Екатерина Оленева
Чародейка
Надежда мысленно, в видении проводила необходимую операцию.
***
Чувство было такое, будто она долго бежала. Легкие разрывались. Глаза заливало потом.
– Получилось!
Голос вроде Инары?
Ох уж, эта надоедливая вертлявая ведьмочка!
Ресницы не поднимались. Вот не поднимались – и все.
– Спи, храбрая, хорошая девочка. Спи. Тебе нужно выспаться.
Надежда почувствовала, как её погладили по голове, словно она действительно была маленькой девочкой. Потом укутали чем–то тёплым.
– Ммм, – только и смогла промычать она вместо благодарности перед тем, как провалить в сон.
***
– Не открывается она! Не открывается! Хоть мечом руби! Хоть магией твоей ядреной взрывай – один чёрт, не колыхнется. Попали! Сдохнем здесь с голоду и будем, в свою очередь, новых путничков поджидать.
Столь истерично в их импровизированной компании мог вопить только спасенный вчера от верной смерти Сурэй. В имидж воина–Сандара или Паркэса–лучника яростно обиженные тирады не вписывались.
Может, не стоило его спасать?
Сейчас бы удалось поспать подольше.
Надежда села, протирая со сна глаза.
Взгляд пробежался по огромной зале, со всех сторон оплетенной деревянными, истлевшими от времени, изъеденными жуками–короедами, лестницами. По пыльному полу были разбросаны труппы вчерашних врагов.
Преодолевая отвращение, не без любопытства она принялась их рассматривать.
Тела были красивы, но на лица невозможно было смотреть без содрогания. Казалось, будто вчерашних воинов привезли экспрессом прямо с острова доктора Моро.
– Кто они? – спросила Надежда у сидевшей по близости Антриды.
– Когда–то были метаморфами. А после Проклятия стали вуардами, слугами Тёмного Властелина.
Надежда так поняла, что вуарды – это местный аналог вурдалаков, управляемых каким-то супер-пупер-магом с сомнительными моральными принципами. Верность своей догадки уточнять она не стала. Всё равно ей без разницы.
Наверное, когда–то в этой зале было очень красиво? Свет, преломляясь через грани купола, рассеивался странным, причудливым образом.
Надежде почудилась, что по стенам движется тень огромного белого тигра.
Словно зачарованная, шагнула она на первую ступень убегающей вверх лестницы. Оттуда доносился приглушенный мелодичный радостный девичий смех.
– Эй! – окликнул её Антрида. – Ты куда?
Надежда вздрогнула, будто очнувшись, и смех мгновенно стих.
– Осторожней! – предупредила воительница. – Дому около тысячи лет. Даже древняя магия, на которой здесь замешено всё, успела выветриться.
Белые тигры пропали. Остались лишь пучки света, разбрызганные повсюду.
Рука непроизвольно отдернулась, отдаляясь от покореженных временем перил.
– Сандар и Паркэс пытаются отыскать выход, – голосом скучающего, готового раскапризничаться ребенка, проинформировала Инара.
– Чем впустую трепаться, постарайся сжечь этих красавцев, – раздражённо сказал Сурэй. – Чтобы нам не опасаться их воскрешения после заката солнца. Как–то не тянет сразиться с ними ещё разок.
Приблизительно спустя через четверть часа Сандар и Паркэс вернулись.
– Ну? Что там удалось найти? – спросила нетерпеливая Инара.
– Анфилады пустых комнат. Пыль. Ни живых, ни мертвых, – коротко отчитался Паркэс.
При свете дня Надежда получила возможность лучше рассмотреть своих спутников.
Паркэс походил на индейца, какими их в своём воображении когда-то в детстве представляла Надежда. С виду благородный, свободолюбивый, немного дикий. Длинные прямые волосы собраны в низкий хвост на затылке. Чёрные агатовые глазами настороженно и равнодушно взирают на мир из–под тяжелых век. Для завершения образа не хватало, разве, что перьев?
В общем и целом, юноша был хорош собой.
Физиономия Инары-ведьмочки напоминала лисью мордочку: остренький подбородок, остренький взгляд и востренький же, вздернутый носик. Создавалось впечатление чего–то вертлявого, непоседливого и едкого, словно уксусная кислота.
Положа руку на сердце, даже хорошенькой девушку назвать было можно с натяжкой.
