как ты посмела? – поднявшись, начала Маэса. Крепко сжимая в руке копьё, она встала в позу «готовая напасть на Мерену». Горе и тоска по Аттиону задурманивали разум Древней: она забывала, что внутри ведьмы находится Селена, что она может причинить ей боль.
– Маэса, не делай этого! – испугался Дэвид. – Вспомни про Селену, ты убьёшь и её.
– Не переживай, Дэвид, Древней не под силу навредить нам с Селеной, – «успокаивала» его Мерена.
– Привести с собой эту ведьму было ошибкой. Зачем вы её притащили сюда? – возмущался Габриэль.
– Мерена, раз уж ты здесь, то не смей использовать свои силы, – сказал старик, стукнув костылём по полу.
– Старик, я и не собиралась. Это ты скажи Древней, чтобы та не распускала руки и не злила меня. Моя душа горит адским пламенем, мне сложно себя сдерживать.
– Ведьма, то, что ты совершила, непростительно: ты убила Аттиона и ответишь за это, не сомневайся. Сейчас ты с нами, но вскоре, когда всё закончится, я убью тебя. Я обещаю, – угрожала Маэса.
– Вскоре? По-твоему, ты скоро разделаешься с этими тварями? Ты правда думаешь, что сможешь выжить? – ухмылялась Мерена.
– Кто бы из нас ни выжил, он убьёт тебя, знай это, – заявил Саймон.
– Ну уж, конечно. Не стройте иллюзий, ни одному из вас… – Мерена замолчала, остановившись взглядом на Элис, – …кроме неё, не справиться со мной. Я одной мыслью могу стереть вас с лица земли.
Неожиданно Исключительная встала, она притянула к себе Мерену и дотронулась до её лба. – Я забираю твою силу на время, чтобы ты никому не навредила. А когда придёт твой час, я перевоплощу тебя.
– Не смей забирать мою силу! – Мерена попыталась вырваться из рук Исключительной, но она была обездвижена.
– Эта сила не принадлежит тебе.
– Я Равновесие – это моя сила. Ты не имеешь права отнимать её у меня.
– Отныне, – Исключительная обратилась к присутствующим, – никто не будет враждовать. Тёмная Мерена больше не причинит вам вреда. А вы… – Элис посмотрела на Маэсу, – …должны помнить, кто внутри неё. Убьёте тёмное начало – погибнет и светлое.
– Ты ведь можешь вернуть Селену, почему не возвращаешь её? – спросил Дэвид.
– Потому что каждый из вас испытывает к ней определённые чувства, которые будут отвлекать вас и её, – объяснила Исключительная.
– Это несправедливо! Моя принцесса ни в чём не виновата. Эта ведьма заперла её внутри себя много веков назад. Элис, прошу тебя, освободи Селену и выпусти её из темницы, – с мольбой в голосе произнесла Маэса, взяв Исключительную за руки.
Этот жест удивил Исключительную. Она ощутила новые эмоции – дружеские.
– Сестра, Маэса права: девушку нужно освободить. Она слишком долго страдала, – поддерживал Дэвид Маэсу.
– Нет, ещё не время. Вскоре я перевоплощу Равновесие, и не будет больше Мерены и Селены, они будут едины.
– Что это значит? Как мы можем стать едины с этой простушкой? – возмутилась Мерена.
– Тебе лучше помалкивать, иначе я погружу тебя в сон до часа икс.
Мерена с нарастающим страхом в глазах посмотрела на Исключительную.
– А ты это можешь? – «ухватившись» за её слова, спросил Саймон.
– Могу.
– Так заставь её спать.
– Нет.
Исключительная развернулась и пошла к двери, изумив всех.
– Элис, куда это ты? – насторожился Дэвид.
– Здесь слишком громко, мне нужна тишина.
– Ты никуда не пойдёшь. Всех нас собрала вместе, а сама хочешь исчезнуть? – больше всех возмущалась Мерена, и на это были причины. Исключительная – её защитник, неизвестно, что у них на уме, на что способен старик.
– Я не исчезаю, я отправляюсь в тишину. Мне нужно собраться с мыслями, я должна окунуться в высший разум.
– Элис, и куда ты пойдёшь? Отправишься в другой мир? – поинтересовался Пассифей.
– Я думала об этом, но на этих горах я найду тот покой, что нужен мне.
– Ты серьёзно, сестра, отправишься в горы? Они слишком высокие. А если с тобой что-то случится? – беспокоился Дэвид.
– Человек, ты забыл, кто я? Эти горы не опасны для меня.
– Но зачем идти так далеко? У Пассифея есть ещё комнаты, уединись в них, – настаивал Дэвид.
