Екатерина Оленева
Чародейка
Глава 3. Чужой мир
Стоило прийти в себя, как тошнота начала подкатывать к горлу. Голова кружилась, будто Надежда перекаталась на каруселях, а картины, всплывающие в памяти, были настолько дикими и нелепыми, что просто из ряда вон – белые тигры, безглазые дамы?
Видимо, кто–то из новых друзей-ролевиков подсыпал в чай травку.
Стоило Надежде открыть глаза, взгляд упёрся в полог палатки.
Хотя нет, палатки не передвигаются, а тут, судя по тряске, она лежит в кибитке и, согласно ощущениям, под ней квадратные колёса.
Над Надеждой склонилась хорошенькая черноглазая, черноволосая и чернобровая девушка.
– Очнулась! – возбужденно сказала она кому-то.
Кибитка остановилась.
Разошедшаяся ткань явила ещё одно, круглое и веснушчатое, лицо. На этот раз, для разнообразия, парня.
– Привет, – дружелюбно обратился он к Надежде. – Ты как?
– Не знаю, – неуверенно ответила она и, приподнявшись на локтях, попыталась сесть, окидывая девушку и парня взглядом.
В глаза прямо-таки бросалась их одежда, походящая на средневековую.
На парнишке была прилегающая куртка, подпоясанная на талии, с пуговицами спереди и короткие штаны, едва доходящие ему до колен. Стройные голени обтягивали полосатые гетры. На ногах – кожаные башмаки. Голову венчала небольшая конусообразная шляпа.
Девушке была одета в длинное прилегающее платье из грубой ткани, какой именно, Надежда определять затруднялась.
– Вы кто? – спросила она, переводя взгляд с одного лица на другое.
–Я – Рика, – представилась девушка. – А это, – она кивнула в сторону попутчика, – Сабуль.
– Где я?
Молодые люди переглянулись.
– В Райском лесу.
– Где?! – ужаснулась Надежда. – В Райском лесу? Вы что, хотите сказать, что я уже умерла?
Парнишка неопределённо пожал плечами:
– Пока нет. Но вопрос – надолго ли останешься живой? Здесь, как известно, только нежить и существует. Окажи любезность, скажи нам, сама-то кто такая будешь? И как сюда попала?
– Не знаю. Не понимаю.
Надежде не мешали откинуть полог.
Взгляду открылся лес нисколечко не похожий на названные кущи.
И уж точно ничем не напоминающий привычно–цивилизованный, прирученный, загаженный Подмосковный.
То была дремучая, тёмная, труднопроходимая чащоба. Узкую тропинку зажимали огромные узловатые деревья. С них рваной бахромой свисали лианы и мох. Пейзаж наводил на мысль о былинах и «мрачных муромских лесах».
– И это Райский лес? – недоумевала Надежда.
– Он самый, – кивком подтвердил Сабуль.
Всю жизнь Надежда играла по чётко прописанным правилам. Она свято верила, что если сложить два и два, то в итоге всегда получится четыре. И вот на глазах уверенность к незыблемости мира рассыпается словно карточный домик. Законы бытия вышли из-под контроля. То, что происходило, больше всего напоминало глупый, необъяснимый бред и не вмещалось ни в какие привычные рамки.
– Не каждому посчастливится в такой рай попасть, – выдохнула Надежда, выпуская полог из рук.
Парень хмыкнул:
– Уж попала, так попала. И как только угораздило?
– А вас?
Рика обречённо махнула рукой:
– Ты, наверное, уже догадалась, кто мы?
Надежда отрицательно помотала головой.
– Мы бродячие артисты. Несколько дней назад наша труппа получила заказ от господина, что имеет земли на границах с Райским лесом. За выступление такую цену обещали, что глаза нам жадность и застила. Мы сочли, что риск оправдан. Среди наших не было уроженцев этих мест. Мы знаем о проклятом лишь понаслышке. Вот и заплутали.
– Проклятие? Какое ещё проклятие? – нахмурилась Надежда.
Ребята снова переглянулись:
– Откуда ж ты такая взялась, что о Райских топях ничего не знаешь?
– Из таких далёких далей, что самой подумать страшно.
Надежда вновь глянула через щёлочку, виднеющуюся в пологе. Через неё по–прежнему просматривалась тонкая петляющая тропинка.