Вообще лиса лисе рознь. Есть рыжеволосая красавица с округлым бочком. А есть серая, с клокастой шерстью и запавшим под рёбра от голода животом. Инаре второй потрет, к сожалению, аллегорически подходил больше.
Впрочем, она едва-едва вышла из того возраста, когда большинство девочек выглядят словно гадкие утята. Кроме того, слой грязи и походная одежда мало украшают даже записных красавиц.
Однако факт оставался фактом: худая, словно палка, вся из острых углов и подвижная, будто выдра, Инара в отсутствие нарядов и маленьких женских хитростей выглядела облезлой лисой и ни капельки не краше.
А вот Антрида могла с полным основанием считать себя красавицей.
Черты овального лица, несмотря на то, что мелкими их назвать было сложно, отличались гармоничностью и строгой пропорциональностью. Женщину будто рисовал уверенный карандаш талантливого художника.
Красота воительницы была особенной. Она не отличалась хищной грацией землянок начало XXI столетия. Не поражала взгляд изяществом и сахарной рафинированностью прошлых веков.
Сильная, высокая, ширококостная, но при этом стройная и гибкая, Антрида окутывала теплом, производила впечатление надежности и силы, как физической, так и духовной.
Сандар чем-то он напоминал статую Геркулеса. На коротковатых, мускулистых ногах держался широкоплечий мощный торс, увенчанный короткой шеей, которую не удержишь не в одном захвате. Состриженные под ерша светлые волосы резко контрастировали с темным от загара лицом. Вперед выделялись мясистый, крупный нос и упрямый подбородок. От уголков светлых глаз лучиками разбегались морщинки.
Сурэй как был проходимцем, так и выглядел. Среднего роста, худощавый, подвижный, точно канатный плясун, с тонким носом Скарамуша и широким узкогубым ртом Арлекина. Глаза–буравчики свидетельствовали о привычке казаться легкомысленным и одновременно примечать вокруг как можно больше.
Он напомнил Надежде актера Адриана Броди. Только в Сурэе не было и намека на ленивую меланхолию последнего.
Пока Надежда проводила этот внутренний анализ, пристально разглядывая каждого попутчика, те не оставляли попыток выбраться из ловушки.
– Окна высоко, – присвистнул Сурэй, закидывая голову. – Да и узкие они, точно кишки – не выберешься. Может быть, ещё разок попытаемся проломить дверь?
– Да пробовать уже устали! – раздраженно фыркнула Инара. – Мечами рубили, сферами кидались, и заклятия все, что помню, я уже применила. Не открывается она. Не от–кры–ва–ется! Сам же видел!
– Но что–то ведь делать надо?
– Вот и делай, раз такой умник!
–А почему бы тебе не попробовать? – обернулся Сурэй на Надежду. – Ты же у нас Чародейка? Счастливый Талисман? Вот и валяй – действуй!
– Попробуй, – поддержал его Сандар.
– Глупо, – сообщила Надежда, подходя к массивной, окованной металлом, двери.
Такую и динамитом сомнительно, чтобы удалось разнести.
Как только она взялась за массивную медную ручку в ушах раздалось странное эхо. Смолкающий, отдаляющийся мелодичный смех или подавленное женское рыдание?
– Джайна?
Низкий голос Антриды, вырвал Надежду из потока нахлынувших образов.
– Джайна! Ты в порядке?
Тряхнув головой, Надежда решительно толкнула дверь от себя.
Что–то бело–алое метнулось по углам. Оно вращалось, точно зонтик или юла все быстрее, быстрее, быстрее! И вот уже ослепительные лучи солнца прогоняют последние остатки мрака в помещении, а ветер студит щеки.
Мрачная зелень дикого проклятого леса на фоне темнеющего неба смотрелась картиной в рамке дверного проема.
Сердце сжалось. Что за чушь? Свет падал таким образом, что по стенам вновь скользила тень гибкой светлой кошки.
– Его Темное Величество, возглавляющее наше Светлое Королевство, Чархан Крылатый останется доволен, – осклабился Сурэй. – Без сомнения мы нашли её. То есть тебя, – подмигнул он Надежде. – Затребованную им Чародейку.
Мужчины вывели лошадей под уздцы, спеша покинуть Черный дом.
