Екатерина Максимовна Баринова
Точка невозврата
Стоя на трибуне, я увидел, как рабочие люди подняли флаг, на котором были изображены крылья. Крылья, как символ свободы. Я ждал этой минуты. Я ждал её, как грешник ждёт исповеди. Увидев меня, Мистер Азарья, продолжая смотреть на рабочих людей, заговорил:
– Альберт, я ждал тебя.
Когда старик произнёс это я, понял, что другой возможности переубедить его у меня не будет, поэтому я начал свой разговор.
– Мистер Азаръя, я уважаю вас. Я благодарен вам за всё, что вы для меня сделали. Но мы не можем допустить уничтожения рабочих людей в случае их неповиновения. Их вклад в развитие нашего общества огромен. Мы должны относиться к ним с уважением и осознанностью. Они часть нашего мира.
Старик спокойно выслушал меня и ответил:
– Альберт, эти люди оказывают на тебя слишком пагубное влияния. Они играют с твоим разумом. Играют с твоим сознанием. Если они повинуются нам они, будут жить, а если нет, они будут уничтожены. Другого разрешения данного конфликта нет. Не забывай Альберт, какая роль в нашем обществе тебе уготована.
Слушая старика, я одновременно искал глазами в толпе рабочих людей Яни. Я не смог её найти. Её не было рядом с Мистером Корни. Её не было нигде. Это одновременно вызвало во мне и грусть и радость. Мистер Корни стоял впереди рабочих людей один. Являясь пастором и ментором при жизни на Земле, он стал практически рабом при жизни на новой планете и остался не услышанным. Условия новой реальности и та ноша, которую он нёс вынудили его стать услышанным посредством использования более радикальных способов – посредством начала восстания.
Новая реальность изменила Мистера Корни, как изменила и колонизатора. Мистер Азаръя не был таким властным и неугомонным на своей родной планете, но с прибытием на красную планету он стал меняться с каждым днём. Он становился всё более одержимым идеей эволюционирования роботов. Он неустанно говорил об их эффективности и пользе, но совсем не говорил о людях, к которым относился и сам. Его жизнь сокращалась с каждой секундой, но кажется он этого совсем не понимал. После ответа на мои слова Мистер Азаръя с высока окинул взглядом огромную колонну рабочего сегмента людей и начал своё обращения уже к Мистеру Корни.
– Мистер Корни, вы слуга Божий, но решили пойти против меня. Решили предать меня, предать весь научно-технический сегмент, наши цели и наши миссии. Но, что самое страшное, вы решили предать своих собственных людей, принудив их взять в руки оружие. Как пастор, ментор и учитель смог пойти против того, кто спас ему жизнь, и поручил управлять людьми.
Мистер Корни благородно выслушал пафосную речь старика и ответил:
– Мистер Азаръя, я верен Богу своему, и останусь верен ему до последнего вздоха. Мы все рабы Божии и мы все равны в независимости от того места, где мы пребываем. Люди страдают. Они измождены. Мы трудимся каждый день, и не хуже роботов. А что мы получаем взамен?! Мы получаем жалкие глотки воды и жалкие куски пищи, и совсем не получаем уважения. А мы люди, а не рабочий инструмент. Мы хотим уважения, мы хотим равенства прав. Мы хотим свободы. Мы были вынуждены начать восстание.
После слов Мистера Корни все люди в один голос закричали:
– Мы хотим уважения. Мы хотим равенства прав. Мы хотим свободы.
Работники научно-технического сегмента в отличие от рабочих людей были похожи на массу безэмоциональных и загипнотизированных солдат. Даже Мистер Бьюик выглядел на их фоне более человечным и разумным существом. Неожиданно кто-то из толпы метнул копьё в сторону Мистера Азаръи со словами:
– Обезумевший старик. Ты нам не лидер. Мы презираем тебя.
После случившегося я взглянул на старика. Его глаза были наполнены злостью и ненавистью. Недолго помолчав, он проронил только одно слово:
– Уничтожить.
После данного приказа старика начали поспешно уводить с трибуны. И вот я увидел первый мятеж в истории красной планеты с момента прибытия на неё человечества. Я не желал смотреть, как представители единого вида, наделённые разумом и сознанием начнут друг друга уничтожать, как и не желал участвовать в этом, но я знал, что и мои руки будут в крови. Старик разочаровал меня, а вот Мистер Бьюик напротив. Мистер Бьюик не отдал приказа об уничтожении, что должен был сделать, следуя приказу колонизатора, однако роботы тоже схлестнулись друг с другом, как и люди разных сегментов. Все роботы, кроме Мистера Бьюика, который приблизился ко мне и признался:
– Мистер Альберт, я люблю людей. Я слишком люблю людей и не желаю их уничтожения.
После такого умозаключения Мистера Бьюика я впал в замешательство. Однако ежесекундно осознав, что у меня нет времени для анализа его поведения я задал роботу вопрос:
– Мистер Бьюик, чтобы спасти людей, нам нужно действовать незамедлительно. Ты мне поможешь, друг?!
– Да, Мистер Альберт. Что я должен делать?!
– Отправляйся в головное помещение IT-инфраструктуры города, где располагается ферма серверов, обрабатывающих многочисленные видеопотоки. Ты должен взломать ПО, которое и составляет ферма серверов в совокупности с множеством видеопотоков и функций. Его уязвимости тебе хорошо известны. Я должен кое-что сделать, и я должен быть незамеченным. Только не причиняй никому вреда, и будь осторожен.
– Я сделаю это, Мистер Альберт, – ответил робот и скрылся в коридорах. Так у меня появился напарник, чему я был бесконечно благодарен судьбе. Я знал, что Мистер Бьюик выполнит свою задачу очень быстро, поэтому поспешно отправился за стариком и его приближёнными, которые по моему мнению отправлялись в кабинет колонизатора. Вскоре я практически их догнал, но осознавая риск разоблачения предпочёл соблюдать дистанцию и наблюдать за ними из-за колонн и углов, словно преступник.
Мэлори и ещё двое приближённых вели колонизатора в его тёмное пристанище. Вскоре они зашли со стариком в его кабинет и растворились в темноте. Мне пришлось ждать, когда Мэлори и другие выйдут из кабинета и оставят старика в одиночестве. Ждать, когда каждая секунда промедления могла стоить жизни человека, и даже жизни Яни, о которой я не переставал думать. После того как все, кроме колонизатора покинули кабинет я заметил новую опасность – двух роботов, которые загородили вход в кабинет старика. Это были роботы-стражи.