– Он длинный, этот Райский лес? – спросила она. – Хотелось бы поскорее выбраться отсюда.
Её спасители невесело рассмеялись:
– Хотеться бы хотелось! Да вот надежды мало. Дай Создатель вообще отсюда живыми уйти. Места здесь гиблые. А с нами даже захудалой клирички нет.
– Кого–кого с нами нет? – удивленно округлились глаза у Надежды.
– Обычной стихийной магички, умеющий плазменные шарики зажигать. Слыхала о таких, да? – ухмыльнулся Сабуль.
– Слыхом не слыхивала, – признавалась она.
Что–то промелькнуло в зарослях, и все мгновенно стихли, испуганно подбираясь.
Рика потянулась за рогатиной, которую Надежда приметила только теперь. Лошади стали пугливо поводить ушами.
Спрыгнув на землю, Сабуль подхватил удила и стал успокаивающе оглаживать лошадок. Те быстро успокоились, поверив людям.
Но тревога уже поселилась в сердцах самих людей.
– Нечисть бегущей воды боится. Может быть, нам реку поискать? – предложила Рика.
– Здесь нет рек, – ответил Сабуль. – Да и некогда искать. Вот-вот стемнеет.
Клонящееся к горизонту солнце с трудом пробиралось через ветки, оплетенные бледной зеленью, что свисали со всех сторон, будто порванные чудовищами в лоскуты полотна.
– Зловещая атмосфера, – поёжилась Надежда.
Никто с ней не спорил.
Рика принялась собирать сухой хворост для костра.
Надежда стала ей помогать, размышляя про себя о том, что с ней приключилось.
Она пыталась сделать хоть какие–то выводы, хоть что–то понять. Ясно одно – она не сошла с ума и мир вокруг реальный. А вот дальше в голову лезла откровенная бредятина.
Она умерла и у неё такое вот странное посмертье? Впрочем, кто же доподлинно знает, что там случается после смерти? Может быть и так: ты просыпаешься в Райском лесу, больше всего походящим на преддверие Ада? Только вот в эту теорию не вписывалось её вполне себе физическое тело, изрядно страдающее от здешней кровососущей мошкары и накатывающей усталости.
Она попала в параллельную реальность? В прошлое? В Страну Чудес? Нарнию? Зазеркалье?
Но такое происходит только в фентэзийных сказках! Которые, к слову сказать, Надежда никогда не читала. Она предпочитала сентиментальные романы, позволяющие отдохнуть от суровой, местами серой, действительности, и компенсировать отсутствие личной жизни.
– А ничего, что костер такой высокий? – ворвался в её внутренний монолог с самой собой голос Рики. – Его, как стемнеет, издалека ж видно будет.
– И что? – отмахнулся Сабуль. – Нечисть огня боится. А люди, коли живые – так нам их появление будет только на руку.
– Нечисть? – решила выяснить кое–что для себя Надежда.
Из уроков истории она припоминала, что в средневековье господствовал религиозно–мистический взгляд на мир, приведший к охоте на ведьм. Оставалось только выяснить, на самом ли деле тут водилось нечто страшное или опасность была лишь в воображении невежественных людей?
– Вы всерьёз опасаетесь появление нечистой силы? – спросила Надежда.
– Мы опасаемся появления мертвецов, – угрюмо сообщила Рика.
В голосе девушки звучало раздражение. Вместе с солнцем уходило и её дружелюбие.
– Извини, за назойливость, но не могу не спросить: что делает Сабуль? – кивнула Надежда в сторону их спутника, выполняющего на её взгляд весьма странные действия.
– Ставит охранный круг, – вздохнула Рика. – Только у него ничего не получится. Он же не маг.
Н–да. Похоже насчёт нечисти и магических прибамбасов тут всё серьёзно.
Надежда решила больше не задавать вопросов. Полученные ответы все больше заставляли её задумываться о психическом здоровье, как своём, так и попутчиков.
Стемнело быстро. Скоро только вокруг костра и можно было что–то разглядеть.
Сабуль присев, подбросил в огонь следующую пару веток.
– Жрать охота, – хлюпнул он носом.
Рика протянула ему чёрствый хлеб с вяленым мясом – местный аналог бутерброда.