Надежда, проведя рукой по холодному камню, благодарно прошептала в пыльную мглу:
«Спасибо, что дал приют. И спасибо, что отпустил».
Дом в ответ грустно вздохнул, будто старик.
***
Странная компания продолжила путешествие.
Глава 6. Топь
Ближе к вечеру Надежда поняла – тело её спутников из камня, дух – тверже алмаза. А вот она не такая.
Болтаясь за спиной Светлого Паладина, как Надежда прозвала про себя Сандара, кусая губы, боясь разреветься или сказать нечто нецензурное, она неустанно возвращалась к мысли о том, что земляне–современники понятия не имеют о стоимости сокровищ, которыми обладают. Комфорт, сытость и безопасность: вот три кита, на которых держится человеческое благополучие.
Сейчас Надежда без раздумий согласилась бы отдать пять лет жизни, лишь бы вновь оказаться в условиях плохой экологии, в центре прогнившей капиталистической системы.
Отравиться пиццей! Запить суррогатным кофе! Воспользоваться душем! Вот оно – блаженство!
При мысли о душе Надежда с досады скрипнула зубами так, что Сандар тревожно обернулся:
– Всё в порядке?
Какой там –в порядке!?
Она мирилась с мыслью о том, что есть не придется, спать не придется. Что в любой момент напасть может такое, о ком ни в сказке сказать, ни пером написать.
Но быть грязной?!!!
Надежда хотела домой. Незамедлительно. Вот прямо сейчас попасть туда, в тусклый, размеренный уют. Туда, где с книжкой в руках о чужих приключениях можно с интересом читать, забравшись с ногами в кресло, укрывшись теплым пледом. В том мире глядя в окошко, сонно следят за наползающими с севера седыми тучами, не содрогаясь при мысли, что вот–вот припустит ливень.
– Гроза приближается, – озвучила Антрида её наблюдения.
– И что теперь? Быстренько отыщем домик наподобие вчерашнего? – ехидно поинтересовался Сурэй.
–Тьфу на тебя– по–кошачьи фыркнула Инара. – Три раза! И типун на язык в придачу.
– Домик? Хоть и такой как вчера? Да где ж его тут отыщешь? – тоскливо вздохнул Паркэс.
Надежда разделяла его огорчение.
Пришпорив коней, путники дали ходу.
Интересно, обитатели этого мира знакомы с насморком? Если нет, Надежда, судя по самочувствию, исправит это счастливое недоразумение, щедро поделившись бациллами.
Лес оборвался неожиданно, словно нить ножом обрезали.
Сумеречные высокие стволы вековых хемлоков и сосен расступились и впереди, под низким мглистым небом показалась бугристая поверхность. Кочка на кочке, разукрашенные разноцветным мхом.
Между островками влажно блестели ленточки воды.
– Райские топи? Кошмар на яву. Чтоб меня дикие осы покусали! – ругнулся Сурэй. – Им же, вроде как, севернее полагается быть?
– Злая магия, – изрекла Инара, чихнув.
Кажется, с насморком тут знакомы и без Надежды.
– Магия? Скорее всего мы просто отклонились от курса, – вздохнула Антрида.
Земля под ногами чавкала при каждом шаге и раскачивалась, грозясь разверзнуться.
– Здесь тоже водится нечисть? – опасливо озираясь по сторонам, поинтересовалась Надежда.
– До фига, – просветил её Сурэй – И даже больше.
– А она очень страшная?
– Внешний вид, ты ведь знаешь, не главное? – продолжал стебаться Сурэй. – Главное – душа. Но нечисть–то бездушная и да, Джайна, она очень страшная. А как иначе? Эти твари вечно голодные. Им ведь так редко попадается на зубок нечто розовое, мягкое, пухлое и вкусное. Наше появление для них великая радость.
– Это кто тут пухлый?! – возмутилась Инара. – Ты что ли?
– Боюсь, это в мой огород камешки, – вздохнула Надежда.
Звуки стихли все и разом. Краски резко полиняли. Такие «следы», чтобы там не утверждали материалисты, всегда остаются на местах, где некогда мучительно и долго страдали люди.
– Мёртвая зона, – поёжилась Инара.
– Не знаю, зона там, или нет, но какая–то пакость тут точно водится, – угрюмо отозвался Сурэй.
Все обратили вопрошающие взоры к Сандару, дожидаясь его распоряжений.