– Они не заглушат ваши голоса и мысли, – ответила Исключительная.
– Мысли? Ты умеешь читать мысли? – удивился Дэвид.
– Конечно.
Этот факт озадачил всех. В их головах с появлением этого существа появилось множество разных мыслей – ужасных, отвратительных и раскрывающих тайны. Например, Варро, который постоянно думал об Элис и испытывал к ней сильные чувства.
Исключительная открыла дверь, и к ней подошёл Арриан.
– Я иду с тобой. Я буду защищать тебя.
Исключительная обернулась: – Ты останешься здесь.
– Я не хочу отпускать тебя одну, – настаивал ангел.
– Ты отпустишь. Твои эмоции слишком сильно влияют на прежнее сознание. Ты останешься здесь, – сказала Исключительная и посмотрела на Габриэля. – Тебе нужно поговорить со своим наставником.
Арриан тоже посмотрел на падшего архангела. В его глазах была отцовская любовь и забота. В отличие от других архангелов, которых Арриан видел на Кшатрии, этот был настроен дружелюбно. Он переживал за Арриана и огорчался, видя его в таком состоянии. Возможно, в прошлом у них были родственные связи или они были близки. Арриан не помнил ни Габриэля, ни свою прежнюю жизнь и не хотел говорить с архангелом, чтобы тот, как и Элис, не всколыхнул его душу и не вызвал болезненные эмоции. Он не мог справиться с тем, что испытывал к Элис, а новые эмоции и воспоминания могли сломать его. Как ему признаться в своих грехах? Как сознаться в убийстве ангела? Для Арриана сейчас было лучше пойти с Элис. – Я не буду тебе мешать, я буду рядом.
– Ангел, ты должен остаться здесь. Скоро твои страдания закончатся, и ты вспомнишь прошлую жизнь.
– Если я вспомню, то мои страдания усилятся.
– Ты прав. Ты будешь страдать от своих деяний, но ты вспомнишь, кто ты и кто все те, кто окружает тебя.
– И кто ты. – Арриан дотронулся до её руки.
Исключительная посмотрела на руку ангела. – Её уже нет, – она убрала свою руку и вышла за дверь.
– Я хочу, чтобы вы рассказали мне всё, что с вами произошло на Кшатрии, – сказал старик.
– Вы знаете, я, пожалуй, соглашусь со смертным: нам сейчас нужно держаться на расстоянии, – начала Мерена, мечтавшая ускользнуть от них.
– Ты никуда не выйдешь из этого дома! – грозно сказал ей Дэвид.
– Тише, смертный, успокойся. Я не собираюсь выходить из этого дома, я просто удалюсь в другую комнату.
Мерена посмотрела на Пассифея.
– В конце коридора есть комната, я ей не пользуюсь, можешь обосноваться там, – сказал Пассифей.
– Отлично.
Мерена ушла. Присутствующие косо посмотрели на Варро, желая, чтобы тот тоже ушёл.
– Я не уверена, что смогу долго сдерживать себя в руках: мне так хочется расправиться с этой ведьмой, – сказала Маэса, сжав кулаки.
– Сейчас не время. Ты слышала Элис: убив её, мы убьём и Селену, – напомнил Древней Дэвид.
– Элис ли? – усмехнулся Саймон. – Это уже не Элис.
– Элис всё ещё внутри… – Дэвид даже слышать не хотел о гибели своей сестры.
– Это и есть Элис, – очередной раз Варро пытался донести до них. – Исключительная – это и есть Элис. Сознание Исключительной спало, а, пробудившись, заблокировало ту часть сознания, что бодрствовала, а вместе с ней и воспоминания. Но она не полностью трансформировалась, поэтому грань между ними хрупка. Сознание и воспоминания той Элис, что нам знакома, иногда проглядывают.
– Нет, я уверен, они две разные личности, как Равновесие, – для Дэвида было сложно воспринимать слова демона.
– Хм, глупцы, – усмехнулся демон.
– Глупцы? А тебе откуда это знать? – с явным пренебрежением к демону спросила Маэса.
– Из всех вас я больше знаю об Исключительном, – ответил демон.
– И что же ты знаешь? – спросил Пассифей.
– Эти существа – одни из самых древних в нашей Вселенной. Если Равновесие – это Оружие Бога, то Исключительный – Оружие Абсолюта.
– Что ещё за «Абсолют»? – удивился Дэвид.
– «Начало», он же Исток, он тот, кто создал Бога.
– Выходит, он главнее Бога? – Дэвид не верил в правдивость слов демона.
– Он и есть Бог, – пояснил Пассифей.