Насупившись, парень взял протянутый ему кусок.
– Нормальной пищи хочется, – пожаловался он. – Каши там. Или похлебки какой.
– Нету, – лаконично оборвала его Рика.
– А что стало с остальными членами вашей труппы? – сочла момент подходящим для следующего вопроса Надежда.
Сабуль, поперхнувшись, закашлялся.
Рика, похлопав его по спине, со зловещим спокойствием, сообщила:
– Да нежитью все и стали. Кроме нас. Но и это, боюсь, ненадолго. Не сегодня, так завтра, товарищи, по обычаю мертвого племени, придут и за нами.
– Дура баба! – Сабуль, поднялся, нервно вытирая руки о штанины. – Молчи, коли дельного сказать не можешь!
– Я говорю правду, – с невозмутимостью обречённого отозвалась девушка.
Надежда не хотела верить в реальность надвигающейся угрозы. Но ночь и негостеприимный, хмурый лес, наполненный трагическими тенями прошлого, вызывали неконтролируемое чувство иррационального, непривычного для неё, страха.
– Хватит чесать языками. Ложитесь лучше спать. С посторожу, –сказал Сабуль.
Рика принялась возражать, в то время как Надежда покорно завернулась в предложенное ей одеяло и растянулась на холодной земле. Всё равно она не капельки не воин, а устала просто ужасно.
На периферии сознания осталось мысль, что тонкое одеяло – слабая защита от простуды. Но смысла развивать эту тему не было. Как и вариантов.
Укладываясь, Надежда в тайне от себя самой надеялась, что с первыми лучами солнца она очнётся в своем мире и все произошедшее окажется занимательным, очень правдоподобным, но сном.
***
Проснулась Надежда от того, что рядом кто–то громко и утробно чавкал.
Влажно, плотоядно и страшно.
Глава 4. Ворлены
Костёр погас. Единственным источником света оставались звёзды, но небо заволокло тучами. В непроглядной тьме невозможно было толком ничего разглядеть, но это к лучшему. Неизвестно, что с Надеждой стало бы, если бы картина открылась ей целиком во всей своей неприглядности.
Мутные очертание сутулых фигур, низко пригибающихся к земле, словно что–то разыскивающих, наводили парализующий ужас. Это явно были не Сабуль и не Рика.
Ведомая инстинктом самосохранения, Надежда осторожно, стараясь не шуметь, поднялась на ноги.
Сердце бешено колотилось, во рту горчило от страха.
Одна из мутно виднеющихся теней приподнялась. Во тьме по–кошачьему ярко блеснули глаза и последние остатки самообладания покинули Надежду.
Она бросилась бежать неведомо куда. Бездумно, инстинктивно, как вспугнутое хищником животное. Спотыкаясь, падала, снова поднималась. Натыкаясь на сучки не чувствовала обжигающей, острой боли.
Надежда не оборачивалась, не оглядывалась, но чувствовала – её преследуют. Никогда в жизни смерть не подходила к ней так близко, как сейчас. Она дышала прямо в затылок.
Что–то светлое мелькнуло в темноте. Лошадь?
Несчастное животное было привязано к одному из тонких деревьев, и металось в испуге, лишённое возможности спастись бегством.
Как Надежда оказалась верхом? Каким чудом развязала узлы? Как она, никогда в жизни не видевшая лошадь, вскарабкалась на неё – потом даже вспомнить не могла. Помнила только, как летела в темноту, вперёд, словно выпущенное пращей ядро. Изо всех сил, до судороги в спине, зажимая вздымающейся под ней огромное тело ногами. Обхватив шею белой кобылицы, уткнувшись лицом в холку, клещом вцепилась в колючую гриву. Понимая – не удержится на скользком от пота, взмыленном животном, – ей конец. Разобьётся. А потом её сожрут заживо непонятные твари, населяющие этот жуткий мир.
К счастью, умное животное само знало, какое направление выбрать, чтобы спасти себя и всадника. Между ветками замаячил свет. Алые блики замелькали в темноте, словно путеводные звёздочки. А через несколько секунду кобыла прыжком ворвалась в очерченный огнем круг и встала, как вкопанная, тяжело дыша и плюясь клочками пены.
Не в силах разжать пальцы, Надежда так и висела на своей четвероногой спасительнице, затравленно озираясь.