– Инара, необходимо либо найти, либо искусственно создать укрытие. Сгодится любой вход – хоть в могильник, хоть в курган. После захода солнца оставаться на открытой местности верная гибель.
– «Чёртовы окна» сгодятся? – предложила Инара.
– Я уже сказал: всё, что угодно. Действуй.
– Правильно, командующий, – кивнул Сурэй, иронично прищурившись. – Чем медленно издыхать от легочной лиходейки уж лучше так – чик–грыз, и нет тебя. «И печаль тебя не тронет в сём обиталище страстей», – процитировал насмешник какого–то местного поэта.
– Создавай свой искусственный лаз и будем спускаться. Гроза вот–вот начнется, – поддержала Сандара Антрида, обращаясь к Инаре.
– Лошадей взять с собой в «чертово окно» не получится, – предупредила Инара. – Нужно будет создать «карман», из которого их волки не достанут. Джайна, мне потребуется твоя помощь. Моей силы на всё не хватит.
– С радостью помогу. Но как? Я же ничего не умею?
– Мне не навыки нужны, а сила. Представь себя огромный замок. Представила? Условно – это наш мир. А теперь вообрази, что строишь длинный коридор, в конце которого потайная дверь.
– Представила, – кивнула Надежда. – Что дальше?
– Ход в потайную комнату открывается только из замка. Вернуться в комнату возможно при условии, что тот, кто остался, снова приведет механизм в действие. Поняла?
– Не очень, – честно призналась Надежда. – Но всё равно попробую. А если мы погибнем, что станет с лошадьми?
– Счастливо доживут жизнь в созданном «кармане». Может быть, даже размножатся, – ухмыльнулась Инара.
Усиливающиеся хлесткие порывы ветра торопили, не давая медлить. Инара протянула руки. Надежда замкнула круг.
Представлять двери и тоннели времени не хватило – между девушками сразу пробежала горячая, почти болезненная искра.
– Ого! – радостно охнула Инара. –Да в тебе силы больше, чем я думала!
Энергия, кипучая и яркая, заструилась по венам вместе с кровью, прося выхода.
Мрачные болота подернулись дымкой, а когда она разошлась, Надежда с восторгом увидела поле с перекатывающейся волнами пшеницей. Впечатление было такое, будто кто–то невидимый переключился с одного канала на другой в формате огромного 3D.
Открывшийся мир выглядел куда более уютным и симпатичным, чем тот, в котором они находились. Лошади, пересекая невидимую преграду, уходили от размытых туманов реальности в сочную, яркую явь искусственного «кармана».
Секунда. И счастливая картинка пропала. Небо вновь залилось серебром. Прогрохотал гром – гроза нагоняла путников.
– Инара, поторапливайся! – резче, чем обычно, рыкнул Сандар. – Времени нет.
– Я стараюсь, – огрызнулась девушка. – Не дави на меня!
Со стороны действия магички выглядели так, словно она потеряла в жижи ключи и теперь силилась отыскать их на ощупь.
– Быстрее, – в свою очередь поторопила Антрида.
Почти одновременно с первой ударной волной грозового фронта вверх полетели комья грязи, открывая проход в «чертово окно». Совсем как в сказке про волшебную лампу Аладдина в земле образовался проход с земляными ступенями.
– От души надеюсь, что лошадям уютнее, чем нам, – вздохнул Сурэй. – Там внизу темно и мокро, как в попе у ворлены.
– Откуда знаешь? – фыркнула Инара. – Иль бывать приходилось?
– Неоднократно. За сутки третий раз там. Жизнь, что и говорить, полна чудес, когда находишься рядом с воплощенным пророчеством.
Надежда задала себе вопрос: «Этот парень затыкается, ну хоть, когда-нибудь?».
Похоже только, когда спит.
Сандар первым вошел в открывшийся проход. За ним, по цепочке спускались Антрида, Надежда, Инара и Сурэй. Замыкал процессию Паркэс.
Инара снова пропела какое–то заклинание и точно лампочка в торшере, под низким потолком засветился шар.
Перстень на указательном пальце Надежды неожиданно мигнул и через секунду чавкающая жижа под их ногами сменилась твёрдым покрытием, больше всего напоминавшим бетон.
– Ты умеешь материализовать предметы? – удивлённо глянула Инара на Надежду.