– Ничего не понимаю.
– Бог – это его воплощение, одно из.
– Ладно, для меня это всё тёмный лес. Рассказывай дальше про этих Исключительных, – обратился Дэвид к Варро.
– Одни из первых существ, которых создал Бог, были левиафаны. Примитивные создания. Габриэль вам о них может много поведать, они очень хорошо знакомы ангелам и архангелам, – продолжал свой рассказ Варро.
– Демон говорит правду: они одни из самых древних существ. Не понимаю, как они связаны с этой историей? – подтвердил Габриэль.
– Всё началось с прямого вмешательства Бога, – начал свой рассказ демон. – После создания архангелов и ангелов, Бог наделил их разумом и своим подобием. Он так полюбил своих новых созданий, что проводил с ними всё своё время. Левиафаны, однако, почувствовали ревность к Отцу и возненавидели ангелов и архангелов. Они задумали расправиться с ними, чтобы снова занять главное место возле Бога. Они восстали против Него, напали на ангелов и архангелов, и вокруг воцарился хаос. Я всё правильно говорю, Габриэль?
– Да, – ответил Габриэль.
– Может быть, ты продолжишь эту историю? – поинтересовался демон.
Габриэль задумался, а затем сказал: – Здесь нечего продолжать. Эти монстры уничтожили огромное количество ангелов и архангелов, и Бог не мог оставить это безнаказанным. Он упрятал их в мире под названием Малака, поставил гигантские врата и запечатал их.
Демон рассмеялся: – Так думали и думают все, но на самом деле всё иначе. Бесчинства левиафанов дошли до Абсолюта, и он потребовал Бога немедленно уничтожить их всех. Но они были первенцами Бога, и Он не мог уничтожить их. Он мешкал. Абсолют не терпит промедления, и тогда он создал первого Исключительного, которому приказал уничтожить расу левиафанов, всех до последнего. Исключительный выполнял свой приказ на славу: одного за другим он истреблял левиафанов. Но Бог страдал, Он не мог позволить умереть всем Его детям. Он призвал к себе Исключительного и рассказал о Своих детях. Он попросил сохранить некоторым жизнь – тем, кто не участвовал в бойне и был самым смирным. Исключительный согласился, не подозревая, что нарушает приказ своего Создателя, за который он горько заплатит. Он создал мир Малаку, в который запрятал левиафанов, и установил гигантские врата, запечатав их снаружи и внутри.
– Здесь ты не прав, демон: существу ниже ранга Бога не под силу создать целый мир, – сказал Габриэль.
– Я знаю это наверняка, – ответил демон.
– Интересно, откуда демону знать это? – Габриэль заинтересовался этим знанием.
– Существуют скрижали, где поведано об этих существах, – ответил демон.
– Что за скрижали? – заинтересовался Саймон.
– Три древние скрижали, – пояснил демон. – В одной из них говорится об этом.
– Мне кажется, этот демон всем нам лжёт, – сказал Габриэль, зная натуру демонов.
– И зачем мне это? Не хочешь – можешь мне не верить, архангел. А, прости, ты же теперь не архангел.
– Проклятый демон, пусть я и не архангел, но я доберусь до тебя, – ответил Габриэль.
– Не сомневаюсь, – усмехнулся демон.
– Габриэль, пусть он расскажет, нужно выяснить, что за существо вселилось в мою сестру, – сказал Дэвид. – Демон, рассказывай дальше.
– У меня вообще-то есть имя.
– Знаю, – ответил Дэвид. – Мы слушаем тебя.
– Ну ладно. Исключительный запечатал левиафанов в Малаке и в ту же секунду был призван Абсолютом, который уже знал о его проступке. Исключительный нарушил своё задание: он должен был убить всех, до последнего, но он ослушался, поэтому понёс наказание. Абсолют наказал его.
– И чем же? – спросил Саймон.
– Одиночеством, – ответил демон. – Исключительный всегда будет один, не будет расы Исключительных. Он будет приходить лишь тогда, когда понадобятся его услуги. Выполнив их, он уйдёт.
– И что это за услуги такие? – поинтересовался Дэвид.
– Уничтожение рас, – ответил демон.
– Хочешь сказать, что Исключительный пришёл, чтобы уничтожить какую-то расу? – спросил Габриэль.
– Вероятно, тех существ, что вырвались наружу, – ответил демон. – Мне кажется, это его задание. Вскоре мы узнаем.
– Ладно, а что значит «выполнив их, он уйдёт»? Куда он уйдёт? – спросил Дэвид.