Лошадь взбрыкнула, вскидываясь на дыбы и неумелая всадница, утратив равновесие, тяжелым кулем съехала вниз.
В следующее мгновение холодное острие металла оказалось приставленным к её горлу, не давая даже сглотнуть.
Взгляд остановился на воине, воскрешающем в памяти образы римских гладиаторов. Мужчина выглядел огромным, как медведь.
Надежда замерла, испуганно глядя на чёрную глыбу из мышц в кожаных доспехах.
– Опусти клинок, – велел ему мягкий женский голос. – Сандар, посмотри на её руку?
Мужчина медленно, словно нехотя, отвёл оружие в сторону.
Проследив за его взглядом, Надежда вспомнила о найденном в дупле кольце, до сих пор красовавшемся на её безымянном пальце.
– Так ты Джайна?
Спросил воин–великан, присаживаясь рядом с Надеждой на корточки и пристально разглядывая кольцо на её руке.
– Я – Надежда, – представилась она в ответ.
– Кажется, мы всё–таки нашли её? – подал голос ещё один воин, тощий, как щепка, но словно свитый из мускулов. – Хвала всесильным богам! А то я уж думал нам всем крышка.
–Я не понимаю, о чём вы говорите? Вы искали меня? – недоверчиво протянула Надежда.
– Ты ведь пришла к нам из другого мира, верно? – спросил воин–медведь по имени Сандар.
Все замерли, с напряжением вслушиваясь в ответ, словно от него зависела их дальнейшая жизнь.
– Мы пришли, чтобы встретить чародейку, которую должны узнать по кольцу, в точности похожим на твоё, – вновь зазвучал низкий, мягкий женский голос воительницы, остановившей нападение Сандара. – Но, когда прибыли к назначенному месту, там никого не оказалось.
Худой, молодой воин в кожаной одежде глумливо рассмеялся:
–Если ты – это она, признавайся, не бойся. Мы раскроем тебе дружественные объятия. Мамой клянусь! Ну? Джайна ты или нет?
– Я – Надежда. И насколько мне известно, никакая не чародейка. Кольцо я случайно нашла в дупле у нас в лесу. Всё происходящее кажется мне страшным бредом, но не могу отрицать, ваш мир – это не мой мир. Так что я вполне могу оказаться неведомой мне Джайной. А могу и не оказаться ею. Только, прошу, не бросайте меня здесь одну!
– Не бросим, – пообещал Сандар, одобряюще похлопав по плечу.
– Не могли бы, даже если захотели, – оскалился в усмешке тощий. – Нас специально наняли, чтобы доставить тебя из Райского леса в королевский дворец. Заплатили полновесной монетой, чтобы выполнили работу, но пообещали содрать с живых кожу, если облажаемся. Мы уж думали, последнее как раз с нами и случилось. И тут ты, на белой лошади, да ещё с кольцом. Так что будешь Джайной, ко всеобщей выгоде.
– А что с тобой случилось? От кого ты убегала? – снова спросила красивая воительница.
– После того, как я попала в ваш мир, меня подобрали бродячие актеры.
Наёмники переглянулись между собой:
– Бродячие актёры?.. Чудны дела твои, господи! Что они в Райком лесу–то забыли?
– Эй, ребята! Хорош трепаться. Сюда идут! – подала голос невысокая девица с длиннющим хвостом, собранным на макушке.
Она указывала на неясную тень за гранью света.
Приглядевшись, Надежда онемела.
Надвигающееся из тьмы чудовище оказалось Рикой. Вернее, оно было Рикой, в недавнем прошлом симпатичной, улыбчивой девушкой. Теперь это перемещалась на четырех конечностях, скалясь и показывая окровавленные зубы.
Когда тварь прыгнула, Надежда пронзительно завизжала
Меч Сандара поднявшись, опустился, с хирургической точностью отделяя голову монстра от его туловища.
Отсеченная голова полетела в кусты, продолжая клацать зубами.
– Воргена! – с отвращением процедил Сандар, вытирая лезвие меча пучком травы. – По одной эти твари не ходят. Инара! – обратился он к девице с хвостом, – срочно восстанавливай защитный круг. Иначе не отбиться.
Девушка бросилась выполнять распоряжение, метнувшись к границе света и мрака.