– Я?! – изумилась Надежда в ответ. – Я здесь вообще не причем. Я ничего не делала.
– Наша Джайна скромница, – в тысячный раз хмыкнул Сурэй. – А то, что она предметы материализует? Ну так за тем, кто умеет изображать банальный «гром и молнию», отряды наёмников в Райский лес не гоняют.
Пространство напоминало землянку. Ни уютом, ни роскошью, ни даже безопасностью убежище не отличалось, но всё же давало возможность краткой передышки и защиту от ливня.
Поскольку кроме Надежды и Сурэя все остальные провели бессонную ночь и весьма динамичный денек, люди буквально валились с ног от усталости. Инара ещё даже не успела поставить защитный круг, а все уже растянулись на полу. Не прошло пяти минут, как содружество дружно засопело носом.
Сурэй остался сторожить. Надежда попыталась составить ему компанию.
– Я с тобой посторожу. Может, свет пригасить? – понизив голос до едва различимого шепота, поинтересовалась она.
– Ты уверена, что он при этом полностью не погаснет?
– Нет.
– Тогда лучше не пробуй. Не обученный маг это такая бяка! Что–то вроде взрывчатки рядом с огнем. В любом случае лучше резких движений не делать. А шарик? Светит себе и пусть светит. Насчет «сторожить»? Круг сам себе и страж, и охранник. Стоит появиться кому лишнему – оповестит и охранит куда лучше нас с тобой, красавица. У тебя волосы, судя по всему, под слоем пыли – светлые? – вне всякой логики закончился монолог.
– Это важно? Как–то в пророчестве оговаривается?
– Нет. Просто в краях, откуда я родом, блондинками становятся только после специальных заговоров. Посмотреть любопытно, но…брюнетки, это брюнетки. Он настоящие.
– Понимаю.
Надежда попыталась уснуть. Но сон не шел.
Повернувшись в очередной раз с боку на бок, она обнаружила, что Сурэй тоже бодрствует.
– Эй? – шёпотом позвала она.
– М-м?..
– Скажи, зачем вас за мной послали? И кто?
Она задавала этот вопрос Сандару, но вдруг на этот раз повезёт получить ответ?
– Король. Для чего ты ему потребовалась? Да разве ж я знаю? Сандар, может и в курсе. Мое–то дело, сторона. Приказывают, я повинуюсь.
Это Надежда уже слышала.
– Что же заставило тебя согласиться пойти в этот нечестивый рай? На героя, прости, ты непохож. Люди твоего типа, во всем, в первую очередь, ищут выгоду. Без обид, но ведь это правда?
– Без обид, – кивнул Сурэй, переворачиваясь на спину.
Забросив руки за голову, он какое–то время внимательно разглядывать потолок.
– Верёвка палача, – наконец, выдохнул он.
– Что, прости?..
– Верёвка палача заставила прийти сюда, – повторил Сурэй. – Я вор, Джайна. Хороший. Можно даже сказать профессионал и даже ещё немного лучше, потому что я азартен, черт возьми! Риск, игра, выигрыш – это жизнь, как я её понимаю. Но как бы быстр, нагл и удачлив ты не был, всегда найдется тот, кто быстрее, наглее и удачливее тебя. В моём случае это были королевские ищейки. А в застенках уже особо выбирать не приходилось: либо быстро, высоко и сразу либо вот так, как сейчас. «И мне предложили сыграть в игру, в которой шансы – три к одному», – с усмешкой продекламировал Сурэй. – Люди глупый скот. Вместо того, чтобы отделаться по–быстрому, я зачем–то решил затянуть агонию, вот и шастаю тут по болотам.
Надежда, приподнявшись, с любопытством разглядывала собеседника. В общем, несмотря на явные недостатки, он был ей симпатичен.
– А как ты додумался до карьеры вора и проходимца?
– Долгая история.
– Так пока никто никуда не торопится. Расскажи?
– Слушай. Жалко, что ли? Эх, жаль, курева нет!
Сурэй повернулся на правый бок, так, чтобы оказаться лицом к слушательнице.
– В юности меня воспитывали, как следопыта. Да тебе это ведь ни о чем не говорит? Я уже кажется упоминал, что родом из южных краев? Когда Дотерран (так звали Черного Архимага) отдал нашу деревню демонам, мне и старшему брату, Соуэю, удалось скрыться. Мать нас в лес послала, на охоту. Когда мы вернулись, деревня уже была проклята.
