Через пару минут она как будто вспоминает что-то и рассказывает про лес, который раньше был на месте парка «Сокольники», где с соколами охотился еще Иван Грозный. Оказывается, что дрессировщиков этих птиц называли сокольниками. Позже на месте леса появились дачи, а потом – парк. В Сокольниках много разных архитектурных стилей – от конструктивизма до панельных многоэтажек, она говорит, что по пути в парк мы их увидим. Рассказывает про встречу с папой, который и познакомил маму со всеми этими фактами в парке таким же морозным декабрьским днем. Про то, каким он был. Я жадно ловлю каждое ее слово.
В этот момент твои зрачки расширяются и голубые глаза становятся карими, увлажняются, смотрят в одну точку. Я вижу, как ты по нему скучаешь. Я тоже очень хочу по нему скучать, но я его совсем не знаю. Поэтому просто внимательно смотрю на тебя и пытаюсь представить себе папу. Мне важно запомнить все, что ты рассказываешь про папу, не упустить ни одной детали. Почему-то вижу его в шляпе и длинном пальто, с кожаным кейсом в руках, с рыжей бородой и веснушками на лице. Хотя ты не раз говорила, что у него русые волосы, зеленые глаза, никогда не было ни усов, ни бороды. Мне кажется, он шумный, обаятельный и веселый. Представляю, как он смеется над твоими шутками и выражением лица, приобнимает и заглядывает в глаза, как покупает твои любимые пирожные, как злится, когда ты упрямишься или как тащит пакеты с продуктами. Я спрашиваю у мамы про пирожные, купит ли она их сегодня вечером. Она молчит.
Поезд останавливается в тоннеле. Машинист скороговоркой сообщает: «Уважаемые пассажиры, просьба сохранять спокойствие, поезд скоро отправится». Несмотря на предупреждение, сердце в такие моменты начинает биться чаще. Мы глубоко под землей, где-то вдалеке грохочут поезда с соседних линий, впереди и сзади – темнота. Даже пассажиры становятся тише, отрываются от телефонов и переглядываются. Их лица в напряжении. Маме вообще не страшно, она задумчиво смотрит перед собой. Мне кажется, что она даже не замечает вынужденную остановку.