Она принялась нараспев читать непонятные Надежде слова, и повторяла их до тех пор, пока рядом с огненным кругом не вспыхнул второй, излучающий холодное голубоватое свечением.
В его сиянии Надежде удалось сосчитать всех людей, бывший здесь. Вместе с ней их оказалось шестеро: трое мужчин и, если считать вместе с ней, три девушки.
– Джайна? – окликнул её Сандар. – Идите сюда. Поближе к костру.
Одно присутствие гиганта рядом с Надеждой умеряло её страхи. От него веяло физической силой, внутренней собранностью уверенностью, присущей профессионалу.
– Ты знала воргена при жизни? – поинтересовался он.
В его спокойном голосе слышалось искреннее сочувствие.
– Её звали Рика, – ответила Надежда. – Они с Сабулем были добры ко мне. Эти люди не заслужили такой ужасной судьбы.
– Её никто не заслуживает. Жаль, конечно. Но им не стоило заходить в эти леса. Без магов тут даже с мечом не выстоять. Мы бы сами остереглись суда соваться, если бы не прямой приказ короля забрать тебя.
– Но откуда ваш король мог обо мне знать? И зачем я ему понадобилась?
– Не могу сказать, не знаю. Я всего лишь простой воин. Но думаю, тебе очень скоро всё объяснят.
– Если нам, конечно, повезёт больше, чем твоей Рике и мы вырвемся отсюда живыми, – хмуро закончила хвостатая Инара, подходя к костру.
Нестройный, леденящий душу вой положил конец завязавшемуся было беседе.
– Начинается! – злобно прошипела Инара, потянувшись за оружием.
Бросив взгляд за границу круга Надежда увидела не меньше десятка нелюдей. Жуткие существа с человеческими телами и нечеловеческими повадками. Судя по всему, к ним пожаловала упомянутая накануне Рикой труппа, бывшая когда-то комедиантами.
Охваченные страхом кони метались, норовя оборвать узду, оглашая окрестности истошным ржанием.
– Сурэй, проверь, крепко ли привязаны лошади? – велел тощему остряку Сандар. –Цельтесь этой мерзости в шею, ребята. За линию круга не заступать.
Надежда расширенными от испуга глазами наблюдала, как антропоморфные монстры кружат в десяти шагах от них.
Стоило одному из чудовищ прыгнуть вперед, его отбрасывало – магический круг действовал по аналогии с силовым полем.
Вступившаяся за Надежду воительница с красивым бархатисто-низким голосом и третий мужчина, не участвующий в разговоре, высокий и тонкий, похожий на легендарного Леголаса из Властелина Колец, натянули луки.
Тетива дрогнула. Засвистели стрелы. Несколько ворлен упало на землю.
Временное затишье закончилось очередным угрожающим рычанием.
– Твою мать, ежа всем в дышло! – зарычал Сурэй.
– Что это? Снова ворлены? – испуганно охнула Надежда.
– Хуже. Волки!
– Круг их не удержит! – визгнула Инара. – Он же действует только на мертвяков!
Магический свет мигнул, будто коротнуло электричество. И погас.
Теперь только пламя последним усилием разгоняло сгущающуюся темноту.
Один из ворленов начал, копошась, подниматься с земли.
Перешагнув светящуюся черту, Сандар его обезглавил.
– Уходим, – спокойно скомандовал он. – Быстро! Пока не поздно.
Глава 5. Чёрный дом
– Я не умею ездить верхом! – поставила Надежда в известность начальника своего почётного, нежданно–негаданного эскорта.
– Ты отлично держалась в седле пару часов назад, – фыркнула Инара.
– Случайность!
Сандар не стал тратить время на препирательства. Он просто усадил Надежду перед собой в седло, и всадники понеслись вперёд, подгоняемые приближающимся воем.
Волки преследовали их, несясь по пятам.
Седоки взяли направление на холм, на вершине которого вырисовывались мрачные руины полуразрушенного замка. Кавалькада вихрем въехала в пустые ворота и Инара, обернувшись, пропела очередное заклинание. Пустующий проход в воротах за их спинами закрылся сиреневым маревом.
Не прошло и пяти минут, как появились волки.
Раньше Надежда их видела только по телевизору. Она не была уверена, но сейчас ей казалось, что местные звери больше тех, что водились в её реальности. Ужасно страшные зубастые монстры.