– Зачем же Дотерран отдал демонам деревню?
– Н–дя, девонька, если я тебе к истории и предыстории начну рассказывать, мы и к рассвету не закончим. Ну, значит так. После того, как Тьма стала сильнее Света, в большинстве городов князьями нарисовались Черные Жрецы. Чем Темная магия от Светлой отличается, сечешь?
– Нет.
– Светлая магия черпает силы у природы – земли, воды, огня, ветра.
– Из стихий, – кивнула Надежда.
– Ну, да. А Черная берёт её из людей. Либо кровь, либо эмоции, либо секс, а лучше всего и то, и другое, и третье. Тогда особенно действенное тёмное волшебство выходит. Принцип действия такой. Скажем, обращается глупышка с просьбой приворожить парня. Светлый прочтет заговор, благодаря которому парень на девке взгляд задержит раз–другой, а дальше уже от неё самой зависит, сумеет она его удержать или нет. Чёрный же маг привяжет накрепко, ничто его от зазнобы не оторвет. Даже если она сама плеваться и выдираться станет уйти уже не удастся. Только и плата в первом случае гораздо ниже. Это пример простенькой, любовной магии. А чем выше ставки, сама понимаешь, больше и плата.
Наш лорд воевать собрался. Вот и потребовались ему удача, сила да рать. Сытые, нажравшиеся людской кровушки, демоны, обеспечивали удачу, а мёртвая плоть бывших вассалов – продвижение в земли противника.
– И что? Выиграл войну ваш лорд?
– Выиграл, – мрачно кивнул Сурэй.
– А как же плата за грехи?
– Э, девонька! Плата за грехи идет в мирах, в которых господствует Свет. Мы же в Сумерках. Ещё немного и Тьма окончательно завладеет нашим миром. Таких, как моя деревня, на Ассиорте множество. Люди ещё кое–как сохраняют душу в Светлых землях, потому что лежат они за Синими Лесами. Лавина проклятых разбивается о магию Древних оборотнических кланов. Но магия метаморфов действует с каждым веком всё слабее. «Тень» удлиняется. Проснуться мне ворленой – ничто уже не способно изменить порядок. Быть Ассиорту проклятым окончательно, во веки веков. Увы!
– А с Сандаром вы как встретились? – задала новый вопрос Надежда.
– Да просто. Пришли они в тюрьму, сказали, что нужен проводник до Райского Леса. Если соглашусь, меня не повесят, пока не поймают в следующий раз. Так я и оказался в деле.
Больше они не разговаривали, хотя сон по–прежнему не шел.
Всё тело чесалось. Желание искупаться грозило обернуться навязчивой идеей. Плащ не грел. Мысль о том, что драгоценные ночные часы убегают, что завтра снова в седло и их ждут очередные превратности пути, оптимизму не добавляла.
Когда же Надежде все же удалось задремать, ей приснился кошмар.
Она оказалась в длинном узком коридоре, залитым тусклым синим светом.
В конце коридора стояла высокая человеческая фигура, заключенная в полупрозрачную ледяную глыбу.
Хищная кошка серебристого цвета возникла внезапно, бог весть откуда. Она ощерилась, изготовившись к нападению. Лапы её ударили не по Надежде, а по хрустальной глыбе, распространяя вязь расширяющихся трещин.
Тигрица прыгала снова и снова. От хищного рыка гремело в ушах…
– Вставайте!!! Вставайте, немедленно!
Очнувшись ото сна, Надежда поняла, что оглушительный рев отнюдь не являлся порождением кошмара. Подал сигнал охранный круг.
Товарищи успели подняться и теперь готовились отразить атаку очередного монстра.
– Это Змей из Триона! – истерично кричала Инара. – Ни один круг не способен его удержать. Нам конец!
Световой шар мигал, будто случились перебои с электричеством. Земля осыпалась черными струйками, предвещая неминуемый обвал.
– На выход! – рявкнул Сандар. – Живее!
– Но наверху нам тоже не выжить! – заорала ошалевшая с перепугу магичка. – Это – Райская топь! Сейчас ночь! Наверху – верная смерть!
– Смерть и там – и там. Что же нам делать? – пожал плечами спокойный Паркэс.
