Екатерина Дроздова
Забытое письмо. Сборник рассказов
Вот так и доживаем мы с Валькой вдвоём, подбадривая себя надеждами, что скоро приедут к нам в гости дочка с зятем и внуками, которых мы до сих пор ни разу и не видели.
П.С. О сестре Зойке я так ничего и не узнал. Официально, до сих пор, она считается пропавшей без вести.
III.
Как часто за работой, домашними хлопотами, встречами с друзьями, разъездами по миру мы забываем о самых главных людях, о самых важных людях, давших нам жизнь. Боровшихся за эту, такую естественную, возможность нашего появления на свет.
Как часто мы думаем, что всё ещё успеем. Успеем спросить, поговорить, узнать. Как часто мы откладываем на потом самый главный для нас разговор. Оправдываем себя более важными на сегодня делами и заботами, и вдруг с удивлением осознаём, что спрашивать уже некого. И, что важнее этого разговора ничего нет, а мы не смогли этого вовремя понять. И, что о наших родных мы узнаём из СМИ. Узнаём, что редактор районной газеты оказался ближе и внимательнее родных детей и внуков. И, что самые главные вопросы – кто мы, откуда мы, остались без ответа. И вдруг, поняв важность своего происхождения, начинаем по крупицам собирать историю семьи, историю жизни родных нам людей и неожиданно для себя узнаём, что истории эти, на первый взгляд такие обыденные и простые, сравнимы с подвигом. Подвигом длинною в жизнь. Жизнь, где победа во всём и за всем: за нашим рождением, свободой, за заводами и плотинами, за полями и фермами, за книгами и картинами, за городами и областями, за всем к чему мы прикасаемся руками, что видим и слышим, за нашими улыбками и чистым смехом.
Только теперь я стала задавать себе один простой и одновременно очень сложный вопрос, а мы смогли бы?
2015 год.
Нетипичный гардеробщик
«Ага. "Место встречи писателей и творческой интеллигенции. Три буквы". Это ж, где я работаю – Центральный дом литераторов. ЦДЛ. Сейчас тут начнётся. Как хорошо осенью или весной, верхнюю одежду мало кто сдаёт, да и куртки у всех лёгкие. А от этих пальтищ, к концу смены, руки отваливаются.
О, здравствуйте! Явился. Мог бы и в одном пиджаке приезжать, всё равно же из машины не вылазишь. Так нет, дублёнку напяливает, а мне её таскать туда-сюда».
− Здравствуйте, Сергей Викторович! Моё вам почтение! Нет, нет, ещё не начали. Ну, как всегда. Да успеваете, успеваете. В малом зале.
«Иди, иди отсюда поскорее, я ещё кроссворд не весь разгадал. Тоже мне, победитель Большой книги. Вот когда я историю КПСС прочитал, я был победитель большой книги. А, что делать, в моё время все сдавали в институтах историю партии. А зачем сдавали? Чтобы теперь тут стоять?
О, едрит твою через коромысло! Давно не виделись. Что, от приставов прятался? Ага. Приходили тут по твою душу. Ну, только швырни мне опять свою куртку, в следующий раз с лёгким сердцем тебя сдам».
− Добрый вечер, Андрей! Давненько вы к нам не заходили.
«Да. Времени у тебя не было. Ага. Мне Ирина Михална рассказывала, какой на тебе долг. На ресторан в ЦДЛ у тебя деньги есть, а на алименты детям – нет. Вот, падлюка, опять швырнул. Ну, я запомнил».
− Держите номерок. Хорошего вечера!
«А вот я своим спиногрызам всегда алименты платил. Только они теперь про меня не вспоминают. Неудачник, говорят. А кто в девяностые удачником-то был? Поймут они разве?
О, о, о! Гляньте! Пришла, звезда полей. Скоро зеркало треснет, сколько можно в него смотреться? На режиссёра своего смотри, если не поплохеет. У него, правда, таких, как ты… Из всех звёзд обещал сделать. Где они все теперь? Ой, ну, что ты строишь из себя? Вот, когда я театральный окончил, да играть на сцене стал, у меня не такие в ногах валялись».
− Рад видеть, Иннесочка! Из твоих рук яд приму, а ты говоришь шубку. Пришёл, пришёл, душа моя. Платье сидит безупречно!
«Ох, Ставрополь, ты и есть Ставрополь. Кто б ещё это платье надел.
Эх, Ставрополь… Была у меня там одна. Ах, какая была! Мечта поэта! Эх, гастроли, гастроли… Сколько отлюбили, сколько выпили.
О, бабка Зина! Ты ещё жива? Твой-то дед почил давно, а ты всё скрипишь пером, да костями».
− Зинаида Александровна, моё почтение! Приветствую, говорю! Ага. Нет. Нет, говорю, ещё не начинали! Ну, будет вам! Вы ещё молодее молодых! Ей-богу, хоть завтра под венец.
«Венец-трындец. Так уж не развались. Хотя, бабка добрая. У неё в кармане всегда пять «Барбарисок» лежит. Я возьму одну, она и не заметит. А, что? Администрация за сохранность конфет в карманах ответственность не несёт. Правда, в последнее время, она стала класть шесть конфет. Может, специально для меня?
О, и ты всё ходишь? Год уж на исходе, а ты ещё членский взнос не заплатил. Но скидкой в ресторане пользуешься. И хоть ссы тебе в глаза, всё божья роса. Ещё и друзей приводишь. Привёл сегодня-то? Ага. Вон стоят. Ну, как же, по счёту-то они платят. Знаю, мне Наталья рассказывала. Она мне от твоих порций всегда куски отрезает. А ты думал? Ничё, с такого не убудет».
− Гурген, здравствуй, дорогой! Правильно-правильно, что пришёл. Да чёрт с ним, может, не вспомнят.
«А, может, и вспомнят. Будешь тогда тут со мной стоять, отрабатывать. Вот, я когда в перестройку таксавал и водкой, значит, из бардачка барыжил, тоже… Ладно. Лучше не вспоминать.