Наблюдая за тем, как они скребут лапами по магическому щиту, как тот прогибается и дрожит под их напором, Надежда не могла не задать себе вопрос: а надолго ли защитит их магическая преграда?
Та не внушала ни доверия, ни уверенности.
По счастью или нет, но долго задерживаться у входа никто не стал. Все двинулись вглубь двора.
Замок смутно напомнил мусульманский минарет. Узкая арочная дверь, пять остро-шпильных донжонов, соединённых стенами с круглыми башенками, центральный купол над входом, дерзко уходящий в черное беззвёздное небо.
Дом неожиданно показался Надежде знакомым. Будто она была здесь много раз, но когда–то очень давно.
– Мы ведь не будем заходить в сам замок? – спросила Инара Сандара, озвучивая опасения Надежды.
– Боюсь, что придётся. На открытом месте мы уязвимы. Да и лишняя преграда между нами и хищниками не повредит.
Замок будто готовился отобедать неосторожными путниками. Надежда почти слышала его довольное урчание. В горле сделалось сухо. В ушах звенело со страха.
– Этот дом – зло, – впервые подал голос молодой человек, тот, что стрелял из лука.
Его имени Надежда пока так и не узнала.
– Да что ты? – насмешливо отозвался Сурэй. – А мы–то так искренне рассчитывали встретить тут тёплый приём? Думали, внутри тепло, сытно, музыка играет?
Массивные двойные двери оказались незапертыми. Они со скрипом распахнулись, повинуясь железной руке Сандара.
Внутри незваных гостей ожидаемо встретила тьма.
– Мрачновато, – прокомментировала Инара.
Над ладонью колдуньи загорелся светящийся шар. Он высветил ближайшие колонны, поддерживающие потолочный свод. Сверху пышными фестонами свисали каскады густой пыльной паутины.
Оставив лошадей у дверей, люди крадучись прошли вперёд.
За спиной Воительницы перемещался Лучник, положив стрелу на тетиву. В центре оказались Надежда с Инарой, а Сандар и Сурэй замыкали шествие, держа мечи наизготовку.
– Ничего, – неуверенно прошептала Инара, нервно оглядываясь. – И никого, вроде?
Не увидев опасности, они расслабились.
– Разожжём костёр? – предложил Сандар. – Есть, что пустить в расход?
– Обломки прежней роскоши!
Продемонстрировал Сурэй останки чего–то деревянного, очень может статься, бесценную мечту археолога – раритетную ножку от какого–нибудь кресла или столика.
– Тут этого добра навалом.
Уставшая Надежда, под предлогом того, что не хочет ни у кого мешаться под ногами, села на пол.
Она опасливо прислушивалась к доносившимся со всех сторон неприятным звукам – царапанию, подвыванью, рыканью. Стены, несмотря на толщину, не могли полностью пригасить шум, доносящийся снаружи.
– Джайна?
Подошёл к ней Сандар:
– Воспользуюсь спокойной минуткой, чтобы всех нас представить. А то ведь ты даже наших имён не знаешь? Я – Сандар Ригор. Мое ремесло, как ты, наверное, сама догадалась – это война. Сурэй – ловкий проходимец, но он отличный товарищ. Инара–магичка. А это Антрида, – кивнул он в сторону красивой девы–воина, – лучшая из всех, с кем мне доводилось сражаться бок о бок. Я горжусь тем, что пожимаю ей руку и спокоен, когда она прикрывает мне спину. Паркэс – лучник. Разношерстная компания, не так ли? – усмехнулся он. – Ну а ты? Чем занималась в своём мире?
– Лечила людей.
– По–нашему, выходит, целитель. Суверен послал нас отыскать в Проклятых землях Чародейку. Согласно древнему пророчеству, она должна снять с Ассиорта какое–то страшное древнее проклятие. Может быть это связано с тем, что ты станешь исцелять людей от Дара Проклятых?
– Даже не знаю, о чём ты говоришь. Но после всего случившегося я во что угодно могу поверить, – пожала плечами Надежда. – Вы всерьёз полагаете, что я искомая вами Чародейка?
– Искренне на это надеемся, – встрял в беседу Сурэй, – Если ты – это она, нам останется лишь доставить тебя к королю – и поминай, как звали. Наша миссия выполнена.