– Лучше смерь на земле, чем под землей! Открывайте вход, мать вашу! – заорал Сурэй.
Схватившись за руки, девушки наколдовали нечто вроде луча.
Через секунду–другую в круглое отверстие ворвались запахи дождя и болота.
Надежда, было, устремилась к выходу. Но вскоре поняла, что бежит в одиночестве. Обернувшись, она оказалась свидетелем странной картины.
Комната-землянка исчезла. Вернее, её заслонило нечто необъяснимое: над автомобилем ядовито-красного цвета, со свернутым, превращенным в груду железа, капотом, светился гигантский разукрашенный клоунский рот, одетый в медицинский халат.
После того, как погибли родители, Надежда всегда боялась машин. Боялась смерти пациентов. И боялась клоунов.
Но собранные вместе, страхи выглядели откровенно комичными.
Смех на всех подействовал, точно холодный душ. Очнувшись от транса, никто больше не тратил времени зря – все устремились к выходу.
Лица у друзей вытянулись.
– Ты действительно великая волшебница, – тихо заметил Паркэс. – Раз смогла не испугаться видений, посланных Змеем Триона.
– Просто Змей не понял моих страхов, – хихикнула Надежда. – Они из другого мира. Он их не переварил.
То ухая по пояс в жижу, то проваливаясь по колено в грязь, иногда и вовсе ползком, маленький отряд мужественно продвигался вперед, пока Паркэс не рухнул на землю.
Его правая нога скрылась в блестящем, отвратительно–сером, покрытом слизью, мешке. Антрида и Сандар поспешно содрали с ноги товарища странное нечто.
– Морфэн? – тревожно уточнила подоспевшая Инара.
– Он самый. Джайна! Иди сюда! – позвал Надежду Сандар. – Эта гнусь ядовита. Сумеешь нейтрализовать токсины?
– Вряд ли. Но попытаюсь.
Надежда закрыла глаза.
На сей раз попробовав представить, будто она швея.
Вот перед нею полотно из черно–белых ниток. Черные нитки – болезнь, яд, отрава. Белые – жизнь.
Секунда. Другая.
Придуманное видение стало четким, как картинка на мониторе. Выглядели нити страшно перепутанными.
– Джайна!!! – звал голос.
Но потерять картинку, значило потерять Паркэса.
Надежда расплетала нити, скрупулезно, будто золотую цепочку. Она забыла, где она и кто. Просто расплетала и расплетала нити, пока все черные червяки не исчезли, отделённые от белых.
– Вставай, в бога душу мать! – рычал Сандар.
Отвешенная по касательной оплеуха заставила Надежду широко распахнуть глаза.
Рывком Сандар зашвырнул её себе за спину, принимая атаку очередных любителей полакомиться человечиной на себя.
Если мертвецов в результате особо извращенного научного эксперимента скрестить с акулой, получится приблизительно то, что Надежда сейчас увидела перед собой: лысый череп, выпученные глаза, острый плавник на сутулой спине и длинные когти, венчающие трехпалые лапы–руки.
Почти порубленные в фарш, твари все равно продолжали нападать.
Антрида отбивалась из последних сил. У Паркэса закончились стрелы. Судя по движениям Сандара, Паладин Света держался только на упрямстве и неиссякаемой воле.
Одна Инара пока ухитрялась держать врага на расстоянии с помощью той самой прозрачной пленки, что прикрыла их от первой атаки нечисти в Черном доме.
Надежда снова закрыла глаза, погружаясь в выдуманную реальность. Каждая тварь – большой черный червяк. Словно нитки из полотна, их следует вытянуть, вытащить, выбросить.
И ещё раз.
И ещё.
До тех пор, пока в общем гобелене бытия не останется извивающихся точек.
***
– Джайна! Джайна!
Конвульсивная дрожь так сотрясала тело, что две пары рук, Сандара и Паркэса, с трудом её удерживали.
Осознав это, Джайна расслабилась и тело послушно вытянулось на траве.
Небо серело, предвещая восход солнца. А вместе с тем и безопасность.
– Все хорошо. Все будет хорошо, – гладила Надежду по слипшимся от грязи волосам Антрида.
– Они?.. – сквозь всхлипывания попыталась спросить Надежда. – Эта болотная гадость пропала?
– Они успокоены. Ты упокоила их. А теперь успокойся сама.