– Я не знаю, смертный, об этом ничего не говорится. Это наказание было не единственным: Абсолют сделал так, чтобы об их расе не узнал никто. Все сведения будут вычёркиваться из истории.
– Но ты же пару минут назад сказал, что узнал об этом из скрижалей, – напомнил ему Габриэль.
– Так и есть, но там не упоминается именно Исключительный. Там говорится о древнем существе.
– Как интересно, и где эти скрижали? – спросил Пассифей.
Демон замолчал, он, конечно, знал, где они находятся, вот только рассказывать об этом не хотел.
– В чём дело, демон, почему ты замолчал? – спросил Дэвид.
– Нынешнее местонахождение скрижалей мне неизвестно, – ответил демон.
– Он лжёт, – сказала Маэса. – Он прекрасно знает, где они.
– Пожалуй, я, как и Мерена, удалюсь, – заявил демон.
– Ага, беги, демон, от ответа, беги, – с укором сказала Маэса.
– Ты можешь обосноваться в моей комнате, – предложил ему Пассифей.
– О нет, старик, я пойду в свой мир, – ответил демон.
– О чём ты? Элис сказала всем быть вместе, – запротестовал Дэвид.
– Не Элис это сказала, а Исключительная.
– Если бы Элис так сказала, ты бы остался! – неожиданно заявил Арриан, удивив всех.
Демон медленно, прожигая Арриана взглядом, приблизился к нему и сказал: – Ангел, язык прорезался? Послушай: если бы это сказала Элис, если бы именно она пожелала, чтобы я был рядом с вами, я остался бы, но это не Элис, тем более, она сама сбежала. А у меня слишком много дел, да ещё нужно выяснить, кто выбрался наружу и какая от них угроза.
Хоть Арриан и не мог разобраться в своих чувствах, но сейчас, слыша демона, он почувствовал, что Элис небезразлична ему. Вероятно, демон испытывал к ней чувства, сравнимые с чувствами Арриана. Такое понимание не понравилось Арриану, он почувствовал, что этот демон – его соперник, что в его силах похитить Элис, забрать её внимание и чувства себе.
– Пусть идёт, – сказал Пассифей. – Варро прав: нужно узнать, с чем мы имеем дело. А после Элис призовёт его.
– Если вы считаете это правильным, пусть идёт, – согласился Дэвид. – Уходи.
Варро исчез.
– Расскажите, что произошло на Кшатрии? – попросил Пассифей, он хотел услышать о трагедии.
– Вас что именно интересует: пробуждение этих существ или наша борьба с Мереной? – спросил Дэвид.
– Пассифей! – заговорил Саймон.
– Да, Саймон!
– Я тоже хотел бы удалиться, отдохнуть. Я могу пройти в вашу комнату? – парню было совсем плохо, он был бледен, а глаза блестели от слёз.
Пассифей видел печаль в его глазах, видел, как тот страдает от потери любимой. – Саймон, ты можешь пройти в мой кабинет, если хочешь.
– Нет, я бы прилёг.
– Тогда иди в мою комнату.
Саймон, потупив свой взгляд, ушёл.
– Парню совсем худо, – заволновался старик.
– Да, его потеря велика, как и для всех нас. Саймон только обрёл любовь, и эта проклятая Мерена убила её, – сказал Дэвид.
– Расскажите, что произошло с вами на Кшатрии? – в очередной раз спросил старик.
– Если честно, много чего там произошло. То, что и вспоминать не хочется, – начал Дэвид.
– Я вас понимаю.
– Элис с Дэвидом Мерена захватила и посадила в тюрьму. Мы с Саймоном, с Суллой и с Аттионом пытались освободить их, но двоих сразу спасти было нереально. Мы освободили Элис и хотели немедленно вернуть её домой, но не успели. Арриан, – Маэса посмотрела на ангела, – помешал нам. Арриан опустил глаза, чувствуя вину. – Появилась Мерена, началась схватка… Она отправила Аттиона в Бездну.
– В Бездну? – ужаснулся Габриэль. – Мне очень жаль твоего друга, Маэса.
– Появились стражники, много стражников. Весь удар принял на себя Арриан, он принял сторону Элис, тем самым предал Мерену. Он стойко её защищал, ценой своей жизни.
Габриэль посмотрел на своего воспитанника, который тоже прибывал в потерянном состоянии.
– Им нужно было убить Элис, поэтому Саймон с Суллой попытались увести её, но их настигла Мерена. Она убила Суллу, жестоко расправилась с ней. Всё произошло у Саймона на глазах, это большая травма, навсегда оставит шрам в его душе, он не скоро отойдёт. Но перед смертью им удалось освободить Дэвида, который помог Арриану сражаться со стражниками.