–Да из меня Чародейка, как…
Надежда запнулась, пытаясь подобрать достаточно емкое, образное сравнение.
– Как…
Ничего достойного в голову так и не пришло.
– Словом – никак!
–Не-е! – протянул Сурэй, иронично щурясь, – ты совершенно определённо она. Всё так гладко сходится.
– Что сходится?
– Цитирую пророчество почти дословно: «Чародейку перебросит в наш мир Черный Демон. Из топи, в которой он возродится, спасут её маски. Придёт она к миру в окружении ворленов, а сама будет соткана из света. На пальце воссияет зелёная звезда.
Надежда бросила взгляд на перстень. Камешек в нём действительно отдавал ядовитой зеленью.
– Ерунда! – возразила она, машинально поворачивая кольцо камнем внутрь ладони. – Я пришла не в окружении ворленов – я от них убегала. Все вы можете убедиться в том, что я из плоти из крови, а не из света. А кольцо на пальце – это ещё не звезда. И уж тем более никакого демона я в глаза не видела. А самое главное – чародейки должны владеть магией. А во мне её нет ни на…
– Тихо!
Голос Паркэса заставил всех смолкнуть.
– Слышите?
Тишину разорвало очередными истошными воплями.
Подростком Надежда зачитывалась романами об индейцах. И вот, словно прямиком из книг Фенимора Купера долетел страшный боевой клич – яростный гром, вырвавшийся из человеческой глотки.
С гиканьем прыгали, летели, падали высокие фигуры. Длинноволосые, с приплюснутыми носами, запавшими щеками и выпирающими острыми скулами. Словно обведенные чёрными кругами глаза горели лютой, инфернальной злобой.
От ударов металлических сюрикенов, полетевших на них со всех сторон, путешественников спасло защитное облако, спешно сформированное Инарой. Но от рукопашного боя их спасти ничто уже не могло. Он закипел в следующую минуту.
Сандар мастерски орудовал мечом. Каждый взмах им уносил жизнь одного из противников. Рядом плясала Антрида, гибкая и быстрая, как кобра. Не в силах рубить противника, она колола его, виртуозно уходя из-под шквала ответных ударов.
В пылу сражения тесный круг ратников распался.
Всем приходилось нелегко – нападающие во много раз превосходили их числом.
Один из раскрашенных воинов бросился на Надежду.
Пытаясь убежать, увернуться, она поскользнулась, упала и подвернула ногу. Не в силах подняться из–за травмированной щиколотки она продолжила пятиться от агрессора на четвереньках, опираясь на руки.
Высокий, худощавый, на удивление стройный, противник приближался неторопливыми шагами. В общем адском шуме мерещилось, будто чётко слышался звук, издаваемый металлическими набойками его каблуков, остро стучащих по каменному полу.
Воин замахнулся, собираясь нанести удар.
Инстинктивно, в бессмысленно-беззащитном жесте, Надежда выставила перед собой ладонь.
Кончики пальцев укололо, как тонкими иглами. Яркая вспышка прочертила серебристые всполохи – то была молния, сорвавшаяся с её руки.
Ударив в тело убийцы, она заставила его нелепо задёргаться и через мгновение тот пал бездыханным.
В общем пылу схватки Надежда опасливо подползла к поверженному противнику, стараясь не привлекать к себе внимания. Вытащив клинок из разжавшейся ладони, она попятилась к стене.
Разобраться, где свой, где чужой, в мелькающих тенях и вспышках боевых пульсаров, не представлялось возможным. Все перемешалось в одну большую неразбериху – алые всполохи, свист и лязг.
Обернувшись на очередной воинственный клич, Надежда вонзила в движущуюся фигуру меч – противник сам напоролся на лезвие, как рябчик на вертел.
Какое–то мгновение они изумленно смотрели друг другу в глаза.
Потом Надежда выпустила клинок из рук и сражённый её воин рухнул, будто подкошенный.
И тут чьи-то руки со спины мягко легли ей на плечи:
– Спокойно. Это я. Держи руки внизу, ладно?
Руки Сандара, горячие и сильные, успокаивали и согревали, но, в то же время, лишали возможности шевелиться.
– Всё в порядке, – заверила он. – Всё кончено. Ты в безопасности. Когда я отпущу тебя, постарайся не разбрасываться молниями, хорошо?
Надежда кивнула.
– Что случилось? – спросила она. – Кто эти люди, что напали на нас?
– Гораздо интереснее другое. Ты ведь говорила, что не владеешь магией? И вдруг – гром и молния?
– В том-то и дело, что вдруг, – Надежда устало и посмотрела на свои руки, которые прежде никогда ничего подобного не делали. – В моём мире нет магии, нет королей, нет чародеек. А в вашем я сама для себя незнакомка.
– Сандар! Антрида! – позвала Инара взволнованным голосом. – Идите скорее сюда. Сурэй ранен!
Разговор о новообретённых способностях пришлось отложить на потом. В любом случае Сандар вряд ли бы смог чем-нибудь помочь. В магии он, похоже, разбирался мало.
Надежда умела правильно расставлять приоритеты – сейчас было важным оказать помощь Сурэю. Травмы – это как раз по её части.
Но стоило лишь взглянуть на раненного, Надежду взяла оторопь:
– Они зубами его рвали, что ли?!
Возможности диагностики при визуальном осмотре невелики, но даже они давали отрицательный прогноз.
В области печени находилась обширная колото–рваная рана. В области ключицы разорвана не только кожа, но мышцы разворочены так, что кости просвечивают. Даже при наличии антибиотиков такие травмы считались трудно совместимыми с жизнью. Здесь же вторичного инфицирования избежать не удастся при любом раскладе.
Парень обречен.
Прочитав по лицу Надежды её мысли, Инара схватила её за руку.
Ладошка у магички была маленькая, но хваткая и крепкая, а глаза воинственно сверкали даже в полумраке.
–Ты говорила, что ты целитель! Так исцели его!
– Я – врач. Я могу вылечить, а не сотворить чудо.
Надежда осторожно высвободилась от судорожно вцепившейся в неё руки.
– К сожалению, в данных обстоятельствах вряд ли чем можно помочь. Сожалею.
– Сожалеешь?..
В голосе Инары слышались изумление и гнев.
– Ты просто сожалеешь?! То есть, ничего больше ты делать не планируешь? Вообще – ничего?!
– Я ничего не могу сделать бел лекарств и инструментов.
– И поэтому ты дашь Сурэю умереть? Не пошевелив для него даже пальцем?
– Если я пошевелю всеми пальцами на руках и на ногах – это не поможет.
– Ты могла бы попытаться, – поддержал Инару Сандар.
Удерживая Надежду за руки, он удерживал её ладони над открытыми кровоточащими ранами. Его руки, лежавшие сверху, согревали, вселяя уверенность в том, что всё будет хорошо. Всё получится.
– Ты – Чародейка. Твоя Сила словно крылья. Все, что тебе нужно – просто научиться летать.
– Ты же не думаешь, что я смогу заставить раны затянуться одной лишь силой мысли?
– А что если можешь? Просто попробуй. Постарайся увидеть свет.
Надежда послушно смежила воспаленные веки.
Промелькнул отголосок раздражения: чем они тут занимаются? Парня нужно хотя бы перевязать! Теряются драгоценные секунды.
На ум шли наивные сериалы, в которых пациент усилием воли преодолевал любой недуг, вплоть до онкологии или перелома позвоночника. Он поднимался и шел легкой походкой навстречу счастливым родственникам…
– Увидеть Свет, – повторила Надежда как заклинание, подавляя тяжёлый вздох.
«Увидеть Свет»? Это как? Перестав бояться? Перестав думать о том, что в любое мгновение на них снова могут напасть? Не вспоминать чёрную фигуру с лицом сумасшедшего клоуна? Забыть о чавкающих в темноте звуках? О том, как ползли по земле за Рикой, утратившей душу, длинные чёрные косы?
***
Вспыхнуло освещение над операционным столом.
Рядом фигура в белом, чистая и стерильная, холодая и сосредоточенная.
– Сможете ассистировать? – напряженно спрашивает Надежда.
– Да.
Кровь привычно заливает руки. Пальцы погружаются в мягкую плоть, отнимая по необходимости то, что уже не способно регенерировать. Сшивая разрозненные куски. Восстанавливая всё, что необходимо.
